Второй шанс

Утро выдалось удивительно тяжелым. Бездонное голубое небо, без единого намёка на облака, самым буквальным образом давило сверху, словно колоссальная толща воды. Радовало одно - возможность действовать, а не просто ждать. Они собрались и отправились обратно в Суну, откуда, получив в резиденции Казекаге всё необходимое, взяли курс на север. Добираться туда по воздуху около пары часов, и Сасори был искренне благодарен, что напарник не занимал это время пустыми разговорами. Возможно, о вчерашнем поговорить стоило. Кукольник вообще, всякий раз, когда думал об их с Дейдарой отношениях, приходил к тому, что всё, происходящее между ними, какое-то странное, какое-то недоделанное. Он сам ведь всегда стремился к совершенству на каждом из этапов, пускай до недавнего времени это касалось лишь миссий и изготовления марионеток. Каждое действие должно было быть продумано до мелочей. Каждая деталь идеальна, каждое крепление, каждое движение созданной куклы. Вот только с этим мальчишкой всё было иначе. Как довольно нелепая импровизация, как что-то, что создано в моменте, без какого-либо плана действий. Говоря об искусстве, на ум приходят разве что многочисленные уличные художники, создающие свои картины за считанные минуты. И в таких работах можно одновременно найти десятки изъянов, которых бы не существовало даже в теории при работе в мастерской, но и тот самый "момент", о котором постоянно говорил Дейдара. Настроение, время, даже эмоции. Всё это было на бумаге. И Акасуна не был против. Не мог быть. В подобном подходе было что-то особенное, что-то ценное для кого-то. Во всяком случае, пока дело не касалось его самого. Кукловод испытывал зудящее, ноющее раздражение не только потому, что всё в его жизни шло чёрти как. Но и потому что он не знал, как должно быть правильно. Как следовало себя вести, что говорить, чтобы этих самых погрешностей не было. Чтобы его новая жизнь не была спешно сделанным наброском, который придётся перерисовывать и исправлять. Как уже было. Повторения этих ошибок хотелось меньше всего. Но ответов не было. На место они прибывают к обеду. С высоты обычная маленькая деревушка, одна из тех, где почти никогда нет жителей, потому что нет работы. Мужчины, как правило, оставляют свои семьи и уезжают на сезонные заработки, и это единственное, что могло бы поддержать жизнь в таких поселениях. Это был будто бы кусочек прошлого. Но, снижаясь, легко было заметить, что деревня эта куда более безжизненная, чем ей следовало быть. Дома не выглядели покинутыми. Где-то была открыта дверь, где-то окна, во дворах некоторых можно было заметить уже высохшее бельё. Но людей не было. И стояла поразительная тишина. - Что будем делать? - как бы между прочим и без особого интереса переспрашивает Дейдара, следом за напарником спрыгнув со спины глиняной птицы на землю. - Нас ведь должны встретить? - Должны. - только кивает Сасори, пусть и с опозданием, но замечая движение в одном из дверных проёмов. Однако, подойти, и даже подумать о том, кто это мог быть, кукольник не успевает. На крыльце появляется высокая блондинка лет тридцати, которая, заметив из, тут же оборачивается в полумрак помещения: - Шикамару! Из Песка прибыли! Почти сразу на крыльцо выходит мужчина, к которому та, судя по всему, и обращалась. Но не он привлекает внимание. - Ёбаный в рот, Нара, я не собираюсь таскаться за тобой, дерьма ты кусок! Дейдара едва не давится от хохота, а Акасуна лишь молча наблюдает, как вслед за Шикамару появляется Хидан, последний, кого кукловод ожидал здесь увидеть. - Приветствую. - брюнет коротко кивает, быстро окинув взглядом бывших Акацки. - Нара Шикамару из Конохи. Вы прибыли вдвоём? - Ну, на нас поводки решили не надевать. - изо всех сил стараясь снова не рассмеяться, не столько отвечает, сколько комментирует подрывник чёрную ленту тени вокруг шеи Хидана. - Да пошёл ты нахуй, Дейдара, я хотя бы не сдох как мудак! - Лучше сдохнуть, чем быть прикопанным в яме. - ухмыляется блондин, на что Хидан изрыгает ещё порцию ругательств. - Казекаге сказал, есть выжившие. - Выжившая. - уточняет блондинка, тут же поджав губы. - Да, она с медиками из Клыка. - кивает Шикамару, и оборачивается к спутнице: - Проводи их. - Сначала я хотел бы осмотреться. - возражает Сасори. - Не хочу чтобы свидетельства сложили безосновательные впечатления. - Она и не скажет. Ничего.. - Яманака облокачивается плечом о дверной косяк. - Девочка в коме, если можно так сказать. Физических повреждений не много, так что, вероятно, это состояние психического или эмоционального характера. - Если хотите осмотреться, то всё произошло в этом здании. Людей убивали и в их домах, но большинство из них собрали здесь. Кукольник, кивнув, поднимается по лестнице. Всего несколько ступеней. Пара шагов, но с каждым из них нарастала напряженность. Акасуна примерно представлял, что именно он увидит. Он был готов к жестокости и виду трупов, пролежавших на месте гибели уже несколько дней. Но так было раньше. Главное помещение было, судя по всему, местом собраний. Небольшой зал со стульями, некогда стоявшие рядами, а теперь бесформенной грудой сваленные по углам углу. И точно такой же горой лежали тела в центре. Горло сдавливает приступ тошноты. Запах был отвратительный. Гнилостный, сладковатый, с нотками железа. Смесь пота, крови и трупных выделений, который кукловод раньше попросту не ощущал. - Почему они раздеты? - спрашивает он, слыша за спиной шаги, принадлежавшие не Дейдаре. - Их изнасиловали. - Нара скрещивает руки на груди и хмурится, правда, даже у него выходит смотреть на обезображенную груду тел не дольше десятка секунд. "Всех?" - хотел было уточнить Сасори, но довольно быстро понимает, что смысла в этом нет. Изувеченные, изуродованные, похожие на груду сломанных кукол, тела могли говорить за себя в полной мере. - Разве мог кто-то из Конохи сделать подобное? Кукольник бросает на Шикамару быстрый взгляд. - Кто-то же это сделал. Мужчина, поджав губы, коротко кивает. Однако, было понятно, что тот имеет в виду. Шиноби от обычных людей как раз и отличало умение контролировать себя. Свои действия, мысли и желания. Даже с побеждёнными, захваченными в плен, врагами не обращались подобным образом. Если, конечно, это не было выгодно. Если это не было приказом и необходимостью. Убийство гражданских, такое жестокое убийство, определённо имело смысл. Стоило подумать о том, что довелось пережить этим женщинам в последние часы жизни, внутри начинала закипать злость. А что почувствуют их мужья и братья вообще невообразимо. Станет ли человек, заполненный горем и ненавистью, разбираться, кто виноват? Вряд ли. Сказали, что это были шиноби Листа, значит, вся ярость придётся именно на Коноху. Вот только, будучи, как и задумано, более чем беспристрастным, мотивов у страны Огня Акасуна не видел. Что, правда, было очевидно сразу же. - Как узнали о произошедшем? Место довольно таки уединённое. - Видео. Видео со всем.. произошедшим. Его отправили во все крупные города, и, несмотря на то, что в эфир большинства телеканалов оно не вошло, информацию в наше время скрыть сложно. И люди узнали. Легко было представить себя на месте среднестатистического жителя одного из крупных городов. Ты просыпаешься, идёшь на кухню, чтобы позавтракать, прежде чем отправиться на работу, включаешь телевизор и видишь, как измываются над беззащитными людьми. Хватило бы, пожалуй, даже одного человека, который бы это увидел. Он рассказал бы об этом всем своим знакомым, а те, в свою очередь, своим.. Чем сильнее эмоции, тем слабее логика. И вот Скрытый Лист уже без пяти минут изгои, несмотря на все провокации, что были до этого. - Где выжившая? - Нас с Ино к ней не пустили, пока не прибудут сторонние наблюдатели. - сообщает Шикамару, но довольно быстро разворачивается на пятках, даже не пытаясь скрыть желания поскорее покинуть это здание. - Понял. - коротко кивает кукловод. - Я должен её увидеть.