***
Они сидят за обеденным столом. Есения с Маратом поглядывают на аппетитный пирог, пытаясь урвать кусочек раньше времени, но женщина, что заправляла на кухне каждый раз пресекала это, посмеиваясь над проделками подростков. На кухне было тепло, играло радио. Наконец-то, ужин был полностью готов. Отец Марата, а по совместительству дядя Есении сегодня не смог прийти из-за работы, так как его попросили выйти на ночную смену. Что ж, все в жизни бывает, девушка его не осуждала. — Ну рассказывай, Ясь, как там в Ленинграде, что нового вообще? —женщина мило улыбалась, подливая сыну компот. — Ой, знаете, все очень даже хорошо. Хорошо там жить, правда опасно очень, эти бандиты и продыху не дают. — Есения тяжело вздохнула, поглядывая краем глаза на юношу. Конечно, ей особо не было дела до этих группировок. — Знаете, я так рада вернуться сюда, спустя три года. А тут почти все также. По крайней мере, что я успела посмотреть. — Ага, когда бегала, — пробурчал себе под нос Марат, за что тут же получил пинок под столом. — Что ты сказал, милый? — на это парень лишь улыбнулся матери, сказав, что это не так важно. Душевные разговоры заполнили кухню. Есения от души посмеялась, когда Марат рассказал очередную историю, что с ним случилась. Конечно, он смягчал ситуацию, чтобы не пугать маму, но девушка понимала — если бы она оказалась на его месте, то вряд ли бы смеялась. Девушку успокоили, сказав, что с Вовой все хорошо, ведь когда Есения узнала о том, что старшего отправляют на войну — ой, какая истерика была. Чуть в Казань не сбежала, лишь бы с братом попрощаться. С того момента уж полтора года прошло, а она все ещё боится вспоминать об этом. — Не переживай, Ясенька, я Вове обязательно передам о твоём приезде. Прибежит раньше поезда к тебе, —женщина с улыбкой потрепала девушку по ее волосам. Ужин окончен. Девушка вызвалась помочь любимой тете с уборкой, а Марат ушел в свою комнату, перед этим сказав Есении, чтобы та поторопилась. И так, тарелка за тарелкой, вилка за вилкой, а Вишнянская закончила и поспешила в спальню. Зайдя туда, она увидела Марата. Он курил, смотря куда-то вдаль. Через открытую форточку пробирался прохладный вечерний воздух. Парень резко обернулся, выкидывая сигарету и закрывая окно. Есения невольно сжалась от холода и села на кровать. Марат последовал ее примеру. Тишина. Каждый не знал, с чего начать. — И, — голос юноши показался слишком громким, но через мгновенье это чувство прошло. — Почему ты бежала? Натворила что-то? — Да ничего я не делала! —Есения скрестила руки на груди, закатив глаза. Чуть что — сразу натворила. — Я спутала автобус, не туда забрела, в общем. Те начали шпанать меня, ну и я как ножик достала.—уже более спокойные произнесла девушка.— Они разозлились, сказали, что сейчас убьют на месте. Ну я и побежала.—она перевела взгляд на Марата, тот вслушивался в каждое слово.— А дальше ты уже знаешь. — Да, Еська, —тот усмехнулся, протягивая ее имя.— первый день, а уже в передрягу попала. Смотрю, ты за три года особо не изменилась.—послышался тихий смех девушки. Юноша положил свою руку ей на плечо, обнимая. Они часто сидели так. Эти моменты обычно были самыми комфортными. Раньше их разгонял Вова, говоря, что дел много, а ребята тут прохлаждаются. Марат потом напыщенно обижался, мол, такую идиллию прервал. Но в итоге все смеялись с этого и шли гулять во дворе. — А ты, я смотрю, очень даже изменился. Ну, по крайней мере, от того соплячка Маратика мало что осталось. — она пихает его в живот. Они оба знают, что это шутка, и поэтому Марат, собирая все свое актерское мастерство в кулак, делает вид, что ему очень больно и нужно вызвать скорую. — Да ладно, хватит. Ты лучше расскажи про этих своих. Универсаловских. — Универсамовских, вообще-то, —поправил ее брат, на что девушка лишь снова закатила глаза. — Да какая разница, банда, одним словом.— конечно, за такие высказывания девушка получила лёгкий подзатыльник, ведь для Марата это была не просто «банда», а семья. И тогда он рассказал ей все. Про Вову, что в их кругах зовут Адидасом. Про Турбо, Зиму, Ералаша и Лампу, что оказался у них самым младшим, ведь пареньку было всего тринадцать лет. И с каждым новым понятием, девушка приходила в немой шок от двух вещей: во-первых, от жестокости, которую принимали чуть ли не за честь любого пацана, а во-вторых, от того, что ей почему-то захотелось оказаться там. Мысль, что промелькнула и тут же вылетела из ее головы напугала до чертиков. Нет. Такого счастья ей не надо. Наверное. Нет, точно не надо! Уже узнала, что такое быть близким к группировке — ни к чему хорошему это ни привело. — И запомни, если что, мы тебя всегда прикроем. У нас каждый за родню брата постоит, —Есения слабо улыбнулась, думая, что маленькие плюсы от таких группировок все же есть. Но сколько минусов. — Слушай, погнали уже спать? —они одновременно перевели взгляд на настенные часы, чьи стрелки показывали половину одиннадцатого. — Ложись, я все равно сейчас с пацанами на сбор иду. — Хорошо, только давай не так долго, а то спать потом будешь до обеда, а мне что делать все это время? — Есения шуточно возмутилась. Они обнялись, а Марат вскоре вылез через окно, что находилось как раз рядом с пожарной лестницей. Девушка закрыла за ним форточку, тяжело вздохнув. Сегодня был. Довольно интересный день. Вишнянская тихонько вышла из комнаты, чтобы выпить воды. Как вдруг взгляд заприметил большое зеркало в полный рост, что находилось в прихожей. Есения подошла, рассматривая собственное отражение. Больно мелкая, худенькая девчушка смотрела на нее. Бледная, чуть ли не белоснежная кожа, что за лето никак не загорела. Да и куда там, в дождливом-то Ленинграде. Она повернулась немного в сторону, кидая свой взгляд на длинную, «лебединую», как ее называла мама Есении шею, выпирающие ключицы. В ее фигуре ей безумно нравится ее тонкая талия, немного округлые бедра, что прикрывала длинная, большая футболка, которую ей когда-то подарил Марат, отправив по почте. Сказал, что так модно, но в итоге оставить ее разрешили только как домашнюю одежду. Длинные тонкие пальцы прикоснулись к кучерявым темно-русым волосам. Она поправила челку, что совсем растрепалась и наклонила голову в бок. Прическа каскад была сейчас чуть ли не писком моды. На нее Есению уговорила мама, проговаривая, что женихи за ней толпой бегать будут. Но что вышло, то вышло — она до сих пор одна. Волосы у нее не были какими-то сверхдлинными или наоборот — короткими. Они доходили до начала лопаток, обрамляя ее лицо. Голубые, словно мартовское небо глаза смотрят на нее, а в них какой-то странный огонек мечется. Девушка кусает пухлые розоватые губы, что уже истерзаны от ее привычки. Прямой, немного вздернутый носик морщится от боли. На губе снова трещина из которой сочится кровь. Быстро слизывая ее, она чувствует металлический вкус на языке. Есения имела веснушки, хоть они и особо не были заметны. Те усыпали ее слегка розовые щёчки, нос и лоб. Девушка усмехается чему-то и идёт на кухню за водой, из-за которой, между прочим, и вышла из комнаты. Взгляд падает на окно, что было прикрыто немного вычурными шторами. Вишнянская тихонько отставила кружку и решила посмотреть на вид. Шторка тихо отодвинулась в сторону, а на девушку упал лунный свет. Красиво. Она смотрит на листья, что падают вниз. Сейчас только середина сентября, а деревья значительно оголились. Листья лежат на тротуарах и дорогах, шурша под ногами. Есении всегда нравился этот звук — он успокаивал. Прохладный ветер проскальзывает под футболку, и тело девушки вмиг покрывается мурашками. Она спешит закрыть окно, но перед этим слышит чьи-то радостные возгласы. Юная особа замирает, но в итоге не решается закрыть окно, наоборот — открыла его ещё шире. Есения слегка высунулась, чтобы посмотреть на объект такого шума ночью. Как она и предполагала — это Универсамовские. Среди них девушка заметила и Марата, но взгляд медленно зацепился лишь за одну фигуру. Это был юноша, которому на вид лет 18, наверное. Это он тогда смотрел в ее сторону, когда Енисея сидела на крыше. Кажется, его все называют Турбо. Марат что-то рассказывал, да и по внешности вроде сходится. Настоящего имени она не знала, поэтому решила ориентироваться на погоняло. Он показался ей. Наблюдательным. Его взгляд девушка замечала на себе раза три так точно. Когда бежала, когда сидела на крыше и когда уходила с Маратом. Кажется, это именно он крикнул ей: «Стой, Беглянка!». По крайней мере, ей почему-то хотелось надеяться на это. Она, подперев рукой подбородок, слушает их речь, пытаясь разобрать, о чем они говорят. А может эти группировки не такие уж и плохие. Вернее, пока подобные сомнение только к той, что сейчас сидит на площадке в их дворе. Может не все так и плохо? Марат конечно всякие ужасы рассказывал, но ведь там проскальзывали и счастливые моменты. В Ленинграде о счастье даже не слышали. А Универсамовские определенно стали для Марата и Вовы семьёй. Черт, так много изменилось. Зачем девушка вообще уезжала? Она не хотела.***
— Еська, а ты надолго в свой Ленинград едешь? — Марат помогал ей застегнуть чемодан. Парню тринадцать, а ей двенадцать, они лучшие друг для друга. — Не знаю, —девочка пожала плечами, будто подтверждая слова. — Мама сказала, что на год. Короче, летом уже тут буду. Ты только не забывай меня, — она слабо ударяет его в плечо. — Конечно не забуду, иначе ты мне голову открутишь, — он в очередной раз закидывает свою руку ей на плечо, обнимая. — Кстати, ты не знаешь, где Вовка? —Есения смотрит на закрытый чемодан, набитый ее вещами. — А, — он тяжело вздыхает, отводя взгляд в сторону. Знает прекрасно, что старший брат на сборах у группировки своей. Только вот Владимир приказал ему, что младшая в любом случае не должна знать об этом. Марат чуть ли не на крови поклялся.— Да не знаю, может подарок тебе покупает. — Да зачем мне подарок, вот бы он до отъезда успел, — девушка нервно кусает губу, кладя тому голову на плечо. Ей не хочется уезжать, совсем не хочется. Но матери по работе сказали. И Есения ещё не знает, что спустя год не сможет вернуться в родную Казань, даже на лето. Потому что мать запретит. Скажет, мол, тебе здесь нужно друзей искать, а не в Казань свою чёртову бежать каждый раз. И девушка так и не узнает, как спустя год после ее отъезда братья чуть ли не каждый день стояли на вокзале, ожидая ее. А их все кормили завтраками, ничего не объясняя. Так и потеряла она с ними связь. И о службе Владимира Есения узнала позже всех, и о группировках этих, и о первой украденной вещи Марата тоже.***
— Причина опоздания, —Турбо смотрел на Марата, что все никак не мог отдышаться после пробежки. Они как всегда собрались на футбольном поле. — Сестру встречал, — Марат тяжело вздохнул, как вдруг ему прилетает удар. Хороший такой, в скулу. — Что ты пиздишь? У тебя сестры и в помине не было, — парень оскалился. Турбо просто ненавидел, когда ему врут. И плевать он хотел, что тот младший Адидас, что у него потом проблемы могут быть. Скорлупу воспитывать надо, чтобы старшим не врали лишний раз. — Да стойте! Двоюродная сестра. Вам Адидас сто процентов про нее рассказывал, — юноша прикоснулся к скуле, где в скором времени расцветёт синяк. Есения его на месте прибьет, когда увидит. — Это которая мелкая такая, что ли? — он отвёл взгляд в сторону, припоминая, как Адидас рассказывал ему о своей сестре и даже показывал фотографию как-то. Это было ещё давным-давно, когда Турбо только вступил в Универсам.— Ну, тогда не обессуй, сразу бы объяснил, — парень тут же одумался, протянув Марату руку. Нехорошо конечно вышло. Суворов пожал ее, махнув свободной рукой, мол, он понял все. — А где она сейчас-то? — Зима, что до этого лишь наблюдал за перепалкой, вышел вперёд. — Да так. Дома сидит. Помните Беглянку? Вот это она была, сейчас отсыпается уже.— он вздохнул, посмотрев в сторону его квартиры. — Короче, там Разъездовские опять распетушились. На девчонок кидаются. — Так порешать надо этот вопрос, — Зима потёр руки, то ли от холода, то ли от азарта, что всё-таки скользнул в его глазах. — Турбо, а ты что думаешь? Тем временем парень был где-то далеко. Эта девушка и есть сестра Марата и Адидас, за которой он так любил наблюдать три года назад? Да и сейчас, кажется, ничего не изменилось. Она так резко пропала, в один момент исчезла и все. А у Турбо ничего не было. Влюбился ли он? Нет. Наверное, просто интересен человек. Вся такая веселая, местами бойкая. Особенно после сегодняшнего инцидента. Юноша до сих пор помнит, как та быстро достала ножик, крепко держа в руках. А глаза. В них не было ни доли страха, скорее, она этого просто не ожидала. А потом убежала на крышу, будто там ее не найдут. Его трясут уже раз пятый, но он все не выйдет из своих мыслей. — Турбо, ты чего? — уже и Ералаш подошёл к нему ближе, пытаясь вывести его из раздумий. — А? Все нормально со мной, — он отдернул руку младшего, смотря на друзей.— Надо конечно этот вопрос порешать. Вы идите к Кощею, короче, а мне идти надо. Дела, — и Турбо уходит. Под косые взгляды, несказанные вопросы. И лишь один взгляд был другой. Ее. Они смотрят друг на друга, пока Турбо по случайности не врезается в столб. Есения, наблюдая за этим лишь смеётся тихонько, продолжая наблюдать за ним. Он показывался ей даже забавным, отчасти. Девушка решает закрыть окно и уйти в комнату. Ее слегка клонило в сон, всё-таки она очень устала. Тихий скрип двери, шаги, и Есения лежит за жестковатой кровати, вот-вот готовясь уснуть. И плевать ей, что завтра все тело ломить будет от неудобной позы или ещё всякой мелочи. Раз. Два. Три.***
Вот уже четыре дня, как Есения переехала в Казань. Все это время она сидела дома, лишь один раз вышла, чтобы подать документы в местную художественную школу. Всё-таки, учебу девушка забрасывать не планировала. Вишнянская шагала по дороге, застеленной листьями, таща на себе сумку с красками и листы А2. Было не тяжело, скорее. Сложно все это не уронить. Ещё и не увидишь ничерта за этими ватманами. Она с особым усердием каждый раз пыталась обходит лужу, чтобы случайно не поскользнуться и не упасть. Но видимо, удача была не на ее стороне, и Есения всё-таки врезалась в кого-то. — Черт! Извините! — девушка еле как устояла на месте, оглядываясь по сторонам, проверяя не выпало ли ничего. — Да ничего, я тоже виноват немного. Тебе помочь? — не дожидаясь ответа, он взял две папки листов с бумагой для акварели. Только тогда она смогла рассмотреть его лицо. — Ты ведь Ералаш, верно? — Есения щурит глаза, смотря на парнишку, что с удивлением смотрит на нее. — Ну. Да, а ты? — Ералаш немного смутился, ведь не знал имени девушки. — Я Есения, буду рада знакомству! —она протянула ему свободную руку, и тот с радостью пожал ее. — Я тоже, — он улыбнулся, смотря на новую знакомую. — ты ведь сюда идёшь? —парень кивает в сторону здания художественной школы. — Да-да.—девушка пошла вперёд, а следом за ней засеменил Ералаш, догоняя Есению.— Тебе сколько лет, Ералашка? — А. Мне? —юноша чуть смутился из-за непривычной ему формы погоняла, но решил не подавать виду. — Мне пятнадцать, а тебе? — Также, — она прикусила губу, что-то решая у себя в голове. Спрашивать или все же нет? — А разве с такого возраста берут в группировки? — Там многих берут. Ну, в смысле, реальных пацанов. — Миша немного картавит, но это его не портило, наоборот, очень даже шло. И в следующее мгновение до него будто что-то доходит, и он с лёгким шоком в глазах поворачивается в сторону девушки. — А ты откуда знаешь? — Да так, один знакомый про вас рассказал. — Есения пожала плечами, не решая почему-то выдавать имя ее просветителя. — Марат, верно? —парень задумался об этом ненадолго, не так трудно было сложить дважды два, учитывая, что Марат сам рассказал им о своей сестре, которую те видели утром. — Ты же Беглянка, да? — Оказывается, я довольна известная личность, а ведь только пятый день тут, —Есения кратко посмеялась. — Можно и так сказать, почему вы меня вообще так назвали? — Ну, мы впервые увиделись, когда ты бегала, а имени мы твоего не знали, поэтому и назвали так. — он неловко чешет затылок, смотря на улыбающуюся девушку. — А что случилось тогда, ну с Разъездовскими? — А вот это я расскажу при следующей встречи, — она осторожно забрала у него свои вещи. — даст Бог — свидимся, —девушка легонько толкает его плечом, подмигивая. — Бывай, Беглянка, — от этой встречи было тепло, как и Ералашу, так и Есении. Хоть они и познакомились только что. Сказать, что Миша заинтересовался новой знакомой, которая была не такой грозной, как это показалось ему в их первую «встречу» — это вообще ничего не сказать. Он решил узнать побольше о Есении, а знать о ней все мог только Марат. А у Есении, тем временем, все более, чем прекрасно. Сегодня у нее первый урок в художественной школе. Поднимаясь по лестнице, она вспомнила, как когда-то точно также поднималась в кабинет другой Казанской художки, а потом и до Ленинграда дошло. Тогда, три года назад, они с мамой жили немного в другом районе, но чаще всего юная особа ошивалась у Марата и Вовы. Если на дворе лето, значит Есения все эти три месяца живёт у Суворовых. Это определенно были лучшие времена в ее жизни. После переезда в Ленинград, в их семье все стало слишком скучным и однообразным. Они с мамой отдалились, лишь иногда проводя время вместе. Женщина засиживались на работе, искала себе вторую половинку, ходила в магазин. В общем, делала все, лишь бы оттянуть момент встречи с родной дочерью. Да и сама Есения также избегала мать, ошиваясь где-то на районе. Почему так произошло? Есения сама не знает. Наверное, это не ее дело? Наверное.***
И так, минута за минутой, час за часом, а занятие всё-таки закончилось. Их преподавательница — Анна Сергеевна оказалась прекрасной женщиной. С ней скука на уроках ей точно не грозит. Они столько всего обсудили! Есения прям светилась от счастья. А ещё она познакомилась с ребятами, с которыми и будет учиться оставшийся год до окончания художественной школы. Как оказалось, она будет в слаженном женском коллективе, что в принципе было ожидаемо для подобных учреждений. — Кстати, ты пойдешь на дискотеку? —Есения повернулась в сторону девушки с огненными рыжими волосами. Это была ее новая знакомая, Аня Сорокина. Как выяснилось, они живут в соседних подъездах, поэтому и решили идти вместе. Вишнянская внимательно слушала анины рассказы о их районе, о Таньке, что училась в музыкальной школе. В общем, Аня та ещё сплетница. — Какую ещё дискотеку? — Есения слегка наклонила голову в бок, не совсем понимая ее вопроса. — Ну, у нас раз в две недели дискотеки в ДК устраивают, там всегда так классно! Я вообще не хотела в этот раз идти, но раз уж ты приехала к нам совсем недавно, то я просто обязана тебе все рассказать и со всеми познакомить, — Аня улыбается, активно жестикулируя. Это действительно было важно для нее. — А в этот раз — это когда? — Есения прикусила губу, раздумывая соглашаться или нет. С одной стороны, это хорошая возможность найти друзей, но с другой — надо ли ей это? Ей и Марта с Аней по горло хватит. Ну, ещё Ералаш в качестве бонуса. Достаточно в принципе. Но черт. Все это попахивает какой-то мутью. — Через три дня, в субботу. И да, я вижу сомненье в твоих глазах, что тут вообще думать, Есеня? —Аня осторожно положила той руку на плечо, а младшая лишь пожала плечами. — Да не знаю, я на дискотеках была-то всего ничего. — Есения отвела взгляд в сторону, пока воспоминания, словно вспышки протекали в ее голове. И вправду, ее на дискотеках можно было всего два раза заметить. И то, надолго она там не задерживалась — то драка, то просто скучно было.— Может пойду, а может и нет. Хочу у одного человека узнать, идёт он или нет.—девушка улыбается, вспоминая о милом юноше с погонялом Ералаш. Вишнянской казалось, будто они смогут стать хорошими друзьями.— Ну, вернее у двух. Я тебе позвоню если что, номерок у меня твой есть.—словно в подтверждении своих слов, девушку достала из кармана маленькая бумашку с номером Ани и демонстративно покрутила ее перед Сорокиной. — Ну, тогда буду ждать твоего звонка, может и увижу этих твоих двух знакомых.— Аня усмехнулась, как-то странно посмотрев на Есению. Вдруг девушка повернула голову в сторону и заметив кого-то, активно замахала.— Хей! Смотри, — сказала она уже тише, наклонившись к Есении. Ее взгляд был устремлён на группу парней, что видимо, даже не услышали ее, так как стояли относительно далеко. — это наши, Универсамовские. У меня там брат, кстати, старший.—с какой-то гордостью произнесла Аня. — Это повод для гордости, что ли? —Есения, хмурив брови, покосилась на девушку, но та лишь закатила глаза: — Ничего ты не понимаешь! И вообще, если завидуешь, то так и скажи.—Аня скрестила руки на груди, сделав вид, будто обиделась. А может действительно так и есть. — Ну, завидовать тут явно нечему. У меня там братья состоят так-то, но разве об этом можно распространяться? Девушка вдруг вспомнила Ленинград, где похожих группировок довольно много. Она была близка с одной из них, и кажется, что это ее самая главная ошибка. В памяти сразу всплыл случай, когда девушку, что рассказала о принадлежности к группировке, пустили по кругу, потому что из-за нее у них возникли большие проблемы. Есения скривилась, пытаясь отогнать от себя это странное чувство. Ведь она тогда видела это. Слышала, как девчонка захлебывалась в слезах и крови. Вишнянская же отошла в сторону на середине процесса, не имея больше сил видеть это. А нужно было, чтобы не потерять уважение. Ведь слабых там не жалуют. Черт! Хватит об этом думать. — Прости, я не услышала, что ты сказала? — Есения дернулась, когда Аня прикоснулась к ней. Девушка в очередной раз закатила глаза, но сказала, что это не важно. — Ладно, мне пора уже, созвонимся, — Аня обняла ее напоследок, уходя к какому-то парню, что вроде был ее братом, о котором она говорила полдороги. Енисея лишь помахала рукой вслед и пошла дальше. Настроение испортилось от всех этих воспоминаний. Хотелось просто закрыть все это в большой ящик на три замка и спрятать далеко-далеко в подсознании. Не хотелось ни с кем говорить, взаимодействовать и просто находиться рядом. Кажется, этот переезд в Ленинград испортил ее жизнь. Ведь все могло быть по-другому. Как-нибудь иначе. Не было бы зависимостей, травм, шрамов. Она наверное, стала бы другой. Какой-нибудь хорошей версией себя. Девушка заходит в подъезд, чувствуя на себе несколько взглядов. Она дёргается, пытаясь скрыться от всего этого. Перекрыло. Есения смутно помнит момент, когда зашла в комнату и заперлась там на замок. Тихо скатывается по стене, перед этим откинув вещи в далёкие дали, а именно под кровать, где и до этого была груда разных вещей. Она медленно прикрывает глаза, борясь с желанием сдаться и заплакать. Одно слово, одна фраза, один момент. И все. Хана девушке. Кто сказал, что группировки — это хорошо? Мальчики чуть ли не мечтают вступить туда, а девчонки хотят встречаться с бандитами. Куда этот чертов мир катится?! Тяжёлые времена не дают дышать полной грудью, наслаждаться детством, что вот-вот закончится. Есения сжимается в маленький комок, пытаясь спрятаться от внешнего мира. Потому что снова слышит все эти крики, голоса. Потому что снова чувствует эти прикосновения, из-за которых хочется содрать кожу. Помнить все это так сложно. Зачем она в это ввязалась? А листья за окном кружатся в прекрасном танце, что никто не знает. Они с ней. От начала до конца.