Охотники за привидениями

      Офис жил своей жизнью: нервно хлопали двери, шумели перегревающиеся от нагрузки компьютеры, непрерывно клацала клавиатура, сопровождаемая истеричным щелканьем мышки, натужно гудел кондиционер, не справляясь с влажностью помещения… Все здесь как будто кричало тебе: «Быстрее! Старайся, трудись, перерабатывай! Беги сломя голову вперед, иначе твою цель уведут у тебя прямо из-под носа»!       Стажер Ким Чонин поправил душащий его с непривычки галстук и вернулся к разговору со своими старшими коллегами, устроившими себе внеплановый перекус на местной кухне. Помня заветы матушки о том, как правильно вести себя на работе, юноша сделал максимально подобострастный и внимательный вид.       — Я слышал, что босс хочет сегодня новое задание дать, — флегматично заметил толстяк Ли, откусывая пончик и запивая его кофе с пятью ложками сахара. У стажера аж зубы свело, когда он представил, насколько это сладко.       — Что за задание? — не дождавшись продолжения, поинтересовался господин Ю, цедивший черный пакетированный чай с таким видом, будто был на приеме у китайского императора. Чонин, глядя на своего чопорного коллегу, тоже незаметно выпрямил спину и чуть поднял подбородок. — Что-то интересное? Или как обычно?       — Ха! «Интересное»! — с неожиданной злостью усмехнулся Ли. — Не то слово! Мошенничество, воровство, всяческие махинации вроде запугивания людей и вымогательства, а вдобавок и ритуальная хрень — жертвоприношения, вызовы духов, кровавые обряды, кишки на стенах, пентаграммы, и прочее. Короче, лакомый кусочек, ребята. Настоящая собачья косточка…       — Н-да уж, — поддержал его угрюмый настрой господин Сон, раздраженным жестом поправив круглые очки. Как подозревал стажер, диоптрий у них не было, просто с таким аксессуаром господин Сон выглядел солиднее и… чуть худее в щеках. — Лакомый кусочек, ничего не скажешь…       — А почему вы так… почему вы так говорите об этом? — после небольшой паузы все-таки решился на вопрос Чонин, почтительно не поднимая глаза на старших. — Это же хорошее дело, разве нет?       — Нини, — снисходительно вздохнул толстяк. — Тебя же Чонин зовут, верно? Могу я называть тебя «Нини» на правах, так сказать, старшего?       — Да, господин Ли, конечно, — разрешил стажер, скрыв недовольство от чересчур фамильярного общения. Заветы матушки следовало чтить и старшим не перечить ни при каких обстоятельствах, даже если те решат звать его «салага» или «пацан».       Нормальную работу сейчас получить было сложно, поэтому о гордости вспоминать не приходилось.       — Так вот, Нини, — продолжил господин Ли с видом великого мудреца. — В нашем издании есть четыре типа заданий, которые тебе могут достаться. Первый — это сплошная головная боль и отсутствие премии. Как правило, это пустой материал, из которого не выжмешь даже одного абзаца живого текста, или же откровенная утка, с которой следует работать, только если хочешь себе пару судебных исков за клевету. Второй тип — нормальное, обычное дело. Статью ты точно напишешь, но, так сказать, без особых изысков. Третий тип — дело с изюминкой. Там можно хорошенько развернуться, если у тебя есть мозги и кое-какой талант, и упускать его нельзя. Это прям… шанс, понимаешь? Выпадает он не всем, и самая большая глупость, которую ты можешь совершить в своей карьере — это просрать его. Потому что если правильно разыграть карты, то это дело может стать твоим трамплином куда-нибудь выше… — Мужчина многозначительно поднял брови. — Гора-а-а-аздо выше, чем мы есть сейчас, если ты понимаешь, о чем я.       Стажер не понял, что он имеет в виду, но уверенно кивнул, чтобы угодить собеседнику. Господин Ли удовлетворенно хмыкнул и продолжил:       — И наконец четвертый тип — это гребаный подарок судьбы. Например, дело о мошенниках, которые под видом охотников за привидениями безнаказанно грабят население и к тому же уже обзавелись какой-никакой популярностью, так что их разоблачение гарантированно обретет резонанс. И этот самый подарок, на который ты можешь сколько угодно облизываться, сто процентов достанется доберману, потому что такую вкусную косточку босс отдаст только ему. Теперь понял?       — Понял, господин Ли. А кто такой «доберман»?       — Чон Уён! — вдруг с презрением выплюнул имя коллеги господин Сон, а два других журналиста согласно скривились. — Выскочка и подхалим каких поискать.       — Чон Уён — местная… — господин Ли запнулся, подбирая правильное слово, но в конце концов все же решил обойтись цензурным вариантом. Хитрые, будто «лисьи» глаза стажера вызывали у него неясное беспокойство, хотя внешне мальчишка и выглядел безобидным зайчиком. — Местная «знаменитость». Поступил к нам в штат около года назад, размахивая каким-то особо элитным заграничным дипломом и объемным портфолио. Босс отнеслась к нему вполне благосклонно, хотя и с подозрением, она вообще скептически относится к дипломам и сертификатам, сейчас эти бумажки кто угодно получить может. Так вот поначалу господин Чон казался тихим — этаким ботаником, который всегда молчит и в пол смотрит, но стоило ему получить первое задание, то он будто с цепи сорвался. Это даже объяснить сложно, он будто бешеный.       — Одержимый скорее, — поправил его господин Ю, ставя пустую чашку с въевшимися следами чайного налета на столешницу. — А еще у него обсессивно-компульсивное расстройство в прогрессирующей форме. У него даже на столе все по линеечке расставлено и не дай бог кто сдвинет какой-нибудь карандаш хоть на миллиметр! Он Сынмина один раз чуть не убил просто за то, что тому срочно нужно было что-то записать, и он взял у добермана ручку из канцелярского стаканчика. Мы реально думали, что Уён ему шею свернет или ручку в глаз воткнет. А эта его одержимость деталями… Просто ужас берет, насколько он больной!       — С другой стороны, степень дотошности у него тоже невероятная, — вставил свое слово господин Сон. — Он если в дело вцепится, то тут уж точно как доберман — пока не добьется своего, пасть не разожмет.       — Да только эта его хваленая «хватка» — это лишь показуха и игра на публику, — недовольно добавил толстяк Ли. — Результаты у него по итогу… не шибко впечатляющие. Статьи сделаны откровенно халтурно. Читатели, может, и не заметят, но любому профессионалу очевидно их подлинное — и весьма сомнительное! — качество. Приемы избитые, стиль посредственный, слова подобраны неудачно…       — Согласен. Сразу видно отсутствие опыта и нежелание учиться у старших, — заметил господин Ю. — Ему бы еще работать и работать над собой, но ведь он считает, что уже лучше нас всех. Ходит и смотрит на всех так, будто мы грязь под его ногтями.       — Да если бы мне давали такие темы, то меня бы давно с руками оторвало какое-нибудь крупное издательство! — возмутился господин Ли. — А вот шиш мне! Доберман пусть пишет про международный скандал с участием корейской певицы, а вы, господин Ли, будьте добры писать про трех пьяных рыбаков, устроивших пародию на забастовку в порту! И, конечно, при таком раскладе его статьи популярные, даже если написаны ужасающим слогом! Все хотят знать про кумира молодежи, которая встречается с женатым миллиардером, и никому не сдались корейские пьяницы в порту!       Чонин задумался. Но ведь если Доберман пришел в их команду всего год назад, так что же мешало трем стоящим перед стажером господам вырваться вперед — в то самое загадочное «наверх» — до его прихода, ведь они явно работают здесь уже не первый год? Или все самые сочные и скандальные происшествия в мире начали происходить только в этом году?       — Еще и бабы от него без ума, — тем временем закатил глаза господин Сон. — Всегда без единой складочки на костюме, причесанный, одеколоном каким-то брендовым воняет, кожа на лице аж сияет, ни одной щетинки, ни одной лишней волосинки… Тьфу! Смотреть противно, какой он весь из себя «идеальный». И самое дикое, что девицы с таких вот ненормальных текут водопадом, хотя на мой взгляд он вообще не красавец.       — А нос у него такой, что я бы вообще на месте его матушки отвел сыночка на ринопластику еще в начальной школе, — фыркнул толстяк Ли, агрессивно расстегивая нижнюю пуговицу своего пиджака, явно не часто сталкивающегося с утюгом.       — Зато такой нос удобно совать куда не просят, — тихо добавил господин Ю. — Досуется только, в какой-то момент ему его точно сломают. Но, к слову, самое страшное в нем не то, что он внешне не красавец, страшно его внутреннее уродство.       — Бездушная машина, — пояснил господин Ли, поймав вопросительный взгляд стажера. — У него нет друзей, он ни с кем не общается, не зависает после работы в ресторане, не рассказывает о своей жизни… И эмоции из него не выбьешь: он не смеется над шутками, от которых задыхается весь офис, и не плачет над трагедиями, от которых кровь стынет в жилах. Я даже удивлялся, как он с респондентами общается с такой каменной мордой, а потом увидел его разговор с одной свидетельницей аварии. И это жесть, Нини. Он так ей сочувствовал, у него даже голос дрожал, когда он задавал ей вопросы, был такой добрый и понимающий…! А потом, когда она ушла, я увидел, что улыбка просто сползла с его лица, как будто он маску снял. И еще я запомнил, что сначала он держал старушку за руки, поддерживая вроде как, а когда та ушла, брезгливо и даже с омерзением во взгляде вытер руки антибактериальными салфетками... Такого поразительного лицемерия я даже у последних ублюдков из шоу-бизнеса не видел. У него просто нет сердца.       — Сердце у него есть, — заметил господин Сон, — просто оно собачье. Вот он и ведет себя как сучка.       — И наконец наша босс его просто обожает, — подытожил господин Ли. — То ли за красивую мордашку, то ли за умение вовремя «подлизаться» к одинокой женщине, если вы понимаете, о чем я...       На этот раз намек был понятен. Уши Чонина тут же покраснели, вызвав у старших коллег веселые усмешки.       — Тревога! — вдруг выпалил толстяк Ли, глядя стажеру за спину и поспешно выбрасывая коробку из-под пончиков в мусорку. — Доберман в здании!       — О, Уён! У тебя новый костюм? Тебе очень идет! — поприветствовала сотрудника начальница, выйдя из своего кабинета и оставляя дверь открытой. — Заходи, мы сейчас уже начинаем. Прошу всех пройти в кабинет! Эй, господа на кухне! Вам отдельное приглашение нужно? Чаепитие окончено, пора приступать к работе. Стажер, тебя это тоже касается, тебе будет полезно поприсутствовать.       Чонин встрепенулся и послушно поплелся следом за коллегами, всем своим видом выражая покорность и желая угодить начальству. По мнению его мамы, эта тактика была беспроигрышной, и стажер уже и правда начал отмечать, как она воздействует на сотрудников. Толстяк Ли с его дурацким «Нини» уже был к нему благосклонен, педантичный господин Сон посматривал с легким интересом, а господин Ю, кажется, пока что сомневался в его искренности, но и негатива особого не проявлял. Все шло по плану.       — Итак, господа, — взяла слово изящно одетая женщина с суровым взглядом, когда все расселись вокруг круглого стола. Чонин с любопытством огляделся, присматриваясь к другим сотрудникам, с которыми еще не успел познакомиться, и попытался набросать примерный план действий для того, чтобы понравиться если не всем, то хотя бы большинству. — Вы все знаете, как я не люблю лишние разглагольствования, так что приступим. На повестке у нас всего несколько вопросов. И первый — это наш новый стажер, Чонин. Поприветствуем же его!       В комнате раздались аплодисменты и вскочивший на ноги стажер, смущенный таким вниманием, начал благодарно кланяться присутствующим.       — Достаточно, — прекратила церемонию начальница. — Надеюсь, ты порадуешь нас усердной работой, Чонин.       — Буду стараться изо всех сил, госпожа! — воскликнул стажер, но женщина уже его не слушала, переключив внимание на неизвестного ему мужчину и отчитывая того за задержку статьи. Несколько сконфуженный таким откровенным пренебрежением Чонин тихо сел на свое место и постарался успокоить себя тем, что это нормально.       Он же здесь еще никто. С чего это он рассчитывал на особое отношение? Даже «доберман» — и тот не сразу вырвался вперед! Чонин осторожно покосился на Уёна, но как он ни старался, со своего места видел только его затылок.       — Итак, я жду статью к вечеру, господин Чон, иначе наш разговор будет происходить в совсем других тонах. Остальных я настоятельно прошу тоже не забывать о сроках. Особенно это касается господина Ю, который уже завтра должен сдать интервью. И я рассчитываю получить готовый материал, а не сырое мясо, вы меня поняли, господин Ю? Что касается других сотрудников, совершивших ошибки за последние три дня (я не буду называть их имен — они сами знают, что я говорю про них), то я хотела бы еще раз подчеркнуть. Хороший сотрудник — это сотрудник, не допускающий ошибок, но, к сожалению, все мы люди и иногда спотыкаемся. Поэтому я всегда готова дать второй шанс, рассчитывая на ваше усердие и желание исправить свои недостатки. Но те, кто решит злоупотреблять моей терпимостью, повторят судьбу господина Че. Все ясно?       — Да, госпожа, — бодро ответили сотрудники.       — А если я еще раз узнаю, что кто-то курит в туалете офиса, то наказание получат все без исключения, ясно? Я не ваша мамочка, чтобы кудахтать тут над вами и разбираться, кто из вас такой плохой мальчик, что начал курить. Меня, честно говоря, уже раздражает, что уборщица каждую пятницу бежит мне жаловаться на сигаретный дым. Вы тут не одни, господа! Имейте уважение к своему коллективу, который вы заставляете дышать всякой гадостью! В общем мое слово такое: немедленно переставайте курить в туалетах, потому что, если я узнаю, кто это делает — уволю одним днем!       — Да, госпожа, — снова отозвались сотрудники.       — Теперь к более приятным вопросам. Руководство решило выделить средства на празднование годовщины нашего отдела, точную сумму можете узнать у Суджин, у нее же можете ознакомиться с приказом. Также в этот раз руководство прибавило к приказу устный совет по реализации выделенных средств, которому настоятельно рекомендует следовать. Поэтому, независимо от нашего желания, план у нас следующий: эти деньги можно будет распределить в качестве единичных премиальных выплат между сотрудниками, либо организовать им полностью оплачиваемый поход в дорогой ресторан и сауну. Я решила играть в демократию до конца и дать каждой группе выбрать наиболее подходящий для нее вариант, поэтому посовещайтесь между собой и сообщите мне о вашем решении до конца следующей недели. Если не сможете выбрать сами, то решение приму за вас я. И наконец последний пункт на сегодня — это новое дело. В последний год в социальных сетях активно пиарится некая группа молодых людей, занимающихся отловом призраков за приличные суммы. Эта история может получить большой резонанс, если будет правильно отработана, поэтому я поручаю это задание вашему отделу. Конкретно им займется Чон Уён, но если вдруг ему понадобится помощь, то я прошу всех остальных не отказывать ему.       — Как же… пустит он нас к своему делу, — еле слышно пробормотал толстяк Ли.       — Благодарю за оказанное доверие, госпожа, — спокойно сказал Уён. — Сделаю все в лучшем виде.       — Не сомневаюсь, — кивнула женщина. — И в завершении нашего заседания, я бы хотела еще раз напомнить, что слухи о грядущих массовых сокращениях, которые бродят по офису, ничем не подтверждены. И если вы без каких-либо доказательств верите первой попавшейся сплетне, то я бы на вашем месте задумалась о том, могу ли я называть себя журналистом. Заседание окончено, возвращайтесь к работе.       Уже под конец воспитательной беседы с Чонином по поводу того, как правильно вести себя на работе, мама дала ему небольшой совет: найди самого опытного и успешного работника и постарайся с ним подружиться, а потом внимательно смотри да запоминай, как и что он делает. Такой опыт, по ее словам, был самым полезным. Именно поэтому стажер после заседания уверенным шагом направился к Доберману, надеясь если не подружиться с ним, то хотя бы сообщить ему о своем существовании.       Уён стоял неподалеку от рабочего стола начальницы и задумчиво рассматривая табличку с ее именем, видимо, ожидая, когда все остальные покинут помещение. Чонин собрался с духом и подошел ближе, осторожно кашляя прежде, чем обратиться к коллеге.       — Господин Чон!       Уён с недоумением перевел взгляд на парня, а тот в свою очередь потерял дар речи на пару секунд. Ни толстяк Ли, ни остальные кухонные сплетники не сообщили ему крайней важный факт о Добермане — его глаза излучали такой мистический холод, будто Чонин смотрел прямо в ледяную черноту открытой могилы. Уён слегка нахмурился, видимо, пытаясь понять, что за незнакомец его беспокоит, а потом вспомнил и с ноткой обреченности протянул:       — А, стажер… Ты что-то хотел?       — Хотел сказать, что буду рад работать с вами, — выдавил из себя Чонин, поспешно опуская глаза в пол, чтобы не смотреть на пугающего его мужчину. — Для меня это большая честь. Буду стараться изо всех сил!       — Замечательно, — ответил Уён с такой интонацией, что только глухой бы не понял, что он не видит в этом ничего замечательного. — Удачи, стажер.       Чонин усиленно закивал, попятившись к выходу, а затем, выскочив из кабинета, подумал о том, что если демоны и правда существуют, то охотники за нечистью должны будут быстро раскусить подлинную сущность Чон Уёна и посадить его на цепь. Или изгнать обратно в ад. Стажер еще не встречал людей, от одного взгляда которых по коже бегут мурашки, а сердце покрывается льдом.