Only Fools Fall.

Нил сунул торт с шоколадной помадкой одной из официанток точно так же, как делал это последние полторы недели. Каждый день он приходил в Bee’s и заказывал обычное для Эндрю. Каждый день это обычное доставалось одному из сотрудников. Он начинал задумываться, не стоит ли ему сдаться.    Достаточно скоро это перейдет в отчаянную просьбу о прощении и начнет переходить в преследование, верно? Эндрю мог бы наложить на него судебный запрет, судя по тому, что он говорил Нилу, он был очень хорош в своей работе. Может быть, это того стоило бы, просто чтобы увидеть мужчину в его стихии и в том рабочем костюме, в котором он так хорошо смотрится. Но гарантирует ли судебный запрет судебный приказ? Отец Нила умер еще до того, как он смог даже обдумать эту идею, и даже тогда он искренне сомневался, что этот человек когда-либо уважал бы что-то вроде хрупкого листка бумаги. Было ли это тем, что Нил делал сейчас? Давил, несмотря на то, что Эндрю ясно сказал ему оставить его в покое? Он мог видеть свое собственное отражение в черной поверхности своего кофе, рыжие волосы и голубые глаза. Его волосы. Его глаза.    На мгновение его затошнило, слюна прилила к небу. Как раз в тот момент, когда он хотел встать и уйти, кто-то сел напротив него. Он моргнул, пораженный. Женщина, которая подошла к нему, была старше, он подумал, что она, возможно, даже старше, чем была бы его собственная мать, если бы она не отдала себя только ради него, чтобы растратить жизнь, за которую умерла. У женщины были шестиугольные очки, морщинки от улыбки и каштановая стрижка каре. Он ей не доверял. — Нил, да? — Спросила она, подтягивая к себе оставленный кусок торта и разрезая бисквит. Его внутренняя тревога вышла из-под контроля, и, должно быть, в его глазах отразилась неуверенность, потому что она улыбнулась ему.    — Я Би. Владелица этого заведения.    — Мать Эндрю. — Выпалил он, прежде чем смог себя остановить. Би просияла, откусывая кусочек торта, как будто гордость за титул была настолько ошеломляющей, что она не смогла сдержать ее.  
— Он много рассказывал мне о тебе, — сказала она, и у него тут же скрутило желудок. — Я все испортил, — признался он, — я подорвал его доверие.    — Ты это сделал. — Би согласилась. В ее голосе было что-то обыденное, она не пыталась успокоить или выразить гнев. Просто утверждение. — У моего сына была долгая жизнь, хотя он считается молодым. Он считает пустой тратой времени давать людям второй шанс. — Нил вздрогнул.  
— Вы здесь, чтобы сказать мне прекратить преследовать вашего сына и покинуть ваше кафе? — Предположил он тонким голосом, но это только рассмешило ее. — Я здесь, чтобы услышать твою версию истории. У меня хорошая интуиция, и она подсказывает мне, что в тебе есть нечто большее, чем может увидеть глаз. — Он уткнулся носом в свой кофе, сделав слишком большой глоток и немного обжег горло. Боль успокаивала, позволяя ему мыслить немного яснее.    — Что тут рассказывать? Я солгал. Я могу признать, что мне заплатили, чтобы я попробовал и посмотрел, изменит ли он Роланду.    — Но ты что-то почувствовал.    Нил ощутил, как его щеки вспыхнули. Он кивнул, не встречаясь с ней взглядом. Боже, он что-то почувствовал. Что-то было даже не началом и не концом, это было похоже на то, как будто Эндрю врезался в Нила, как метеорит, и он застрял в кратере, не в силах выбраться. — До того, как я села с тобой, ты выглядел готовым сдаться. Почему? — Спросила она. 
— Почему, вы психиатр? — Огрызнулся он в ответ, не в силах вынести, как она отталкивает его, ее глаза в шестиугольной оправе, как скальпель хирурга. Она вонзила вилку в глазурь на торте.    — На пенсии. — Конечно, конечно, мать Эндрю была бы психотерапевтом, потому что почему бы ей им не быть. Он чувствовал себя больным, он чувствовал, что его видят. Он поднял глаза, составляя карту выходов так, как ему не приходилось делать уже пару лет. Выход для персонала, пандус для доставки, парадная дверь, хлипкое на вид окно. — Нил?    Он резко обернулся к ее широко раскрытым обеспокоенным глазам. — Я приношу извинения, я не хотела, чтобы ты чувствовал себя проанализированным.   — Я... — Начал он.    — Если бы Эндрю пришел поговорить с тобой, ты бы растратил это впустую или пошел бы дальше? — Вместо этого спросила она, почувствовав его дискомфорт и обратив его к тому, что у них было общего.    Он знал, о чем она спрашивала. Разобьет ли он снова сердце Эндрю? Он слишком сломлен, слишком измучен, чтобы позволить кому-то положиться на него? Возможно. Но он хотел Эндрю, он хотел его так сильно, что это пугало его. Если бы он заполучил его, сохранил бы он его? Они познакомились совсем недавно, что, если окажется, что они не могут прийти к согласию или что-то в этом роде? Стоило ли это разбитого сердца?   — Это зависит не только от меня, — сказал он наконец, — но я хочу попробовать. Я никогда не испытывал ничего подобного.    Би некоторое время наблюдала за ним, ее пристальный взгляд заставил его поерзать на стуле. Несмотря на ее добрые черты, в ней было что-то резкое, что-то, что он узнал и в лице Эндрю. Когда минутные стрелки на настенных часах в форме веселого кота сдвинулись еще на одну ступеньку, Нил решил заговорить снова.  
— Эндрю многого обо мне не знает. Я, тот я, которого я ему представил, был подделкой. Я хочу попытаться быть более... — Он немного подумал о слове, которое подошло бы: "честным". Он сглотнул, комок в горле был неприятным и новым. Он не доверял этой женщине, и все же не мог удержаться, чтобы сердце не выплеснулось у него на язык. — Человек, который уронил любимый роман Эндрю в этом кафе, чтобы привлечь его внимание, сначала не был реальным, но Эндрю заставил меня стереть границы между соблазнительной фантазией, которой я пытался быть, и человеком, которым я являюсь на самом деле.   Прошло еще мгновение.    — Хорошо. 
— Хм? — Спросил Нил, поднимая глаза на Би. Она улыбнулась.    — Я скажу Эндрю, что ты стоишь его времени. Видишь ли, он попросил меня поговорить с тобой. Я хорошо разбираюсь в людях. — Конечно, он так и сделал. — Однако я дам тебе один совет, — продолжила Би, вонзая вилку в последний кусочек торта, лежащий перед ней, — если он решит не давать тебе шанса, прими это и двигайся дальше. Границы очень важны для моего сына, и я прошу тебя уважать их. — С этими словами она расправилась с тортом и унесла тарелку на кухню.    Нил слегка вздрогнул от резкости в ее голосе. В заботливости Би было чему позавидовать, забота такой матери была чем-то по-настоящему ужасающим.   Всего через несколько мгновений после того, как короткая фигура Би исчезла в отделе персонала кафе, на телефоне Нила высветилось сообщение.  

Эндрю Добсон Парк @ Ланч. 

Нил улыбнулся так широко, что, возможно, расколол бы своё лицо пополам. Он не мог все испортить сейчас. Обеденный перерыв Эндрю был через полтора часа, а это значит, что Эндрю хотел, чтобы он подождал. Что бы он ни сделал, он бы ждал вечно.    Он занялся тем, что отправил сообщение Эллисон с новостями, она активно пыталась убедить его двигаться дальше, по крайней мере, последние три дня, так что согласие Эндрю встретиться было бы чем-то приятным, что можно было бы ткнуть ей в лицо. Просто бонус. Он отправил ей три эмодзи со средним пальцем после того, как она назвала его "деми-катастрофой". Затем он решил отправиться в парк пораньше, чтобы у него было время точно спланировать, что он хотел сказать Эндрю. У него была дурная привычка: как только он попадал в серьезную ситуацию, у него заплетался язык, и он никогда не мог контролировать свои слова. Это был важный момент, и он определенно не хотел все испортить. Эндрю застал его врасплох. Нил был погружен в свой план, когда в поле зрения появилась пара начищенных туфель, и Эндрю встал перед ним, нахмурившись и скрестив руки на груди. Вид его в рабочей униформе заставил внутренности Нила скрутиться точно так же, как и каждый раз до этого, когда он видел блондина таким.  
— Эндрю, — начал он слабым голосом, — привет.   Эндрю занял место на противоположном конце скамьи. Он закинул ногу на ногу и откинулся назад, внимательно наблюдая за Нилом, что ужасно напомнило ему допросы у федералов из его юности.    — У меня не так много времени. Говори. — Резко сказал Эндрю. Нил прикусил губу.    — Я рос не так, как другие люди. — Он успокоился. Эндрю усмехнулся.    — Я пришел сюда за историей твоей жизни? Моя мама психотерапевт, а не я. — Нил почувствовал, как его зубы сжались, давление было ровным и крепким.   — Ладно, ты юрист, ты наверняка слышал о мяснике из Балтимора. — Сказал он. Эндрю моргнул.    — Серийный убийца. — Сказал он категорично.    — Мой отец. — возразил Нил. Эндрю резко сел. — Эта история не о нем. — Быстро сказал Нил.    — Ты не можешь просто вспомнить гребаного Мясника из Балтимора и двигаться дальше!   — Может быть, когда-нибудь я расскажу тебе об этом подробнее. Эта история не о нем. Это обо мне, и это о моей матери, и о том, как мы убегали от него в течение многих лет.  
— Ната...   — Не надо. Согласно ФБР, это Нил, и так оно и останется. — Плечи Эндрю опустились на пару миллиметров, и теперь в его глазах был несомненный интерес. — Ну? — Сказал он. — Я слушаю.    Итак, Нил заговорил.    Он рассказал Эндрю о страхе, о своей матери. Как она научила его всем способам выживания, как улыбка может вырастить персик. Он рассказал ему о Кале и о Камилле. Он рассказал Эндрю о том, как потерял мать, и о том, как отец притащил его в Балтимор из Сиэтла, и о том, как звуки пуль нашли свое пристанище в его мозгу.    — В конце концов я встретил Эллисон и оказал услугу другу, пообщавшись с его девушкой, это превратилось в своего рода скользкий бизнес, с которым у меня отношения любви и ненависти. И я знал, что, берясь за работу, я не должен был отдавать свое сердце, как дурак, но потом я вроде как... сделал это. — Он запнулся.   Эндрю уставился на него.    Вдалеке щебетали птицы.    Он продолжил: — Ты жил в бегах. — Нил кивнул. — Твоя мать сводничала с тобой, чтобы снять более дешевые номера в отелях и украсть вещи?   — Не ставь это так. Мы делали то, что было необходимо.    — Это было необходимо, чтобы научить ее сына-подростка секс-бизнесу.    — Это не... — Нил резко остановился, наклонив голову. — Это секс-бизнес? — Спросил он. 
— Это— откуда мне знать? Спроси психотерапевта? — В голосе Эндрю слышался ужас.    — Мы сходим с темы! — Нил покачал головой. — Суть в том. Я влюбился в тебя. Но раньше я пытался апеллировать к твоим интересам. Теперь я хочу, чтобы ты узнал меня как следует. Без лжи. — Сказал он искренне. — Я никогда не чувствовал ничего подобного, прежде чем целоваться с кем-либо, это было похоже на то, как это бывает в романтических фильмах, которые мне показывала Эллисон.    В парке девушка гонялась за своей собакой. У собаки длинная неряшливая шерсть и широкие лапы, из-за чего девушке с трудом удавалось удерживать массивное существо на каблуках.   — Если бы ты мог сказать что-нибудь сейчас, было бы здорово. — Тихо сказал Нил, стараясь не слишком сильно дрожать. Он чувствовал приближающийся отказ, он витал в воздухе.    — Я. — Начал Эндрю, опустив взгляд на руки, сложенные на коленях, — Я не безгрешен.  Настала очередь Нила моргать, пытаясь осознать это.    — Несмотря на то, что тебя послали проверить меня. Я не могу притворяться, что ты меня не интересовал. Или что поцелуй, которым мы обменялись, ничего для меня не значил. — Возможно, это было лучшее, что Эндрю мог сказать Нилу в то время. Поцелуй что-то значил для него, дело было не только в том, что Нил забегал вперед. Он не знал, как действовать медленно, и ему потребовались все силы, чтобы не сократить расстояние между ними и снова поцеловать Эндрю. С того дня вкус блондина преследовал Нила повсюду, как страстное желание.    — Но.  
Вот оно. Вторая туфля упала. Сердце Нила упало.    — Я не знаю, как я должен поверить, что ты настоящий. Я не могу просто притвориться, что всего этого никогда не было. — Лично у Нила хорошо получалось притворяться, что с ним никогда не случалось ничего плохого, потому что в какой-то момент ты обязательно сбиваешься со счета, но он понимал, к чему клонит Эндрю. Все то время, что они знали друг друга, Нил руководствовался информацией, которую давал ему Роланд, и вещами, в которых он разбирался сам.   — Это было фальшивкой только вначале. Я прочитал книгу. Все это. Кстати, Роланд был плох в предоставлении мне реальной информации о тебе.   — Ты что, собираешься наговаривать на мои вкусы в мужчинах, пока ты здесь просишь у меня прощения? — Спросил Эндрю.    — Я просто говорю! — Защищался Нил. — Несмотря ни на что, мне понравилась наша динамика. Обсуждения, споры с тобой...
 — Звучит как идеальная основа для отношений.   — Просто дай мне шанс? — Сказал Нил, внезапно почувствовав себя таким уставшим. — Одно свидание. Чтобы показать тебе, что мы можем работать. — Нил чувствует на себе пристальный взгляд Эндрю, то, как его глаза прожигают дыры в его шее, но он не осмеливается поднять глаза. Он не знает как, но ему холодно и изнуряюще жарко одновременно. Это было так, либо Эндрю согласился, либо нет. С Нилом все было бы в порядке, это был бы просто новый вид боли, а он хорошо справлялся с болью.    — Хорошо. — Сказал Эндрю. Нил поднял взгляд так быстро, что у него свело шею. Глаза Эндрю были грозовыми, как жженый янтарь. — Но, — продолжил он, — если ты соврешь мне даже о самой незначительной вещи, я оставляю за собой право кастрировать тебя.   Нил сглотнул.    — Договорились. Нил был не слишком горд, чтобы признать, что не сомкнул глаз перед своим первым настоящим свиданием с Эндрю. Он потратил часы на изучение того, чем можно заняться по всему городу, пытаясь подобрать идеальное занятие для них двоих. Затем, как будто это была судьба, он заметил плакат на автобусной остановке, мимо которой проходил, рекламирующий экранизацию романа, с которого все началось. Ужин и кино, классика на все времена, верно?    Что ж, была вероятность, что фильм окажется мусорным, но тогда, по крайней мере, они вдвоем могли бы швырять попкорн в экран и говорить об этом, так что в любом случае это была победа. Он забронировал столик в отличном суши-ресторане в нескольких минутах ходьбы от кинотеатра, он уже бывал там с Эллисон раньше, и, по его мнению, это было очень аутентично. Ему с матерью так и не довелось побывать в Японии, но Нил подумал, что, возможно, в этой новой жизни он захочет это увидеть. На этот раз он не стал утруждать себя просьбой Эллисон помочь с одеждой, если они были честны, то он должен был показать Эндрю всю правду. Даже если эта правда выглядела как рубашка, которую, как он помнит, он украл у одной из своих предыдущих жертв пару месяцев назад. Было темно, когда он собирал свою одежду, но в конце концов он не обратил внимания на застегнутую рубашку в черно-белую полоску. Он даже приложил все усилия и начесал свои кудри гелем для волос с цветочным ароматом и намазал персиковым блеском нижнюю губу, чтобы у него, по крайней мере, было что-то приятное, что можно было нервно откусить.    Он был похож на самого себя. Как будто он собирался куда-то пойти с Мэттом, а не протестировать кого-то, что является большим плюсом. Он проверил свой телефон на время и увидел сообщение от Эндрю с адресом его нового жилого дома.   Он решил прийти пораньше, но оказалось, что это на полчаса раньше, чем они договаривались, что казалось странным и назойливым, поэтому Нил решил подождать на соседней скамейке последующие двадцать три минуты, прежде чем написать Эндрю, что он там.    Сразу стало очевидно, что Нил был недостаточно одет, даже застегнув пуговицы, потому что Эндрю выглядел так, словно только что сошел с фотосессии в своей мягкой водолазке, и, боже правый, были ли его брюки выглажены? Он встретился взглядом с Нилом и приподнял бровь с пирсингом.    — Проблема? — Бросил он вызов. Нил почувствовал, как у него мурашки побежали по коже.   Удар Один. — Ты... — Он умолк, чувствуя, как язык скручивается в узел. — У тебя есть пирсинг? — Закончил он. Эндрю наклонил голову.    — Да. У меня не получается надевать их так часто, как хотелось бы. — Нил надеялся, что то, как он вытер вспотевшие ладони о джинсы, было незаметным, но по удивленному выражению лица Эндрю было ясно, что это не так. Он прочистил горло.    — Мы пойдем? — Зависит от того, куда ты меня везешь.    — Верно. Ну, в кинотеатре показывают— 
— Экранизацию романа, который ты выбрал, чтобы заманить меня в ловушку. — Закончил за него Эндрю.    — Ну, да. Но я дочитал все до конца, и мне действительно понравилось, так что это как бы наша штука. — Он так сильно все испортил.    — Наша штука? — Если все действительно плохо, ты можешь рассказать мне обо всех неточностях в законе? — Вместо этого попытался Нил. Эндрю фыркнул.    — Я прикалывался над тобой. Фильм нормальный. — Он пошел прочь, засунув руки глубоко в карманы. Линия его плеч на фоне неба вызвала покалывание в горле у Нила, заставив его сглотнуть, прежде чем он смог двинуться вслед за другим мужчиной. Билетный автомат издал звуковой сигнал, загорелся ярко-красный индикатор. От громкого шума у Нила внутри все сжалось. Он заставил себя сохранять спокойствие, такие вещи случаются постоянно. Он попытался отсканировать билет еще раз, но его встретил тот же ужасный ревущий звук. Он попытался отшутиться.    — Может, он помялся. — Он попробовал еще раз, тот же результат. Вот почему он ненавидел технологии. — Может, где-то поблизости есть сотрудник. — Озвучил он, приподнимаясь на цыпочки, чтобы кого-нибудь высмотреть.    Эндрю помычал, вынимая билет из руки, чтобы рассмотреть его.    — Ну, это могло бы быть причиной. — Заявил он, указывая на дату на билете. — Это завтра.   Нил моргнул, уставившись на билет. Затем он достал свой телефон и посмотрел на рабочий стол. Конечно же, билет был на завтра. Он хотел, чтобы пол разъехался и поглотил его целиком. Один забавный кусочек для жуткой пустоты.    Удар Два. На самом деле, удар на миллион. Все было кончено, черт возьми, он полностью облажался. Он не чувствовал воздуха в легких, и его грудная клетка скрипела, как шарнир, нуждающийся в смоле. Эндрю наблюдал, как он полностью выходит из себя, и, вероятно, не было ничего более постыдного.    — Ну... нам не обязательно идти в кино, чтобы ты купил мне попкорн в кинотеатре. Я люблю сладкое. — Предложил Эндрю неловким и высокопарным тоном, скорее всего, потому, что он пытался спасти Нила от полного унижения. Нил просто кивнул и зашаркал в сторону попкорна, решив купить Эндрю как можно больше.   Он попросил девушку за прилавком сделать попкорн послаще, и она предложила добавить в попкорн леденцов и мармеладных червей. Нилу это показалось по-настоящему отвратительным, вот почему он согласился. Судя по тому, как загорелись глаза Эндрю при виде замеса, он сделал правильный выбор.    — Кстати, — сказал Эндрю в перерыве между глотками, — через дорогу есть художественная галерея.    Конечно, была. Что-то современное, здание сплошь из стекла и острых углов. Это было грубое замечание, если только—   — О, ты хочешь пойти? — Эндрю закатил глаза и просто пошел, держа мармеладного червяка у рта, как наживку для рыбы, прежде чем бросить его в воду.   Зайти в галерею стоило только для того, чтобы увидеть, как обычно невозмутимое лицо Эндрю приобрело выражение крайнего замешательства. Они стояли бок о бок перед холстом, покрытым чем-то вроде латекса?    — Это... — Начал Эндрю   — Дерьмо? — Пожаловался Нил   — Определенно оригинально. — Блондин закончил толкать его локтем в ребра, но уголок его губы приподнялся, что Нил расценил как победу. Он склонил голову набок.    — Похоже на подгоревший противень.   — Что за дьявольскую стряпню ты готовишь? — Нил расхохотался.   — Эй, я совершенно обычный шеф-повар. Я готовлю отличную яичницу-болтунью! — Он настаивал. Эндрю приподнял бровь.    — Уже планируешь утро после? — Спросил он, заставив собеседника резко покраснеть.    — Что? Нет! Я просто...    — Знаешь, для секс-работника ты ужасно застенчив.   —Мы так и не установили, работает ли это в сфере секса, и, кроме того, я стараюсь не спать с мишенями, если могу. — Нил слегка наморщил нос, вспоминая свой ограниченный репертуар поздних вечеров с оттенком вины и поспешных прикосновений на задворках клубов. Это было прекрасно, на самом деле он никогда больше не вспоминал о них, и ни одна из них не была настолько хороша, чтобы желать повторения.    —Тестер асексуальной верности? — Эндрю задумался.    — Что-то в этом роде, учитывая, что... — Он оборвал себя. Эндрю ухмыльнулся, тыкая липкими от попкорна пальцами в ямочку на щеке Нила. — Представлял меня голым? Как неприлично.   Нил не думал, что сможет покраснеть еще больше, что было очень четким показателем того, что он представлял Эндрю в несметном количестве поз, некоторые более раздетыми, чем другие. Задаваясь вопросом, будет ли его поцелуй таким же электрическим на его коже, как на губах.   — Я... давай продолжим, — сказал он вместо этого, занимая место перед другим холстом. Он моргнул, пытаясь понять, на что он смотрит.    — Я мог бы попросить судмедэксперта взглянуть на это, — прокомментировал Эндрю. Нил попытался придумать что-нибудь разумное, но почувствовал, как в груди у него начинает пузыриться и шипеть, медленно нарастая. Пока, наконец, он не раскололся.    — Какого хрена. — Он хихикнул. — Это похоже на мазок кетчупа. Ты же не можешь сказать мне, что это выглядит хорошо. Как тебе это искусство? Кто-то прочистил горло у них за спиной. Нил обернулся и заметил, что какой-то мужчина пристально смотрит на них. Он действительно хотел вести себя тихо, но сегодня и так было слишком много, и Эндрю, вероятно, подумал, что он идиот. Их бы даже не было в этой дурацкой галерее, если бы Нил не напортачил и не забронировал билеты в кинотеатр не на тот день.    Итак, он встретился взглядом с мужчиной и проигнорировал давление на руку, когда Эндрю подтолкнул его локтем.    — О, да ладно, ты не можешь сказать мне, что это здорово. Какой более глубокий смысл это может иметь? — Спрашивает он. Мужчина напрягся. Он многозначительно шмыгнул носом.    — Это пятно крови, оставшееся от тела моей жены после того, как она была убита во время взлома.   О, черт.    Он, наконец, понял, что делал Эндрю, указывая на плакат позади мужчины с надписью:    Новая выставка! Терапия через искусство с особым сюрпризом: Художник!   И под огромной увеличенной фотографией мужчины, именно тот мужчина, который стоит перед ним    — Я... Дерьмо, чувак, это грубо, — начал он отступать.   — Просто уходите, — тихо сказал художник, но Эндрю уже тащил Нила за рукав к двери.   — О боже мой. — Прохрипел Нил. — Знаешь, Эллисон говорит, что у меня нет фильтра, но это действительно было нечто.   Эндрю уставился на него.    — ...хотя это действительно было похоже на мазок кетчупа. — Сказал он тихо. Нил моргнул. Затем он фыркнул.   — Черт, да. Настоящая кровь не такая. — Сказал он. Блондин странно посмотрел на него, но все равно кивнул.   — Итак, теперь, когда ты убедился, что я никогда не смогу сюда вернуться, что дальше в твоем маршруте?   — Еда? — Спросил Нил неуверенным тоном.   — Еда звучит отлично. Или, возможно, так и было, пока Эндрю не уперся каблуками в землю возле суши-ресторана, в котором Нил заказал столик. Нил почувствовал, как страх внутри него оседает, как опилки на чистом кафеле.    — ...что это? — Спросил он наконец. Эндрю почесал место над бровью.   — У меня аллергия на рыбу.   Воцарилась тишина.    — Конечно, у тебя аллергия. — Нил вздохнул.    — И вегетарианец.   — Конечно.   Эндрю нахмурился   — Ты бы знал это, если бы не пытался сомнительно соблазнить меня.   — Я бы знал это, если бы ты не встречался с абсолютным идиотом, который ничего о тебе не знал. — Немедленно парировал Нил.    — Так или иначе, твой проступок еще хуже, — холодно ответил Эндрю, что означало только то, что Нил чувствовал себя дерьмово, потому что, возможно, это было бы не так плохо, если бы он получил прибавку к зарплате от блондина.   — Прости. — Он вздохнул.    — Это не имеет значения. Ты прав. — ...так что, когда ты говоришь, что у тебя аллергия...   — У меня от одного запаха першит в горле. — Невозмутимо сказал Эндрю.    — Прааавильно... круто. Круто. Вызываю такси прямо сейчас... — Нил занялся приложением Uber, просто чтобы не смотреть на Эндрю. Другой мужчина решил вытащить сигарету и прислониться спиной к кирпичной стене, закуривая.    Ноги Нила непроизвольно задвигались, жадно вдыхая запах.    — Что, черт возьми, ты делаешь? — Пробормотал Эндрю.    — Мне нравится запах. Моя мама курила Sterlings. — Та же самая мать, которая учила тебя флиртовать с людьми ради привилегий? — Нил фыркнул и кивнул, сделав небольшую затяжку, когда Эндрю наклонил палочку в его сторону.    — Очевидно, моя биологическая мать мертва, Аарон говорит, что она была совершенно неприятной. — Заговорил Эндрю.    — Тебя это беспокоит? — Спросил Нил, получив в ответ фырканье.   — Нет, моей мамой всегда будет Би. Какое мне дело до какого-то незнакомца? — Помолчав, он добавил. — Просто жаль, что я не мог вытащить Аарона. — Признался он.   — Юрист с разбитым сердцем? — Размышлял Нил, дразнящая усмешка играла на его губах. Это то, чего он хотел от Эндрю. Разговор с ним дался на удивление легко, голос Эндрю был низким и застрял в мозгу Нила, как клей. Ему пришло в голову кое-что еще: — Так вот почему ты вегетарианец?   Кончики ушей Эндрю порозовели, и Нилу захотелось, чтобы это повторялось снова и снова.   — Я посмотрел документальный фильм, когда мне было тринадцать. С тех пор не ел мяса, — кивнул Нил.   — Я — нет. Но мясо для меня — и да и нет. Я ненавижу кровавый стейк. — Его телефон выдал тоненькое уведомление. Он проверил его и расхохотался — Что? — Спросил Эндрю. Нил просто показал ему экран своего телефона с предупреждением о том, что их такси отменили в последнюю минуту. Эндрю застонал, ударившись головой о кирпич. — Конечно, черт возьми! — Нил захихикал. Официально это было худшее свидание в его жизни, лучше всего было провести с Эндрю как можно больше времени, потому что после этого он больше никогда его не увидит. — Похоже, мы идем пешком. Молодец, что надел свои сломанные мартины. — Эндрю выставил ногу, чтобы осмотреть черную кожу с разных сторон, затем затушил сигарету о подошву. Он засунул руки в карманы пальто и пошел.   Они прошли половину пути обратно к квартире Эндрю, и не было произнесено ни слова, поэтому Нил понял, что, вероятно, ему следует что-то сказать. Поэтому он наклоняется и говорит:   — По крайней мере, хуже быть не может, верно?   Эндрю бросает на него косой взгляд, но как раз в тот момент, когда он собирается открыть рот и ответить, небо над ними сотрясается один раз, а затем еще раз. На блестящей коже мартинов Эндрю остается одна-единственная дождевая капля, затем две, затем восемь, и внезапно оно буквально льется вниз.   Блондин выругался, ускоряя шаг по улице. У него была торопливая походка человека, который не хотел, чтобы его застукали за бегом, но уж точно не хотел оказаться под дождем. У Нила, с другой стороны, не было такой замкнутости. Он схватил Эндрю за рукав и потащил его под ближайшую автобусную остановку.   — Ну, хуже быть не может, — повторил Эндрю в ответ резким и насмешливым тоном. Чувство в Ниле, которое росло весь день, наконец прорвалось.   — Мнечертовскижаль... — Выпалил он.   — Что? — Эндрю наклонил голову.   — Мне жаль. Я все испортил. Все это дурацкое свидание было катастрофой, и я понимаю это. Я отвалю и перестану приходить в Bee’s или беспокоить тебя...   Он чувствовал, что дрожит, вода стекала по его лицу с кончиков кудрей. Возможно, он плакал, но сейчас не смог бы сказать наверняка.   Эндрю просто смотрел на него. Наблюдал, как он выплескивает все разочарование и горечь, которые копил весь день. Затем Эндрю издал странный звук.   Что-то похожее на сдувающийся воздушный шарик или, может быть, на задний ход автомобиля.   — Чт... — Начал Нил, но Эндрю прервал его громким резким смехом. Его голова откинулась назад, дождевая вода стекала по его скулам и челюсти. Он смеялся, смеялся и поглотил весь воздух на автобусной остановке.   Как и во время их первого поцелуя, у Нила сложилось впечатление, что он может жить только за счет дыхания Эндрю, зажатого между его губами.   — Ты сейчас выглядишь таким чертовски глупым, — выдохнул Эндрю между приступами смеха. — Иди сюда и поцелуй меня, — сказал он сразу после этого.   Мозг Нила все еще был отключен. Он не мог понять, что происходит. Он ожидал, что Эндрю разозлится или проявит безразличие к полнейшей катастрофе, которой стал этот день. Какая-то часть его все еще ожидала грубых рук и острых ногтей, а не широких ладоней Эндрю на своем лице, прижимающихся губами к губам Нила.   На этот раз не было ни фейерверков, ни грохота грома. Но небо над ними прояснилось так же быстро, как и обрушило на них свой дождь.   — Я не понимаю... — Прошептал Нил. — Это просто, давай зайдем ко мне и закажем еду на вынос, без рыбы, а потом завтра...   — Завтра? — Нил прервал его. Эндрю фыркнул, прижимая пальцы к линии плеча Нила.  
— Ну, ты уже забронировал эти билеты, — криво усмехнулся Эндрю. — Может быть, после мы сможем пройти обследование на дискалькулию. Знаешь, сделай из этого день.   Нил моргнул, оскорбление согревало его изнутри.    — Что скажешь? — Спросил Эндрю.    Нил просто кивнул. — Да, я бы этого хотел.   — О, и Нил? — Добавил Эндрю, казалось, довольный тем, как взгляд Нила метнулся к нему в тот момент, когда он заговорил. — Позволь мне планировать все с этого момента.    С этого момента.    Улыбка Нила была ослепительной.    — Хорошо.