***
Наруто кажется немыслимым, что он провел в отделении всего лишь чуть больше часа. Он отходит в тень пихты, чтобы перевести дух и решить, что делать. Наедине с собой он чувствует себя одиноко и растерянно, словно боится своих мыслей. — Наруто, подожди, — Какаши выбегает на улицу, хлипкая дверь болтается за ним на петлях туда-сюда. Будто они на Диком Западе. — Я что-то забыл? — У меня перерыв на обед, — объясняет Какаши, слегка запыхавшись, — прокатишься со мной? Они сидят на лавочке в теньке. Парк рядом с набережной, вдалеке видны волны. Наруто мешает кофе; не пил его тысячу лет, зелёного чая не оказалось. — Как твои дела? — Какаши кусает здоровую шаурму в перерывах между репликами, — мы не виделись с того дня, как я сообщил тебе новости. Это было только позавчера. Целую вечность назад. — Вчера целый день провел с мамой, я не хотел показывать порезы на лице, но уже пофиг. Отец Итачи напился вчера и лежал в отключке, Госпожа Микото попросила Итачи побыть с ней. — Не могу его судить, — Какаши качает головой, — Эбису сказал тебе про страховку. В полиции всегда обращают внимание на такие вещи, но думаю, это простое совпадение, желание застраховать жизнь наследника можно понять. Если нет, то Фугаку — настоящий дьявол. Наруто отпивает из бумажного стаканчика — забыл положить сахар. Раньше он сбегал бы обратно в кафе, но сейчас… какая, к черту, разница? Он не хочет ни есть, ни пить, взял просто за компанию. Рассказать Какаши о том, что Фугаку недолюбливал младшего сына из-за физического дефекта? Вряд ли это достаточная причина, чтобы убивать Саске, зачем воду мутить лишний раз. И без того очевидно, что каждый из них — и Фугаку, и Итачи, и сам Наруто, и еще бог знает кто — в той или иной степени под подозрением, пока дело не закрыто. Ну и Наруто расслабляться не стоит, Хидан на свободе и опаснее, чем казался…. — Этот Эбису сказал, что отпечатки совпали… — Инспектор Эбису, — поправляет Какаши. — Зачем тогда он расспрашивал меня столько времени? Тебе не кажется, что он какой-то недалекий? — Наруто старается подбирать максимально нейтральные выражения вместо того, что хочет сказать. — Ты удивишься, но он не такой плохой полицейский, — уверяет его Какаши, — у него такой стиль ведения допроса, специально выводит на эмоции. Раньше он был совсем не плох, когда только начинал и не стремился построить карьеру. А сейчас он уже рыба покрупнее нас с Ибики вместе взятых. Качество работы от этого страдает, не буду врать. Какаши выбрасывает пакет и отряхивает руки от крошек. Наруто ухмыляется: Ибики суровый, но вроде толковый мужик, это обнадеживает. Да и методы инспектора-гондона тоже работают, как ни прискорбно это признавать. — Какаши, ты позвал меня, чтобы сказать что-то конкретное? — спрашивает Наруто неожиданно серьёзно, — выкладывай, даттебайо. — Саске мёртв минимум неделю, — выкладывает Какаши, — рука была ранее заморожена. Вернее, руку отделили от замороженного тела, это понятно по срезу. Наруто? Наруто чувствует, как сердце проваливается куда-то в область желудка. Он видит перед собой обеспокоенное лицо Какаши, но не может побороть оцепенение. Наруто словно со стороны видит, как кровь отливает от его собственного лица. — Наруто? Ты меня слышишь? — Какаши осторожно трясет его за плечи, — ты белый, как лист бумаги… — Какаши, он мне снился… — Я вызываю скорую. — Подожди, ты не понимаешь, — Наруто хватает его за запястье и заставляет сесть, — он начал мне сниться, как только пропал. Наркоманские сны, я не придавал им значения. Но каждый, сука, раз там было холодно, как в морозилке. Наруто вскакивает и запускает в волосы руку. Он мечется туда-сюда вдоль лавки, не зная, что и думать. Какаши наблюдает за ним из-под сведенных бровей. — Я даже после того, как просыпался, чувствовал, как меня колотит, — невесело смеется Наруто, — и все понять не мог… у меня во сне изо рта пар шёл. Что ты так смотришь? Не веришь? Наруто падает обратно на лавку. Какаши сидит рядом, сцепив перед своим лицом пальцы в замок. — Я тебе верю, — мягко говорит он, и Наруто сразу понимает, что дальше последует «но», — интуиция это называется или как, я уже видел подобное. Но… Наруто ухмыляется. Вот и оно. — … не стоит придавать этому слишком большое значение, — продолжает Какаши, — я совру, если скажу, что понимаю твои чувства. Не понимаю. И поэтому вижу, что ты находишься под колоссальным давлением всего, что происходит. Наруто рассматривает волны, бурлящие у самого горизонта. Не стоило этого говорить, взболтнул лишнего под влиянием момента. Какаши, конечно, прав…но и здесь есть свое «но». Как Наруто может игнорировать такое количество совпадений? Оставаться безучастным, когда Саске хочет ему что-то сказать? Да, со стороны он выглядит как псих, тронувшийся от горя умом, Наруто осознает это… Но сердце. Сердце уверено в том, что все, что он чувствует — правда. «Люди с раздвоением личности тоже уверены, что с ними все в порядке, Наруто», — Итачи однажды это сказал. Лучше бы не вспоминалось. — Какаши, а у тебя не будет проблем из-за того, что ты мне это рассказываешь? — Если только что-то всплывет, я уже сделал достаточно, чтобы меня отстранили, — пожимает плечами Какаши, — например, если узнают, что я получил твой положительный анализ на наркотики и не уведомил об этом. — Тебя могут уволить? — Не думаю, — Какаши ободряюще улыбается, — в полиции дефицит кадров, а проступок не такой серьезный. Уголовного дела тогда еще не было. Не переживай из-за ерунды, дружба важнее правил. Он поднимается и отряхивается от крошек. Форма очень ему идет и совсем не прибавляет возраста, как часто бывает. — Я тоже так думаю. Это письмо, которое Саске отправил мне почтой, — Наруто протягивает конверт, — если я и могу отдать его кому-то, то только тебе. Вдруг оно сможет как-то помочь. Какаши скользит по письму глазами, Наруто крайне признателен за нейтральное выражение его лица. Если бы не Какаши, оно бы так и осталось в ящике стола, Наруто не может представить себя отдающим такое в руки Ибики или Эбису. «Сунешь в мои дела свой нос, и я расскажу всем, как ты кончаешь от моего члена во рту». Это даже за шутку выдать не получится, слишком серьезно написано. — Письмо не подписано, — невозмутимо подмечает Какаши, — думаешь, Саске опасался, что ты начнёшь его шантажировать? — Я уже не знаю, что думать, но вряд ли. Я хорошо знаю его почерк, ему это было известно. Записку, которую передала его мать, он тоже не подписал, — Наруто поднимается и равняется с приятелем, — Какаши, мне бы не хотелось, чтобы поползли слухи. И дело не только во мне, даттебайо… — Понимаю, — уверяет Какаши, — я прослежу. И это всего лишь письмо, Наруто, а не видеозапись. Наруто решил прогуляться до дома, до машины им по пути. Какаши прав, это просто письмо… но Наруто так не хочет, чтобы репутация Саске пострадала. Весть о его смерти и так разлетится со скоростью света, а приправленная слухами о его ориентации… Наруто помнит, как общественность упивалась каждым ничтожным домыслом, когда пропадал Итачи. За что, кстати, он так любит этот городок и его злобных жителей? Наруто и сам не знает. С другой стороны, слухи и так неминуемо поползут, основанные на правде или же абсолютно бредовые. Переживания Наруто — иррациональное порождение совести. Если бы его не существовало, Саске все равно бы уехал, но ему не пришлось бы наступать себе на горло. Он никогда не узнал бы, что способен испытывать страсть. Жил бы спокойно как образцовый наследник и бед бы не знал. — Инспектор Эбису говорил, что не станет тратить время и пытаться понять, что это за ритуал, — неожиданно говорит Какаши уже у самой машины, — я категорически не согласен. Узнаем мотивы убийцы — лучше поймем, что ему надо. Поспрашивай друзей на досуге, поройся в библиотеке… Тебе будет полезно сконцентрироваться на одной задаче. Только это держало меня на плаву, когда отец был в больнице. Наруто бредет вдоль набережной. Отец Какаши долго лежал в госпитале после попытки самоубийства и долго было неясно, выживет он или нет. Наруто уверен: Какаши не посоветовал ему обратиться к психологу только потому что хорошо его знает. По этой же причине он не стал прямым текстом советовать отвлечься — думает, что бесполезно. И он прав, черт возьми. Наруто тормозит в теньке и хлопает по карману в районе колена. О таком он точно не расскажет Какаши, иначе тот правда вызовет скорую. Стеклянный шарик прощупывается сквозь тонкую ткань кармана. Раз в этой безделушке копится его сила — Наруто не верит, что думает об этом всерьез — то нужно почаще с ней взаимодействовать и понять, что происходит. Или хотя бы побыстрее убедиться в собственном сумасшествии.***
Наруто проворачивает ключ — отрадно видеть, что мама наконец-то научилась пользоваться замком. Причины, которые ее к этому побудили — невыносимы. Ещё более невыносима — мысль о том, что рано или поздно он научится жить в мире, в котором мама запирает входную дверь на ключ. — Наруто, это ты? Слышно, как в гостиной работает кондиционер, Наруто это кажется странным. Мама часто его использует, но обычно шум перекрывается телевизором, который она включает и уходит в другую комнату по делам. — Мам, у нас что, гости? Итачи сидит в кресле возле журнального столика и пьёт кофе из небольшой фарфоровой чашки синего цвета. Мама сидит на диване и бодро размешивает сахар в своём американо, её кружка на 400 мл на фоне фарфора Итачи выглядит ещё большей бадьёй, чем обычно. Итачи ставит чашку на блюдце и встаёт. Кушина оборачивается и улыбается Наруто через плечо. — Итачи? — Привет, Наруто, — улыбается он, — я звонил тебе, но диспетчер сказал, ты вне зоны доступа. Думал застать тебя тут. Я переживал. — Да? Наверное, в отделении плохо ловит. Какаши предложил с ним пообедать, вот я и задержался. Итачи чуть заметно улыбается в ответ. Наруто чувствует, как краснеют уши: ситуация абсолютно обычная, но он почему-то совершенно не ожидал его здесь встретить. На Итачи надета белая рубашка, на руке хромированные часы с темно-бордовым, почти чёрным циферблатом под стеклом. Наруто просто что-то мямлит и пялится на них, как отсталый, и надеется, что мама не поймёт, что интересуют его отнюдь не часы. — Пожалуй, мне пора. Тоже нужно зайти в отделение, — Итачи кивает на манер лёгкого поклона, — благодарю за кофе, Госпожа Кушина. Ваша компания скрасила мой день. Наруто видит, как мама поджимает губы, а после прячет хмурость за улыбкой. — Приходи вечером на ужин, Итачи-сан, — она быстро поднимается и кладёт руку ему на запястье, — ты ведь не слишком поздно освободишься? — Меня уже второй раз вызывают, так что нет. Но я не хочу злоупотреблять Вашим гостеприимством. — Перестань, — она хмурит брови, махнув рукой, — ты не должен сейчас быть один, Итачи-сан. Все эти допросы… Я настаиваю. — Хорошо, — отвечает Итачи, — я принесу бутылку вина к ужину. Спасибо, Госпожа Кушина. Она улыбается, глядя ему в лицо, и поправляет воротник его рубашки. А после забирает посуду со стола и выходит из комнаты. Синяя фарфоровая чашка досталась в наследство от бабушки, мама пила из неё только один раз: когда узнала о её смерти. — У тебя очень милая мама, Наруто, — говорит Итачи, надевая в прихожей ботинки, — теперь понятно, в кого ты такой человечный. До ужина остаётся два с половиной часа. Наруто помогает маме чистить картофель: не самый фешенебельный выбор, но Кушина сказала, что «в доме не будет батата и других ублюдочных корнеплодов, пока она жива». — Я так давно не говорила с Итачи. Уже и забыла, какой он воспитанный, — нож стучит по доске с зеленью, — такие красивые дети. И такие несчастные. Она отводит глаза в сторону, а после заставляет себя широко улыбнуться. — У него кто-нибудь есть, Наруто? — Вроде нет, — уклончиво отвечает Наруто и выбрасывает очистки в мусорный мешок. — Вот как? Удивительно. — Ну, ему непросто угодить, — смеётся Наруто и поспешно добавляет, — наверное. — Это дело непростое, если есть мозги. Не всем повезло так, как нам с твоим отцом, — она заглядывает в холодильник, — я про везение встретить нужного человека, а не про отсутствие мозгов. Сбегаешь за сливками в магазин? Небо затянуто набежавшими тучками. Наруто идёт из магазина длинной дорогой через парк, зажав в руке пачку сливок. Саске когда-то в детстве сказал ему, что пластик загрязняет планету. С тех пор прошло много лет, и пластиковые пакеты теперь встретишь далеко не в каждом магазине. А Наруто по привычке так и носит все, что может унести, в руках. — Наруто! Он оборачивается. Сакура машет ему и перебегает через узкую дорогу с односторонним движением, а после перепрыгивает через низенькую ограду, лёгкая, как стрекоза. Только её сейчас не хватало. Совершенно не хочется делать вид, что все в порядке, когда мир Наруто распадается на куски. — Наруто, привет, — её глаза кажутся огромными, будто она похудела, пока сидела за учебниками. — Привет, Сакура-чан. — Ты какой-то расстроенный. Все в порядке? — она приближается к его лицу, — ты что, на меня обиделся? — Что? Сакура переминается на месте. Наруто не может сообразить, о чем она толкует. На секунду ему становится не по себе: она и остальные обязательно узнают о Саске, вопрос времени. Такого шила в мешке не утаишь… — Я вела себя с тобой некрасиво, когда ты заходил, — её щеки слегка розовеют, извинялась она всегда плохо, — ты был прав, мне правда не стоит так вкалывать. Вон алкашка Ино вообще ничего не делает, только с парнем по всем углам зажимается. И ничего. На мгновение Наруто вспоминает обычную жизнь. Университет, Ино, Сакура… Когда-то он считал проблемой отсутствие планов и девчонки. Так грустно, что почти смешно. — Я уже и забыл. Все в порядке, просто устал. Спасибо. Он гладит Сакуру по голому предплечью и продолжает путь. — Подожди, — она его обгоняет и заставляет остановиться, — я хотела тебе написать, но из головы вылетело. Хорошо, что я тебя случайно встретила. Я, кажется, поняла, что за животное ты видел. Если это до сих пор важно. — Правда? Ты про тот череп? — Да, — кивает Сакура, — похоже, что это был тапир. Знаешь, такие носатые… — Что-то знакомое, — хмурится Наруто, — разве у них есть рога? — В том-то и дело, что нет, — Сакура с дельным видом улыбается, — но их лобная кость выглядит, как острый рог, под кожей и мягкими тканями её не видно. — Вот как, — Наруто треплет волосы на затылке, — сам бы я в жизни не догадался. Спасибо, Сакура-чан, ты настоящий гений. Они возобновляют тихий шаг, Сакура идёт рядом. Редкая удача, что она не забыла о его просьбе и даже не напомнила о ящике желе. Наруто не зоолог, но любому дураку ясно, что тапира просто так на улице не встретишь. Возможно, он сможет что-то накопать, раз зверь такой редкий. — Мне туда, — Сакура машет в сторону светофора, — надеюсь, твой друг не убивал того несчастного тапира? Они такие милашки. — Нет, он нормальный парень, — врёт Наруто и хлопает её по плечу на прощание. И собственных страданий сегодня за глаза.***
Седьмое июля, восемь вечера. На улице до сих пор пасмурно и из-за этого темнее, чем обычно. Наруто сидит за столом и поедает картофельную запеканку с неизвестно откуда взявшимся аппетитом. Мы ценим компанию близких только когда понимаем, что они с нами не навсегда. Мама прикрывает масляные губы темно-бордовой салфеткой и смеётся. Наруто знает и другую ее сторону: приготовлением этого не слишком замысловатого ужина она руководила с серьёзностью генерала. У неё так всегда, если дело касается дела. Зато потом… она не расслабляется, она сбрасывает старую кожу вместе с генеральской личиной. — Давно я не пила вина, — она ставит пустой бокал на белоснежную скатерть, — не люблю его, но это правда вкусное. Я бы выпила целую бочку. — Его настаивают в бочках, как виски, — Итачи откидывается на спинку стула. Наруто смеётся про себя: даже такая ерунда у Итачи получается красиво, в то время как сам Наруто выглядит полуобожравшимся ленивцем. — Значит, нужно было оставить все как есть и не пачкать зря стеклянную тару, — хихикает Кушина, — я обожаю твои часы, Итачи-сан. Привёз из путешествия? — Нет, подарила мама. Давно, — отвечает Итачи и допивает свое вино, — она напомнила мне вчера. Итачи должен был надевать их на работу, а не в полицейский участок. Наверное, не об этом думала Микото-сан, когда их выбирала. Жизнь и правда вносит свои коррективы. — Как она? — просто спрашивает Кушина. Прямолинейность и искренность — семейная черта. — Держится, Госпожа Кушина. Спасибо. Ещё немного, и тишина повиснет в воздухе. — Что ж, одной бутылки вина оказалось мало, — Кушина поднимается из-за стола, — в холодильнике есть текила. Хотите? Наруто мог бы поклясться, что за последние два дня в мире стало меньше воздуха. Однако после четвертой рюмки он может сказать, что наконец-то выдохнул. Это крошечный, совсем ничтожный выдох, но очень важный. Наруто лежит поверх постельного белья прямо в одежде и сожалеет, что в семье Саске и Итачи не было таких вечеров, как сегодня. Наруто жмёт на кнопку вызова, пока не передумал. Время все-таки не слишком раннее. — Наруто? Что-то случилось? — заспанный голос Какаши доносится с того конца. Наруто на мгновение теряется. Какаши работает на износ, раз в одиннадцать уже спит. — Все в порядке, прости, что разбудил, — отвечает Наруто и сразу говорит, — проверь, в каких ритуалах используют тапиров, может это поможет что-то узнать. В тот день, когда Хидан меня вырубил, я видел в трейлере череп, а сегодня узнал, что это тапир. В трубке становится тихо. В голове проскакивает мысль, что Какаши его пошлёт и будет прав. — Череп? Ты не говорил. — Я тогда не думал, что важно. А сейчас… — Это правда может быть полезно, — Какаши прокашливается, — у отца есть товарищ, он когда-то был настоящим спецом по ритуальным убийствам, сейчас уже не работает. Я попросил его взглянуть на фотографии с места преступления, и он ничего не смог сказать. Такие символы существуют, но набор по его словам — чистый рандом. Передам ему. Есть ещё что-то, что я должен знать? — Череп был измазан в фиолетовой пудре. Я не знаю, что это такое было, но волосы было сложно отмыть. — Сухая краска? — Может быть, — соглашается Наруто, — что говорит Эбису? — Ничего, инспектор Эбису настроен найти подозреваемого, снять у него отпечатки и подтвердить основную версию, — голос Какаши приобретает привычную монотонность, — я действую по своим каналам, чтоб в случае чего не терять времени. Смотри в оба, Хидан может быть рядом. «Я действую по своим каналам на свой страх и риск», — вот как должно было звучать это предложение. Наруто кладет трубку и какое-то время лежит, прислушиваясь к тишине за окном. Саске пропадал на неделю, тогда, прежде чем на короткие три дня вновь появиться в жизни Наруто, а после исчезнуть навсегда. Он так ничего и не объяснил. Наруто не знал тогда, а теперь ему сказали, что его друг ездил подавать документы, осмотреться на месте, перевезти вещи… А сейчас в его вещах не нашли ничего, что могло бы помочь найти убийцу. Ни зацепки, ни записки. Ему кто-то угрожал? Он добровольно во что-то ввязался, раз просил в своём письме не искать его? Саске был слишком горд, чтобы оставить хоть какую-то подсказку, даже если ему и грозила опасность. Для Наруто в его вещах тоже ничего не нашлось. О причинах недельного отсутствия Саске он и сам бы догадался… а вот что такое было потом? Та вечеринка у Кибы вспоминается с горечью. Саске таким образом с ним попрощался, бросившись в его объятия? Или использовал как безотказный вариант, чтобы набраться опыта перед взрослой жизнью? Наруто теперь никогда этого не узнает, но это уже и неважно. Он будет продолжать его искать, живого или мёртвого. — Ты спишь, Наруто? Дверь открывается практически беззвучно, и так же беззвучно закрывается. Итачи стоит у порога, его рубашка, как светящееся пятно в темноте. — Размышляю, придёшь ты или нет, — отвечает Наруто и улыбается, — проходи. — Мне всегда нравилось твоё внимание к тому, что говорят другие, — Итачи садится к нему на кровать, — редкое качество, как и гостеприимство. — Редкое качество — так офигенно выглядеть. Классная рубашка, — Наруто говорит это внезапно для себя же, — в смысле, ты в ней классный. Черт. — Ты в порядке? — Наверное, нет, — Наруто садится и пожимает плечами, — все вокруг выглядит как обычно, и это сводит меня с ума. Я сегодня встретил Сакуру на улице, так она думает об экзаменах и прочей ерунде…а для меня это все словно что-то ненастоящее, из прошлой жизни. Я уже всерьёз все чаще думаю о том, что вся эта оккультная херня может оказаться правдой. Сумасшедшие разве понимают, что сходят с ума? Или Наруто сейчас просто переживает переломный момент, пока ещё не поздно повернуть назад? Какаши настойчиво предупреждал не заниматься самообманом, но мысли о том, что Саске умер не до конца, кажутся такими утешительными. У Наруто чувство, что он медленно съезжает в чёрную дыру, а вся жизнь его к этому только подталкивает. Разговоры о кицунэ ещё недавно казались ему дичайшим бредом, а сегодня он уже расхаживает со своим стеклянным оберегом и планирует спать, зажав его в руке. — Я знаю, ты довольно скептичен по отношению ко многим вещам. Я и сам скептик, — говорит Итачи, — но иногда мистических совпадений накапливается столько, что приходится с ними считаться. Я должен тебе кое-что рассказать. Наруто ёжится. Он знает, что Итачи хорошо разбирается в мифологии и разных суевериях, это его работа. Но здесь, рядом с ним, Саске — слишком живой человек, чтобы обсуждать детали его убийства. Личность, а не просто пропавший без вести из протокола допроса. Слишком болезненно для них обоих. — Помнишь каменную скрижаль из кабинета истории? Её нашёл Саске. — Ту табличку, на которой написано «луна»? — пытается припомнить Наруто, — погоди… Конан говорила, что когда Саске приезжал, вы скрыли от неё что-то важное. — Так и было. Саске тогда нашёл её буквально у себя под ногами, словно вытащив прямо из воздуха. На месте, которое мы проверили от и до. Дейдара тогда подумал, что это розыгрыш. Дейдара не стал бы допускать подобные глупости, если бы знал, что Саске и розыгрыши — вещи несовместимые. — Саске в принципе не хотел с нами, а повышенное внимание окончательно подтолкнуло его уехать домой, — продолжает Итачи, — разрешение на масштабные раскопки мы смогли получить только сейчас. Но не это самое интересное, Наруто. — А что? — Мы пытались узнать возраст скрижали, и ничего не получилось. Никто из моих знакомых никогда не видел подобного камня. То ли он настолько древний, то ли родом из настолько далёких мест, что большинству антропологов об этом ничего неизвестно. Наруто сидит, нахмурившись. — Почему ты не рассказывал мне этого раньше? — Ты не тот человек, который будет слушать мистические истории ради развлечения, — Итачи смотрит ему в глаза, — мы ведь занимаемся серьёзным делом, а не плодим домыслы. Наруто не может не замечать некоторые параллели. Саске случайно отыскал настолько древний артефакт, что невозможно определить его возраст. Наруто обнаружил здание, скрытое под землёй. И то, и другое получилось само собой. Жуткое совпадение, от которого по коже бегут мурашки. — То есть… — неловко начинает Наруто, — ты тоже считаешь, что у Саске могли быть паранормальные способности? Думаешь, мне стоит попробовать связаться с ним? Например, через это? Наруто достаёт из кармана оберег. Тёмное матовое стекло не отражает света, в темноте оно выглядит чёрным. — Я думаю, стоит попробовать, Наруто, — Итачи осторожно берет шарик из его рук и кладёт под подушку, — следствием занимается не только инспектор Эбису к нашему счастью, офицер Какаши кажется хорошим специалистом. Но даже ему нельзя сказать, что Саске пытается что-то тебе сообщить. — У меня голова от этого кругом, — Наруто трёт лоб, — ты думаешь, если я захочу, чтобы Саске пришёл… он сможет сказать, где его убийца? Почему он просто прямым текстом не скажет? — Я не знаю, — просто отвечает Итачи, — наверное, он не может. А может, прошло ещё недостаточно времени и ваша связь пока не окрепла. Связь… Наруто качает головой. Если разобраться, каждый его новый сон был ярче предыдущего. Только пару ночей назад он стал осознавать, что спит. В ту первую ночь у Итачи дома Наруто снилось, что он ломится в закрытую дверь в темноте и безуспешно дёргает ручку. Сегодня ему снилось что-то похожее, он бил по двери кулаком, но дверной ручки он не смог найти. И дверь была другой…тонкой? А после снова лапша Ичираку… Наверное, стоит найти старика и спросить, как его здоровье после перелома ноги. «Главное, чтобы он оказался жив», — с ужасом думает Наруто. От этих снов ничего хорошего ждать не приходится. — Когда я сплю, чувствую злость, страх, холод… и этого так много, Итачи, — тихо признается Наруто, — как будто половина принадлежит ему. Как будто он может общаться только через чувства и образы. Это… тяжело. Но я хочу знать правду. На первом этаже уже давно стало тихо. Мама не могла отпустить Итачи на ночь глядя домой, не могла разрешить ему помочь с уборкой. Сейчас она навела порядок и наверное смотрит телевизор, лёжа в кровати. Жизнь в их маленьком доме тихонько идёт своим чередом, прекрасная в своей уязвимости и незначительности. В этой тишине Наруто впервые за все время слышит, как тяжело Итачи вздыхает. — Невыносимо видеть, как ты страдаешь, Наруто, — говорит он, — от этого вдвойне тяжело. Наруто заглядывает в его лицо. В темноте глаза Итачи абсолютно чёрные, не видно марсаловых искр, которые так ему нравятся. Наруто просто прижимается губами. Ему все и так понятно. На двоих в них столько боли, целый океан. Но вдвоём в нем почему-то не так страшно, как одному. Это не способ уйти от реальности, для этого у Наруто впереди вся ночь, полная странных и пугающих снов. Это не способ почувствовать себя живым, Наруто это уже проходил, когда оказался на грани смерти. Это — еще один способ напомнить себе, что в жизни остались вещи, ради которых стоит жить. Что-то хорошее. Итачи сам расстегивает верхнюю пуговицу под самым горлом. Движения его пальцев уверенные и точные, словно он носит рубашки каждый день. — Можно я? Итачи пожимает плечами и опускает руки. Маленькие пуговицы выскальзывают из пальцев, но Наруто справляется быстро. Как здорово просто делить с кем-то этот момент и радоваться, что очередная упрямая пуговица освободилась из петли, не покатившись по полу. Сколько, интересно, стоит эта рубашка? — Можешь её оставить? Наруто кажется, что от его вопроса Итачи даже слегка смущается; он улыбается, а после перестаёт стягивать с себя рукава. Наруто наощупь расстегивает пряжку его ремня и забирается к нему на колени. Наруто проверяет замок на двери. Нет на земле такого человека, который хоть раз не испывал бы негодования, когда требовалось прерваться, чтобы найти презерватив. В этот раз Наруто воспользовался паузой с пользой. Родительская спальня в дальнем конце коридора. Наруто уверен, что мама не станет заходить, но лучше лишний раз не шуметь. Он садится сверху, не издав никакого звука, кроме шумного выдоха. В тихом сексе есть своя прелесть. Обращаешь внимание на вещи, которые раньше не замечал, звук дыхания кажется таким неровным. Слышно каждую трещину в мироустройстве человека рядом, да и в своём собственном. Итачи предлагал друг другу подрочить и ограничиться чем-то таким ради удобства. Но сегодня им нужно что-то другое, что-то настоящее. Наруто продолжает двигаться на нем: больно, неудобно, но зато очень тесно, горячо и медленно. То, что нужно. Под окнами проезжает машина, свет фар на мгновение делит лицо Итачи пополам, падая лишь на одну половину. У него прямой нос, он забавно морщит переносицу каждый раз, когда тело любовника опускается на него в более смелом движении. Наруто это просто обожает. Он просовывает руку под расстегнутую рубашку, скользит по телу Итачи рукой… Так ясно все чувствует, настолько хорошо всё контролирует… Словно в этот момент наполняется его энергией, дарующей этот размеренный самоконтроль. Это бы объяснило, почему с Итачи он никогда не теряет голову, какой бы невероятной ни была страсть. В их доме есть маленькая комната для гостей, между его комнатой и родительской спальней. Наруто на секунду хмурится, а после расслабляется и прихватывает губами кожаный шнурок на шее любовника. Наверное, под утро им придётся разойтись, чтобы не выглядело слишком подозрительно. Но это под утро, ночь ещё долгая.