Re:Zero - 5 Арка «Звезды что Творят Историю»

Субару закончил одновременно важный и пустяковый разговор с Юлиусом и вместе с Эмилией и Беатрис покинул Павильон Водяного Оперение. Эмилия: "Во внутреннем дворе ты в кои-то веки дружески поболтал с Юлиусом. О чем вы говорили?" Субару: "Во-первых, думать, что я дружу с этим парнем, было ошибкой, но о чем, по-твоему, мы говорили?" Эмилия: "О том, куда мы пойдем играть в следующий раз? Что-то в этом роде" Субару: "Мы что, школьные друзья!?" Даже если случайное предположение Эмилии об их отношениях было верным, даже если предположить, что Юлиус и Субару ходили в одну школу, они были бы в совершенно разных социальных группах. В школах, как и в обществе, существует иерархия. Не существует ли нечто похожее на разделение на классы во всем мире? Субару: "Неважно, в этом мире или в другом, трудности одни и те же..." Эмилия: "Эй, эй, о чем ты говоришь?" Субару: "Я хотел спросить о тех враждебных недавних событиях. Что именно произошло раньше? Что предшествовало этому? Что произойдет дальше? Такие вот темы". Эмилия: "Разве это не дружелюбие?" Эмилия вопросительно наклонила голову. Субару последовал ее примеру, вздохнув. Если смотреть только на их банальные слова в конце разговора, то, возможно, они действительно выглядели как друзья. Но это были он сам и Юлиус, так что это было невозможно. Он не был другом, он был чем-то бесконечно более раздражающим. Хотя невозможно было сказать, что именно. Субару: "Ну, он точно не друг. В этом нет никаких сомнений". Эмилия: "Честно говоря..." Эмилия повернулась и посмотрела на Беатрис, которая беззвучно вздохнула в ответ. Субару немного раздражала атмосфера взаимопонимания между этими двумя. В любом случае, его разговор с Юлиусом во дворе касался Райнхарда, Вильгельма и их отношений с "Хейнкель Астрейем". Поэтому, если бы он правдиво передал Эмилии содержание их разговора, Субару чувствовал бы себя весьма виноватым. Помимо того, что Субару не решался раскрывать частные дела семьи Астрея, он не хотел причинять Эмилии лишнего стресса. В конце концов, это была беспомощная и сложная ситуация. История семьи Астрея - это не то, к чему легко подступиться постороннему. Юлиус сам был вовлечен в эту историю и, признавая беспокойство Субару, передал ему все. -И все равно Субару чувствовал тошнотворный зуд в животе. Эмилия: "Итак, Субару. Несмотря на то, что такая прогулка доставляет удовольствие, что ты планируешь?" Субару: "--" Пока Субару боролся со своим внутренним беспокойством, Эмилия вдруг улыбнулась и произнесла это замечание. Субару, застигнутый врасплох, на мгновение потерял дар речи. Он поспешно моргнул и пожал плечами. Субару: "Мне очень неприятно это слышать, Эмилия-тан. У меня просто было чистое желание побродить по прекрасному Городу Водных Врат вместе с Эмилией-тан. Максимум, что у меня было - это соблазн заманить тебя поближе к фонтану и оценить твой внешний вид, когда ты пропитана водой". Эмилия: "Хуу~, Субару, говорить такое. Ты действительно упрямый человек. Даже я знаю, что такие пустяки не являются твоими истинными намерениями". Беатрис: "......" Эмилия надула щеки, а Субару неловко прижал руку ко лбу. Он обратился за помощью к Беатрис, но девушка, шедшая между Эмилией и Субару, смотрела на Субару с тем же выражением, что и Эмилия. Не найдя поддержки, Субару быстро поднял руки в знак капитуляции. Субару: "Хорошо, я сдаюсь. Простите. Я не буду брызгать  водой Эмилию-тан". Эмилия: "Су-ба-ру". Когда его имя было названо в гневе, Субару опустил поднятые руки и сдался, на этот раз по-настоящему. Эмилия: "Субару, ты непослушный". Субару: "Ты видела меня насквозь, Эмилия-тан. Хотя я был твоим наставником, поэтому должен быть вознагражден... Ладно, ладно, теперь я буду серьезен". Эмилия: "Честно". В ответ на слова Эмилии, поднявшей руку в жесте "я тебя ударю", Субару лишь улыбнулся. Субару: "Я не пытался ничего скрыть, просто хотел сделать тебе небольшой сюрприз. Сейчас мы направляемся в городской парк Пристеллы, где вчера я неожиданно встретил Песенницу". Эмилия: "Ух ты, госпожа Певица? А сегодня она будет там?" Субару: "Твои сияющие глаза просто очаровательны. Да, у меня есть контактная информация знаменитой Певицы. Хотя я верю в способность Отто вести переговоры, я также верю, что его невезение может стоить нам этой возможности. Так что это страховка". Эмилия: "Понятно. И если мы в хороших отношениях с госпожой Певицей, то попросить господина Киритаку обменять нам руду будет как бы личным одолжением". Субару: "Вот и все. Молодец." Субару вскинул руки над головой в форме круга. Эмилия была такой невинной. На самом деле, хотя сделка вряд ли будет такой простой и понятной, как говорила Эмилия, не было необходимости указывать на ее ошибку. Эмилия просто хотела найти общий язык с Лилианой. Со всем остальным Субару мог справиться втайне. Субару: "Я не могу отделаться от ощущения, что между Эмилией-тан и Лилианой произойдет какая-то химическая реакция..." Эмилия: "Химическая реакция?" Субару: "Судя по всему, Эмилия-тан и Лилиана отлично поладят". Эмилия: "Поладим? Хаха, надеюсь, что да". Хотя Субару и извинился перед Эмилией, которая с нетерпением ждала встречи, его уже одолевала усталость, которая непременно последует за встречей с Лилианой. Даже надеясь на то, что Лилиана будет в парке, чтобы выполнить свои цели, Субару молился, чтобы ему не пришлось видеть ее снова. Конечно, если ее не будет, то после обеда он просто пойдет на свидание с Эмилией - хотя он и хотел избежать этого, Субару не мог отрицать, что ему это понравится. Субару: "Эмилия-тан, не хочешь ли ты отправиться со мной в водный круиз? Думаю, это было бы весело, и это укрепило бы нашу связь". Эмилия: "Я не знаю, что такое круиз, но думаю, что Субару укачает, если мы отправимся в плавание. Это утомит тебя, так что нам лучше избегать этого". Беатрис: "Не говоря уже о том, что парк находится прямо перед нами. Полагаю, сейчас не время сдаваться" Беатрис потянула Субару за запястье и повела его за собой, продолжая идти вперед. Они добрались до места назначения без колебаний, и Субару прекратил сопротивление, увидев вход в парк. Фонтан, расположенный в центре городского парка, представлял собой неожиданное зрелище. Публики, собравшейся в парке, было больше, чем вчера. Субару: "Поскольку мы пришли сюда раньше, я был готов к тому, что Лилианы здесь не будет..." Однако, увидев собравшуюся толпу, эта мысль оказалась всего лишь беспокойством. Сегодняшнее выступление выглядело приподнято: визги и аплодисменты фанатичных слушателей - атмосфера, которая доминировала в парке. Субару: "Хлопают и кричат?" Беатрис: "Сегодня все выглядит гораздо оживленнее, чем вчера". Встретив такое же замешательство, как и Субару, Беатрис склонила голову набок. Пение Лилианы, несмотря на то, что оно было поставлено с помощью утреннего магического устройства, обычно мирно, спокойно уводило слушателей от реальности. Именно из-за этого присутствие этой взбешенной толпы казалось неестественным. К ожидаемой ситуации примешивалось нечто неожиданное. Эмилия: "Кажется, все наслаждаются. Она действительно заслуживает того, чтобы стать госпожой Певицей". Хотя Эмилия и хотела пробиться сквозь суету, чтобы посмотреть на происходящее, у Субару было плохое предчувствие. По мере того как они приближались к передней части переполненной публики, Субару начал испытывать тревожное чувство сожаления. Субару: "--" Однако он не мог выразить это чувство, и поэтому у Субару не было повода остановиться. Не говоря уже о том, что Эмилия с нетерпением ждала, когда же она сама увидит весь этот переполох. В конце концов, Субару не мог предать эти аметистовые глаза, сверкающие ожиданием. Вскоре фанатизм толпы перешел в гром аплодисментов, когда они продолжили проталкиваться сквозь толпу. Иными словами, причина суматохи подходила к концу. Стало видно место, где сосредоточился возбужденный взгляд толпы. Там, Лилиана: "Это был действительно потрясающий танец! Увидев этот необыкновенный танец, я начала терять себя!" Присцилла: "Вовсе нет, это ваше выступление и пение доставили мне огромное удовольствие. Ваша работа была направлена на великое дело. Давно уже исполнительское искусство не приводило меня в такое волнение". Там, разговаривая и крепко пожимая друг другу руки, стояли Певица и женщина пунцового цвета. Интуиция Субару оказалась права. ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ Сегодня Субару снова стал свидетелем того, как зрители проливали слезы под выступление и пение Лилианы. Если что-то сегодня и отличалось от вчерашнего, так это присутствие Присциллы, которая стояла рядом с Лилианой, также осыпая ее словами "ваш танец был слишком сильным", "так трогательно", "я обязательно приду еще". Получившая столь щедрые похвалы Присцилла в ответ обмахивалась веером и широко раскидывала руки. После такого бурного общения с фанатами в зале остались только Субару, Эмилия и Беатрис. Заметив их навязчивое безделье, Лилиана снова вскинула хвосты. Лилиана: "О, привет! Это же Нацуки-сама и Эмилия-сама! И маленькая девочка Нацуки-сама! Что вы все задумали?" Беатрис: "Я не знаю, кто эта девочка-сама, наверное. Субару, объясни мне, в чем дело". Субару: "Почему бы нам не позволить тому, кто придумал это имя, объяснить его? Вот, я дам тебе вкусные конфеты, так что веди себя хорошо". Беатрис: "Ты не сможешь меня так обмануть, я полагаю, ммм....". Отложив Беатрис, которая была занята сосанием конфеты во рту, Субару повернулся к Лилиане, чьи хвостики-близнецы подпрыгивали от нетерпения, как собачьи хвосты. Хотя Эмилия преувеличенно расширила глаза в ответ, Лилиана только начинала демонстрировать свое странное поведение. Субару: "Хотя прошел всего день, вот вы и устроили очередное грандиозное представление. Тебя снова выгнал Киритака?" Лилиана: "Иии! Ну~, это было бы правильно. Тот, кто любил меня, так искренне просил меня, и я подчинилась. Разве это не признак прекрасной женщины? Думаю, да". Субару: "Значит, даже после того, как тебя выгнали, ты решила, что устроить представление будет вполне нормально..." Лилиана выпятила тонкую грудь и погладила несуществующие усы. Рядом с ней стояла Присцилла, скрестив руки на своей пышной груди. Поймав взгляд Субару, она презрительно фыркнула Присцилла: "Чем ты занимался? Даже если ты был пленен моей красотой, смотреть на меня таким взглядом невероятно грубо. Мужчинам, одержимым моей красотой, разрешается лишь вдыхать мой аромат, чтобы разжигать свои сладкие мечты" Субару: "Я не видел твоего танца, но даже если бы и видел, то не был бы слишком взволнован. Мне нравятся только нежные девушки типа Эмилии-тан, так что твое манящее тело меня не слишком привлекает" Присцилла: "Предпочесть мне полуведьму - это признак полной беспомощности. Конечно, я не настолько узколоба, чтобы мириться со странными вкусами. Более того, если вы не способны понять истинную красоту, то ваш взгляд можно лишь счесть безнадежно близоруким" Субару почувствовал тщетность попыток спорить с ней. Их ценности были слишком разными. Субару не мог направить здравый смысл на Присциллу, которая искренне верила, что сам мир принадлежит ей. Как бы то ни было, Эмилия: "Удивительный танец", то есть Присцилла танцевала? Присцилла: "Сожалею, что вы пропустили это событие. Танцы - это не то, что я делаю легкомысленно. А вот песня этого исполнителя могла бы предложить кое-что". Присцилла представила Лилиану ошеломленной Эмилии.Субару был шокирован ее ответом, а Лилиана закатила на него глаза. Не обращая внимания на Лилиану, которая начала притворяться, что надувает пузыри, Субару уставился прямо на Присциллу. Субару: "Ты танцевала для людей? Это совершенно неожиданно". Присцилла: "Тогда как бы вы отнеслись к безумию этой толпы дураков? Хотя в песне той исполнительницы и была магия, без присутствия моего танца зрители просто впали бы в ступор и превратились в марионеток, которые могли только слушать. Хотя это и можно назвать формой наслаждения, мне это не нравится. Дураки останутся дураками, а невежды - невеждами. Почему бы не добавить красок и в мой, и в их день?" Субару: "...Другими словами, дураки, предающиеся глупости, будут счастливее?" Присцилла: "Хо. Вы, конечно, простолюдин, но вы весьма искусны в понимании". Чувствовать благодарность за похвалу Присциллы было невозможно.Не говоря уже о том, что Присцилла не подавала никаких признаков того, что она вспомнила о его существовании в отеле . Ему оставалось лишь смириться с тем, что Присцилла помнит об Эмилии. Лилиана: "Но, но, Присцилла-сама и Эмилия-сама. Здесь собралось столько интересных людей, я очень ценю это" Лилиана выдержала зловещую атмосферу и предложила такую реакцию. Она уловила соперничество между этими двумя и назначила себя посредником, а не неловкого Субару. Возможно, ее странные причуды и легкомыслие были лишь маской. Лилиана: "Эхехе. Неужели моя песня была такой красивой? Честно говоря, это меня просто смущает. Хе-хе." Субару: "Нет, это ее настоящая сущность" Лилиана была ослеплена собственной похвалой и впала в суетливое смущение. Субару понял, что переоценил ее, и разочарованно опустил плечи. И тут он вдруг заметил, что вокруг Присциллы никого нет. Субару: "Ты одна? Ни Ала, ни этого проклятого ублюдка, ни симпатичного дворецкого?" Присцилла: "Я разрешила Шульцу прогуляться, но он, кажется, заблудился. Он очень старается, но у него ничего не получается, вот такой он милый ребенок. Поскольку постоянные придирки Ала меня раздражают, я отправила его на поиски Шульца. Что касается этого проклятого ублюдка, то я не знаю. Возможно, он где-то в таверне". Субару: "Значит, "проклятый ублюдок" - это наш общий язык..." Субару был сбит с толку неожиданно серьезным ответом. Похоже, Хейнкеля плохо приняли даже в его собственной фракции. Хотя он прекрасно понимал, почему с Хейнкелем так обошлись, но почему Присцилла решила пригласить такого человека в свою фракцию? Субару: "Она бы точно сказала что-то вроде "потому что иметь его рядом было бы интересно", хотя..." Присцилла: "Похоже, ты все прекрасно понимаешь. Ну, я собрала его по довольно незначительным причинам. Те, кто приближается ко мне и пытаются рекламировать себя, будут приветствоваться до тех пор, пока я могу найти им цель для своих развлечений. Если же они становятся помехой, то могут быть отброшены в любой момент. Этот человек, в лучшем случае, именно такой" Субару: "Нет, как бы это сказать... не похоже, чтобы он хоть в какой-то мере оправдал твои ожидания" Казалось, что Присцилла впала в ярость именно потому, что ее ожидания не оправдались. Но, возможно, Присцилла уже давно забыла об этом событии Субару: "Но разве ты не чувствуешь, что это опасно?В данный момент я бы никогда не отпустил Эмилию-тан гулять одну". Присцилла: "Мои сопровождающие отсутствуют, и если бы я оказалась в опасности, то оказалась бы в невыгодном положении. Такие мысли подходят только тем, кто может лишь смотреть на мою спину" Субару: "Ах, вот оно что?" Это было довольно пренебрежительное суждение о возможностях Ала. Однако после того, как он увидел Присциллу в действии, такая точка зрения стала понятна. Во время предыдущей трапезы Присцилла продемонстрировала способности, превосходящие человеческие. Субару: "Кстати говоря, меня тоже раньше били по челюсти". Во время петли, которая происходила в Капитолии, Субару однажды настолько не понравился Присцилле, что его ударили по лицу. Его тело подлетело так высоко, что ударилось о потолок, и он приземлился в соседней комнате. Сильная боль была похожа на перелом челюсти. Субару: "Значит, ты отбросила Ала и пришла к Лилиане?" Присцилла: "Этот простой городской пейзаж хорошо смягчил мою скуку. В отличие от тесной структуры Капитолия, в городе есть много мест, достойных внимания. Пока я исследовала город, мне в голову пришла прекрасная песня у реки" Лилиана: "Да~, поначалу, когда танцы привели к неистовству, я даже не представляла, что произойдет. Иногда встречаются люди, которые безрассудно присоединяются к моему выступлению и меняют настроение. Хотя чаще всего их задевает моя песня, и они меняют свое мнение" Субару: "Ты действительно ведешь себя совсем не так, как должна вести себя певица..." Просто вторгнуться в песню таким образом было слишком смелым шагом. И действительно, то, что Присцилла присоединилась к танцу, было шоком. То, что зрителям это так понравилось, означало, что ее танец был наравне с самой песней. Присцилла: "Хотя я бы не сказала, что вы можете завоевывать сердца и умы так, как я, но в вашем голосе есть определенная ценность. Как насчет этого? Переходи на мою сторону. Пусть мое влияние даст тебе статус, и я позволю предложить тебе честь играть за мой особняк". Лилиана: "--" Другими словами, Присцилла скорее оценила песню Лилианы и предъявила ей необоснованное требование. Хотя эта идея рисовала Лилиану как личного музыканта Присциллы, за словами Присциллы скрывался и более мрачный подтекст. Если бы ее злость на то, что она не смогла завоевать Лилиану, достигла того же уровня, что и ее признательность за музыку Лилианы, что бы она сделала? Это был ужасный подтекст. Затем Лилиана ответила, Лилиана: "Большое спасибо! Это такая приподнятая оценка, и она делает меня очень счастливой! Но! Но! Но! Пожалуйста, позвольте мне отказаться..." Она не знала о страшном гневе Присциллы и не умела улавливать ее настроение. В этом ужасающем неведении она с непринужденным энтузиазмом отвергла предложение Присциллы.  Присцилла: "Хо, ты отказываешься. Почему?" Присцилла понизила голос и потемнела взглядом. Дрожь. Субару, не имевший никакого отношения к происходящему между ними, почувствовал, как по спине пробежал холодок. Одним предложением атмосфера могла стать смертельно опасной. В своем собственном мире, свободном от напряжения, Лилиана поглаживала коробку, в которой хранился ее инструмент. Лилиана: "Я Лилиана, странствующий бард. Хотя меня действительно просят остаться в городе, я - путешественница, которая рано или поздно вернется к странствиям по ветру. Не привязанная к земле, не связанная с другими, я служу своей профессии - такой способ выживания давно решен" Присцилла: "Поэтому мое приглашение было отклонено". Лилиана: "Будь то моя мать, ее мать или мать ее матери, моя семья всегда шла по этому пути. Мы все люди, которые решили отказаться от всего материального, чтобы жить в сердцах других людей через песню. Никто не может поймать ветер, так же как никто не может остановить песню. Поэтому" Присцилла: "--" Лилиана: "Хотя я очень рада вашему приглашению, позвольте мне отказаться. В конце концов, даже я не могу знать, куда полетит моя песня, потому что каждое решение доверено ветру" Подняв инструмент и гордо произнося слова, Лилиана не испытывала ни малейших колебаний. Ее обычное хитрое выражение лица исчезло, как и нарочито напускная атмосфера, созданная для того, чтобы действовать на нервы окружающим. Была просто бард - Песенница, которая хотела сохранить свои истории в песнях. Выслушав ответ Лилианы, Присцилла подняла одну руку и закрыла один глаз. Другим глазом она устремила на Лилиану испепеляющий багровый взгляд. Затем, увидев непоколебимое выражение лица Лилианы, Присцилла внезапно вздохнула. Присцилла: "Превосходно. Такая решимость тоже радует. Я разрешаю. Самой вульгарной здесь, кажется, была я" Лилиана: "Нет, нет, вовсе нет. Я очень, очень сожалею". Направившись к Присцилле, чей рот был готов расцвести улыбкой, Лилиана искренне ответила. Правда, общение между ними оставило Субару в оцепенении. Прищурившись на его застывшее выражение лица, Присцилла нахмурилась, словно недовольная Присцилла: "В чем дело, простолюдин? Ты выглядишь обеспокоенным". Субару: "На самом деле это не что иное, как шок. Я подумал, что ты собираешься расчленить Лилиану после того, как она отвергла тебя, и меня начала бить дрожь... Присцилла: "Это довольно нелепое беспокойство" Ничего подобного не произойдет, на что указывало "хмф" Присциллы. Однако, прежде чем выслушать доводы Лилианы, Присцилла, несомненно, собиралась ее убить. Однако, прежде чем это решение было принято осознанно, удачные слова Лилианы склонили чашу весов в удачную сторону. По крайней мере, так считал Субару. Эмилия: "Но я также была немного удивлена. Ведь Присцилла-сан кажется человеком, который "возьмет все, что захочет"" Мина, которой Субару старался избежать, была неожиданно заложена Эмилией. Эмилия прямо заявила о своем впечатлении от Присциллы. Субару невольно выпрямил спину и повернулся лицом к Присцилле. Но Присцилла лишь закрыла глаза, Присцилла: "Какие глупые слова, полуведьма. Как твои затуманенные глаза могут судить о моем характере? Есть предел, сколько невежливых оскорблений я выдержу". Беатрис: "Какая непростительная девушка, на самом деле. Если у вас есть время размышлять о беспомощности других, то вам стоит задуматься о себе и своем поведении, я полагаю. Бетти считает, что это было бы более полезно для обеих сторон Эмилия: "Беатрис..." Выслушивая беззлобные насмешки Присциллы, Беатрис сжала руку смущенной Эмилии. Присцилла же подняла брови и посмотрела на Беатрис так, словно заметила ее впервые. Присцилла: "Такая маленькая девочка смеет так говорить. Мое великодушие не зависит от возраста. Если ты считаешь, что твоя молодость избавит тебя от моего гнева, тебе лучше изменить свое отношение прямо сейчас" Беатрис: "Ваше вмешательство действительно излишне, я полагаю. Следите за тем, кого вы называете девочкой. Принятие внешности Бетти за чистую монету дорого тебе обошлось" Между Присциллой и Беатрис вспыхнуло пламя. Обе девушки, одетые в изысканные платья, выглядели ужасно рассерженными. Хотя Субару ни на секунду не сомневался в победе Беатрис, он знал, что подобные конфликты неизбежны при встрече королевских претендентов. Это был как раз тот тип отношений, который у них был. Субару: "Не будь такой упрямой, Беако. Присцилла просто непостоянна, и спорить с ней бессмысленно" Беатрис: "Субару, не останавливай Бетти, в самом деле. Ты не злишься, что Эмилию принижают, я полагаю? Покажи мне свою мужественность, в самом деле" Субару: "Ты можешь не говорить такие ужасные вещи! Не говоря уже о том..." Субару был потрясен тем, что Беатрис, которая редко проявляла заботу о чужих людях, разозлилась из-за Эмилии. Даже Эмилия, получившая эту заботу, была удивлена. Эмилия: "Беатрис, я в порядке". Убрав руку Беатрис с дороги, Эмилия осторожно коснулась головы девушки. На секунду на лице Беатрис появилось плаксивое выражение. Но это длилось лишь мгновение. Беатрис приняла свое обычное выражение, повернувшись обратно к Присцилле Беатрис: "Полагаю, будьте благодарны за то, что вас пощадили" Присцилла: "Именно так ты и должна себя чувствовать. Благодари свое милое личико" И Беатрис, и Присцилла слегка фыркнули. Хотя Присцилла в конце концов похвалила внешность Беатрис, разгневанная Беатрис была совершенно не в курсе. В любом случае, "я отпущу тебя, потому что ты милая" - это было странное объяснение. Субару вообще ничего не понял Субару: "Ты действительно неразумная женщина..." Присцилла: "Конечно. Ты настолько горд, что считаешь себя способным видеть насквозь любую женщину, не говоря уже обо мне?" Субару: "Ты хочешь сказать, что это моя вина...? На самом деле все началось с того, что ты сказал Лилиане "Я хочу тебя"" Причину, по которой Присцилла позволила Лилиане вырваться из ее ладони, он так и не разгадал. Субару устремил на нее любопытный взгляд. Неожиданно Присцилла прикрыла рот веером. Присцилла: "Все в этом мире уже принадлежит мне. Поэтому нет необходимости держать все прекрасное и возвышенное в своей ладони. Эти вещи просто должны существовать. Пока они существуют, нет никаких проблем" Субару: "......" Присцилла: "Этот мир - уже мой двор, то есть где поет певчая птица - неважно. Поместить ее в клетку? Вульгарно. Охранять ее от рук внешнего врага? Вульгарно. На самом деле, все это довольно хлопотные действия" Взгляды Присциллы повергали в прах все предположения Субару. Ее отчужденность даже от отчуждения лишила Субару дара речи. Это не значит, что Субару не мог понять ее слов. Однако то, что она видела, слишком отличалось от того, что видел Субару. Поэтому Субару никогда не поймет ее, пока жив. Честно говоря, он считал это ужасным. Но, возможно, на это можно было посмотреть и с другой стороны.  Возможно, это ужасное чувство может вызывать у других восхищение или тоску. Возможно, именно поэтому Ал решил последовать за Присциллой Лилиана: "Эй, эй, эй! Теперь, когда все успокоились, позвольте мне выступить в роли посла и продемонстрировать добрую волю, пока я демонстрирую свой голос! Да, я так и сделаю!" Так, прорезав атмосферу, Лилиана резко выступила со своим предложением. Она взяла свою лютню-лиру и сыграла на ее струнах быстрый аккорд, а затем сосредоточилась на покачивании собственного тела. Лилиана: "Только на этот раз госпоже Присцилле не нужно присоединяться к танцу, достаточно просто наслаждаться песней. Я открою огонь со всей страстью Певицы! Пожалуйста, слушайте внимательно!" Присцилла: "Хо?" Слова Лилианы вызвали на лице Присциллы выражение интереса. Лилиана: "Эмилия-сама, похоже, пришла как раз в тот момент, когда закончилась моя первая песня. Я надеюсь, что вместо того, чтобы видеть во мне певицу, чья привлекательность заключается в ее миловидности, вы станете воспринимать меня как поэта, который заработал немного денег с помощью мастерства исполнения. Эмилия: "Вау, правда?" Лилиана: "Хотя я не самый квалифицированный музыкант, надеюсь, вы останетесь довольны" Независимо от утверждений Лилианы, Эмилия, несомненно, была заинтересована в ее выступлении и пении. Именно поэтому Эмилия, захваченная их предыдущим общением, с нетерпением ждала предложения Лилианы. Приняв к сведению тонкое ощущение дистанции между Эмилией и Присциллой, Лилиана, казалось, вошла в состояние подготовки. Она незаметно помахала Субару рукой и тихим голосом сказала, Лилиана: "Нацуки-сама, Нацуки-сама. Хотя это только мое личное мнение, но Эмилия-сама и Присцилла-сама в плохих отношениях? Субару: "Вряд ли это вопрос мнения, это очевидно из их обмена мнениями. Кроме того, Присцилла не ладит ни с кем, конечно, есть напряжение с Эмилией" Лилиана: "Это грандиозно!" Лилиана выглядела потрясенной, а ее волосы подпрыгивали, как хвост настороженной собаки. Неужели ее нервы связаны с волосами? Ему очень хотелось протянуть руку и схватить ее. Лилиана: "Так, так, позвольте мне прийти сюда, снять это напряжение и объединить их в мире очарования и песен. Ах! Только что, при слове "разрезать", ваше воображение раздраженно повернуло в опасное место? Это нехорошо!" Субару: "Это утомительно, когда в одном предложении ты говоришь и вдохновляющие, и не вдохновляющие вещи, так что больше так не делай" Субару восхищался Лилианой, которая выглядела как сумасшедшая, но при этом была способна заботиться о других. Отгонять дурной воздух песней, простой и понятной. Оба были спутниками, разделявшими интерес к пению Лилианы. Даже Присцилла не стала бы вести себя цинично по отношению к Эмилии, слушая певицу, которой она так восхищалась. Лилиана: "После того как песня закончится и они снова начнут общаться, не стоит ли нам приготовить для них еду и напитки? Побаловать их сладкими закусками - это, конечно, создаст настроение, которое сократит расстояние между ними, ты так не думаешь?" Субару: "Нет, я так не думаю". Лилиана: "После того как песня закончится и они снова начнут общаться, не стоит ли нам приготовить для них еду и напитки? Сладкие закуски, конечно, создадут настроение, которое сократит расстояние между ними, ты так не думаешь?" Субару: "Это что, пародия, в которой я не смогу продвинуться вперед, если не скажу "да"?" Лилиана преподнесла этот ложный выбор с той же интонацией, и Субару не оставалось ничего другого, как сдаться и выбрать "да". Выражение лица Лилианы вдруг снова стало открытым. Необходимо было как следует подумать о том, насколько сложна коммуникация между человеческим видом и видом Лилианы. Субару: "Хорошо, я куплю что-нибудь перекусить, пока Лилиана поет. Эмилия-тан, я сейчас вернусь, так что ни с кем не спорь и тихонько жди здесь, хорошо? Эмилия: "Правда. Тебе не стоит так волноваться, к тому же этого все равно не случится. Я не хочу ссориться с Присциллой-сан". Субару на всякий случай предупредил Эмилию, но она широко улыбнулась. Хотя он не сомневался в Эмилии, даже если она и не станет инициатором ссоры, присутствие Присциллы делало вероятность ее возникновения довольно высокой. Субару: "Беатрис. Если с Эмилией-тан что-то случится, я оставляю это на твое усмотрение". Беатрис: "Я знаю, на самом деле. Если она еще раз попытается заговорить, я превращу ее в пепел" Субару: "Ты ведь тоже не будешь спорить, верно?" Поручив эту задачу Беатрис, которая была гораздо более непостоянной, чем Эмилия, Субару приготовился покинуть парк. Но перед этим, Субару: "Присцилла, есть ли что-нибудь, что ты не будешь есть?" Присцилла: "Как неожиданно. Такой простолюдин, как ты, проявляет внимание. Ну, в таком случае, приготовь что-нибудь интересное. Если тебе покажется скучным, я подниму тебя за голову и снова прихлопну" Субару: "Угадывать, что тебе понравится, - все равно что играть в камень-ножницы-бумагу, зачем было ставить такое жестокое условие?" Субару подумал о том, чтобы дать ей первое попавшееся лакомство. Присцилла, будучи Присциллой, нахмурилась, услышав его ответ. Присцилла: "Камень, бумага... ножницы?" Она наклонила голову в сторону. Раз уж она забыла о Субару, то, возможно, забыла и о поставленном ею условии. Уже, Субару не знал, что ответить. С ней действительно было невозможно иметь дело во всех смыслах этого слова. Эмилия: "Субару, будь осторожен". Беатрис: "Если что-то случится, зови Бетти" Провожаемый взглядами Эмилии и Беатрис, Субару махнул рукой. После этого он махнул рукой и подмигнул Лилиане, словно флиртуя, а затем побежал из парка. Вскоре после этого зазвучала легкая мелодия Лилианы. Услышав ее, Субару решил как можно скорее вернуться в парк. Если бы он не присоединился к ее соло, ничего бы не вышло. Он придал своему бегу еще больше силы. ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ Прошло десять минут с тех пор, как Субару покинул парк. Субару: "Я такой никчемный, правда". Выйдя из магазина, Субару посмотрел на содержимое своей сумки и вздохнул. Чтобы купить подходящие десерты, мальчик на побегушках Субару отправился в первый попавшийся подходящий магазин и завершил покупки как можно скорее. Хотя его заинтриговал знаменитый деликатес Пристеллы, редкий продукт под названием "Джина Джелли", у него не хватило смелости вернуть его Присцилле. Хотя формулировка о том, что он боится ухудшения отношений между двумя фракциями, звучала неплохо, на самом деле Субару боялся самой Присциллы. Субару: "Интересно, а на вкус это такое же желе, как и унаги? Хотя мне и стыдно, что у меня не хватило смелости убедиться в этом на собственном опыте, мне совсем не противно от себя". Субару присвистнул от сложного самоанализа и бодрым шагом побежал по дороге к парку. Он подсчитал десять минут, прошедших с момента его ухода, и никаких изменений в его контрактной связи с Беатрис не произошло. Однако мужская гордость требовала, чтобы он вернулся как можно скорее, Субару: "Га, простите". Быстро свернув за угол, он едва не столкнулся с кем-то. Хотя он поспешно избегал их, Субару повернул голову, чтобы убедиться в этом. Субару: "Простите. Кажется, я не задел вас, но вы в порядке?" ???: "Эй, брат. Ты извиняешься? Тогда тебе стоит проявить больше искренности!" Человек, с которым Субару чуть не столкнулся, ответил грубым голосом, и выражение его лица изменилось, когда он увидел Субару. В то же время и сам Субару был ошеломлен. Субару: "Ого, это Чин? Тебя же наняла Фельт, почему же ты до сих пор совершаешь те же глупости?" Ларкинс: "Ты чертовски надоедливый! Я уже говорил тебе, что это не Чин! И что ты вообще здесь делаешь!?" Человек, гневно выплюнувший эти слова, был вчерашним посыльным, который не справился с передачей своего послания. По словам Фельт, ему якобы поручили провести ночь в другой гостинице города. Субару: "Ты совсем один, и не с Тоном и Каном? Это очень любопытно". Ларкинс: "Любопытно или нет, но что ты вообще обо мне знаешь? Между нами ничего нет, так почему ты все время пытаешься что-то начать? Ты так раздражаешь, черт возьми, переезжай уже". Субару: "Ты такой холодный, хотя у нас отношения жизни и смерти". Ларкинс: "Я не помню такого!?" Ларкинс, который не был знаком с Субару, сделал раздраженное лицо, пытаясь избежать его. Даже самому Субару было трудно понять, почему он чувствует такое родство. Возможно, сенсоры в сердце Субару относились к ТонЧинКану как к смертному соратнику. Многие люди в этом мире были до смешного сильны, поэтому, столкнувшись с ними, Субару вздохнул с облегчением. Даже несмотря на то, что однажды они уже убили его. Он действительно становился смелее. Ларкинс: "В любом случае! Не беспокой меня! Я сейчас работаю!" Субару: "Ты, который раньше дурачился и издевался над людьми, теперь занимаешься настоящим делом... Я так рад за тебя" Ларкинс: "Кто это!" Пока Субару притворялся плачущим, Ларкинс вырвался от него и направился к толпе. Получив холодную реакцию, Субару почесал голову в раздумьях. Если у вас была дурная привычка не проявлять инициативу в общении с людьми, то и чувство дистанции будет сохраняться. Проследив за тем, как Ларкинс исчезает в море людей, Субару снова повернулся в сторону парка. И тут его ноги внезапно остановились. Субару: "Хм?" Субару поворачивает голову и начинает испытывать подозрение. Перед его глазами, в этот едва уловимый момент, находится причина, по которой Субару остановился - там были люди, которые остановились. Толпа, к которой направлялся Ларкинс, замерла на месте, и Субару невольно последовал ее примеру. Ларкинс скривил губы и протиснулся к выходу из толпы. Ларкинс: "Этот парень, тот парень и этот парень тоже! На что вы все смотрите!?" Захлебываясь раздраженными оскорблениями, Ларкинс совместил свой взгляд со взглядом толпы, устремленным на крышу высоченного здания. Исключительно высокое здание, инкрустированное мозаикой из хрустальных гравюр, здание, в котором находился колокол. В любом мегаполисе или городе это здание было бы само собой разумеющимся. В каждом городе было несколько таких часовых башен. В городе Пристелла также имелось несколько часовых башен. Часовая башня здесь была всего лишь одной из многих. Однако, ???: "- Боже, честное слово. Пожалуйста, извините меня, я очень сожалею". Из открытого окна часовой башни, опасно близко к ее краю, выглядывала фигура. Одеяние фигуры привлекало Голос дрожал, словно под тяжестью этого внимания. ???: "Спасибо. Мне действительно нужно совсем немного, поэтому, пожалуйста, позвольте мне занять ваше время" Она произнесла слова извинения, но по сравнению с искренними словами сожаления в ее словах было гораздо больше самодовольства, как будто она ставила во главу угла свои собственные намерения. Дрожащий голос резко оборвался. Слушать его было больно, и возникла яростная, отчаянная потребность немедленно избавиться от этого дискомфорта. Причиной этого странного чувства, возможно, была отталкивающая внешность фигуры. - Голова фигуры была полностью обмотана бинтами, оставляя незакрытыми только ослепительные глаза. Тело было плотно обтянуто черной курткой, а оба запястья сковывала длинная цепь, концы которой волочились по земле, раскачиваясь то влево, то вправо, когда их обладатель расхаживал по башне. Он сделал странный жест - возможно, улыбнулся, но бинты слишком сильно скрывали и искажали его рот, чтобы выражение лица могло утешить. ???: "Прошу прощения, я архиепископ гнева Культа ведьм". Произнеся этот ужасный титул, фигура назвала свое имя. ???: "Меня зовут Сириус Романе-Конти". Она злорадно улыбнулась.