Цугцванг

      Нарцисса Малфой ненавидела свой дом. В нем стало слишком темно и холодно, слишком громко и многолюдно. Разного рода последователи Лорда посещали особняк Малфоев чаще прежнего. И если раньше это были только самые приближенные представители чистокровных семей, то сейчас Нарциссе приходилось принимать вампиров, вервольфов и не особо чистоплотных егерей. Лорд хоть и приказал вести себя прилично в доме Малфоев, но кто гарантировал, что неуправляемые нелюди будут послушны, оставаясь без внимания своего господина.       Нарцисса ненавидела Люциуса, который разучился давать отпор за себя и свою семью. Ведь каждый раз, когда какой-нибудь полутролль пускал на нее слюни и отпускал непристойные шуточки, Люциус делал вид, что не услышал. Защищали ее исключительно Беллатрикс и Драко.       Нарцисса ненавидела себя за то, какой эмоциональной стала в компании таких подонков. Ранее ей хватало лишь колкого взгляда, чтобы заткнуть очередного недотепу, причем прежде она не имела прямых контактов с отщепенцами. В последнее время же она хваталась за волшебную палочку всякий раз, когда какая-нибудь тварь приближалась к ней ближе, чем на два метра.       Вот и сейчас, прячась в саду среди густых зарослей плюща и жасмина, едва ее слуха коснулся шорох приближающихся шагов, она крепко схватилась за волшебное древко.       — Кто там шляется? — рявкнула она и поднялась с кресла.       Шаги затихли. Нарцисса напрягла слух и выставила перед собой палочку.       — Я подпалю твой зад и скажу Лорду, что так и было! — прорычала она и скривилась от того, как прозвучали эти слова — она никогда так не ругалась.       — Это я, Нарцисса, — пропищал знакомый голос, и из-за куста показался Пий Толстоватый с поднятыми над головой руками, — не надо поджигать мой зад, он мне еще пригодится, — он улыбнулся, но как-то криво, уголки его губ дрожали.       Нарцисса облегченно вздохнула.       — Пий… Здравствуй, — она убрала волшебную палочку и жестом предложила расположиться в кресле напротив, — зачем так крадешься? Ты же знаешь, в каких условиях я сейчас живу. Могу подпалить и не спросить, как зовут.       — Да, да, прости. В следующий раз буду предупреждать, — новоиспеченный министр магии кивком поблагодарил за предложение и сел в кресло, — скажи, — он нервно оглянулся и, наклонившись поближе, прошептал: — Темный Лорд в поместье?       Нарцисса покачала головой.       — Он отправился в очередное путешествие около трех дней назад. Никто не знает, когда он вернется, — лицо Пия на этих словах немного разгладилось, а вот Нарцисса напряглась, — что-то случилось? — она вся превратилась во внимание.       — Нет, нет, нет, — затараторил Пий и постарался выпрямиться, но в ту же секунду обреченно покачал головой, — да, случилось, — он закрыл лицо руками. Нарцисса напряглась еще больше. Состояние политика говорило, что случилось нечто такое, что Темному Лорду придется не по вкусу.       — Так, — она огляделась по сторонам и призвала из дома чайный сервиз, — я налью тебе чаю.       — Нарцисса, — Пий Толстоватый с благодарностью посмотрел на нее, — Темный Лорд убьет меня.       Стоит отметить, Пий Толстоватый слыл трусом. По крайней мере именно так Люциус характеризовал его после возвращения Темного Лорда в контексте того, что никакие уговоры примкнуть к рядам Пожирателей на него не действовали. Как он в конце концов согласился перейти на их сторону, для Нарциссы все еще оставалось загадкой.       — Мне нужно найти его, — снова заговорил Пий и как-то неестественно вздрогнул, что совсем не понравилось Нарциссе, — чтобы признаться. Он должен знать, что я не справился.       — Уверена, ничего ужасного не произошло, — говорить с ним Малфой решила осторожно, — выпей чаю, — наливая ему кружку чая, она незаметно наблюдала за собеседником, — расскажи, что случилось?       — Я не… — министр принял из ее рук кружку и быстро отхлебнул горячего чая, — не знаю, можно ли. Я должен отчитываться ему или Долохову. Или… — он глянул за спину, будто там мог быть кто-то посторонний.       — Я могу позвать Беллатрикс, — Нарцисса направила волшебную палочку в сторону дома, — расскажешь все ей, а она найдет способ связаться с Лордом.       — Да, да, так будет лучше, — Пий Толстоватый быстро закивал головой и снова сделал большой глоток горячего чая. Он точно должен был обжечься, но даже виду не показал.       Нарцисса недоуменно посмотрела на него, но в итоге взмахнула волшебной палочкой. Струя синего цвета покружила вокруг нее, а потом резко взмыла в воздух и скрылась за кустами жасмина.       — Беллатрикс скоро придет, — Нарцисса улыбнулась и предложила Пию еще чаю.       — Спасибо, — он согласно кивнул и следующую кружку с горячим чаем выпил столь же стремительно.       Совершенно неестественное поведение. Возможно, Пий Толстоватый был под действием Империуса, тогда в этом случае решение позвать Беллатрикс было наиболее правильным. Вскоре правая рука Темного Лорда появилась в саду.       — Министр, — она остановилась у тропинки и изобразила что-то вроде книксена.       — Белла, — Малфой улыбнулась и тут же наколдовала еще одно кресло, — прошу, — она дала отмашку летающему чайнику налить еще одну кружку чая, — Пий хотел поговорить с Лордом.       — К сожалению, Лорд сейчас недоступен, — Беллатрикс плюхнулась в кресло и кивнула на чайник, — три ложечки сахара, пожалуйста.       — Я должен отчитываться либо только ему, либо Долохову, — обреченно проговорил Пий и с неуверенностью воззрился на Нарциссу, — Долохов же сейчас…       — Недоступен, — закончила за него Беллатрикс, — после потери памяти он сам не свой, — она покрутила пальцем у виска и хихикнула, — в общем, даже если ты ему что-то расскажешь, он может не оповестить Лорда.       — Яксли сказал, чтобы я молчал, но я не могу утаивать такие вещи.       Беллатрикс хотела было сделать глоток чая, но вместо этого отпустила кружку витать в воздухе. Она вся напряглась, между бровей залегла недобрая складка.       — Выкладывай! — прорычала она, что министр аж вздрогнул, но сразу же подчинился.       — Сегодня в министерстве был Поттер с…       — Поттер?! — Лестрейндж вскочила на ноги. — Вы схватили его?       — Сбежал, — пропищал Пий и, видимо, в ожидании магических наказаний весь сжался и закрыл лицо руками.       — Сбежал?! — взвизгнула Беллатрикс и уже занесла над головой руку с волшебной палочкой, как вдруг застыла: — Яксли сказал тебе молчать?       Испуганный министр закивал головой и, не прекращая закрывать лицо, объяснил:       — Я был в своем кабинете, когда это произошло. Яксли… Он… Он не смог поймать их. Поэтому сказал молчать.       — Где сейчас этот бесстрашный? — Беллатрикс опустила палочку.       — Сказал, что должен обследовать то место, куда привела его подружка Поттера.       Лестрейндж и Нарцисса переглянулись.       — Ничего не поняла, — Беллатрикс по молчаливому велению сестры села обратно в кресло.       — Яксли… — министр осторожно убрал руки от лица, — когда Поттер бежал, он успел схватить девчонку, но она скинула его при повторной трансгрессии. Видимо, как раз в том месте, где они укрывались. Яксли сказал, что ему нужно обследовать то место.       — Что за место? — мягко спросила Нарцисса, что помогло министру окончательно расслабиться.       — Яксли сказал что-то про площадь Гриммо.       И в очередной раз Нарцисса и Беллатрикс переглянулись.       — Какого черта они вообще вломились в министерство? — Лестрейндж вернула взгляд Пию.       — Они напали на Амбридж…       — Долорес? — Малфой выгнула бровь.       — Да, да, — Пий Толстоватый нервно кивнул, — прямо на заседании Визенгамота. Поттер и его друзья были под оборотным зельем, поэтому смогли проникнуть в министерство незамеченными. Пока действие зелья не закончилось.       — Вы идиоты! — заворчала Беллатрикс. — Как? Как вы не смогли поймать их?       Пий снова испуганно сжался, но под мягким взглядом Нарциссы Малфой расслабился и смог даже отпить немного чая.       — Что Поттеру могло понадобиться от этой старой дуры с розовым бантом? — Беллатрикс в поисках ответа уставилась на сестру.       — У меня те же вопросы, дорогая, — Малфой пожала плечами и перевела недоумевающий взгляд на министра.       — Я не знаю, — Пий развел руками, — но я узнаю у нее, — не дожидаясь приказа от правой руки Лорда, он поднялся.       — Так будет лучше, — кивнула Нарцисса и поднялась следом, чтобы проводить его, — не волнуйся ни о чем. Уверена, Лорд тебя не тронет. Ты узнал о появлении мальчишки, когда он уже сбежал. Вся ответственность на Яксли.       — Но, Нарцисса, — Пий Толстоватый приблизился к ней, чтобы их не услышала Беллатрикс, — я — министр, и в ответе за то, что происходит в министерстве. Так что…       — Я оповещу тебя, когда Лорд вернется, — Малфой кивком указала на выход, и Пий понял, что пора откланиваться.       — Я буду благодарен тебе, — он легонько поцеловал ее руку и направился к воротам.       Беллатрикс дождалась его ухода и поманила к себе Нарциссу.       — Чего это ты с ним так любезна?       — Я со всеми любезна, кто любезен со мной, дорогая сестра, — Малфой налила себе еще кружку чая и села в кресло рядом с Беллатрикс, — скажи мне вот что, — она огляделась по сторонам и, понизив голос, спросила: — Пий под действием Империуса?       Беллатрикс широко раскрыла глаза, а потом с подозрением оглядела свою сестру.       — Не знаю, — протянула она, — да даже если и так, тебе-то что?       — Если наш министр под Империусом, то что бы он нам тут не наговорил, он в любом случае донесет тому, кто наложил на него Империус.       — И-и-и?       — Будь осторожна с ним! — прорычала Нарцисса и закатила глаза. — Следи за тем, что говоришь и что делаешь в его присутствии. Тебе ясно?       — Пф-ф-ф, — Беллатрикс беспечно махнула рукой, — все и так знают, что я всецело верна нашему Лорду…       — Тебе ясно? — в голосе Нарциссы появились нетерпеливые нотки, а в глазах — холодный лед.       Беллатрикс тяжко вздохнула.       — Ясно, — пробубнила она.       — Вот и правильно, — Малфой кивнула и, несмотря на обещание сестры, объяснилась: — Сейчас сложный период, дорогая. Лорд никому не доверяет. И любая неприятная новость или информация могут расстроить его и отвернуть от нас. Поэтому…       — Поэтому я сейчас же доложу ему о случившемся, — поняла Беллатрикс и почти сразу же покинула сад.       Нарцисса довольно улыбнулась, расслабленно откинулась на спинку кресла и наконец по-настоящему насладилась своим чаем.       Волан-де-Морт в итоге не наказал горе-министра. Беллатрикс сообщила, что он даже слишком спокойно принял информацию об очередном побеге Поттера.       А потом настало затишье. Долгое, мучительное. Темный Лорд почти не появлялся в поместье Малфоев. Пожиратели и егеря посещали дом только для того, чтобы отчитаться Беллатрикс о проделанной работе. Важных событий не случалось неделями, но порой Беллатрикс получала отличные, по ее мнению, сведения. Так, например, после Хэллоуина она радостно поделилась новостью, что министерство полностью очищено от выродков. И самое главное: егеря поймали и убили грязнокровку Тонкс, мужа их сестры. С одной стороны, продвижения в их деле были, но с другой — Поттер и его друзья будто сквозь землю провалились. Егеря, конечно, время от времени приводили в их дом каких-то детей-самозванцев, очень похожих, по их словам, на неуловимую троицу. Один раз привели весьма похожего на Поттера мальчишку-магла. Беллатрикс поначалу даже не поверила своему счастью, но стоило потерянному маглу заговорить, она превратилась в фурию. Отругав егерей, Лестрейндж замучила беднягу до полусмерти. Что стало в конце концов с мальчиком, Нарцисса и знать не хотела.       От безделья, заточенная в собственном доме, она только и делала, что занималась Этерическим эликсиром и смотрелась в свое зеркальце. Нарцисса могла часами не двигаться и смотреться в него, а когда мышцы начинали ныть из-за отсутствия движений, ставила зеркало на стол и снова занималась зельем.       Время шло, осень сменилась зимой, а о местонахождении Поттера до сих пор не было никаких вестей. Но в Сочельник кое-что случилось. Что-то страшное. Что-то кошмарное. Что-то, что разозлило Темного Лорда очень сильно. Некоторым последователям досталось пару мощных Круцио. Пострадали и она с Беллатрикс. Нарцисса зализывала раны и благодарила Мерлина, что Люциус так вовремя увел Драко из дома и сын не видел мучений матери. Но лучше бы Драко остался на каникулах в школе. Следующим днем она уговорила Драко вернуться в Хогвартс и оставаться там до начала занятий: Снейп там, а значит, Драко ничего не будет угрожать.       В итоге поместье снова опустело. Темный Лорд покинул их, а приближенные после наказаний боялись приближаться к Малфой-мэнор.       В свободное от зельеварения время Нарцисса посещала темницу. Там стало довольно многолюдно за последнее время: Олливандер, какой-то гоблин из Гринготтс, мальчишка-магл, с которым никто не знал, что делать, и Луна Лавгуд, дочь опального Ксенофилиуса Лавгуда. Ее нахождение здесь было его наказанием за поддержку Поттера. Девочка имела все шансы попасть в Азкабан в столь раннем возрасте, но Малфой настояла оставить ее в поместье. Ведь их подземелье имело условия содержания не лучше, чем тюремная камера, за исключением отсутствия дементоров, зато Беллатрикс вполне заменяла десятки этих тварей. Она особенно любила вымещать злость на гостях: у Олливандера неделями не открывался один глаз, дочь Лавгуда была вся в ссадинах и синяках, а мальчишка-магл, казалось, вот-вот умрет. Временами Нарцисса навещала эту случайную компанию покалеченных гостей, которых Малфой-мэнор встретил не богатым убранством прежде роскошных залов и комнат, а сыростью каменной темницы.       Вот и сейчас, убедившись в том, что поместье опустело, а рядом нет Беллатрикс, Нарцисса схватила заранее подготовленный узелок и быстро спустилась в подземелье.       — Добрый вечер, профессор, — услышала она почти сразу, как оказалась у клетки, — или день. Я, честно признаться, не знаю, какое сейчас время.       Малфой наколдовала маленький шарик света и поманила к себе обладательницу голоса.       — Сейчас вечер, — тихо отозвалась она, — и тебе стоит перестать звать меня «профессор», — Малфой расположила узелок на полу, развязала его и достала оттуда хлеб, флягу и закрытый горшочек, — на, — она протянула все подошедшей к решетке Луне, — поешь.       — Извините, — Луна недолго смотрела на подымающийся от горшочка пар, — это привычка, — она пожала плечами и взяла все, что ей предлагали, — как же мне вас называть?       — Никак, — проворчала Нарцисса, чем вызвала улыбку бывшей студентки.       — Хорошо, — согласилась Луна и открыла горшочек, аромат жаркого со свежей зеленью тут же заставил громко заурчать желудок, — выглядит очень аппетитно, — поблагодарила она Нарциссу и тут же приступила к еде.       — Приятного, — бросила Малфой, стараясь скрыть улыбку, — хлеб и воду оставь на потом. Боюсь, что завтра у меня не получится зайти. И вот еще, — она достала из кармана маленький бутылек с прозрачной жидкостью, — это сильное обезболивающее.       Сверху послышались голоса. Она быстро всунула флакон в руку Луне и махнула ей спрятаться в тени. Когда голоса утихли, она позвала девушку обратно. В руке у Луны все еще был горшочек и бутылек, хлеб и флягу с водой она, видимо, уже спрятала.       — Ешь! — приказала Нарцисса, и Луна с радостью вернулась к жаркому.       — Зашем оно мнэ? — жуя, спросила Луна.       Она посмотрела на жидкость в бутыльке в неярком свете наколдованного шара.       — Когда Беллатрикс снова решит… если… — Малфой замялась, не зная, как лучше сформулировать свои мысли, — когда Беллатрикс снова придет за тобой, выпей незаметно зелье и… — она сглотнула, но почти сразу же собралась и холодным голосом отчеканила: — И боль будет терпимой.       — М-м-м, — Луна Лавгуд послушно кивнула головой и вернулась к еде, — а что на… — она посмотрела куда-то в сторону дальней стены, куда свет от волшебной сферы не попадал.       — Одного маленького глотка будет достаточно, — перебила ее Нарцисса и забрала почти пустой горшочек.       Луна снова кивнула:       — Спасибо, профес… миссис Малфой… мэм…       Нарцисса на это ничего не ответила. Наверху снова послышались голоса и шаги. Малфой взмахом палочки заставила утварь и узелок исчезнуть и, смерив напоследок узницу изучающим взглядом, поднялась наверх.       Темницу еще долго освещала ее волшебная сфера.       Ни на следующий день, ни через день Нарцисса не смогла навестить свою узницу. Тайком она направляла в подземелье кое-какую еду и воду, но только тогда, когда на кухне никто не ошивался и только то, пропажи чего не заметят домашние: хлеб, сухари да пустой бульон. Можно было подумать, что дело в заботе, именно поэтому Нарцисса Малфой действовала скрытно. Не хотелось объяснять и без того чрезмерно подозрительному мужу все тонкости ее предусмотрительности. Никому и дела не было до узников. Если бы Беллатрикс периодически не применяла к ним пыточные наказания, о них бы все забыли, и они бы давно скончались от голода и холода. Одобрил бы подобное Темный Лорд? Нарцисса знать ответа на этот вопрос не хотела, оттого и поддерживала жизнь в заключенных.       Новый визит в подземелье состоялся только спустя неделю.       Поттера чуть не схватили. Мальчишка зачем-то решил наведаться к Лавгудам. И обезумевший от горя отец решил предать свои идеалы и сдать его. Когда Пожиратели прибыли, Поттер с друзьями успел бежать. Лорд об этом не узнал, но вот Беллатрикс была в ярости. Досталось всем: Яксли, организовавшему нападение на дом Лавгудов, супругу, зачем-то обстрелявшему дом вместо того, чтобы схватить Поттера, и, конечно же, узникам. Утолив голод истязаний, Беллатрикс Лестрейндж завалилась спать. А Нарцисса, когда в доме все стихло, под покровом ночи спустилась в темницу.       — Эй! — тихо позвала она и зажгла над головой совсем крошечный сгусток света. — Подойди!       — Миссис Малфой, — послышался слабый голос.       Луна нерешительно замерла у кромки света.       — Не бойся, — Нарцисса поманила ее к себе, — я одна.       Луна Лавгуд потопталась в тени пару секунд, но все же подошла к решетке и посмотрела на своего угнетателя с каким-то странным доверием в глазах.       — Дай мне посмотреть, — Малфой приблизилась к клетке и направила свет ближе к чужому лицу.       Кровоподтеки, ссадины, разбитая губа и, кажется, сломанная рука — результат мучений, и тем не менее на лице девчонки почему-то была хоть и слабая, но улыбка. Малфой проигнорировала странную реакцию, молча достала из кармана пузырек и белоснежный платок.       — Я знала, что вы сегодня придете, — прошептала Луна и доверчиво подставила лицо.       Осторожно, стараясь не причинять еще большей боли, Малфой нанесла заживляющий экстракт на все раны на лице и шее девушки.       — Надо вправить кости в руке, — Нарцисса кивком указала на руку, которую Лавгуд неуклюже поджимала.       — Хорошо, — кивнула Луна.       — У тебя осталось обезболивающее?       — Нет, мэм, — девушка глянула куда-то в сторону дальней стены темницы, — я дала несколько глотков мистеру Олливандеру и тому мальчику, — ее голос вдруг дрогнул, — он совсем плох, мэм.       — Не дергайся! — приказала Нарцисса и направила волшебную палочку на сломанные кости. — Эпискей.       Неприятный хруст в тихом подземелье был почти оглушительным.       — Ой, — тихо пискнула Луна.       — Выпей сейчас же! — Нарцисса всунула ей в руку еще один пузырек; судя по цвету жидкости, это было обезболивающее.       Луна без единого слова подчинилась. Хватило одного глотка, чтобы на лице наконец появился живой румянец. По блаженной улыбке было понятно, что девушке стало намного лучше.       — У меня есть немного еды, — Малфой призвала заранее заготовленный узелок.       Внутри оказалось две буханки свежего хлеба, два горячих горшочка и две фляги.       — Пахнет вкусно, — Луна глубоко вдохнула аромат еды, — тут на всех хватит, — она снова посмотрела в дальний угол клетки, — уверена, мистер Олливандер и мистер Крюкохват тоже голодны.       Нарцисса сделала сферу света еще ярче и тогда смогла разглядеть и Олливандера, и гоблина. Оба сидели у дальней стены и всячески старались не смотреть на нее. В двух метрах от них лицом к стене лежал и мальчишка-магл. Он не двигался, и только вздымающаяся грудь говорила о том, что он еще жив и вроде как дышит. Его жалкий вид заставил Нарциссу неуютно передернуть плечами. Она вернула взгляд Луне.       — Тебя не должны волновать другие, — холодно произнесла она и взмахом палочки наколдовала на полу темницы скатерть.       Вся принесенная утварь с едой тут же прыгнули на своеобразный стол.       — Ешь! — приказала она.       Луна, впрочем, и с места не сдвинулась.       — Они давно не ели, — возразила она.       Нарцисса закатила глаза и взмахом руки позволила Луне поделиться едой.       — Спасибо, миссис Малфой, — пискнула она и, подхватив один горшочек с хлебом, отнесла Крюкохвату и Олливандеру.       Нарцисса также наколдовала для них две миски и приборы.       — А он? — она кивком показала на мальчишку.       — Мальчик попросил его не трогать, — тихо и обреченно произнесла Луна, — мне кажется, он хочет умереть. Мне пришлось обманом просить его выпить обезболивающее.       — Тебя и это не должно волновать, — Нарцисса и бровью не повела на заявление, голос ее был ровен, в глазах — равнодушие, — волнуйся и заботься только о себе.       — О себе, — повторила Луна, — но вы… вы заботитесь обо мне.       Нарцисса тихо усмехнулась:       — Это не забота, милая моя. Темный Лорд не будет рад, если его узники скончаются раньше времени. Я всего лишь поддерживаю в вас жизнь.       — И лечите мои раны, даете сильное зелье, чтобы я не чувствовала боли, — Луна продолжила стоять на своем. — Что это, если не забота? — несмотря на холодный взгляд Малфой и ее жестко поджатые губы, Луна ей улыбалась и смотрела на нее слишком доверчиво.       — Что ж, милая, — Нарцисса потупила взгляд, — возможно, ты права, и я действительно забочусь о тебе, — разговор обещал быть длинным, и она наколдовала небольшую подушку у стены, где затем расслабленно расположилась. Такую же подушку она наколдовала и для Луны. Та с благодарностью кивнула, плюхнулась на мягкое место и почти с блаженным вздохом вытянула ноги. — Ты возраста моего сына. Без матери. Одна… Вдалеке от своего любящего отца. Твой отец скучает по тебе. Очень сильно.       Взгляд Нарциссы был пустующим, а в голосе вдруг появились нехорошие нотки. Луна напряглась.       — Что-то случилось, миссис Малфой? — осторожно спросила она.       — Я знаю, что твой отец безумно скучает по тебе, — она вздохнула, чтобы потянуть время, а потом лениво добавила: — Сегодня Гарри Поттер навещал его, — на этих слова у Луны заблестели глаза, — он предал… Твой отец предал Гарри Поттера.       — Нет! — выдохнула девушка и инстинктивно отодвинулась от клетки.       Нарцисса будто и не ожидала такой реакции. Она с удивлением уставилась на бывшую студентку. Луна готова была вот-вот расплакаться. Нарцисса поспешила развеять возможные сомнения:       — Твой отец жив, дорогая.       Но ни улыбки, ни облегченного вздоха она не получила в ответ. Расстроена Луна была по другому поводу.       — Предал? — переспросила она.       — Почему тебя это расстраивает? Твой отец так сильно любит тебя, скучает по тебе и хочет вернуть тебя домой, что готов пожертвовать всем, во что верит, — Малфой приблизилась к решетке и протянула руку. Луна почти сразу схватилась за нее. — У тебя замечательный отец, дорогая. Поттер сбежал, и это не его вина.       — Папа не мог.       — Он делает все, чтобы вернуть тебя.       Нарцисса отдернула руку. Поведение девчонки и ее странная реакция на то, что любимый отец старается вернуть ее всеми силами, начинали раздражать. Она ожидала увидеть радость, но никак не сожаление о поступке отца. Идеалы не могут стоить так дорого.       — Ешь! — приказала она, быстро встала и почти бегом покинула темницу.       Больше она не навещала Луну. Хотя в темнице то и дело появлялись лечебные зелья, обезболивающие экстракты и противовоспалительные мази. Продолжала появляться и простая еда с водой. А однажды, когда дома никого не было, Нарцисса отправила в узницу несколько фляг с тыквенным соком, пирог и леденцы.       И снова настали затяжные недели без каких-либо новостей. Темный Лорд появлялся в поместье в выходные, собрания были недолгими, некоторые Нарциссе даже удавалось избегать. И каждый ее день был похож на предыдущий: вино, библиотека, варка зелья, вино, долгое разглядывание себя в зеркале и снова возлияния. Когда Беллатрикс была более-менее сносной, с ней можно было погулять в саду, выпить вина и устроить небольшую дуэль, но большую часть времени Нарцисса проводила в одиночестве в своей библиотеке. С вином, зельем и зеркалом.       В один из таких дней ее зеркало наконец показало то, что она так долго ждала. Бокал с вином выпал из рук, разбился, запачкав полы платья, а она этого даже не заметила. Засунув зеркальце в карман, она помчалась в сад. Там, убедившись, что никто не следит, Нарцисса трансгрессировала.

***

      Гермиона себя ненавидела. Не было ни единого дня, чтобы она мысленно не отругала себя за решение навестить Лавгуда. Она подвергла опасности себя, Гарри и Рона. Это была просто удача, что они выбрались оттуда живыми и невредимыми. А что будет с Луной и мистером Лавгудом? Гермиона очень надеялась, что они оба живы.       Рон покрывал Лавгуда всеми бранными словами, которые мог вспомнить. Он не хотел ни понимать, ни принимать ситуацию, в которой находился горем убитый отец. Гарри же почти сразу простил его и в ситуации видел только свою вину.       — Луну забрали из-за меня, — сетовал он, — мистер Лавгуд говорил правду до самого конца. Он все еще на нашей стороне. Я верю в это.       Гермионе же не за что было прощать несчастного Ксенофилиуса. Она не видела предательства в его поступке. Никакие идеалы, вера и религия не стоили тех, кого любишь. Лавгуд сделал то, что должен был. У него не было другого выбора. Гермиона ненавидела себя и за эти мысли. Она представляла себя на месте Ксенофилиуса Лавгуда, а на месте Луны — Рона, Гарри, родителей. И каждый раз она пыталась найти другие выходы из ситуации, но мысленные эксперименты загоняли ее в тупик, в итоге жизнь любимых была дороже собственной совести. Через недели подобных вопросов к своему сознанию на месте Луны начало появляться лицо Нарциссы. Сердце замирало, живот крутило, на глаза наворачивались слезы — в этой ситуации Гермиона даже не искала выходы, она без зазрения совести выбирала ее. Когда воображение издевательски рисовало выбор между друзьями и Нарциссой, Гермиона наконец оживала и делала все что угодно, лишь бы не думать в этом направлении. Но не думать, не фантазировать было сложно. В итоге Грейнджер начала находить в этих садистских идеях нечто приятное, в одиночестве она даже тайно наслаждалась ими.       Утренние и вечерние обходы территории, одинокие дежурства вдали от палатки стали ее любимым занятием. Она была одна, в тишине. Воображение ничем не ограничивалось. А еще у нее было зеркало, отражение которого дарило ей свободу фантазировать и каким-то чудесным образом успокаивало громкую совесть. Раньше она боялась в него смотреть, но сейчас, когда они были в тупике и понятия не имели, что делать дальше и где искать следующие крестражи, Гермиона все чаще и чаще смотрелась в ненавистный подарок. Ночью — под одеялом, на дежурстве и во время обхода, в паузах между чтением…       Их новое путешествие в поисках безопасного места, где можно было бы разбить палатку, в этот раз заняло больше времени. Паника и тревога гнали их все дальше и дальше от Шотландии, но куда бы они ни пришли, везде были следы Пожирателей и егерей. Манчестер, Уэльс, Бирмингем, Девоншир… И даже в Ирландии. В конце концов усталость притупила страх, и они разбили лагерь на юге острова Мэн недалеко от Кеземс.       — Я закончил с заклинаниями, — Гарри критично осмотрел пустынную территорию, в лесах прятаться ему нравилось больше, — может, надо было разбить палатку на берегу, — он осторожно посмотрел с обрыва. Внизу виднелась маленькая полоска песчаного пляжа и бушующие волны. — С одной стороны, мы бы были защищены скалами, с другой — море. Обзор хороший.       Гермиона отрицательно помотала головой.       — Море слишком близко к скалам подходит. В одну ночь нас бы смыло.       Гарри согласно кивнул и показал на палатку.       — Я пойду огонь зажгу и чай поставлю. Попросить Рона заменить тебя?       — Не надо, — Гермиона продемонстрировала сказки Барда Бидля, — я пойду почитаю и проверю еще на всякий случай наши защитные заклинания. Место действительно слишком открытое.       В унисон они огляделись по сторонам — на километры вокруг были только голые пастбища, поделенные каменными низкими оградами на частные угодья. То там, то тут где-то еще лежал грязный снег, но местами уже пробивалась свежая зеленая трава. Несмотря на серость середины весны, Гермионе нравилось это место: воздух тут был свежим и теплым, красивый вид на Ирландское море, ласковый ветер то и дело доносил до их слуха блеяние и колокольчики овец.       — Я принесу тебе чай, как будет готов, — Гарри постарался ободряюще улыбнуться.       — Спасибо, — Гермиона махнула ему на прощание и отправилась в обход.       Границы волшебного купола были совсем рядом, почти у самой палатки, и Гермиона на всякий случай наколдовала еще один слой защитных заклинаний на расстоянии двух сотен метров от их лагеря. Очередной обход показал, что защита была надежной. Напоследок Гермиона проверила еще раз слышимость и пропускную способность купола. Расслабленная и довольная собой она направилась к единственному зданию в округе. От старого амбара на самом краю обрыва веяло обреченностью и романтичностью одновременно. Усевшись на лавочку возле него, Гермиона убрала книгу сказок и достала свое зеркальце. Омут фантазий, мыслей и воспоминаний утянул ее в темноту почти до самого заката. Гарри то ли забыл, то ли вовсе не сделал обещанный чай. Гермиону это не особо волновало. Но, видимо, ее обход и дежурство затянулись, раз на ее поиски вышли оба приятеля.       Завидев их, она поспешила убрать зеркало и снова достать книгу сказок. Пролистав ее до произвольной страницы, Гермиона махнула им рукой.       — Чего не отдыхаете? — спросила она, когда они подошли ближе.       — Принесли тебе поесть, — Рон наколдовал пару стульев и кострище посередине между ними, — и чай, — вторым взмахом палочки он подвесил над огнем чайник и призвал три кружки.       — Я не голодная, — Гермиона попыталась возразить, но Гарри уже всунул ей миску, полную тушеных овощей.       — Я нашел мяту в твоей сумочке и сушеные ягоды, — Рон кивком показал на чайник, намекая, что сейчас у них будет ягодно-травяной чай, — извини, что без спроса копался. Просто наш чай закончился.       Грейнджер с улыбкой покачала головой.       — Тут недалеко есть деревушка, — она палочкой показала на север, — Крегнэш или как-то так, — можно будет завтра сходить за чаем, и вообще надо бы пополнить наши запасы.       Она нехотя поковырялась ложкой в овощах и все-таки немного поела. Засвистел чайник. Аромат ягод и мяты помог разгореться аппетиту, и Гермиона попросила вторую порцию овощей.       — Вкусно, — она улыбкой поблагодарила Рона за ужин.       — Готовил Гарри, — Рон ухмыльнулся и взмахом палочки снял с огня чайник, тот лихо разлил содержимое по кружкам и прыгнул на землю. — Я по чаям, Гермиона, — он протянул ей горячую кружку.       — У тебя отлично получается, — Гермиона с удивлением посмотрела на Гарри, — если в министерстве не получится построить карьеру, из тебя может выйти отличный шеф-повар, — она с улыбкой отсалютовала Гарри своим чаем, а после одного глотка похвалила и Рона: — А тебе можно будет открыть кофейню.       — Расскажешь, что такое капучино, — Рон усмехнулся, явно вспоминая их неудачный поход в кафе в Лондоне, — и зачем вообще маглы пьют кофе, тогда… — улыбка с его лица вдруг исчезла, он весь вытянулся и жестом призвал прислушаться.       Кроме треска костра и шума моря поначалу не было слышно ничего, но вдруг где-то совсем рядом раздался треск от звука трансгрессии, следом еще один.       — Не к добру, — прошептал Гарри и быстрым взмахом палочки погасил огонь.       Как по команде они вскочили со своих мест и побежали к палатке. Оказавшись в пределах защитных заклинаний, они застыли, выставили вперед волшебные палочки и приготовились к возможной атаке.       — Там, — прошептал Гарри и показал за палатку.       Буквально у кромки защитных заклинаний, которые возвела Гермиона, стояла группа волшебников из пяти человек.       — Егеря, — узнал Рон, — они не смогут увидеть и услышать нас, если…       Он с испугом глянул туда, где они оставили потушенное кострище, утварь и два стула.       Егеря вдруг двинулись вдоль границ защитного купола. Вскоре до них донеслись разговоры.       — Если честно, я вообще ничего не чую…       — Это Струпьяр, — прошептал Рон и прижался спиной к Гермионе.       Гарри осторожно отошел в сторону, целясь то в одного, то в другого егеря.       — Может, она ошиблась, — егерь, в котором Рон признал Струпьяра, потоптался на месте и огляделся по сторонам, — или мы не туда пришли.       — Да не-е-е, — проговорил другой егерь, подошедший как раз к тому месту, где стояли Рон и Гермиона, — вон то здание, про которое она сказала, — он лениво махнул палочкой в сторону амбара.       — Я что-то чую, — прорычал самый крупный из них. Он остановился в двух шагах от Гермионы и Рона и, словно пес, начал нюхать воздух. — Пахнет так, как она сказала, — он снова принюхался, — совсем рядом.       Остальные егеря подошли к нему и тоже начали принюхиваться.       — Ничего не слышу, — отмахнулся Струпьяр и хотел было пойти к амбару, как великан схватил его за руку и показал как раз в ту сторону, где стояли Рон и Гермиона:       — Запах сюда ведет.       — Уверен, Сивый? — егерь поменьше припал к земле.       — Так давайте проверим, — Струпьяр почти сделал шаг вперед.       — Стой! — прорычал Сивый. — Тут могут быть защитные заклинания.       Вместо ответа Струпьяр размахнулся волшебной палочкой и запустил красные искры. Заклинание ударилось о защитный заслон, и купол задрожал. Гермиона бесшумно охнула.       — Что будем делать? — пропищала она и отошла от границы защитных заклинаний.       — Мы не сможем отсюда трансгрессировать? — уточнил Гарри и следом ответил на свой вопрос. — Выйдем с той стороны и бежим, — он показал за палатку.       Рон будто и не услышал предложения.       — Дадим бой, — сказал он и сильнее сжал палочку.       — Нет, — Гермиона повисла на его руке и потянула, — нужно уходить.       Егеря начали прощупывать их защитные заклинания и обходить лагерь кругом. Даже если они выйдут за границы купола, трансгрессировать без боя не получится. Струпьяр подошел к нюхающему воздух Сивому.       — Что будем делать? — спросил он.       — Ждать, — прорычал он, — выйдут рано или поздно.       — Рассредоточитесь! — приказал Струпьяр остальным. — Ты, как тебя там, — он ткнул палочкой в коротышку, — сходи туда, — он показал на амбар, — проверь, что там есть.       — Лерой мое имя, — проворчал коротышка и, сплюнув, поплелся в сторону амбара.       Тот егерь, что все время молчал, дождался, как Лерой окажется подальше, и тихо спросил:       — Когда поймаем, что будем с ними делать?       — Смотря кого поймаем, — хищно проговорил Струпьяр, — она могла ошибиться.       — Отведем всех к Малфоям, — гаркнул Сивый, — не надо наживать врагов среди приближенных Лорда, но, — он поднял палец вверх и оскалился, — носительницу этого запаха я укушу.       Гермиона на этих словах застыла. Ее духи. Вот про какой запах они все время говорили. Те самые, которые ей когда-то подарила Малфой. Они пришли на запах. Они знали, что именно тут его учуют. Не успела она об этом посетовать, как до них донесся крик егеря по имени Лерой.       — Что там? — закричал Струпьяр и махнул остальным.       — Сюда! Тут что-то есть! — заорал Лерой.       Егеря переглянулись и побежали на крик.       Гарри схватил Гермиону за руку и потянул в другую сторону.       — Уходим! — буркнул он Рону.       Дважды повторять не пришлось. Рон подхватил рюкзак у палатки и побежал следом. Они выбежали из-под защитного купола с другой стороны и понеслись к дороге. Но только они приготовились к трансгрессии, как в их сторону полетели заклинания.       — Бежим! — Гермиона толкнула в спину друзей, сама не зная куда их вести — вокруг были только пастбища и поля, ни одного здания или дерева, за которым можно было бы спрятаться и отбиваться.       — Это они! — услышала она крик Струпьяра. — Хватайте их, идиоты!       Еще одно заклинание пронеслось над головой, а потом за спиной кто-то трансгрессировал.       — Остолбеней! — крикнула она, направив палочку наобум.       — Инкарцеро! — прорычал кто-то сбоку, и Рон свалился на землю со связанными ногами.       Гермиона обездвижила того, кто заколдовал Рона, быстро освободила его от пут и хотела было позвать Гарри и трансгрессировать отсюда, как впереди на дороге появился еще один егерь.       — Палочки на землю! — проорал кто-то во тьме.       Понимая, что бежать некуда, Гермиона направила палочку на лицо Гарри и без единого слова оглушила его жалящим проклятием. Трансгрессировать они не успели. Палочка была выбита из ее рук.       Решение обезобразить лицо Гарри отсрочило их конец. Как Рон и говорил, егеря не отличались сообразительностью. Они долго решали, что делать с беглецами. И даже наводка, по которой они пришли на остров Мэн, не убедила их сразу, что перед ними самый настоящий приз в лице Гарри Поттера и его друзей. У Гермионы и Рона было время обдумать план побега, но без палочек, со связанными руками и ногами мало что приходило в голову: лишь врать, врать до последнего, чтобы не попасть в руки Волан-де-Морта. Но в итоге они оказались у врат в Малфой-мэнор. Встретила делегацию егерей с их добычей сама Нарцисса Малфой.       Гермиона еле сдержала вздох, когда увидела ее. Все так же красива, привлекательна, со сталью во взоре, хотя залегшие под глазами тени и выдавали изнуренность. Нарцисса скользнула взглядом по каждому, задержалась на долю секунды на ней, и уже в этот раз Гермиона не сдержала эмоций: слезы сами собой скатились по ее щекам. Она заскулила и дернулась в сильной хватке оборотня Сивого, отчего он зарычал прямо ей в щеку.       — Вы были правы, мэм, — Струпьяр учтиво поклонился в знак приветствия и норовил поцеловать руку Нарциссы, но та с нескрываемым пренебрежением отошла от него, — мы надеемся на вознаграждение.       — Да? — Малфой сурово посмотрела на Сивого. — И что же…       — Так, полагаю, это… — ее перебил коротышка-егерь и продемонстрировал меч Гриффиндора, — могу оставить себе в довесок к награде?       — Молчи, Лерой! — Струпьяр щелкнул ему подзатыльник. — Что за манеры? Негоже перебивать даму. Ей-богу, — он посмотрел на Нарциссу и снова отвесил ей поклон, — не обращайте внимания.       — Моя сестра, мадам Лестрейндж, в доме, — холодно проговорила она, — за наградой к ней. Ей же продемонстрируете свои находки.       В поместье их встретил глава семейства Люциус Малфой. Нарцисса что-то шепнула ему и ретировалась в неизвестном направлении. Все чаяния Гермионы, а они еще были, несмотря на происходящее, рухнули вместе с ее уходом.       — Следуйте за мной! — скомандовал Люциус Малфой и начал подниматься по лестнице. — А это что за уродец?! — он смерил обезображенного Гарри неприязненным взглядом. — Моя супруга сказала, что вы поймали Поттера и его друзей.       — Это и есть Поттер, — как-то неуверенно произнес Струпьяр, — малехо подпорченный. Съел, видать, что-то не то или…       — Или наткнулся на жалящее проклятье, — прозвучал звонкий голос Беллатрикс Лестрейндж. Она стояла наверху лестницы и улыбалась. И улыбка ее не предвещала ничего хорошего. — Отсюда вижу, что дело в магии.       Когда они оказались в холле, Беллатрикс словно хищник после охоты обошла всех присутствующих, остановилась напротив Гарри и долго рассматривала его.       — Поттер, ты ли это? — прошептала она и получила отрицательное качание головой.       — Мы должны знать наверняка, прежде чем вызывать Темного Лорда, — Люциус в нетерпении потирал запястье.       — При всем уважении, мистер Малфой, — Струпьяр шагнул вперед, — это мы поймали их, и для начала мы хотим получить награду.       — Награду? — Беллатрикс Лестрейндж стрельнула в него взглядом, от которого сразу стало не по себе, так что егерь отшатнулся прочь, — будет вам награда, — она оскалилась и махнула Малфою рукой, видимо, чтобы тот выдал вознаграждение. — Только убедимся, — она перевела взгляд на Гарри, а потом посмотрела на Рона, — это мальчишка Уизли, точно! — она ткнула Рона в плечо. — А это? — она перевела взгляд на Гермиону, которую все еще прижимал к себе Сивый. — Отпусти ее! — приказала ему Беллатрикс.       — Хочу, чтобы она была моей наградой, — прорычал тот, — Лорду нужен только мальчишка Поттер. А она…       — Отпусти! — прошипела Беллатрикс и покачала своей волшебной палочкой.       Струпьяр кивнул оборотню, и тот нехотя разжал свои лапы.       — Но потом… — Сивый потоптался на месте.       — Награда — деньги! — перебила его Беллатрикс Лестрейндж.       Мистер Малфой покачал мешком со звонкими монетами и после отмашки Беллатрикс кинул в руки Струпьяру.       Сивый снова попытался возражать:       — Но…       — Еще слово… — Беллатрикс направила на него волшебную палочку, и только тогда оборотень отступил, — а что насчет тебя, милочка, — смотрела она на Гермиону не так уверенно, как на Рона, — где Нарцисса? — Лестрейндж повернулась к Малфою. — Она подтвердила, что это та самая грязнокровка?       Мистер Малфой развел руками:       — Нарцисса…       Но его перебил Лерой.       — Это точно та самая, — он выглянул из-за спины Сивого и махнул мечом Гриффиндора в сторону Гермионы, — мадам Малфой…       Но договорить он не успел, Беллатрикс быстрым взмахом палочки вытянула коротышку из-за могучей спины оборотня и вмиг оказалась возле него.       — Ты! — прорычала она и схватила его за руку, в которой был меч. — Откуда ты его взял?       — Вы что? — Струпьяр потянулся за своей волшебной палочкой. — Дамочка…       — Остолбеней! — выкрикнула Беллатрикс.       Струпьяр полетел на пол. Сивый даже не успел понять, в чем дело, как следующее заклинание подкинуло его к потолку и отбросило к лестнице.       — Какого черта, Беллатрикс?! — заорал Люциус Малфой. Возможный Поттер и его друзья остались без присмотра, и, чтобы они не сбежали, он нацелил свою волшебную палочку на них. — Нам нужно позвать Лорда!       — Не смей! — взвыла Лестрейндж. — Если он сейчас прибудет сюда, то нам всем не поздоровится.       — Вы в своем уме?! — завыл Лерой и опасливо посмотрел на целящуюся в него волшебную палочку.       Беллатрикс вырвала из его рук меч Гриффиндора.       — Откуда он у вас?! Как вы пробрались в мой сейф?       Ее волшебная палочка превратилась в кинжал. Она со свистом полоснула коротышку по лицу. Лерой взвыл от боли и упал к ногам Лестрейндж, прикрывая рану, из которой полилась кровь.       — Вы что?! — проскулил он и попятился.       — Отвечай! — Лестрейндж угрожающе нависла над ним.       — Нашли! Нашли! — запищал коротышка и показал на Гермиону. — В п-п-п… в сумочке. Это ее! Ее! Честно слово. Я просто…       Дальше Беллатрикс Лестрейндж его не слушала. Задыхаясь то ли от страха, то ли от злости, она схватила Гермиону за волосы.       — Не трогай ее! — проорал Рон и хотел было накинуться на Лестрейндж с голыми руками, но Малфой был тут как тут, больно ударил его по голове и ткнул волшебной палочкой прямо в грудь.       Лестрейндж сорвала с пояса Гермионы сумочку, на которую показывал коротышка-егерь, и, взвесив ее в руках, откинула куда подальше.       — Откуда у тебя меч?! — со всей силы она толкнула Гермиону в центр комнаты.       — Нет! — Рон снова попытался кинуться на помощь, за что получил удар в живот.       — Молчать! — Беллатрикс словно обезумела, тонкая огненная струйка вырвалась с конца ее палочки и прожгла кроссовок на ноге Гермионы. — Отведи их в подвал! — приказала она Малфою.       — Это пока мой дом, — проворчал он, но подчинился.       — А вы, — Лестрейндж палочкой показала поочередно на всех егерей, — вон!       Схватив мешок с золотом, Струпьяр понесся вниз, следом побежали остальные.       — А теперь, — Лестрейндж хищно посмотрела на Гермиону, — ты расскажешь мне, как вы пробрались в мой сейф.       Она за волосы подняла Гермиону с пола и потащила к двери в конце холла. Затолкав ее в маленькую комнатку без окон и мебели, Беллатрикс закрыла за собой дверь. Гермиона попятилась, но Лестрейндж снова схватила ее за волосы.       — Что… Нет… — Гермиона попыталась вырваться, но хватка на волосах усилилась, а палочка, казалось, вот-вот проткнет кожу на ее горле.       — Как вы попали в мой сейф? Что вы еще взяли оттуда? — Беллатрикс хрипела и трясла Гермиону из стороны в сторону. — Кто вам помог?       — Нет, нет, — заскулила Гермиона, — мы не были в вашем сейфе. Честно! Я не понимаю, о чем вы говорите.       — Врешь! — Лестрейндж кинула Гермиону на пол и что есть силы заорала: — КРУЦИО!       Невыносимая боль прожгла каждую клеточку тела, Гермиона даже не смогла закричать, только выгнулась в неестественной позе. А когда боль притупилась, захныкала, моля о пощаде.       — Говори! — Лестрейндж пнула ее по ноге и, не получив быстрого ответа, прошипела: — Круцио!       — Это… не настоящий, — простонала Гермиона сквозь боль.       — КРУЦИО!       — Подделка…       — КРУЦИО!       Больше Гермиона не говорила. Нестерпимая боль требовала молчать и бороться за возможность оставаться в сознании. Через секунды боль от проклятия оставила ее тело. Ее мучительница что-то пробубнила, а потом, пнув по ногам, оседлала ее.       — Ты! — Лестрейндж схватила Гермиону за подбородок и заставила смотреть на нее. — Грязная ошибка. И должна быть заклеймлена.       Она сунула волшебную палочку в копну своих волос и вытащила из-за пояса маленький кинжал.       — Не надо, — прошептала Гермиона, — я говорю правду. Этот меч всего лишь подделка. Он не настоящий. Он…       Новая режущая боль в руке превратила ее шепот в крик.       — Нет! — Гермиона безуспешно пыталась вырваться, отчего боль в руке становилась сильнее, — нет! Помогите! Нарцисса!!!       Боль на секунду прекратилась, но только за тем, чтобы с новой силой обрушиться на нее. Гермиона попыталась позвать на помощь еще раз, но силы начали покидать ее.       — Как вовремя ты вспомнила про Нарциссу, — прошипела Беллатрикс, — тебе нельзя умирать. Я обещала тебя ей.       И снова боль, режущая, страшная, обещающая скорый конец.       — Нарцисса!!! — прокричала обессиленная Гермиона.       Отчаянные попытки вырваться привели к тому, что обезображенное довольной улыбкой лицо Беллатрикс Лестрейндж оказалось еще ближе. Да, оно было именно что обезображено. Гермиона в желании спрятаться от ужаса происходящего даже подумала о том, насколько это бесконечно странно. Ведь улыбка, по сути своей, это что-то приятное и теплое.       Следующий крик был глухим, но именно он был «услышан» — в помещении появилась Нарцисса Малфой. Устрашающая картина истязания бывшей ученицы сестрой нисколько ее не смутила. Лишь глаза потемнели, а может, это было игрой света и тени. Гермиона, прижатая к полу и с ножом у горла, инстинктивно дернулась к ней.       — О, Цисси, смотри, кто у нас здесь, — Беллатрикс задыхалась от смеха, — это же Гермиона Грейнджер, маленькая грязная девчонка!       Нарцисса Малфой без единой эмоции скользнула взглядом по окровавленной руке Гермионы.       — А знаешь, кто у нас в подвале? Ее маленькие дружки! О-о-о, — Лестрейндж с наслаждением пропела, — Темный Лорд наградит нас, Цисси! Мы поймали их, поймали всех! — она с силой полоснула Гермиону ножом по плечу, разорвав рукав.       Кровь из новой раны большими каплями брызнула на подол платья Нарциссы.       — Я очень рада, Белла, — Нарцисса отшатнулась и скривилась, будто это не кровь испачкала ее платье, а грязь.       — Ты чертова лгунья, ненавижу тебя! — выплюнула Гермиона, зло посмотрев на Малфой.       Ее появление будто придало сил, и Гермиона снова попыталась сбросить с себя Лестрейндж.       Беллатрикс дико рассмеялась.       — Не тратьте силы, мисс Грейнджер. Вы были слишком доверчивой. Не стоит доверять каждому, кто был с вами нежен, — монотонно проговорила Нарцисса, отступив дальше, чтобы грязная кровь не испачкала ее еще больше.       Гермиона задохнулась от горечи и закрыла глаза. Предательские слезы, наворачивающиеся от вида бездушного выражения лица, означали окончательное поражение.       — Не стоит прятать глаза, Гермиона, — Малфой подобрала полы платья и изящно опустилась возле нее, — я говорила тебе, — она жестко повернула лицо Гермионы к себе, — что каждый сам выбирает свой путь и каждый несет ответственность за свои действия, свои убеждения и веру. Сейчас ты считаешь, что я предала тебя, что я плохой человек, — она на секунду замолчала и внимательно всмотрелась в уже мокрое от слез лицо Грейнджер, — но сейчас, мой милый ребенок, все так не важно… ведь рыдаешь ты, — она поднялась и оставила ученицу наедине со старшей сестрой.       Беллатрикс какое-то время изучала закрытую дверь. Гермиона больше не сопротивлялась.       — Видимо, моей сестре ты больше не нужна… Значит… — Лестрейндж огляделась в поисках того, что еще можно использовать для игр с жертвой, — о-о-о! — она посмотрела на отброшенный меч Гриффиндора. — Как поэтично, не находишь?       Лестрейндж засунула кинжал за пояс и взяла в руки меч. Она с садистским наслаждением провела по рукояти, щелкнула по лезвию и почти хихикнула, когда услышала легкий звон металла.       — Гриффиндорец умрет от меча Гриффиндора… Делаю тебе одолжение, грязнокровка.       В желании, чтобы все закончилось быстро, Гермиона запрокинула голову. И Беллатрикс почти занесла меч над головой, но что-то ее отвлекло. Не сразу до слуха Гермионы донесся шум. Лестрейндж недовольно выдохнула:       — Какого черта…       Следом послышался грохот падающей мебели и выкрики заклинаний, в которых четко выделялись голоса Рона и Гарри. Гермиона снова захотела жить, она задвигалась под своей мучительницей, через боль подняла окровавленную руку и вцепилась в волосы Беллатрикс.       — Что это ты удумала? — хихикнула та. — А ну… — она подняла Гермиону на ноги и, закрепив меч на своем поясе, обхватила ее и приставила палочку к щеке, — пойдем, полюбопытствуем, какого черта там происходит.       Гермиона замотала головой и попыталась вырваться, за что получила коленом в спину.       — Отвали! — прохрипела она.       Попытки Гермионы лишь веселили Лестрейндж. Хихикнув прямо в ее ухо, она пальцем показала на дверь.       — Открой и иди вперед!       Еще один удар в спину заставил Гермиону двигаться.       В холле они почти сразу попали под фейерверк боевых заклинаний. С одной стороны чета Малфоев, с другой — Рон и Гарри, уже без последствий жалящего проклятия на лице. И силы были точно не равны, глава семейства по большей части защищался, прятался за спину своей жены, а Рон и Гарри, будто два разъяренных льва, все наступали и наступали. И если бы не их появление, то бой вскоре окончился бы победой двух молодых волшебников. Гермиону охватила гордость за своих друзей, и она с новой силой попыталась освободиться.       — Стоять! — заорала Лестрейндж что есть мочи.       Вид побитой, измученной и еле стоящей на ногах Гермионы с угрожающе приставленной к горлу волшебной палочкой заставил Рона и Гарри прекратить бой.       — Назад! — хрипло каркнула Беллатркис. — Кто это тут у нас? Сам Гарри Поттер в своем истинном обличии, — она хищно улыбнулась, — палочки на пол! Быстро!       Гарри окаменел, нервно сжимая палочку в руке. Рон выпрямился и часто задышал, покрываясь краской до самых ушей.       — Я сказала: бросайте волшебные палочки! Сейчас же! — завизжала Беллатрикс и сильнее прижала волшебную палочку к горлу Гермионы.       Она еле сдерживалась, кончик палочки начал нагреваться, и в тишине холла послышалось неприятное шипение горящей кожи. Гермиона пискнула.       — Ладно! — крикнул Рон и швырнул на пол волшебную палочку.       Гарри сделал то же самое. Малфой тут же подскочил к ним и поднял их палочки.       — Молодцы! — Беллатрикс улыбнулась. — А теперь, — она повернулась к Нарциссе, — грязнокровка убеждает меня, что меч ненастоящий. Приведи гоблина, пускай посмотрит, так ли…       На этих словах Люциус Малфой дрогнул, глаза его округлились, и, страшась посмотреть на Беллатрикс, он просипел:       — Лорд скоро будет здесь.       — Что? — Беллатрикс в ужасе уставилась на него. — Ты его вызвал? Он убьет нас, если увидит…       Она не договорила. Над головой послышалось какое-то странное дребезжание. Все посмотрели вверх. Огромная люстра над ними задрожала, заходила ходуном. И за мгновение до падения Гермиона почувствовала, как какая-то неведомая сила выдернула ее из рук Беллатрикс и кинула прямо в объятия Рона. Люстра с грохотом упала на пол прямо возле ног оцепеневшей Беллатрикс. Гарри, рискнув, прыгнул к Малфою, сбил его с ног и отобрал все три волшебные палочки. Нарцисса отпрыгнула в сторону и вместо того, чтобы обезоружить Поттера, наставила палочку куда-то в сторону лестницы.       — Добби! — вскрикнула она. — Ты! Это ты уронил люстру!       Обескураженная Беллатрикс даже задохнулась от возмущения.       — Ты… Ты чуть не убил волшебницу, маленькая дрянь! Как ты смеешь нападать на своих хозяев?       — У Добби нет хозяев! — пропищал маленький эльф в ответ. — Добби — свободный. И Добби не даст в обиду своих друзей.       Лестрейндж уже приготовилась выкрикнуть проклятие в сторону маленького домовика, как Гарри наставил все три волшебные палочки на нее и крикнул:       — Экспелиармус!       Тройное заклятие вышло таким мощным, что Лестрейндж подкинуло в воздух и отбросило к стене. Ее палочка пролетела через все помещение, и Гарри ловко поймал ее в воздухе. От удара меч выпал с пояса Лестрейндж и отлетел в противоположную сторону.       — Акцио! — крикнул Гарри, и клинок прыгнул в руки Рона.       — Убей их! — заорала Беллатрикс. — Цисси, убей их всех!       Нарцисса замешкалась, а Добби щелкнул трясущимися пальцами, выбив тем самым палочку из рук бывшей хозяйки.       Гермиона охнула: взгляд Нарциссы был направлен на нее. Малфой быстро посмотрела на свой пояс, на котором оказалась отобранная егерями сумочка. Не обдумывая значение такого взгляда, Гермиона выхватила у теряющего сознание Гарри одну палочку и вернула сумочку себе.       — Уходим, Добби! — проорал Рон.       Домовик схватил его за руку и крутанулся на месте. Уже погружаясь в темноту, Гермиона в последний раз увидела бледную, но почему-то улыбающуюся Нарциссу, сворачивающуюся в спираль комнату с разбитой люстрой и металлический блеск — маленький кинжал Беллатрикс летел через весь холл прямо в исчезающих беглецов.       Гермиона рухнула на что-то мягкое и мокрое, в воздухе ощущался запах соли. Рон поддерживал ее, шептал что-то утешающее, одновременно роясь в сумочке. Цепляясь сознанием за его голос, Гермиона пыталась вырваться из объятий настигающего обморока. Но бессилие, боль и желание забыться были сильнее. Последнее, что она услышала перед тем, как потерять сознание — это рыдания Гарри и тихий голос Добби. Кинжал Беллатрикс Лестрейндж нашел свою цель в сердце их маленького и храброго спасителя.

***

      Волан-де-Морт был вне себя от гнева. Упустили мальчишку. Снова. И позволили бежать пленникам. Поттер был почти в его руках. Трое взрослых волшебников и несколько егерей не смогли справиться с сопляками. Как такое возможно? Он готов был убить каждого, в особенности своего самого верного слугу — Беллатрикс Лестрейндж. К его большому удивлению, всю вину на себя внезапно взяла Нарцисса Малфой. Такой самоотверженности он не ожидал увидеть среди тех, кто Пожирателем не являлся.       — Оставьте нас! — Темный Лорд внимательно смотрел на склонившую голову Нарциссу.       Люциус и Беллатрикс в нерешительности застыли.       — Сейчас же! — чуть громче приказал Лорд.       — Мой Лорд, — Беллатрикс бросилась на колени, — не слушайте ее! Мальчишка… Он… Больше такого не повторится. Я лично отправлюсь на его поиски. У меня есть предположения, куда они могли отправиться. Я… Я… — представляя, что может ждать сестру после такого признания, она со страху переводила взгляды на всех присутствующих в холле, — молю…       — Ты ослушиваешься приказа, Беллатрикс?       Одного взгляда хозяина было достаточно, чтобы Лестрейндж трусливо замолчала. Посмотрев на сестру с сожалением, она дернула Малфоя за руку и вывела его из комнаты. Когда их шаги стихли, Лорд обратился к Нарциссе.       — Я слушаю.       — Это я привела Поттера и его друзей, — ровно сказала Нарцисса, — когда я была профессором в Хогвартс, я подарила Грейнджер заколдованное зеркало и духи. Все это время я выслеживала ее…       Нарцисса замолчала, когда увидела, как Темный Лорд скривился при упоминании имени той, кого он и за человека не считал.       — Продолжай, — он подошел ближе и внимательно всмотрелся в лицо Малфой.       — Я узнала место, когда она посмотрелась в зеркало. И сразу же отправилась к егерям. Фенрир Сивый — лучший следопыт. Они быстро нашли место и по запаху моих духов обнаружили, где скрывалась девчонка с друзьями.       — Почему вы не вызвали меня раньше?       Нарцисса не без труда выдержала прямой взгляд Лорда. И не выказывая не единой эмоции, ровно ответила:       — Мы не были уверены, что с девчонкой был именно Поттер. Он был изуродован, без палочки, как и Грейнджер. Мы должны были узнать наверняка, чтобы не вызывать вас понапрасну.       — Без палочек? — Волан-де-Морт сузил глаза, и когда Малфой опустила голову, потребовал: — Смотри на меня, Нарцисса!       — Егеря, — сразу же ответила она все таким же ровным голосом, — они перепутали палочки. У них было несколько отобранных у разных волшебников.       Говорить о мече было нельзя, иначе пострадает Беллатрикс. Откровенно врать — тоже. Окклюменционных навыков у Нарциссы было недостаточно, чтобы тотально закрыть свой разум от вмешательства, но для того, чтобы сказать полуправду ей хватило магических способностей.       — Их спас ваш домовик, — Лорд презрительно посмотрел на разбитую люстру и разбитую мебель.       Нарцисса кивнула.       — Этого никто не ожидал, мой Лорд. И это только моя вина. Я должна была предвидеть, что эта маленькая тварь может наведаться в мой дом, и обеспечить достаточную защиту.       — Нет! — рявкнул Волан-де-Морт, — это вина только твоего мужа, что он позволил рабу уйти.       — Мой Лорд, я… — голос Нарциссы впервые дрогнул.       Какими бы ни были сейчас тяжелыми отношения с Люциусом, но она точно не хотела накликать на него беду.       Вола-де-Морт, впрочем, улыбнулся и как-то неестественно заботливо проговорил:       — Не волнуйся за своего мужа. Ниже ему падать некуда. Я не трону его.       — Благодарю, мой Лорд, — Нарцисса выдохнула и почти сразу же вернула себе невозмутимость.       — Это был хороший план, если бы тебе не мешали, — Темный Лорд коротко склонил голову, — но почему ты раньше не сделала этого?       — Девчонка не пользовалась зеркалом до этого момента, — объяснила Малфой.       Губы Волан-де-Морта дрогнули в кривой улыбке.       — Почему она хранила твои подарки? После всего… Зная, что ты враг…       Нарцисса очень хотела отвести глаза от проницательного взгляда. Пауза, понадобившаяся для того, чтобы голос не дрогнул, а на лице не отразилось ни единой эмоции, затянулась.       — Она влюблена, мой Лорд, — ответила Нарцисса ледяным голосом, полного пренебрежения. Эмоции скрыть не удалось.       Волан-де-Морт улыбнулся еще шире.       — Сердцами людей можно управлять и таким образом, — он почти хвалил Малфой, отчего у той открылся рот от удивления, — да. Меня ты тоже изумила, Нарцисса. Видать, я ошибся, когда выбирал на роль своих слуг не тех Малфоев.       Нарцисса сглотнула и почтительно склонила голову.       — Мой Лорд, я… я… сделаю все, что вы от меня потребуете.       Волан-де-Морт улыбнулся и, слегка касаясь ее подбородка, потребовал смотреть ему в глаза.       — Я не награжу тебя меткой. Я дарую тебе то, что ты желаешь. Свободу.       Нарцисса вздрогнула. Темный Лорд кивнул.       — Беллатрикс поведала мне, чего ты желаешь, — продолжил он, вызвав на лице Малфой еще большее недоумение, — сейчас каждый воин на счету. А ты — выдающаяся волшебница, Нарцисса. Когда я покончу с Поттером и со всем сопротивлением, ты будешь свободной. Люциус тебя не остановит. Ты сможешь жить, как пожелаешь, и никто не посмеет тебе помешать, я прослежу за этим.       Нарцисса почтительно склонила голову и прошептала:       — Спасибо, мой Лорд!