Ты открывал ночь, всё, что могли позволить Маски срывал прочь, душу держал в неволе Пусть на щеке кровь, ты свалишь на помаду К черту барьер слов, ангелу слов не надо....
Музыка из телефона - в наушники. Наушники- в уши. Звук бежит по ушам, которые распознают слова и звуки. А потом уже передается в мозг полученная информация. Действительно, человеческое тело - что то невероятное. Процесс в нем кажется и сложным и простым одновременно - лучшее сочетание. Юра считал, что это из за тупости природы появились люди - существа, которые уничтожают не только ее, но и все вокруг . Единственное , что природа действительно сделала не просто так - это создала то, что уничтожает людей. И лично для Плисецкого этим " средством массового поражения " были чувства. Именно чувства Юрочка винил во всех своих бедах. Впрочем тут даже его можно понять.А мы не ангелы, парень, нет, мы не ангелы Тёмные твари, и сорваны планки, но Если нас спросят, чего мы хотели бы Мы бы взлетели, мы бы взлетели
Горько усмехнувшись, Юра переключил на следующую песню, выписывая в который раз дорожку шагов, в одиноком помещении, которое радовалось присутствию хоть кого то. Хоть это и был человек, столько раз причинивший зданию боль, что и не пересчитать. Не, ну обязательно за каждую неудачу пинать стены крытого катка?!***
Виктор так и не смог рассказать Юри. Он так и не смог сказать ему правду. О том, что он лишь играет с ним, заставляя его заменять другого человека. И он ощущал себя полной мразью, ведь не мог сказать Кацудону, что влюблен в другого. Ведь он даже не мог понять в кого. Хотя ночами порой ему снились кошмары . Вот только его главного героя, он вспомнить не мог. Или не хотел признавать правду? Если, когда люди смотрели на Юри , они лишь смеялись над ним, говоря что он просто " в пубертатном возрасте ", то над Виктором никто не смеялся. Виктору сочувствовали от одного его грустного вида. И от этого сочувствия становилось еще больнее. - Вить, можно с тобой поговорить? Юри как всегда. Пытается всем помочь, даже понимая, что его помощь бессмысленна. - Да , конечно. В попытке улыбнуться, Никифоров растянул свои губы, хоть на деле это было похоже лишь на мучительный спазм лица. И от этого всякому постороннему человеку становилось еще грустнее. - Вить, я могу как то помочь? - О чем ты? - Ты последнее время ходишь как... В воду опущенный, кажется так это называется. Что происходит? Еще и на меня не обращаешь внимания. Я тебя чем то обидел? - Нет, дело не в этом... Запястье снова обожгло болью, да ещё и такой сильной, что казалось что руку сейчас разорвёт. Однако наученый опытом, Русский фигурист и не подал вида. -... Я ... Я просто не знаю. Я запутался. Я правда , я просто не могу понять, что происходит, и чем же я таким провинился... Кацудон нахмурился и ласково спросил. - Можешь рассказать? Будто сумасшедший, Виктор в ужасе посмотрел на Юри. - Нет! Нет, нет и еще раз нет! - Почему? Это связано со мной? Ты понял что меня больше не любишь, да? Глаза наполненные слезами , в шоке смотрящие на Виктора - были хоть и лучшей манипуляцией, но на данный момент она не сработала. - Э.. то не так! - ТОГДА РАССКАЖИ НАКОНЕЦ! Крик эхом раздался по квартире, отражаясь от стен и возвращаясь обратно. - Я.. Я правда не могу, но пожалуйста... - Я так и знал. Поэтому ты мне не говорил " люблю " уже месяц, да? Закрытая дверь в квартиру была закрыта в сердце Юри навсегда. Он сюда больше не вернётся.Заберите меня на восток, где солнца восход, Где чувства как ток, кусают, Где берег песок, из звезд потолок. Последний глоток - я сгораю.