Рассветные лучи лениво карабкались по полу, через тумбочку на кровать и коснулись, наконец, тонких девичьих пальцев. Словно ощутив поцелуй солнца, Гермиона медленно раскрыла глаза, глубоко вдохнув запах нагретых простыней и пытаясь вспомнить, как она оказалась дома в постели. В районе талии ощущалась непривычная тяжесть, девушка повернула голову и увидела лежащего на боку, лицом к ней, Драко Малфоя. Он был полностью одет, в отличии от неё, и его грудная клетка медленно поднималась и опускалась в такт дыханию спящего. Гермиона мысленно поблагодарила Мерлина, что одеяло за ночь не сползло. Пазл в голове начал складываться и воспоминания вернулись. Вспомнила как попросила Малфоя остаться и он остался, он позаботился о ней. Девушка рассматривала спокойное лицо блондина, как его светлые ресницы слегка подрагивают во сне. Слизеринский принц мирно спал в её постели и его мягкое дыхание действовало подобно успокоительному. Она любовалась его острыми скулами, скользила взглядом по губам, осмеливалась рассматривать его вблизи и при хорошем свете, пока никто не видит. Всё–таки Малфой был невероятно красив.
Сердце Гермионы дрогнуло и забилось, как маленькая птичка в клетке от осознания, что его дыхание изменилось. Брови нахмурились, а из груди раздался стон. Кажется ему снился кошмар и Грейнджер осторожно погладила Драко по щеке.
— Тише, Малфой, это просто кошмар.
Парень открыл глаза и уставился в её карие, такие тёплые, с золотыми искорками, как он мог теперь рассмотреть вблизи. Своей рукой он накрыл её ладонь на своей щеке, погладив в знак благодарности.
— Давно проснулась?
— Только что.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально. Прости, что вчера испортила тебе вечер.
— Ты ничего не испортила. Не стоило оставлять тебя одну.
— Брось, ты мне не нянька.
— Кажется немного нянька, — он улыбнулся, как бы напоминая, что прокараулил её всю ночь.
— Спасибо, что остался.
— Человеку нужен человек, Грейнджер.
— Что тебе снилось?
Малфой потёр глаза освободившейся к тому моменту рукой, — Немного прошлого, обычная история. Волдеморт, приказывающий мне убивать людей, крики, абсолютная беспомощность. Когда пытаешься бежать, но стоишь по колено в болоте, кричишь, но нет голоса.
— Мне жаль.
— Тебе не должно быть жаль, Грейнджер.
— Как и никто в этом мире, ты не выбирал в какой семье родиться.
— Но когда ты уже жив — выбор есть всегда. И я очень долго делал неправильный.
— Главное, что теперь всё правильно.
Малфой долго смотрел на её милое заспанное лицо, волосы сбились во сне, из-под одеяла торчала только голова и плечи, тонкие ключицы, рука, которой она его гладила минуту назад, преступно-мирно лежала на одеяле, вместо того, чтобы продолжать поглаживать парня. Драко подавил в себе желание поцеловать её изящные пальцы.
Гриффиндорка не знала, что сказать. Ситуация была довольно неловкой. Смешанные чувства копошились у неё в груди: благодарность, смущение, желание выпроводить Малфоя и желание чтобы он не уходил ещё хоть чуточку. Она вновь вспомнила два года одиночества. Это была добровольная самоизоляция, Гермиона понимала, как было жизненно необходимо сменить обстановку, но, в тот же время, ей ужасно хотелось, чтобы Рон поехал с ней. Правдивая эгоистичность этого желания больно жгла ей совесть, но, тем не менее, от этого менее сильным оно не становилось. Малфой, по удивительной иронии судьбы, оказался первым человеком, рядом с которым она снова ощутила себя словно бы пробудившейся от долго сна. Тогда, у него в кабинете, никто и никогда не целовал Грейнджер с такой страстью. Ещё никогда она не ощущала себя обезумевшей и потерявшей голову от возбуждения.
— Грейнджер, ты наложила на себя украшающие чары?
— Что? Что ты имеешь ввиду? Ничего я не накладывала, — возмутилась девушка.
— Почему тогда ты такая красивая?
Гермиона покраснела, — Сам ты красивый, — буркнула и натянула одеяло по самый нос.
— Я знаю, — Драко улыбнулся, и протянул руку чтобы пригладить растрепавшиеся волосы гриффиндорки.
Затем от быстрым движением просунул руку под одеяло, обхватил Гермиону в районе талии и, развернув, прижал её к себе голой спиной. Гриффиндорка вздрогнула от неожиданности, но не выпустила одеяло, прижимая к своей груди.
— Малфой? — сердце было готово выскочить из груди, а слизеринец просто обнимал сзади, подогнув ноги. Он уткнулся ей в затылок, вдыхая аромат её волос. Ему стало интересно, как она пахнет, без парфюма и мыльных отдушек? После сна. Это было словно маленький секретик, на который были права только у самых близких, коим он, безусловно, не являлся, поэтому ощущал себя воришкой. И не пожалел ни на секунду, пахла она очень приятно. Сладко и успокаивающе одновременно.
Он разместил ладонь на её животе, кожа там была особенно мягкой и нежной, и прижал плотнее к себе.
Драко ощутил эрекцию. У него давно не было секса и голая Грейнджер явно не помогала. Вообще-то он просто хотел её обнять, то, что его член готов будет выскочить из штанов в его планы не входило. По крайней мере он помнил их уговор, совершенно точно спать с ней было бы неуместно по очень многим причинам.
Гермиона часто дышала, ощущая всей спиной и ягодицами мужскую фигуру. Жар ударил ей в шею, грудь и там, куда она прижимала одеяло становилось невыносимо жарко. Указательный палец Малфоя медленно выводил узоры на коже её живота. Девушка боролась с желанием попросить его опустить руку ниже. Она сжимала бёдра и явно ощущала выступившую влагу в нижнем белье. Была надежда только на то, что это от жары.
Наверное надо его оттолкнуть? Или отдаться порыву желаний? Гермиона не знала. Она редко чего-то не знала, но приставь ей сейчас палочку к виску и она не сможет дать ответ.
Девушка немного поелозила, потирая бёдрами друг об друга, неизбежно потеревшись ягодицами о член Драко. От осознания, что у него стоит, электрический разряд прошёлся по всему её телу, заставив изогнуться. Малфой вжался в неё пахом, с другой стороны прижимая сильнее к себе рукой. Гермиона пискнула и вытянулась струной.
Слизеринец мгновенно отреагировал, убрав руки и гриффиндорка вскочила с кровати, ощущая неприятный холод в тех местах, где его руки только что касались её.
— Прости, — проклятье, сколько раз он уже извинялся перед ней? Может лучше прекратить делать то, за что потом придётся извиняться? Драко не был уверен, что готов пойти на такое. Маленький эгоистичный Малфой, избалованный и привыкший получать немедленно всё, что ни захочет, всё ещё не мог привыкнуть к устройству нового мира, где не всё несут к его ногам. Он часто напоминал себе об этом, но старые привычки так легко не вытравить. Тем более такие приятные.
— Малфой, ты… Не нужно извиняться, — она, раскрасневшаяся, смотрела в пол. Её босые ноги смешно торчали из-под одеяла, в которое она куталась. — Просто… Мне сложно об этом говорить с тобой. Я всё ещё не обсуждала ничего с Роном.
Драко сжал челюсти и сел на кровати к ней спиной.
— Не буду лгать, мне приятно твоё внимание, но ты толкаешь меня на скверный путь, Малфой. Я должна поговорить с Роном, — твёрдо произнесла она, топнув ногой для убедительности.
Парень почувствовал горечь, расползавшуюся в груди, больно щипавшую где-то под рёбрами. Проклятая, мисс-благородство, Грейнджер. Она даже не встречается с Уизли, а хранит ему верность, словно собачонка. Может она его любит?
Грейнджер смотрела на широкие плечи Драко и отчаянно хотела его обнять, чтобы он повернулся к ней, снова смотрел на неё своими красивыми серыми глазами в обрамлении длинных светлых ресниц, но понимала, что это будет противоречием тому, что она только что сказала. Тёплое чувство в груди, которое она ощутила проснувшись и увидев рядом Малфоя потихоньку гасло и ей безумно хотелось, чтобы они снова легли в кровать и просто болтали, и это чувство продолжало греть её изнутри.
— Ты права, Грейнджер, — произнёс Драко холодно и встал, сунув руки в карман. — Я пойду.
— Подожди, давай я накормлю тебя завтраком. Ну, в виде благодарности, — ей очень хотелось, чтобы он задержался и они не расставались на такой ноте.
Малфой удивлённо вскинул брови, — Благодарности за что?
— За то, что провёл со мной эту ночь, — звучало не очень, но двузначность сказанного дошла до нее уже после. Тем не менее парень не отреагировал.
Драко взъерошил волосы, — Мерлин, Грейнджер. Я думаю мне лучше уйти, — Гермиона пахла восхитительно, её тонкие запястья Драко мог обхватить одной рукой, пока второй он бы ласкал её изумительные бёдра. Он тряхнул головой, прогоняя наваждение и сделал шаг в сторону камина.
— Прошу, останься, — она смотрела на него с жалобным выражением лица. Ей казалось, если он уйдёт сейчас, то что-то очень хрупкое между ними может сломаться и девушка не хотела это что-то терять. Это приятное тепло, которое она испытывала только в присутствии Малфоя, как когда-то раньше рядом с Гарри и Роном.
— Ладно. У тебя есть кофе?
— Нет, но есть вкусный чай.
— Не бывает вкусного чая, Грейнджер.
— Кажется настала моя очередь показывать тебе удивительный неведомый мир, — улыбнулась она и направилась в ванну, чтобы умыться и одеться в домашний костюм. Свободные брюки и кашемировый свитер. Просто и уютно. Драко, в своей всё ещё праздничной одежде, смотрелся забавно.
Девушка прошлёпала на кухню, пока Драко тоже умывался, с любопытством разглядывая и нюхая немногочисленные баночки в шкафчике. Зачарованных на красоту мазей обнаружено не было. Гриффиндорка быстро сделала несколько тостов, яйца с беконом и поставила вазочку с клубничным джемом как раз к тому моменту как парень вышел. Она порхала по кухне, заваривая ароматный чай и Малфой любовался грациозностью её движений. Через некоторое время всё было готово и они принялись с аппетитом уплетать завтрак.
— Подумать только, я завтракаю с Драко Малфоем, — внезапно засмеялась Гермиона, намазывая на тост джем. — Скажи мне кто такое пять лет назад, я бы ни за что не проверила.
— Действительно, завтракаем после того, как провели вместе ночь, — блондин глотнул чай с задумчивым видом, смотря куда-то в сторону. Всё это было непривычно. В поместье он жил один, эльфы готовили ему и завтракал он исключительно один. Слизеринец никогда не ночевал вне дома и уж тем более не ел на завтрак еду, приготовленную не домовыми эльфами. Тем более маггловским способом. — Если бы мне кто-то такое сказал, я бы рассмеялся.
Гермиона потупила взгляд, вспоминая, каким красивым ей показался Малфой в школе. Много кто за ним бегал и если бы не непримиримая вражда, кто знает, может и Грейнджер была бы в их числе.
— Ты уже решила, о чём именно будешь говорить с Уизли?
— И да и нет. Рон, прежде всего, мой друг. Сегодня я отправляюсь к Гарри, Рону и Джинни в их коттедж, отметить Рождество. Посмотрим.
Малфой сверлил её взглядом. Ему безумно хотелось, чтобы она ответила более конкретно.
Они провели за разговором всё оставшееся утро и не заметили, как наступил полдень, а значит родители Драко уже должны прибыть в Мэнор.
— Ещё раз спасибо. Если бы не ты, мне было бы намного грустнее, — Грейнджер обняла парня на прощание и, немного растерявшийся блондин, обняв её в ответ, не спешил размыкать руки.
— Спасибо за завтрак, Грейнджер, — он рассматривал радужку её карих глаз, пока она была так близко, — Чай был и вправду ничего. С кофе, конечно, не сравнится.
Гермиона мягко улыбнулась. Тёплые чувства к Драко Малфою перестали казаться чем-то совершенно непривычным и когда он ушёл, она ещё минуту смотрела на камин, думая, что же именно собирается обсуждать с Роном.
***
Она оказалась в уютной гостиной и тут же увидела Уизли сидящей на спинке дивана и читающую что-то. Одета она была в короткие шорты и майку, потому что вокруг стояла невыносимая жара, как сразу заметила Гермиона.
— Значит это Рождество без моих любимых свитеров?
— Герми! — Джинни спрыгнула, отбрасывая в сторону журнал по квиддичу, когда её подруга вышла из камина. — Я сейчас сойду с ума от радости, ты пришла!
Грейнджер, тепло улыбаясь, обняла подлетевшую подругу и слегка взёрошила ей волосы, — Джинни, я так рада тебя видеть, как же я скучала.
Две головы, русая и рыжая, показались из-за дверного проёма. У рыжей головы отвисла челюсть, а русая заулыбалась и у зелёных глаз собрались милые морщинки.
— Гарри, Рон! — Гермиона побежала к друзьям, и Гарри выскочил ей на встречу, обнимая изо всех сил так, что ноги Гермионы оторвались от пола. Рон тут же пристроился сбоку и вот они оба уже сжимали её в тисках объятий.
Комната наполнилась радостным смехом, и когда все немного успокоились они пошли в гостиную пить холодный лимонад. Джинни испекла рождественское печенье, дом благоухал запахом корицы и имбиря, что немного не вязалось с видом на цветущие огромными красными цветами пальмы за окном.
Гермиона рассказала что она вернулась и теперь работает в министерстве. Время от времени она смотрела на Рона, в надежде считать хоть что-то по его лицу, что он думает об этом? Кажется он рад? С каждым часом ей всё сильнее хотелось остаться с ним наедине. Время близилось к ужину и Джинни встала со своего сидения, потянув мужа за рукав.
— Гарри, пойдём, поможешь мне подготовить всё для праздничного ужина.
— Давайте все вместе подготовим, — Грейнджер тоже встала со своего места.
— Мы справимся вдвоём, а вы тут пока поболтайте, — Поттеру не потребовалось много времени к чему клонит супруга.
Пара удалилась с невозмутимым видом и, как будто демонстративно, начала греметь посудой из кухни.
Уизли смотрел на Гермиону нежным взглядом от чего та вдруг ощутила укол совести, пронзивший её тело словно множество острых осколков.
— Герми, я так скучал по тебе.
— Я тоже Рон, по тебе, по всем вам, — она улыбнулась и подавила подкатывающие слёзы, внезапно расчувствовавшись рядом со своим… лучшим другом? Возлюбленным?
Парень протянул руку и Гермиона ощутила, как её маленькую ладошку обхватила большая тёплая рука Рона. Они не виделись больше года, а он смотрел ей в глаза будто они не расставались ни на минуту.
Его фирменные рыжие пряди сияли от попадающего на них солнца. Он будто излучал свет и тепло и волшебница залюбовалась им, словно видела в первый раз.
Она стала расспрашивать как дела на работе, как семья и Рон охотно рассказывал.
— Я хочу уйти из мракоборцев, — он задумчиво почесал подбородок, — уже какое-то время, если честно. Хочу начать работать с Джорджем в магазине, хочу быть ближе к семье, им нужна моя поддержка.
«Кто поддерживал тебя?» Слова, произнесённые Малфоем пронеслись холодным вихрем у неё в голове. Она тряхнула головой, отгоняя мысли.
— Миона, ты вернулась навсегда?
— Хотелось бы надеяться, Рон, — и, помешкав, добавила, — Я думала, что вы с Гарри будете работать вместе.
— Я тоже так думал, но, знаешь, мне хочется более спокойной жизни. И вообще хочу быть ближе к семье и, когда я заведу свою семью, не хотелось бы, чтобы мои дети за меня переживали.
Гриффиндорка смотрела на свою ладонь в руке Уизли и думала, что рука Малфоя ощущалась совсем иначе. Его утончённые руки с изящными пальцами были полной противоположностью рук Рона. Они источали властность, каждое их движение было выверенным и отточенным. Если подумать, за изящными движениями рук Малфоя можно было наблюдать в тишине. Пока он наливает кофе, поправляет воротник рубашки, рукав, когда он проводит рукой по её животу…
Гермиона вновь тряхнула головой. Совсем не подходящее время, чтобы думать о таком. Проклятье, кажется появление этого странного отклика на Малфоя вносило ещё больше сумятицы в её и так запутанную ситуацию.
Она снова посмотрела в источающие нежность глаза Рона и тепло тронуло её в глубине души, расползаясь по каждой клеточке тела. Волшебница, повинуясь внутреннему порыву, встала и обняла парня.
— Думаю мы обойдёмся без запечёной индейки, Гарри, ой… — Джинни застыла на полушаге, держа в руках огромную вазу с фруктами. — Простите, что помешала, — захихикала она и поставила ношу на стол. Гарри вошёл следом, левитируя за собой тарелки с закусками.
— Ну что ты, Джин, мы просто соскучились, — Рон смущённо буркнул себе под нос и Грейнджер сделала шаг назад.
— Ну мы с ней тоже соскучились, однако не липнем друг к другу как мокрые листики, — Джинни старалась выражать невозмутимость, однако глаза полнились хитрыми искорками.
Они шумно готовились к вечернему ужину, который был уже скоро. Гермиона впервые оказалась на Рождество в тёплой стране. С заходом солнца зажглись гирлянды, украшающие пальмы и вилловый комплекс, где остановились друзья. Затем они шумно обсуждали последние новости и сплетни, когда пришло время садиться за стол.
Ещё через пару часов и пары выпитых бокалов Джинни включила музыку и позвала всех танцевать. Танцы их разогрели и тогда неугомонная рыжая предложила всем окунуться в море.
С визгами и смехом Джинни и Гарри забежали в воду, Гермиона решила остаться на берегу, купание в тёмной вроде не вызывало в ней энтузиазма. Она сидела на тёплом песке, вытянув ноги, тёплый солёный ветер гулял в её волосах и девушка блаженно подставляла ему лицо. Рон неуклюже сел рядом на песок, любуясь подругой.
— Миона, как здорово что ты пришла. Это лучший подарок на Рождество.
Девушка улыбнулась и положила голову ему на плечо.
— Даже не представляю тогда какой подарок ждёт меня за это.
— Узнаешь утром, когда будешь открывать его, — Уизли хитро улыбнулся.
— Я клянусь, Рон, если это какая-нибудь жужжалка из магазина Джорджа…
— За кого ты меня принимаешь, Герм! — он возмущённо на неё уставился.
— А не ты ли мне на прошлое Рождество подарил что-то такое?
— Не переживай, мне много раз объяснять не надо, — хоть он и выглядел слегка уязвлённым, тем не менее девушка не могла не отметить, что он возмужал. Как физически так и ментально.
Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Рон, скажи… У тебя кто-нибудь есть? — вопрос, который она так боялась задать, вопрос, который она так хотела задать уже очень давно.
Он удивлённо уставился на неё и захлопал рыжими ресницами, — Нет… — только и выдохнул он.
Гермиона не знала, что она испытала. Облегчение? Ужас? Стыд? Радость? Кажется всё вместе.
— А у тебя?
«А у меня?» — с ужасом думала она, отчётливо представив разочарованное лицо Малфоя.
— Нет, — еле прошептала она.
— Пойду тоже окунусь, — внезапно сказал Уизли, стягивая с накачанного торса футболку. Почему-то Гермиона ожидала, совсем другого. Что он её поцелует, например. Но парень капитулировал во мгновение ока.
Вскоре появилась Джинни. Шорты и майка облепили её худое тельце и с мокрыми волосами она была похожа на совсем девчонку.
— Ну как? О чём говорили с Роном?
— Я спросила есть ли у него кто-нибудь и он, ответив «нет», убежал в море.
— Мерлин, Рон местами ещё такой незрелый. Не переживай, Герм, мальчики в семье Уизли отличаются поздним созреванием. Вот увидишь, лет в 40 он тебя поразит, — Уизли выдала тираду и фыркнула.
— Значит у него никого не было? Совсем?
— Ну… Не то, чтобы мне это было досконально известно, но насколько я знаю, ещё никто не сорвал его цветочек.
— Джинни!
— Что? Я никого не осуждаю, у всех разные темпы. У тебя тоже никого не было?
— Ну… Было немного, но не зашло слишком далеко, — Грейнджер смущённо заправила прядь волос за ухо.
— Ого! В Канаде?
— Нет, уже в Лондоне. Кажется… Я просто была слишком безрассудной и позволила себе лишнего.
— Когда успела? — Джинни распахнула от удивления глаза. — С кем?
— Пожалуйста не спрашивай, — Гермиона закрыла ладонями лицо.
— Не переживай, Миона, ты ведь живой человек. К тому же ваши отношения на паузе. Каждый был волен делать что хочет.
— Я думала, что должна хотеть только Рона…
— Но оказалось, что можно хотеть кого-то ещё?
Она нервно кивнула.
— И что ты думаешь теперь?
— Посмотрим.
— Вы будете спать в одной комнате? Если что, мы можем постелить ему в столовой.
— Да, пожалуйста, — Гермиона поёжилась от мысли, что они с Роном могли бы спать на одной кровати.
***
Вечер близился к завершению, компании и парочки разбредались по своим виллам и отелям. Гермиона направилась в душ, чтобы смыть с себя дневные заботы и песок, застрявший в самых неожиданных местах. Например в ушах. Из ванной как раз вышел Рон, завёрнутый по пояс в полотенце. Грейнджер на секунду впала в ступор, рассматривая его накачанное тело. Рон был не просто в хорошей форме, он был похож на человека, ежедневно выполняющего физически тяжёлую работу.
— Миона, — он стушевался, проведя по волосам рукой, выжимая из них остатки воды.
— Рон… Спасибо, что уступил мне свою спальню.
— Конечно, — он помялся с ноги на ногу, — увидимся позже, я возьму некоторые вещи из комнаты.
Девушка ступила в ванную. Она была наполнена паром, после принимающего очень горячий душ парня, пахла мылом и шампунем. Рыжие волоски лежали на кафеле. Мысль о том, что Рон не прибрал после себя ванную комнату показалась раздражающей. Быстро протерев и ополоснув поверхности она шагнула в душ и подставила лицо тёплым струям, блаженно смывая с себя усталость прошедшего дня и, с небольшим сожалением, прикосновения Малфоя.
Быстро закончилась нагретая в бойлере вода и последние пять минут она спешно умывалась водой температуры воздуха.
Войдя в спальню она увидела на кровати силуэт парня, увлечённо листающего журнал.
— Рон?
— Хотел пожелать тебе спокойной ночи, — парень подскочил, отложил журнал и подошёл к подруге.
— Спокойной ночи, Рон, — она смотрела на него снизу вверх, кутаясь в тоненьких халатик, что выдала ей Джинни.
И тут он начал медленно к ней склоняться, у Гермионы перехватило дыхание от паники, а к горлу подкатил ком. Но она сжала кулаки и не двинулась с места. Девушка была просто обязана узнать, что произойдёт, если он её поцелует. До этого они целовались лишь однажды, тогда она была поражена героизмом парня, тогда она кинулась к нему, не думаю ни о чём, потому что Рон столько раз демонстрировал свою храбрость и самоотверженность, как можно было в него не влюбиться?
Его пухлые губы были всё ближе и Грейнджер слегка раскрыла свои, подаваясь ему навстречу. Уизли, наконец, невесомо коснулся её. Тишина вокруг давила на уши, казалось весь мир замер и наблюдает, все ожидают чего-то от Гермионы, ожидают, что она растечётся от счастья, но она стояла целая и твёрдая, её мир не разлетелся на миллион осколков. Тогда она решила углубить их поцелуй, просто из-за своего упрямства, и лизнула нижнюю губу парня. Уизли шумно вдохнул и обхватил руками её узкую талию. Гермиона пискнула и парень насторожился.
— Всё хорошо?
— Я не знаю, Рон. Мы только встретились. Дай мне немного времени.
— Миона… — парень мялся, явно пытаясь что-то сказать. — До завтра.
Уизли вышел из комнаты, и девушка легла на небольшую кровать, смыкая веки и думая обо всём, что сегодня произошло. Пытаясь хоть как-то упорядочить. Кажется тело её отзывалось на ласки Рона с меньшей охотой, чем на ласки Малфоя. Конечно, она догадывалась, что так и будет. Но кроме этого, никакого трепета она не испытывала рядом с Уизли. Чувства были, но они не походили больше на то, что было когда-то.
