Тот, кто не помнит своего прошлого, обречён на то, чтобы пережить его вновь.
– Джордж Сантаяна –
Арсений открывает глаза и смотрит в знакомый серый потолок, широко зевает, до слез в уголках глаз, и поднимает руки, вытягиваясь в спине, слушая громкий хруст позвонков затёкшей за ночь спины. Ему всего двадцать три, а по ощущениям на все восемьдесят три. Проведя простенькую процедуру по реанимации бедной от работы спины, Арсений возвращает руки на простынь и тут же натыкается на что-то мягкое, шершавое и тёплое, он резко напрягается и поворачивает голову, рассматривая рыжий комок шерсти, уткнувшийся в его бок. Точно. Котёнок, которого он подобрал вчерашним вечером у своего подъезда под проливным холодным дождём. Спас живую душу от обезумевшей погоды и стаи голодных дворовых собак. Невероятно довольный собой Арсений слезает с кровати, подходит к окну, раскрывая плотные шторы, и щурится от лучей солнца, проникших в комнату. На душе становится намного лучше и теплее, о вчерашней непогоде напоминают лишь огромные лужи на асфальте и поблёскивающая от капель листва на деревьях. Арсений оборачивается и разглядывает ещё безымянного сонного котёнка. Зелёные глазки лениво наблюдают за своим новым хозяином, парень подходит к кровати и поднимает тощее тельце: – Люк, я твой отец, – шутливо произносит Арсений, поднимая над собой ничего не понимающего котёнка на вытянутых руках, пародируя момент из Короля льва. Рыжий комок недоумённо мяукает, озираясь в пространстве. Арсений присаживается на край кровати и опускает его на колени, почесывая за ухом, и смотрит в окно. Рыжий комок сворачивается в клубок и довольно мурчит от ласк парня. Арсений сверяется со временем на телефоне и выходит из комнаты, направляясь на кухню. Приготовив нехитрый завтрак на быструю руку, и налив питомцу миску разбавленного водой молока, Арсений мысленно отмечает себе купить Люку нормальной еды и сводить к ветеринару. Перед тем, как выйти из квартиры и направиться на работу, парень тискает котёнка, не желая оставлять его одного надолго, но, работу никто не отменял, с тяжёлым грузом на душе, Арсений запирает дверь снаружи и спускается по лестнице подъезда. На свою удачу, он не сталкивается с Ксенией на лестничной площадке. Прохладный и насыщенный озоном после ливня воздух встречает парня на крыльце, вдохнув полной грудью, он перепрыгивает глубокие лужи, двигаясь в сторону студии. Начинается очередной рабочий день. По пути на работу, Арсения гложет совесть, он совершенно забыл о лучшем друге, решив исправить данную оплошность, он списывается с Матвиенко, выясняя его свободное для встречи время. Антон проходит в тёмную, и пустую квартиру-студию, захлопывает дверь и устало прижимается к ней спиной. Он только что вернулся со двора дома Попова, на расстоянии наблюдая за его безопасностью. Вот уже несколько дней Антон почти не спит, тратя все ресурсы для обеспечения невредимости жизни парня. От тяжёлых раздумий болит голова, а найти в себе силы, чтобы разуться, переодеться в домашнюю одежду и подремать пару часов, совсем не получается. Он настолько вымотан, что даже уснуть не в силах. Антон смахивает холодные капли воды с прядей волос. Парень достаёт телефон и долго смотрит на заученный до дыр номер, обдумывая, звонить или нет. Не успевает он нажать на кнопку вызова, как вышеупомянутый собеседник сам даёт о себе знать. Антон хмыкает и принимает вызов, прижимая телефон плечом к уху: – Шаст, – сквозь помехи раздаётся знакомый искажённый дребезжащий голос. – Привет, Фантом, – отзывается Антон, опираясь о подошву левой кроссовки, и стаскивает правую, опираясь правой рукой о стену. – У меня есть две новости: плохая и очень плохая, с какой начать? – Сразу переходит к делу собеседник. – Как всегда, с плохой, – рядом с правой кроссовкой оказывается её собрат, Антон выпрямляется до хруста в позвонках и бредёт сразу в комнату, игнорируя ванную. Он хватает начатый шоколадный батончик на столе и запихивает целиком в рот. Сладости – всегда были слабостью Антона, он жуткий сладкоежка с детства, он не помнит ни дня, когда он упускал возможность закинуться каким-нибудь леденцом или тутти-фрутти, абсолютно каждый день начинается с получения глюкозы в крови. Он считает, что это некоторая плата за его способности, после использования своих сил, он ощущает жуткий и неконтролируемый голод, резкую потребность заесть что-то сладкое. За Ксенией он такого не замечал, несмотря на то, что она чаще использует свои способности, даже не осторожничая в людных местах. Хоть парень не показывает этого внешне, но он гордится девушкой, которой намного легче удалось влиться в социум, после существования в лаборатории и адаптации у Глаза. Да, Глаз против того, чтобы и он и Ксения настолько легко открывались незнакомым людям, но, сейчас, в его окружении появился человек, который, по неизвестным парню причинам, вызывает глубокое доверие, несмотря на короткий период знакомства для Антона, и неожиданное возвращение друга детства с того света для Арсения. Оба в растерянности, абсолютно не понимая, что им делать дальше и как выстраивать свои взаимоотношения. Ведь Антон в детстве и Антон сейчас – совершенно две разные личности, причём последний – знать не знает Арсения, Антон совершенно его не помнит. И даже слова Ксении о памяти не смогут резко поменять отношение друга детства к Арсению. Антон даже представить себе не может, как это будет выглядеть со стороны. До невозможного нелепо и абсурдно, как в какой-нибудь глупой истории с бредовым сюжетом и концом. Антон быстро прожёвывает сладость, и, развернувшись через плечо, подходит к кухонной тумбе. – …Плохая новость состоит в том, что они вновь заявили о себе и уже направили одного из гамм. – Это уже не новость для меня, – хмыкает парень, включая чайник. На том конце провода раздаётся недовольное сопение и шебуршание. – Я уже виделся с ним лицом к лицу… – Очень плохая… Они вновь планируют охоту. – На последнем слове Антон вздрагивает, по всему телу проходит крупная дрожь, несвойственная его текущему состоянию. Он надеялся, что больше не услышит этого слова в рамках этой организации, но, как же он ошибался. С каждым днём становится только хуже, голоса в голове панически кричат. Собеседник осекается и громко восклицает. – Стоп! Что?! – Антону кажется, что тот даже подавился чем-то на том конце провода. – Ты умудрился пересечься с ним?! И ты до сих пор ещё живой?! Не шутишь? – Между нами был гражданский, – отстранённо поясняет Антон, он сверлит взглядом потрескавшуюся краску на стене, стараясь сосредоточиться на мелких трещинках, чтобы окончательно не впасть в паническое состояние. – Видимо, этот фактор не позволил ему атаковать меня в открытую. Но тем самым он понял, что тот человек мой знакомый. – Ушам своим не верю, когда это их заботили такие мелочи… Они только едва начали адаптироваться к новой жизни, как тут работники лаборатории устраивают засаду, вынуждая их разделиться и существовать неопределённое время поодиночке. Трое были разделены и выброшены на берег рыбой на огромной территории страны без возможности связи и взаимодействия. Антон, за годы, проведённые в заточении, привык к одиночеству и совершенно не был готов постоянно находиться в окружении незнакомых ему людей. Он ставит перед собой задачу – не сближаться ни с кем из них, проблемы сейчас, в относительно спокойное и устаканившееся время, ему не нужны. Не иначе, как судьба решает смилостивиться над ними, сталкивая лицом к лицу в совершенно обычный день, им удается воссоединиться и даже осесть в мелком городке. Всё постепенно приходит в норму, до определённого дня… – Ты сказал про охоту, – выдавливает Антон. – Когда? Есть точная дата? – В период с шестнадцатого по двадцать пятое число. Точной информации у меня нет, прости. – Этого достаточно. Есть что-нибудь ещё? – Нет, это всё. – Тогда мне нужно, чтобы ты нарыл для меня кое-какую информацию в кратчайший срок… Антон задерживает взгляд на пепельнице, доверху забитой окурками, сбрасывая вызов, встаёт, подхватывает её и выкидывает содержимое в урну в шкафчике под раковиной, возвращается к телефону, гипнотизируя включенный экран. Игнорируя приказы своего непосредственного начальства, решившего, что выпускать в открытый социум гамму – псионика – это прекрасная идея, светловолосый с опущенной головой и кривой усмешкой, рассматривает плоды своей работы. Тело незнакомого ему человека, которого он выслеживал некоторое время, лежит спиной на мокром асфальте, в позе звезды, раскинув руки и ноги в разные стороны, подобно тряпичной кукле. Молодой парень с неподвижными тёмно-коричневыми глазами, смотрит на чёрное небо, подставляя лицо холодным каплям непрекращающегося ливня. На лице застыла маска удивления вперемешку с ужасом. Невероятно довольный собой, «Матвей» нервно хихикает и разворачивается, покидая место преступления. Он сделал всё по красоте, никакая экспертиза не придерётся к кончине этих людей. Ему до ужаса весело, его внутреннее «Я» довольствуется данной свободой, пусть и короткой. Ещё пара дней, и консилиум вернёт его обратно, если рискнёт своими жизнями. Парень уже успел вкусить сладость свободы, и просто так не собирается сдаваться. «Сердечная недостаточность» или «»Сердечный приступ». Точно что-то из этого будет написано в протоколе вскрытия этих бедолаг. Но ему совершенно плевать на это. Звонок в дверь отрывает Арсения от готовки, чертыхнувшись, он вытирает руки полотенцем и спешит в коридор, открывая дверь Серёже. Тот загадочно улыбается, кивает вместо приветствия и проходит внутрь. Попов на секунду замирает от потрясения. От привычного хвостика на затылке друга не осталось и следа, сейчас перед ним разувается бритоголовый друг, теперь его хитрая улыбка многое поясняет. – Ты сбрил хвостик? – Шокированно интересуется Арсений, Сергей стягивает обувь и выпрямляется, прищуриваясь: – Ну да, мне идёт? – Упирая руки в боки, Сергей приподнимает подбородок, с гордостью окидывая Арсения взглядом, мол «оцени мою новую причёску, я жду похвалы в свой адрес». – Да, – отстраненно соглашается Арсений, – просто непривычно. Ты же столько лет отращивал этот хвостик… – Надоело, – отмахивается Матвиенко, – захотелось новых перемен. Тем более, сейчас лето, жарко. Арсений кивает и захлопывает за ним дверь, возвращается к готовке, дожидаясь друга на кухне. Приведя себя в порядок в ванной комнате, Сергей проходит на кухню, бережно держа в руках Люка. Котёнок не чувствует себя в опасности в руках незнакомого человека, сонно моргает и широко зевает, демонстрируя небольшие клыки и розовый язык. – Арс, – несколько растерянно произносит он, показывая неожиданную находку в своих руках. – Откуда это? – Арсений смотрит на него через плечо, не отвлекаясь от готовки: – Это Люк, я подобрал его вчера вечером, после работы. Был отвратительный ливень, – Матвиенко понимающе кивает и усаживается за стол, пристраивая котёнка на коленях, Люк, не теряя времени, сворачивается клубочком, довольно мурча, – подхожу к дому – и вижу данное чудо, ну не мог я его там оставить. – У тебя же не было домашних животных раньше, – задумчиво отзывается Сергей, смотря в упор в спину Арсения. – С чего вдруг ты решился на кота? – Арсений перестаёт нарезать овощи, замирая, выдыхает и откладывает нож в сторону. Поворачивается к Серёже, опираясь поясницей о кухонную тумбу, складывая руки на груди. – Не знаю, честно говоря, возможно, отсутствие родительской гиперопеки и глоток свободы вдали от родительского дома дали такой результат, – пожимает он плечами, смотря на Матвиенко. Он заваривает чай, пододвинув одну чашку Серёже, берёт свою и дует на неё. – Ну, а как у тебя вообще дела? Мы с тобой почти не видимся, даже обидно становится. – С укором в голосе произносит Серёжа, принимая свою чашку левой рукой, правой продолжает чесать Люка за ухом, удобно устроившегося на коленях Матвиенко. – Да нормально, работы много, возвращаюсь почти за полночь, сейчас много поставок коллекций, поэтому работаем не покладая рук. Надеюсь, ближе к осени станет чуть посвободнее. Хочу взять пару дней отдыха в сентябре и съездить навестить родителей… – А Антон? Арсений вздрагивает и переводит взгляд на друга: – А что Антон? – Скрывая дрожь в голосе, отвечает вопросом на вопрос. – Ты с ним больше не виделся? – Арсений отодвигает чашку от себя. Он помнит о своём обещании другу, но, на него столько всего навалилось в последнее время. Будет ли уместным и адекватным посвящать Сергея в его нынешнюю жизнь? Как его друг отреагирует на рассказ? Поверит или сочтёт сумасшедшим? Ведь паранормальные способности вроде телекинеза или управление разумом человека всегда были чьей-то выдумкой, фальшивкой, оставшейся на страницах книг или сценах фильмов. Человечество привыкло выдумывать то, чего никогда в реальности не суждено осуществится. – Нет. Не виделся. – Сергей кивает, продолжая чесать умиротворённый рыжий комочек, нагло развалившийся на коленях от ласк. Неожиданный звонок в дверь обрывает все планы на спокойный вечер Арсения. Он приподнимается на локтях, не сразу соображая, что звонят конкретно в его квартиру, и ему это не показалось со спросонья. Недовольно ворча, он выходит в коридор и смотрит в дверной глазок. Все надежды на то, что ошиблись дверью или случайный промоутер, или на худшее – свидетели Иеговы, тают как снег на солнце. По ту сторону баррикад стоят те, кого он ожидал увидеть в последнюю очередь, а если быть точнее – не видеть вовсе. Высокий парень с глазами цвета травы и девушка с тёмно-синими стоят на лестничной площадке, глядя прямо в глазок, зная наверняка, что хозяин квартиры дома. – Арсений, мы знаем, что ты дома, – слышится приглушённый голос Антона, – открой, пожалуйста, нам надо поговорить. – Арсений хмурится и прижимается боком к двери. – Говори, я слушаю. – Может, ты откроешь дверь? Это не для лишних ушей. – Что же такого секретного вы хотите поведать? Ксения же может потом подчистить память, для неё это не проблема, – язвит Попов, не сдвигаясь с места. Но его тут же пробивает осознание того, что хлипкая входная дверь для Антона не является преградой с его способностями, эти двое просто проявляют вежливость, ресурсы которой, скорее всего, ограничены. Сколько ещё Попов сможет язвить в их сторону, пока они не снесут дверь? – Пожалуйста. Арсений выдыхает и всё же открывает дверь, являющейся тонкой преградой между ними. – Заходите, – он разворачивается и уходит на кухню. Антон и Ксения усаживаются за столом, Арсений облокачивается о подоконник, хмуро наблюдая за незваными гостями. С открытой форточки дует лёгкий ветерок, взъерошивавший пряди Арсения. Он скрещивает руки на груди, показывая, что готов к разговору: – Я вас слушаю. – Ксения отводит взгляд, рассматривая стены помещения, в то время как Антон берёт всё в свои руки, он складывает руки в замок, укладывая на столешнице, и поднимает глаза на Арсения. – Это касается Организации. Нам нужна твоя помощь.