Идиоты

Для многих диаспора — это безопасность, стабильность, семья. В чужой культуре бывает сложно найти свое место. Ассимилироваться. Устроится и притереться. Люди любят объединяться в группы. Это нормальное поведение для их вида. И нет ничего странного в том, что они выбирают очевидные признаки для этого объединения. Например, национальность. У людей одной национальности много общего. Даже слишком. При этом вовсе не обязательно бывать на исторической родине. Многие члены диаспоры никогда не были в Китае. И вряд ли когда либо его посетят. Диаспора — это сложно. Но не для всех. Она похожа на многослойный торт. Для тех, кто на самом верхнем слое все просто. Но чем глубже. Тем хуже. Там все самое вкусное. Из-за этого сложно. Вэй Усянь видел, как люди сходят с ума из-за страха потерять свою власть. Деньги, влияние, свою жизнь. Их место становится их идентичностью. Образом, без которого они не существуют. Это пугает. Он понимал это, но не принимал. Никогда не хотел жить так. Было в этом что-то неправильное. Однажды ему сказали, что он похож на камень. Камень, который всунули в кирпичную кладку. Из-за этого она потеряла строй и правильный вид. Стена, которая должна была стать крепкой и ровной, получилась уродливой. С горбом где-то наверху. Но если его вовсе выкинуть, на этом месте останется дыра. Дыра — это тоже плохо. Приятно ли такое услышать, когда тебе двадцать? Нет, не приятно. Это никого не волновало. Когда он перестал делать так, как должен был по мнению других, ему перестали говорить хоть что-нибудь хорошее. Не заслужил. А он и не обязан был заслуживать. Вэй Усянь был и остаётся всего лишь человеком. Его можно постараться свести до функции, упростить до максимума. И все же... Все же он останется живым существом. Мешком мяса и костей, который, как любой такой мешок, имеет право на собственное «я». Что бы об этом не говорили и не думали другие. Для него диаспора — это бремя. Нелюбимая работа, где тебя не любит и не ценит начальник. Коллеги норовят использовать, заставить делать лишнее и все время шушукаются о тебе за твоей спиной. В общем, неприятное местечко. По этой причине он собирается сам уволится. По возможности одним днем. Для этого они с Майклом и Анитой долго копили деньги. Им нужно было максимально закрыть все свои потребности на несколько лет вперед, пока они не смогут обустроиться на новом месте и встать твердо на ноги. А на это нужно очень, очень много денег. И они почти справились. Сумма была почти собрана. Но самое главное не это. Деньги, ладно, важная штука. Очень упрощает жизнь. Вэй Усянь хотел не только этого. Он хотел, чтобы его друзья, как и он сам, нашли свое место в этой жизни. То, что будет для них любимым делом. Вэй Усянь знал, что Майкл хотел стать ветеринаром. Что довольно иронично, ведь его семья владеет мясной лавкой. Это грустная ирония, если что. Майкл никогда не любил насилие, тем более над животными. Этот парень даже мясо не ест. А сколько бродячих кошек и собак по всему Мельбурну он спас от голодной смерти? Их не сосчитать уже. Чтобы стать практикующим ветеринаром, нужно было поступить в ветеринарный колледж. Что было довольно непросто. И лучше было поступать туда со ступенью бакалавра по биологии, зоологии, химии или физики. Вообще, насколько он помнил, список направлений был достаточно широк. И это упрощало дело. Сейчас Майклу нужно было пересдать школьные итоговые тесты, чтобы поднять средний бал своего аттестата. Тогда у него было больше шансов получить стипендию для иностранцев, которая облегчила бы оплату за обучение. Хотя, конечно, даже если не выйдет, все расходы уже были учтены. И они справятся и так. Но его задача — не успокаивать Майкла, говоря о том, что будет, если тот не справится. Задача Вэй Усяня — подбадривать друга, настраивая его на то, что у него все получится. Он справится. Они с Анитой рядом с ним. Все будет хорошо. Кто его умный мальчик? Майкл его большой умный мальчик. Самый лучший. Самый умный. — Давай, здоровяк! А теперь иди и порви их всех там, — обхватив лицо друга за щеки, Вэй Усянь прижался своим лбом ко лбу Майкла, глядя тому в глаза.– Я буду ждать тебя здесь. Буду сидеть прямо напротив двери. И никуда не уйду. На них странно косились подростки, которые тоже пришли на пересдачу, и взрослые, оказавшиеся в коридоре перед кабинетом, где проходило тестирование. По той же причине. Ой, да похуй на вас, нежных. Что, вы двух сентиментальных мужиков раньше не видели? — Хорошо, — выдохнул Майкл. По нему было видно, насколько он в стрессе. Весь бледный, глаза напуганные. — Я справлюсь. — Конечно, справишься. Ты моя умница. — теперь пришел черед Вэй Усяня быть курицей наседкой. Кто-то из подростков изобразил рвотный позыв, глядя на них. Ай, пиздюк, не нарывайся. Он может друга специально в щеку лизнуть. Тот офигеет, а тебя действительно тошнить начнет. Но обошлось. Сдающих начали приглашать по фамильно в кабинет. Майкл ушёл, глянув напоследок в его сторону, вместе с другими несчастными. А Вэй Усянь оставалось только сидеть. Как он и обещал, перед дверью. Тесты по возможности пересдавались в один день. Иногда это растягивалось и на два, и на три. Но они успели попасть на пересдачу перед праздниками, так что все хотели закончить как можно быстрее. Это значило, что Майклу нужно было за один день пересдать четыре основных предмета: математику, биологию, химию и физику. Жуткий набор. Но сейчас его балов критически не хватало для сдачи SAT. Анита сегодня работала дневную смену. Когда они закончат, заедут за ней, купят большой торт-мороженное, приедут домой, будут есть его ложками, не разрезая, сидя на полу, и смотреть «Детские игры» с самой первой части, вышедшей в восемьдесят восьмом году. Утром он приготовит им гренки с сыром и шпинатом. После они поедут на пляж. Если погода будет хорошая, можно будет даже взять сапы и поплавать. Да, декабрь. Но в гидрокостюме нормально. Тем более не так уж и холодно. Вэй Усянь думал о множестве приятных вещей, сидя перед дверью кабинета, в котором проходило тестирование. Старался выбросить из головы тяжелые и неприятные мысли. Не думать об участившихся звонках с неизвестных номеров. Не вспоминать неприятное ощущение между лопаток от чужого невидимого взгляда. Последние пару месяцев он почти ни с кем не виделся из диаспоры, исключая Лань Ванцзи, Не Хуайсана и гостей с выставки господина Не. Старался избегать их. Не хотелось слушать их или выполнять их просьбы. Не удивительно, что от его избегания наблюдение за ним усилилось. Некоторые члены диаспоры боялись его. Хотя нет, не так. Они боялись не его, а того, что у него есть и того, что он мог сделать. Эти люди называют предательством их разоблачение. Но разве это правильно? Разве это можно назвать предательством? Ну вот… Он опять начал об этом думать. Если не остановится, опять тревожность поднимется, а там паническая атака или давление опять упадёт. Вот уже руки и ноги леденеют. Откинувшись головой на подоконник, Вэй Усянь посмотрел наверх. Обычный потолок, покрытый побелкой. Без трещин. Солнечный свет из окна освещал потолок и стены мягким теплым светом. Пылинки кружились в воздухе, когда люди проходили по коридору туда-сюда. Все хорошо. Все нормально. Ничего страшного не происходит. Он сейчас в образовательном центре, сидит в коридоре, ждет Майкла. Все в порядке. Вэй Усянь закрывает глаза, глубоко вдыхает и медленно выдыхает. Он проделывает это упражнение еще раз двадцать, пока тело не расслабится, а голова не опустеет. Вот так лучше. Сиди себе, не дергайся, грейся на солнышке. Рядом с ним садится женщина. На ней тонкий оливковый тренч. Ей где-то за сорок. Она очень хорошо выглядит. Волосы уложены, приятные духи, легкий макияж. Тяжелые золотые серьги оттягивают уши. На пальце кольца. Обручальное и помолвочное. — Привет. — она поворачивается к нему с приятной улыбкой. В ее взгляде слишком очевидный интерес. Вэй Усянь хорошо знает этот взгляд. Он его часто на себе ловит. Это не любопытство и желание просто пообщаться, чтобы скоротать время. Неее. — Привет. — он тоже улыбается. Ему любопытно. — Кого ждёшь? — она слегка кивает на дверь в кабинет. У него есть два варианта. Всегда есть два варианта. Сказать правду или соврать. Если соврет, они, возможно, мило поболтают. Если скажет правду, она, возможно, попытается его снять. Хм-м. Сложный выбор. — Я жду друга. — решая, что сегодня он хороший мальчик, Вэй Усянь говорит правду. Лучше поиграть в глупую игру, чем опять думать о том, о чем ему сейчас лучше не думать. — Просто друга? — женщина слегка закусывает губу, взгляд ее снова оценивающе проходится по нему сверху вниз. Вероятнее всего, ее муж — унылый мужчина, который давно ее не привлекает. Он, скорее всего, хорошо зарабатывает, у них есть дети и общее имущество. Но ей одиноко, скучно и хочется большего, чем вялого внимания в свою сторону. И вялого члена. Да. — Просто друга. — Вэй Усянь кивает, улыбаясь чуть шире, показывая женщине милые ямочки на щеках, от которых они обычно приходят в восторг. Ему повезло с внешностью. Он выиграл в генетическую лотерею, взяв от родителей все лучшее. Рост и комплекцию — от отца. Его достаточно длинный и узкий нос, широкие густые брови и темные волосы. Округлая форма глаз и светлый цвет радужки у него был от матери, как и пухлые губы, ямочки на щеках, появляющиеся, когда он улыбался. Мужчины, ровно как и женщины, находили его внешность привлекательной. На него обращали внимание. И у Вэй Усяня никогда не было особых проблем с тем, чтобы кого — нибудь соблазнить. Ему часто даже не нужно было пытаться. Всегда находился кто-то, готовый его снять. Если бы он жил, как Альфонс, меняющий периодически своих спонсоров, то, возможно, сейчас давно был бы уже где-нибудь на Манхэттене, в квартире с видом на Центральный парк, лежал перед панорамным окном на пушистом ковре с бокалом Маргариты. От яркой картинки, вставшей перед глазами, Вэй Усянь едва не подавился от смешка, который с трудом сдержал. Ну да. Было бы мило. Но ему больше нравится крутить бутылки и тереть стаканы, чем бесконечно лизать. Так его ни один брют не спасет. — Не хочешь выпить кофе. Я думаю, первый тест будет длиться еще очень долго, — предложила женщина, положив левую руку ему на бедро чуть выше колена. Ай — йа! Вэй Усянь прямо чувствовал себя симпатичной девушкой, в баре которой предлагают вместе выпить, чтобы после развести ее на секс. — Прости, я откажусь. Мой друг очень нервничает, и я обещал ему, что буду ждать его у двери каждый тест. — Вэй Усянь по доброму усмехнулся, бросая короткий взгляд на дверь. С женщинами проще. Они куда понятливее и сентиментальнее, чем мужчины. Хотя, конечно, у него была пара дам, которые так в него вцепились, что пришлось все же с ними ехать. Но это было давно. И оно того стоило. — Он очень волнуется, да? — она его поняла, тоже взглянула на дверь. — Моя дочь, тоже, похоже была напугана. Ага. Экзамены — это сложно, когда от них что-то зависит. Не всем удается сразу их хорошо сдать. По разным причинам. Так бывает. Это нормально. — Он правда сильно волнуется. — Вэй Усянь кивнул. — Он очень хороший парень, но в школе ему было сложно во всем разобраться. Нужно было больше времени, чем другим. Я уверен, что сейчас у него получится. Вэй Усянь видел, сколько сил в течении последних пяти лет Майкл прикладывал, чтобы во всем разобраться. Сложнее всего ему давалась химия и физика. Не базовая, а факультативная, иначе, углубленная. Та, которая нужна для поступления в университет. С базовой, конечно, тоже можно, но будет сложно понимать университетскую программу. Его друг не хотел быть отстающим снова. Он уже прошел этот путь однажды. — На кого он хочет поступать? — женщина давно убрала свою руку с его ноги. Теперь они просто мило болтали. — По возможности на зоологию. Хочет дальше поступить в ветеринарный колледж, — переведя взгляд на дверь кабинета тестирования, вздохнул Вэй Усянь. — Ого. Это очень круто. — его собеседница удивилась. — Да, действительно. — это правда очень здорово. Он проводит весь день в учебном центре. Сидит перед дверью, пока Майкл пишет тесты. Он встречает друга после каждого тестирования, поит, кормит и подбадривает. Пока все четыре предмета не оказываются сданы. На обратном пути машину ведет Вэй Усянь. Майкл совершенно выжат. Он может только сидеть, завернувшись в плед, и смотреть на дорогу. Друг эмоционально и физически измотан. Но он молодец. Конечно же, он молодец. Сам факт того, что он решился пройти через это, вызывает в Вэй Усяне прилив родительской гордости. Поэтому да, он покупает Майклу самый большой торт-мороженное. С шоколадом и фруктами, крошкой и взбитыми сливками. Самый лучший торт для своего самого лучшего мальчика. Анита смотрит на этот торт в шоке. Думает, что они с ним не справятся. Ха! Еще как справятся. Не нужно их недооценивать. В квартире у Майкла, они немного раздвигают мебель в гостиной, чтобы можно было с комфортом устроится на полу перед низким столом, на который сгружается торт. Друг ненадолго уходит, чтобы принять душ и переодеться. Он немного сонный. После сладкого его окончательно разморит, и он уснет. Вэй Усянь уже давно выучил особенности своих друзей. Торт они действительно съедают. Анита, увлечённая фильмом, даже не замечает толком, как это происходит. Они почти не отрывают взгляд от плазмы. Свет выключен, чтобы все скримеры вызывали хоть какие-то чувства. Фильм же старый. Торт заканчивается, и фильм тоже. Майкл уползает спать к себе. Пока Анита в ванной, Вэй Усянь помогает другу устроится. Просто сидит рядом с ним, гладит по голове, чтобы тот быстрее заснул. Обещает оставить ночник, просто на всякий случай, говоря, что никаких стрёмных кукол в комнате точно нет и не может быть. С Анитой Вэй Усянь смотрит вторую часть «Детских игр». Они болтают о том, как прошла смена девушки, было ли что-то интересное или нет. Ничего особенного не произошло. Днем бар был не самым популярным местом, хотя гостей хватало для хорошей выручки. Про Вэй Усяня, по словам подруги, спрашивала очередная мадам, сунув девушке визитку с номером. Естественно, она ее выкинула. Вэй Усянь хихикал над ее сморщенным лицом, когда она об этом рассказывала. Спать они легли вместе на диване. Выбора особого не было. Хотелось дать Майклу хорошо отдохнуть. Ну и Анита мелкая. Даже если она развалится на нем, когда замёрзнет ночью, он продолжит спать, как ни в чем ни бывало. Интересно, если бы Лань Ванцзи узнал, сколько раз он спал со своими друзьями в одной постели, как быстро бы он взорвался? Хм. Любопытно. Когда он просыпается, Анита лениво листает инстаграмм на соседней половине разложенного дивана. Она недавно проснулась и пока не хотела их будить. Но раз уж он готов вставать, то, похоже, пора всем подниматься. Если этот день начался, Вэй Усянь собрался задать ему настроение. Подключившись к колонке, стоящей на холодильнике, он нашел в своем плейлисте на спотифай «I"m on my Way». Делая звук достаточно громким, чтобы его было слышно в соседней комнате. Заспанный Майкл выходит к ним. Когда на сковороде в растопленном сливочном масле обжариваются гренки с сыром и шпинатом, а они с Анитой поют в деревянные ложки для перемешивания салата, используя те вместо микрофона. Им как будто снова семнадцать. Когда они вместе, им всегда будет как будто семнадцать. И это делает его счастливым. То, как его друзья блаженно щурятся, откусывая от своих гренок крупные куски, наслаждаясь их нежным вкусом и сырной начинкой с порубленным шпинатом. То, как ветер треплет одежду, если нестись по автостраде с распахнутыми окнами в солнечный день под «Can't take my eyes off you» . Или то, как песок щекочет ступни на пляже. Вода плещет в лицо и блестит на солнце вокруг сапа. Он чувствует себя живым. Человеком, а не функцией. Вэй Усянь — не камень, который портит кому-то общую гармонию и строй. Обычный человек. И он собирается получить от своей обычной человеческой жизни все. И если в этом не хочет ему помочь его семья — не страшно. Он собрал себе свою. В баре сегодня виски льется рекой. Сборная Италии выиграла у Бразилии, и все футбольные фанаты шумно празднуют. Ему лучше не рассказывать, сколько мужчин поцеловала его в благодарность за очередной налитый шот. В щеки. Но, тем не менее. Смена проходит весело. Толпа мужчин разных возрастов поют, пьют алкоголь и радостно кричат, обсуждая матч. Женщины чем-то эмоционально делятся друг с другом и танцуют. Увлеченный работой Вэй Усянь не сразу замечает очередной звонок с незнакомого номера. Его телефон скользит по столешнице с обратной стороны стойки. Когда он берет его в руки, звонок прекращается, но со строки уведомлений на него смотрит так же пропущенные от двух контактов: Лань Ванцзи и Вэй Чанцзэ. Отец звонил? Последний раз он звонил ему сам, когда напился в сопли. Даже не говорил ничего, только молчал в трубку, пока у него мать телефон не отняла. Это было четыре года назад. Довольно давно. Впрочем, и его отец не так часто напивался. Работа не позволяла. — Усянь, все нормально? — рука Майкла на плече возвращает его в реальность. Да. Все хорошо. — Ага, — он кивает. Сначала он думает просто выключить телефон. Но… — Я отойду на пару минут. Друг понимающе кивает и возвращается к работе. Вэй Усянь выходит из-за стойки, скрываясь в коридоре для персонала. Выходит через раздевалку на улицу, вдыхая остывший ночной воздух. Отец звонил ему около часа назад… Стоит ли перезванивать? Не долго думая, он нажимает кнопку вызова, с напряжением вслушиваясь в гудки. — А-Ин? — сонный голос матери. — Отец звонил. — до того, как мама успеет спросить что-либо, объясняет он причину ночного звонка. — Да? Он уже спит. Я спрошу завтра, что он хотел. Ладно? — она сонно бормочет. Звучит вполне честно. — Спокойной ночи, мам. — завершая звонок, Вэй Усянь пару секунд смотрит в экран телефона. Все хорошо. С ними все в порядке, как обычно. Он не будет ждать ее звонка завтра. Почти уверен, что она забудет ему позвонить, а если и нет, то перезвонит, когда он будет спать. Лань Ванцзи он не перезванивает. Незачем. Тот должен научится писать ему сообщения. Тем более, господин Лань в курсе, что он на работе. Если бы дело было срочным, он появился бы лично. В последнее время Лань Ванцзи проявлял внимание к нему особенно активно. Даже начал нести какую то чушь про праздники. Вроде того, что он хотел провести их вместе. Насколько Вэй Усянь его понял. Звучало предложение, конечно, мило. Звучало бы. Будь они парой. Или будь они влюблёнными любовниками. Но они не то и не другое. Они вообще черт знает что такое. У них есть уговор. Условия этого уговора. И совместные праздники, как и романтические свидания, которые пытается организовать для них Лань Ванцзи, выглядят, мягко говоря... нелепо. Он понимает, что господин Лань искренне старается его склеить. Но это не перестает выглядеть очень дёшево. И Вэй Усяня это не цепляет совершенно. Боже, никто не переплюнет мадам, которая отвезла его на неделю в Сидней, просто за один множественный оргазм. Вот это было сильно. Все попытки Лань Ванцзи на этом фоне сереют, чахнут и скукоживаются. Хотя, если бы господин Лань повез его куда-нибудь дальше города, за ними бы уже гнались с сиренами. В общем, он откровенно не понимал всей этой возни вокруг него. Ради секса не нужно было так изгаляться. Серьезно. Да, он помнит, что у Лань Ванцзи обсессивная зависимость к нему. Но, почитав об этом, Вэй Усянь решил, что это никак не влияет на создание соответствующего антуража отношений вокруг объекта обсессии. Хотя… В этом он не уверен на сто процентов. Ему больше казалось, что господин Лань решил, что у него к нему чувства. И из-за этого он собрался симулировать наличие отношений между ними. Спасибо, конечно, что оргазм тот не симулирует. Хотя это, наверное, ему спасибо. Вэй Усяня ведь заслуга. В общем, он не понимал, что происходит. Ему это не нравилось. Но нравилось раздражать Лань Ванцзи. Вот это у него никто отнимать, похоже, не собирался. И раз господин Лань сам решил, что они должны видеться и, соответственно, ебаться чаще, то кто Вэй Усянь такой, чтобы отказывать ему в удовольствии? Ну и себе за одно. Тем более что Лань Ванцзи сам охотно бесился и подставлял все свои уязвимые стороны. Сноб и брюзга. Педант, зануда, вредина. Ну просто не человек, а букет триггеров. Как тут удержаться. Вэй Усяню достаточно было игнорировать звонки. Господин Лань начинал строчить ему сообщения. Если он и на них не отвечал, его начинали искать, дергая всех, кто мог знать, где он и с кем. Как только его находили, Лань Ванцзи представал перед ним во всей разъярённой красе. И молчал. А что он ещё мог. Не орать же. Лани в принципе, имеют встроенный ограничитель шума. Предупреждённый о том, что перед праздниками Вэй Усянь будет работать без выходных, Лань Ванцзи быстро понял, что провести с ним ночь не выйдет. Ну никак. По этому он повадился забирать его утром после смены, отвозить куда-нибудь, чаще всего к себе, затем, он уезжал на работу, пока Вэй Усянь спал. К возвращению Лань Ванцзи он обычно как раз просыпался и там уже опционально. Иногда они сразу трахались, если у него было настроение и не такое сильное похмелье. Но чаще они ели и бывало даже гуляли. Если Лань Ванцзи не удавалось поймать его после смены, директор бара иногда отпускал их раньше, когда гостей уже не было, тогда господину Лань оставалось раздраженно катиться в офис семьи Лань, написывая ему сообщение за сообщением о том, какая Вэй Усянь задница. О да. Это он. В дни, когда Вэй Усянь спал у друзей, у него было больше простора в том, чтобы подразнить Лань Ванцзи. Он ведь скорпион. А у скорпионов очень хорошая память. Особенно на всякое говно. Сегодня у него была прекрасная возможность исполнить маленькую гадость, которую он откладывал по разным причинам. Заявится на свидание в трениках. Причины, по которым Вэй Усянь откладывал эту гадость, заключались в основном в том, что не было у него подходящих штанов. Сам он носил в основном шорты с тайтсами, а спортивные штаны Майкла были малы ему в заднице. К поездке в отпуск он купил как раз пару треников. И вот настал день, когда Вэй Усянь залез в салон порше Лань Ванцзи, коварно улыбаясь. Специально сел на заднее сидение за креслом водителя, чтобы у того не было возможности разглядеть, как он одет. Тонкий вязаный пуловер и куртка, которые можно было разглядеть в зеркале, в глаза не бросались и выглядели пристойно. А вот его свободные черные штаны с огромной надписью «Kiss» на заднице точно вызовут у Лань Ванцзи бурю эмоций. — Как прошёл день? — спрашивает Вэй Усянь пока они едут. — Нормально. — с виду лениво отозвался Лань Ванцзи. Он был не очень доволен, что его отвлекали от дороги. Зануда. Вот у Майкла можно было в машине курить. И класть ему голову на плечо. А этот… Фу. Контроль-фрик хренов. — У тебя хорошее настроение. — заметил Лань Ванцзи, глянув на Вэй Усяня в зеркало. — Выспался? — А? — ого, они что, прям поговорят в машине. Нихрена себе. — Типа того. А куда мы едем? Ну-ка, ну-ка, где он сегодня выгуляет свои шикарные штаны? Вообще-то он их брал для того, чтобы рассекать в них по пустыне на квадроцикле. Ну и просто они оказались довольно удобными. В них яйца не так потеют, как в тайтсах. — Есть один милый французский ресторан, я забронировал для нас стол. Его хозяйка очень приятная женщина. — ой, знает он этих милых, приятных хозяек ресторанов. Сначала она просит говорить с ней на французском, а потом вы ломаете перекладину в изголовье цепью наручников. Ага. — Что-то нет настроения для французской кухни. Может, поедим в какое-нибудь другое место? — Вэй Усянь прижимается к спинке сидения водителя, выглядывая в просвет между креслами. Лань Ванцзи тут же напрягается и сильно хмурится. Кожа между бровей глубоко заломилась. Ай-йа, так морщина некрасивая появится. — Сядь нормально. — ругает его господин Лань. — Не волнуйся, я помогу тебе с меню. — Себе помоги. — фыркает Вэй Усянь на французском. — О, ты еще помнишь язык? — с легким удивлением спрашивает Лань Ванцзи, тоже на французском, косясь на Вэй Усяня через зеркало. — У меня он был до конца старшей школы. — отвечает Вэй Усяня, вспоминая, как правильно должно звучать «старшая школа». Когда они учились вместе, в пятнадцать, в школе тоже был французский. До этого Вэй Усянь учил итальянский в одной школе с Цзян Чэном. Это было очень давно, так что говорит на нем он значительно хуже. Китайский они все учили на курсах от китайского посольства с раннего детства. Английский, понятно, тоже с детства. Ну, и в школе. Вот и выходило, что почти у каждого ребенка в диаспоре, над воспитанием и образованием которого потрудились родители, было неплохое знание языков. — Значит, помощь тебе не нужна. — с интересом спрашивает Лань Ванцзи, решая продолжить разговор. — Нет. — «помощь будет нужна тебе, когда ты увидишь, во что я одет», думает Вэй Усянь про себя. Он догадывается, что господин Лань взбесится. Ему интересно то, как это будет. Как будет звучать его голос, когда он скажет «Вэй Усянь»? Каким будет его лицо. А взгляд? Лань Ванцзи паркуется и оплачивает парковку на два часа. Многовато, думает Вэй Усянь и вылезает. Пока их друг от друга отделяет машина, лицо Лань Ванцзи все еще безмятежно, расслабленно. До того момента, пока Вэй Усянь легкой походкой не проходит вперед, огибая Порше спереди. Ох, какая же он сука. — Вэй Усянь! — отлично, Лань Ванцзи почти, почти кричит. В его голосе шок и гнев. М-м-м, прелесть. Вэй Усянь чувствует лёгкую щекотку адреналина. — Что? — он натурально изображает непонимание и удивление. Ага, пока сам стоит в пол оборота к Лань Ванцзи прямо надписью «kiss» в его сторону. Ну да, «kiss my ass, bith» злорадно думает Вэй Усянь, пока Лань Ванцзи шагает к нему, печатая шаг, напирая корпусом вперёд. — Какого чёрта?! — рычит на него господин Лань, хватая край свободной штанины. — Это штаны. — фыркает на него Вэй Усянь. — Сегодня прохладно. — Это спортивные штаны. — продолжает рычать ему в лицо Лань Ванцзи. — Кажется, я говорил, что не потерплю, чтобы мой спутник был одет неподобающим образом! Ай-йа, так именно по этому он и в трениках. Ну. Судя по прояснившемуся взгляду, Лань Ванцзи и сам понял, что значат эти злосчастные штаны. Ха-ха, ну и прекрасно. — Да? Ну, тогда давай поедим в разных местах, а потом встретимся, — предлагает Вэй Усянь, зная, что они точно после не встретятся. Ведь он сбежит на работу, оставив Лань Ванцзи с носом. У господина Лань на лице все муки мира. Брови подрагивают, между ними глубокий залом, глаза мечут молнии, губы напряженно сжаты. Ух-х-х. Вэй Усянь чувствует, как у него твердеет член от этой прекрасной картины. Нахуй ужин. Он не против перекусить чем-нибудь на работе, если они сейчас пойдут в номер какого-нибудь мотеля и что-нибудь там сломают. Дешёвую кровать из Икеи, например. — Зачем? — с шипением через сжатые зубы цедит Лань Ванцзи, глядя на него. — Зачем ты их надел? — Знал, что ты взбесишься. — Вэй Усянь мило улыбается и, о да, он уверен, что его улыбка выглядит именно мило. — Нравится меня бесить?! — ух, ноздри Лань Ванцзи раздулись, когда тот мощно втянул воздух. — Ты себе даже не представляешь, как. — жмурясь, довольный, как сука последняя, вздохнул Вэй Усянь. О, он был в абсолютном восторге. Его ответ заставил Лань Ванцзи прийти в себя и успокоится. Гнев и раздражение сменились недоверием и удивлением. — Погоди… Тебе это серьёзно нравится? — господин Лань пребывал в лёгком шоке. — М-м-м, мгм. — промычал Вэй Усянь. — Твои эмоции настолько редко очевидны, что когда мне удается получить от тебя хоть что-нибудь яркое, я получаю от этого удовольствие. И когда ты злишься — это сексуально. Не думал же господин Лань, что он просто так это от скуки бы стал делать. Нет. Вэй Усяню всегда нравилось его дергать именно потому, что Лань Ванцзи был слишком похож на красивую фарфоровую куклу с одним неизменным выражением на лице. Когда оно менялось, что-то внутри него на это отзывалось каждый раз. По этой причине в школе он не отлипал от Лань Ванцзи. — Знаешь что, поехали отсюда. — господин Лань хватает его за руку и тащит к машине, чтобы затолкать на заднее сидение. Ух, сколько страсти. Куда они едут, он не знает, да и не особо хочет. Его радует, что это не французский ресторан. Однако место назначения оказывается не настолько не очевидным. Лань Ванцзи везет Вэй Усяня в порт. В ту его часть, где смотровая площадка с видом на воду и грузовые суда. Странное место. Ну ладно. По дороге они заезжают в Kfc. Господин Лань заказывает два ведра курицы, холодный зеленый чай для себя и пепси для него. Забрав заказ, они продолжают путь. Если Лань Ванцзи хотел его удивить, то ему это удалось. Вэй Усянь даже молчал всю дорогу. На смотровой было немного машин, и в них, похоже, было пусто. Припарковавшись близко к краю, Лань Ванцзи вылез и велел сделать то же самое ему. Пока он выбирался на улицу, мужчина открыл багажник и расстелил на дне какое-то одеяло. Они что… Будут есть прямо тут? Ого. — Вау. Вот это действительно похоже на свидание. — Вэй Усянь улыбнулся. — Какие у тебя низкие стандарты. — фыркнул на него Лань Ванцзи, отвлекаясь от пакетов с едой, которую он вынимал и расставлял на теплой ткани пледа. — Это правда. — Вэй Усянь равнодушно пожал плечами. — Будь иначе, ты бы мне не понравился. Лань Ванцзи уже поверил в то, что ему удалось сострить достаточно остро, как Вэй Усянь вернул укус. Снова заведясь, господин Лань потащил его на себя, схватив за полу куртки, и увалил на дно багажника рядом с ароматной курицей. Вэй Усянь думал выдать еще что-нибудь остренькое, но не успел. Его рот заткнули поцелуем. К сожалению, целовался Лань Ванцзи хорошо. Поэтому он быстро забыл о том, чего хотел, отдаваясь чужим губам и рукам, пока у них не засаднило губы. Отпустив его, господин Лань устроился рядом. Курица успела остыть, но все еще была достаточно вкусной, чтобы ей наслаждаться. Ели они молча и, наконец, руками, что, по мнению Вэй Усяня, очень сближало. Он категорически был против трахаться с тем, кто ест курицу ножом и вилкой, пытаясь срезать мясо и хрустящую корочку с костей. — Значит, такое тебе нравится больше? — первым нарушил тишину Лань Ванцзи. — Ага. — с улыбкой кивнул Вэй Усянь. Ему нравилось, когда просто. Чем проще, тем лучше. Он из тех, кто предпочтет свидание в парке с катанием на велосипедах или кормлением уток. Или в библиотеке на публичных чтениях. Его не нужно впечатлять столиком в ресторане или дорогой тачкой. Наверное, потому что ему это успело надоесть. В его жизни были богатые любовницы и любовники. Его катали на дорогих машинах, яхтах, водили по ресторанам, театрам, музеям на эксклюзивные мероприятия. Его выставляли как красивый трофей. И он больше не может воспринимать пафосные свидания и широкие бессмысленные жесты в свою сторону. Это давно обесценилось. Как, собственно, и секс. Для него это больше ничего не значит. — Это как-то слишком просто. — бормочет Лань Ванцзи. — я думаю, ты заслуживаешь больше. — Например? — Вэй Усянь разворачивается корпусом к Лань Ванцзи и устраивается удобнее на пледе. Эх, багажник такой маленький. — Ну… — господин Лань растерянно замялся. Необычно для него. — Ты красивый, тебя хочется видеть в соответствующем месте. На какой-нибудь выставке или в дорогом ресторане. Ага. Девочки, когда играют в куклы, тоже любят их наряжать и ставить в красивые декорации. Они любят красивую мебель и украшения. Им нравится, когда красиво, дорого и роскошно. — И куда бы ты меня отвёл? — Вэй Усянь спрашивает, потому что на прошлый вопрос ему дали расплывчатый ответ. Как он и думал, у Лань Ванцзи были проблемы с конкретикой. Мужчина начал описывать больше обстановку, чем называл места. Но если уж и говорить о местах, то… — Я был во многих популярных и известных ресторанах Мельбурна. И в президентских люксах пятизвёздочных отелей тоже. В отеле лучшего яхт-клуба города, в лучших ложах на стадионах, на частных выставках и спектаклях… И все это заканчивается одинаково. Еблей. — Вэй Усянь вздохнул, жалея что с собой к него не было сигарет. Он бы с удовольствием закурил сейчас. Лань Ванцзи выслушал его, открыл рот, чтобы что-то ответить, а потом закрыл его. Довольно забавное зрелище, если честно. Наверное, хотел сказать, что ему не нужен от него лишь секс. Ну, отчасти да, но секс ведь все равно нужен. И без него всё уже не будет настолько приятным. Вэй Усянь понимает. Он не осуждает Лань Ванцзи. Ему ведь тоже нужен секс. С ним приятнее, чем без него. — Как так вышло? — спросил господин Лань, глядя куда-то в сторону. Уши у него покраснели. — Вышло что? — прикинувшись, что не понял вопрос, переспросил Вэй Усянь. Ему хотелось, чтобы Лань Ванцзи спросил правильно. Прямо. Чтобы он мог также прямо ответить. — Я слышал, что… Был период, когда ты… — господи, серьезно? При всем его красноречии Лань Ванцзи не мог описать то, чем занимался Вэй Усянь? — Был с разными людьми. «Был». Он сказал — «Был». Какое очарование. Он сейчас расплачется от смеха и умиления. — Не смейся надо мной. — возмущенно зашипел Лань Ванцзи. — Ты спрашиваешь, как вышло, что я начал трахаться с женщинами? Это, знаешь ли, естественный процесс для мужчины. Или тебя беспокоит что-то ещё? — ага, например, то, что Вэй Усянь делал это преимущественно из-за денег. — Ты ведь делал это из-за денег? — спросил, как будто надеялся, что ответ будет «да». Нет, правда, у Лань Ванцзи было такое лицо, как будто ответ «нет» что-то в нем сломает. Веру в лучшее будущее, например. — Да. — честно ответил Вэй Усянь. — И… Как это случилось? Почему? — с заминкой попросил объяснить господин Лань. Эх, странная беседа для свидания. Но ладно. Это не было тем, чего Вэй Усянь стыдился. Поэтому он мог рассказать. Было любопытно, как Лань Ванцзи отреагирует на это. – Когда я ушёл из дома, после того как родители отказались платить за мое обучение в университете, мне нужны были деньги на то чтобы жить. Первое время, я жил у Аниты, нашел работу, но платили мало, на съём отдельного жилья не хватило бы. Тогда, я начал искать вторую работу, но это было не просто, многие отказывались брать несовершеннолетнего работать сверх нормы и в ночь. Мне помог мой бывший тренер. Его знакомая держала Английский паб и ей нужен был помощник бармена. Собеседования так такого не было, меня просто взяли на работу, объясняли все по ходу. Я даже не сразу заметил, что хозяйка положила на меня глаз. Сначала мне казалось что она со мной мила просто из-за того что за меня попросил ее старый друг. А потом, понял что она хочет меня снять. Ее не смущал мой возраст или не опытность, это скорее даже было преимуществом. Ну, и она была доброй. Точно лучше сверстниц с непонятными ожиданиями и запросами. С ней было просто. Благодаря ее помощи, я с мог съехать из чужого дома, получил профессию, лишился девственности без истерической паники что куда совать и как вообще это делать. В общем... Думаю в какой-то степени мне повезло. - Вэй Усянь говорил о прошлом легко и спокойно. Его действительно не волновало то как все сложилось. И он не жалел об этом. Что его по настоящему расстраивало, так это то, что его родители бросили его. Вот это было обидно. Ведь, они не просто бросили его. Они лишили его шанса получить образование и сделали это в отместку за то, что Вэй Усянь не захотел жить так как они этого хотели. После той женщины были другие. В основном, ее подруги или другие обеспеченные дамы из ее круга. Вэй Усянь был кем-то вроде переходящего трофея из рук в руки. При этом ему было не на что жаловаться. К нему хорошо относились, лучше, чем к собственным детям или мужьям. Он был как любимая кукла или собачка. Его хорошо кормили, наряжали, водили по разным местам и знакомили с влиятельными людьми, многие из которых позже становились следующими его любовниками и любовницами. Вэй Усянь очень легко находил с ними контакт. Втирался в доверие, получал признание и симпатию. Многие его бывшие спонсоры до сих были с ним в дружеских отношениях и были рады ему помочь. Не всегда они рассчитывали получить в обмен секс. Иногда хватало улыбки и спасибо или ответной услуги. Он быстро понял, что с его внешностью и харизмой относится к немногочисленному числу людей, которые действительно могут насосать на машину или квартиру. Ему предлагали. Вообще ему много чего предлагали. И до сих пор иногда предлагают. Но все это как-то… Неправильно? Пусто? Возможно, пошло. Вэй Усянь не знает. Он знает лишь то, что вот так он не хочет. Быть чьей-то милой сучкой, которую балуют, но всегда держат у ноги. Он ведь человек. Хочется жить по-человечески. Сидя в багажнике машины Лань Ванцзи, Вэй Усянь смотрел на порт и жевал куриные крылышки. Он не смотрел на Лань Ванцзи. Дал мужчине время переварить его ответ. — А твои родители? — наконец хрипло спросил он. — А что они? — не оборачиваясь, вопросом на вопрос, ответил Вэй Усянь. — Их разве это не волновало? Все же знали об… Этом. — ну да, по диаспоре быстро слухи поползли, что Вэй Усянь скатился до альфонса и развлекает богатых европеек. На него смотрели с таким презрением, но за ним был виден отчетливый мерзкий интерес. Ему ведь и обеспеченные госпожи диаспоры предлагали согреть их постель. И не только ее. Собственно так он добыл очень, очень много компромата почти на всех членов влиятельных семей. Очень легко его собирать, когда на тебя не обращают внимание только потому, что ты альфонс при богатой женщине в возрасте. Относились как к мебели, а теперь трясутся. — Волновало. Они приказывали вернуться и перестать позорится. Обещали запереть меня дома для перевоспитания. Даже думать не хочу, как меня отец планировал перевоспитывать. — вот уж не надо. Как воспитали, так воспитали, все, поезд ушёл. Живите теперь с тем, что есть. — Они ведь могли просто тебе помочь. — тихо вздохнул господин Лань. Ох, это наивное милое дитя. Ну какой он иногда… Аж по башке дать хочется. — Ну, тогда я бы продолжил делать, что хочу. А им нужно, чтобы я делал то, что хотят они. Не складывается, видишь, — фыркнул Вэй Усянь, дотягиваясь до влажной салфетки, чтобы вытереть руки. — Но тебе пришлось… Спать со всеми этими женщинами. — с толикой стыда возмутился Лань Ванцзи. Ой, тоже нашел. Страх невиданный. — Я не жалуюсь. Меня насильно никто в кровать не тащил. И я не невинная овца в лапах коварных лисиц. — все было по обоюдному согласию. И хорошо спонсировалось. — Я много с кем спал и после, и во время этих интрижек. Это просто секс. В нем нет ничего глубоко личного и страшного. Я ведь и с тобой сплю. Ничего, жив. Вэй Усянь был сентиментальным в шестнадцать. Он и сейчас иногда бывает изрядно чувствительным. Но значительно реже. И это не касается самого секса как такового. Ай, ладно. Он из тех, для кого держаться за руки — более интимный процесс. — То есть для тебя это ничего не значит? Я имею ввиду секс. — Лань Ванцзи удивленно вскидывает брови, укус он проглотил. — Ну да, — с его уровнем сексуальной активности. Это потребность на уровне сна или еды. Нужно хотя бы раз в неделю стабильно, но лучше чаще. Тут хочешь не хочешь, перестанешь воспринимать секс как нечто сакральное. Похоже, их разговор больше ломал господина Лань, чем помогал ему. Печально. Вэй Усяню было даже как-то жаль. — А то, что между нами? — Лань Ванцзи постарался сделать отрешенный вид. Нагнать равнодушие. Однако Вэй Усянь чувствовал, что этот вопрос значит для мужчины слишком много. Да и время, когда он его задал, выдавало нетерпение. Тревогу. Ожидание. Но он не должен додумывать. И врать не должен. — Между нами ничего нет, Ванцзи. — спокойно, даже мягко отозвался Вэй Усянь. — У нас классный секс. Ты мне нравишься. Но больше ничего. — Я тебе нравлюсь. — зацепился за его слова Лань Ванцзи. А что не за «классный секс»? Тоже ж ничего звучит. Или, Лань Ванцзи, что, начал в него влюбляться? Вот этого, пожалуйста, не надо. Вэй Усянь не хочет потом силой отдирать его от себя, когда ему придет время уходить. — Да, — опять же он не хотел врать. — Но между нами ничего нет. — Почему? — в голосе господина Лань появилось это давление, хорошо знакомое по ситуациям, когда он начинал напирать на свое. Давить. — Ты болен. Это во-первых, –и с этим бесполезно спорить.– Во-вторых, я не собираюсь тратить жизнь на человека, который не сможет стать моим мужем или женой. Ничего личного. — Ты… — Лань Ванцзи в шоке выпучил на него глаза. — Я хочу семью, Лань Ванцзи. — ух, лучше бы он его ударил. Это было бы не так жестоко, как слова, повисшие между ними. Ведь Вэй Усянь знал, что господин Лань никогда не рискнёт быть с ним. Он это знал, да поэтому и не мог относиться к их отношениям серьёзно. Хотя он хотел. Но это уже было слишком. Больше, чем он мог себе позволить. Вэй Усянь слишком устал. Еще и это он просто не выдержит. Пустые надежды, бессмысленный риск ради человека, который не хочет его настолько, чтобы смело заявить об этом всем. Значит, не он. Вэй Усянь уверен, он найдет рано или поздно того, кто будет только его. Только с ним. Честно и открыто. — Я уезжаю через три дня. — говорит Вэй Усянь. Напоминает. — Вернёшься седьмого января? — глухо спрашивает Лань Ванцзи. Он отвернулся. Не смотрит на Вэй Усяня. Но и так видно бледное лицо и покрасневшие глаза. — Ага. — кивает. — Отвезешь меня на работу? Лань Ванцзи кивает. Первым выбирается из багажника. Не долго стоит, любуясь видом, затем отходит в сторону. Вэй Усянь тоже вылезает. Становится обратно на твердую землю. Чувствует он себя странно. Вроде все правильно сделал, но на душе немного тошно все равно. То же чувство, что и когда с родителями ругается. Они упаковывают остатки еды обратно в коробки. Собирают все в пакет, который так и остаётся лежать в багажнике. До бара Лань Ванцзи везет его молча. Вэй Усянь честно старается не думать об их разговоре. Это сложно. Мыслями он возвращается, пытаясь анализировать то, как чувствовал себя господин Лань, понял ли тот его и просчитывал, какие у этого разговора будут последствия. В его голове был хор голосов. Это ужасно. Когда одна часть тебя хочет, чтобы Лань Ванцзи все бросил и, как тот красавчик из фильма «Красотка» швырнул к твоим ногам весь мир или скорее свою репутацию, чтобы вы были вместе до конца дней своих. Вторая личность унылым прокуренным голосом ноет, что лучше бы он вообще не соглашался. Третья голосила, что надо было еще какой-нибудь хуйни наговорить. Нагнать больше драмы. Четвертая выла бросить все. Вообще все, видимо. Пятая шептала, что надо наоборот, валить. Быстро. Сейчас. Шестая вздыхала о том, что ему и альфонсом хорошо жилось. А седьмая, самая, видимо, адекватная его личность, цитировала рецепт коктейля, который он готовил гостю на повторе. Когда в голове хор — это ужасно. Хочется разорваться на множество Вэй Усяней, но, увы, ты один, и делать надо что-то одно. Видимо, продолжать жить. Этим он и занимался. Жил. Работал, готовился к отпуску. Встречал Рождество и Новый год в компании Майкла и Аниты, обмениваясь с друзьями и коллегами милыми подарками. В этом году они решили не дарить друг другу ничего значительного. Хотя все равно Майкл с Вэй Усянем скинулись на фотоаппарат для Аниты. Она давно его хотела. Не было ничего удивительного в том, что они дарили друг другу подарки, сговорившись парами. Это стало почти традицией. И это в добавок было удобно. Один всегда отвлекал внимание, пока второй бегал, искал или делал заказ. С Анитой они подарили Майклу безлимитную подписку на образовательную платформу для медиков, где были лекции, записи семинаров и архив статей и исследований. Вэй Усянь испугался, когда друг чуть не расплакался, изучая наполнение платформы. А ему подарили браслет. С двойной гравировкой с внутренней стороны. Две даты и два набора парных инициалов. Браслет был двойной, с крепкой застёжкой и достаточно плотно охватывал запястье, при этом не мешаясь. Вэй Усянь был уверен, что не снимет его по своей воли никогда. И да, он тоже едва не разрыдался, вспомнив, что это были за даты. Ничего сложного. Два дня. Первый день, когда Анита первый раз пришла в старшую школу в Ричмонде, куда перевели Вэй Усяня. Вторая дата — день, когда их с Майклом чуть не прибили в Ирландском квартале за то, что он избил двух местных хулиганов из какой-то банды. Дни, с которых все началось для них. Дни, с которых началась его лучшая жизнь. В отпуск они укатили с лучшим настроем. Целая неделя с небольшой группой веселых парней и девушек в добротном кемпинге с охраной, хорошей кухней и надёжными домиками. У них наконец, появилось время на то, чтобы выспаться в сласть. Вэй Усянь уже не помнит, когда так много и хорошо спал. А еще ел, пил то, в чем нет ни грамма алкоголя, и смеялся от души. Анита снимала их весь отпуск на новую камеру, монтировала видео в одну длинную ленту, пока они спали, и фотографировала. Майкл слушал лекции, пока они были заняты, а потом рассказывал им о том, что слушал. Друг даже нашёл себе подружку на отпуск, которая оказалась студенткой медицинского колледжа. Штаны Вэй Усяня стали звездой их отпуска. Те самые, с надписью «kiss». Их оценили все, и были даже те, кто был готов целовать его в зад хоть каждую ночь. Но от этого Вэй Усянь отказался. Неделя пронеслась, как все хорошее. Быстро. С обновленным загаром они вернулись в Мельбурн, и Вэй Усянь не удивился, что первым, кто позвонил ему вечером, был Лань Ванцзи. Правильно. Его же целую неделю не было. Господин Лань, наверное, извелся весь. Они встретились тем же вечером. Вэй Усянь успел принять душ после того, как они приехали, поесть и переодеться, так что он был готов на случай, если у Лань Ванцзи крепко стояло. Он настроился на веселую ночь, однако зря. Господин Лань, ожидающий его за рулем своего порше, был в на редкость странном настроении. У Вэй Усяня даже закралась мысль, что тот собирался с ним порвать. Обычно его любовники вели себя так: перед тем, как сказать ему, что им двоим нужно было двигаться дальше. Максимально от него отстранялись. Лань Ванцзи не ждал его у машины, сидел в салоне. Не пустил на переднее сидение, вынуждая садится назад. Ну и молчал. Хотя это классика. Он тоже решил молчать. Если все так, как Вэй Усянь подумал, то облегчать задачу он господину Лань не будет. — Как отдохнул? — итак, они проехали где-то минут семь в тишине. Это среднее между много и мало. Вэй Усянь в растерянности. — Чудесно. — коротко отозвался Вэй Усянь веселым тоном. Ну не плакать же ему. К тому же он правда просто чудесно отдохнул. И снова тишина. Лань Ванцзи вел машину, сжимая руль обеими руками. Даже когда они стояли на светофоре или в небольшой пробке. Напряжён. Даже взвинчен. Как будто что-то случилось. Итак, они куда-то ехали. Точно не в квартиру Лань Ванцзи. Тот снимал квартиру в центре Коллингвуда, а это вообще в другой стороне. Они же ехали по Доклендсу. С дороги было видно набережную и пирсы с катерами и прогулочными яхтами. Хм, становилось интересно. Что происходит? Молчать становилось трудно, но Вэй Усянь мужественно держался. Он мог с этим справится. Ему давно не пятнадцать, и он умеет себя контролировать. Наконец Лань Ванцзи свернул в сторону открытой городской парковки. Найдя удачное место, заглушил двигатель, останавливаясь. Итак, они вдвоём посреди нихуя. Ну или на одной из городских парковок с видом на набережную Ярры и мост Болте. Его тут утопят или что? Ебаться в машине он категорически не согласен. Здесь тесно. — Не Хуайсан знает, что мы… Спим друг с другом. — тихим голосом в абсолютной тишине заговорил Лань Ванцзи. Ох, как страшно. На самом деле нет, но Вэй Усянь понимал, что должно было быть. — Он нанял кого-то следить за нами. — хм, ну это в духе Не Хуайсана. Вэй Усянь помнит, как тот уже пытался шантажировать его фотографиями.– И получив фотографии, где мы с тобой вместе в разных местах, он отдал их Цзян Чэну. Как интригующе. — Господин Цзян решил высказаться по поводу моего увлечения тобой. Негативно. При других уважаемых в нашем обществе людях. — все еще тихим, спокойным голосом говорил Лань Ванцзи. А Вэй Усянь продолжал молча его слушать. Из-за этого в салоне повисла долгая напряженная пауза. Сейчас любой внешний звук был бы равносилен хлопку петарды. Но ничего не было. Даже шороха. То-есть, ебаться они не будут? Да? — Ты ничего не скажешь? — кожаный чехол под пальцами Лань Ванцзи скрипнул. — Что, например? — как-то Вэй Усяню это все не нравилось. Он же предупреждал по поводу Не Хуайсана. Если Лань Ванцзи проигнорировал его предупреждение, то к нему то какие вопросы. Это же не его репутацию портит. — Что у тебя на семью Не? — помолчав, спросил Лань Ванцзи. Что решил ударить в ответ? Ух. Как-то это не в характере семьи Лань. Или, может, он плохо понимает, как те отвечают на подобное. Все же они одни из самых спокойных в диаспоре. — Я правильно понимаю, что Не Хуайсан натравил на тебя Цзян Чэна и ты решил ударить по семье Не? — эм, ну, вроде как логично, но на самом деле глупый и недальновидный шаг. Грубо и глупо. Тут нужно работать тоньше. Мягче. — Мне удалось свести конфликт с господином Цзян к минимуму. Объяснить фотографии. На них все равно не было ничего особенного.– хм, действительно, они ведь не тискались и не сосались, разгуливая по улицам города.– На время ситуация улажена. Хотя вот фото с пляжа после выставки, где Вэй Усянь отсасывал Лань Ванцзи мог похоронить репутацию последнего. Но их, похоже, ни у кого не было. Или фото того, как они целовались, сидя в багажнике машины господина Лань неделей ранее. Что-то как-то плохо за ними следят. Халтурно. — Даже если так. Ты уверен, что нападать на Не Хуайсана — это хорошая идея? — Вэй Усянь в этом очень сомневался. — Меня бесит, что он лезет не в свое дело. И бесит, что его брат вьется вокруг Лань Сичэня, как псина. — кожаный чехол снова скрипнул. — Так ты привёз меня сюда, чтобы получить компромат на Не Минцзюэ? — удивленно спросил Вэй Усянь. Лань Ванцзи, наконец, посмотрел на него. Их взгляды встретились в зеркале заднего вида. Да. Все так и было. Он угадал. Вэй Усянь попытался открыть дверь, чтобы выйти из машины, но она была заблокирована. Ему удалось разблокировать ее из салона нажатием кнопки и выбраться на парковку. Он не собирался в этом участвовать. О таком они не договаривались. Как сказал Вэй Усянь, ему дорога его жизнь. Не Минцзюэ, узнав от младшего брата о его близких отношениях с Лань Ванцзи, быстро поймет, кто его сдал, и тогда оторвёт ему голову. Повезет, если не буквально. — Вэй Усянь! — Лань Ванцзи выбирается следом, зовёт его. — Нет! — Вэй Усянь резко оборачивается. — Не проси меня об этом! Информация о личности присяжных. Ладно. Компромат, который может помочь на суде. Хорошо. Влияние на сторону обвинения шантажом через третьих лиц. Пожалуйста. Но это… Нет. Ни за что. Он слышит, что Лань Ванцзи быстро идет за ним следом. Почти бежит. Вэй Усянь не собирается убегать от него. Это бессмысленно. Тут кругом открытое пространство. Вокруг них далеко, но есть люди. — Вэй, Усянь, послушай меня. Я не прошу тебя мне помочь. Ты должен это сделать.– пальцы Лань Ванцзи сжимаются на его руке, дергая назад с силой. Вэй Усяня против воли разворачивает, и он врезается в широкую крепкую грудь господина Лань. Тот зол. Настроен крайне решительно. Но этого недостаточно. — Что в слове «нет» — тебе непонятно?! — он говорит достаточно громко. Это как и крики Лань Ванцзи привлекает к ним внимание. Со стороны они выглядят как парочка в соре. Достаточно, чтобы никто пока не вмешивался, но при этом к ним начинают присматриваться. — Ты не понимаешь, что дальше будет только хуже? Что как только Не Хуайсан сможет достать что-то, подтверждающее нашу связь, то использует это, не задумываясь.– тише говорит Лань Ванцзи, продолжая крепко держать Вэй Усяня, не давая тому вырвать руку. О, он мог бы. Это не сложно. Ударить в болевую точку или вывернуть руку господину Лань… Вэй Усянь мог вырваться, как только его схватили. Он просто надеялся, что Лань Ванцзи сможет заткнуться и услышать его. Но Вэй Усянь ошибся. — Да, я знаю. Но это твоя проблема. Не моя. — не так он хотел провести их первый вечер вместе. Абсолютно точно не так. Лань Ванцзи сам его отпускает. Смотрит с шоком и обидой. Неужели, правда думал, что стоит ему попросить, и Вэй Усянь сам все выложит. На Не Минцзюэ? Серьезно? Господин Не второй человек в диаспоре после Цзинь Гуаншаня. У него достаточно ресурсов, чтобы Вэй Усяня тихо и незаметно вывезли из города туда, где его можно будет убить тысячью способов. И никто никогда его не найдет. Ему просто повезло, что они с этим человеком не враги. И он не собирается им становится. — Значит, ты мне ничего не скажешь? — холодный голос господина Лань громче любых слов обвинения. — Или вопрос в цене? Ах, вот как мы заговорили. Вот так, значит. Ну ладно, ладно. Хорошо. — Знаешь что, господин Лань, пошел ты! — толкнув от себя Лань Ванцзи прочь на пару шагов, Вэй Усянь собирается уйти. Он не ждет, что его попытаются остановить. Нет. Он знает, что его попытаются остановить. Лань Ванцзи, нужно его остановить. Мужчина снова пытается догнать и схватить его. Тащит в сторону своей машины, когда ему это удаётся. Но Вэй Усянь сильнее. Он знает, как вывернутся, как обезвредить противника. Ему не хочется драться с Лань Ванцзи, но это не о его желаниях. Это о его безопасности. Потому что господин Лань зол. Он взбешён сразу по нескольким причинам. И все это против Вэй Усяня. Ему нужно убираться куда подальше. Их драка с Лань Ванцзи привлекает внимание патруля полиции. Естественно, услышав окрики людей в форме, господин Лань застывает, как кролик перед хищником, прежде чем дернутся в сторону безопасности. К машине. Вэй Усянь пользуется этим и срывается в сторону полицейских, оставляя Лань Ванцзи позади. Полицейским он скажет, что у них просто неудачное расставание и что все нормально. Все в порядке. Один из них проводит его к дороге, второй останется наблюдать за парковкой. Возможно, постучит в окно Тайкана, если Лань Ванцзи не уедет раньше. Все безнадежно испорчено. Так глупо. Он чувствует себя полным идиотом, когда садится в подъехавшее такси. — Чапвэл двести девяносто девять? — уточняет водитель конечный адрес. — Все верно. — набирая сообщение в чате с контактом «большой брат» отвечает Вэй Усянь. Возможно ему следовало сделать это сразу после того как Не Хуайсан попробовал надавить на него тогда в ресторане. Но он решил что все обойдётся. Что если он предупредит Лань Ванцзи тот решит проблему. Как минимум позаботится о себе. Да он идиот. Не нужно было доверять Лань Ванцзи это. Теперь придёться разбираться с Не Хуайсаном самому. И никто не поможет ему в этом, кроме Не Минцзюэ. Господин Не открывает ему дверь в парадную через домофон. Встречает на пороге, глядя сверху вниз. Блядь, Вэй Усянь каждый раз забывает, насколько тот огромный. Он, черт возьми, пугает. — Что-то случилось, Вэй Усянь? — низкий голос Не Минцзюэ пробирает до мурашек. Спрашивает еще как какой-нибудь маньяк из сериала. Жуть. — Мы можем поговорить внутри? — просит Вэй Усянь. Господин Не кивает и пропускает его в квартиру. За его широкой спиной захлопывается дверь с громким отчётливым звуком. С тремя щелчками запирается замок. Свет в парадной тухнет.