Горячий придворный роман

Я стоял у распахнутого в ночь окна, вдыхая пронзительные запахи росы и цветущих лилий. Пусть бал уже закончился, но в парке веселье все еще продолжалось: повсюду во тьме гуляли парочки, слышался смех и звуки страстных поцелуев, которые влюбленные охотно дарили друг другу, кокетливо приподнимая маски. Думаю, многие задержатся в парке до самого утра, отыскав укромное место среди множества уютных беседок и гротов, где можно с удобством расположиться с тем, кто мил сердцу. Может, Оли тоже отыскал кого-то, с кем делит на двоих маскарадную ночь, прогуливаясь в темноте и позволяя настойчивым мужским губам отыскивать его дрожавшие от смущения губы. Хорошо бы было так… Мой друг достоин того, чтобы быть счастливым. И, в конце концов, если маркиз Дю Сорель открыто крутит роман с Рикки, так почему Оливер не имеет права ответить на ухаживание того, кто придется ему по сердцу? — Думал, найду тебя в постели, мальчик, — раздался за спиной голос Его Высочества. — Но так тоже весьма неплохо… невозможно притягательный вид… Не сдержавшись, я фыркнул, сообразив, что моя задница белеет в полутьме комнаты, обрамленная шелком раздернутых штор. Не знаю, как так происходило, но в присутствии герцога меня мгновенно пронзало острой иглой возбуждения, стоило лишь взглянуть на безупречно-красивое лицо Его Высочества или на сильное, тренированное тело… Как вызывающе прекрасно Ален выглядит в облике Аполлона, словно бы сам является земным воплощением древнего божества… Нервно облизнув губы, я поймал себя на том, что быстро и часто дышу, предвкушая грядущую ночь супружеских удовольствий. И ведь мы совсем недавно уже наслаждались друг другом, скрывшись от взглядов придворных за бархатной завесой, вот только мне было этого мало: я хотел еще. — Вы долго, милорд, — укорил я, глядя на мужа, который притворил двери, а затем направился ко мне, держа в руке тяжелый серебряный подсвечник. — Сегодня ночью повелитель солнечного света будет ко мне благосклонен? — После всего, что ты творил: это навряд ли, — голос Алена звучал хрипло, выдавая владевшее им желание. — Придется тебя наказать за дерзость, мальчик. Это ж надо было додуматься сначала раздразнить меня, а затем сбежать. — Я знал, как Вам понравиться, — с губ сорвался тихий чувственный смех. — А видеть Вас на коленях — отдельный вид удовольствия. — Маленький наглец, — альфа прижал меня к себе, жадно целуя в губы. — Хочешь меня? — Да, — выдохнул я в перерывах между ласками, когда язык касался языка в чувственном единстве. — Посмотрите, как у меня на Вас встал… — И тебе не стыдно? — Ален улыбнулся сквозь поцелуй. — Совершенно не стыдно… Ах! Что Вы делаете?! Герцог чуть подтолкнул меня вперед, вынуждая опереться о подоконник, а затем, склонившись к самому моему уху, тихо шепнул: — Прогнись, Руан… И не смей шевелиться, пока я не разрешу. Ясно? — Да, Ваше Высочество… Дотянувшись до стола, Ален вытащил из шкатулки с игрушками металлическую луковицу и медленно, дразняще медленно провел её холодным бочком по моим губам. — Облизни, — приказал альфа, жадно наблюдая, как я вызывающе-чувственно забираю игрушку в рот. — Боже, какой ты пошлый, мальчик… так быстро учишься любить удовольствия… Достаточно! Ты и так весь мокрый. С тихим вздохом я вцепился в край подоконника, ощутив вторжение игрушки в себя. Приятная наполненность тянула внутри, давая удовольствия не больше, чем положено, но заставляя желать как-то усилить воздействие, вот хотя бы чуть сильнее прогнувшись… и тогда станет еще приятнее… да… — Я же запретил тебе шевелиться, маленький нахал, — зубы Алена сомкнулись на моем плече, легким укусом наказывая за ошибку. — Повторяю: не двигайся. Мне оставалось лишь покориться, прильнув к герцогу и томно прикрыв глаза. Если Его Высочество желает поиграть, я ничего не имею против. И действительно, в следующий миг пальцы мужчины обхватили мой член, ритмично лаская, отчего по телу пронеслась волна запредельного удовольствия. Луковица, спрятанная внутри, так сладостно нажимала на нужную точку, когда я непроизвольно сжимался, переживая одну волну наслаждения за другой, что спустя несколько секунд я уже стонал в голос, радуя Алена силой отклика на его восхитительные действия. — Многие придворные альфы безумно хотели бы видеть то, что сейчас вижу я, — голос герцога звучал хрипло от желания. — Ты такой страстный, Руан, так сладко отвечаешь мне… — Я… уже… слышал… как сильно… им… интересен… Говорить было сложно, ведь я все ближе и ближе подбирался к вожделенному моменту освобождения. — Вот как, — тихо рассмеялся Ален. — Какой конфуз… Знали бы они, с кем сегодня играли в карты, попутно обсуждая омежек… — Я бы… мог… продолжать… быть… ах… альфой… — Так, может, мне прекратить? — поинтересовался Его Высочество, убирая руку. — Раз ты отказываешься быть моим омегой, мальчик. — Нет, — выдохнул я, потянувшись следом за ладонью мужа. — Нет, прошу! Подрочите мне еще, милорд! Боже, да… Я снова застонал, когда Его Высочество возобновил ласки, а затем вдруг ощутил, как мою призывно поднятую задницу обожгло мгновенной острой болью. — Ален! — Не шевелись, мальчик, — предупреждающе шепнул герцог, продолжая ласки. — Это всего лишь воск. Не скули. Действительно, стоило горячей капле чуть остыть, боль прошла, оставляя после себя легкое и странно приятное щипучее чувство. — Ах! Боже мой! Милорд! Горячие капли падали на вызывающе приподнятые ягодицы и легкая боль в момент соприкосновения воска с кожей обжигала до сладостного стона сквозь стиснутые зубы. Проклятье, я вот-вот кончу… — Ален, — зарычал я, кусая себя за запястье. — Ален, прошу! Я хочу… хочу… да! Семя выплеснулось наружу чистым наслаждением, а меня всего пробрало неконтролируемой дрожью восторга, которому вторила легкая боль в покрасневших ягодицах. Судя по всему, Его Высочество смотрел и наслаждался зрелищем: как я вздрагиваю от капель воска, как спрятанная внутри игрушка ударяется в чувствительную точку, а я сам изнемогаю от желания, а затем изливаюсь в его ладонь. — Подай мне платок, — губы герцога скользнули по моему виску легким поцелуем. — Но… мне идти с этой штукой внутри? — А что тебя смутило, Руан? — отставив подсвечник, Ален притянул меня в объятия освободившейся рукой. — Мне часто хочется сделать так, чтобы твоя задница всегда оставалась наполненной, так вот эти пробки как раз созданы для подобных целей. Как-нибудь мы поедем кататься верхом, и я оставлю игрушку в тебе. Любопытно, как скоро ты запросишь пощады и будешь умолять меня остановиться для быстрого, жаркого секса где-то в полях? Краска стыда и предвкушения прилила к щекам, едва я только представил… Боже, да мой муж просто кладезь восхитительно-развратных идей… — Платок, — напомнил альфа, поддев пальцем мой подбородок. — Я жду, мой нескромный. Идти по комнате, ощущая, как внутри меня растягивает эротическая игрушка, было странно, но все-таки приятно. Остывший воск, повинуясь моим ладоням, осыпался на пол, но кожу все еще слегка приятно саднило. Я с изумлением находил в себе отклик на подобные забавы: мне, действительно, нравилось подчиняться желаниям мужа, а его способы доставить удовольствие, возбуждали меня с каждым разом все сильнее. Протянув Алену требуемое, я с томным ожиданием наблюдал, как мужчина вытирает пальцы. Засмотревшись на красоту рук альфы, я не успел отследить момент, когда хищник перешел в нападение. Мир вдруг пошатнулся, перевернулся, и вот я уже болтаюсь вниз головой на плече Его Высочества, а его ладонь звонко впечатывается в мои рдеющие ягодицы. — Аппетитный мальчик, — усмехнулся герцог, направляясь к постели. — Хочешь получить удовольствие от Аполлона? Тогда придется постараться. И снова меня перевернули, опуская коленями на пол, а точнее, на подушку, сброшенную с нашего супружеского ложа. Ален расстегнул пояс, и тонкая ткань хитона скользнула с его обнажившегося тела вниз. Усевшись на краю постели, герцог широко расставил ноги, пристально глядя на меня яркими янтарными очами. — Твоя очередь отсосать мне, — улыбнулся он золотыми губами. — Мой член очень соскучился по твоему тесному, горячему рту. Я придвинулся ближе, скользнул ладонями по бедрам герцога, с вызовом глядя на Его Высочество. Демонстративно облизнувшись, я с удовольствием отметил, что Ален реагирует на мою любовную игру ответным возбуждением: и без того колом стоявший член дрогнул, а на головке прозрачной бусинкой блеснула капля естественной смазки. В голове мелькнуло воспоминание о самом первом минете, когда я стоял перед мужем на коленях — испуганный, смущенный и одновременно желавший чего-то большего, гораздо большего, чем эти порочные ласки. Тогда я думал о том, что этим роняю честь и достоинство лорда Де Монсон, а сейчас мне нравилось, действительно, нравилось доставлять удовольствие альфе, медленно забирая в рот его тяжелый член. — О, Руан, — простонал герцог, запуская пальцы в мои кудри. — Да, мальчик, продолжай… И я продолжил, как умел и как хотел: легко касаясь языком налитой желанием головки, сжимая губы и ритмично скользя вперед и назад, стараясь доставить мужу как можно больше приятных ощущений. А еще, кажется, я сообразил, что нравится Алену больше всего… Выпустив член альфы из влажного плена, я скользнул языком по стволу от самого основания до головки, не переставая с вызовом смотреть на мужа. — Нравится Вам видеть, как юный лорд берет Вас в рот, милорд? Вместо ответа глаза герцога полыхнули ярким янтарным огнем. С силой ухватив меня за волосы, не позволяя уклониться, мужчина втолкнул в мои приоткрытые губы свой член, заставляя принимать его, как высшее благо. Меня всего обожгло желанием: внизу живота прокатилась огненная волна возбуждения, когда я задыхался от того, что во рту стало тесно и солоно от спермы. — Глотай, мальчик, — рыкнул герцог, не позволяя отстраниться. — Досуха. До капли. Молодец… Забавно, но это требование тоже нравилось мне, задевая в душе какую-то эротическую струнку принадлежности этому мужчине. И пусть семя было терпким и солоноватым, я больше не тянулся к бокалу вина, желая перебить вкус любовных утех чем-то другим. — Милорд доволен? — спросил я, подавшись вперед, чтобы припасть губами к рельефному животу Алена. — Теперь я достаточно хорош в минете? — Весьма, — герцог потянул меня на постель. — Иди уже сюда, мой нескромный… Я лежал на животе, пока Его Высочество покрывал мою спину быстрыми легкими поцелуями. — Приподними бедра, — велел альфа, проводя ладонью по все еще розовым от воска ягодицам. — Твоей заднице пора получить что-то большее, чем эта игрушка. Я настолько завелся и намок, что луковица с легким влажным всхлипом беспрепятственно покинула мое тело, а взамен герцог вставил свои пальцы, ритмично двигая рукой назад и вперед. — Вот тут тебе больше всего приятно, верно? — спросил он, проходясь по тонкой стенке внутри. — Тут. — А-а-ах, — с губ сорвался протяжный полу-вздох, полу-вскрик. — Да-а-а… Хорошо-о-о… От паха к ногам пробегали волны невероятного восторга, а член, погруженный в мягкие объятия перины, дрожал, готовый снова излиться вязкой белёсой струей. — Иди сюда, — вытащив пальцы, Ален потянул меня назад, вынуждая встать на четвереньки. — Какой ты страстный, Руан… Течёшь от удовольствия и смазка нам с тобой уже совсем не нужна… Со стоном наслаждения я запрокинул голову, ощутив, как Его Высочество одним толчком вошел на всю длину. Черт возьми, как он прав! Раньше я боялся чувственной стороны своей натуры, всеми силами отрицая собственные желания, но сейчас я знал точно: мне нравятся супружеские обязанности и мне хорошо, безумно хорошо отдавать всего себя герцогу Алену Лебрану Де Корд. Ах, эти сильные удары бедер, это пошлые шлепки возбужденных и влажных от пота тел… Изнемогая от сладостного удовольствия, начинавшегося там, где член альфы растягивал меня, заполняя всю пустоту внутри, я опустил голову на скрещенные на подушке руки, отчего бедра словно бы сами собой приподнялись еще выше. — Восхитительный изгиб спины, — простонал мужчина, сильно стискивая мою талию и не давая уклониться. — И такая жадная дырка… Так втягиваешь меня… Боже, Руан! Самое восхитительное — это кончать одновременно с мужем, согласно подаваясь навстречу в уже почти что зверином единении душ и тел. Семя хлынуло внутрь, наполняя меня влагой, ноги обессиленно разъехались, и я распластался на постели, придавленный горячим телом только что бравшего меня самца. — Я боюсь даже думать о твоей течке, — тихо рассмеялся Ален, целуя меня в затылок. — Почему это? — едва слышно поинтересовался я. — Снова сбежите, да? — Нет, — Его Высочество перекатился на бок, удерживая меня в объятиях. — Просто если у нас сейчас такая страсть, что ж будет, когда мы оба потеряем контроль? Боюсь затрахать тебя насмерть… — Расскажите, чего стоит ждать в эти дни? — свернувшись калачиком в объятиях любимого мужчины, я наслаждался мгновениями блаженной истомы, накатившей после разрядки. — Твой запах станет гораздо сильнее и в нем появится особая влекущая нотка, от которой у меня начнется гон, — Ален нежно поглаживал мое бедро самыми кончиками пальцев, словно выводя на коже замысловатые узоры. — Мы оба будем хотеть исключительно секса. Несколько дней самым важным станет только удовольствие: не будет ни аппетита, ни усталости, только жажда и плотское наслаждение. Помнишь, я рассказывал тебе про вязку? Так вот, когда у тебя начнется течка, после соития я не вытащу член и он останется в тебе, пока не спадет узел. — Это больно? — Это очень приятно, — успокоил меня муж. — Главное, чтобы рядом не было других альф, которым твой запах тоже может вскружить голову: это очень тяжело — удержать бурю инстинктов, когда все в тебе требует вступить в схватку за обладание желанным течным омегой. Когда все начнется, мы останемся в покоях на эти дни, чтобы не смущать остальных придворных. А теперь спи, Руан. Я очень тебя люблю, мальчик. Из тебя получился прекрасный альфа. — Я тоже люблю Вас, Ален, — подтянув выше одеяло, я закрыл глаза, наслаждаясь теплом и уютом. — Из Вас получился поистине совершенный Аполлон. * * * — Руан! Руан, ты еще спишь?! Прости, что врываюсь, но я больше не могу ждать! — Да постойте, милорд! Куда Вы?! — возмущенный голос Элен окончательно пробудил меня ото сна. — Его Светлость еще не вставал! — Который час? — прошептал я, приподнимаясь на локте. — Два часа дня, — Оливер, прорвавшийся-таки в опочивальню, забрался на постель, глядя на меня так, будто владел какой-то тайной. — Почему меня не разбудили к одеванию Констанса?! — Хозяин велел Вас не беспокоить, — ответила моя камеристка, неодобрительно качая головой, недовольная столь бесцеремонным вторжением. — Можно подавать завтрак? — На двоих, — кивнул я. — Оли, ты же составишь мне компанию? — Я так давно жду твоего пробуждения, что уже успел снова проголодаться, — едва заметно улыбнулся мой миньон. — Руан, я должен тебе рассказать про вчерашний Маскарад… Боюсь, тебе не понравится, тем более что вы с герцогом всю ночь… наслаждались друг другом… Взгляд Оливера выразительно скользнул по смятым простыням, а затем, видимо, сочтя, что подобная бестактность была излишней, юноша смущенно опустил ресницы, пока я выбирался из постели и натягивал халат. — Что ты хотел мне рассказать? Скрывшись за ширмой, я встал в пустую медную ванну и, подхватив со столика кувшин с теплой водой, принялся смывать с кожи следы нашей с Аленом страсти. Ягодицы уже не щипало, однако воспоминание о том, как мне было сладко страдать, укололо приятным возбуждающим послевкусием. — Оли?! Что ты молчишь? — мотнув головой, я отогнал развратные мысли, усилием воли сосредоточившись на притихшем друге. — Оливер? Наскоро вытершись полотенцем, я вновь сунул руки в рукава мягкого халата и проследовал к постели, где служанки уже установили пару подносов с завтраком для меня и моего друга. — Просто не знаю, как начать, — Оли взглянул на меня с самым несчастным видом. — По дворцу носятся ужасные слухи про твоего мужа и некого альфу, с которым их видели в нише для удовольствий… Так вот, что терзает Оливера! Едва сдерживая смех, я устроился напротив юноши и с аппетитом надкусил крошечный пирожок с крольчатиной. Любопытно, что же он поведает якобы проболевшему весь Маскарад мне прежде, чем я расскажу всю правду? — Я бы никогда не поверил, тем более что этот альфа, одетый Орфеем, приглашал меня танцевать, но… — Ты танцевал, Оли? Вот это новость! Прекрасная новость! — Да разве это сейчас важно? — юноша коснулся моей руки, явно желая выразить сожаление и поддержать. — Главное, что все видели, как Его Высочество радует этого Орфея превосходным минетом! Боже, Руан, это такой конфуз! Все только и сплетничают, что об этом! — А что Орфей? — полюбопытствовал я. — Он был хорош? Пару мгновений Оли смотрел на меня, не веря собственным ушам: он только что принес лучшему другу убийственную весть, а тот и в ус не дует, знай наворачивает один за другим горячие сочные пирожки и запивает их ароматным чаем. — Руан… ты можешь мне не верить, но эти сплетни тебе перескажут во всей их пикантной красе… Я просто хотел предупредить, чтобы ты не горевал, когда… — Расскажи мне про Орфея, — повторил я, надкусывая спелый персик. — Ты с ним танцевал, верно? — Действительно, как я сразу не догадался! Нужно разузнать все об этом наглеце и… Да, ты прав! Слушай! Оживившийся Оли истолковал мои слова по-своему, но сейчас я не спешил его разубеждать. — Судя по всему, тот, кто скрывался под маской Орфея молод и самоуверен. И еще он прекрасно танцует… И флиртует тоже… Пока твой муж не удалился с этим альфой в альков, многие омеги выражали явную заинтересованность… Но все же, какой кошмар, Руан! Сначала он тоже очень понравился мне. Знаешь, была в этом Орфее какая-то особая манера держаться, что… Да, он меня смутил! И при этом заставил поверить в то, что моя хромота не приговор… Что же теперь делать, а? — Тебе — танцевать на каждом балу, — улыбнулся я, а затем, наклонившись, вытащил из-под кровати порядком растрепавшийся парик, вчера скрывший ото всех непокорные смоляные кудри крон-герцога Де Корд. — А мне постараться остановить сплетни. Демонстративно помахав париком перед лицом Оли, я, наконец, рассмеялся, увидев смену выражений на лице обычно сдержанного омеги. — Руан! Да как ты мог?! Ты! Ты! Ты поросенок невежественный! — от возмущения Оливер не мог подобрать слов, поэтому и ругательства у него выходили весьма забавные. — Руан! Почему не сказал мне, что идешь?! — Ален велел молчать, — ответил я, криво напяливая на голову копну русых волос. — Ну скажи, разве это был не самый забавный розыгрыш? Теперь, когда я все объясню, выступление Рикара поблекнет по сравнению с новой пикантной историей: омега примерил образ альфы и так успешно, что никто, никто, даже Его Величество, не разгадал нашу с герцогом шараду! Робкая улыбка появилась на личике Оливера, засияла в его глазах и, наконец, парень расхохотался, по дворцовой привычке прикрывая рот краем распахнутого веера. — Но как?! — выдохнул он, утирая навернувшиеся от хохота слезы. — Да, ты пил эликсир, но ведь я точно чуял запах альфы… — Это были духи Алена, — охотно объяснил я. — И в целом все выглядело достоверно. Представляешь, я обыграл в карты самого короля! — Боже, немыслимо, — ахнул Оли, краснея от волнения. — Ты?! Омега?! Невероятно! А что государь? — Пригласил меня сыграть в его покоях, но, конечно, когда все узнается, меня не допустят. Однако, я считаю это ужасно несправедливым! Хочешь, научу тебя, будем играть вдвоем? — Очень хочу, — Оли подался вперед, обнимая меня так крепко, как только мог. — О, Руан… Спасибо тебе за вечер! Это был лучший Маскарад! Если бы ты меня не заставил танцевать, я бы не… — Что? — чуть отстранившись, я взглянул на зардевшегося друга. — Что происходит, Оливер Дю Сорель? — За мной начал ухаживать один из придворных альф, — смущенно потупился мой миньон. — Я, разумеется, ничего такого ему не позволил, но мы вместе любовались салютом, а когда настало время снимать маски… — Ты целовался с кем-то, да? — догадаться было не сложно, глядя на рдеющие щеки моего друга. — Целовался! Я вижу, что да! — Да! Но ничего большего! И потом я сразу вернулся к себе, так что не думай, будто я ветренный! — Ну и зря: мог бы еще прогуляться в саду… Ты давно получал удовольствие от внимания кого-то еще, кроме своего муженька? — Я пока не готов, — честно признался Оли, пряча смущение за чашечкой с чаем. — Горячо… Лучше скажи, как ты собираешься остановить сплетни относительно сексуальных предпочтений Его Высочества? Все только об этом и говорят. — Покажу, кто скрывался под маской Орфея, только и всего, — я дернул за шнурок, вызывая в спальню камеристку. — Элен, не знаешь, где сейчас хозяин? Ален не оставил записки… — Его Высочество отправился на малый королевский совет, — не моргнув глазом, доложила моя незаменимая помощница. — Государь прислал записку с требованием непременно быть. — Тогда это долго, — вклинился в беседу Оли. — Если совет, то герцог вернется не раньше ужина… И, раз все так складывается, мы сейчас отправимся в купальни, где собрался весь цвет омежьего общества. Если ты явишь им Орфея, то уже к утру об этом станет известно всем и сплетни утихнут. Давай собираться! — Давай, — согласился я, с любопытством предвкушая посещение знаменитых купален. — Что туда полагается надеть? — Все равно придется раздеваться, — хмыкнул Оливер. — Так что особо не наряжайся. Главное, захвати парик или маску. — Лучше возьму лиру, — решительно поднялся с постели я. — Элен, мне нужна чистая рубашка… — Разумеется, Ваша Светлость, — откликнулась та, распахивая дверцы шкафа. — Дайте пару минут и все будет готово.