Cold hands

Джо кажется, что пол уходит у нее из-под ног. Она стоит посреди своей комнаты в общежитии, рот слегка приоткрыт, и она не уверена, что дышит. Ее голова кружится. – Беременна? - повторяет она в ответ, и голос ее звучит резко. Алиса, сидящая прямо на краю кровати со сложенными на коленях руками, закусывает губу и быстро кивает Джо. – Да, беременна . Она опускается на кровать, конечности слабеют. Джо не может взять в толк, что происходит. Она сидит, устремив глаза в пол, и пытается понять, но ее мозг липкий и медленный, мысли мечутся, как холодная патока. Джо снова поднимает глаза на Алиса. – Например, с человеком? – Как если бы я забеременела боггартом? - отвечает она с нервным смешком, переходящим в дрожащее дыхание. Она потирает ладони о верхнюю часть бедер. - Да, Джо, я беременна человеком. Уже несколько месяцев . Джо быстро пытается произвести расчеты в голове, но она так глубоко погружена в туман, что не может даже понять, что такое число. Она качает головой. – Прости, Алиса, я не хотела быть такой , - Джо останавливается и резко вдыхает. - Просто, знаешь, я не ожидала такого . Алиса мягко улыбается ей. – Я знаю. Я очень хорошо умею это скрывать . Беременна. Этого действительно не может быть, думает Джо. Не может быть. Но вот Алиса сидит неподвижно с выпирающим животом, которого раньше не было, и Джо обнаруживает, что смотрит на все, кроме живота Алиса. По какой-то причине все это вызывает у нее легкую тошноту. Но она сглатывает и заставляет себя встретить взгляд Алиса. – И ты счастлива? Вы с Фрэнком? В глазах Алиса начинают наворачиваться слезы, и Джо застывает на месте, мгновенно паникуя, что сказала что-то не то, как всегда в такие моменты. Но Алиса лишь усмехается. – Никогда не была так счастлива, честное слово . Джо все еще думает, что ее сейчас стошнит, но она заставляет себя улыбнуться. – Тогда я рада за вас обоих. Правда. Плечи Алиса сразу же опускаются, и она бросается к Джо с руками, перекинутыми через плечо. – Полегче, осторожнее , - предостерегает Джо, которая теперь в тысячи раз больше беспокоится о физическом состоянии Алиса, чем всего пятнадцать минут назад. – У тебя там маленький мальчик , - говорит Джо, все еще немного не веря в это. – Вообще-то я надеюсь на девочку , - признается Алиса, отпуская Джо и пересаживаясь на место рядом с ней. - Я говорила Фрэнку, что не пристрастна ни к одному, ни к другому, но мне кажется, что было бы очень мило иметь девочку . На этот раз Джо улыбается по-настоящему. – Если они будут похожи на тебя, Фортескью, они будут прекрасны, мальчик или девочка. И в любом случае ты можешь назвать их в мою честь . Они вдвоем часами сидят на кровати Джо, и Джо задает миллион вопросов. О том, когда и как давно она знает. О том, на что это похоже. Боится ли Элис. Что думает Фрэнк. Что думают ее родители. Кто знает. Это было Рождество. Она знает об этом с середины января. Иногда это ужасно, а иногда чудесно. Иногда ей кажется, что это неправда, а иногда - что это лучшее, что когда-либо с ней случалось. Она всегда голодна. Все болит. Скрывать это с помощью заклинаний и слишком больших мантий утомительно, но она не хочет, чтобы другие студенты знали об этом. Она в ужасе. Фрэнк вне себя от счастья, в эйфории, он так отчаянно влюблен в нее и так хочет стать отцом, что уже начал покупать игрушки и обустраивать для них комнату. Ее родители вне себя от счастья, хотя им хотелось бы, чтобы она хотя бы подождала, пока закончит школу. Семья ее и Фрэнка в курсе. Джонс, Вэнс и Медоуз - все знают. Она хотела рассказать Джо раньше, но, похоже, время было неподходящее. Не в связи с тем, что случилось с Айвеном. Джо понимает. Алиса рассказывает о планах выйти замуж после их рождения. Как будет проходить свадьба, как будет присутствовать малыш, как они увидят свадьбу своих родителей и как это будет замечательно. Джо сидит, слушает и не произносит ни слова, пока солнце не садится и ей не приходится тайком бежать в "Три метлы". Она говорит Алисе, что снова рада за нее, что любит ее, что не может дождаться встречи со своим ребенком. И уходит, чувствуя себя по-другому. Джеймс ухмыляется так широко, что Джо думает, что это должно быть больно. Он протягивает руки, и не успевает Джо занять место напротив него, как он восклицает. – У нас с Лили будет ребенок! Джо замирает, новость вызывает очередной шок, и на мгновение ее парализует. У нее пересохло во рту, когда брат уставился на нее в ожидании реакции. – Черт возьми, Джеймс, - ворчит она, - ты мог бы сначала дать мне присесть . Он поднимает бровь. – Ну, я полагал, что ты вскочишь со своего места от волнения, так что я мог бы избавить тебя от необходимости садиться , - говорит он, глядя на нее сузившимися глазами. - Хотя теперь, когда я об этом думаю, это было бы ужасно не в моем духе . Одно за другим. У Джо от этого все болит. Она качает головой и подыскивает что-нибудь подходящее, чтобы сказать в такой момент. По крайней мере, Джо оценила тот факт, что теперь она практикуется в этом разговоре. Но все равно она говорит какую-то глупость. – У Лили действительно будет ребенок? Как будто она беременна? - спрашивает Джо, все еще не садясь. – Да, Джози, именно так это и называется , - кивает Джеймс, садясь обратно в кабинку, и Джо следует его примеру, движения немного механические. - Знаешь, ты мог бы хотя бы притвориться, что рад за нас . Джо уже не так боится обидеть брата, как в случае с Алисой. – Слушай, я рад за вас, но это очень важно, особенно когда ты этого не ожидаешь, а я уже второй раз за сегодня об этом говорю . Глаза Джеймса расширились, и Джо прикрыла рот рукой, чтобы слова не вырвались наружу. Она поняла, что не должна была этого говорить. – Второй раз за сегодня? - повторил он ей в ответ. Она строго показывает на него пальцем. – Я не должна была ничего говорить. Я не говорю тебе, держи рот на замке . Джеймс молчит лишь мгновение, поджав губы и пристально глядя на Джо, прежде чем сказать. – Это Фортескью, не так ли? Джо застонала. – Черт возьми . Он задыхается. – Так и есть! – Никому ничего не говори... Джеймс опускает плечи, сползая со своего места в кабинке. – Должен сказать, что я огорчен Джози, правда. Она украла у меня момент. Теперь я уже второй человек, который говорит тебе, что мы ждем ребенка. Это очень грубо с ее стороны, знаешь ли. Что дальше? Она собирается украсть и его день рождения? Джо прищуривает бровь. – Значит, надеешься на мальчика, да? – Наверное, я боюсь, что если это будет девочка, то она будет слишком похожа на тебя , - поддразнивает Джеймс, непоколебимо ухмыляясь, и Джо возмущается, что он слишком далеко от нее, чтобы стукнуть его по голове. - Просто у меня предчувствие, вот и все . – Что ж, я рада за тебя , - говорит Джо, стараясь говорить так, будто это действительно так. Она думает, что так оно и есть, но ей все еще трудновато представить себе слово "беременная". - И за Лили. Вы будете отличными родителями, правда . Снова эта ухмылка. Такая широкая, яркая и разрушительно искренняя. Это просто Джеймс, подумала она. У Джо уходит несколько дней на то, чтобы понять это. Несколько взглядов на Алису, которые длятся слишком долго, несколько часов откладывания сочинений и дремоты на уроках - и она наконец поняла это. В Лили и Алисе живет жизнь, и всего через несколько месяцев эта жизнь станет тем, что Джо сможет подержать в своих руках. Эта жизнь будет хрупкой и маленькой, и так, так сильно зависит от защиты, что Джо с тревогой думает о ней. И после этих нескольких дней у Джо появляется ужасный узел в животе, от которого она никак не может избавиться. Потому что, когда Джо действительно способна осознать эту концепцию, ей кажется ужасно жестоким принести такую хрупкую, маленькую и нежную жизнь в мир, подобный этому. Магглы и магглорожденные, так называемые предатели крови, убитые, исчезающие, подвергающиеся нападениям, и они хотят растить ребенка посреди всего этого? Джо старается прикусить язык, когда Алиса говорит об этом. Когда она получает письма от Джеймса об уходе за беременной Лили и рассказывает о своих идеях по поводу имен, Джо тщательно следит за цензурой своих слов, к которой она не очень-то привыкла. Тем не менее, от этой мысли она не может избавиться. Она сидит, прислонившись спиной к стене на вершине Астрономической башни, и изучает звезды, которые мерцают над ней. Регулус сидит рядом с ней, их плечи прижаты друг к другу, ноги спутаны. – Ты когда-нибудь хотел бы иметь детей? - спрашивает Джо, голос у нее тихий, хриплый и низкий. Джо не отрывает взгляда от неба, но чувствует, как его глаза переходят на ее лицо. – Ты делаешь мне предложение? – Отвали , - закатывает глаза Джо, легонько толкая его локтем в бок. Он сначала хихикает, но потом на мгновение замолкает. Джо смотрит на него. Блеск звезд отражается в его глазах, а луна вытеснила весь цвет с его лица. – Я не знаю. Не помню, что когда-либо задумывался об этом , - размышляет он, потирая большие пальцы. Регулус пожимает плечами. - Я определенно не думаю, что сейчас подходящее время. Не в связи с войной . – Да, - размышляет Джо, вновь обращая свое внимание на звезды, - я тоже так думала . – Эй, - шепчет Регулус, опуская руку на ее колено, - ты в порядке? Джо кивает. – Да, конечно . Это не совсем правда. Джо не знает. Она вообще теперь не уверена, что к чему-то относится. Раньше Джо была так уверена во всем, что делала, так решительна и уверена в себе, но с каждым годом, когда она учится, с каждым годом, когда она растет, эта уверенность исчезает. Чем больше Джо узнает, тем меньше ей кажется, что она знает. Ей кажется, что она слишком молода, чтобы быть окруженной такими вещами, как беременность, дети, войны и карьера, и в такие моменты она тоскует по более простой, наивной версии себя. Регулус вздыхает. – Конечно, все всегда может измениться. Мы всегда можем заставить все измениться , - говорит он ей, проводя большим пальцем по ткани джинсов. И уже тише спрашивает. - Ты вообще думала об этом? – Нет , - отвечает Джо, быстро и уверенно, и на этот раз совершенно искренне. - Нет, я вообще об этом не думала .. Его плечи поднимаются и опускаются. Джо слегка вздрагивает. Она не совсем понимает, что именно, по мнению Регулуса, они вдвоем смогут сделать против Сами-Знаете-Кого, когда Джо даже не совсем уверена, что сможет сдать свои чертовы экзамены. Крестражи. Это абсурд. Абсурдно, что они существуют, и абсурдно, что Регулус почему-то уверен, что кто-то из них может сделать с ними все, что угодно, самостоятельно. И он не против того, чтобы посвятить в свой маленький план кого-то еще. Чем меньше людей будет знать, тем лучше, говорил он ей уже десятки раз. Но Джо на это не верит. – Я бы хотел, чтобы ты это сделала , - шепчет Регулус. - Мне бы очень хотелось, чтобы ты хотя бы подумала об этом . – Я бы хотела, чтобы ты попросил о помощи , - отвечает Джо, опустив взгляд на землю перед ними. – Я просил о помощи. Я попросил тебя , - быстро возражает он. Джо вздыхает. – Я не это имела в виду. Я просто хотела сказать, что, может быть, мы могли бы привлечь к этому внимание кого-то, кто действительно мог бы что-то сделать , - говорит она, и прежде чем она успевает что-то предпринять, ее горло сжимается, а глаза горят. - Я бесполезна в таких делах, Редж. Я ничего не могу сделать. Я не могу помочь тебе. В последний раз... - начинает она и тут же замолкает, когда ее голос начинает дрожать. Джо сжимает челюсти. – Неужели ты думаешь, - осторожно говорит Регулус, - что я когда-нибудь попросил бы тебя сделать что-то, если бы не считал, что ты на это способна? Думаешь, я когда-нибудь попросил бы тебя подвергнуть себя опасности, если бы не считал, что ты справишься сама? Она качает головой. – Ты слишком в меня веришь . – Нет, я недооценил тебя. И я не собираюсь повторять эту ошибку . На мгновение воцаряется тишина. Джо фыркает. Регулус наблюдает за ней, ожидая ее ответа, ее реакции. Она думает о нем в своих снах. Кричит. Бледный. Окровавленный. Она думает об Алисе, ее застенчивой улыбке и руке на животе, о Джеймсе, его большой глупой ухмылке и списке имен. Она думает о татуировке, украшающей руку Регулуса, и о кровавом снеге, лежащем под холодным Айвеном Ридом. Это все, что Джо когда-либо знала. Сколько она себя помнит, столько и существует эта фигура - Смерть в плаще с именем, настолько ужасным, что она никогда не слышала, чтобы его произносили вслух. Злорадство и фанатизм, выплеснутые на ее друзей, драки в коридорах и постоянная угроза того, что все станет еще хуже. Джо ни разу не представила, что может стать лучше. На мгновение Джо задумывается об этом. Ее племянник или племянница вырастут, и им никогда не придется беспокоиться о своем кровном статусе. Не придется бояться исчезновения матери. А потом, всего на секунду, она вспоминает о нераспечатанном письме из больницы Святого Мунго, которое до сих пор лежит в глубине сумки под наполовину выполненными заданиями по Чарам. Она качает головой. – Что бы мы вообще с ним делали, если бы оно было у нас? - спрашивает она. – Мы уничтожим его. Мы уничтожим его часть . – Как? - спрашивает Джо. Регулус открывает рот, чтобы ответить, но тут же закрывает его, когда ответа не последовало. – Это вторично . Джо закатывает глаза. Регулус поднимает руку и обнимает ее за плечи. – И я ничего не могу сказать, чтобы заставить тебя остаться? Ничего, что заставило бы тебя отказаться от этой идеи и бежать из страны вместе со мной? Он качает головой. – Я должен это сделать, Джозефина. После всего, что сделала моя семья, после всего, что я видел, как он делает, у меня нет выбора . Ей не над чем смеяться, но, несмотря на это, она не может сдержать смех. – А ты, кажется, говорил, что последуешь за мной куда угодно? - говорит Джо, язвительно и резко. Регулус делает паузу. – Наверное, я буду эгоистом и попрошу тебя последовать за мной . Над ними по-прежнему ярко светят звезды. Джо чувствует себя в безопасности под их светом и думает, что это так просто, когда Регулус так говорит. Так просто. Потому что, конечно же, она последует за ним. Конечно, последует. Она улыбается. – Хорошо. Хорошо . И все. После этого Джо уже не могла думать о школьных делах. А кто бы мог? Задания бессмысленны, и зачем ей беспокоиться об экзаменах? Она же не собирается стать Целителем. Уже нет. Вместо этого Джо готовит зелья. Она использует карту и плащ, крадет из запасов Слизнорта и готовит столько зелий, сколько может придумать. Противоядия, эликсиры, ядовитые, приворотное. Джо делает двойные дозы всех лечебных зелий, которые только может придумать. Она ворует, варит, думает о том, чтобы написать брату и все ему рассказать, но так и не делает этого. Просто делает еще больше зелий. И Джо быстро обнаруживает, что за эти несколько недель подготовки она узнала о целительстве больше, чем за весь последний год обучения в школе. Хотя, надо признать, это может быть связано с тем, что она была довольно рассеянной. Доркас и Алиса уже не удивляются, когда, войдя в спальню , видят, как Джо разделывает крокодилье сердце для своего Успокаивающего отвара. Они не задают никаких вопросов, просто с отвращением наблюдают, как Джо, с всклокоченными волосами и дикими глазами, смешивает органы с лавандой. Когда она не занята своим почти навязчивым стремлением приготовить все возможные зелья, она находится с Регулусом. Они сидят в библиотеке, и он изо всех сил изучает крестражи и выпытывает у Кикимера все подробности. Он читает, положив руку на колено Джо, а она читает все книги по Защите, которые когда-либо покупала, стараясь запомнить все заклинания и контрзаклинания до тех пор, пока ей не начинает казаться, что голова может загореться. Иногда по ночам она затаскивает Регулуса в пустые классы, на поле для квиддича или в Выручай-комнату и тренируется, стараясь запомнить все заклинания, сглазы и проклятия, которые только может придумать. Она показывает Регулусу своего Патронуса. При виде этого ирландского волкодава у него заслезились глаза. Ни разу не было такого момента, чтобы Джо не готовилась, в той или иной форме. Даже во сне ее сны становятся более крепкими и яркими. И теперь она помнит все подробности. Размазанная кровь на стенах пещеры. Что-то стекает по подбородку Регулуса, скатывается по шее, раковина в его руке. Бледные руки, почти звериные. Каждое утро Джо пересказывает эти подробности Регулусу с налитыми кровью глазами. Джо не думает о том, что ее жизнь в Хогвартсе закончится. Она даже не чувствует, что это так. Не было ни грандиозного финала, ни чего-то грандиозного или захватывающего. Квиддич отменили. Никто не хотел играть после того, что случилось с Иваном. Никаких больших и грандиозных розыгрышей от Джеймса и его друзей-идиотов. С тех пор как Джо сломала Краучу нос, он стал похож на призрака, молчаливого и отстраненного. Джо пролетает последние экзамены и не заботится о своих оценках. Между зельями и дуэлью с Регулусом все это пролетает мимо нее слишком быстро, и она даже не успевает опомниться, как все уже заканчивается. Джо так и не открывает письмо из больницы Святого Мунго. Она не может. Она думает о том, чтобы выбросить его, но это ей тоже не подходит. Так оно и лежит, и Джо говорит себе, что если она никогда не узнает, что там написано, то не сможет расстроиться из-за этого. Живот Алиси увеличивается, и ей становится все утомительнее прятать его. Доркас начинает рассказывать о работе в Министерстве архивариусом, о жизни с Марлин и о вступлении в Орден, и обе они говорят о том, как они рады, что будут вместе в этой следующей главе их жизни, а Джо слишком труслива, чтобы что-то им сказать. Она просто кивает, улыбается и соглашается, а ложь словно яд на языке. До их отъезда остается неделя, и Регулус распланировал все до мелочей. Он отправится домой и соберет там все необходимое. Он отправится к Джо. Она исчезнет с ним в ночи, ни слова не говоря об этом своей семье, и они отправятся на поиски крестража. Регулус стоит рядом с Джо на вершине Астрономической башни. За последние несколько месяцев она стала предпочитать ее Выручай-комнате. Комната требований теперь просто воняет горем. Он держит ее руку в своей, пока Джо испытывает все эмоции, которые только можно представить. – Ты боишься? - спрашивает она его. Регулус не отвечает. Он наклоняется и целует Джо в макушку. Они остаются так до самого восхода солнца.