Cold hands

Три маггла мертвы. Три маггла, которые были живы прошлой ночью, теперь мертвы. Они сидели в своем доме, тепло летнего солнца все еще оставалось на их коже, горячий ужин был в их животах, смех все еще звучал в их горле. А когда солнце поднялось над холмами и заглянуло в их окна, их тела были холодными, безжизненными и пустыми. Три магла мертвы, а Джо просто стоит рядом. Она прочитала это в "Пророке" сегодня утром, и ей потребовалось три раза перечитать, чтобы полностью осознать это. Она сидела там, в гостиной, и газета безвольно лежала у неё в руках. Три мёртвых маггла, и мерзкие черви, сделавшие это, неизвестны, находятся в бегах, а не гниют в Азкабане, где им и положено быть. Скрестив руки на груди, она стоит на платформе и смотрит на то, как её мать охает и умиляется её брату. Джеймс краснеет и пытается отмахнуться от внимательных рук матери, но это бесполезно. Эуфемия Поттер со слезами на глазах дергает его за мантию, пытается расправить волосы и сдерживает плач. Джо думает, что ей следовало бы посмеяться над тем, как они общаются ("Значит, ты будешь писать мне каждую неделю?" - "Наверное, нет, нет"), но мысли тяжелы, опускаются на её плечи. От них она устала, ослабла. Сириус Блэк, напротив, ухмыляется от уха до уха, глядя на витрину, стоящую перед ним, и опирается локтем на плечо Джо, наблюдая за происходящим. – Как ты думаешь, сколько раз в неделю он будет писать ей? – Сириус дразнит ее на ухо. – Думаю, он уже подготовил первую пару , - отвечает Джо. Она прислонилась к груди Сириуса, и он перекинул руку ей на плечо. – Она хранит все письма, которые он ей присылает. У нее в комнате хранится около сотни писем только за прошлый год . – Хм, - размышляет Сириус, - надо будет как-нибудь перечитать их все. Как будто звук голоса Сириуса напомнил матери об этих двоих, и она тут же отпускает Джеймса, протягивая руки к Джо и Сириусу. – Вы двое не думали, что вам удастся уйти, не попрощавшись со своей дорогой старой мамой? Сириус первым обнимает ее, крепко обхватывая за талию. Сириус поднимает ее ноги над землей, крепко прижимая ее к своей груди. – Я буду писать тебе вдвое больше, чем твоему непутевому сыну, Миа , - воркует Сириус на ухо Эуфемии Поттер. – Я буду скучать по тебе , - говорит он ей, и Джо наблюдает, как крепко сжимает она плечи Сириуса. Джо наблюдает за этим с легким трепетом в сердце. – О, я тоже буду скучать по тебе, дорогой . Береги себя в этом году, хорошо? - спрашивает она, отстраняясь и обхватывая его щеки ладонями. – Хороший мальчик . И вот теперь настала ее очередь. Эуфемия Поттер поворачивается к дочери, глаза ее слезятся, а в нутрии что-то клокочет. – Джози . Джо зарывается лицом в ее плечо, вбирая в себя ее запах полевых цветов и меда. Шум платформы затихает, и она прижимается к маминой мантии. – Я буду скучать по тебе, мама , - шепчет она, и это действительно так. В объятиях матери Джо чувствует себя в безопасности. Мама гладит ее кудри, приглаживая их на затылке. – Я тоже буду скучать по тебе, дорогая. Будь осторожна в этом году, хорошо? Ты обещаешь мне, что будешь? Джо кивает. – Обещаю . – И присмотри за своими братьями, дорогая, хорошо? - спрашивает она, голос дрожит у нее в ухе. – Я знаю, они думают, что это они должны заботиться о тебе, но, ох, хорошо, просто постарайся держать их в узде, хорошо? Когда Джо отстраняется от матери, она натянуто улыбается и говорит: – Я буду следить за ними как ястреб . Джеймс, находясь чуть дальше по платформе, окликает: – Эй! Поторопись, Джози!. Эуфемия целует дочь в лоб и отпускает ее. – Увидимся на Рождество, дорогая. Джо требуется много сил, чтобы отвернуться от матери. И когда она это делает, безопасность, которую она ощущала, находясь рядом с ней, исчезает, сменяясь невыносимым чувством, что что-то не так, что что-то изменилось. Джо подходит к брату и резко толкает его за руку. Он отшатывается в сторону, и Джо забирается в поезд впереди него. – Я прощалась с мамой, ты, придурок , - укоряет она. Он смеется, следуя за ней в купе. – Просто пытаюсь избавить тебя от неловкости плакать на платформе, Джози , - говорит он ей таким же озорным и дразнящим тоном, как и всегда. – Не надо толкаться . – Куда это Сириус убежал? - спрашивает она, выходя в коридор и останавливаясь, чтобы встретиться взглядом со старшим братом. Джеймс улыбается ей. Старший брат всегда был для нее одновременно источником утешения и раздражения. Но даже то, как он улыбается ей сейчас, не может избавить ее от мрачного чувства. – Предположим, он пошел искать Муни. Думаю, он начинает нравиться ему больше, чем я . Джо кивает. – Хм. Ремус гораздо более обаятельный и симпатичный , - комментирует она, сложив руки на груди и оглядываясь через плечо, чтобы избежать его взгляда. – Все в порядке, Джози? - спрашивает он, наклонив голову. – В порядке , - отвечает она, одаривая старшего брата натянутой улыбкой. – Готова к последнему году обучения? Это заставило Джеймса расплыться в ухмылке, одной из его ярких, заразительных ухмылок. – Конечно, готов. Подожди, пока ты не увидишь, что мы запланировали на эту неделю . – Что-то невероятно глупое, я полагаю? – Конечно, глупее, чем всё, что мы когда-либо делали раньше , - говорит он ей и начинает отходить, спеша к своему купе с друзьями. – Увидимся в Большом зале , - зовёт он сестрёнку, оставляя её стоять там одну. – Я имею в виду, это просто возмутительно! – восторгается Эммелина Вэнс, дико размахивая руками в воздухе. Джо улавливает движение по периферии, пока ее глаза задерживаются на земле, между туфлями, сумками и маленькой белой кошкой, свернувшейся у ее ног. Эммелин - девушка с волосами и сердцем, слишком большим для ее тела. Она постоянно находится в движении, заряжена энергией и энергией. И, начав движение, она никогда не может остановиться. Она сидит там, в купе, в котором эти четыре девушки сидели каждый год на протяжении последних пяти лет, и обмахивается утренним "Пророком". Эммелин красна лицом и совершенно неистова. – Они оставили Тёмную метку над своим домом, а Министерство ведёт себя так, будто это какая-то большая тайна. И хотя этот инцидент не выходит у Джо из головы, ей не хочется разглагольствовать и бушевать, как ее спутнице с Рейвенкло, поэтому она сидит, скрестив руки и сжав челюсти, пока ее подруги обсуждают последнее злодеяние, попавшее в новостные ленты. – Ну, - начала Гестия Джонс, уже более тихим голосом, наклонившись к подругам, - я слышала, как сегодня утром папа и дядя разговаривали. Они сказали, что понятия не имеют, кто это сделал. На самом деле, это мог быть любой из последователей Сами-Знаете-Кого. У него так много знакомых, что они даже не могут уследить за ними . От этих слов у Джо внутри что-то ёкнуло и заурчало. Так много последователей, что они даже не могут уследить за ними. Она прикусила губу, вспоминая все эти тихие, срочные разговоры, в которые она врывалась к своим родителям. Она думает о мертвых магглах. С неприятным чувством она думает о том, что из всего этого купе только она и Вэнс не подвергнутся преследованиям из-за своего кровного статуса. Что-то в ней закипает. Доркас Мидоус легонько пихает ее локтем в бок, вздергивает бровь и слегка хмурится. Джо вздрагивает. – Все в порядке, Поттер? Она несколько раз моргает, чтобы осознать сказанное, оценить обстановку и вытеснить из головы этих трех маглов. – О, - срывается с ее губ. – Да, все в порядке . – Ты не сказала ни слова за всю поездку , - комментирует Эммелин. Гестия кивает в знак согласия, оглядывая Джо с ног до головы. – Странно . – Обычно мы никогда не можем заставить тебя замолчать , - снова говорит Эммелин, озабоченность вырисовывается на ее лице, и Джо остается только закатить глаза. Доркас наклоняется к ней. Они не из той группы, которую так легко убедить, и созерцательное молчание Джо - это новое событие, которое они вряд ли оставят без внимания. Особенно Доркас. – Ты уверена, что с тобой все в порядке? – Конечно , - просто отвечает она, на ее губах играет натянутая, вынужденная улыбка. – Ну же, Поттер, что у тебя на уме? –нажимает Гестия. За дверью купе мелькают рыжие волосы, и вот уже Джо ухмыляется. – Полагаю, я просто думаю о том, как Пруетт уже трижды проходил мимо двери, пытаясь привлечь ваше внимание, Джонс . Гестия краснеет, скрещивает руки на груди. – Это не так . – Нет! Джо настаивает на своем, смеясь в голос, и указывает на дверь купе, где мимо них снова пробирается долговязый рыжий. – Смотрите, вон он идет! Маленькая девочка сжимается, опускается на свое место и пытается побороть растущую улыбку. – Может, он просто, ну, знаете, новый староста, совершает обход . Это заставляет Эммелину замолчать. – Фабиан Пруетт не староста, и ты это знаешь . – Ты ему нравишься, Гестия! – настаивает Доркас. – Любит тебя с третьего курса . – Нет! Эммелин снова махнула рукой в сторону двери. – О, смотрите, опять он . – Наверное, ему не терпится оказаться сейчас на месте Эммелины, я думаю . И когда раздается смех ее подруги, Джо чувствует, что снова погружается в свои мысли, и снова исчезает, глаза тускнеют. Потрескивание огня в общей гостиной Гриффиндора приносит некоторое успокоение. Или, по крайней мере, давал бы, если бы не первокурсники, сгруппировавшиеся вместе и громко перешёптывающиеся. Кто-то из них плачет, кто-то слишком громко смеется, а Джо изо всех сил старается не обращать на них внимания, пытаясь заставить себя не сопереживать. Огонь жарко пылает на ее голенях, а в животе тяжело от долгожданного пиршества. Она прислонилась к ногам Доркас. – Эй, Мидоус, - начинает Джо, глядя в огонь и чувствуя себя как бы застывшей. Девушка за ее спиной вздрагивает, услышав ее имя. Джо слышит, как она берет в пальцы хрупкую страницу книги, слышит, как ее пальцы танцуют на обложке. – Хм? У Джо пересохло во рту, когда она заговорила снова. – Не ходи никуда одна в этом году, хорошо? - просит она, и в ее голосе звучит что-то густое. Она не думает, что может смотреть Доркас в глаза. – Что ты имеешь в виду? – спрашивает Доркас, и в ее тоне звучит что-то легкое. Джо слышит улыбку, легкость в ее голосе, и это заставляет Джо невольно улыбнуться. Джо думает, что она готова на все, лишь бы так и оставалось. – Я имею в виду, - начинает Джо, сжимая руки в кулаки, - просто останьтесь со мной в этом году , - настаивает она, так отчаянно желая, чтобы та просто согласилась. – Разве я не всегда? Джо снова улыбается, наслаждаясь тем, как тепло огня касается ее кожи. Ей здесь тепло. – Да, наверное, так и есть . – Не волнуйся за меня, Джо , - говорит ей Доркас и кладет маленькую ладошку на руку Джо, слегка играя с ее локонами. – Я получала лучшие оценки по Защите, чем ты, со второго курса . С ложкой картофеля во рту Джо неожиданно оказалась между Джеймсом и Сириусом: они протиснулись рядом с ней, плотно прижавшись плечами. Джо хмурится и бросает отчаянный взгляд на Доркас, сидящую за столом. Джеймс широко ухмыляется, глядя на сестру. – Джози, - приветствует он самым приятным голосом, на который только способен. Сириус, сидящий слева от нее, кладет голову ей на плечо и поднимает на нее глаза. – Малыш Поттер . Джо кислая, от того, что её настроение испортилось, и от того, что её трапеза была довольно грубо прервана, и она не в настроении слушать, о чём бы они ни просили. – Чего вы все хотите? – Джози! – Джеймс задыхается, прижимая к груди нежную руку. – Я оскорблен! – Разве мы не можем просто поприветствовать нашу дорогую сестренку... – Нашу дорогую маленькую Джози... – …без скрытых мотивов? Джо пожимает плечами. – Можно, просто никогда не получается . – Ну, так получилось, - начал Джеймс обычным, бесстрастным тоном, - что мы заинтересованы в небольшой услуге от вас, дорогая Жозефина . Сириус кивает. – Действительно, это не составит для вас никакого труда . – Я думаю, что вам это даже понравится . – Хм, - размышляет Джо, сомневаясь в этом. – Мне нужно, чтобы ты попробовала себя в роли охотника , - сообщает ей Джеймс, не переставая улыбаться своей обнадеживающей улыбкой. Джо застонала. – Отвали. – Да ладно тебе, малыш Поттер, - жалуется Сириус, дергая за рукав мантии. – Если это не ты, то мы закончим с Бейнбриджем . Джо наклоняет голову и заглядывает за гриффиндорский стол, чтобы увидеть Лео Бейнбриджа, коренастого пятикурсника, с полным ртом каши, часть которой вытекает из уголка его рта. – Тогда ты закончишь с Бейнбриджем. – Это наш последний год, малыш Поттер! – Может, хватит меня так называть? – огрызнулась Джо. Маленькая Поттер была милым именем для нее, когда ей было одиннадцать. Теперь же это просто способ напомнить всем, кто может подслушать, что Джо - младшая сестра Джеймса Поттера, и эта собственническая придирка ей уже порядком надоела. – А мы вообще-то хотели бы выиграть , - хнычет Джеймс. – Вы выиграли в прошлом году . – Мы хотели бы выиграть снова . – Тогда вам лучше начать бросать квоффлы в Бейнбриджа, если вы хотите, чтобы он был готов к вашему первому матчу . Доркас, которая до сих пор, казалось, только и делала, что наблюдала за тем, как они достают Джо, вклинивается: – Почему бы тебе не сыграть, Джо? Ты достаточно хороша . – Если я собираюсь стать Целителем, то мне нужно сосредоточиться на учебе... , - ее прервал громкий, протяжный стон брата. Джеймс слегка топает ногами - просто легкая истерика, - и Джо прерывает его, ударив локтем по руке: – И я бы хотела сохранить все свои конечности в этом году, большое спасибо . Сириус закатывает глаза. – Ты действительно ужасная зануда, ты ведь знаешь об этом? Джо опускает руки на стол. – Почему бы тебе не заставить Ремуса быть охотником? – О, мы бы и не подумали лишать эту школу способностей Муни к повествованию , - отвечает Сириус. – Он действительно рисует картины своими комментариями, не так ли? – Кроме того, если посадить Муни на метлу, - сетует Сириус, опустив плечи, - он полетит задницей вперед в Гремучую иву . – Ну, тогда, похоже, это будет Бэйнбридж . – О, давай, Джози! – Пожалуйста! – Пожалуйста! – О, очень, очень прошу тебя, малыш Поттер . – Я дам тебе десять галлеонов , - подкупает Джеймс. Сириус тоже оживляется. – Я дам тебе двадцать галеонов . – Я разрешаю тебе брать плащ, когда захочешь . – Я куплю тебе в Хогсмиде все, что ты захочешь . – Пожалуйста! – Хорошо! – Джо соглашается, чувствуя, как от их назойливости начинает болеть голова. – Черт возьми! Джеймс радостно восклицает, вскакивая из-за стола и взъерошивая волосы сестры. – Ты самая лучшая младшая сестра в мире! – Единственная в своем роде! – Сириус впивается в ее щеку влажным небрежным поцелуем, от которого она отшатывается. – Я держу вас обоих за тридцать галеонов, плащ и Хогсмид , - говорит она им вслед, когда они отходят на другой конец стола. – Конечно, держишь, малыш Поттер. – Меньшего я и не ожидал . Джо возвращается к своему ужину и видит, как Доркас одаривает ее яркой ухмылкой. — Что ты собираешься делать без них в следующем году, честно? Она пожимает плечами. – Может быть, мне удастся хоть немного поспать , - отвечает она, но упоминание об этом вызывает у нее беспокойство. В конце первой недели у Джо вырабатывается привычка бродить по замку ранним утром. Раньше она никогда этим не занималась. Джозефина Поттер была из тех людей, которым требовалось не менее восьми часов сна, а если она получала меньше, то выглядела так, будто готова была начать отрывать головы. Но теперь она стала ворочаться, беспокойная и не в силах сомкнуть глаз. Воздух в залах тяжелый. Глаза портретируемой сонно и тяжело смотрят на то, как она бездумно бредет по коридору. Ее шаги отдаются эхом, каблуки туфель цокают по полу, отскакивая от стен. Здесь так тихо, так спокойно. Джо наедине со своими мыслями, палочка крутится в пальцах. Есть что-то успокаивающее в пустых коридорах, что-то в том, как тишина бьёт по ушам, наполняет её, успокаивает, снимает тревогу. Может быть, именно поэтому каждый день после возвращения она бездумно бродит по коридорам. Это единственное время, единственный случай, когда она может не думать о тех трёх магглах, не думать о том, как выглядели их лица, не представлять, что это случилось с её друзьями. Руки в кармане пижамы, она идёт, опустив голову, и дикие кудри подпрыгивают при каждом шаге. И тут она слышит его. Она замирает от этого звука, от сопения. Она слышит глубокий, задыхающийся вздох и сопение, безошибочный звук плача. И Джо не нужно думать об этом, чтобы понять, что она приближается к нему, шаг за шагом, поворачивая за угол, пока не найдет его источник. Всклокоченная голова с черными волосами заставляет ее замереть. На мгновение она замирает, растерянная, потрясенная. Джо смотрит туда-сюда между плачущей фигурой на полу и пустым коридором позади нее. Она сразу же понимает, что это он - по длинным конечностям, прислонённым к стене, по кудрям, спадающим на лоб, по длинным, украшенным кольцами пальцам, прижатым к глазам. Плечи Регулуса Блэка вздрагивают, когда он сворачивается калачиком на земле. Джо на секунду задумывается, прежде чем позвать: – Блэк? . – Её голос эхом разносится по пустому залу, она слышит его в ответ, в нём звучит удивление. При звуке этого голоса Регулус поднимает голову, его грозовые глаза сужаются и становятся суровыми. – Что ты здесь делаешь? Джо наблюдает за ним: его царственные черты искажаются, а пальцы быстро работают, избавляя щеки от следов слез. Она наблюдает за тем, как он напрягается: глаза из широких превращаются в суженные, рот сжимается в жесткую линию. – Я староста . Я делаю обход , - выплюнул он ей вслед, тон его был резким, рассекающим воздух. – В три часа ночи? На полу? - спрашивает она и, вопреки здравому смыслу, делает несколько шагов в его сторону. Она не знает, что делает, когда оказывается напротив него, прислонившись к стене напротив, погрузившись в землю. Она знает, кто он, кто его семья, и все равно, вопреки здравому смыслу, сидит. – Ты плачешь? Его глаза красные и опухшие, лицо все еще мокрое, дыхание неровное, но он все равно выплевывает: – Очевидно, нет , - презрение отчетливо слышится в его голосе. – Эм, тебе станет легче, если я сделаю вид, что верю тебе? – спрашивает Джо, подтягивая ноги к груди и крепко обхватывая их руками. И она смотрит на него, смотрит на то, как его волосы закрывают лицо, как дрожат его губы, и она видит Сириуса, видит более молодую, более надменную версию мальчика, которого она считает своим братом. И, может быть, поэтому она не уходит, почему сидит и смотрит, как он избегает ее взгляда. – А почему тебя это волнует? – Регулус огрызается, глаза пляшут по полу коридора. Джо просто пожимает плечами. – Наверное, мне не нравится видеть людей расстроенными , - легко и просто отвечает она. – Может быть, ты хочешь поговорить об этом?" И тут его глаза встречаются с ее глазами, серыми от шторма, и вливаются в ее глаза, напряженные и жесткие. – Зачем ?, чтобы ты просто сбежала и рассказала все моему брату? – И что я с этого получу? – спрашивает Джо, вспоминая отношения между братьями Блэк, вспоминая, как смотрит Сириус в глаза, когда кто-нибудь хотя бы вскользь упоминает имя Регулуса. – Я говорю Сириусу, что разговаривала с тобой, и все, что я получаю, - это то, что он на некоторое время становится угрюмым. Это очень раздражает. Каждый раз, когда он только видит тебя, он дуется часами . Наступило короткое молчание. Джо наблюдает за тем, как эта информация доходит до него, как он ее переваривает. – Приятно знать, что я оказываю на него такое влияние . – Если я догадаюсь, в чем дело, ты скажешь мне, права я или нет? – спрашивает Джо, понимая, что впервые разговаривает с младшим братом Блэка. – Нет , - мгновенно отвечает он. – Ну, я все равно догадаюсь, - настаивает она, думая, что доброта в ее тоне просочилась от недосыпания, от ощущения ночи. – Я, наверное, догадаюсь по твоей реакции. Я очень проницательна, знаешь ли. – Естественно. Джо наклонила голову, прикусив нижнюю губу в раздумье. – Тебя бросили? Регулус свел брови вместе, на его губах появилась гримаса. – Нет. – Я думала, ты не собираешься говорить мне, права я или нет? – спрашивает Джо, и в ее тоне играет что-то, что удивляет ее, чего она не ожидала. Она почти чувствует призрак улыбки на его губах. – Я не знал, что ты собираешься угадать что-то настолько глупое . – Твоя жаба умерла? – У меня никогда не было жабы . – Сова? – Нет . – Кошка? – Нет . – Проиграл пари? Регулус хмурится, глядя на Джо так, словно не знает, что с ней делать. – Знаешь, я мог бы сделать тебе замечание за блуждание в нерабочее время? Джо легко пожимает плечами. – Ну так сделайте мне замечание. Это не первый такой случай, и, скорее всего, не последний . – Почему ты здесь? - неожиданно спрашивает он, и Джо наблюдает за тем, как его глаза сужаются еще больше, как будто он изучает ее. – Я уже говорила, - говорит Джо, - мне не нравится, когда люди расстраиваются. Полагаю, если кто-то из благородного Дома Блэков плачет здесь в коридорах, значит, дело серьезное. Разумеется, без каламбура . – Ты меня раздражаешь , знала об этом? – По крайней мере, ты больше не плачешь . – Хм. Не плачу , - замечает Регулус и отталкивается от земли. Джо наблюдает за ним, длинные пальцы задевают его мантию, а он возвышается над ней, длинные конечности и все остальное. – Полагаю, это означает, что ты можешь идти . Джо ухмыляется. – Значит, никакого задержания? Она смотрит, как Регулус поворачивается на пятках и вскидывает руку вверх. – Беги обратно в свою башню, Поттер .