***
— Арс… — спустя какое-то время Антон всё-таки придумал один вариант выхода из положения. Мужчина молча перевёл на парня взгляд, мысленно всё ещё занятый съёмками и собственными переживаниями. — Поехали ко мне сегодня. — Ага.***
Дверь квартиры мягко защёлкнулась, погружая своих посетителей в приглушённый жёлтый свет подсветки зеркала в прихожей. Антон помог гостю убрать верхнюю одежду в шкаф, приглашая пройти на кухню. — Чай, кофе? Что-нибудь будешь? — парень спросил это полушёпотом, нерешаясь нарушить ночную атмосферу помещения. Их съёмки снова затянулись, поэтому на часах было уже около часа ночи. — Воду. — Арсений остановился у зеркала, приглаживая свои слегка растрепавшиеся волосы. — Тёплую, холодную? — Комнатную. Антон взял стакан, набирая воду из фильтра и подавая её Арсу. -Спасибо. — мужчина опустошил ёмкость, отдавая её обратно. — Ты, кстати, пригласил-то меня зачем? — Попов продолжил рассматривать себя в зеркале. — Да… — Антон замялся, не зная с чего начать. — Придумал способ, как сделать так, чтобы твоя задница не болела. — И как же? — Арсений заинтересованно посмотрел на парня. — Ну… — Шаст не смог найти нужных слов, поэтому запнулся, начиная тупо смотреть в голубые глаза. В них читался немой вопрос, ожидающий ответа, однако их цвет захлёстывал похлеще океана, заставляя в нём утопать. Парень не выдержал, делая шаг и сокращая расстояние между их губами до минимума. Он целовал сначала нежно, пробуя на вкус и, как бы, спрашивая разрешение. Арсений выдержал небольшую паузу, заставляя Антона понервничать, но, позже, ответил на поцелуй, углубляя его и сплетаясь языками. Попов не заметил как они перешли на кровать, продолжая поцелуй уже там. Шастун навис сверху, освобождая старшего от одежды. Он знал, что Арс сходил в душ на съёмочной площадке, поэтому без препятствий раздел его, переворачивая на живот. — Подожди, подожди. — Арсений уцепился за простынь, замирая в ожидании следующих действий младшего. — Что? В душ ты сходил, не отвертишься. — Ты знаешь, что у меня задница болит и решил ещё добавить? — Ой всё! — отмахнулся от лишних переживаний старшего Шаст, подкладывая под его живот подушку и устраиваясь поудобнее между разведённых ног. — Это другое, тебе понравится. — Ты в прошлый раз говорил так же. — иронично усмехнулся Арс, пытаясь успокоить своё невольное дрожание. Антон заметил это напряжение, поэтому поцеловал мужчину в шею, спускаясь вдоль позвоночника к ягодицам. Он покрыл поцелуями каждый сантиметр его спины, настраивая на нужный спокойный лад. Когда Арсений полностью расслабился, Шастун раздвинул его ягодицы проходясь кончиком языка по складке между ними. Мужчина вздрогнул от неожиданности, но быстро выдохнул, позволяя Антону полностью владеть ситуацией. Парень же подождал несколько мгновений, повторяя трюк. Он прошёлся языком по колечку мышц, толкаясь внутрь. На удивление старшего, это не доставило ему никакой боли. Шаст углубился ещё сильнее, нащупывая языком чувствительную точку. В комнате раздался пошлый громкий крик. Арс не смог сдержаться, поэтому вскоре заткнул себя ладонью, зажав её в зубах. — Мгх… — сладкие стоны усиливались с каждой секундой, провоцируя Антона бросить всё это, сорваться и изнасиловать эту сладкую задницу. Парень держался ещё несколько минут, наконец отстраняясь и целуя старшего в губы. Его возбуждённый член, сквозь ткань штанов, уткнулся старшему в бедро, напоминая обоим о своём существовании. — Бля… — Шастун отстранился, садясь на кровати и виновато опуская голову. — Возьми меня. — охрипшим тихим голосом произнёс Арс, переворачиваясь на спину. — Но у тебя же всё будет сильнее болеть… — Потом перестанет. — Попов нетерпеливо схватил младшего за ворот рубашки, притягивая к себе и требовательно целуя в губы. А Шаст только этого и ждал. Он быстро расправился со своими штанами, снимая их вместе с нижним бельём и кидая на пол, а затем стянул и верх одежды, оставаясь полностью голым. В качестве мер предосторожности Антон решил использовать смазку, тюбик с которой достал из верхнего ящика прикроватной тумбы. Он нанёс большое количество лубриканта на член, нетерпеливо закидывая ноги Арсения себе на плечи и приставляя головку к растянутому колечку мышц. От старшего вновь послышался громкий неконтролируемый стон. Он толкнулся бёдрами, пытаясь насадиться глубже. Шастун услышал немые просьбы, резко входя до конца и начиная постепенно нарастающие движения вперёд-назад. Комната снова наполнилась стонами. Антону нравилось наблюдать, как Арсений плавится под ним, закатывает глаза, хватается за простынь и громко кричит, приоткрывая рот от ярких распирающих ощущений. — Ша-аст. Мгх… — Попов откинул голову на простынь, содрагаясь всем телом от глубоких направленных толчков. Первые пару минут Шастун выдерживал небольшую скорость, пытаясь дать шанс мужчине привыкнуть к его размерам, но, вскоре, сорвался на бешеный темп, начиная со всей силы втрахивать податливое тело в кровать. Громкость стонов увеличилась в разы. Уже было неважно, что сейчас почти три часа ночи и соседям завтра рано вставать. Уже плевать и на то, что в попытках избавить Арсения от боли в заднице, Антон снова сорвался и лишь добавил ощущений его завтрашнему дню. В какой-то момент ритм стал слишком быстрым и неоставляющим ни единого шанса на то, чтобы продержаться дольше. Арс кончил себе на живот, а, следом за ним, с негромким рыком, в его задницу излился Шаст. Рефлекторно он сделал ещё несколько толчков, наконец, выскальзывая из старшего и укладываясь рядом с ним. — Прости… — Антон уткнулся носом мужчине в плечо, пытаясь выровнять сбитое дыхание. — Я хотел лишь облегчить боль, но… — парень свалился на спину, шумно выдыхая. — Да ладно тебе. Твоя попытка мне очень даже понравилась. — Арсений смущённо улыбнулся, укладываясь у младшего под рукой. — Ты не будешь на меня злиться? — Нет, конечно! — мужчина шутливо стукнул парня по носу, тут же вскакивая с места. — Я в душ. — Погоди! Можно с тобой? — Антон вскочил следом, будто у него вновь появились силы. Возможно, воодушевляла тёплая приятная вода, освежающая после тяжёлого съёмочного дня. Парень догнал старшего, заскакивая с ним в ванную комнату, а потом и в душевую кабину. Сегодня они заснули под одним одеялом, полностью голые, чистые и счастливые.