Adolescents

— Ну и что мне ей сказать? — нервно спросил Тимми, выглядывая из-за угла. Миссис Файер — а именно так звали комендантшу общежития — преспокойно пила кофе и смотрела бои без правил. Тимми же соображал, как подойти к ней так, чтобы один из показанных приемов ему не довелось пережить. — Вспомни уроки Хуандиссимо о тройном «О», — предложила Ванда. — Очарование. Обольщение. И… что там было третье, Космо? — Меня больше интересует, почему ты знаешь о первых двух, — невесело заметил тот. Однако Тимми идея понравилась, и он пожелал букет цветов и коробку мармелада. — Ладно, была или не была, — сказал он, пригладив волосы и выпрямив спину. — Если она попытается меня прибить, вмешайтесь. — Пуф! Пуф! — поддержал его Пуф, пока его родители выясняли отношения. Тимми подошел к женщине и несколько раз кашлянул. — Добрый день, миссис Файер, отлично выглядите! — с фальшивой улыбкой и медовым голосом произнес Тимми. Та хмуро взглянула на него через зеркало. — Виделись уже, иждивенец, — сказала она, увеличивая громкость. — Что теперь ищешь? Детский сад? — Нет, я хотел вручить Вам эти скромные презенты за то, что разрешили мне все это время тут ночевать, — Тимми положил сладости и цветы на тумбочку. — Понятно, — сухо проговорила Фаейр. — Подмазаться решил, чтобы комнатку вернуть. Что, костлявое тело Нейтрона не согревает по ночам? — Еще бы, поэтому я предпочитаю женщин в теле, — быстро сообразил Тимми, украдкой огибая жилистые формы комендантши. Та все-таки поддалась и не сдержала усмешки. — Вот ведь наглый подхалим, — одновременно с упреком и лестью сказала она и вытащила из задвижки электронную карточку. — Ладно, все равно в университете замяли это дело. Но клянусь, еще один писк, и твой дружок будет ночевать на крыше. — Я ему передам, — радостно пообещал Тимми, беря карту в руки. — Спасибо! — Да вали уже, — махнула рукой Файер. — И барахло свое забери. Мой ухажер меня на смех поднимет, если увидит эти сорняки.       Тимми послушно взял обратно подарки и мысленно представил, у кого мог быть такой эксцентричный вкус.       Вместе с феями он вошел в комнату и отметил, что та была немного пустоватой. Как и говорила Ванда, они смогли вернуть только то, что сами видели: кровать, стол, шкаф и оборудование. Однако это не коснулось книг и одежды: часть из них была обуглена, другая почернела. — Ладно, надо бы отсортировать что уцелело, — решил Тимми, открывая шкаф и вываливая оттуда вещи. К сожалению, из одежды мало, что осталось в приличном состоянии. Но даже так, запах гари слишком сильно въелся в ткань, и Тимми решил выкинуть абсолютно все.       С некоторым оборудованием было сложнее: пробирки деформировались, однако Тимми не знал, можно ли их было еще использовать или нет. Решив, что емкость на то и емкость, чтобы содержать жидкость вне зависимости от формы, он сложил все колбы в коробку и спрятал под столом.       На его глаза попались несколько нетронутых взрывом коробок возле кровати. Он подошел и с любопытством положил одну на кровать. Скотч был уже отклеен, и Тимми не видел проблемы от него избавиться. Содержимое его повеселило. — А, посылки от ребят, — понял он, беря в руку игрушку Ультра Лорда. — Это от Шина.       Пуф, впечатленный роботом, взмахнул погремушкой и переодел себя в похожий костюм. — Помню, мы с ним долго спорили, кто победил бы в схватке: Ультра Лорд или Малиновый Чин. О, а это фотоальбом!       Тимми с увлечением достал альбом в кожаном переплете и раскрыл его. На первой же странице ему улыбались знакомые лица. — Наверное, это фото было сделано пять лет назад, — предположила Ванда. — Я помню Джимми примерно в таком возрасте. — Да, тогда у него была такая огромная голова, — подхватил Космо, заглядывая жене за плечо. — Она у него и сейчас не меньше, — усмехнулся Тимми и перевернул страницу. — О, а эта была сделана в Конфетном баре!       На фотографии одиннадцатилетние Джимми и Шин пытались отцепить Карла от шоколадного муса. Другая была сделана в лаборатории. Тимми заметил, что на ней Джимми выглядел немного старше: у него были более широкие плечи и волосы длиннее. Он позировал на фоне куска льда с волосатым существом, в котором Тимми узнал недавно размороженного им снежного человека.       С каждой новой страницей к ребятам прибавлялось немного возраста. Так, у Шина появилась татуировка в виде символа Ультра Лорда, а также несколько синих прядей. Карл, хоть и заметно вытянулся, все еще пребывал в теле. Но свои нелепые круглые очки сменил на молодежные половинчатые в тонкой оправе.       Смотря на фотографии, Тимми испытал нечто странное. Он действительно соскучился по друзьям из Ретровилля, однако почему-то в памяти всплыло то, что он оставил и в Димсдейле. От нахлынувших воспоминаний к горлу поднялся неприятный ком. — Все хорошо, милый? — спросила Ванда с настороженностью. Тимми мигом мотнул головой и улыбнулся. — Да, конечно! — соврал он и ткнул пальцем в фотографию. — А это фото их класса. Ну и ну, по сравнению с остальными Нейтрон такой мелкий… хм? Странно, а почему фото разорвано?       Тимми сначала не обратил на это внимание, однако, пролистав альбом снова, он заметил, что на некоторых общих фотографиях кого-то упорно вырезали. Чаще всего этот кто-то находился с краю, оттого заметно было не сразу. — Может, человеку просто не нравилось, как он получился? — предположила Ванда, тоже внимательно рассматривая фото. — Не мог же он на всех не получиться, — задумчиво произнес Тимми. — Да и зачем вообще тогда фотографироваться? — А, может, это была инициатива Джимми? — как вариант сказал Космо. — Моя мама тоже повырезала Ванду со всех семейных снимков! — Она что сделала?! — воспылала фея, взмахнув руками так сильно, что вышибла у Тимми одиночное фото Нейтрона. — Эм… да у тебя там все равно глаз косил, — начал оправдываться Космо, прикрывшись подушкой.       Тимми отодвинул альбом и полез под кровать искать фотографию. Он шарился рукой наугад, собирая пальцами пыль и мусор. — У меня косил глаз, потому что она ослепила меня вспышкой! — возмутилась багровая от гнева Ванда. Тимми тем временем нашел что-то плоское и на ощупь похожее на бумагу. — Да брось, главное, что ты мне с любым глазом нравишься! — попискивал Космо, на пару с Пуфом устроив баррикаду из коробок. — Ребята… — неживым голосом прошептал Тимми, но его никто не слушал. — А что не так с моим глазом? — отчеканила Ванда, пригрозив волшебной палочкой. Космо несколько раз помотал головой. — Ничего! У тебя прекрасный глаз, любимая. Левый, правый, вообще любой! — Ребята, — чуть громче, но все еще не своим голосом позвал парень. — Значит так, я хочу новое фото и чтобы… да что такое, Тимми? — раздраженно бросила фея на третий оклик. Она скользнула взглядом по побледневшему крестнику и обеспокоенно подлетела. — В чем дело?       К ним приблизились Космо и Пуф, пребывая в недоумении, но облегчении, что жена, тире, мать успокоилась. У Тимми немного дрожали руки. Он сидел перед кроватью и держал обрывок пожелтевшей бумаги, края которой были явно задеты огнем. — Что там? — не понимала фея, но Тимми никак не мог ей ответить. Он смотрел на бумагу, но глаза его были стеклянные. В конце концов феи выхватили обрывок и оглядели его. — Это вырезка из газеты, — объяснила Ванда мужу и ребенку. — И тут написано… «Джимми Нейтрон — убийца из Ретровилля»?

***

— Ладно, приятель, давай за работу, — устало предложил Джимми, хрустнув шеей. Вредная привычка могла однажды довести его до травмпункта.       Положение в лаборатории было плачевным, но куда лучше, чем он представлял. Главный компьютер и транспорт особо не пострадали, чего нельзя было сказать об изобретениях. При разгребании мусора Джимми обнаружил, что был сломан уменьшающий луч, частично потрескан его первый гипнотизер и полностью разрушен шлем слива памяти.       Это его немного расстроило, но Джимми уже давно не пользовался этими вещами. Их пик славы приходился на время его детского авантюризма, поэтому сейчас в них уже не было никакого смысла. Однако какая-та часть парня противилась стремлению выбросить негодное для применения оборудование. — Чертов сентиментализм, — пробормотал он, со злостью швыряя сырный луч обратно в коробку. Годдард тем временем наводил порядок в другой части помещения, и, Джимми краем глаза проследил его замешательство возле постамента с порталами. — В чем дело, Годдард? — спросил он, подойдя ближе. — Что-то сломано?       Джимми провел рукой по центральному порталу, но кроме мелких царапин серьезных повреждений не обнаружил. Хотя он не ремонтировал межпространственный перенос несколько лет, отчего пользоваться им полноценно было невозможно, было бы очень обидно, если бы его кропотливый труд был уничтожен Каламитусом. Годдард неуверенно гавкнул и очевидно замешкался, разрываясь между какой-то скрытой им дилеммой. — Да что с тобой? — нетерпеливо спросил Джимми, нахмурившись. — Если что-то серьезное, мне стоит об этом знать.       Несколько секунд пес метался от одного выбора к другому, но любовь и преданность к хозяину перевалили чашу весов. Годдард поведал Джимми о том, что произошло в лаборатории до прихода профессора: о том, что Тимми искал тайную комнату и что он пытался уничтожить портал. — Но зачем ему это?! — Джимми был вне себя от потрясения. — По сути, портал — это отличная возможность вернуться в его родной мир. Да, я ему этого не предлагал, так как портал не функционирует. Но какой ему резон его добивать?       «Неужели он не хочет вернуться к семье и друзьям?», — спрашивал себя Джимми. Он знал, что Тимми не горел этой идеей с самого начала. Он даже отговаривал Джимми провернуть попытку спасения его мира. Однако недавний поступок Тернера, вне всяких сомнений, свидетельствовал о его непреклонном отказе от дома.       Джимми анализировал, просчитывал и гадал, что же могло послужить причиной? Однако всякий раз, когда он приходил от одной невероятной версии к другой, в памяти всплывали теплые руки, крепко сжимающие его сзади. Тихий, умоляющий голос, запах гари после взрыва в перемешку с родным запахом сладостей и быстрое, такое отчаянное сердцебиение — все это буквально въелось в тело Джимми, слилось с его кровью и отравляло мозг и сердце созданными противоречиями.       Тимми Тернер был живым примером противоречий.       Джимми ощущал тревожный сигнал от непрошеных воспоминаний. Он глубоко вздохнул и наобум нажал на кнопку пуска, которая раньше включала портал. Ему почему-то очень захотелось прочувствовать тот момент пятилетней давности, когда он связал их миры самостоятельно.       Но это был лишь очередной порыв его сентиментальности. Не более.       Когда Джимми пришел к этому выводу, случилось то, от чего ему бы в скором времени пришлось бы посетить не только травматолога, но кардиолога. Приборы, которые вот уже три года молчали, спокойно погибая под давлением времени, начали мерцать и подавать признаки функционирования. Раздался протяжный писк, и воздух наполнился запахом расплавленного пластика. Джимми не мог поверить своим глазам: портал включился и работал.       Может, он не до конца отошел от произошедшего? А, может, это была просто шутка? Нет, за такое шутника он бы точно расщепил на молекулы. Ведь, когда портал открылся, ему понадобилось около четырех секунд, чтобы выплюнуть из себя послание, а после снова отключиться.       Годдард настороженно зарычал и активировал оружие защиты. Джимми был в напряжении не меньше пса, но свойственное ученым любопытство было сильнее. Он осторожно подошел к мирно покоящемуся белому конверту и неспешно взял его в руки. На обороте не было сведений ни об отправители, ни об адресате.       Кивнув Годдарду, но скорее самому себе, Джимми развернул конверт и почувствовал дрожь под ногами.       Послание было исписано красивым размашистым почерком, а содержание его было лаконичным:       «Ты за все ответишь, Тимми Тернер»