Игра в допрос

— Вы помешали моему расследованию, — свирепо сверкнул он глазами. — Каким образом? — промурлыкала Нэнси с самым невинным видом и развела руками, насколько позволяли наручники. — Я не вставала с этого стула. — Вы знаете, что должны честно отвечать на мои вопросы. Вы ввели меня в заблуждение. — Я была честной. Я не виновата, что вы решили интерпретировать мои ответы неверно, — он скрестил руки на груди и недоверчиво изогнул бровь, услышав это, и Нэнси, изо всех сил пытавшаяся сдержать дерзкую ухмылку, безнадёжно проиграла. — Возможно, вам стоит пересмотреть свою версию? Я могу подождать. Эйс снова прокрутил в уме события последнего часа. Он ехал в Дом Икара на встречу с Нэнси, планируя помочь ей с уборкой и обустройством её нового офиса, когда она отправила ему серию смайликов. Наручники. Свеча. Подмигивающее лицо. Это говорило только об одном: она начала их новую любимую игру. Своего рода испытание, в котором один из них — Подозреваемый — надевал на себя наручники после того, как прятал ключ. Другой, Следователь, должен был выяснить местонахождение ключа всеми возможными способами в пределах согласованных границ. Если расследование проходило успешно, Подозреваемый оставался в его распоряжении для исполнения «судебного приговора» до конца ночи. Однако время на игру было ограничено, и если Следователь не успевал разоблачить Подозреваемого, тот мог безопасно (и самодовольно) сдать ключ, что обеспечило бы его немедленное освобождение, и уже Следователь оказался бы во власти Подозреваемого. Сначала они ставили таймер на телефоне, но раздражающий звук будильника сбивал весь настрой, и от этого варианта быстро пришлось отказаться. Вдохновение пришло в лице ничего не подозревающей Бесс, которая жаловалась, с какой сумасшедшей скоростью расходуются ритуальные свечи. Теперь их игры всегда начинались с зажигания маленькой свечи. Тех, что в стеклянных банках, хватало на два-три часа — нельзя было сказать наверняка. То, что временной интервал был немного непредсказуемым, только добавляло игре напряжения. Эйс был удивлён, получив сообщение так рано. Едва перевалило за полдень — обычно они оставляли эту игру на поздний вечер. Но когда он вошёл в кабинет, озорной взгляд Нэнси говорил сам за себя: ей не терпелось сыграть. Она сидела на деревянном стуле прямо перед столом, пристёгнутая к подлокотникам двумя парами наручников, и излучала уверенность в своей победе. Они наводили порядок, потому что Нэнси хотела избавиться от всего, что напоминало про Темперанс — сейчас её окружали коробки, наполовину заполненные магическими инструментами, груды бумаг, которые требовалось рассортировать по картотечным ящикам, книжные шкафы, которые нужно было вымыть и освободить от всего лишнего. Неудивительно, подумал он, что она казалась такой самоуверенной. Искать здесь ключ — всё равно что искать иголку в стоге сена. Он начал стандартный допрос. Она послушно отвечала на его вопросы. — Во сколько вы сегодня пришли в офис? — Около девяти. — Ясно. И что вы сделали в первую очередь? — О, я сразу приступила к работе, тут ещё столько всего нужно сделать. Сначала мне пришлось склеить все эти коробки… Пока она говорила, Эйс обходил комнату, мысленно перечисляя содержимое коробок и полок. Тут же бросилось в глаза, что верхние полки пусты — в то время как к нижним, кажется, никто даже не прикасался. — Как вы рассортировали предметы по коробкам? — Ну, я хотела быть очень методичной. Я начала сверху и постепенно продвигалась вниз. Нэнси бросила едва уловимый взгляд на стремянку у дальнего шкафа. Эйс, напустив на себя безразличный вид, начал пробираться в ту сторону. — А вы вытирали пыль, пока упаковывали вещи? — Ну да. — Тогда почему пыли нет только на этом шкафу? Эйс забрался на стремянку, готовый объявить о своей победе, но его ждало разочарование. Ключа не было ни на одной полке. На всякий случай он проверил остальные шкафы и спустился на пол, вытирая лоб рукавом. В Доме Икара не было кондиционера, и в комнате было на удивление душно из-за палящего полуденного солнца. Её беспорядочно загромождала мебель, и Эйсу приходилось постоянно что-то передвигать, чтобы заглянуть во все коробки — он был слишком крупным, чтобы пробираться через узкие проходы. Пот катился градом. Он позволил себе минутную передышку. Эйс расстегнул рубашку и пригладил влажные волосы, и вдруг до него дошло, что за блеск он видел в её глазах. Может, Нэнси и отвечала ему честно — только вот он задавал ей неправильные вопросы. Всё это время она заставляла его осторожничать в рамках её показаний, когда он должен был перехватить инициативу. Он встал перед ней, слегка прислонившись к краю стола. — Вы наврали мне с три короба. — Всего лишь три? Мне казалось, их тут больше, — заёрзала она, скользнув взглядом по его торсу. Эйс продолжал играть — запахнул рубашку в притворном негодовании. — Всё это было уловкой, чтобы посмотреть, как я работаю! — Ну, мне нравится заставлять вас потеть. К тому же, ваша задница отлично смотрелась, когда вы карабкались по лестнице, — она прикусила губу и снова завертелась. Как будто опять была одержима свадебным платьем. Вот оно что. Пора было взять всё в свои руки. Эйс подошёл прямо к Нэнси, сопровождаемый её сияющей нахальной улыбкой. Жара проняла и её. На ней были топ и шорты — впрочем, это ненадолго — но Эйс заметил, как влажно поблёскивала кожа. Он ошибся, когда решил, что сегодняшняя дневная игра будет лёгкой и более шутливой, чем любая ночная. Очевидно, ему было нужно сменить тактику. — Мисс Дрю, я не думаю, что вы полностью осознаёте серьёзность своего положения, — он придержал её за шею, поглаживая большим пальцем подбородок. — Теперь мы оба знаем, что всё закончится только когда я найду этот ключ. А вы сидите здесь уже давно. Я могу быть терпеливым, но, возможно, вам было слишком комфортно. Он просунул пальцы под край её топа и медленно потянул его вверх, чтобы стянуть через голову. Когда ткань заскользила по рукам, Нэнси начала извиваться. Снять топ полностью было невозможно, и осознание настигло её в тот момент, когда Эйс прижал её локти друг к другу, надёжно их связывая. Движения стали ещё более ограниченными. Он видел, как её взгляд затуманился, но она перевела дыхание и снова улыбнулась. — Игра закончится не тогда, когда вы найдёте ключ, а тогда, когда у вас закончится время. А его у вас осталось мало. Тик-так. Это было правдой. Свеча догорела уже на две трети. Она так долго его отвлекала, что он был опасно близок к проигрышу. Не теряя больше времени, Эйс наклонился, чтобы прикусить мочку уха, и потянулся к молнии на её шортах. — Я обыскал здесь всё сверху донизу. Единственное, что мне ещё осталось обыскать — вас. Он без особых усилий приподнял её, одним быстрым движением стягивая шорты и трусики, и задержался внизу, чтобы разуть её. Абсолютно обнажённая и скованная, Нэнси была полностью открыта — и беззащитна перед следствием. — Я думаю, может потребоваться личный досмотр. Нэнси запротестовала в безуспешных попытках придумать что-то, что могло бы его отвлечь. Мысли разбегались. Дыхание перехватывало. Конечно, он бы не нашёл ключ таким образом — но он мог бы здорово поколебать её решимость. Его руки скользнули к её волосам, расстёгивая заколку. Прядки беспорядочно упали на лицо. Он погладил её локоны, убеждаясь, что там ничего не спрятано, а затем последовательно провёл ладонями по каждому дюйму шеи, плеч, рук и груди. Эйс наклонился, чтобы обвести правый сосок кончиком языка. Он дразнил её: ласка сменилась укусом, достаточно сильным, чтобы вызвать вскрик. Он выпрямился и перехватил её взгляд. Бесконечно долгое мгновение Нэнси смотрела ему прямо в глаза. Его губы растянулись в усмешке. Он наклонился, чтобы повторить всё то же самое с левым соском. — Вы же знаете, дальше будет только хуже. Вам будет намного легче, если вы просто расскажете мне то, что я хочу знать. Он провёл руками по спине — сверху вниз — и уже обхватил бёдра, когда она выдохнула. — Но если я не скажу, вам тоже будет хуже. Всё честно, Харди… чёрт! На этот раз укус был сильнее. Нэнси дёрнулась, инстинктивно пытаясь закрыться руками, но её остановили собственные наручники. Он насмешливо наблюдал, как она фокусировала на нём тяжёлый взгляд. Кожа на её бёдрах пылала под его руками — он мягко выводил на ней узоры — и он знал её достаточно хорошо, чтобы видеть, что она попалась. Эйс скользнул в неё двумя пальцами, не встретив никакого сопротивления. Третий. Он проник глубже. — Ну, и где же может быть этот ключ? — с лёгкой издёвкой спросил он. Дрожь прошла по всему телу, Нэнси выгнулась ему навстречу. Она услышала собственный медленный стон, и это заглушило её мысли. Она не могла вспомнить ни одного умного ответа, который пыталась придумать. Она была заведена до предела — Эйс своими руками чувствовал доказательства. Доказательства. Она уже была готова закончить игру, но приз напомнил о себе. Нэнси громко простонала — этот стон был обязан стать последним — и вызывающе посмотрела на Эйса, сжав челюсти. Он не остановился и наклонился ближе. Она снова почувствовала настойчивый укус — но, как будто этого было мало, свободная ладонь легла на её грудь и требовательно сжала второй сосок. Нэнси растворялась в сладкой боли, слепо тянулась за его прикосновениями. Огромным усилием воли она вернула себя в реальность. Её прошиб пот. — Я никогда вам не скажу, — еле выдохнула она. — Есть только одно место, которое я не проверил, — отозвался он. Приподняв бровь, он переместил руки на её ягодицы. Влажные пальцы осторожно пробирались дальше. Нэнси задержала дыхание. Глаза расширились. Они тысячу раз обсуждали свои интересы и она ясно давала понять, что готова попробовать анальный секс, но они ещё никогда не пытались это исследовать. Она сжалась. Он не сводил с неё пристального взгляда, оценивая степень её дискомфорта. Он уже собирался спросить её, как она себя чувствует, когда её взгляд метнулся к столу. Она хихикнула. — Ха, время вышло, Харди! — торжествующе выкрикнула она. Эйс оглянулся и увидел, как фитиль, в последний раз вспыхнув тлеющей точкой, потух. В сумерках было легче отслеживать, как угасает свеча, но при дневном свете распределить время оказалось трудно. Очевидно, Нэнси всё просчитала и намеренно навязала ему дневное состязание, чтобы увеличить свои шансы. Отлично сыграно, Дрю. Эйс опустил голову, раздосадованно провёл рукой по волосам и опустился на пятки. Нэнси продолжала хихикать. Она заметно расслабилась и сияла от удовольствия. Удовольствия, которое принесла ей победа. — Хорошо, ты выиграла. Где ключ? — надулся он. Нэнси посмотрела на него почти сочувствующе, хотя её голос был далёк от сострадания. — Ты был так близко, что мне почти неприятно говорить тебе об этом, — её глаза заблестели. — Ты же не имеешь в виду?.. — у Эйса отвисла челюсть. — Ты и правда?.. — Нет! — упёрлась Нэнси и снова замурлыкала. — Физически он не на мне… но подо мной. Эйс протянул руку, чтобы ощупать нижнюю часть стула. К центру сиденья был приклеен ключ от наручников. — Поверить не могу, как ты могла, — простонал он, даже не пытаясь завершить мысль. Он чувствовал себя преданным, но не мог точно сказать, кем. — Сними с меня наручники, Харди, — потребовала она. — Время отбывать наказание. Эйс расстегнул наручники, стянул топ и помассировал её руки. Он не связывал её слишком крепко, но за время игры в мышцах всё равно успело скопиться напряжение. Нэнси обхватила его за плечи — он поддавался её мягким толчкам, пока не прижался лопатками к полу. Она уселась сверху: недвусмысленный приказ не спорить. Нэнси стянула с него рубашку. Спину обожгло непривычным холодом каменного пола, но она положила скомканную рубашку ему под голову. Больших удобств предложить ему в этих условиях она бы не могла. — Итак, на чём мы остановились? — ухмыльнулась она, скользя вверх по его торсу, пока не оказалась прямо над его лицом. — Думаю, мы должны двигаться дальше. Точнее, только твой язык.