Give Me All Your Love

      Из всех его альф Чанбин был единственным, чьи действия порой было абсолютно невозможно предсказать.       Хёнджин едва успел высушить волосы после душа, как дверь в ванную распахнулась, и в нее ворвался Чанбин, схватил его за предплечье так крепко, что, вероятно, остался синяк, и потащил в свою комнату. Хёнджин тонко вскрикнул, когда альфа практически толкнул его в комнату, после чего развернулся и закрыл дверь. Теперь, сидя на полу, Хёнджин смотрел на Чанбина расширенными от предвкушения глазами: он точно знал, что его ждет, и не собирался жаловаться на это. Хёнджин любил, когда с ним грубо обращались во время секса, любил, когда его использовали для получения удовольствия.       Наблюдая за тем, как Чанбин снимает штаны, Хёнджин не удержался и облизнул губы. Ни для кого из них не было секретом, что Хёнджин был очень падок на мышцы, возможно, даже больше, чем Феликс. Хёнджин любил чувствовать себя маленьким, и несмотря на то, что он был самым высоким среди них, он все равно оставался стройным и тонким. Было что-то совершенно захватывающее в том, когда его брал один из его более широкоплечих и мускулистых парней.       — Открой рот, — только и сказал Чанбин, вставая перед Хёнджином и прижимая свой большой и твердый член прямо к его лицу, оставляя всего пару сантиметров между губами и головкой с влажной, сочащейся предэякулятом щелью.       — Да, оппа, — ответил Хёнджин, широко раскрыв глаза и практически срывая голос от возбуждения.       Подползя ближе, Хёнджин расположился почти вплотную к ногам Чанбина; его член теперь находился у лица омеги, прижимаясь к его носу и лбу. Высунув язык, Хёнджин осторожно провел им по стволу члена альфы, начиная от яиц и до самой головки, стараясь так сильно, как только мог.       — Думаешь, ты справишься с моим членом, детка? — прорычал Чанбин, глядя на своего парня сверху вниз и наслаждаясь видом Хёнджина, сидящего прямо под ним, совершенно голого и с глазами, полными напускной невинности. — Думаешь, твоя маленькая девственная глотка справится с моим толстым членом, трахающим ее так же, как я трахаю твою киску?       — Я не знаю, оппа, — ответил Хёнджин, сделав свой голос более высоким, как бы неуверенным и неопытным. Он знал, как сильно Чанбину нравится играть в «невинную девственницу», и не то, чтобы он жаловался. Ему нравилось притворяться, что он впервые берет в рот член, нравилось видеть, как темнеют от желания глаза его парня: — Ты ведь позаботишься обо мне, правда, оппа?       — Нет, детка, — сказал Чанбин, схватившись одной рукой за светлые волосы Хёнджина и откинув голову омеги назад, чем вызвал хныканье своего парня, а затем направил свой член вниз, к мягким и, по его мнению, грешным губам Хёнджина, — Я собираюсь использовать моего милого маленького омегу. Я собираюсь полностью уничтожить твое хорошенькое девственное тело. Я буду трахать твое маленькое горлышко до тех пор, пока ты не заплачешь, а потом я трахну твою маленькую киску так, что она примет форму моего члена. Ты никогда не захочешь другого альфу, когда я закончу с тобой.       Хёнджин издал отчаянный стон, когда почувствовал, как член альфы вошел в его рот; дрожь пробежала по позвоночнику, когда он слушал альфу. Он чувствовал, что становится все более и более мокрым; он был полностью уверен, что смазка вытекает из него и стекает на пол. Он чувствовал это.       Медленно двигая бедрами, Чанбин ввел свой член в рот Хёнджина, наслаждаясь тем, как примерно половина его члена исчезает во рту хорошенькой омеги. Чанбин крепко вцепился в волосы Хёнджина, чтобы удержать парня на месте. Он знал, как Хёнджин любит, когда его дергают за волосы, особенно после того, как он их отрастил, что открыло для них множество новых возможностей.       — Ты такой красивый, — застонал Чанбин, проталкивая свой член в рот Хёнджина еще на пару сантиметров, — ты принимаешь мой член, как и положено хорошей омеге. Ты, наверное, рожден, для этого. Рожден, чтобы ублажать своего альфу, да? Я буду обращаться с тобой как с хорошенькой домашней омегой, как с моей маленькой трофейной женой. Тебе бы это понравилось, не так ли? Любишь сидеть дома и ждать, когда я закончу работу; сразу же предлагать мне свое тело, когда я прихожу домой после долгого и напряженного дня. Ты же так любишь, когда я использую твое красивое тело по своему усмотрению, да? Позволь мне научить тебя всему. Я покажу тебе, как правильно ублажать своего альфу.       Согласно хмыкнув, Хёнджин снова поднял голову. Его глаза слезились, и он с невинным видом смотрел на член альфы, который находился все ближе и ближе к его горлу. Потянувшись вниз, Хёнджин начал водить пальцами по своему клитору, лаская себя, чувствуя, как его возбуждение становится все сильнее. Скуля, Хёнджин ускорился, обхватывая щеками большой член Чанбина. Ощущение того, что твердый член внутри его рта дергается и истекает предэякулятом на язык, заставляло Хёнджина чувствовать себя все более разбитым.       — Ты становишься таким отчаянным и мокрым от того, что мой член находится у тебя во рту? — Чанбин зарычал, подчиняясь животным инстинктам, пока наблюдал за тем, как его омега доставляет себе удовольствие с его членом во рту. Довольное урчание вырвалось из его груди: — Просто подожди, пока я не закончу с твоим ртом. Потом я тебя хорошенько оттрахаю, открою эту тугую девственную дырочку. Ты будешь хотеть, чтобы мой член входил в тебя каждый день до конца жизни.       Еще крепче вцепившись в волосы Хёнджина, Чанбин без всякого предупреждения притянул голову омеги к себе и вогнал свой член в его горло. Он знал, что тот с этим справится, знал, что рвотный рефлекс у омеги давно пропал. Издав нечто среднее между хныканьем и удивленным писком, Хёнджин почувствовал, как его глаза закатились назад, когда член альфы вошел в его горло, полностью заполнив его.       — Посмотри на себя, — сказал Чанбин, медленно покачивая бедрами и медленно вгоняя член в горло младшего, — ты создан для этого. Никогда в жизни не брал в рот член, а тут даже не давишься. Вот такой идеальный омега мне попался.       Ускорив движения пальцев, Хёнджин почувствовал, как его киска непроизвольно сжимается вокруг пустоты, приближаясь к оргазму. Резко втянув в себя член Чанбина, Хёнджин трижды подряд моргнул и посмотрел на своего парня, давая понять, что он уже близко. Подняв бровь, Чанбин ждал подтверждения от омеги. Тот дважды кивнул головой, издав глубокий стон. Они уже давно нашли способ невербального общения. Когда Хёнджин сглатывал вокруг члена Чанбина, сжимая его, это означало что омега хочет внимания. Кивание головой говорил о том, что он уже близко. А стон означал «давай» и говорил альфе о том, что Хёнджин готов принять все, что Чанбин ему даст, это было зеленый свет для альфы трахать и использовать его горло.       — Такой идеальный, — пробормотал Чанбин и, схватившись второй рукой за волосы Хёнджина, приподнял голову омеги, после чего вытащил член почти полностью, оставив внутри только головку. Позволив ему сделать один вдох, Чанбин снова вогнал свой член в горло омеги, трахая его так же, как и его киску. С губ Хёнджина срывались стоны, когда он чувствовал, как его парень использует его рот, как член альфы снова и снова проникает в его горло. Закрыв глаза, Хёнджин издал громкий стон, чувствуя, как оргазм проносится по всему телу; его пальцы все еще ласкали его клитор, делая процесс еще приятнее. — Блять, Хёнджин, — простонал Чанбин, наблюдая за тем, как его парень кончает перед ним; он ублажал себя, одновременно позволяя своему парню использовать его рот, — хочешь, чтобы я кончил тебе в рот, детка?       Отчаянно кивнув головой, Хёнджин снова надул щеки и задвигал головой; звуки, вырывавшиеся из его рта, когда Чанбин продолжал использовать его, были совершенно греховными. Снова и снова член альфы погружался в его горло, и снова, и снова. Издав глубокий стон, Чанбин прижал лицо Хёнджина к своему тазу, в последний раз вскинув бедра, и вошел в горло Хёнджина. Почти сразу же оттолкнув голову омеги, Чанбин занес свой член прямо над открытым и жаждущим ртом, выплеснув сперму прямо ему на язык. Издав удовлетворенный стон, Хёнджин обхватил губами головку члена Чанбина, нежно посасывая ее и наблюдая за тем, как его парень проходит сквозь оргазм. Как только семя перестало вытекать, Хёнджин оторвался от члена Чанбина, широко открыв рот и посмотрев на своего парня, чтобы альфа увидел, как сперма стекает с языка в его горло, а затем сглотнул.       Не теряя времени, Чанбин нагнулся и обхватил Хёнджина за талию, приподнял его и перекинул через плечо, после чего понес к кровати. Бесцеремонно бросив его на матрас, Чанбин забрался на кровать и широко раздвинул ноги Хёнджина, устроившись между ними.       — Пожалуйста, — захныкал Хёнджин, задрав бедра вверх и открыв Чанбину великолепный вид на омежье тело, — пожалуйста, трахни мою маленькую тугую киску. Я хочу твой толстый член, альфа. Он так хорошо чувствовался в моем горле, теперь я хочу, чтобы ты меня трахнул. Пожалуйста, наполни меня!       Аромат корицы и кофе усилился. Чанбин с ухмылкой наблюдал за тем, как омега умоляет его о члене; его собственный пряный запах смешивался с ароматом смазки Хёнджина.       — Мой маленький отчаянный омега, ты так сильно хочешь мой член, да? Я не уверен, что твоя девственная киска сможет выдержать меня, а ты как думаешь?       — Н-начни с пальца, — умоляюще протянул Хёнджин, продолжая играть роль неопытного омеги, — Можешь сначала дать мне немного времени привыкнуть? Ты такой большой, пожалуйста, ты слишком большой. Я боюсь, что ты сделаешь мне больно. Альфа, пожалуйста?       — М-м, но разве же это весело? Я хочу раскрыть тебя так широко своим членом, хочу услышать, как ты кричишь мое имя, когда я беру тебя. Хочу войти в тебя как можно глубже и наполнить своим узлом, как маленькую омежку в течке, которой ты и являешься. Ты ведь тоже этого хочешь, правда, детка?       Смахнув непролитые слезы, Хёнджин жалобно заскулил, прося своего альфу и сжимаясь вокруг пустоты, чтобы из его дырочки вытекло побольше смазки, одурманивающей старшего.       — Пожалуйста, альфа.       — Хм, думаю, я могу немного растянуть тебя, раз уж ты так мило просишь, — снисходительно произнес Чанбин, прижимая два пальца прямо к киске Хёнджина, — но только так.       Не давая Хёнджину времени на ответ, Чанбин ввел оба пальца в тугую влажную дырочку, издавая самые греховные звуки, и начал трахать младшего пальцами. Темп был жестким и быстрым, ничем не напоминающим тот, в котором альфы лишали девственности омег. Прекрасно понимая, что Хёнджин может принять его, может взять его член без всякой подготовки, будучи таким мокрым, Чанбин позволил себе полностью погрузиться в фантазии. Продолжая трахать омегу пальцами, Чанбин чувствовал, как снова твердеет, слушая жалобные крики Хёнджина и громкие и влажные звуки, вырывающиеся из его киски, когда пальцы Чанбина раз за разом погружались внутрь.       — Оппа! Оппа, пожалуйста, пожалуйста! Я... о боже, о боже, я сейчас кончу! Не могу... не могу сдержаться! Пожалуйста!       — Кончи для меня, малышка, кончи для оппы. Покажи оппе, как сильно твоя маленькая тугая киска любит мои пальцы.       Издав громкий крик, Хёнджин сильно сжал пальцы Чанбина, отчаянно пытаясь удержать их внутри, и почувствовал, как его тело сотрясает оргазм. Его бедра непроизвольно двигались от продолжающейся стимуляции, и Чанбин не мог понять, пытается ли его омега избавиться от источника чрезмерного удовольствия, или же он сам насаживается на его пальцы, желая большего.       Трахая Хёнджина во время оргазма, Чанбин значительно замедлил свои движения, когда омега медленно, опустился на матрас. Его пальцы все еще ласкали Хёнджина: Чанбин держал указательный и средний пальцы внутри его тела, а большим ласкал клитор омеги. Немного отойдя от оргазма, Хёнджин застонал и попытался опуститься бедрами на пальцы альфы, отчаянно пытаясь почувствовать новую стимуляцию, когда альфа остановился. При каждом движении бедрами палец Чанбина терся о его клитор, и Хёнджин задыхался.              — Так такой красивый, детка, — говорил Чанбин, двигая большим пальцем по клитору Хёнджина, мягко надавливая и нежно кружась вокруг него, — смотри-ка, моя маленькая омега испытывает свой первый оргазм, да еще и от моих рук. Блядь, ты ведь никогда раньше не играл с собой, детка?       — Никогда, — простонал Хёнджин, прекрасно понимая, что именно это и хотел услышать сейчас его парень: внутреннему альфе Чанбина нравилась идея впервые взять своего омегу.       — Наверное, я самый удачливый альфа, — сказал Чанбин, постепенно ускоряя свои движения по клитору Хёнджина, — найти такую прекрасную омегу, такую красивую и великолепную малышку, да еще и девственницу в двадцать три года.       — Я хотел встретить хорошего альфу, — скулил Хёнджин, снова пытаясь прижаться бедрами к большому пальцу Чанбина и сжимая пальцы, все еще погруженные в него, — я хотел большого и сильного альфу. Альфу, который мог бы трахать и заботиться обо мне. Сделать меня счаст... ах!       Ускорив движения, Чанбин внимательно наблюдал за тем, как тело омеги снова начинает дрожать, а по щекам текут слезы. Глядя в широко раскрытые глаза Хёнджина, альфа видел в них только отчаяние и потребность: потребность в его члене. В его узле.       — Давай, малышка, — сказал Чанбин, загибая пальцы внутрь Хёнджина и прижимая их прямо к его сладкому месту, заставляя омегу видеть звезды, — кончи для меня еще раз, и тогда я трахну тебя. Я дам тебе свой член и свой узел. Хочу посмотреть, как ты будешь плакать на моем члене, как ты кончишь, сидя на нем.       — Оппа... блять, о Боже... Оппа, подожди! Подожди, я сейчас... ах, сейчас...!       — Не сдерживайся, детка, — произнёс Чанбин, продолжая ублажать свою прекрасную омегу, ни разу не сбавив темпа, — хочу посмотреть, как тебе нравятся мои пальцы. Давай, давай.       Издав громкий стон, Хёнджин почувствовал, что кончает. Третий оргазм пронесся по его телу; его киска и клитор запульсировали, когда удовольствие переполнило все его существо. Отпустив себя, как его альфа и сказал, Хёнджин издал нечто среднее между всхлипыванием и хныканьем, и почувствовал, что его киска снова сжимается, оставляя ладонь альфы совершенно мокрой. Звуки были совершенно грязными, так как Чанбин начал трахать его сквозь оргазм, позволяя смазке Хёнджина испачкать все вокруг.       — Я так люблю, когда ты такой. Это так горячо, — Чанбин почти рычал, погружая пальцы в Хёнджина в последний раз, и снова стимулируя клитор изнутри, тем самым извлекая из омеги самые непристойные звуки. — Моя хорошая девочка, Хёни. Такая хорошая для оппы, м-м?       — Оппа! — Хёнджин вскрикнул от удовольствия, которое, казалось, длилось бесконечно. — Блять, блять, о боже!       Наклонившись, Чанбин начал водить языком по клитору омеги, не прекращая ласкать пальцами его тело, и с улыбкой наблюдал за тем, как его великолепный парень проваливается в четвёртый оргазм.       — О боже, о боже! Пожалуйста, оппа! Слишком много, слишком м-много! Так хорошо, — кричал Хёнджин, закатывая глаза; его руки вцепились в волосы Чанбина в отчаянной попытке найти хоть какую-то опору. — Не останавливайся! Это так приятно!       Из киски омеги хлынула очередная волна смазки — альфа всё пытался продлить удовольствие, которое он дарил своему парню. Громко всхлипывая, Хёнджин почувствовал, как его сотрясает пятый оргазм; четвертый едва успел закончиться, как начался следующий.       Отстранившись и вытащив пальцы из мокрой и пульсирующей киски Хёнджина, Чанбин почувствовал, как его член дернулся: его прекрасный омега дрожал, лёжа на простынях, и пытался прийти в себя, а оргазм продолжал сотрясать его тело. Из приоткрытого рта Хёнджина вырывался скулёж, а тело, утомлённое несколькими оргазмами подряд, обмякло.       — Все еще хочешь, чтобы мой член оказался в твоей маленькой киске, а, детка?       — Да, — простонал Хёнджин, глядя на Чанбина; его глаза были затуманены, а губы приоткрыты, — пожалуйста, трахни меня. Я хочу твой большой член и узел. Лиши меня девственности, оппа!       Пока омега говорил, он потянулся вниз между раздвинутых ног и обеими руками раздвинул складки, открыв альфе вид на его мокрую киску. Сжав мышцы, Хёнджин заставил струйку смазки вытечь из него, прекрасно понимая, как сильно это возбуждает альфу: зрелище очень напоминало вытекание спермы из члена альфы, хотя и в меньших количествах.       — Черт, детка, — сказал Чанбин, придвигаясь ближе к ногам своего парня, ухватившись за его бедра и перекинув их через предплечья, а затем подведя головку члена ко входу омеги, — ты сам попросил.       Не давая Хёнджину времени среагировать, Чанбин вошел в него, однако, практически сразу замерев. Глядя на Хёнджина, Чанбин не смог сдержать тонкого рыка, вырвавшегося из его груди, когда он смотрел на своего прекрасного парня, лежащего перед ним, абсолютно раскрытого. Для него. Только для него. В таком виде он выглядел греховно, умоляющий, чтобы его поскорее взяли и наполнили узлом. Не теряя времени, Чанбин полностью погрузил член в Хёнджина, вызвав у омеги очередной порнографический стон.       — Ты такой большой! — Хёнджин застонал, протягивая руки вверх и пытаясь обхватить запястья Чанбина, ладони которого сжимали нижнюю часть его бедер.       Не дотянувшись, Хёнджин опустил руки на матрас, не в силах придумать, что еще сделать, когда почувствовал, как его парень начал двигаться. Его толчки были глубокими и жесткими: он двигался относительно медленно, но раз за разом погружал свой член глубоко в киску Хёнджина.       — Ммм, тебе нравится мой большой член, да, омега? — с насмешкой спросил Чанбин, вызвав у Хёнджина пронзительный вскрик: ему нравилось, каким глубоким и темным становился голос его парня, когда он называл его омегой. Заставляя его чувствовать себя любимым. Чувствовать себя принадлежащим альфе.       — Да! Блять... так хорошо... люблю твой большой член! — Хёнджин почти всхлипывал, когда Чанбин продолжал глубоко входить в него; его член словно стимулировал каждый миллиметр его чувствительного тела, — глубже! Трахни меня поглубже, пожалуйста!       — Ты уже так любишь трахаться, а, детка? — спросил Чанбин, вонзаясь в Хёнджина; толчки были даже сильнее предыдущих, и с губ его парня вырывалось тоненькое жалобное хныканье. Оставаясь глубоко внутри младшего, Чанбин наклонился вперед и прижал ноги Хёнджина к своей груди: — Твоя тугая киска так любит мой член, да? А что еще ты любишь, малышка? Давай, я тебя хорошенько оттрахаю, если ты мне расскажешь.       — М-мускулы! Обожаю твои большие мышцы! Я чувствую себя таким маленьким!       — О, так вот что тебе нравится, а, малышка? Нравится, как я заставляю твое красивое тело казаться маленьким рядом с моим? Хм? Тогда это тебе тоже понравится. — сказал Чанбин, провел руками по бедрам Хёнджина и приподнял его, а затем опустился на колени.       Закинув ноги Хёнджина себе на плечи, Чанбин ухватился за бедра младшего и начал вбиваться в тело омеги с новой силой, легко погружая член в своего парня под таким углом.       В тот момент, когда его спина оказалась в воздухе, Хёнджин издал удивлённый вскрик, застигнутый этим врасплох. Однако Чанбин лишь ухмыльнулся и продолжил трахать его. Его член с каждым толчком проходился по самым чувствительным местам омеги и всякий раз точно попадал в его сладкую точку. Стоны и хныканье непрерывным потоком вырывались из уст Хёнджина. Он медленно, но верно ощущал, как узел альфы набухает внутри его тела.       — Посмотри-ка, малыш, — сказал Чанбин, положив одну из своих рук на плоский живот Хёнджина и медленно, но настойчиво поглаживая мягкую кожу.       — А? — только и успел сказать Хёнджин, прежде чем заметил это. Выпуклость на животе. Член Чанбина, глубоко вошедший в него и упирающийся в кожу.       С губ Хёнджина сорвалось жалкое хныканье, он продолжал смотреть на него, полностью зачарованный выпирающим местом у него на животе. С каждым толчком Хёнджин видел, как член альфы исчезал, а через секунду появлялся вновь. Чанбин издал низкий и собственнический рык, чувствуя, как его парень сжимается вокруг него; чувствуя, как его парень умоляет о большем. Умолял дать ему это, дать ему все. Крепко ухватившись за его талию, Чанбин начал входить в Хёнджина гораздо быстрее, чем раньше, его толчки уже не были такими точными. Хёнджин всхлипнул, почувствовав, как его парень жестко входит в него; он знал, что скоро получит узел альфы, знал, как близок был к этому старший.       — Альфа! — жалобно скулил Хёнджин, сжимаясь еще сильнее, желая еще больше подстегнуть своего парня, — Пожалуйста, дай мне свой узел! Оппа, пожалуйста! Пожалуйста... о боже, как же хорошо ты меня трахаешь!       — Хочешь узел, омега? Твоя маленькая узкая киска нуждается в узле? Хочешь получить его в первый раз? Моя глупая омега совсем отчаялась.       — Пожалуйста, оппа!       — Хорошо... хорошо, малышка! Чёрт, как же тебе хорошо, Хёни, — глубоко зарычал Чанбин, чувствуя, что его оргазм подступает. Он ещё сильнее прижал к себе Хёнджина, чтобы узел оказался как можно глубже внутри его тела. — Я собираюсь повязать тебя, детка. Я дам тебе все, чего ты хочешь, заполню тебя так хорошо!       — Пожалуйста! — Хёнджин застонал, когда Чанбин опустил его обратно на матрас, их тела по-прежнему были плотно прижаты друг к другу.       Лежа сверху на Хёнджине, Чанбин осторожно обхватил своего омегу, а затем развернул их обоих таким образом, что он сам оказался на спине на кровати, а Хёнджин — на его груди. Упершись обеими ногами в матрас, Чанбин тут же начал входить в Хёнджина, отчаянно пытаясь поместить узел как можно глубже.       Зная, чего хочет его парень, Хёнджин ещё сильнее прижался к нему, чувствуя, как узел альфы начинает распирать его изнутри. Он знал, что сейчас произойдет. Прежде чем он успел отреагировать, он почувствовал, как узел альфы погружается глубоко внутрь него, вырезая себе место в его киске и заполняя ее до краев.       Хёнджин застонал и опёрся грудью на тело Чанбина, чувствуя, как внутри него пульсирует член альфы. Нежно держась за спину Хёнджина, Чанбин продолжал вколачивать свои бедра в омежье тело, медленно подводя к кульминации. Ощущая последний накатывающий оргазм, Хёнджин не мог сдержать слез — яркое ощущение большого члена и узла его парня, растягивающего его, было достаточным для того, чтобы он снова оказался на грани. К этому моменту он уже сбился со счета: он кончил столько раз, что уже и не помнил, сколько.       — Блядь, — застонал Чанбин, почувствовав, что наконец-то кончил, — прими все, детка. Ты был таким хорошим, таким хорошим и красивым маленькой омегой. Такая хорошая девственница для меня, да? Прими всю мою сперму, малышка.       — Твоя, — Хёнджин выдохнул, чувствуя себя восхитительно наполненным. Ощущение спермы альфы, вырывавшейся в него ровными струйками, всегда было одним из его любимых. — Хочу всю твою сперму. Наполни меня, пожалуйста       — Блядь, как же это горячо, детка, — застонал Чанбин, чувствуя, как его член дергается внутри омеги. Постоянный поток спермы, вытекающий из его члена, наполнял его парня; одной этой мысли было достаточно, чтобы по позвоночнику прокатилась волна удовольствия.       — Ммм, ты всегда так много кончаешь, — застонал Хёнджин, глядя на Чанбина. Его голова по-прежнему лежала на твердой груди альфы, — люблю твою сперму. Люблю чувствовать, как она разливается внутри меня. Хотел бы я держать её в себе весь день.       — Ты будешь держать её в себе, пока мой узел не спадёт, как насчет этого?       — Да, оппа. Хотелось бы, чтобы это длилось подольше.       — Ага, — Чанбин рассмеялся, глядя на своего парня, красивого уставшего парня, — И как тебе недостаточно сорока минут?       Вместо ответа Хёнджин еще раз легонько сжался вокруг члена Альфы, устраиваясь поудобнее. Он знал, что у них есть ещё какое-то время, и хотел насладиться каждым мгновением.             Оставшееся время до того, как его узел не спадет настолько, что он сможет вытащить его, они могут провести, обсуждая произошедшее; заботясь друг о друге — поглаживая и обнимая друг друга.