Give Me All Your Love

      Если Чонин и любил что-то больше, чем всё остальное, так это когда один из омег их стаи лежал перед ним с лицом, опущенным вниз, и призывно выставленной вверх задницей. Не в силах подавить ухмылку, Чонин стянул с себя боксеры и, забравшись на кровать, уселся позади Хёнджина, наслаждаясь открывшимся перед ним захватывающим видом. Ему всегда нравилось, как мало нужно для того, чтобы сделать Хёнджина мокрым и податливым, превратить его в полный беспорядок, рыдающий и умоляющий обо всем сразу. Его было так легко раззадорить: прикосновениями или разговорами — никогда не требовалось много времени, чтобы Хёнджин впал в это нуждающееся состояние перед любым из них.       — Посмотри на себя, детка, ты так хорошо выглядишь в таком виде. Такой красивый и мокрый для хёна, — сказал Чонин, проводя рукой по ягодицам Хёнджина, слегка шлепнув их, а затем большим пальцем раздвинул половинки, открыв взору блестящую киску своего парня. — Ты был такой хорошей девочкой для меня сегодня, правда, Хённи?       — Д-да, я был т-таким хорошим для хёна… Я т-так сильно старался быть хорошим для м-моего хёна… Блять, — произнес Хёнджин. Его хныканье прервалось, когда Чонин провёл пальцем по его клитору, а затем ввёл два пальца внутрь. — Хён! Так глубоко…       Ни для кого из них не было секретом, как сильно Хёнджин любил, когда пальцы макнэ входили в него; любил, как глубоко они могли проникнуть. Куда глубже, чем пальцы остальных и даже его собственные несмотря на то, что их с Чонином руки были одинаковой величины. Если Хёнджину приходилось долго искать подходящую позу, чтобы чтобы ввести в себя пальцы хотя бы наполовину, то Чонин мог ласкать Хёнджина в любом положении: сидя, стоя или лежа, и его пальцы всегда без проблем входили до конца.       Хёнджин застонал, почувствовав, как самый младший из его парней начал трахать его пальцами, причем интенсивнее с каждым толчком. Вжавшись лицом в матрас, Хёнджин покраснел, услышав влажные хлюпающие звуки, наполнявшие комнату каждый раз, когда Чонин погружал свои пальцы в его влагалище.       — Блять, блять, блять! — стонал Хёнджин, сжимая пальцы Чонина. Хенджин и сам не заметил, как их младший стал необычайно хорош в том, чтобы за смехотворно короткое время доводить омег стаи до пика одними лишь пальцами. Чонин сгибал и разгибал пальцы, надавливая на точку джи и касаясь внутренних шелковистых стеночек, и Хёнджин чувствовал, как он теряет связь с реальностью. Двигая бедрами вперед, словно пытаясь освободиться от нахлынувшего на него удовольствия, Хёнджин не смог удержаться от хныканья, когда почувствовал, как младший крепко ухватился свободной рукой за его бедро и притянул его к себе.       — Давай, хён, — сказал Чонин слегка хрипловатым голосом, продолжая вводить два пальца в киску омеги, — хочу, чтобы ты кончил от моих пальцев, детка. Хочу, чтобы ты кончил, прежде чем мы продолжим, как тебе такая идея?       — П-пожалуйста! Пожалуйста! — Хёнджин почти закричал, чувствуя, что он уже очень близок к этому; его бедра дрожали, пальцы на ногах подгибались, а в животе словно готова была лопнуть тугая пружина. — Альфа! Альфа, я так близко, пожалуйста, черт, пожалуйста, я не могу… Я сейчас… Я…!       — Кончишь для меня, принцесса? — спросил Чонин. Его голос практически сочился самодовольством; мысль о том, как легко он может поставить своего старшего на колени, не принесла ничего хорошего его и без того значительному эго: — Я не собираюсь останавливать тебя, детка. Никаких наказаний. Я хочу посмотреть, сколько раз я смогу заставить тебя кончить сегодня ночью. Хочу заставить тебя кричать, хочу заставить тебя кончать столько раз, сколько ты сможешь. Я хочу трахать тебя до тех пор, пока моя глупая малышка и имени своего вспомнить не сможет. Это ведь не займет много времени, правда? Давай, отпусти себя. Моей малышке сейчас вовсе не обязательно думать, так ведь?       — Н-нет! — Хёнджин застонал, чувствуя, как удовольствие нарастает внутри его живота, медленно, но верно распространяясь по ногам и вверх по позвоночнику. — Я… я просто создан для того, чтобы меня трахали. Я создан для Альфы, чтобы он меня использовал! Зрелище стремительно исчезающих в омеге пальцев, сопровождаемое абсолютно грязными и унизительными словами, медленно сводило Чонина с ума; в этот момент ему хотелось только одного — немедленно вынуть пальцы и погрузить свой твердый член внутрь Хёнджина.       — Ты будешь так красиво смотреться с моим узлом внутри, правда, детка? — Чонин зарычал, наклонившись и пару раз проведя языком по клитору Хёнджина, а затем отстранился и с силой шлепнул старшего по заднице: — Малышка будет выглядеть так красиво, заполненная до отказа. Ты всегда так хорошо выглядишь, когда сидишь на моем узле. Тебе ведь это нравится, правда, детка?       Не успев ничего сказать, Хёнджин издал громкий крик, почувствовав, как оргазм пронесся по его телу — пружина в его животе наконец-то лопнула. Его бедра задрожали, а Чонин продолжал в том же темпе трахать его на протяжении всего оргазма, замедлив движения только тогда, когда Хёнджин начал хныкать.       — Боже, Хёни, — сказал Чонин, вынув пальцы из киски своего парня и проведя скользкой от смазки рукой по своему члену, а затем ухватился за его бедра, — ты всегда издаешь самые красивые звуки, когда кончаешь. Что моя малышка хочет дальше: сначала мой узел или сначала трахнуть тебя вибратором?       — Сначала вибратор, — пробормотал Хёнджин, медленно спускаясь с пика; повернув голову так, чтобы посмотреть на своего парня, он молча пытался выпросить поцелуй.       — Для этого есть какая-то особая причина, детка? — спросил Чонин, наклоняясь вперед и накрывая губы Хёнджина своими, даря сладкий и нежный поцелуй, — или ты просто хочешь оставить лучшее напоследок?       — Я хочу сохранить твой узел, — ответил Хёнджин, его лицо полностью расслабилось в чистом блаженстве, когда он снова посмотрел на своего парня, в его глазах было только обожание, — хочу, чтобы ты остался во мне на подольше. Хочу твой узел внутри меня. Хочу, чтобы твоя сперма оставалась во мне. Не хочу, чтобы она вытекла из-за вибратора. Она моя. Хочу сохранить ее для себя.       — Черт, Хёнджин! — воскликнул Чонин, крепче сжимая бедра Хёнджина, — Ты не можешь просто сказать что-то подобное без предупреждения.       — Но ты же просил?       — Да, но… — Чонин остановился на полуслове, вздохнул, отпустил бедра Хёнджина и потянулся за вибратором и смазкой. Продолжать этот разговор сейчас было бы бессмысленно, это Чонин знал точно.       Не предупреждая старшего парня, Чонин быстро вылил немного смазки на вибратор и придвинул его к влажному и трепещущему отверстию омеги, введя во влагалище Хёнджина только головку вибрирующего фаллоимитатора.       Закусив губу, Хёнджин закрыл глаза, почувствовав, как в его киску наконец входит хоть что-то, сводя на нет ощущение пустоты, появившееся в тот момент, когда Чонин убрал свои пальцы. Пару секунд спустя Хёнджин перевел вопросительный взгляд на него, поняв, что его парень не проталкивает вибратор дальше. Хёнджин был застигнут врасплох, когда его альфа вдруг включил вибрацию, поставив ее на довольно высокий уровень. Оставив вибратор на выбранной скорости, Чонин прижал его к мокрой киске своего омеги, заставляя его ощущать пульсацию, посылающую интенсивное удовольствие по позвоночнику, напротив его входа. Хёнджин издал громкий стон, когда Чонин поднял вибратор еще выше, наклонив его немного вниз — ровно настолько, чтобы Хёнджин мог почувствовать вибрацию, стимулирующую его клитор через влагалище. Странное ощущение едва заметной стимуляции клитора в сочетании с удовольствием от того, что его отверстие растягивается вокруг головки вибратора, сводило Хёнджина с ума. Чонин не мог удержаться от смеха, наблюдая за тем, как его старший парень рассыпается под ним на части. Каждый раз, когда он чуть-чуть двигал рукой, старший омега издавал вскрик, когда вибратор двигался внутри него, прижимаясь к его чувствительному входу, но так и не заполняя его, как он так отчаянно хотел. Чонин специально выбрал самый маленький вибратор, не желая, чтобы он мог наполнить омегу сильнее, чем это делали его собственные пальцы. Он хотел быть тем, кто растягивает киску Хёнджина вокруг своего члена; хотел наблюдать, как его красивое лицо краснеет от удовольствия, когда он чувствует, как член его парня заполняет его после того, как его дразнили, казалось, целую вечность.       — В чем дело, детка? — спросил Чонин с притворной жалостью, звучащей почти снисходительно: — Я думал, ты хочешь, чтобы вибратор был внутри тебя, не так ли? Ты же сам сказал, хотел бы сначала его, а не член своего альфы. Или ты забыл об этом, прелесть?       — Альфа! — закричал Хёнджин, но его фраза прервалась, когда он почувствовал, как Чонин вытащил вибратор из его ноющей киски и принялся водить им по его входу. — Пожалуйста! Пожалуйста, блять, пожалуйста, п-пожалуйста, наполни меня! Хочу твой узел, альфа, пожалуйста, дай мне свой узел? Вибратора недостаточно, хочу тебя!       — Это не то, что ты сказал в самом начале, — сказал Чонин, продолжая дразнить Хёнджина. — Или ты передумал, потому что я не хочу трахать тебя им как следует? Тебе так хочется, чтобы твоя маленькая тугая киска была заполнена до отказа? Неужели тебе недостаточно этого вибратора, малышка?       — Н-не достаточно! Хочу больше… хочу тебя! Люблю тебя, чёрт, люблю твой узел! Хочу только тебя, альфа!       — Ммм, — хмыкнул Чонин, поудобнее перехватывая вибратор, а затем ввел его до упора в своего отчаявшегося парня, проталкивая его глубже и удерживая там, — ты этого хотел, детка? Чтобы тебя наполнили вот так?       Хёнджин издал громкий крик, почувствовав, как вибратор целиком вошел в его киску: по обхвату он был похож на три пальца Чонина, но его длины было недостаточно, чтобы удовлетворить его. Усмехнувшись, Чонин вытащил вибратор обратно и, восхитившись тем, как мокрая киска его парня сжимается вокруг него, одним движением погрузил игрушку обратно внутрь. Наслаждаясь громкими и отчаянными звуками, вырывающимися из мягких губ его восхитительного парня, Чонин принялся жестко и быстро трахать старшего омегу вибратором.       — Хочу, чтобы ты кончил от этого, прежде чем я тебя трахну, — почти рычал Чонин. — Ты можешь быть хорошей девочкой для своего хёна и кончить вот так? Может ли моя хорошенькая детка сделать это для хёна?       — Да! Да, черт, я могу, я могу! — Хёнджин чуть не плакал, чувствуя, как его бедра дрожат от удовольствия, а Чонин продолжает трахать его вибратором: — Пожалуйста, только… ах, черт, только еще немного?       — Еще? — спросил Чонин с ухмылкой на лице, быстро выставляя вибратор на максимальную мощность, а затем снова продолжил свой жестокий темп: — Тебе просто нравится чувствовать, как внутри тебя что-то пульсирует и вибрирует, правда, малышка?       Не ответив ничего, Хёнджин энергично кивнул головой, сжимая вибратор внутри себя и пытаясь удержать его на месте, когда он почувствовал, как второй оргазм накатывает на его тело подобно приливной волне. Как только оргазм Хёнджина захлестнул его тело, Чонин быстро вытащил из него вибратор, оставив своего парня пустым и неудовлетворенным, так как его оргазм медленно оборвался, гораздо раньше, чем он хотел.       — Теперь дать тебе узел, принцесса? — спросил Чонин, резко шлепая омегу по заднице, наслаждаясь ощущением упругой кожи под его ладонью. — Или будет справедливее, если ты немного порадуешь меня, прежде чем получишь его. Я заставил тебя чувствовать себя так хорошо, а ты оставишь меня неудовлетворенным? Разве это справедливо, детка? Разве ты ведешь себя правильно по отношению к хёну?       Изо рта Хёнджина вырвалось вялое хныканье. Он вяло перевёл свое тело в сидячее положение; теперь он мог смотреть на Чонина. Подарив ему свой самый нежный взгляд, Хёнджин приоткрыл губы, давая альфе понять его намерения. Однако, прежде чем Хёнджин успел приблизиться, Чонин вцепился в светлые волосы омеги и крепко прижал его к себе.       — Я не хочу твой рот на моем члене, малышка, — сказал Чонин, наслаждаясь выражением шока и разочарования на лице своего старшего парня, — я хочу, чтобы ты сидел здесь, такой хорошенький и текущий, и дрочил мне. Если ты хорошо справишься, я трахну твою маленькую киску и дам тебе свой узел. Если плохо, то я вообще не позволю тебе прикасаться к моему узлу. Все, что ты будешь делать, это лежать на кровати, раздвинув ноги, пока я буду доставлять себе удовольствие. Я даже не кончу на тебя. Так что хорошо постарайся, если хочешь получить узел альфы и кончить.       — Я постараюсь, — быстро согласился Хёнджин, подался вперед и схватил твердый член своего парня, провел пальцами по нему, а затем, наконец, ухватился за ствол.       Оглядевшись по сторонам в поисках смазки, Хёнджин быстро понял, что не сможет дотянуться до нее из своего нынешнего положения. Не желая вызвать недовольство альфы своей задержкой, он раздвинул ноги и потянулся вниз, просунул четыре пальца внутрь и набрал столько смазки, сколько смог, после чего вытащил их обратно и покрыл ею твердый член Чонина.       Чонин чувствовал, как его член подергивается от интереса и возбуждения, наблюдая за тем, как старший омега использует свое тело, свою собственную смазку, чтобы сделать движения более комфортным для альфы. Теплое чувство, распространявшееся по телу и заставлявшее сердце трепетать, было вызвано тем, что этот прекрасный и совершенно великолепный омега изо всех сил старался сделать ему приятное, старался запомнить, что Чонину нравится и что не нравится. В глубине души Чонин прекрасно понимал, что это было известно всем восьмерым; все они потратили немало времени и сил на то, чтобы узнать друг друга за эти годы, и все же сейчас его мозг оттеснил всех остальных, его инстинкты и его альфа сосредоточились только на прекрасном омеге перед ними. Прекрасный омега с самым манящим ароматом; смесь его естественного цветочного запаха, и сладкого, почти медового запаха его смазки, давала альфе Чонина понять, что омега перед ним заинтересован. Он желал его, и он был готов зачать; его запах и тело практически умоляли альфу повязать его.       Задав легкий темп, Хёнджин не сводил глаз с Чонина. Поглаживая член альфы, он сосредоточился на том, чтобы двигать рукой именно так, как тому нравилось. Надавив на нижнюю часть ствола, где набухал узел, Хёнджин медленно повел руку вверх, обхватил чувствительную головку всей ладонью, затем провел большим пальцем по набухшей вене и опустил руку к основанию ствола. Повторяя движения, Хёнджин продолжал смотреть в глаза альфы, его глаза были полны вожделения и желания. Прикусив нижнюю губу, он наклонил голову в сторону и шире распахнул глаза, прекрасно понимая, как сильно младшему альфе нравится, когда Хёнджин смотрит на него этим наивным, почти невинным взглядом.       Почувствовав, что узел начинает формироваться, Чонин схватил Хёнджина за плечи и практически повалил омегу на кровать, после чего сам забрался на него сверху.       — Я хочу, чтобы ты держал бедра близко друг к другу вот так, понятно? — Чонин зарычал, усаживаясь на верхнюю часть бедер Хёнджина, при этом его собственные бедра располагались по обе стороны от ног омеги, а руки лежали на его ягодицах, раздвигая и открывая вид на текущую киску и тугую дырочку: — Хочу взять тебя вот так. Хочу, чтобы ты уткнулся лицом в матрас, когда я буду трахать тебя; хочу лечь на тебя сверху, и чтобы весь мой вес удерживал тебя на месте с моим узлом внутри.       — П-пожалуйста, альфа, — хныкал Хёнджин, поворачивая голову набок и отчаянно пытаясь посмотреть на своего альфу, — трахни меня. Хочу, чтобы хён был внутри меня — я чувствую себя таким пустым.       Не нуждаясь в дополнительном поощрении, Чонин схватился одной рукой за оба запястья Хёнджина и, крепко прижав их к пояснице омеги, другой рукой стал вводить свой твердый текущий член в теплую и влажную киску Хёнджина. Чонин издал стон, почувствовав, как он проникает в тело омеги; его член полностью погрузился в жаркое тугое лоно. Хёнджин, застонал, почувствовав, как член альфы входит в него. Член альфы был намного больше, чем его пальцы, и растяжение, возникающее, когда он входил в него, всегда было потрясающим. Ощущение того, как твердый член альфы растягивает его внутренние стеночки, продвигаясь все дальше и дальше, освобождая себе место в его теле, как будто он был создан для того, чтобы вот так принимать член младшего, всегда было самым любимым для Хёнджина. Как только член полностью вошел в него, Чонин положил свободную руку на талию Хёнджина и начал трахать своего парня.       При каждом толчке Чонин извлекал из губ омеги самые удивительные и греховные звуки, не затихающие ни на секунду. Губы Хёнджина были приоткрыты, и при каждом движении альфы с них срывались хрипы и мычание. Хёнджин всегда любил, когда в него входил член, любил, когда его трахали практически в любой позе, лишь бы в нем был член альфы.       — Такой большой, — закричал Хёнджин, чувствуя, как член его парня входит в него снова, и снова, и снова, — так хорошо заполняет меня. Хён так хорошо чувствуется в моей киске. Я создан, чтобы принимать тебя… чёрт, я создан, чтобы принимать твой член. Я так люблю твой член.       — Ты хочешь мой узел, малышка? — спросил Чонин, чувствуя, как его оргазм становится все ближе и ближе; ощущение набухающего узла в нижней части его ствола становилось все более и более интенсивным.       — Пожалуйста, пожалуйста, дай мне его, — хныкал Хёнджин, чувствуя, как узел младшего прижимается к его киске; он уже несколько раз почти погружался в нее, но альфа все еще не давал ему этого сделать. — Альфа, пожалуйста?!       — Шшшш, детка, хён даст тебе всё, что тебе нужно, — Чонин замолчал, в последний раз вжимаясь в Хёнджина, и, отпустив руки омеги, оперся своим весом на его спину.       Хёнджин издал почти порнографический стон, когда альфа лег на него; дополнительный вес поспособствовал том, что узел вошел еще глубже. Веса его парня, лежащего на нем и удерживающего его на месте, и большого узла, наконец-то вошедшего в него, было достаточно, чтобы Хёнджин снова оказался на грани. Когда киска Хёнджина сжалась вокруг члена Чонина, и омега кончил, Чонин издал глубокий стон, чувствуя, как он выплескивает все внутрь своего парня. Укусив метку на плече Хёнджина, Чонин замычал, чувствуя, как кончает в киску омеги, наполняя его.       — Когда-нибудь, — пробормотал Чонин, прижимаясь к плечу Хёнджина, — я действительно повяжу тебя. Никакой контрацепции. Я просто наполню тебя своими щенками. Ненавижу то, что они не останутся в тебе. Ненавижу, когда все это зря.       — Шшш, малыш-альфа, — хмыкнул Хёнджин, нежно сжимая узел внутри себя и наслаждаясь тем, как теплое семя непрерывно изливается внутрь него, — как бы мне ни нравилась эта идея, ты знаешь, что Чанни-хён имеет право выбирать первым, когда придет время.       — Это несправедливо, — ныл Чонин, отстраняясь от плеча Хёнджина и вылизывая красную метку и запаховую железу. — Только потому, что он альфа стаи? Это нечестно.       — Мы оба знаем, что на самом деле ты этого не имеешь в виду, — хмыкнул Хёнджин, устраиваясь поудобнее; он прекрасно понимал, что потребуется некоторое время, чтобы узел его парня спал, — тебе нравится то, что Чан выберет кого-то из нас первым, чтобы вынашивать его щенков, так же, как и всем остальным. Так что даже не пытайся врать.       Поморщившись за спиной Хёнджина, Чонин просунул одну руку под живот Хёнджина и опустил ее достаточно низко, чтобы провести пальцами по клитору омеги, извлекая самый сладкий звук, который Чонин слышал до сих пор. Ничто не звучало лучше, чем омега, наслаждающийся узлом. Потирая подушечками пальцев чувствительный клитор, Чонин плавно двигал бедрами, совсем немного сдвигая узел внутри киски Хёнджина и еще больше стимулируя омегу.       — Ты уже близко, детка? — спросил Чонин, начав двигаться чуть быстрее; невнятные звуки, вырывающиеся из губ Хёнджин, служили для него хорошим индикатором: — Кончи для меня, малышка. В самый последний раз, перед тем как мой узел пропадёт, да?       Вскрикнув, Хёнджин почувствовал, как все его тело задрожало от удовольствия: зубы впились в нижнюю губу, из глаз потекли слезы, пальцы на ногах сжались, а внутренние стеночки сжались вокруг твёрдого члена внутри него.       — Это… — задыхался Хёнджин, отойдя от оргазма, — это был, наверное, самый сильный оргазм, который я испытывал за долгое время.       — Я всегда трахаю тебя лучше, чем другие, — нахально сказал Чонин, вытаскивая пальцы из-под омеги.       Ничего не говоря, Хёнджин так и остался лежать, наслаждаясь тем ощущением, что находится под одним из своих альф, вдавленный в простыни, с узлом внутри себя, удерживающим всю сперму альфы в безопасности внутри его тела.