Восход Черной Луны

- Ты так голодна… Я буду кормить тебя… Отдам тебе все, что у меня есть. Хочешь?

Ортиус давно пришел в себя. Просто лежал на жесткой каменной кровати и слушал звук капающей воды. Через некоторое время ему это надоело и он, не открывая глаз, протянул руку. Пальцы коснулись холодного камня. А под ними, все та же магическая пленка, не дававшая его силам восстановиться. Она медленно их высасывала, оставляя самую малость. Ту, при которой, он совсем ничего не мог сделать. - Тюрьма?.. Проклятущий маг! Ну попадись мне! - Ортиус со всей силы ударил кулаком по стене. - Не нужно, господин. Скале это не нравится. - Раздался звучный бас. - Как и мне… Постой, - юноша распахнул, наконец, глаза и нахмурился. Да он в тюрьме. За кованной решеткой мерцает щит, а за ним, человек из камня. Бертавр. Так их, вроде, называли в этом мире. Здоровенный, мускулистый, с каменными иглами-волосами, широким носом и черными глазами. - А ты еще кто? Надсмотрщик? - Простите. Но меня попросили приглядывать за Вами. Потому что Вас поместили в темницу в Гровделле - замке-скале на земле, которую я охраняю. - Так ты хранитель? И какие же земли ты оберегаешь? - Туманные. - А зовут тебя как? - Варрен, господин. - Насколько я знаю, - Ортиус порылся в воспоминаниях, доставшихся от Гвиария. – Хранители никому не служат. Вы сами себе хозяева. - Я просто вежлив. - А может, ты просто глуп? Раз называешь господином того, кто… - темный скрипнул зубами. - Слабее тебя. - Вы не слабее. Это из-за магии. - Да что ты? Я дурак, не заметил. - Съязвил юноша. - Кто меня сюда запихнул? Гвиарий? - Да. - И где он сейчас? - Наверху. - Зови его. Хочу с ним говорить. - Я не выполняю приказы. Только просьбы. Ортиус поднялся: - Ладно… Пожалуйста, передай магу, что я хотел бы задать ему один вопрос. Варрен нахмурился и зашагал по коридору в сторону лестницы. - Эй! Так ты позовешь его или нет? Я же вежливо попросил! Когда дверь наверху закрылась за каменной спиной бертавра, Ортиус выругался и уткнулся лбом в решетку. - Ты хотел что-то спросить, темный? – Раздался голос Гвиария. Юноша вздрогнул от неожиданности, поднял голову и расплылся в улыбке: - Да. Я хотел узнать… Как бы ты предпочел умереть? Старик горько усмехнулся: - Не надейся, Ортиус. Ты не выйдешь отсюда. Попытаешься – барьер полностью лишит тебя сил, и ты умрешь… Но ты можешь этого избежать. Если начнешь меня слушаться. Темный рассмеялся: - Вот что ты задумал? Хочешь приручить меня как зверя? Не выйдет. Запомни: я обязательно найду способ освободиться и тогда… Я убью тебя… Не обессудь, но я сам выберу какой именно будет твоя смерть, раз ты не захотел. Гвиарий только покачал головой и пошел прочь. - Ты слышал меня?! Запомни это хорошенько! Я буду свободен! Слышишь?! – Ортиус вцепился в решетку и тихо прошептал сам себе. – Уничтожу. Я… уничтожу… тебя. Это стало для него навязчивой идеей. И он, следующие несколько месяцев прокручивал в своей голове, как именно будет расправляться со стариком. Мысль о том, что Гвиарий сильнее, особенно сейчас, выводила его из себя. Чтобы уничтожить мага, надо было сначала придумать, как выбраться из тюрьмы. Но все, что Ортиус предпринял, было бесполезно. Барьер вытягивал из него магию, едва он шевелился и, обессиленный, темный засыпал. Затем приходил в себя, и все повторялось снова. В конце концов, он прекратил свои тщетные попытки и успокоился, но неизменно повторял магу, куда ему следует пойти со своим нелепым предложением. Год за годом он, то игнорировал волшебника, то кричал на него в красках описывая, как будет его убивать. - Этого не будет. – Прохрипел он вслух, когда Гвиарий снова пришел посмотреть на своего заключенного. – Думаешь, так я покорюсь? Лишь бы не свихнуться в этом подземелье? - А разве нет? Осталось немного. – Гвиарий оставался спокойным. - Не дождешься. Когда я выберусь отсюда, то вырву твое сердце на глазах у всех и запихну тебе в глотку! Ты меня понял? Маг почти всегда молчал. Только слушал проклятия и оскорбления Ортиуса, смотрел, как он хохотал, катался по полу, и думал порой, что ему действительно не удастся обуздать это создание. Темный слишком зол, слишком неуравновешен. Измученный этими тяжелыми мыслями, волшебник разворачивался и уходил ни с чем. «Кажется, я и впрямь начинаю сходить с ума». – Лениво размышлял юноша, в который раз оставшись в одиночестве. Но неожиданно, он понял, что это отличная идея – сойти с ума. Когда за ним следил каменный человек, то Ортиус расспрашивал его о хранителях, волшебниках, простых людях и постепенно, слушая рассказы бертавра, узнавал все эмоции и чувства, что испытывают смертные и иные существа. Запоминал, набирался опыта. Но стоило ему остаться одному, он разбивал руки в кровь и рисовал ею прямо на стенах все заклинания, что мог выудить из своей памяти. Он не знал, как именно действуют эти узоры. Ведь колдовал всегда интуитивно. И ему было неведомо, какой узор к какому заклинанию относится. Но продолжал рисовать. Ему казалось это очень важным. Хотя он и сам не знал почему. Через тринадцать лет своего заточения, на стенах и даже на полу его камеры не осталось свободного места. Узоры накладывались друг на друга, от чего каменный мешок, ставший Ортиусу домом, окрасился черным. В нем стало совсем темно. И теперь, юноша просто начал ходить кругами, все время повторяя: - Стена, стена, стена, решетка… И снова… Стена, стена, стена, решетка… Бертавр, присматривавший за ним, смотрел на все это безумие с очень виноватым видом и однажды, не выдержал: - Господин Ортиус, Вам плохо. Я это вижу. - С грустью пробасил он. - А? – Темный поднял голову и сквозь спутанные волосы уставился на хранителя затуманенным взглядом. - Ну ясное дело мне плохо. А тебе было бы хорошо, если бы тебя посадили в клетку? Я… не могу быть здесь… Не могу здесь умереть. - Тогда послушайте господина волшебника. - Ну нет. Стать послушным щенком этого старика? Выполнять его команды? - Он со злостью ударил по стене. - Господин. Я говорил не нужно так делать. Вы нравитесь этой скале. Поэтому не обижайте ее. Кто знает, может, если Вы подарите ей ласку, она Вам поможет. - Да? И чем же? Варрен неопределенно пожал плечами. А Ортиус вдруг что-то уловил. Какое-то воспоминание. Но ухватить его никак не удавалось, чтобы увидеть все детально. Несмотря на это, он решил послушаться бертавра. «Каменная голова, все-таки, слишком уж милосерден. Поэтому, глуп. – Усмехнулся он. – Когда-нибудь, это его погубит. Впрочем… мне на руку его жалость… Интересно, что это значит: «Вы нравитесь этой скале»? Может, сделать вид, что я тоже проникся к ней нежностью? И тогда… и что тогда? Если бы не это проклятое поле… Как избавиться от него?» Юноша подошел к стене и нежно провел по ней рукой: - Прости меня. Я тебя бил и пачкал. - Темный вздохнул и прислонился к ней лбом. - Я больше не причиню тебе вреда. Ведь, ты так гостеприимна. Я это чувствую. Не держи на меня зла, хорошо? У меня никого нет, кроме твоих могущественных прохладных стен. Мне так одиноко… Если бы я только мог выйти из этой темницы… Если бы ты мне позволила… Я бы тогда никогда тебя не оставил. Я бы восхвалял все, что есть в тебе. Я бы сделал тебя такой красивой… Я бы любил тебя… Врал он безбожно. Так искренне, что даже сам себе поверил. Хотя, когда он избавится от Гвиария и всех, кто считает, что Ортиусу не место в Лекке, ему нужно будет где-то жить. А раз это замок, то он идеально ему подходит. Главное, в следующий раз, быть здесь хозяином, а не пленником. На следующее утро, когда Ортиус проснулся, все стены оказались чистыми. Камень впитал его кровь. Принял ее. Хотя сначала темный сомневался в этом. Думал, это проделки поганого старика или хранителя. Поэтому, он решил проверить. Прокусив себе палец, он мазнул им по шершавой стене. И кровь, еще свежая, горячая, мгновенно пропала. Ортиус улыбнулся. Кажется, он действительно нашел выход. - Ты так голодна… Я буду кормить тебя… Отдам тебе все, что у меня есть. Хочешь? Следующие несколько лет, Ортиус, весьма театрально изображал свое безумие, перед Варреном и Гвиарием, а по ночам любезничал с Гровделлом, напитывая камень своей кровью и крупицами магии в ней. Стены охотно копили ее. Пока однажды, количество силы не превысило мощность поля, окружающего камеру. Юноша мог уйти теперь в любой момент. Просто попросить у скалы выпустить его. Но хотел дождаться волшебника, чтобы увидеть его удивленную физиономию. Как только Гвиарий появился, чтобы задать свой извечный вопрос, согласен ли темный покориться, Ортиус улыбнулся своей самой чокнутой улыбкой, на которую только был способен. Упал на колени и подполз к решетке, не сводя благоговейного взгляда с мага. - Мой хозяин… - Что ты сказал? – Опешил маг. - Хозяин. – Голос Ортиуса задрожал и казалось, что он вот-вот заплачет от счастья. Гвиарий повернулся к Варрену: - Что с ним? Он совсем спятил? Бертавр лишь огорченно вздохнул. - Так, ты согласен? Чтобы я обучал тебя. – Маг снова обратил внимание на темного. Ортиус вплотную прижался всем телом к железным прутьям, высунул язык и облизнул один из них: - Конечно! Я бы очень хотел, чтобы хозяин меня наставлял! Я готов начать прямо сейчас! Что-то тут явно было не так. Юнец, или совсем потерял рассудок, или очень умело притворяется. Но магическое поле, что сдерживало темного, работало исправно, так что угрозы Гвиарий не видел. - Хорошо. Тогда я тебя выпущу. - Я должен выйти на волю? – В глазах Ортиуса появилось смятение. – Нет. – Вдруг твердо произнес он, нахмурившись. - Не хочу. Стены, стены, стены… Я уже сроднился с ними. Настолько, что слышу, о чем они думают. - Ты слышишь не стены, а голоса в своей дрянной голове. – Вздохнул Гвиарий, потерев глаза. - Тебе разве неинтересно, что они говорят? Они ведь, говорят и о тебе… - Неинтересно. - Например, - не унимался темный, злобно прищурившись. - Они шепчут, что ты старый наивный дурак, раз решил, что я буду ходить за тобой послушным зверьком. А еще, они с нетерпением ждут, когда же я, наконец, расправлюсь с тобой. Отомщу за все наши обиды. - Наши? – Не понял Гвиарий. - Ты ведь плохо обращаешься со скалой. Создал еще одну комнату в западной части, даже не спросив разрешения. - Кто тебе… - Я же сказал: я сроднился со скалой. На! - Ортиус резко вытянул руку сквозь решетку. Барьер тут же отреагировал. Темный ослаб, повис на прутьях, но руку не убрал. - Порежь мне ладонь! Ну давай же! И сам все увидишь! - Ты окончательно свихнулся. - Покачал головой волшебник. – Ничего удивительного… Ты же изначально был с изъяном. Юноша оттолкнулся от решетки, упал на пол и расхохотался. - А ты значит идеальный? Если не хочешь пустить мне кровь, я сам это сделаю. - Он схватил давно заготовленный камень с острыми краями, и царапнул по ладони. Пополз вглубь камеры и, поднявшись, обернулся. Лицо в миг утратило все свое безумие, а голос стал ледяным. - Выход всегда есть, волшебник по имени Гвиарий… Иногда, нужно просто притвориться дураком и ждать. С этими словами темный прислонил раненую ладонь к стене. Камень окончательно переполнился магией, что впитывал все это время. И барьер, не выдержав такого давления, с треском разорвался. - Стой! - Крикнул волшебник. Но сделать уже ничего не успел. Сила хлынула обратно к Ортиусу яркой вспышкой. Стена задрожала. В камеру ворвался холод и снег. Юноша нырнул в эту белоснежную стужу и Гровделл тут же закрыл проход. - Спасибо. - Прошептал Ортиус. - Я благодарен тебе. Я покину тебя ненадолго. Но я вернусь. Я тебе обещаю. Мимолетным движением прислонившись губами к скале, он бросился вглубь Ледяной пустыни. Наконец-то, свобода! Можно было переместиться отсюда куда угодно. Но… Не тут-то было. Магия в этом белоснежном царстве не работала. Единственное, что радовало – Гвиарий здесь тоже бессилен. А значит, Ортиуса ему не достать. Ледяная пустыня была не самым приятным местом для прогулок. Вечные снега, холод, и воющий ветер. Это все, что здесь можно было встретить. Но Ортиусу в который раз повезло. Как раз, когда он пробирался вперед, утопая в сугробах, на него налетела снежная буря, превратившаяся в смерч. Он кружился вокруг юноши, словно оценивая, а затем рассеялся и прямо перед темным появилось ледяное существо. Худощавое, прозрачное, с иглами-волосами и, глазами, что переливаются всеми цветами радуги, словно бриллианты. Существо открыло рот и ветер слился со звоном хрусталя. - Что тебе нужно в моих землях? - Собственно, ничего. Я и сам не рад здесь оказаться. У тебя тут слишком свежо. - Ты не человек. - Хранитель прищурил глаза. - Один сплошной поток магии. - Верно. - Тебе не место здесь. Твоя сила ничего не стоит в этой пустыне. И ты не протянешь долго. - Да. Я это заметил. Я уйду. Скажи только: правда, что хранители сильнее магов? - На этот вопрос сложно ответить. Мы – создания другого мира и сила наша отлична от магических потоков. Нас нельзя сравнивать… «Варрен говорил о том же. Источники энергии разные. Поэтому волшебнику очень трудно убить хранителя». - Вспомнил Ортиус давний разговор. - То есть, если бы я, к примеру, захотел учиться у кого-то из вас… Хранитель рассмеялся тысячей колокольчиков. - Что? Никто не возьмется тебя учить. Это невозможно. Ты – другой. Тебе нужен кто-то, у кого такая же природа источника силы. - Где же мне найти такого? Не обязательно в Лекке. Может, где-то еще. - Не в Лекке? Пожалуй, есть один… - Задумался хранитель Ледяной пустыни. - Тот, кто убил моего брата. Но он не волшебник, хотя такая сила в нем тоже присутствует… Я не знаю, что это за существо. - И куда мне нужно отправиться, чтобы повстречаться с ним? - Зачем тебе идти к тому, кто несет смерть? - Как раз для этого. Хочу посмотреть в глаза этой самой смерти… Ты сказал, он не на материке. Так, где же он? - Не так далеко, как тебе могло показаться. Формально, пустыни не являются частью Лекки. Он обитает в Огненной. Уже давно. - Хранитель поднял руку и на его ладони засветилась золотистая искорка. - Она тебя выведет. Но только не теряй ее из виду. Иначе останешься плутать в моих снегах пока не замерзнешь. Больше я к тебе не приду. Я и так тебе слишком помог. - Кажется, ты не такой добрый, как твой брат Варрен. Хранитель злобно прищурился: - Я совсем не такой, как он. Я помогаю кому-то лишь за плату. - И чего же ты хочешь? - От тебя? Ничего. Только чтобы ты ушел из моих земель поскорее. - Это потому, что у меня, кроме магии, которая здесь бесполезна, нечего и взять? - Нет. Я забираю лишь то, чем дорожат больше всего. Но ты… Тебе ничего не дорого. Кроме свободы. Но пленники мне не нужны. Внутри тебя лишь злость и пустота. Неприятные наполнение… Если не успеешь за проводником - твои проблемы… Хранитель исчез так же, как и появился - со снежным вихрем. Едва он пропал, искорка сорвалась с места. И Ортиусу пришлось броситься за ней. Без магии было тяжко. Он впервые посочувствовал обычным людям. А затем, разозлился. Насколько же он жалок сейчас, утопая в этих сугробах, пряча окоченевшие от холода пальцы, и пытаясь закутаться в плащ. Он бежал, проваливался в снег, задыхался, но упрямо следовал за проводником и думал о том, что непременно должен стать сильнее. Должен сделать все, чтобы найти того, кто обитает в Огненной пустыне. Постепенно теплело. Сугробы поменяли краски с белого на серо-желтый. Снежинки перемешались с песчинками, а на небе появилось солнце. И чем дальше бежал Ортиус, тем сильнее оно раскалялось. Что ж. Добро пожаловать в Огненную пустыню. Внезапно искорка остановилась и с тихим хлопком исчезла. А вся магия снова вернулась к темному. Он переместился на несколько сотен ярдов вперед. Затем, еще раз. И еще. Только пустыня была огромна. Прыгать по ней можно до бесконечности… Может, наоборот? Остановиться и просто подождать? Собственно, так Ортиус и сделал. Медленно пошел пешком. «Как смертный». - Поморщился юноша. Но делать было нечего… В кабинете автора: Гвиарий (недовольно): И чего тут смешного? Автор (продолжая хохотать): Видел бы ты свое удивленное лицо, когда он слинял. Я ведь говорила его не доставать. Теперь ходи осторожно и не забывай оглядываться. Гвиарий: Ты преувеличиваешь. Я думаю, что он больше не захочет попадаться мне на глаза. Автор: Он-то? Этот злопамятный безумец? Такое возможно только в том мире, где люди – сами себе хозяева, и никто не управляет и не распоряжается их жизнями. Гвиарий (тихо): Такого мира не существует. Автор: Вот и я об этом…