***
В аэропорту в Питере их встретила тётя Лена, она обняла Диму и его маму, не забыв сказать, как он вырос. Всю дорогу до её дома с ней разговаривала мама, Дима же сидел на заднем сидении, погрузившись в себя. Последнее время это стало для него обычным делом. Он мог оставаться в прострации от нескольких минут до часа. В какой-то момент он понял, что наслаждается этим состоянием, когда в голове нет мыслей и он ничего не чувствует. Также не было и понимания, почему он оказывается в таком состоянии. Он ещё не начал просто существовать, но иногда по утрам было ощущение, что он не здесь, как-будто он смотрит на мир через запотевшее стекло. И вот он снова пропустил кусочек времени мимо себя и не заметил, когда они приехали. Дима помог маме выгрузить вещи из машины и донести их до лифта. Квартира была на пятом этаже. Светлая двушка, очень уютная, но какая-то пустая. Старшая дочь тёти Лены уже вышла замуж, сын работает и живёт отдельно, а с мужем она в разводе. Она показала ему комнату, которую когда-то делили её дети. Простая чистая комната, кровать в углу у входа, письменный стол у окна, напротив кровати шкаф, рядом со шкафом комод, а над ним две полки. Тётя Лена позвала их обедать, после обеда Дима пошёл разбирать вещи, а мама осталась на кухне. — Катя, — обратилась к ней Лена, — мне кажется, или что-то случилось? — Да так, ничего серьёзного, — отмахнулась она. — Не умалчивай, — настаивала Лена. — Дима расстался со своей девушкой из-за того, что он поступил учиться сюда, а она осталась в Екатеринбурге, — ответила Катя, почти правду. — Ох, вот как значит. Хорошая была? — Да, мне понравилась. Ты присмотри за ним, а то я волнуюсь, он такой потерянный после этого. — Ещё бы, вспомни себя, как тяжело далась первая любовь и какого потом её отпустить. — И не говори… Дима слышал весь их разговор: он и сам не понял, почему так сложно просто отпустить, тем более, что любовь уже не первая. Дима останется здесь до нового года, потом будут каникулы, и ему придётся поехать домой, чтобы увидеть родителей. До этого времени он не хотел возвращаться в свой город. Он обговорил это с родителями заранее, и они согласились. Но всё равно, когда через неделю он провожал маму на посадку, она спросила его: — С тобой точно всё будет в порядке? — Да, — ответил он, — Всё хорошо, мне просто нужно немного привыкнуть к новой обстановке. — Ты же понимаешь, что я не об этом. — Да, прости, что у тебя не будет внуков. — Дурачок, я же ничего об этом не говорила, — она потрепала его волосы и крепко обняла. По её щеке побежала слеза, и она тихо прошептала, — Прости нас. Пока. — Пока. Дима смотрел на неё, пока не потерял в толпе, затем он пошёл к машине. Неделю он жил, изучая маршруты от дома до университета и обратно. Нашёл несколько подходящих вариантов на разных видах общественного транспорта и пешком. Первая неделя в универе была сумбурной, все терялись, и он сам ещё сверялся с планом здания, чтобы найти нужный кабинет. К нему в друзья набились несколько парней, на которых он в основном не обращал внимания, если говорить честно, он даже не запомнил их имён. Он полностью погрузился в учёбу и чувствовал себя нормально только на парах, но стоило паре закончиться, как он снова погружался в себя и смотрел на всё через запотевшее стекло. Родителям он врал, о том, что всё в порядке, что он хорошо себя чувствует и неплохо общается с одногруппниками. На самом же деле, он едва ли помнил, как они выглядят, чего уж говорить про имена. Но окончательно разрушить всё ему удалось только к концу октября. Эти, так называемые друзья, о чём-то разговаривали и один из них сказал: — Ну так что, Дима, ты идешь? — Куда? — спросил Дима. — На квартирник, ты что забыл? — А, вот оно что, — пробормотал он, — Нет, я не пойду. — Да почему, там и девчонки будут, несколько красавиц с другого факультета. — Меня не интересуют девушки, — ляпнул Дима даже подумав. — В смысле, ты что из этих? Голубой типа? — Да, и что дальше. — Фу, боже, пошли отсюда, — сказал он остальным, и они ушли. Конечно же, никто из них не собирался хранить это в секрете, и уже через день по всему универу ходил слух о гее-первокурснике, несколько человек даже подошли и спросили у Димы правда ли это. Дима просто отвечал — да. Он не хотел, чтобы всё об этом знали, но уже слишком поздно, ему ничего не остаётся, кроме как говорить правду. Сложно сказать, что после этого изменилось, всё стало как в школе, все знали о нём, а он просто не обращал внимания. Но в школе у него был Андрей, а сейчас его нет. Дима всегда был один, но он чувствовал каждый взгляд, слышал как шепчутся за его спиной. По ночам его стали мучить кошмары. Он всё чаще думал о том, что лучше было утонуть тогда, в теплом сентябре прошлого года. Он боялся этих мыслей, он прогонял их каждый раз, но они всё равно возвращались. В такие моменты он доставал из-под кровати кроссовки, которые ему подарил Андрей, казалось, лишь смотря на них он мог успокоиться, расслабиться и заснуть. Он нашёл в этой же коробке кольцо и не придумал ничего лучше, чем вытащить шнурок из кроссовка и использовать его вместо цепочки для кольца. Он надел это чудо на шею и, не снимая, проносил целый месяц.***
Андрей тоже на находил себе места всё это время, он работал и думал о Диме, где-то в подсознании, он всё время думал о нём. Проверял тетради и вспоминал о нём. В голове всплыло: «Как вы вообще разбираете эти заборы?» В дождливый день он вспоминал, как Дима сидел на подоконнике в его кабинете, а когда Андрей подошёл к нему, он сказал: «А это ты, зачем же так пугать?» Он думал о нём постоянно, почти каждый вечер читал переписку с ним и не мог написать, он обещал ждать, поэтому он будет ждать. Однажды после работы он шёл к машине, и его остановил мужчина. — Здравствуй, — сказал он, это был отец Димы. — Здравствуйте, вы что-то хотели? — Я хотел поговорить. Это по поводу Димы. Ты сейчас не занят? — Нет, если вы не против, то приглашаю вас к себе. — Конечно. Я пришел пешком, так что нам придётся ехать вместе. Они ехали в тишине и в квартиру поднимались тоже. — Проходите на кухню, — сказал Андрей, он поставил чайник и достал печенье к чаю. — Не стоит, — сказал было отец Димы, когда Андрей поставил перед ним кружку с чаем, но одернул себя, — Спасибо. — Так о чём вы хотели поговорить? — Я хотел извиниться, это первое. Прости, я не хотел быть так резок с тобой. Второе: я хочу знать всё, что между вами было, как всё началось и почему он сказал, что ты его спас. — Что ж, я расскажу, только вот извиняться надо не передо мной, а перед Димой, — сказал Андрей, садясь за стол, и продолжил, — Спас я его, потому что он прыгал с моста, в сентябре прошлого года, тогда мы с ним и познакомились. Я вышел прогуляться перед первым рабочим днём на новом месте и увидел, как какой-то парень прыгнул с моста, когда через пару секунд он не всплыл, я решил, что он точно не решил искупаться в реке. Я вытащил его, он сначала накричал на меня, потом заплакал и рассказал обо всём. Как влюбился в старшеклассника, как об этом узнала почти вся школа и о том, что не может рассказать родителям. Мальчишка, на которого навалилось слишком много всего, я лишь хотел помочь, а когда узнал, что мы соседи и ещё я буду его учителем весь следующий год, решил взять всё в свои руки. Я даже предположить не мог, что он в меня влюбится, а потом и я в него, но он выглядел счастливым рядом со мной. Я не думал, что всё обернётся так. Отец Димы просто молча выслушал всё. Пару минут смотрел в пустую кружку, а затем спросил: — У вас всё было серьёзно? — Да, я правда люблю его, все ещё люблю, но даже спросить не могу как там у него дела. — Дела, — задумчиво проговорил он, — Мы с женой думаем, что плохо, он отказался приезжать домой осенью, только бы не пересечься с тобой. Он не хочет рушить нашу семью, поэтому решил разрушить себя. Сестра говорит, он стал мало есть и всё время только учиться и сидит в своей комнате. Ему тяжело. — Вот как… — тихо ответил Андрей. — Он приедет на новогодние каникулы, мы с Катей хотим, чтобы вы встретились и поговорили, если вы правда любите друг друга, будет слишком жестоко разделять вас. Я хочу, чтобы мой сын был счастлив с любимым человеком, и не важно, кто это будет: парень или девушка. — Спасибо вам, — Андрей обнял его. — Рано благодаришь. У тебя есть целый месяц, чтобы написать речь, — улыбнулся он, — Верни его. С этими словами он поднялся из-за стола, оделся и вышел из квартиры.***
Декабрь наступил слишком быстро и также быстро подошел к концу. Дима сидел в комнате и собирал вещи, уже завтра он вернётся домой на каникулы. Сегодня он чувствовал себя хуже чем обычно, поэтому, как только собрал чемодан, лег на кровать. Пары уже закончились, и делать было нечего. Он достал телефон, открыл мессенджер, ему никто не писал, последнее сообщение отправила мама ещё вчера. Он пробежался глазами по своим немногочисленным перепискам и остановился на чате с Андреем. Последнее сообщение было восемнадцатого августа, от Андрея: «Я люблю тебя» Диму как будто что-то кольнуло, в носу защипало, на глаза навернулись слезы. Он поспешно выключил телефон и убрал его подальше. Он лежал на кровати, по его лицу стекали слезы. Дима не совсем понимал почему плачет, но, когда успокоился, ему стало легче. Он достал из-под футболки кольцо, покрутил его в пальцах и сказал немного охрипшим голосом: — Я тоже тебя люблю. Дима закрыл глаза и незаметно для себя провалился в сон. Разбудил его звук поворачивающегося ключа. Тётя Лена вернулась с работы. Значит уже полшестого вечера. Неужели он проспал почти три часа? Дима открыл глаза, было как-то слишком холодно, он натянул самую тёплую кофту и вышел в коридор. Тётя разбирала на кухне пакеты с продуктами, завтра к ней должны приехать её дети, чтобы вместе отпраздновать новый год. Он зашёл на кухню. Тётя Лена, увидев его, сначала улыбнулась, а потом немного напряглась и спросила: — Как ты себя чувствуешь? — Нормально, только замёрз немного. Она подошла к нему и положила руку на лоб. — Да у тебя температура, — ахнула она и поспешно вытащила аптечку. Достав из неё градусник, она сунула его Диме со словами, — Иди в комнату измерь температуру. Я пока ужин приготовлю. Дима молча взял градусник и вернулся в комнату. Он лёг на кровать, засунул градусник подмышку и стал ждать. Через пять минут он достал его, прибор показал тридцать восемь и два. «И когда я успел заболеть?» мелькнуло было в голове, но тут в комнату вошла тётя Лена. — Пошли есть, — сказала она, забирая из его рук градусник. Она посмотрела, сколько он показывал, потом покачала головой и пошла на кухню. Дима быстро проглотил ужин, выпил лекарство и пошёл в душ. Он пробыл там довольно долго, когда вышел, на часах было почти восемь часов. Он надел пижаму, взял книгу и начал читать. Дима не вникал в суть текста, книга была нужна лишь для того, чтобы убить время и занять чем-то голову. С этой задачей она справлялась прекрасно, вскоре, Дима захотел спать, он убрал книгу и погасил свет. Утро было немного суматошным, тётя Лена, наверное, пять раз спросила не забыл ли он чего, и десять раз повторила, что из гостинцев кому в подарок. И ещё уточняла, действительно ли он хорошо себя чувствует, поэтому Диме пришлось два раза смерить температуру, чтобы доказать, что её нет и с ним всё в порядке. Перелёт Дима почти не заметил, все время он был в наушниках и полностью погрузился в свой мир. В аэропорту его встретил папа. Он обнял его, оказалось Дима действительно соскучился по родителям. — Привет, — сказал ему отец. — Привет, — ответил Дима. Всю дорогу они разговаривали, отец спрашивал, как у него дела и рассказывал, как они с мамой жили без него. Дима отвечал на вопросы уклончиво и больше слушал. Дома их ждала мама, она тоже крепко обняла сына, почти полгода они не виделись. Она уже много чего приготовила, поэтому они сразу же сели есть. После этого Дима разбирал сумку, попутно разговаривая с мамой. Она из него выведала не больше чем папа, так что вскоре оставила его в комнате и пошла заниматься своими делами. К вечеру Дима снова очень сильно устал. Помылся и лег раньше обычного. Он быстро провалился в сон, если бы просто сон, но нет, это был очередной кошмар. Везде его преследовали осуждающие взгляды, отовсюду слышался шепот, было очень холодно и темно. Дима начал ворочаться в кровати, потом резко открыл глаза. Весь в холодном поту, его трясло, но почему-то именно сейчас он решил достать телефон и открыть переписку с Андреем. «Я тебя люблю» — снова прочитал он тихим шёпотом. Дима выключил телефон и встал с кровати, он прошёл на кухню, подошёл к фильтру с водой, налил себе кружку и выпил. Вдруг его взгляд упал на подставку для ножей. Он тихонько взял один и поднёс к своему запястью. Но в голове всплыло «Не смей умирать так. Пообещай, что больше так не сделаешь.» Нож выпал из ослабших пальцев и с грохотом отлетел в сторону. Дима стоял на месте и не двигался. Тут на кухне включился свет, грохот отлетевшего ножа разбудил родителей. — Дима, что ты тут делаешь? — спросила мама отходя в сторону. Её взгляд упал на лежащий на полу нож, потом она перевела его на бледное лицо сына, она хотела спросить, но её опередил муж. — Зачем тебе нож? — спросил он. Дима покачал головой, затем упал на колени и заплакал. — Простите, пожалуйста, я такой эгоист. Простите. Дима не мог успокоиться, рядом с ним на пол опустилась мама, за ней папа, они просто обняли его и ждали, пока он немного успокоиться. Это помогло, Дима перестал плакать и поднял глаза на них. — Простите, — снова сказал он, — Я ещё в сентября пытался… — он не договорил, на глаза снова навернулись слезы. — Тише, — сказала мама и погладила его по голове. — Мы уже всё знаем, — сказал папа, — Я разговаривал с Андреем в ноябре, он мне всё рассказал. Дима был удивлен, но решил, что сейчас ему не нужны подробности. Родители тоже не стали ничего спрашивать, они все поднялись с пола. Дима лёг в кровать, отец сел рядом с ним, мама ушла за аптечкой. Он посмотрел на Диму и заметил кольцо на шнурке. — Что это? — спросил отец. Дима немного замялся, потом ответил. — Это шнурок от кроссовок, которые Андрей подарил мне на день рождения. Эти кроссовки парные, у него точно такая же пара, только его размера, — пояснил Дима, — А кольцо… Он подарил мне перед первым экзаменом. Дима улыбнулся. Тут в комнату вошла мама, она положила ему в руку таблетку. — Её нужно рассосать. Это успокоительное, — ответила она на молчаливый вопрос сына. Дима без дальнейших вопросов положил её в рот и лёг. Мама поцеловала его в лоб, и пожелав спокойной ночи, ушла. Дима пролежал ещё немного и заснул. В этот раз крепко и без кошмаров.***
Утром Дима проснулся, наконец-то, выспавшийся, он не помнил, когда последний раз так хорошо чувствовал себя утром. Наверное, это было ещё до того, как он бросил Андрея. Он потряс головой, прогоняя эти мысли, и встал. Поняв, что уже почти двенадцать и надо побыстрее собраться. Дима оделся, немного причесал волосы и пошёл в ванную, чтобы умыться. Затем он пошёл на кухню. Мама уже начала готовить салаты, а папа в это время мыл посуду, стараясь хоть как-то помочь ей. Когда Дима зашёл на кухню, родители оторвались от своих дел и посмотрели на него. — Доброе утро, — сказал Дима и попытался улыбнуться, на удивление, у него даже получилось. — Доброе, — ответила мама и спросила, — Как ты? — Я, нормально, — ответил Дима, но заметив недоверчивый взгляд добавил, — Правда в порядке, я даже выспался. Кстати, а что у нас на завтрак? — Вот и хорошо. А на завтрак молочная каша с изюмом, — ответила мама и продолжила натирать морковь. Дима позавтракал, к тому моменту отец закончил с посудой, а мама выложила морковью слой салата. Он спросил, может ли чем-нибудь помочь, но мама ответила, что сначала хотела, чтобы он открыл подарок. В их семье была традиция ставить подарки под ёлку, стоявшую в зале, а потом тридцать первого декабря утром разбирать их, сидя на полу на мягком ковре. Они делали так всегда, и этот год не стал исключением. Каждый год Дима ждал этого момента: даже когда он уже перестал верить в Деда Мороза, этот момент обмена подарками остался таким же тёплым и семейным. И вот снова он сидит на полу и вытаскивает из красивого пакета подарок. Первым из пакета он достал снежный шар. У Димы была уже своеобразная коллекция снежных шаров, самый первый ему подарили, когда Диме было четырнадцать, после этого в его подарке обязательно был снежный шар. Этот стал уже пятым, внутри стояли двое, они держались за руки и смотрели друг другу в глаза, вокруг были заснеженные деревья и лавочки присыпанные снегом. «Парк» — подумал Дима и невольно вспомнил их с Андреем место и апельсиновые карамельки. Он встряхнул шар, чтобы отвлечься. — Он очень красивый, — сказал Дима для того, чтобы хоть как-то объяснить, почему он так долго на него смотрел. Он поставил шар на пол и достал из пакета следующий подарок, это было что-то из одежды. Дима развернул его и понял, что это белая футболка в углу у неё был небольшой значок, радужный флаг. Дима сразу понял, что это ручная вышивка, мамина вышивка гладью. Он повернулся и посмотрел на неё, его сердце колотилось, а в глазах горела искра надежды. — Это папа придумал, — пояснила она. Дима повернулся к отцу и спросил: — Это значит вы не против? — Да, — коротко ответил отец и улыбнулся. Дима крепко обнял его и сказал: — Спасибо, папа. — Прости, что сразу повёл себя так. На самом деле, я не столько был против, сколько просто не знал, как себя вести. Я поступил ужасно, ударил, заставил бросить любимого человека. Прости. — Всё хорошо, папа, я в порядке. Весь оставшийся день Дима был в очень хорошем настроении, он помогал маме на кухне, вечером они с папой принесли стол в зал и накрывали на него всей семьёй под чутким маминым руководством. Он не заметил, как быстро наступил вечер. Они с папой сидели в зале за столом и смотрели телевизор, мама ушла переодеваться, неожиданно папа сказал: — Позвони ему сегодня. Дима посмотрел на отца, в его глазах читался вопрос. — Я про Андрея, — пояснил он, — Я разговаривал с ним в начале ноября. Сказал, что ты приедешь на каникулы. — Почему он сам мне не позвонил? — спросил Дима. — Ты ему запретил. Дима осёкся, он совсем забыл об этом. В этот момент пришла мама. — Ну, давайте есть, — сказала она. Они ужинали, по телевизору шло кино «Бриллиантовая рука», а Дима думал о том, что ему сказал отец. Он поужинал и посидел с родителями ещё около часа, потом, наконец, встал и вышел на балкон. Он набрал номер, гудки казались слишком долгими, но когда Андрей взял трубку Дима не знал, что сказать. Они просто молчали, наконец, Андрей спросил: — Дима? Стоило Диме услышать его голос, как он тут же захотел его увидеть. — Да, — тихо ответил он, потом подождал ещё немного и продолжил, — Я хочу встретиться. В парке. Как можно скорее. — Хорошо, — ответил Андрей, — Я скоро приеду. Пока. — Пока. Андрей отключился, Дима стоял на балконе, в тишине он слышал, как колотиться его сердце. Он зашёл обратно в квартиру и сказал родителям: — Мы договорились встретиться в парке. Я пойду, если что, звоните. Дима быстро оделся и вышел на улицу. Он шёл очень быстро, почти бежал. На улице шёл снег, и в парке никого не было, Дима дошёл до места, где находилась их лавочка, но не стал уходить за деревья и ждать его там. Наоборот, вышел на главную дорожку парка. Он ждал. А потом услышал шаги. Снег тихо хрустел под ногами, он повернулся. В паре метров от него стоял Андрей. Дима сделал несколько шагов к нему и крепко обнял. Андрей ответил на его объятия, чуть приподнял его и закружил. — Дима. Димочка, — шептал он, — Я так сильно скучал. — Я тоже, — ответил Дима, когда Андрей опустил его на землю. Они стояли и смотрели друг на друга. Дима не мог поверить, что не видел его почти пол года. Он обхватил лицо Андрея руками и поцеловал его. Андрей ответил на поцелуй, приоткрыл его рот и снова поцеловал. Всё было как в тот раз, после аварии, когда Андрей ответил на признание Димы. Поцелуи и объятия: Дима только сейчас понял, насколько сильно изголодался по его прикосновениям. Они стояли в парке не меньше пятнадцати минут, сегодня они могли целоваться и не думать о том, что кто-то заметит их. Из двора соседнего дома запустили первый фейерверк. — С новым годом, — прошептал Дима и поцеловал Андрея. — С новым годом, — ответил Андрей в его губы. Они стояли там и смотрели на фейерверки, которые украсили небо над всеми ближайшими домами. А потом они пошли к Андрею. Они просто держались за руки, пока шли по улице и поднимались на лифте и даже, когда Андрей открывал дверь, они не отпускали руки. Но стоило двери захлопнуться за ними, и они буквально налетели друг на друга. Жаркие поцелуи, дыхание друг друга, верхняя одежда, валяющаяся на полу, руки Андрея скользнули под свитер Димы. Дима вздрогнул и немного выгнул спину, пальцы прочертили линию вдоль позвоночника от поясницы к лопаткам. Они не прекращая целовались, в основном ведущую роль брал Андрей, как более опытный. Он завлекал Диму в поцелуи и брал небольшие паузы, когда считал это нужным. Сейчас он снова взял паузу, и она немного затянулась, Дима уже сам потянулся к нему за следующим поцелуем, но Андрей положил большой палец на его нижнюю губу и тихо сказал: — Давай сначала в душ. А я пока постель расстелю, не хочу делать это на диване. — Хорошо, — ответил Дима и опустил глаза в пол. Андрей посмотрел на него, снова поцеловал и добавил: — Как закончу, помоемся вместе. Дима смутился и, чтобы не сгореть со стыда окончательно, побыстрее прошмыгнул в ванную. Он разделся, аккуратно сложил вещи на стиральную машину, повернулся и увидел своё отражение. На шнурке висело кольцо, почему-то сейчас он решил его снять. Оставив его на полочке перед зеркалом, он зашагнул в ванну, задернув за собой шторку. Дима включил воду и, когда тёплые струйки коснулись его кожи, он понял, насколько замёрз, пока они стояли на улице. Из-за поцелуев и тёплого дыхания Андрея, он не чувствовал холода, а сейчас ощущение были, как после его прыжка, когда он принимал душ. Из размышлений его вырвал щелчок дверного замка. Дима немного напрягся. Они уже занимались подобным в его выпускной, но тогда они не раздевались, а сейчас он стоял полностью голый. В этот момент он услышал, как с другой стороны отдернулась шторка. Андрей зашагнул в ванну и приблизился к Диме. Дима не повернулся, Андрей подошёл ещё ближе, обнял его за талию и положил голову на плечо. Он поцеловал его шею, и Дима немного отклонил голову и выдохнул. Андрей развернул его к себе лицом и приподнял подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. Он поцеловал Диму в губы, потом спустился ниже и как в тот раз оставил засос на ключице. Андрей спускался всё ниже оставляя дорожку мокрых поцелуев, он спустился в самый низ, сел на колени и взял его в рот. Дима от неожиданности вздрогнул и хотел было сказать что-то против, но не смог, голос словно пропал, поэтому он прислонился к стене, чтобы не потерять равновесие. А Андрей всё продолжал, он брал его то глубоко, то лишь касаясь губами. Дима в это время пытался рукой найти на гладкой, покрытой кафельной плиткой стене хоть что-то, за что можно ухватиться. Он чувствовал, что уже на пределе, Андрей тоже это понял и последний раз взял как можно глубже. Дима кончил ему в рот, когда он понял, что произошло, Андрей уже сплюнул вниз и поднялся на ноги. — Пойдём, — сказал он и выключил воду. Андрей помог Диме выбраться из ванны и протянул ему принесённое полотенце. Оба наскоро вытерлись и, обмотав полотенца вокруг бёдер, вышли из ванной, держась за руки. В комнате их уже ждал разложенный диван, застеленный чистым постельным. Но взгляд Димы больше привлекли предметы, стоявшие на подлокотнике дивана, а именно небольшой тюбик и коробочка. Он сразу понял, что это, и немного смутился. Заметив куда он смотрит, Андрей пояснил: — Купил после того раза. Затем он потянул Диму за собой и тихонько толкнул его на диван. Они продолжили целоваться, пока их руки изучали тела друг друга. Андрей стянул с него полотенце и уложил спиной на диван. Дима тихо выдохнул, Андрей потянулся за смазкой. Он надел на палец презерватив и выдавил смазку. Он в молчаливом вопросе посмотрел на Диму, тот в ответ кивнул, и Андрей ввёл палец на одну фалангу. Дима тихонько вздрогнул. — Как ты? — спросил Андрей. — Нормально, просто это немного странно. Дима потянулся за поцелуем, и Андрей охотно на него ответил, введя палец ещё на одну фалангу. Дима тихо простонал в ответ на это движение. Андрей продолжал разминать тугие мышцы, добавляя смазку. На каждое его движение, Дима отвечал поцелуем. Он тихо стонал ему в губы и сжимал волосы на затылке. Когда один палец входил свободно, Андрея добавил ещё один. В этот момент Дима выгнул спину и с глухим стоном кончил. Андрей улыбнулся тому, что смог добиться успеха и продолжил, снова завлекая Диму в поцелуй. Постепенно он смог размять мышцы так, что можно было вставить три пальца. Он наклонился над Димой и тихо спросил: — Можно? — Да, — также тихо ответил Дима. Андрей целовал его, пока стягивал с себя полотенце и надевал презерватив. Он добавил ещё смазки и очень медленно вошёл, давая Диме привыкнуть к новым ощущениям. В этот момент с губ Димы сорвался стон, настоящий и довольно громкий. Андрей немного удивился и продолжил. На глаза навернулись слезы, Диме не то чтобы было больно, скорее он не ожидал подобного. Он провёл по простыне рукой в поисках руки Андрея, тот понял, что он хочет сделать и сам переплел с ним пальцы. Когда Дима немного привык, Андрей начал двигаться, сначала медленно, потом чуть быстрее постепенно набирая темп. Дима расслабился ещё больше и уже не сдерживал голос. Боли уже не было, осталось лишь чистое наслаждение. Чувствуя, что уже на пределе, он протянул руки к Андрею и вовлёк его в ещё один поцелуй. Буквально секунда, и оба кончили. Дима лежал на спине и тяжело дышал. Андрей же убирал всё лишнее с кровати, одним из полотенец он вытер Диму и, отлучившись на несколько секунд, вернулся с одеялом и чистым нижним бельём. Дима надел его и забрался под одеяло, отодвигаясь к стене. Андрей унёс грязное полотенце в корзину для белья и устроился рядом с Димой под другим одеялом. Они не разговаривали, просто лежали и смотрели друг на друга. Дима протянул руки вперёд в молчаливой просьбе, Андрей обнял его и закрыл глаза. Дима слушал его дыхание и постепенно засыпал. Уже на грани сна он услышал: — Я люблю тебя.