Волны судьбы.

После объявления президента Сноу о том, что в этом году на арену вернётся исключительно кто-то из победителей, я, Финник и Тритон решили заняться физической подготовкой. Некоторые наши старые учителя из академии, включая Мэгз, взялись напутствовать нас, советуя те или иные упражнения, пытаясь за несколько месяцев развить наши физические способности. Энни к нашей компании не присоединилась по одной простой причине. Мы все знали, что её на игры никто из нас не пустит. Решение было единогласным, однако спор возник сам собой. Если выберут Энни, кто поедет в Капитолий вместо неё? Я сразу же выдвинула свою кандидатуру. Было бы неправильно обрекать на такую участь стариков, а не считая Энни, я - единственный дееспособный женский трибут 4 Дистрикта. Финнику эта затея не понравилась, судя по его суровому взгляду, но он ничего не сказал, видимо, не смог придумать логичного контраргумента. - Почему ты не хочешь, чтобы я ехала? По твоему, лучше пустить туда Мэгз или Мусиду? - спрашиваю я Финника во время перерыва, после нашего очередного забега вокруг Деревни Победителей. - У нас ведь есть еще Лайбри, - говорит он, сразу растеряв весь свой позитивный настрой. - Лайбри? Ты серьезно? Финник, тебе прекрасно известно, что Лайбри не доживет и до середины игр, - говорю я, подразумевая под своими словами план президента Альмы Койн, следуя которому трибуты, дожившие до определенного периода в играх, будут спасены и вывезены в 13 Дистрикт. - А кто будет спасать нас во время прибывания на арене? - спрашивает меня Финник, наконец, найдясь с нужным аргументом. - Мэгз или Мусида, им то опыта с этим не занимать, - отвечаю я. Финник лишь качает головой в ответ. - Ну что? - спрашиваю я и останавливаюсь посередине дороги. - Почему ты так не хочешь, чтобы я возвращалась на арену? Сам же сказал, что если умрем, это будет не напрасно. - Селин, - тихо говорит мне Финник с совершенно серьезным выражением на лице. - У меня, кроме тебя, Энни и Мэгз, никого нет. Мегз уже в возрасте, Энни травмирована безвозвратно, ты - единственная, с кем я могу поговорить обо всем, что происходит, единственная, на кого я могу положиться, если что-то случится. Более того, ты мне как родная. Думаешь, я бы хотел видеть тебя на играх? - Нет, но… - начинаю я, но Финник меня перебивает. - Селин, если бы я был на твоем месте, ты бы стала меня отговаривать, как бы это ни звучало по отношению к другим победителям? - спросил он. Я покраснела и опустила глаза. Правдивым ответом было бы «да, и еще как стала бы». Звучит эгоистично, но в такое опасное время держишься за любого близкого человека, как за последнюю соломинку, а в моем случае все еще сложнее. - Вот именно, - все так же тихо подтвердил мои мысли Финник, прочитав все в моем выражении лица. Итак, было решено, что если на Жатве выбирают Энни, кто-то из нас вызовется на ее место, но кто именно мы так и не выяснили. Мэгз никто не рассматривал из-за возраста. Недавно у нее случился приступ, из-за которого она потеряла способность говорить. Врачи сказали, что это уже навсегда. Уж кто и заслужил спокойную старость в тепле, уюте и безопасности, так это она. У Мусиды были маленькие внуки и одна дочь, потерявшая мужа, которая тащила на себе всю семью, потому бросить их она не могла. А Лайбри снова закрылась у себя, и в те редкие дни, когда она таки появлялась на улице, от нее сильно пахло перегаром. Я все никак не могла набраться храбрости поговорить с ней насчет Энни, ведь по сути мы единственные, кто может ее заменить. Однако просто так завалиться к ней домой и сказать, что Финник запретил мне быть волонтером в случае выбора Энни, и она должна будет попытать удачу на арене вместо меня, было бы слишком. Родители мои, конечно же, были в ужасе. Мой брат еще не понимал всей опасности, но сразу заметил напряженное настроение в семье. Проживая в Деревне Победителей, я возвращалась домой на выходные. Моя комната - еще одно место, которое совсем не изменилось. Родители не стали убирать мои вещи, и каждый раз я возвращалась в свою светлую комнату, уставленную мебелью из белого дерева. Мои ракушки, которые я насобирала когда-то, все еще лежали на аккуратном столике, сушенные цветы голубого, фиолетового и синего цветов весели на стенах. За окном открывался вид на 4 Дистрикт, вдалеке виднелась бухта, а за ней океан. Каждый раз возвращаясь домой, я вспоминала себя до игр, и каждый раз поражалась тому, как сильно изменилась. Несмотря на мой статус победителя, отец все еще планировал сделать меня своей наследницей и готовил к этому, как мог. Имея при себе приличное состояние, нужды работать я не имела, но сидеть дома просто так было настолько скучно, что я с охотой взялась за дело. Папа был вне себя от удовольствия, когда понял, что я действительно интересуюсь всем, что он говорит. Конечно, бизнес и предпринимательство в целом меня не особо волновали, но, с другой стороны, надо же хоть как-то отблагодарить отца за то, что не стал настаивать на моей свадьбе с Чарли. Чарли. За 7 лет мой друг сильно поменялся, а за последние месяцы и вовсе стал неузнаваем. С ним стало интересно разговаривать. Голодные игры он больше не воспринимал как вид спорта, стал намного серьезнее и ответственнее. Я и понятия не имела, что в нем есть столько скрытых качеств. Временами отец заговаривал о моем замужестве. Видите ли, в 24 года они с мамой уже давно были женаты. Что же, кому-то везет больше, кому-то меньше. Хоть он и оставил идею моей свадьбы с Чарли, нет-нет да проскакивал упрекающий взгляд с его стороны. Понятное дело, он не хочет, чтобы я в итоге осталась одна, но какая разница? В Панеме такие законы, что моим детям кроме игр ничего не светит, а если их не выберут на Жатвах, то в каком мире они будут жить? Честно говоря, я была в шоке, как мы до сих пор не вымерли все. Кто захочет заводить семьи в таком положении? Конечно, я сама категорически против семей не была не смотря на все аргументы, но мои чувства к Финнику никак не хотели ослабевать, а давать надежду Чарли не хотелось, несмотря на все скрытые намеки отца и мои подозрения о том, что Чарли не просто так только со мной общается. В один из выходных я по традиции пришла к себе домой, и к своему удивлению увидела отца, сидящим в нашей маленькой библиотеке, а рядом с ним Чарли. - Селин, - неуверенно начал отец. - Привет, - поздоровалась я сразу и с тем и с другим. - Здравствуй, - спокойно поздоровался Чарли. Сегодня он выглядел особенно статно: его каштановые кудрявые волосы завивались в кольца, карие глаза смотрели прямо на меня. Высокий и худощавый, он казался весьма усталым, будто отец его очень сильно вымотал. - А мы как раз о тебе говорили, - продолжил отец, и я насторожилась. - О чем именно? - спрашиваю я. - До нас дошли слухи, что ты собираешься вызваться волонтером, если на Жатве выберут Энни Кресту, - объяснил отец, и я подняла брови. - Интересно, кто же это такой болтливый, - говорю я и смотрю на Чарли. Тот только слегка улыбнулся в ответ. Да что с ним такое? - Селин, мы понимаем, что это твоя жизнь и твой выбор, и ты давно уже не нуждаешься в моих наставлениях, но… - тут отец замялся, будто подбирая слова, чтобы не ляпнуть чего-то, что можно будет потом использовать против него, вдруг дом прослушивается. - Мы хотели бы тебя попросить остаться дома в любом случае, даже если выберут Энни, даже если тебя попросят стать ментором, - говорит Чарли. У меня даже челюсть отвисла от удивления. - Что? - в недоумении спрашиваю я. - Селин, ты уже достаточно сделала и свои игры отыграла, не стоит тебе больше в это вмешиваться, - нашелся с нужными словами отец. - Вы пытаетесь отговорить меня даже от менторства? - в недоумении спрашиваю я. - Именно, - отвечает Чарли. В комнате повисла тишина. - А как же мои друзья? Кто поможет им? - спрашиваю я изо всех сил, пытаясь не кипятиться, ссоры сейчас совсем ни к чему. - Твои друзья вполне могут обойтись и без тебя, - говорит мне отец. - Неужели? - снова подняв брови тихо спрашиваю я. - Селин, - начал Чарли и так странно посмотрел на меня, будто всех этих семи лет как не бывало, будто я только вернулась из Тура Победителей, будто мне снова 17 лет. - Я прошу тебя остаться, пожалуйста, - говорит он. Я молча смотрела то на отца, то на Чарли. - Я не совсем понимаю, почему тебе это так интересно, - говорю я, понимая, что напрасно строю из себя глупенькую девочку. - Селин, мое предложение все еще в силе, несмотря на то, что прошло семь лет, - с чуть заметным вздохом говорит Чарли. Меня как холодной водой окатили. - Что? - переспрашиваю я. - Я все еще хочу, чтобы ты стала моей женой, - совсем тихо говорит Чарли. - Чарли, сколько времени прошло, - шумно выдохнув говорю я. - Время над такими вещами не властно, - говорит Чарли, смотря прямо мне в глаза, будто отца рядом и в помине нет. - Я… - неуверенно начинаю я. - Селин, - Чарли подошел ко мне и взял за руку. - Я все знаю, я знаю почему ты так хочешь поехать и помочь своим друзьям, знаю почему ты хочешь быть волонтером, - говорит он так тихо, что папа из другого конца комнаты едва ли расслышит его полушепот. - Не думай, что я ничего не замечаю, я ведь не слепой. Я прошу тебя не ради себя, ради тебя самой. Ты заслуживаешь чего-то большего, чем это, - тут он так пристально посмотрел мне в глаза, что мне стало трудно дышать. Неужели он говорит правду? Неужели он заметил, как я смотрю на Финника? Я ведь так старательно пыталась это скрыть. Так значит, он намекает на то, что я заслуживаю чего-то большего, чем быть третьей лишней в чьих-то отношениях? - Чарли, - через силу говорю я и вижу, как на его лице уже застыло горькое выражение. - Я сделала свой выбор семь лет назад, и пока что его менять не намеренна, а сейчас все так запущено, что я и вовсе ничего пообещать бы не смогла, даже если бы захотела. - Не нужно ничего обещать, - перебивает меня Чарли, голос у него слегка подрагивает. - Просто скажи, что ты согласна, что не поедешь. Остальное для меня не важно. Я готов ждать, пока ты передумаешь, хоть целую вечность. - Чарли, - снова начинаю я устало, но тот мотает головой. - Просто подумай об этом, хорошо? - говорит он, все еще держа меня за руку. Под пристальным взглядом отца я все же согласилась подумать, хотя в глубине Души знала, что думать тут нечего. Тем более меня сильно смущал тот факт, что Чарли будто все это время ждал и надеялся. Я, конечно, не уродина, и по статусу ему подхожу, но заметив мое увлечение Финником, он должен был сразу же забросить все свои мысли обо мне. По крайней мере мне так казалось. - Мне жаль, что я не изменился раньше, - говорит Чарли, все еще пытаясь заглянуть мне в лицо. - Что? - переспрашиваю я. - Может быть, если бы я изначально вел себя как сейчас, ты бы посмотрела на меня с другой стороны, - поясняет он. - Ох… - выдыхаю я, к горлу подступил комок, в глазах защипало. Ну зачем он все это говорит? Заметив мое выражение лица, отец откашлялся и предложил пока что закончить этот разговор. Благодарная, я вылетала из комнаты и, поднявшись к себе, закрыла дверь. Слезы так и катились из моих глаз. Что за глупая ситуация? Не могу принять предложение от парня, который по уши в меня влюблен, который ждал меня семь лет и который готов прождать еще столько же, лишь бы я не поехала в Капитолий, рискуя своей жизнью. А я продолжаю выбирать человека, которому совершенно не интересна, у которого уже есть любовь всей его жизни. Ну что со мной не так? Что? Однако чувствам не прикажешь, а врать Чарли я просто не смогу, поэтому придется оставить все как есть, даже если это разобьет ему сердце. Лучше так, чем ложные надежды и бессмысленные фантазии. Вернувшись в Деревню Победителей, я встретила Финника у фонтана. - Как прогулялась? - беззаботно спросил он, но, заметив мое выражение лица, так и замер. - Ты! - набросилась на него я. - Что? Что я сделал? - спросил Финник, но липовая актерская игра сразу выдала его с головой. - Это ты сказал моему отцу и Чарли, что я хочу стать волонтером! - злобно прорычав каждое слово, я толкнула его в грудь. Финник отлетел к Фонтану и чуть не свалился за бортик. - Селин, послушай, - говорит он, пытаясь перекричать меня. - Не желаю я ничего слушать! Ты ведь не считаешь это нужным, - ору я. - Селин, ты что? - с неподдельным удивлением спрашивает Финник. Первый раз я позволила себе сорваться при нем. - А вот что, будешь вмешивать в это мою семью, сделаешь всем только хуже, ясно? - сквозь зубы процедила я и круто развернувшись зашагала в сторону дома. - Подожди, - кричит мне Финник вдогонку, но я продолжаю шагать по направлению к дому. - Прости меня! Я резко затормозила, и Финник сразу меня догнал. - Прости, я знаю, что не имел права вмешивать во все это твоих родных, но я правда не хочу, чтобы ты снова рисковала собой. Да, я эгоист, да, это не честно по отношению к другим победителям, но, - не успев закончить, Финник останавливается, потому что я закрываю глаза и поднимаю к верху указательный палец. - Ты хоть знаешь, каким способом они решили меня тут удержать? - Изо всех сил стараясь сохранить спокойствие, спрашиваю я. - Каким? - без особого энтузиазма спрашивает Финник. - Чарли хочет, чтобы я стала его женой, - чуть не плача, говорю я, снова вспоминая выражение его лица. Финник молча смотрел на меня, поджав губы. - А я замуж не собираюсь, - уточняю я и, повернувшись, открываю калитку своего дома. Финник так и остался стоять на том же месте, наблюдая, как я захлопнула за собой входную дверь. Весна пролетела за один миг. Я даже не успела насладиться остатком относительно спокойной жизни. Пришло жаркое лето, и моя семья настояла на том, чтобы я переехала жить к ним до самой Жатвы. В последний день к нам зашли Чарли и его отец. Оба они вели себя как обычно. Чарли говорил со мной на разные темы, и весенний разговор не затрагивал. Только когда пришло время прощаться, он поднялся в мою комнату, пока я складывала вещи, принесенные мной из Деревни Победителей. Завтра так или иначе мне придется покинуть этот дом. Перспектива того, что на Жатве вполне могли бы выбрать и меня, не давала спать последние семь дней, поэтому сейчас я выглядела уставшей и очень бледной. Мои бирюзовые глаза совершенно не сочетались с темными кругами под ними, а светло-русые волосы небрежно торчали из наскоро собранного хвостика. - Мы уходим, - постучав в открытую дверь, говорит мне Чарли. - Уже? - повернувшись, спрашиваю я. - Да, - отвечает он и смотрит на меня так, будто знает, что я не передумала. - Чарли, я не знаю, что будет завтра, но я хочу, чтобы ты знал, что я очень благодарна тебе за все, - подойдя к нему, говорю я. Вместо того чтобы что-то ответить, Чарли лишь головой помотал. Мол, не нужно ничего объяснять. - Прости меня, - говорю я, и на глазах снова выступают слезы. Чарли осторожно заправил мне за ухо выбившийся из хвостика локон. - Мне нечего прощать, - говорит он и уходит. Прошло несколько минут, а я все стояла напротив открытой двери. Какая-то непонятная пустота образовалась внутри меня, будто я что-то упустила, но с другой стороны чувства подсказывали, что другого выхода у меня не было. Хлопнула входная дверь, и тяжело вздохнув, я продолжила собирать вещи.