Восставший и мстящий

Время шло незаметно, оставляя всякую надежду на то, чтобы Антона узнали. Он перестал стричься, начал отращивать бороду. Казалось, что парень запустил себя для пущих изменений. Но это было его новым стилем. Тот, с которым он должен выиграть или умереть. За четыре года многое произошло. И в жизни Арседиана, и Арсения, и всех импровизаторов. Через два с половиной года Диан уже ходил со шрамом на лице возле глаза. И постарались не люди Хохла, хотя те очень старались. Но лишь смогли состричь прядь волос у самого лба. Монах выбрался из Сибири и теперь рыскал по Центральной России. За его спиной по-прежнему лежали только трупы. Но сейчас ему предстояло испытать роль спасителя. Да, спасти чью-то жизнь спустя восемь лет сенокоса и убийств. Шастун даже не верил, что ему такое поручат, зная все его прошлое. Все прошло успешно. Оперная дива даже не сорвала голос, пытаясь перекричать звуки драки, в которой Хорек стал намного лучше. То ли злость двигала им настолько, что туманила разум, оставляя раздолье для рефлексов, то ли он смог отточить навыки до автоматизма так, что мозг больше не требовался. Второй выпад, а противник уже летит через Диана на прогиб. - Спасибо Вам, - девушка подошла к нему с приятной улыбкой после того, как лохматый парень отправился в глубокий нокаут. Арседиан отмахнулся. - Это моя работа. - Я могу Вам за нее заплатить? - Мне заплатят, не волнуйтесь. - А я сверху. Вы потратили свое время, чтобы помочь мне. - Это моя работа. - И все-таки… - Мне уже пора. - Я переведу Вашему работодателю, чтобы передали Вам. Монах вздохнул и повторил. - Ладно. Мне пора. Он спешил, поэтому не стал с ней спорить. Дива кивнула и не успела заметить, как высокий исчез в переулках. Он передвигался тихо и быстро, будто адская тень. Глаз не видно из-под капюшона, руки в карманах придерживают пистолет. Но группе людей, типичных уличных бандитов, монах помешал. Их не смутил грозный вид Хорька, ни его рост, ни спешная осторожная походка, которая выдавала в нем человека из военных. Но, кажется, им не дано было увидеть этого. Ни одному из четырех человек. - Эй, стой! Ты с нами не поздоровался. Арседиан остановился и медленно повернулся к ним, опуская бандану с лица на шею. Он окинул диким взглядом всех по очереди, а после кивнул. Проход между домами был узкий, едва два человека могли пройти бок о бок. Не особо развернешься. Но они привыкли, что их боятся. Вряд ли им много человек давали отпор. - Мы знакомы? - Да нет. Просто проявили бы уважение к старшим. - Старшим!? – Шастун едва сдержал смех, - а вы не завышаете планку о себе? Мне что-то показалось, будто кто-то прожужжал около моего уха. Простите, не расслышал. - Слушай, шпала, если ты высокий, то это еще ничего не значит. - Чем выше шкаф, тем громче падает. Монах пожал плечами. - Я еще твердо стою на ногах. А вот на счет вас не уверен. Смотрите, а то еще сдует. Кулак полетел ему в челюсть. Но зеленоглазый уже видел злость в их глазах, поэтому знал, что еще слово, и начнется драка. Он это предвидел. Поэтому кулак пролетел мимо, таща за собой все тело. Диан с усмешкой проследил за этим, подставляя подножку. - Не доросли вы еще. Они пошли скопом. Страх взметнулся где-то внутри, пытаясь достать до сердца. Антон вспомнил детство. После таких драк никогда не удавалось выйти целым. Но это уже не детство. То время прошло. Диан и сам может запросто справиться с людьми пострашнее этих морских крысок. Надо просто откинуть все сомнения и начать опираться на настоящее. К этой мысли Хорек пришел очень вовремя. Первый удар уже пытался достать до печени. Но монах успел вернуться в реальность и схватить запястье. Его стиль был похож на что-то среднее между кун-фу и самбо. Но это делало только его опаснее. Неизвестно, что можно ожидать от него. Первый лег через четыре удара, причем последний достался ему в челюсть. Он думал, что второй достаточно хорошо отвлек русоволосого, но тот лишь воспользовался этим. Все шло гладко. Для второго эта обманка тоже стала роковой. Двое оставшихся только осознали, что у этого противника уровень подготовки намного выше их. Какая мелочь, но такая роковая. Какую же ошибку они совершили, не поняв это сразу. Однако, один из стоявших на ногах решил, что нож может все решить. Хорек усмехнулся и покачал головой. Монах снял капюшон, чтобы лучше видеть их действия. Нож – не кулаки, с ним справится сложнее. Но тот быстро отправился на землю с противным лязгом. Арседиан со спокойной душой направился прочь из подворотни, натягивая обратно капюшон. На все про все у него ушло не больше пятнадцати минут. Эти люди думали, что могут потягаться с тем, о ком не знают ни слова. Даже по коротким фразам с примесью сарказма сложно что-то сказать о нем. Зеленоглазый просто не хотел изливать душу всем подряд и говорить прямо, что у него на счету сотни убитых. Однако, планы пришлось менять кардинально. Самый первый и самый наглый пришел в себя и счел нужным отомстить за всех и все. Он подхватил нож с земли и подкрался сзади. - Эй, мы еще не договорили! Монах развернулся, и в этот момент сталь ножа взмыла в воздухе, рассекая плоть. Усопший Хорек успел только облегчить свою участь и спасти глаз. Но острие прошлось по брови и ниже, под глаз, огибая глазное яблоко в миллиметре. Оно оставило на память о себе глубокую полосу сантиметров семь-восемь. Кровь хлынула, радуясь освобождению. Она лилась вниз, заливая глаз. Антон качнулся, хватаясь за разрез. Мир медленно, но верно начал погружаться во мрак. Блеск мелькнул второй раз, возвращая его в реальность. Достать цели он не успел. Теперь Диан был готов к нападению. Он вывернул руку и направил ее против хозяина. Клинок воткнулся в плечо, заставляя шипеть молодого парня, как раскаленное масло. Даже монах смог более холодно отреагировать на боль, несмотря на то, что он не ожидал нападения от проигравшего. Того, кто был повержен в честном бою, начатом не победителем. Они должны были признать его силу. Зеленоглазый накинул капюшон, натягивая его посильнее, и поплелся в сторону машины. Боль наполняла каждую его клеточку, сковывая движение. Это было так знакомо и так неприятно. Надо было добраться до деревни. Где-то в области живет Савелий. Он может помочь. Хотя в прошлый раз они разошлись на неприятной ноте – Шастун просто сбежал из его дома, спеша навстречу своей судьбе, которая не всегда благосклонна к нему после кардинальных перемен. Однако, Шхтасян был не в состоянии куда-то ехать. Перед глазами все плыло, один вообще не видел толком из-за крови, стекавшей все ниже и ниже, не видя преград. Он понял, что не может доехать, уже в машине. Что делать – ему было неизвестно. Куда двигаться тот тоже не понимал. Да еще и Роман сбросил новые данные о Хохле, попавшиеся ему при сортировке заказов. Да, он писал, чтобы сообщить о том, у него попросил помощи лично Александр Вий. Тот отказал ему, ссылаясь на недостаток людей, и отсутствие желания губить своих людей с припиской, что ему известно об охоте за его людьми. И в конце еще извинился, пообещав, что сообщит, когда сможет предоставить людей. Русоволосый осилил только короткое «хорошо», а после откинулся на спинку кресла, закрывая глаза. Непонятно, сколько времени прошло, но Арседиан резко почувствовал прилив сил, которые он потратил на дорогу до Рыбного. Благо, ехать было недалеко. Несколько десятков километров было еще в его власти. А далее? Что дальше? Дальше высокий больше не мог сдерживать тьму, пытающуюся закрасться в его мозг. Она была слишком сильна для него сейчас. И зеленоглазый погрузился во мрак, не зная, что будет после нее. Он никому ничего не сказал, никого не предупредил о своем здоровье. *** Какая-то машина съехала на гравийную дорогу. Заметив чужие номера на автомобиле, она остановилась возле нее. Мужчина хотел постучать в окно, но после заметил водителя. Он не двигался, а грудь едва поднималась. Сперва вообще можно было подумать, что этот некто вовсе умер. А под капюшоном монаха невозможно было узнать. Неравнодушный бросился к другой двери, которая легко поддалась. Не пришлось даже ломать ее. И им оказался Савелий собственной персоной, который узнал Антона, несмотря на кровь по всей левой стороне. - Вы живы? – слегка толкнув в плечо, спросил старый знакомый. Не получив реакцию, он проверил пульс. Еще был. У него хватило ума понять, что ему в больницу нельзя. Он потащил Диана к себе в машину, направляясь к своему дому. Теперь у него все будет хорошо. А Арсений, пока Антон боролся за свою жизнь, снова что-то искал по городу. Он перерыл десятки источников, завел новые знакомства, но только с одной целью – сдвинуть расследование с мертвой точки. Арс пытался найти хоть что-то уже второй год, но все улики будто провалились сквозь землю. Спустя столько лет он решил, что пора докопаться до правды. Тогда, когда боль поутихла, и о ней можно было забыть. И если не забыть, то отложить в дальний ящик, к которому можно и нужно и близко не приближаться. А сейчас появилась первая зацепка. Ему удалось выяснить, что авария была подставной. Шастун уже был мертв на момент кувырка. Он не мог вести машину сам. О том, что Юрий нашел способ его спасти, не было известно никому, кроме него и Антона. Ну, и Роман еще мог что-то предположить. Но до Попова эта информация точно вряд ли дойдет. Однако, известие о том, что Антон уже был мертв, подкосила его. С одной стороны ему было радостно, что Шаст не был пьян во время движения и, в принципе, мог справиться с управлением (будь живым), а с другой Арс осознал – его убили. Этот лучик кто-то потушил. Кто-то разлил краски художника, окрасив его тело в красное. Но кто? Кому он помешал? Неужели Антон уже догадывался о том, что дело доведут до конца? Неужели для этого нужна была записка? Мысли Арсения закрутились в вихре, взметая пыль прошлого на поверхность. Голубоглазый не мог осознать, что кто-то посмел отнять у зеленоглазого жизнь. Самое ценное. То, чем он так дорожил. И теперь у старшего была одна цель – найти убийцу младшего. И сделать для этого все. Шастун должен отдыхать спокойно, раз его жизнь понадобилась Богу. Но тут же пришла другая мысль. Как так? А как же его живые фанаты? Как же они, импровизаторы? Нет. Шаст должен был еще пожить. Обязательно.