Переступая черту

Сейдо уже в пятый раз перечитывал содержимое брошюры, которую вручила ему Хинами в день собрания. Казалось, он уже успел выучить чуть ли не наизусть то, что там было написано. И каждый раз его глаза особенно остро цеплялись за строку, в которой его имя стояло как ответственного за проведение лекции, посвящëнной преимуществам жизни гулей среди людей. День открытых дверей в приюте для детей-гулей должен был состояться через три недели, но придумать и согласовать свою речь нужно было как можно скорее, желательно уже сейчас. В голове Сейдо была пустота. Он понятия не имел, что можно было бы рассказать на эту тему, особенно детям. О том, как из него в Аогири сделали машину для убийства? И как он затем, как мог, пытался выжить в новом теле? Дети вряд ли научились бы у него чему-нибудь хорошему. К стеллажам за его рабочим столом подошла Акира - ей нужно было что-то взять. – Мадо, - решил он, после недолгих раздумий, всё же привлечь еë внимание. - Ты что-нибудь знаешь об этом? Сейдо вручил ей брошюру. Акира быстро просмотрела содержание и вернула обратно. – День открытых дверей в приюте. Насколько я поняла, он проводится раз в год. – Это я понял. Я об этом, - Такизава указал Акире на строку, где он значился как лектор. – Об этом тебе лучше узнать у Амона. В прошлом году он проводил эту лекцию. – Что? - услышав своë имя, Амон выглянул из-за своего монитора и непонимающе посмотрел на Акиру. – Лекция о преимуществе жизни гулей среди людей. Ты еë помнишь? – Да, что-то такое припоминаю. – Такизаве поручили провести такую же. Мог бы сбросить ему текст своей речи, чтобы он не занимался какой-то ерундой, когда у нас полно другой работы. – Акира, это не ерунда, - возмутился Амон. - Просвещать молодое поколение относительно жизни в обществе - это очень важно. Мне кажется, с этим Сейдо в силах справиться и сам. Тем более когда раньше он проводил лекции в Академии, какой-то опыт у него есть. – Это правда? Мне бы хотелось послушать, как ты читаешь лекции, Такизава. – Это было давно, лет десять назад. Да и тема была совсем другой, - отреагировал Сейдо, заметно смутившись после упоминания его преподавательского опыта, который, по его мнению, был так себе. Тогда на его лекциях его толком никто не слушал, да и удерживать внимание аудитории было довольно сложно. И это были вполне взрослые студенты, не маленькие дети, которые ждали его в приюте. Да и интерес со стороны Мадо подлил масла в огонь, он как раз наоборот не хотел, чтобы она была свидетелем его позора. – Амон-сан… - Сейдо с надеждой взглянул на Амона, но тот оставался непреклонен и явно не собирался как-то ему помогать. Тут он почувствовал, как кто-то положил руку ему на плечо и слегка его сжал. Это оказалась Мадо. – Такизава, у тебя всё должно получиться, - проговорила она. - Думаю, это не очень сложно. Расскажи о том, что жить в мире - хорошо, есть людей - плохо. Что-то в этом стиле. После этого она, наконец, отправилась обратно на своë рабочее место. Сейдо машинально положил свою ладонь на место, где только что была еë рука. Вроде бы это был просто дружеский жест, но он был так не свойственен для Мадо, которая точно была не сторонницей тактильных контактов. Сейдо взглянул на Амона - тот вроде бы ничего не заметил, вëл себя как обычно. Акира тоже будто бы не придала этому значения. – Нам сегодня нужно будет заехать к Янаги, - обратилась она к Амону. - Отвезти ей кое-что. И заодно спросить, что еë надоумило обратиться к журналистам. А потом заедем в ещё одно место. Ты ведь помнишь? Сегодня тот день. "Что ещё за "тот день"?" - подумал Сейдо. - "У них что, годовщина свадьбы?" Всё это прозвучало как напоминание о том, что как бы ни вела себя с ним Мадо, она всё равно оставалась женой Амона. С ним она уезжала каждый вечер домой, и у них было что-то своë персональное. Что-то, о чëм знали только они двое, о чëм не хотели говорить в присутствии посторонних, где для него не было места. – Да, конечно, идëм, - Амон поднялся со своего места, не забыв захватить дипломат с документами. - Сейдо, мы сегодня уже не вернëмся. Можешь пока заняться своей лекцией, если у тебя больше нет никаких дел. Акира и Амон покинули кабинет, а Такизаве только и оставалось, что смотреть им вслед. В очередной раз. *** – Я заметил, вы подружились с Сейдо? - задал Амон вопрос, когда они с Акирой остались один на один. – Можно так сказать, - ответила Мадо. – Это радует. У нас и так достаточно проблем, внутренние распри только дополнительно всë усугубили бы. Хорошо, что вам удалось найти общий язык, а то я, если честно, боялся, что вы, как и раньше, то и дело будете друг с другом спорить. – Это было просто ребячество. А сейчас мы оба выросли. Как таковой вражды у нас и не было. По крайней мере, с моей стороны. А если у нас и были какие-то конфликты, я надеюсь, мы их разрешили. – Что ж, приятно слышать, - Амон глубоко вздохнул. - Знаешь, то, как мы работаем сейчас втроëм, навевает воспоминания о двадцатом районе. Всё же я иногда скучаю по тем временам. – Да, я тоже, - согласилась Акира. Они оба пребывали в задумчивом настроении и сохранили его до конца дня, вплоть до того момента, когда они оказались на кладбище, у могилы Мадо Курео. Обычно в этот день каждый год они приходили сюда, и этот раз не стал исключением. – Давно мы здесь не были, - проговорил Амон, грустно глядя на надгробную плиту, к которой Акира уже возложила цветы - белые лилии. – Да, точно, - вздохнула Акира. В последнее время они правда давно не появлялись на кладбище - не хватало времени из-за работы. - Отец точно не одобрил бы то, чем мы сейчас занимаемся. – Да, отчитал бы меня по полной программе. Но времена изменились. Я уверен, что, будь Мадо-сан сейчас жив, он бы нас понял и не осуждал. Они оба замолчали и задумались, каждый о своëм. Акира осознала, что в последнее время редко вспоминала об отце. С каждым годом он всё больше и больше стирался из еë памяти, и сейчас она чувствовала некоторую вину по этому поводу. Ей всё ещё сложно было принять в себе то, что она больше не та, кем мог бы гордиться Мадо Курео. Предала CCG, вышла замуж за гуля, хоть и искусственного одноглазого, но всё же, а теперь ещё и работала на Объединëнный фронт, к тому же собиралась защищать гуля в суде. Отец ей этого точно никогда не простит. Чувствуя некоторый стыд, Акира попятилась подальше от могилы. – Акира, мне нужно сказать тебе кое-что, - обратился к ней Амон. У него было две новости, "хорошая" и "плохая". И он решил сообщить их именно сейчас. Им никто не мог помешать, вокруг не было ни души, и сама по себе атмосфера кладбища была какой-то спокойной и умиротворяющей. Начать он решил с "хорошей", по его мнению. Акира в ожидании смотрела на него, готовясь выслушать то, что он скажет. – Со следующей недели мы можем уйти в отпуск, - выпалил Амон, и теперь уже он смотрел на Акиру, ожидая еë реакции. – Отпуск, серьёзно? - недоверчиво переспросила Мадо. - Ты думаешь, сейчас подходящее время для него? – Да. Я же вижу, как ты устала. Тебе нужно отдохнуть. С руководством уже всё согласовано. Тебе нужно только выбрать, куда мы поедем. Любой другой город или даже страну. – Я даже не знаю, - проговорила Акира и о чëм-то задумалась. Почему-то Амон думал, что она отреагирует более радостно. Но новость об отпуске скорее поставила еë в тупик. Было даже обидно, он с трудом добивался разрешения на этот отпуск, никто из руководителей не хотел давать его прямо перед судебными процессами, в которых они должны были участвовать, и в итоге выходило, будто бы его усилий совсем не оценили. – Акира, - позвал Амон, стараясь вывести свою жену из задумчивого состояния. Ему всё ещё нужно было кое-что ещё сообщить ей. Кое-что гораздо более неприятное. – Может быть, уже хватит говорить о работе? - предложила Акира. - Сегодня такой приятный вечер. Амон огляделся вокруг себя. Погода действительно была приятная. Дневная жара спала, в воздухе ощущалась прохлада. Находиться на улице было очень комфортно. И было очень тихо. Можно было услышать лишь шелест листьев на деревьях. – Это всё навевает воспоминания, - продолжила Акира. - Здесь мы впервые встретились. Амон удивлëнно взглянул на неë, не понимая, чем была вызвана такая резкая перемена темы. Он в очередной раз поймал себя на мысли, что порой не понимает, что происходит у Акиры в голове, и иногда его это пугало. – А ещё здесь кое-что произошло. Точнее, почти произошло, - проговорила Акира и решительно направилась к нему. Амон понимал, куда она клонит. Она имела в виду их несостоявшийся поцелуй на этом самом месте, но в другое время, перед операцией по уничтожению Совы в двадцатом районе. Тогда он скорее просто испугался. Он совершенно не был готов к тому, что Акира намеревалась так дерзко разрушить границы между ними. Она была его подчинëнной, он - еë начальником, к тому же он был бывшим подчинëнным еë отца. Тогда он не смог выбросить это из головы и пойти ей навстречу. Сейчас, когда прошло уже много лет, ему нечего было бояться. Что такого в том, что жена решила поцеловать своего мужа? Пусть и в таком непривычном месте. Они это делали уже тысячу раз, их поцелуи стали обыденностью. Но в этот момент Акире хотелось большего. Он понял это, когда почувствовал еë руки на своëм теле под пиджаком, когда она потянулась к вороту рубашки и попыталась начать расстëгивать пуговицы. – Акира, подожди, - Амон перехватил еë руки и мягко еë отстранил. В это время ему удалось поймать еë взгляд, от которого его бросило в дрожь. Она смотрела на него с неприкрытым вожделением. Но Амон был к такому не готов, по крайней мере, сейчас. - Ты могла бы хотя бы подождать до дома. – Это было бы уже совсем не то, - произнесла Акира и отвернулась от Амона настолько же решительно, насколько подошла к нему. - Впрочем, этого и следовало ожидать. Амону показалось, что она обиделась. И это тогда, когда ему это было совсем не выгодно. Ситуацию будто бы уже не могло ничего испортить ещё больше, но ему всё ещё надо было сообщить "плохую" новость. – Акира, - позвал Амон. Мадо обернулась, и еë лицо будто бы совсем ничего не выражало. Она была такой же, какой и всегда, в своëм нейтральном настроении, будто бы минуту назад не целовала его страстно. - Мне нужно ещё тебе что-то сказать. Мадо продолжала стоять с непроницаемым выражением лица и в ожидании смотрела на Амона. Он вздохнул и набрался сил для того, чтобы, наконец, сообщить ей то, что ему приходилось скрывать от неë некоторое время. – Помнишь, Цукияма говорил о кадровых перестановках? Так вот, меня переводят. Переводят в отдел оказания поддержки Комитету безопасности Токио. – И когда это произойдëт? - поинтересовалась Акира, и еë голос звучал так, будто бы эта новость еë совсем не тронула. Но это означало, что с этого момента они больше не будут работать вместе. Амона переводили в боевой отдел, который был занят борьбой с драконьими сиротами. А Мадо оставалась по сути одна и больше не могла рассчитывать на его помощь в работе. – После суда. Меня хотели перевести раньше, но я уговорил руководство позволить мне довести дело Фуджиты до конца, чтобы это всё не ложилось на тебя одну. – Что ж, поздравляю с повышением. Это ведь можно назвать повышением? – Я пока точно не в курсе, но вроде как у меня будет своя боевая команда, - проговорил Амон и смутился, совершенно не зная, уместно ли было отвечать на этот вопрос, искренне ли Акира поздравила его. Она была спокойна и даже не возмутилась, будто бы всё было в порядке. Но его не покидало ощущение, что это всё маска, на самом деле Мадо думала совершенно по-другому. Возможно, для него было бы даже легче, если бы она высказала всё своё недовольство открыто, чем так, когда он не знал, что и думать. В какой-то степени он чувствовал свою вину, но ведь он не просил об этом переводе, Акира должна была это понимать и не обижаться на него. Но она и не злилась, по крайней мере, с виду. – Что ж, мы здесь несколько задержались. Уже пора возвращаться домой, - Акира двинулась по направлению к выходу из кладбища и обернулась на Амона, как бы ожидая, что он пойдëт за ней. Ему совсем не верилось в этот момент, что они придут домой и будут дальше жить, как ни в чëм ни бывало, потому что что-то изменилось, и это чувствовалось. Будто бы Акира слишком сильно отдалилась от него, закрылась в ледяную броню, через которую он бы уже не смог пробраться к ней настоящей.