На пути к исцелению.

      Скрывшись за поворотом Дадзай сбросил с себя маску беспросветного клоуна и задумался о том, что именно надвигалось в этот раз. Коснётся только его или опять заденет всё агентство? Откуда-то из подворотни на него со всей силы врезалась девчушка. Она выглядела перепуганной. В глазах стояли слезы, а внешний вид вызывал жалость: свисающие клочки оборванной одежды, повсюду грязь, даже лицо перепачкано, волосы свисали сосульками. Увидев Дадзая, которого она чуть не сбила с ног, она тут же упала на колени и сложила руки в молитве.       — Господин, простите меня, пожалуйста! Там моя сестра, она ранена… - всхлипывания не давали ей спокойно говорить, она спешила, сбивалась, - помогите, пожалуйста!       Дадзай внимательно посмотрел на девочку. Только окончательно прогнивший и очерствевший человек не стал бы ей помогать, не поддавшись на мольбу.       — Конечно, покажи мне, где твоя сестра.       — Господин, спасибо! Спасибо! Она там, я Вас сейчас отведу, - и девочка, вскочив на ноги, поспешила куда-то в подворотню, постоянно оборачиваясь, будто не веря в то, что ей кто-то все-таки решил помочь.       — Что с вами случилось?       — Не знаю, зверь… Это был какой-то зверь. Или человек, мы ничего не успели понять, - девочка снова зашмыгала носом. А Дадзай прищурил глаза, благо в тёмной подворотне этого никто не увидит. Все его органы работали на максимуме, чувствуя опасность. Но продолжал идти вперёд. Девочкам, скорее всего, действительно нужна помощь.       Девчушка остановилась и показала куда-то пальцем. Детектив подошёл в то место и почувствовал резкий укол в шею.       — Поступаешь как крыса, - улыбнулся Дадзай.       — Звучит как комплимент, - из тени подворотни шагнул бес Федор. На губах его блуждала самодовольная улыбка. — А ты, значит, оправдываешь звание чокнутого суицидника? Ведь знал же, что идешь в ловушку.       — Знал. Но девочкам ведь нужна помощь. Ты же их отпустишь после того, как получил своё? А я, в свою очередь, сделаю так, чтобы меня не искали.       — Что ж, это интересное предложение. Я уверен, что тебя и так не будут искать. И собираюсь доказать, что твоя репутация в агентстве строится на страхе, но никак не на уважении. У тебя такой список грехов в портовой мафии! Ммм, любо-дорого посмотреть! И ты думаешь, что они верят, будто можно так вдруг измениться и перестать желать убивать, пытать и строить ловушки?       — Отпусти девочек. Я на всё согласен. Я должен видеть, что они ушли, потому что чувствую онемение в теле и слабость, - и будто в подтверждение своих слов он пошатнулся.       — Уходите отсюда. Живо! - девочки, съежились от страха, но все-таки смогли себя пересилить, чтобы встать и убежать куда подальше. Когда они потерялись в свете улиц, Дадзай упал на колени. Тело перестало его слушаться, хотя мозг по-прежнему работал отлично. — Не беспокойся, на твою голову это не повлияет. Не хочу, чтобы ты терял свой ум. Только благодаря ему ты вызываешь во мне неподдельный интерес. А пока прощайся с сознанием, встретимся уже в другом месте.       Падая на землю Дадзай улыбался. Может хотя бы Фёдор, пусть и на короткое время, подарит ему блаженное небытие, когда не надо ни о чем думать и беспокоиться… когда нет печали от потери друга, угрызений совести от кровавого прошлого и желания доказать, в первую очередь себе, что доброты в нём больше, чем зла…       ...как хорошо.