Life is Withstand

Аркадия-Бэй, как шкатулка, всегда хранила в себе большое количество тайн и секретов, которые скрывались в местном «фольклоре», передающимся стариками у берега или подростками, кидающими друг другу записки на занятиях. Одна такая скомканная бумажка врезается прямо в висок Юнги, и Наён хихикает, когда парень недовольно трет участок кожи и озирается по сторонам в поиске виновного. Мистер Джефферсон усердно делает вид, что не заметил, и нудная пара по искусству восемнадцатого века продолжает медленно течь, как капля дождя, врезавшаяся в окно аудитории. Бушующая сегодня погода расходится громом и качает верхушки деревьев; наверное, там, над морем, зверствует какое-нибудь огромное торнадо, и прибрежный маяк, хрустя, разваливается на утёсе. Тонкие пальцы Мина разворачивают бумажку: на белом мятом полотне пару смайликов. Это карикатурные Наён, Чон, Тэ, Хосок и Сана сидят за криво нарисованным столом. Один стул пустой, и на нем возмутительно больших размеров красный знак вопроса. Наверное, так девушка спрашивает, пойдет ли он с ними в столовую на большой перемене — не то чтобы обедать, а вновь обсуждать конспирологические теории: что все-таки есть в том маяке или почему профессор питает такой тошнотворный интерес к Виктории Чейз или той тихони, носящей крестик в руках. «Хризалида» - так гордо называется их компашка юных искателей приключений на свои шесть задниц. Или на одну большую, и, честно говоря, как бы им самим не оказаться в ней с их детскими расследованиями взрослых масштабов. — Погода сегодня ваще не летная, - Наён кусает яблоко, бросая взгляд на окно. Там все еще серость, дождь и туман, скрывающий очертания темного маяка вдалеке. Они, на секундочку, планировали туда отправиться. Мин даже взял молоток из дома, чтобы сбить увесистый замок. — Ничего, отправим Юнги, у него молоток в рюкзаке, - Чон давит ехидную улыбку и щурится, — не унесет ветром. Очень тяжелый, я проверял. — Твоя болтовня провоцирует меня достать его, - Юнги закатывает глаза и скрещивает руки на груди, ковыряя носком обуви грязный шов кафельной плитки. — Давайте подумаем лучше, чем займемся сегодня. — Почему мы не можем просто посидеть в библиотеке или поделать красивые фотографии погоды? У нас как раз на дом задан проект про хаос во внешнем мире, - к диалогу подключается Сана. Сквозь прозрачную трубочку ее напитка видно, как к губа подступает какой-то темный напиток. Повисает короткая тишина, Хо жмет плечами. — Хаос может быть скучным, - Тэхен, зевнув, двигается ближе к столу, наклоняется, будто бы ему есть что сказать: цветные пряди покачиваются над поцарапанной поверхностью, — а может быть сенсацией. Слышали что-нибудь про лучшего студента прошлого года, который вдруг неожиданно для всех бросил тут учёбу? — Чего? – Чон прыскает смехом и качает головой. — Подумаешь, сдали у парня нервы: я бы тоже хотел отчислиться уже и уехать куда-нибудь. — Да это странно! Имея такую популярность среди преподавателей и такие хорошие работы, он вдруг ни с того, ни с сего бросил всё? Это же его фотографии висят на доске работ в главном холле. Да и Джефферсон отправлял парня в Лос-Анджелес на выставку студенческих работ... — Мне кажется, в этом нет ничего такого, - добавив, Сана жмет плечами. Никого в компании не цепляет призрачный шанс на сенсацию. Даже молоток в рюкзаке Мина вызывает больше интереса, чем студент, отчислившийся на почти последнем курсе. Рядовой случай, не омрачённый ничем; в конце концов, кому какое дело вообще до людей вокруг? Наверное, в академии это и вовсе частная практика — линять под конец, потому что городок давит, место давит, перспектив маловато, если у тебя таланта ноль. Погрузившись в свои раздумья, ребята закончили перерыв в тишине. Шумно стало, когда Тэхён нарыл больше информации, когда к нему присоединилась Наён, привлеченная «тайной», как мотылек светом, когда найденный аккаунт их нового пытливого интереса вдруг был онлайн. То есть, конечно, отнюдь не удивительно было видеть то, что уехавший парень в сети. Он же не умер, в конце концов. Просто все посты, свежие фото — все было прямиком из Аркадии-Бэй. Из академии, в которой он больше не числился в списке студентов. Разве что, на доске лучших фотографий. — Охренеть, - Чон чешет черные волосы назад, пялясь в экран телефона. В его темных глазах отражается белый прямоугольник с цветными прямоугольниками поменьше, и эта геометрия нагоняет какого-то тревожного саспиенса. Они сидят в общажной комнате Хо: тут помимо тайной группировки «Хризалида» стоит несколько зеленых здоровенных растений, явно подслушивающих разговор. Соседа у парня нет, так что на двух кроватях, рассевшись кто как, ребята пытаются собрать свои мысли в одну логическую цепочку, но ее звенья рассыпаются каждый раз, когда кто-то хотя бы просто открывает рот. — То есть… Вы хотите сказать, что отчислившийся парень продолжает постить фотографии, словно он тут учится? – Мин медленно отрывается от телефона, и драматичность момента разве что прерывают Наен и Тэ, громко втягивающих рамен. — Странно, что никто до нас этого не заметил, - Хосок хмурится. Пахнет корейскими специями и напряжением, потому что ситуация — жуть. У всех открыта одна и та же фотография: дождливый порт Аркадии-Бэй с датой вчерашнего дня. Свайп ниже, и там фотография прямиком с лекционного зала, забитого до верхнего ряда студентами. — Это... Немного жутко, что ли, — Тут же слышится голос Саны. — О нет, — В голосе Наен можно различить нотки интереса. — Это увлекательно! В момент их разговора аккаунт юноши обновляется, и всем предстает картина скамьи в парке. На фото отчетливо видно капли дождя, и друзья понимают — фото сделано сейчас. Они дружно поднимают головы, и не сговариваясь бросаются к двери. В парке их встречает лишь шум дождя. Они нашли ту самую скамью, что была изображена на фотографии, но совершенно ожидаемо, она была пуста. — Не может ведь это быть призрак... — Задумчиво произнес Хосок, но никто ему не ответил. Так прошли несколько следующих дней. Загадочный аккаунт продолжал выкладывать фотографии в различных локациях, а друзья продолжали свои попытки поймать таинственного фотографа. Но каждый раз так никого и не находили.