***
Ароматные свечи благоухали в углах огромного помещения, разделенного стеной на две части, одна из которых являлась кухней, а вторая служила гостевым залом уютного кафе. Если подумать, ничего у Лоры в жизни толком не изменилось, хотя в начале она тешила себя повышением. Никакого повышения нету — она работает официанткой в кафе, но на этот раз в широком. Стены, окрашенные в лавандовый, дарили чувство уюта и тепла, словно ты попал к бабушке за город подальше от Лондона, где она любезно готовила тебе блинчики. Утром в заведении бывало достаточно народу: прохожие, не знавшие владельцев заведения, могли завтракать или же читать книги за чашкой кофе. По утрам было много молодежи, девушки бывало сидели со своими кавалерами и кокетливо перешептывались, крутя на пальцах пряди идеально уложенных волос. Смех задорный и веселый переливался из угла в угол, не уступая сплетням пожилых дам, чьи брови возмущенно поднимались, образуя на и так морщинистом лице лишние складочки. А вот ночью сюда никто не сувался. После шести заведение признавалось «закрытым», когда же на деле туда собирались братья Крэй со своими преспешниками, частенько раздумывая над идеями разбоя и преступлений, а на кухне банда «Фирма» могла прятать контрабанду. Кто-кто, а работникам уходить запрещалось, ну как… не всем, конечно же. Оставался дежурный официант, коим на постоянной основе являлась Лора. Так вот на пятый день работы в этом мирном убежище гангстеров наступило шесть вечера. Неторопливо она прикрывала окна темно-синими шторами, чтобы прохожие не могли разглядеть что-нибудь лишнее. Выключив свет, девушка зажгла свечи и уютные торшеры, находящиеся по углам кафе, которые успешно освещали тусклыми бликами потолок. Дверь зазвенела — это означало появление братьев Крэй. Сидевшая за кассой Лора встала с места, улыбкой приветствуя хозяев, которая чуть дрогнула при виде братьев, точнее одного из них… Рональд Крэй — хитроумный гангстер, схвативший государство за яйца, брат-близнец Реджинальда, страдающий параноидальной шизофренией, проще говоря — циничный псих. Зачем Реджинальд высвободил его из психушки — остается загадкой даже для него самого, потому что без таблеток и предписания доктора его братец по утробе вообще теряет самообладание. Один на один быть с этим зверем не хотелось. До этого случая Крэй ни разу не появлялись по отдельности, приходили каждый вечер вместе, или хотя бы со своим доверенным лицом Альбертом Донохью. А что же случилось на этот раз? — Здравствуйте, Мистер Крэй, вы что-нибудь будете? Мужчина с очками и зализанными волосами кивнул в знак приветствия и подошел к витрине с десертами. — Я хочу… да, хочу чизкейк, — болтал он в своей манере. Заторможенный голос и нахмуренные брови, презренно скривленные губы — это единственные черты во внешности, отличавшие Ронни от Реджи. Зато вкусы у близнецов никак не отличаются. — Конечно, присядьте. Что-нибудь выпить? Ронни, поразмыслив кривой интонацией — единственным образом как у него получалось — выдал: — Кофе, три кубика сахара — ни больше, ни меньше! — Как скажете. Ловко переложив десерт на тарелочку и приготовив кофе, Лора аккуратнее прежнего преподнесла все к столу с помощью подноса. Потерять работу было нестрашно — страшно то, каким образом она ее может потерять. — Ваш заказ, сэр. Размешав сахар в горячем напитке, девушка поспешила удалиться, но Рон цепко схватил ладонь девушки и многозначительным взглядом спросил: — Сколько кубиков? — Ровно три кубика сахара, как вы любите, — нервно расплылась в улыбке Лора. Одобрительно кивнув, Рон позволил ей дойти до кассы, где девушка с облегчением присела, но ненадолго — мытых чашек оказалось предостаточно, и она принялась за эту кропотливую работу. Перенеся их с кухни, Лора начала тщательно протирать чашки полотенцем, чтобы не оставалось небрежных водных разводов. Странное дело, почему же «младший» братец не явился со старшим? Они частенько приходили вместе и выпивали по чашке чая или кофе, обсуждая с капралами криминальные затейки. Нутром Лора чувствовала взгляд голубых безумных глаз, но упрямо не входила в контакт с ними, успешно делая вид, что наблюдает за застывшими бликами на потолке от голубого торшера. Успокаивающее молчание действовало на ее молодой организм как наркотики — она предпочитает шуму мертвую тишину, при которой легко формировать мысли и забивать мозг мечтами. Мечта — несбывчивая ложь в нашей собственной голове, подбрасывающая разные идеи, выдумки и сюжеты, будь мы умнее или же глупее. Да, надо отдать должное ей — она не умеет быть ни той, ни другой. Лора находится где-то в дряхлой середине, где не ступает ни на шаг вперед, ни на шаг назад. Середина — штука опасная, если с низов нужно подниматься, то середина частенько устраивает малосильных людей, тогда как вершины достигают упорствующие идиоты, которые позже, потеряв цель, с грохотом падают вниз. Философия это или плутовство — мы не узнаем. — Я гей. Поток мыслей прервало предложение, состоящее всего из двух слов, но этих двух слов было достаточно, чтобы Лора застыла в ступоре. — Прошу прощения? — девушка наконец-то взглянула в прожигающие насквозь глаза. Неужели Боу не ослышалась? — Хотел сказать это вслух. Я гей, но это не значит, что я пидор. Тут есть некая характерность для геев — кто актив и кто пассив, я выступаю исключительно активом — это другое… — закончил свое утверждение мужчина. Наверное, мало кому удавалось услышать истинное признание от самого безумного Крэя, и по всей видимости он делал это нечасто, судя по сбивчивости интонации. Наступило молчание. А как следовало поступать в таких ситуациях? Сконфуженная девушка не знала, что и сказать — в голову ничего не приходило. К счастью для Лоры, громко зазвенела погремушка, нарушив неловкое молчание, и в кафе вошли толпой Реджинальд, Альберт и еще пару ребят. — Вы задержались, — перевел внимание на брата Ронни, успешно позабыв о девушке. Реджи, оглядев заведение, заметил за стойкой Лору и ловко ей подмигнул, на что та лишь фыркнула. Похоже, что банда «Фирма» в очередной раз собралась ради какой-то цели. — Возникли кое-какие трудности, — бросил младший из близнецов, присев возле брата. — Лора, не могла бы ты повторить мне то же самое? — кивнул он на перекус Ронни. — Да, конечно, — девушка сразу взялась за кофе. Остальные члены банды присели возле глав, началась беседа о главных противниках «Фирмы» — братья Ричардсоны, с которыми велась вражда за территорию. «Банда пыток» — так их еще называли — имела огромное пристрастие к садистким играм над жертвами и в общем стояла за многочисленными преступлениями. Похоже, они всерьез задумались над устранением близнецов Крэй, судя по тому как Джордж Корнелл — верный приспешник Ричардсонов — сбил Реджи на машине на днях. Это была последняя капля. Крэи расчетливо отправили тачку прямо в лоб Ричардсонам в местной забегаловке. По разговорам мужчин Лора усекла, что Ронни застрелил старого водителя и что скоро намечаются переговоры, но не только это — она замечала на себе время от времени мимолетные взгляды приспешников банды, что похоже не понравилось Реджи, судя по тому, как он ревностно оглядывал ее. В конце концов, он сказал, что Лора может идти. Дважды повторять не пришлось.***
В иссиня-черное небе висела пожелтевшая луна, являющаяся верной спутницей работяг с поздней смены, и скрашивающая участь бездомных. Нищие мальчишки громко игрались в темных переулках, преступники вполуха разгуливали по улицам, парочка друзей, стоя возле паба, докуривала сигареты, с двухэтажного дома доносилась ругань молодожен — все это окружало Лору, идущую домой. Прохладный ветер касался неприкрытой шарфом шеи, адреналин от прогулок по ночам будоражил кровь, и Лора задавалась одним и тем же вопросом. Как Лондон выносит таких людей? Не важно, в каком районе или на какой улице ты живешь: везде имеются чумазые нищие, обдолбанные в грязи наркоманы, мерзкие воришки и круглосуточные пабы. Наверное, это и есть отличительная черта реальности от снов. Прохладная погода да тяжелые тучи, висевшие над головой, предвещали знатный дождь, но она надеется успеть оказаться под крышей, прежде чем первые серые капли приземлятся на ее пальто. Войдя в подъезд, она громко постучала. Никто не подошел. Спустя минуты две Лора повторила свое действие, но, увы, никто не откликался. — Стю, открой чертову дверь! — Она прекрасно знала, что брат там, потому что слышала невнятные стоны под дверью. И как по волшебству дверь открылась. Не увидев перед собой ничего, кроме привычной темноты, Лора прошла в квартиру. Заперев дверь, девушка разглядела через щель неприкрытой двери спину отца, который, судя по всему, опять выпивал. Она собиралась тихонько проскочить через кухню на балкон, но что-то придержало ее, слабо схватив за щиколотку. — Стю, твою мать! — выругалась девушка не сколько от страха, сколько от раздражения, но и оно вскоре испарилось, уступив место привычной язвительности: — Ты же вроде говорил, что завязал, — недобро оскалилась Лора, готовясь облить брата свежей порцией остроты, но, чуть прищурившись, девушка заметила кровь на руке, сжимающей ногу. Сомнений в том, что она принадлежала Стюарту не было, но сдержаться Лора не смогла: — Стю? Что за хрень?! Боу присела к брату, скорчившегося на полу в позе эмбриона, и только потом заметила лужицу крови под затылком. Сестра приподняла его за плечи и, закинув руку на плечо, поплелась с тяжелой ношей на балкон. Балкон был не таким уж и просторным, но места хватало для сундучка с замком, где она хранила свои любимые вещи. Вынув из кармана ключик, Лора отперла замок и заглянула внутрь… Уже через пять минут Стю сидел на пыльном полу балкона, прижимая одной рукой вату на затылке, тогда как, чертыхаясь, сестрица наматывала бинт на его непутёвую головушку. — Ну и каким образом ты умудрился в здравом рассудке разбить затылок? — иронично спросила Фло. Братец лишь невнятно промычал что-то. — Стю, язык пока что у тебя на месте, так что попробуй им воспользоваться. Голова парня трещала по швам, но он смог взять себя в руки: — Я… не принимал ничего. — Неужели?! — наигранно выпучила глаза Лора, кончив дело с бинтом. — Это отец… — тонкий палец указал на бинт, — приложил к стенке. — И чем ты ему не угодил? Стю горько вздохнул. Ах, если бы он знал, почему Майкл Боу напивается вечерами и избивает попадающихся под руку детей. Хотя нет, на второй вопрос он знает ответ — алкоголь, вот в чем дело. А вот первый вопрос все также остается загадкой с самого детства. — Ты ведь в курсе, что он частенько этим занимается? Я попал под горячую руку, за что ненавижу себя. Давно пора съехать отсюда. Лора заперла сундучок, повернулась к собеседнику и хмыкнула чему-то своему. — Ну, и сколько дней ты уже вменяем? — С того самого дня на балконе, то есть неделя. Как только ломка пройдет, и я найду работу… — Стю улыбнулся, сделав жест полета рукой. — Хм. Лора задумалась, брат действительно пытается измениться и побороть чертову зависимость, но она не надеется. Надежда — запретное чувство для нее с последнего случая… поэтому она предоставит это ему. — Если ты и вправду завяжешь, я помогу с работой, — не снявшая пальто Лора спрятала руки в карманы. Честно говоря, она сама и не знала, зачем сказала это. Будто у нее в действительности есть возможность подергать за ниточки и устроить его. — Я буду надеяться на это. Опять эта глупая шутка под названием «надежда» всплывает из чужих уст. Происходящее заслуживает минимум нервного смешка, чем она и его и одаривает, ибо слишком давно они так не болтали по душам. — Фло, ты так и не сказала, — заинтересованные карие глаза парня встретились с точно такими же, но спокойными, — где это ты работаешь? Я так подумал, глядя на то, как рано ты встаешь утром и, исчезаешь из дома, возвращаясь поздно в одиннадцать. Выжидательно выгнув бровь, старший Боу ждал ответа. Выпутать слова из сестрицы когда она не хочет — сущий ад, потому что та никогда не прокалывается. — Как будешь готов — скажи, я попробую помочь. Не дожидаясь ответа, Лора покинула брата в одиночестве, к которому Стю уже почти привык. Он так ненавидел это чувство из-за невыносимого побуждения забыться, но делать было нечего. Парень медленно устремил взор на ночную гладь и вдруг услышал, как захлопнулась входная дверь.