Льдинка

      Поляков принимает душ, надевает привычный директорский костюм и идёт в столовую на завтрак. Вся профессура уже вовсю трапезничает. Елена тоже пришла вовремя. Как всегда – с иголочки, ни следа усталости. А он вот опоздал. - Как спалось? – Павел поддразнивает друга.       Лобанов просто ещё не знает о жаркой ночи между двумя главными в этой школе людьми, ведь последнее, что он слышал – как Виктор и Елена расходились по своим комнатам. Дальше уснул. - Ночь прекрасно, – Поляков улыбается, на секунду задержав свой взгляд на рядом сидящей Крыловой, – а вот под утро как-то плохо. - Директор-то вчера увлёкся шампусиком, – заключает физрук.       За столом раздаются сдавленные смешки. Увлёкся... но не шампанским.       Постепенно все завершают завтрак, и Виктор в столовой остаётся один. Чувствует себя слегка неловко, но есть хочется. Голова постепенно перестаёт гудеть, начинает соображать. Совсем скоро первый выпуск "Логоса" будет сдавать госэкзамены, все остальные завтра уедут домой. Нужно по этому поводу решить некоторые вопросы.       Он допивает сок и отправляется в учительскую. Когда Поляков открывает дверь, перед ним предстаёт прекрасная картина: Крылова наклонена над его столом и перебирает какие-то папки. Узкая чёрная юбка-карандаш соблазнительно облегает женскую попу. Невольно вспоминаются моменты прошедшей ночи.       Она так увлечена процессом, что-то бормочет себе под нос. Даже не слышит, как Виктор подходит. Он кладёт ладонь на её ягодицы и поглаживает. Завуч вздрагивает. - Виктор Николаевич, держите себя в руках, – блондинка хмурится и легонько сбивает его ладонь. - Елена Сергеевна, если вы будете меня каждый раз так встречать в учительской, я буду самым счастливым директором на земле, – он улыбается, как объевшийся сметаны кот. - Не буду, – Крылова встаёт напротив него в обнимку с красной папкой. – Боюсь, есть всего два выхода из сложившейся ситуации: или мы остаёмся друзьями, или расстаёмся никем.       Поляков секунду думает о том, как поразительно её постоянство. Слово в слово, как вчера рассказывал Паша. - Нет, – он отвечает строго, но не грозно. - Что значит "нет"? – Елена хмурится от неожиданности.       Раньше после одноразовой близости никто не требовал от неё чего-то другого, третьего. А здесь такая наглость. - Елена Сергеевна, – Виктор подходит к ней почти вплотную, оглаживает краешек папки в её руках, – я воспылал к вам не просто страстью, я влюбился. А вы режете без ножа. Так не пойдёт.       Она нервно сглатывает, глаза бегают. Сразу видно, что соображает какой-то умный и увесистый ответ. - Очень литературный ход, – Крылова дерзит. – Но насильно мил не будешь, Виктор Николаевич. - Насильно? – мужчина смеётся. – Я никого не заставлял... - Так, давайте на работе работать, – Елена обрывает эту тему, так как её загнали в тупик.       Полякову не нравится её поведение, не такого он ожидал. Всё-таки льдинка. - Хорошо, давайте, – Виктор забирает из её рук красную папку. – Ведомости. Я правильно понимаю?       Завуч кивает. Все учителя в них поставили ученикам оценки за последнюю четверть и за год. Елена вписала отметки в графу "история" буквально этим утром. С учётом проверенных контрольных работ.       Мужчина сразу перелистывает страницы до одиннадцатого класса. Щурится, тщательно всматривается. - Елена Сергеевна, а это у вас какой-то фетиш – портить аттестаты единственной тройкой по истории? Власов, Зимина, Синицына, Щукин... четыре человека имеют только "хорошо" и "отлично", за исключением "удовлетворительно" по истории! – Виктор действительно недоволен. - Я не могу завышать оценки, если в головах учеников нет требуемых знаний, – женщина скрещивает руки на груди и занимает атакующую позицию. - Оба этих парня сдают экзамен по вашему предмету, – директор даже слегка повышает голос. – Быть может, они будущие юристы, археологи, педагоги, в конце концов! А вы им так ляпаете аттестат! - Ляпаю? – Елена почти в ярости. – Да если бы они учили, я бы ставила одни четвёрки и пятёрки! Если вы, Виктор Николаевич, хотите других оценок для этих учеников, я выдам им дополнительные задания за весь курс истории! Пусть сидят! Заодно к экзамену подготовятся! - Нельзя наказывать учёбой, Елена Сергеевна! И вы это прекрасно знаете! – Виктор оставляет её наедине с собственной, по его мнению, неправотой и выходит подышать на школьный двор.       Он недоволен, она недовольна... но есть в этой перепалке какая-то горячая искра. Мужчина задумывает проучить требовательную историчку.       Возвращается в здание, проходит в библиотеку, где всё утро после завтрака ученики разбирают вчерашнее праздничное убранство. - Минуту внимания! – директор встаёт возле камина и машет рукой, чтобы на него обернулись.       Дети постепенно умолкают. Очень кстати в библиотеку заходит Крылова. - Завтра учащихся с первого по десятый класс родители заберут домой на каникулы. Выпускники останутся до середины июня для сдачи государственного экзамена по основным и выбранным предметам. Чтобы скрасить это время, полное утомительного повторения и зубрёжки, завтра в одиннадцать часов утра Елена Сергеевна проведёт вам экскурсию по недалеко расположенному отсюда посёлку. У него, кстати, очень увлекательная история! Уверен, вам понравится!       Как и многие другие речи директора, эта заканчивается аплодисментами. Только завуч в полной растерянности. Про тот посёлок она ничего не знает, а тут экскурсия. Она ловит Полякова в коридоре: - Виктор Николаевич!       Мужчина оборачивается в полной готовности выслушивать возмущения. - Я преподаватель общей истории, а не краевед! Откуда я должна знать историю этой Зимовейки? Тем более, досконально! – в её синих глазах злобно сияют арктические льды. - Да? Какое упущение! Вы выросли в этих местах. Я думал, вы всё знаете! – Виктор будто бы удивлён отсутствию этих знаний в голове всезнающей исторички. – Ну ничего! У вас есть до завтра время подготовиться. Посидите, поищете, поучите.       Елена мгновенно понимает, что это месть, и, кажется, вот-вот лопнет от переполняющего гнева. Но заставляет себя остыть, наигранно коротко улыбается и удаляется из вида директора.       Час ночи. Виктору не спится. Сколько времени он уже ворочается – так и не слышал, чтобы Елена заходила в свою комнату. Встаёт, накидывает футболку и идёт её искать. Все кабинеты закрыты, учительская тоже. Лишь в библиотеке горит одинокая настольная лампа. Он заглядывает внутрь и видит, как женщина выписывает себе в тетрадь текст из книги, что-то ищет в интернете, учит. Она уже очень устала, но не упустит возможности утереть ему нос. - Елена Сергеевна, – Поляков подходит ближе, шепчет. – Вы время видели? - Видела, – отвечает Крылова, даже не поднимая на него взгляд. - Идите отдыхайте, – он умиляется её упрямству. - Я не могу, у меня завтра экскурсия, – проговаривает она сквозь зубы. - Так вы всё выучите, гида потом будет слушать неинтересно, – директор улыбается, шалость удалась.       Лицо Елены бледнеет, затем багровеет. Она встаёт со стула и смотрит прямо в его лицо: - Что вы сказали? - Говорю, там будет экскурсовод. Нужно будет просто сопроводить одиннадцатиклассников, – Виктор не знает к чему готовиться: к плевку, пощечине или испепеляющему взгляду. - Как жаль, – она наигранно опускает глаза в пол. – А я ведь уже почти всё выучила. - Ну ничего, – Поляков всё ещё насторожен, но ждёт хоть какую-то эмоцию. – У ребят будет групповая экскурсия, а у меня индивидуальная. - Да вы... – Елена начинает выходить из себя. – Да у вас... Да идите к чёрту!       Женщина резко обходит директора и быстрым шагом направляется вон из библиотеки, даже не собрав тетрадей и учебников. Обычно холодная и спокойная, с ним она максимально эмоционально нестабильна. Ему ничего не стоит вызвать её негативную реакцию. - С вас завтра экскурсия! – кричит вслед Поляков.       Мужчина берёт в руки её тетрадь и читает. Вернее, даже рассматривает крупные наспех выведенные буквы, но при этом всё равно красивые, понятные. Елена тоже красива, но как её понять... Виктор очень пытается.       На завтраке она с ним даже не здоровается, делает вид, что его не замечает. Педагоги переглядываются между собой по этому поводу, но не решаются озвучить мысли.       Далее Поляков и Крылова провожают уезжающих на лето детей, общаются с их родителями, но не друг с другом. Напряжённое молчание становится тенденцией этого утра.       Экскурсионный автобус подъезжает к главному входу в школу ровно в одиннадцать. Старшеклассники собираются в вестибюле. Завуч ведёт перекличку, чуть нервничает, ожидая опаздывающих. Она ненавидит, когда опаздывают. - Все на месте? – Виктор обращается к Елене, спускаясь с лестницы.       Она оборачивается на голос, привычно ничего не отвечает, но понимает, что при школьниках это молчание будет неуместным. - Ждём Жанну Маслову, – на выдохе, почти закатив глаза, произносит Крылова.       Поляков веселится от её поведения, ему даже нравится провоцировать женщину. - Я здесь, – девушка бежит по лестнице, накидывая кофту. - Живо все в автобус, – Елена не ждёт ни секунды, чтобы не пришлось поддерживать диалог с директором.       Старшеклассники рассаживаются по местам. Крылова садится на первом ряду пассажирских сидений. Убедившись, что все в автобусе, Поляков заходит последним. Улыбается Елене. Нежно, но настойчиво берёт её за руку и тянет на последний совершенно пустой ряд. Возмущаться на него здесь неуместно, поэтому она молча поддаётся. - Вообще-то, по технике безопасности, положено, чтобы один сопровождающий сидел в начале, а второй – в конце, – недовольно шепчет Крылова, когда автобус трогается с места. - А вы всегда все правила соблюдаете? – Виктор кладёт ладонь ей на колено и слегка поглаживает. - Здесь же дети! – шипит женщина. - Вы что, – Поляков обворожительно улыбается, – они в вашу сторону даже смотреть боятся. Вдруг надаёте заданий или заставите писать самостоятельную прямо в автобусе! - Так уж и боятся! – она скептически прищуривается. - О, если бы у нас были номинации, ученики бы определённо проголосовали за вас, Елена Сергеевна, в графе "самая строгая училка", – мужчина уверенно кивает.       Крылова отворачивается к окну. Конечно, она не претендует на звание самой доброй душеньки, но это замечание её несколько коробит.       Скоро автобус подъезжает к Зимовейке. Директор и завуч выводят молодёжь на улицу и вручают толпу в руки гида. - Посёлок у нас небольшой, за пару часов мы обойдём его пешком, – начинает тот.       Раздаётся гул недовольных ребят, но делать нечего. Они постепенно отдаляются от места прибытия. - Не хотите пойти послушать? – в этот раз Елена решает заговорить первой. - У меня же есть свой прекрасный экскурсовод, – он пристально смотрит на женщину. - В моих должностных обязанностях нет пункта "личный экскурсовод директора школы", – Крылова скрещивает руки на груди. - Не злитесь, Елена Сергеевна, – Виктор подставляет ей свой локоть. – Пройдёмся?       К его удивлению, завуч приглашение принимает. Они медленно идут под руку, вдыхая хвойный свежий воздух, смотрят в сторону бегущей недалеко реки. Облака низкие, но светлые. Завораживающая красота природы дарит им спокойствие. - Если честно, я просто понял, что пригласить вас на свидание у меня нет шансов, – Поляков прижимает руку Елены чуть крепче. – Сюда позвал.       Крылова переводит тему: - А вы знаете, что этот посёлок назвали Зимовейкой, потому что здесь раньше было очень много охотничьих угодий, стояло очень много зимовий. И тот берег раньше тоже считался Зимовейкой, но его начали осваивать, передали в частные руки и переименовали... - Я знаю, – Виктор всё же хочет спровоцировать её на ответ. – Я был здесь на экскурсии, когда только купил усадьбу. - Тогда для чего вам нужна я? – она убирает свою руку с его локтя и отстраняется. - В первую очередь, вы нужны школе. Я понимаю, что вы знаете историю в тысячу раз лучше всех вместе взятых старшеклассников, но иногда вы перегибаете палку, – Поляков начинает с похвалы её профессионализма, чтобы заинтересовать и потешить самолюбие Елены. – А мне... Я одинокий зрелый мужчина, прекрасно понимающий, что в ту ночь вы утолили мною свою жажду. Признаться честно, я сделал то же самое. Но у меня возникло чувство...       Женщина грустнеет – то, что в неё влюбляются, преследует постоянно, но вот её сердце – льдинка. - Мне всё очень понравилось, – Крылова смущённо улыбается, вспоминая, – но я не хочу быть обязана чем-то большим, я не готова. - Я вас ни к чему не обязываю, Елена Сергеевна, – Виктор улыбается и обнимает завуча за плечи. – Заглядывайте ко мне иногда. Мне тоже понравилось.       Она тянется к мужчине за поцелуем, прикрыв глаза. У него этот жест вызывает умиление, но Поляков отвечает взаимностью. Он бесконечно влюблён в эту льдинку. И найдёт способ её растопить.       Вечером Виктор делает обход по школе, так как его очередь быть дежурным. Благо обходить немного – почти все ученики уехали на каникулы. Остались только одиннадцатиклассники. Обычно их гоняют за то, что они зажимаются по углам, но сегодня Поляков к ним даже не заглядывает. Ему хватает того, что ребята затихают, когда слышат звук его приближающихся шагов. Пусть зажимаются, целуются. Лучшее время. По себе помнит. Хотя Елена Сергеевна бы их, конечно, разогнала.       Директор бродит по школе, ведомый неизвестно чем, хоть все пункты обхода он уже выполнил. Зачем-то заходит на кухню. Ноги сами ведут в кладовую с вином. Ну а что? Нужно немного расслабиться. Поднимается в учительское спальное крыло. Проходит мимо двери завуча, на секунду задержавшись возле. Думает постучать, но не хочет навязываться. Заходит в свою комнату и видит, что женщина вновь стоит у его окна. Замедляет шаги, разглядывает её, пока она его не замечает. Накинутый, он надеется – на голое тело – шёлковый голубой халат почти до пола, слегка растрёпанные волосы, смытый макияж. - Елена Сергеевна, я уже могу думать, что вам нравлюсь? – всё же решает нарушить это уединение Поляков. - Виктор Николаевич, – она прикусывает губу, кивает на бутылку в его руке, – а вы, я смотрю, любите расслабляться вечерами. - Люблю, но гораздо больше – со строгими историчками, – мужчина ставит бутылку на прикроватную тумбу, снимает пиджак и определяет его на спинку стула за рабочим столом. - И много их у вас? – на лице Елены мелькает ревностная ухмылка. - Вы знаете, одна, – Поляков замечает изменение в её настроении. – Но такое чувство, что каждый день это разные женщины. - И это плохо? – она расслабляется. - Пока не понял, – Виктор улыбается и достаёт из шкафа два винных бокала. - Как обход? Отлепили друг от друга старшеклассников? – женщина садится на край стола.       Халат слегка распахивается, и мужчина пялится на очень коротенький пеньюар под ним и голые стройные ноги. - Решил – пусть любятся. Я здесь тоже, знаете ли, романы не читаю, а кручу, – разливает красное и поднимает свой чёрный взгляд на Елену.       Комната освещена одной лишь настольной лампой и холодной луной. В этом свете она замечает на лице Виктора обезоруживающие ямочки, прямые чёрные ресницы, мудрые морщинки у глаз. Он не похож на тех, кто были "на одну ночь". - Они ведь несовершеннолетние, – Крылова вновь включает безупречную училку. - Они через две недели сдадут все экзамены. Вот-вот им всем будет уже по восемнадцать, – Поляков рассуждает чуть безалаберно. – Ни вы, Елена Сергеевна, ни я больше не будем нести за них ответственность. - Ладно, – женщина удивительно быстро сдаётся. – Но это на вашей совести, Виктор Николаевич. - За любовь? – он протягивает ей бокал вина. - Ну а почему нет? – Елена тихо смеётся.       Виктор делает три глотка и отнимает бокал от губ. Завуч же опустошает залпом. - Тяжёлый день? – Поляков иронизирует. - Да, – её немного ведёт от алкоголя. – И, надеюсь, хороший секс. - Хмм, – мужчина приближается к ней предельно, его сердце уже ускоряет ритм, – хорошая идея. Но у меня есть условие.       Он дышит ей почти в лицо, уже запускает руки под подол халата, бессовестно оглаживает. - Какое же? – Елена заведена с пол-оборота. - Власов, Зимина, Синицына, Щукин... - Вы хотите четвёрки для них? – её взгляд затуманен. - Да, – Виктор спускает шёлковый халат с её плеч и опускается к ним с поцелуями. - Какой же вы добрый, господин директор. Всё другим, ничего для себя, – Елена не выдерживает напряжения, подставляется под эти невесомые ласки. - Это значит – договорились? – мужчина чуть отстраняется.       Она смотрит на него совершенно пьяными от возбуждения глазами и согласно кивает головой.       Поляков подхватывает любовницу и осторожно кладёт на кровать. Но Елена резко садится и начинает расстёгивать пуговицы на его рубашке. Её движения чуть рваные, торопливые. Она хочет его. Быстрее. Виктор же в это время просто любуется её красотой, противоречивостью и страстностью. Наконец, она встаёт на колени на кровати и снимает белую рубашку. Приникает к его шее и груди губами, оглаживает пресс, спускается ниже. Чуть стонет от предвкушения, когда касается через брюки возбуждённого твёрдого члена. Ощущает, как увлажняется.       Мужчина даёт ей расстегнуть ремень, спустить брюки, но далее перехватывает инициативу. Поваливает на постель, впивается в губы, бесстыдно оставляет на шее и груди засосы. Снимает халат вместе с пеньюаром. Елена инстинктивно разводит ноги, открываясь. Виктор долго не ждёт, освобождает свой возбуждённый член от боксеров, нависает. Проводит головкой с уже проступившей естественной смазкой по пульсирующей женской плоти вверх-вниз, дразнит. Но у Крыловой сегодня нет настроения ждать, она нетерпелива. Двигает бёдрами навстречу и сама насаживается на большой член, увитый набухшими венами.       Они синхронно стонут. Елена – от приятной наполненности, а Виктор – от жара и узости её влажного лона.       Мужчина начинает движение, сразу глубоко и ритмично. Крылова быстро плывёт, непрерывно стонет, даже не боясь, что кто-то услышит. Извивается, выгибается. Кончает ярко – с полукриком-полустоном. Сама соскальзывает, толкает Виктора на подушки и облизывает всё ещё возбуждённый горячий член. Накрывает головку губами, водит по ней языком, берёт глубже. С каждым движением быстрее. Поляков держит её за волосы, подмахивает в ритм, входит в глотку. Изливается.       После приходит в себя, тянет Елену в объятия, смотрит слегка виновато – не сильно ли увлёкся. Она сглатывает и улыбается.       Утром Виктор снова просыпается один. На столе отсутствует начатая вечером бутылка вина. Крылова не приходит на завтрак, появляется в учительской к обеду. Их разговоры формальны, только о работе.       Следующие две недели Елена к нему не приходит. Те четверо учеников получают аттестаты без троек. Директор договорился с непреклонной историчкой. Хоть они ничем друг другу и не обязаны.       Последний день в школе для учителей начинается сумбурно. Все пытаются завершить дела, чтобы спокойно уйти в отпуск. К трём часам дня Елена и Виктор остаются в учительской одни. - Я полтора месяца буду в Калининграде с отцом, поэтому, если что-то срочное, я приехать не смогу, – Елена кружит по комнате расфасовывая по шкафам папки с документами. – Приеду в конце августа, составлю расписание для всех классов, сформирую планы.       Поляков слышит только то, что она уезжает далеко и надолго. Грустнеет. Крылова это замечает. - Виктор Николаевич, радоваться надо, – она останавливается перед ним, сидящим на диване, и разводит руками. – Лето на дворе, отпуск! - Отпуск, да, – он выдыхает и поднимается. – В июле уже собрание попечительского совета без вас, в начале августа – собеседование новых учеников. Тоже без вас. - Вы справитесь, – она широко улыбается. - Мы не увидимся полтора месяца... и вы, Елена Сергеевна, меня даже не поцелуете? – Виктор наклоняется к женщине и приникает к пухлым нежным губам.       Она охотно отвечает, обвивает его шею руками. - Доча, ты ещё долго? – дверь в учительскую открывает Сергей Андреевич.       Елена краснеет и вылетает в вестибюль. Крылов лишь качает головой и немногозначно улыбается, глядя вслед взрослой дочери. - До встречи, – кричит Поляков, слыша, как удаляется звук стучащих по паркету каблучков. – Хорошего отпуска!