Вселенная +1

Антон походит вплотную, прижимаясь к сгорбленной спине и обнимая зажатые плечи. – Арс. – Нет, перестань. Зачем? – Арсений опускает голову, уходя от аккуратных прикосновений. – Зачем ты это делаешь? – Потому что ты мне нравишься. И довольно давно. Антон ищет в себе противоречия и не находит их. Вот так просто. Он так долго ждал, так долго надеялся, но сейчас при любом малейшем отказе он сможет уйти и больше никогда в жизни не трогать Арсения. Но Арсений не отталкивает, только мелко дрожит и как-то весь собирается. Плечи расправляет, руки расслаблено кладет на колени – он разворачивается, поднимается и обезоруживающе смотрит на Антона, застывшего перед ним. – Поцелуй меня. С Арсением Антон знаком очень давно. Тот ворвался в тихую спокойную жизнь Антона вихрем и остался. Остался в разуме, в сердце, но не физически. Он был рядом, но не был с Антоном. Арсений смеялся своим бархатистым мягким смехом, пил из железной трубочки и морщился на дурацкие чужие каламбуры, параллельно придумывая свои, не менее дурацкие и изобретательные. У него это получалось лучше всех. Арсений был тихим и вдумчивым и одновременно с этим громким и безрассудным. Арсений был как картина в музее – вот она, смотри, любуйся, но руками не трогай. А трогать очень хотелось. Антону всегда было любопытно, как лежит щека Арсения в его огромной ладони и как точки родинок ощущаются кожей. Антону больше ничего и не нужно. Тот самый неуловимый Арсений сейчас глядит на него испытывающе, ожидая хоть что-то, и это что-то не заставляет себя ждать. Антон двигается вплотную и ощущает холодные губы. Целовать Арсения сложно. Арсений пытается унять дрожь, хватаясь за чужие руки, но выходит слабо. Зубы стучат, как стучали бы, если бы он промерз насквозь в промозглый вечер, и Антон осторожно освобождает свои руки от хватки, нежно обнимая ими спину Арсения и поглаживая ее медленно горячими пальцами. Руки Арсения прижимаются к груди, но не отталкивают, а скорее безвольно вжимаются. Арсений мягко отстраняется, но не выходит из захвата рук, а опускает голову, упирается лбом во вздымающуюся антонову грудь. Антон аккуратно целует в макушку, боясь испугать, и Арсений прижимается щекой, разворачивая голову. – Почему ты такой? – звук выходит резким, разрушающим тишину, но Антон спокойно реагирует на срывающийся голос. Он ждал чего-то такого. Арсений очень любит актерствовать и надрыв в его голосе, и подобный вопрос вышли прямиком из драматического произведения, где Арсений, естественно, главный герой. – Какой? – Антон пожимает плечами. – Хороший. – Потому что у меня есть велосипед? – Антон ляпает первое попавшееся и слышит мягкий смешок. – Надо будет летом покататься вместе. – Вместе? – Антон отстраняется и заглядывает в глаза Арсению. У того красные глаза и переливающиеся в полумраке комнаты дорожки слез. Антон кладет ладонь на щеку и вытирает большим пальцем бархатистую кожу. – 100%. Щека Арсения в ладони лежит как влитая.