Hunting The Sun

Вид Казадора, держащего на руках младенца, завернутого в шёлковое одеяло, не вызвал у Астариона ничего, кроме беспокойства. Он был бы бессилен помешать этому ублюдку напитаться, высасывая из него жизнь, пока ребёнок не превратился бы в оболочку. Звуки зверски убитых неподалеку слуг не снизили напряжения. — Шшш, шшш… — сказал лорд, прижимая к себе воркующий свёрток. — Иди сюда, Астарион. Его ноги двинулись сами по себе, и он почувствовал, как желчь подступила к горлу. Боги, он собирался с силами и представлял, что этот ублюдок планировал заставить его сделать сейчас. Замучить ребёнка? Хотел сказать ему, чтобы он напитался его кровью? Нет, это было бы чрезмерно большим лакомством для такого отродья, как он. Казадор повернулся и развернул немного одеяла, обнажив пухлое лицо с румяными щеками, потрясающими глазами и пучком блестящих белых волос. Астарион сморщил лицо, ожидая приказов. — Что ты видишь? — спросил Казадор, словно риторически. — Я… это всего лишь ребенок, — сказал он, почти умоляя. — Нет, это не так, — мужчина ухмыльнулся, пробежавшись пальцем по её волосам. — Эти волосы. Странные, правда? — Что вы имеете ввиду? — Леди Таисия славилась своими чёрными волосами цвета воронова крыла. А до того, как поседел, Лорд Роланд был более тёмный блондин. Любопытно, что у их дочери при рождении такие белые волосы. Я собирался вонзить в неё когти, когда заметил, что её волосы были того же оттенка, что и цветок. Астарион приподнял бровь. — …Мой господин? — Я чувствую это. Когда я держал её в руках, я чувствовал то, чего не испытывал веками: тепло солнца, — он усмехнулся. — Я не помню, и меня не волнует, как родители назвали её. Без сомнения, как-то скучно. Я это исправлю. В конце концов, теперь она должна быть Зарр, — он снова завернул её. — Думаю, я оставлю её в живых. Пока не смогу обуздать солнце. Кулак Астариона сжался, костяшки пальцев побелели. — Вечная жизнь, милорд? — спросил он, скрывая горечь от этих слов. — Нет. Что, если мы таким образом лишим её силы Солнца? Нет, она останется человеком… Хотя в качестве отродья её будет гораздо легче контролировать. Точно так же, как и тебя. Согласись со мной. — Да, сэр, её будет легче контролировать. Также, как вы сделали со мной. Сволочь. В этот момент часть потолка обрушилась на пол позади него, полностью загоревшись. Астарион хотел, чтобы его ноги двинулись, унесли его, прежде чем остальная часть поместья рухнет вокруг них. Но Казадор не спешил, раскачивая ребёнка взад и вперед и глядя ей в глаза. Он вздохнул и провальсировал мимо раба. — Пойдем, Астарион, — Астарион развернулся, чтобы последовать за ним. — Коронная лилия… Я хочу дать ей имя, которое будет соответствовать её призванию. Одна из горничных закричала, когда вампиры впились в её плоть, разрывая на части, пока девушка не превратилась в фонтан крови. — Как насчет… Ах да. Лилитирика, — когда они приблизились к главному входу, вокруг них упало ещё больше обломков. — Сокращенно Лилит, наверное. Лилитирика Зарр. Да, мне нравится, как это звучит. *** Правила были ясны: она была его дочерью и всегда ею являлась Лилит Зарр. Никто не должен был упоминать Эйнмеллов. Никто не должен был входить в её комнату без его разрешения. Самое главное, чтобы никто не пролил ни капли её крови. В течение следующих нескольких лет Астарион наблюдал самое странное поведение в Казадоре. Он обожал девочку, следил, чтобы она была хорошо одета и имела игрушки. Адская фигура, которая его мучила, напоминала чем-то отца, когда он был рядом с ней. О, но Астарион не ошибался. Как только она уходила, спрятавшись в своей кроватке, дьявол выходил поиграть. Он задавался вопросом, скажет ли Казадор когда-нибудь ей правду. Ей было не больше четырёх. В меню Казадора в тот день был красивый девственник. Вместо того, чтобы сожрать его прямо на обеденном столе, он повесил мужчину на крюк, вылил его кровь в канистру, а затем перелил в кубок. Астарион задавался вопросом, почему он вдруг стал «джентльменом» во всем этом, когда принес ему упомянутый бокал, а затем увидел. Во главе стола сидел сам лорд, а на коленях у него сидела девочка. Её волосы были завязаны синими лентами, а маскарадное платье обрамляло её тело. Казадор использовал вилку и нож, чтобы нарезать еду, в которой Астарион узнал мясной рулет. Он давно не видел твердой пищи. Казадор поднёс вилку к её рту, и она послушно съела. Это не могло быть трудно, ведь еда должна была быть восхитительной. — Ой, — Казадор поднял глаза. — Это мне? Спасибо, Астарион, — он взял кубок и заметил, что маленькая девочка из любопытства смотрит на отродье. — Лилит, это Астарион. Он один из моих любимых слуг, — глаз Астариона дернулся, — скажи привет. — Привет! — чирикнула она. — Астаминион! — Астарион, — повторил Казадор со смешком, явно забавляясь. — Астарион, — она повторила за ним в тон его тону. Эльфа чуть не стошнило. — Очень хорошо. Астарион… — вот оно. — Сядь. — Да, мой Лорд. На этот раз без выбора? Интересно. Но, тем не менее, он был напуган. Что будет делать Казадор, особенно когда маленькая девочка здесь? Она смотрела на него с такой невинностью в глазах. Если бы она только знала, насколько отвратительно и мерзко это чудовище. Астарион взял стул и сел, наблюдая, как Казадор скармливает Лилит последние несколько кусочков, прежде чем промокнуть её губы салфеткой. Он потянулся к кубку и сделал глоток. — Ммм… это восхитительно, — сказал он, глядя на Астариона. Ах, это было самое любимое развлечение. — Божественно. — Что это такое, папа? — спросила Лилит, пытаясь заглянуть в кубок. — Это? — Астарион ждал ответа Казадора. — Это кровь, моя дорогая, — он вытаращил глаза, не ожидая, что лорд окажется таким… Правдивым. — Ты знаешь, что такое кровь, не так ли? Она кивнула. — Я не знала, что ты можешь её пить. — Только определённые люди могут. Нас называют вампирами. Нам это нужно, чтобы выжить. Но тебе, моя дорогая, — он погладил её по волосам. — Не нужно это пить. Просто убедись, что держишь её внутри тела. Ты можешь есть разную еду: мясной рулет или мороженое. — Ура, мороженое! — она хлопнула в ладоши. — Папа, Астарион тоже вампир? — В некотором роде. Не так ли, Астарион? Астарион прочистил горло. — Да, — ответил он, стараясь сделать свой ответ как можно более расплывчатым. — В некотором роде. — Астарион тоже собирается пить кровь? — Он выпьет. В данный момент он не голоден, — Казадор сделал большой глоток из кубка, вытер губы. Он поднял руку, щелкнув пальцами. — Эмелина! — он позвал. Из тени вышла женщина, ещё одна рабыня, подобная Астариону. Она подошла, опустив голову. — Да, мой Лорд? — Я думаю, что Лилит пора принять ванну и лечь спать, — он встал, протягивая ей руку. — Сладких снов, моя дорогая. — Спокойной ночи, папа! — прежде чем отослать её, он поцеловал её в голову. Теперь там были только они одни. — Астарион, — на его губах появилась злая улыбка. — Бери девятихвостую. Я хочу развлечься. Астарион вздрогнул. — …Да, мой Лорд. *** Эмелина была такой же рабыней, как и он. Это была высокая эльфийка, стройная, с длинными ногами и угловатым лицом. Густые, похожие на солому волосы ниспадали ей на спину. Шаль всегда вокруг её рук — последнее напоминание о её прошлой жизни. Она рассказала Астариону, как стала отродьем Казадора: ей предложили вечную молодость, и как многообещающая певица, она согласилась на сделку. Теперь она была не более чем певчей птицей, запертой в клетке. Ещё одной игрушкой своего хозяина. Но Эмелина также была женщиной, что дало ей привилегию заботиться о Лилит, избавив её на данный момент от жестокости Казадора. О, как Астарион ненавидел эту деталь, особенно в такие времена. Он застонал от боли, когда кинжал пробежал по его спине, рассекая кожу. — Не двигайся, Астарион, — сказал Казадор, как будто просто смахивая пыль со своей одежды. Астарион чувствовал вкус крови от того, насколько сильно он закусил губу. Его костяшки пальцев побелели от хватки, а челюсти болели от того, как сильно он сжал их. Он услышал позади себя мрачный смешок Казадора, который отпустил нож, просто чтобы провести пальцем по ране. Внезапно Астарион услышал, как открылись двери. — Господин! — голос Эмелины заставил его оживиться. — Мастер, мне очень жаль, что я прерываю… — Тогда почему?! — он зарычал, выпрямился и швырнул кинжал на пол. — Скажи мне, почему ты вломилась сюда? — Это о вашей дочери, милорд, — Астарион слегка застонал, заставляя себя подняться, несмотря на жгучую боль в спине. — Я-я, Вы должны увидеть это сами. Казадор насмешливо взглянул на Астариона. — Хорошо, — сказал он. — Приведите её ко мне сейчас же. А ты надень рубашку. — Да, сэр, — ответили они. Астарион поднялся на ноги с мучительным стоном. Каждое движение обрушивалось на его спину. Он поморщился, застегивая рубашку, чувствуя, как ткань прилипает к его ранам. — Встань прямо, Астарион. И перестань так выглядеть, — ему ничего не оставалось, как подчиниться. Эмелина привела Лилит, передав её Казадору. — Лилит, дорогая, — сказала она нежным почтенным голосом. — Можешь ли ты показать отцу свой новый трюк, пожалуйста? — Да! — сказала она с широкой улыбкой. Маленькая девочка глубоко вздохнула и начала петь. Поначалу её расстроенный голос казался не чем иным, как пыткой, пока её белые пряди волос не засияли нимбом. На лице Казадора появился шок. Это зрелище удивило даже Астариона. Он выпрямился и постепенно забыл о боли в спине. Нет, это было не совсем так. Астарион прищурился и отступил назад. Прикоснувшись к рубашке, он не чувствовал ни ран, ни грамма боли. — Моя спина… — Что такое? — Казадор подошёл, взяв с собой девушку. — Папа? — спросила она, когда он провел рукой по рубашке Астариона, ощупывая его кожу. Ничего, кроме тепла солнечного света на его коже. — Я сделала что-то не так? — Нет. Совсем нет, любовь моя! — он торжествующе рассмеялся, поддерживая её. — Это было фантастически! У тебя дар. Дар — забавный способ выразить это. — То есть ты счастлив? — Да, — он позвал другую служанку и передал её. — Чтобы Маленькая Лилит ни захотела из кладовой, дайте это, и пускай она идёт спать. Девчонка ворковала от счастья, когда её уводили, оставив Казадора с Астарионом и Эмелиной. Как только она ушла, он бросился к нему, разорвав рубашку сзади. — Исчез! — он ахнул. — Они все исчезли! — Я заметил, — сказал Астарион, стараясь не насмехаться по этому поводу. — …Ощущалось тепло, как солнечный свет. — Тогда я близко, — затем он отправился к Эмелине. — Слушай меня внимательно. Дай ей уроки пения. Это, кажется, спусковой крючок. Научи её всему, что ты знаешь. Если её голос — ключ к этому, ключ к разгадке тайны солнца… — он ухмыльнулся. — Ты будешь вознаграждена, Эмелина. — М-Мастер? — она спросила. — Если Лилит подарит мне дар солнца, то я дам тебе то, чего ты жаждешь, — Астарион поднял глаза. — Мою кровь. Эмелина ахнула, в её глазах мелькнула надежда. Все это время Астарион мог только смотреть в пол. — Д-да, Мастер! Я вас не подведу.