крещёная

Обычное утро, обычный день, обычная рутина. Карина давно поняла, что живёт в дне сурка, который так приелся за этот учебный год. Нет, конечно, было разнообразие между школой и редкими прогулками с подругами, но чаще всего её день заканчивался засыпая перед учебниками, ведь ЕГЭ само себя не напишет, а как ни крути - готовиться нужно. Так и сегодня, прочесывая очередной сайт с информацией к грядущему экзамену по математике, девушка куняет в тетрадь, чуть-ли не засыпая. — Кариша, может ты выйдешь с нами покушать? — мама аккуратно облокачивается на дверной косяк, заглядывая на свою дочь, — я приготовила твою любимую курочку с рисом. — потом, — отмахивается Долиашвили, потирая глаза. Карина сильной любви к женщине не проявляла, ведь знала, что это не больше, чем показуха перед её хахалем, что уже несколько месяцев живет с ними. Она не озвучивала вслух свою неприязнь к этому мужчине, уж тем более к матери, но давала понять, что на контакт с ними идти не хочет. Отец развелся с её матерью больше, чем год назад, когда Карина только перешла в десятый класс. Тогда жизнь её матери пошла под откос. Нет, она не стала пить, либо чего хуже - употреблять. Её мама решила почувствовать, что такое «вторая молодость», но не учла того, что шестнадцатилетнюю девочку она никуда не денет, та по прежнему оставалась её дочерью. На экране телефона всплыло сообщение. По фотографии на аватаре стало понятно - Маша. Девушка постоянно пересылала ей всякие тупые мемасы и видосы из тик-тока. Карина недолго думая открыла ссылку, но то, что она увидела, заставило её поменяться в лице. — фу, блять, — с отвращением пошипела девушка, возвращаясь в переписку. — ну и зачем ты мне это скинула? Я и без тебя знаю, что они ебанутые, это даже не удивительно. — ну ты прикинь? Избить человека по пьяне! Так их ещё и сняли из под тишка! Жаль лиц не видно, но ты ж по курткам поняла, кто это? Я удивлена, что они его ножом не пырнули, хотя Оэл такая, что могла. — я бы не удивилась, если честно. — ладно, эта Макарова - дура, Виолетта то всегда мне казалась адекватнее своей подружки… — Они два сапога пара - по этому и общаются. — и то правда. Карина эту шайку всегда стороной обходила, уж очень не хотелось попадаться на глаза этим на голову отбитым из параллельного класса. По слухам Лана не первый раз кого-то избивала, но её дядя, который работает в полицейском участке, все время её отмазывал. Долиашвили наслышана про семейку Макаровой: мать наркоманка, отец - алкоголик, которого с девяносто шестого трезвым никто не видел. неудивительно, что Оэл выросла не принцессой, а вся в партаках, которые ей бьет её подружка по несчастью - вилка. Про Ви и её семейку тоже слухи ходили, но известно не многое: росла девчонка без отца, он ещё до рождения девочки свалил от её матери, ну а сама мать - психолог, который стабильно уходит в запой из-за затяжной депрессии. Даже слушок ходил, что Виолетта несколько раз её из петли доставала, но верить этому или нет - Карине без разницы, она свечку не держала. Карине в принципе нет дела до этих двоих, а на этот раз она лишь надеялась, что их исключат, ведь на видео четко видно, как эти двое избивают какого-то парня лет двадцати. Конечно, лиц не видно, да и снимали на какую-то мыльницу, но опознать девушек по курточкам и татуировкам на руках - проще простого. С этой мыслью девушка и ложится спать, оставляя маленький ночник включенным. Очевидно, что завтра не будет первого урока, ведь участковый соберет всех учителей на допрос, чтобы хоть как-то замять это дело. *** — как я и думала, — в слух говорит Карина, сжимая в зубах сигарету. — ты о чем? — Маша кепку под капюшон прячет, стряхивая пепел куда-то в слякоть от снега. Карина только рукой на приближающуюся патрульную машину указывает. Из-за угла, где девочки перед каждым первым уроком курят, конечно плохо видно, но кто и за кем приехал - очевидно. — это дядя Оэл? — Романова, глазами блымает, всматриваясь. — ну да, приехал, как обычно, прикрывать задницу своей конченной племянницы, — Карина бычок в снег кидает, пачку камэла в рюкзак пряча. — пойдем глянем, чё за движ? — Романова улыбается, ямочки на щечках вырисовывая. — тебе чи не похуй? В любом случае узнаем. Маша несколько коротких взглядов в сторону школы кидает, в затем долгим щенячьим взглядом на Долиашвили смотрит. Карине не понять этого интереса Маши, ведь город небольшой, а школа ещё меньше - уже вечером они узнают всё в подробностях. — ладно, свидетель Иеговы, идём, — закатывая глаза, делает шаг к Романовой, — хотя у нас, между прочим, была фора прогулять урок, которого нет. — Карин, на будь душнилой, интересно ведь! — Маша даже шаг ускорила, обгоняя подругу. *** Неразборчивый бубнёж доносится из кабинета директора. Маша стоит на ушном, всякий раз фыркая на Карину, когда та пытается что-то сказать. — слушай, ну ты всё равно ничего не слышишь, на кой хер мы тут стоим? — шёпотом говорит коротко стриженая, оглядываясь по сторонам в коридоре, — если запалят - мы ещё сверху пиздов получим… Но девушка не успевает договорить мысль, ведь подруга резко дёргается от двери, подхватывая Карину под руку. Несколько быстрых шагов в сторону соседнего кабинета, а Долиашвили даже пискнуть не успела, когда позади её спины распахнулись двери в кабинет директора. — ведите его сюда, раз уж из-за него вы как бешеные собаки на людей кидаетесь! — по высокому и противному голосу, девочки не оборачиваясь узнали их директора - Любовь Васильевну. Мерзкая тётка, с короткой стрижкой и ярко красными волосами; от неё всегда пахло каким-то освежителем воздуха, но Маша называла его « — одеколон «Александр», 3 в одном, при желании можно травить тараканов.». Романова быстро оглядывается назад, резким движением оттягивая Карину из поля зрения этой старой грымзы. Девочки оказываются в подсобном помещении кабинета химии. — не хватало ещё под горячую руку попасть, блять, — всё так-же недовольно бубнит Карина, стоя около двери. — та хватит пиздеть, лучше слушай, что узнала, — Романова на парту запрыгивает, игнорируя все тетради и листочки, которые оказались под её пятой точкой, — они, короче, избили пацана, ну типа который друга, или брата, кто там он ей? Ну короче того пацана, с которым Оэл тусуется. Вот, этот пацан, этого «брата» Оэл, какими-то фразами цеплять начал, ну они его и отпиздили, для профилактики. — ахуеть, — девушка брови задирает, глазами блымая, рядом садится, — для профилактики? Это что нужно было сказать Мише, чтобы эти двое того пацана так отмудохали? У него, на видео, кровь юшкой с носа шла… — я сама не знаю, — Маша безразлично плечами пожимает, — он ведь из десятого класса? — ну да, — Карина на подругу смотрит, понимая, что в этой милой девочке хранятся все сплетни их маленького городка. — вроде слушок ходил, что он с мальчиком из соседнего города встречается, — Романова вспомнила новости, которые подавались огласке ещё в сентябре, а сейчас, на минуточку, март месяц, — ну помнишь, к нам на соревнования в том году приезжали футболисты? Оэл ещё одному из них воды в кроссовки налила, что из-за этого очередной скандал был? Карина такие вещи не запоминала, а даже если и помнила, то не долго. Нет смысла забивать память ненужной информацией. Ей очень повезло, что у Машиной памяти была дополнительная SD-карта, ведь по-другому объяснить, как она запоминает такие незначительные вещи, Карина не могла. — что-то такое припоминаю, но если честно как-то похуй, кого и за что эти две выскочки избили, мне главное - что меня не трогают, — ровно по звонку на перемену Долиашвили поднимается со стола и идет к двери. — и то правда, — Маша воле-не-воле, но соглашается. *** Ближе к шестому уроку девочки и вовсе забыли о утреннем инциденте, несмотря на то, что вся старшая школа, словно улей, гудели об этом первые несколько часов. Виновницы торжества в школе появились только к последнему, седьмому уроку. Странным было лишь то, что эти двое никогда не пропускали физ-ру, даже сегодня. У Карины было маленькое правило, которое они с Машей соблюдали: если последний урок физкультура - значит последнего урока нет. Оно работало всегда, кроме сегодняшнего дня, ведь Машу прямо тянуло посмотреть на то, в каком состоянии эти двое. — почему у нас именно сегодня совместная физкультура? — Карина закатывает глаза, глядя на довольную Машу, которая даже не переодевшись идет в спортзал. — так выпала карта, так судьба расставила роли… — Романова песню напевает, заставляя подругу улыбнуться. В целом ничего интересного они и не увидели, если не считать синяк под глазом Виолетты и разбитую губу Оэл. Девочки были явно не в настроении и периодически фыркали друг на друга, передавая мяч. Долиашвили на Романову только поглядывает, задумываясь, чё её так тянет на этих двоих поглазеть. Она хотела задать этот вопрос, но Маша её опередила, своим заветным: — курить идем? — убирая немного потные пряди волос под кепку, улыбается девушка. — ну конечно, — стоит задать этот вопрос, но чуть позже. — сегодня, кстати, какой-то движ намечается, тебя родаки отпустят со мной и Светой? — Маша не упускала возможности прийди на какую-то сомнительную тусовку по репосту, ведь развлечений в их городе не так уж и много. — ты ведь знаешь, что я вас двоих не брошу, уж тем-более зная, как вы пьете, — Карина смеется, кидая в подругу её курточку. — то-есть ты с нами? — Маша лыбится, шнуруя свои кроссовки на несколько плотных узлов. — конечно с вами, мне и самой не помешает из дома начать выходить, а то я скоро в мамину орхидею превращусь, — девочки смеются, приводя ещё несколько сравнений Карины с сервизом, ковром на стенах и прочим, что собирает пыль. Маша ещё долго шутит и ведет бессмысленные монологи, пока Карина лишь изредка поднимает на неё глаза, кивает и продолжает слушать. Если честно, то она не хочет сегодня куда-то идти, что-то пить и уж тем-более отводить пьяных девочек по домам. У неё были другие планы, в прочем, как и на каждый день: школа, учеба, ужин, душ и сон. «гребаный день сурка» - думает она про себя, стараясь отгонять мысли о том, чтобы прямо сейчас отказаться куда-то идти с Машей и Светой. «нельзя всё время сидеть дома» - думает, когда переступает порог в старый подъезд, поднимаясь на свой, родной третий этаж. На лестничных пролетах как обычно сидят соседские кошки, вытирая пыль с пола пушистыми хвостами. «тебе нужно отдохнуть от школьной рутины. Один вечер ничего не поменяет» - думает про себя, завязывая шнурки на потрепанных жизнью найках. — Карин, уже поздно, ты куда собралась то? — мама из своей комнаты выглядывает, рассматривая девчонку. — собираюсь готовиться к ЕГЭ у Маши дома, там долго, так что останусь с ночёвкой, — без зазрения совести врёт, ведь знает, что мама ей поверит. — с каких пор Машка, подружка твоя, за ум взялась? — хитро лыбиться Дмитрий, кавалер её матери. — никогда не поздно стать образованным человеком, уж тем более - начать готовить к экзаменам, — фыркает Карина, замечая, как хмурится мама, аккуратно при обнимая Дмитрия за плечо, — или у вас есть сомнения, Дмитрий Валерьевич? Мужчина только молча кивает, отправляясь на балкон. Спустя минуту коридор заполняет знакомый Карине запах камэла, ведь именно у новоиспеченного отчима она и стреляла эти сигареты, по началу, пока ей продавать не начали. Мама к дочери подходит, лишь аккуратно по плечу её и гладит и аккуратным «будь осторожна, темно на улице» провожает. Карине лишь кивает, переступая порог квартиры. Она постарается быть осторожной, но обещание не даёт.