Песнь северного ветра

Дни тянутся быстро, сменяя друг друга в череде безликой и повторяющейся рутины. Чуть больше месяца и всех ждут экзамены, поэтому Хогвартс медленно затихает после осенних пиршеств. Даже привидения, что любят порезвиться и пугать студентов, кажется перенимают настроение учащихся, предпочитая удаляться в отдаленные коридоры и башни.  В большинстве случаев Гермионе хватает сил только на то, чтобы добрести до кровати и упасть лицом в подушку, прямо в форме и сапогах. Она засыпает в ту же секунду. Потом просыпается, замечая, что с каждый утром за окном их спальни небо становится все темнее и темнее, принимает душ и предыдущий день повторяется вновь – быстрый завтрак, занятия, тренировки, душ, учеба в библиотеке и изможденное падение в кровать.  Джинни почти каждый вечер вытаскивает ее бегать вокруг Хогвартса и они наворачивают круги по окрестностям, пока легкие не начинают гореть огнем, а ноги заплетаться. Ворота Хогвартса, теплицы, пустующая с начала года хижина Хагрида, крутой склон, кромка Запретного леса, мост, побережье Черного озера и вновь ворота Хогвартса. Раз за разом.  Она ненавидит бегать. Это ужасно утомительно, отвратительно из-за пота и вечно мешающих волос и как же невозможно скучно. Обычно Джинни резвой ланью бежит впереди и наслаждается процессом, пока Грейнджер кряхтит, бранится самыми грязными выражениями и проклинает каждый камень, попавшийся ей на дороге.  – Давай, давай! – кричит ей Джинни, пока она на четырех конечностях взбирается вверх по склону, помогая себе руками. – Шефер с тебя шкуру сдерет, если будешь так бегать перед ним.  Профессор Шефер строг и требователен, поэтому она постоянно получает удары тренировочным мечом в плечи – “Разве так держат меч, мисс Грейнджер”, в бедра – “Ноги даны вам для того, чтобы вы двигались. Бой это танец. Пока вы топчитесь на месте, как взрывопотам, экзамен вы не сдадите”, по спине – “Ваш внешний вид – одно из ваших оружий. Не сутультесь и не крените голову вперед.” и по голове – “Вы пришли сюда учиться, а не болтать с подругой”. Впрочем тогда отхватила и Джинни.  Однако, у него были студенты на которых он поставил крест. В эту группу, помимо прочих, входили Невилл, что путался в ногах и непременно в течение нескольких минут оказывался за пределами плато, как бы не старался избежать этого, и Луна, что могла бы пробежать, почти летя, хоть всю территорию Магической Британии, но держала меч, как первокурсник даже спустя столько лет обучения.  Но неожиданно, конкуренцию Шеферу составил Нед Хансен. Как в требовательности, так и в стиле воспитания. Дуэли стали привычным делом не только на занятиях по боевому искусству, но и на защите от темной магии. За достаточно короткое время у всех студентов на тумбочках появились склянки с настойкой Растопырника. Ими лечили следы от Жалящего проклятия на телах, после замечаний нового профессора.  Дурмстрангцы каждый раз усмехались, покидая кабинет и оглядывая ноющих и прихрамывающих студентов Хогвартса. За несколько недель Хансен не разу не использовал Жалящее проклятие на северянах. Оно и не нужно было. Тому, как они колдовали могли позавидовать лучшие ученики Хогвартса. Точные и выверенные движения палочкой, абсолютно непроницаемые и идеальные щиты, быстрота и гибкость тел, стремительно перемещающихся по кабинету – все вызывало восхищение и неминуемое раздражение из-за зависти. Особенно, после Жалящего проклятия, попавшего в лицо.  – Мое желание разбить кому-нибудь из них нос с каждым днем все больше и больше. – ворчит Гарри, потирая распухшую щеку и кидая кислый взгляд в противоположную сторону кабинета, где практиковались лучшие дуэлянты.  – Они не виноваты в том, что наши навыки низкие. – успевая в последний момент увернуться от Конфринго, Гермиона откликается на нытье парня. – Но я бы тоже не отказалась. Я не разу ни в кого не попала. – Я был бы не прочь проклясть и Хансена. – шипит Гарри, выбрасывая руку вперед и выпуская Редукто в студентов напротив него, но сразу же отшатывается назад от влетевшего в лоб заклинания.  – Можете попытаться, Поттер. – равнодушно проговаривает профессор Хансен, медленно проплывая мимо них. – Но сначала научитесь хотя бы вовремя применять Протего, иначе наша с вами дуэль станет насмешкой над этим словом.  – Почему он ко мне пристал? – лицо гриффиндорца больше напоминает битый помидор, когда он оборачивается на подругу и разводит руки в сторону. – С самого первого дня, он вцепился в меня клешнями. Каждый раз. – мямлит он через опухшие губы. – Каждый раз я остаюсь после занятий и слушаю его лекции про северные легенды, разницу между магией, важность уметь сражаться и остальную ерунду. – Может ты ему просто понравился? – саркастически усмехается Грейнджер, выставляя перед собой и другом щит от Экспеллиармуса, которые мечет Финниган во все стороны. В это мгновение Жалящее проклятие прилетает ей в шею. Она шипит сквозь зубы. – Перестанете болтать и наконец атакуйте партнера напротив себя. – кричит ей Нед Хансен через класс, сидя на столе и покачивая палочкой в пальцах. – Следующее заклятие будет направлено в ваше лицо.  Ведьма недовольно рычит и развернувшись выпускает несколько проклятий в одного из дурмстрагцев и заодно в Дина Томаса. Все они разбиваются об их щиты.  – Черт возьми. Да, как мне их достать! – рычит Грейнджер, прикрываясь Протего от ответной волны проклятий.  Вдруг ее до этого поверхностный взгляд, скользящий по другим студентам, бьющимся в дуэлях, встречается с Малфоем, колдующего с другой стороны класса. Тот бегло осматривает ее скептическим взглядом, что никак не мешает ему следить за противниками и легко отражать летящие в его сторону проклятия, когда как Гермионе нужна максимальная концентрация в такие моменты.  Грейнджер недовольно выдыхает, сдувая упавшую на лицо прядь волос, что лезет в глаза и рот. Малфой с насмешливым выражением на лице, быстро стреляет глазами ей в ноги, после чего сразу возвращается к дуэли. Гермиона непонимающе хмурится. Отвлекшись на секунду, чтобы выпустить еще одно удачное проклятие, Драко вновь косится на ее ноги, после чего находит ее глаза. “Что? Я не понимаю.” говорит она взглядом и дурмгстранец разочарованно закатывает глаза. После чего еще раз смотрит на ее ноги, кивая в их сторону, и требовательно воззряется на нее. Грейнджер, прищурившись, переводит взгляд на своих оппонентов. Их щиты заканчиваются ниже колена, оставляя полностью незащищенными лодыжки и ступни. Ухмыляясь, она сразу посылает Жалящие проклятия обоим в щиколотки. Оба парня дергаются, отпрыгивая в сторону, и их Протего в одно мгновение растворяется, чем ведьма сразу же пользуется посылая в обоих Петрификус. Два тела падают.  – Молодец, Гермиона. – победно восклицает рядом Гарри.  Гордо улыбаясь, девушка распрямляется и поворачивает голову к Малфою. Он одобрительно смотрит на нее, после сразу же отворачиваясь и теряя к ней интерес.  В этот момент Жалящее проклятие опаляет ее висок. Мат вылетает из ее рта вместе со вскриком. – Отлично, юная ведьма! – голос Неда Хансена разносится по кабинету, перекрикивая треск заклинаний. – Однако на поле боя, никто не будет ждать пока вы утолите свою гордыню. Если вы не атакуете противника – вы защищаетесь. Или вас недостаточно прокляли сегодня? Гермиона закатывает глаза и запускает Бомбарду в Лаванду Браун.  *** – Я ищу ее уже несколько лет. Сначала я надеялась, что смогу отыскать ее в воющей хижине или на окраинах Хогсмида – там много заброшенных и полуразрушенных зданий, но нет. – Луна мурлычет, пропуская стебли, наколдованной ей травы и полевых цветов между пальцами. – Арасса редкий зверек. Маглы верят, что нельзя смотреть им в глаза, потому что их взгляд убивает. Конечно, это выдумки. На самом деле арассы милые, просто очень пугливые. – в ее руках стебли свиваются в узелки. – Недалеко от нашего дома есть заброшенная деревня. Я подумала о том, чтобы поискать там на зимних каникулах. Как думаешь, она может там жить?  – Если честно, я не знаю, кто такая арасса, Луна. – откликается Теодор.  Брюнет лежит на боку рядом с ней, уперевшись кулаком в висок и не отводя взгляда от ее лица. Волшебница чувствует этот пристальный взгляд, не решаясь поднять на него глаза. Теодор странно ведет себя с самой первой минуты, как она встретила его сегодня. Сразу же схватив ее за руку, он не отпускал тонкую ладонь, крепко сжимая в своих пальцах и ведя ее за собой. Пока они медленно петляли сквозь старые могучие деревья, ему казалось были не важны ни легкий иней покрывший узорной паутиной стволы, не следы фестралов, что Луна отыскала среди кучи пожухлой листвы. Он лишь внимательно вглядывался в ее лицо, предпочитая односложно отвечать на вопросы о себе и прося рассказать ему все, что ей захочется. Добравшись до кромки леса, упирающегося в берег Черного озера, они расположились на теплом покрывале, наколдованным Тео.  – У арасс кошачья голова и тело ящерицы. Их родина – горные регионы Франции, но в семнадцатом веке их завезли в Британию. Кому-то показалось, что завести их в качестве домашнего питомца будет интересно. Но арассы одиночки, предпочитающие горные пещеры или каменные развалины старых зданий. Тех особей, которых не убили, выбросили на волю и постепенно они расселились по всей Британии. С тех пор, появилось много легенд и суеверий где они предстают ужасными тварями, убивающими взглядом всех, кому они повстречались. Но думаю правда в том, что они просто защищают себя и свой дом. – девушка оглядывается на спокойные воды озера. – Люди склонны относится с предубеждением к тем, кто одинок и отличается от них.  – Ну убивают они точно не всех… – тянет Нотт с насмешкой. – Кто бы тогда смог рассказать истории про этих тварей? Тихо хихикнув, Лавгуд все же встречается с ним глазами. В синих омутах застыла странная настороженность с которой он смотрит на нее.  – У тебя есть домашние животные, Тео?  – У меня есть филин. – У меня тоже есть сова. Как впрочем и у всех студентов Хогвартса – это было одно из обязательных условий поступления. Я спрашиваю про твой дом.  – Нет. Фостус – первое животное о котором я забочусь. – его глаза пробегают по развевающимся длинным прядям ее волос, после сразу же возвращаясь к лицу. – В детстве Драко поймал пару гномов в саду и притащил их в поместье. – уголки его губ приподнимаются в улыбке. – Мы несколько дней прятали гномов у него в комнате. Пытались кормить их пирожными, что воровали после обеда, но ничего не вышло. Они искусали нам все руки. В итоге эльфы все же узнали о гномах и сообщили Нарциссе, его матери. Так что нам пришлось избавится от них и выслушать лекцию о том, что садовые гномы не самые лучшие питомцы для разведения. – он расслабленно пожимает плечом в ответ на удивленный взгляд Луны. – А у тебя есть домашние животные помимо совы?  – Кирс. Ее зовут Кирс. – улыбается блондинка. – Еще у нас с папой есть нюхлер. Его имя Бади. Он жуткий непоседа. Отец грозится, что избавится от него каждый раз, когда он устраивает беспорядок в доме. Поэтому мы держим его в специальном вольере и иногда выводим погулять. – девичий смешок разрезает воздух. – Но даже тогда он умудряется что-нибудь украсть.  Волшебница откладывает недовязанный венок и опирается руками перед собой, склоняя голову в бок, рассматривая парня напротив. Легкий ветерок играется с его волосами. Бледная, усыпанная родинками кожа, и темные длинные ресницы подчеркивают яркость глаз. В черной бархатной форме со стоячим воротничком и вышивкой, Теодор выглядит, как принц, сошедший со страниц сказок. Тео замечая интерес девушки, затихшей и рассматривающей его, подается вперед, протягивая руку к ней. – Теодор, почему ты… – она запинается, не зная как подобрать слова. Его рука останавливается в дюйме от ее пальцев. – Почему ты так ведешь себя? – тихо заканчивает она.  – Мне приятно слушать тебя.  – Я не это имела в виду. – Луна переводит взгляд на свои ладони, рядом с которыми лежит его рука. На среднем пальце надет перстень с гербом его дома. На черном обсидиане вырезан силуэт вздыбленного жеребца с серебряной гривой. В его глазнице сияет драгоценный камешек. – Почему ты здесь? – голос звучит неуверенно. Ей никогда еще не приходилось разговаривать об этом с мужчиной. – Со мной. – уточняет она.  Вопрос получается сумбурным и глупым, но она надеется, что Теодор понимает, что она имеет в виду, поэтому просто ждет когда его голос разрежет возникшую неловкую тишину между ними. –  Мне нравится проводить с тобой время… – говорит спустя несколько мгновений молодой мужчина. Окончания слов длинные, кажется он взвешивает каждое слово, которое собирается произнести. – И мне нравишься ты. – его пальцы все же касаются ее кожи, мягко обхватывая ладонь. Большой палец слегка поглаживает костяшки на кисти, когда его голос понижается, источая холод, что удивляет Луну. – Почему ты спросила меня об этом?  – Я… – она не уверена, что знает, как объяснить, что чувствует. – На самом-то деле, у меня не очень хорошо получается строить отношения с людьми, Тео. – все же продолжает она. –  С большинством моих приятелей мы не очень близки. И надо признать, на это есть причины. Во многом, они начали общаться со мной благодаря Гермионе. Когда мы только поступили в Хогвартс, она первая обратила внимание на одинокую странную девочку и именно она познакомила меня со всеми. – взгляд голубых глаз становится стеклянным, теряясь в воспоминаниях. Поверхностный выдох вылетает из губ волшебницы. – Еще у меня есть Джинни. Она сложная и громкая. И часто смеется надо мной. Но после того, как эта ведьма появилась в школе, кажется она решила, что защищать меня ее задача. Хоть я и старше. Джинни даже несколько раз дралась из-за меня. – на мгновение усмехается Луна, но сразу же после ее голос вновь теряет веселье. – Мне всегда приятно поболтать, например, с Невиллом или Гарри, но они мои однокурсники. Было бы странно если бы мы проучились бок о бок двенадцать лет так и не познакомившись с друг другом. – пожимает плечами девушка. – Однако, другие ребята в Хогвартсе не так дружелюбны со мной… Несколько раз мне казалось, что у меня завязывались отношения с кем-то, но в итоге они быстро переставали обращать на меня внимание и сторонились. И тем более у меня никогда не получалось построить близких отношений с парнями. – к ее щекам непроизвольно приливает румянец. – В прошлом году, я неожиданно подружилась с одним парнем из Равенкло, так как мы вместе готовили проект по Чарам. Его отец магозоолог и он рассказывал мне о его работе и редких волшебных тварях, которых он изучает. Мне было приятно проводить с ним время. Он слушал меня и казалось, что мои эмоции взаимны. – девушка хмурит брови, замолкая на несколько секунд. – Когда мы вернулись в школу в этом году мы продолжили общение. Я была рада этому. Но также неожиданно, как мы подружились, наша дружба прервалась – он начал избегать меня. Это причинило мне боль. Несколько раз я пыталась поговорить с ним, чтобы узнать в чем причина. Могла ли я обидеть его чем-то или он просто начал стесняться меня… Не знаю, он ни разу не ответил мне. – ее губы кривятся в досаде. – Многие, слишком многие избегают меня… – горько говорит она, вновь встречаясь с ним взглядом. – А потом появился ты.  – И ты боишься, что я также, как и другие, начну сторониться тебя?  На лице мужчины почти нет эмоций, лишь синие глаза блестят, пристально вглядываясь в ее лицо. Крепкая хватка его пальцев все еще сжимает ее руку.  – Нет. – неожиданно твердо для самой себя отвечает волшебница. – Но даже если так произойдет, это не сильно удивит меня. Меня волнует другое. Почему ты обратил на меня внимание? Почему ведешь себя так? Все происходит так стремительно, а я не та с которой каждый желает познакомиться и сблизиться. – Ты чуть не выпала из окна – это было сложно не заметить. – с напускной легкостью отвечает Тео и откидывается на спину, закинув руку за голову и закрыв веки. – Как я и сказал ранее, мне нравится проводить с тобой время. – отвечает волшебник тоном, по которому сразу понятно, что он не собирается обсуждать это далее. Маг мягко тянет ее на себя. Ведомая легким рывком его руки, Луна подается вперед, но сразу же протестует, вырывая руку и откидывается обратно. Из горла Тео вырывается усталый стон. Мужчина приоткрывает веки.  – У тебя самые прекрасные глаза, что я видел в своей жизни. Мне нравится твой смех. – голос мужчины звучит приглушенно, но вкрадчиво, как будто он делиться с девушкой секретом. – Я многого не понимаю из того о чем ты мне рассказываешь, но когда ты это делаешь, я чувствую себя другим. Намного более счастливым и свободным. Маг замолкает, вновь беря ее за руку, и притягивает ближе к себе. Его голос обретает твердость, когда он продолжает.  – Я понимаю почему тебя волнует это и мне очень – очень жаль, что слишком многие отвергали тебя. Но возможно так было лучше… Возможно, все те, кто отверг тебя не достойны того, чтобы быть рядом. Они не могли увидеть ту красоту, что есть внутри тебя и ценить ее так, как она того требует.  Поднявшись и сев напротив волшебницы, Теодор приближается к ней, ласково перехватывая вторую руку. Взгляд синих глаз искренен и тверд.   – Луна, я не хочу чтобы ты беспокоилась. Возможно, я был слишком напорист и это могло испугать тебя. Но поверь мне, я не посмею причинить тебе боль. Я не хочу чтобы ты сомневалась в моей искренности или мотивации. Я честен с тобой.  Его радужки сияют в свете холодного белого солнца. Наклонившись к ней, он сжимает озябшие тонкие девичьи пальцы в теплых ладонях и весь он в очередной раз околдовывает ее. Сердце пронзает болезненный спазм, что так непривычен и чужд ее нутру. Возможно все и должно было случится именно так. Одно удачное совпадение, одна короткая, но яркая встреча в галерее, ставшая началом чего-то большего, чего-то важного и возможного долговечного. Сколько раз она представляла себе, как встретит кого-то, кто станет особенным для нее и кто ответит ей взаимностью. Как часто она боялась, что ее натура, ее странности станут препятствиями для того, чтобы познать это сложное и пронзительное чувство в груди. Теодор, словно ветер, ворвался в ее жизнь, проникая сквозь щели и не вынуждая ее ломать саму себя.  Но разве это возможно? Голос Гермионы возникает в ее ушах, ударяя набатом. Волшебница опускает голову, разрывая зрительный контакт и теряясь в тяжелых чувствах внутри и сомнениях. Мужчина сразу же подается вперед, нависая над ней и склоняя голову, чтобы заглянуть ей в лицо.  – О чем ты думаешь? – спрашивает он.  – Ты Нотт. Сын Министра Магии и наследник, пожалуй, одного из самых могущественных домов Британии. Ты можешь получить все, что захочешь. А я дочь отступника и школьная чудачка.  Хватка его рук в одно мгновение становится жесткой, похожей на кандалы. Поворачивая к нему голову, девушка встречается с холодным взглядом.  – Раньше тебя это не беспокоило. – жесткость в его голосе, поражает ее. – Так что же изменилось? Почему это неожиданно стало волновать тебя?  – Это правда… – оправдывается Луна. – Раньше я не думала об этом, но сейчас все по-другому. Мы начали часто общаться. Ты подошел ко мне на квиддичном поле при всех, когда вокруг сотни чистокровных ведьм намного…  – Не замечал ранее такого интереса к генеалогии и нравам аристократии Магической Британии за тобой. – холодно прерывает ее Тео. – Это проблема? Моя фамилия? Я попросил тебя довериться мне. Разве я хоть словом, хоть жестом дал тебе почувствовать себя недостаточно подходящей для меня? – он отклоняется, хмурясь и отводя от нее взгляд. – Нет, Теодор. – волшебница сжимает его ускользающие ладони. – Прости меня. Я не хотела обидеть тебя. Просто все это так странно.  Отвернув голову в бок, брюнет с застывшей маской на лице, оглядывается на замерший в тишине лес. Кудри, упавшие на лоб, закрывают тенью его глаза. Спустя несколько мгновений он кивает, сжимая на секунду ее руки и мягко вытягивает ладони.  – Тео. – нежно зовет его Луна. – Я не желала обидеть тебя.  – Все хорошо. Не стоит извиняться. Я стараюсь понять тебя. – мимолетно встречаясь с ней взглядом, он вытягивает палочку из кобуры. – Может быть прогуляемся?  – Прости. – повторяет она.  Тонкие холодные пальцы касаются мужского лица, нежно проходясь по щекам и сжатым челюстям. Волшебница придвигается ближе, садясь на колени и обнимает руками его шею и опущенные плечи. Теодор сразу же откликается, прижимая ближе к себе. Проведя в теплых объятиях несколько мгновений, Луна отрывается от него, заглядывая в мужское лицо, надеясь, что холод отступил. В глазах Теодора застыло ожидание.   Стушевавшись на секунду, девушка все же прикасается губами к его рту. Получается по-детски и не опытно. Но магу все равно. С голодом он сразу же затягивает ее в пронизанный желанием поцелуй, заражая им и пробуждая в ней так глубоко скрытые чувства. Потерявшись в ощущениях, Луна безропотно позволяет ему все. Позволяет укусить ее нижнюю губу, а после пройтись по ней языком. Позволяет сильнее вжать себя в его тело, хотя казалось бы куда еще ближе. Позволяет ему опрокинуть себя на покрывало, укрыв своим телом, и зарыться пальцами в ее волосы.  Его губы оставляют ее рот, дорожкой опускаясь вниз и целуют шею. Горячее прерывистое дыхание щекочет нежную кожу. Ей хочется одновременно отпрянуть от вызывающей смех ласки и выгнуть шею еще сильнее, чтобы он не прекращал ее. Палочка все еще зажатая в его ладони, неудобно тычет ей в плечо. Не задумываясь ни на секунду, она поднимает руку, хватая волшебное древко за конец, чтобы отвести от себя.  Нутро опаляет племенем. Все тело пронзает острым ощущением его магии, наполняющей палочку. Горячей, как огонь, яростной магии. Резко отпрянув, Теодор утыкается взглядом в их руки, что держат одно древко. Мигом разжав пальцы, Луна в ужасе замирает напротив. Она коснулась чужой волшебной палочки без спроса. В магическом мире это приравнивается к величайшему оскорблению по отношению к волшебнику. Безнаказанно такое позволяется делать только в очень близких отношениях и является признаком бесконечного доверия. Страшась, она вглядывается в удивленное и растерянное лицо мага.  Спустя несколько секунд молчания, Тео переводит взгляд на ее лицо. Он пристально смотрит в ее глаза и вдруг наклоняется, легко касаясь ее губ своими, сразу же отстраняясь вновь. Мужские пальцы раскрываются, а губы расплываются в улыбке. Древко падает в ее раскрытую руку. Луна, удивленно смотря в ответ, сжимает чужую палочку в ладони. Коротко кивая ей, маг расслабляется и утыкается носом в ее шею. Легкие прикосновения чужих губ начинают вновь порхать на ее коже.  – Расслабься. – мурлычет волшебник ей в ухо.  Не в состоянии сдержать широкую улыбку, Луна кладет палочку Теодора рядом с ними, сразу же обнимая мужские плечи и слыша тихий смешок. Ее ладони скользят по его спине, гладя бархат, нагретый его теплом, и забираются под плащ, чтобы впитать его как можно больше.  Тяжесть его тела становится все ощутимей. Маг вжимается в нее, проходясь языком по покрасневшей от стеснения коже. Мужские пальцы ловко раскрывают застежку на стоячем воротнике формы, чтобы получить больше доступа к коже, после опускаясь вниз по изгибам фигуры. Щекочущее тепло расцветает внизу ее живота, пока Тео пробирается все дальше, раздвигая полы кителя и целуя каждый дюйм открывшейся кожи. Мягко взявшись за женское бедро, он отводит ее ногу в сторону, заставляя обхватить его бедра, что вклинились между разведенных ног девушки. Яркие и дикие ощущения взрываются внутри нее от резкого, напористого и интимного соприкосновения их тел. Они сразу же пугают ее. Нервно заметавшись под ним, она упирается руками в его плечи, стремясь отодвинуть волшебника от себя, которого кажется стало слишком много.  Приподнявшись на локтях, Теодор обхватывает ее лицо ладонями.  – Тш…– тянет он, между короткими поцелуями. Но после обреченно замирает, уперевшись лбом в ее лоб. – Кажется я вновь поспешил. – выдыхает он с грустной полуулыбкой на губах.  Успокаивающе чмокнув девушку в нос, волшебник поднимается на колени, распрямляясь над ней. Мужские ладони накрывают ее ноги, все еще лежащие на его бедрах. Затравленно смотря на молодого мужчину, Луна прижимает руки к груди.  – Я не уверена, что я..  – Ты не должна оправдываться.   Потянувшись вперед, его пальцы уверенно поправляют сбитую форму волшебницы и застегивают воротник, пока девушка разглядывает парня напротив, чувствуя, как краснеют щеки. Теодор подает ей руку, за которую она сразу же хватается, и помогает сесть, начиная разглаживать растрепавшиеся длинные волосы волшебницы.   – Вот так. – кивает он. – Все в порядке?  – Да. – отвечает Лавгуд.  – Как я и сказал ранее, я не причиню тебе боль. Просто скажи мне, когда ты почувствуешь себя неуверенно.  – Хорошо. – эхом откликается волшебница, смотря в его лицо, пока он скользит взглядом по ней.  – Можешь подать мне мою палочку?  Она недоверчиво косится на него, но Тео вынимает травинки для венка из ее локонов, не обращая внимания на стеснение девушки. Каждое его движение аккуратное и нежное.  Сведя брови, волшебница протягивает руку к палочке, в последний момент останавливаясь. Палочка Теодора длиннее чем ее, на взгляд около шестнадцати дюймов. Темное дерево с красным отливом, скорее всего махогони – редкая и крайне дорогая порода дерева для магического оружия. Она уверена ее изготовили для него на заказ. Прикасаться к чужому оружию высшее оскорбление и высший дар одновременно. Поэтому она неуверенно мнется, разглядывая чужую и прекрасную на вид палочку.  – Ты уже держала ее в руках. И когда ты коснулась ее первый раз, не сильно сомневалась в своих действиях. – невзначай замечает он с насмешливой улыбкой.  Ее пальцы аккуратно опускаются на рукоятку. Внутренне она готовится ощутить ту же волну обжигающей магии, но сейчас она чувствует лишь приглушенный гул заточенной в древке силы. Теплой и спокойной. Более уверенно, волшебница сжимает ее в руках, поднимая и протягивая магу напротив.  – Луна, у меня есть к тебе просьба. – спокойно продолжает Теодор, начиная поправлять тесемки асимметричного плаща, завязанного на ее груди, и не забирая палочку.  – Какая? – растерянно спрашивает девушка.  – В следующий раз, когда у тебя возникнут сомнения по поводу меня или моего интереса к тебе, я прошу тебя, прийди и расскажи мне об этом. – он наконец встречается с ней глазами. Синие глаза пристально смотрят на нее. – Чтобы тебе не говорили другие… – она открывает рот, чтобы возразить, но Тео качает головой, накрывая пальцем ее губы. – сначала спроси меня. Не верь им. Никто из них меня не знает. Я дам ответ на любой твой вопрос.  В его голосе слышится сталь. Интонация с которой он произнес слова мало походит на просьбу, скорее он отдает ей приказ. Волшебница молча смотрит на него, не зная, что ответить.  – Ты выполнишь мою просьбу? – требовательно спрашивает маг, но сразу же осекается, растягивая губы в легкой улыбке, и смягчает тон. – Я не хочу, чтобы ложная слава и слухи стали причиной для недопониманий между нами. Как ты правильно заметила, я Нотт. Люди любят распускать нелепые домыслы о таких, как я. – мужчина наклоняется, прижимаясь губами к ее лбу на мгновение. – Пожалуйста, Луна. – он переводит взгляд на палочку в ее пальцах. – Доверься мне.  ***

Ужасающее нападение в центре Магического Лондона.

Кингсли Бруствер стал десятой по счету жертвой жестокого нападения на членов ныне расформированного Ордена Феникса. Покушение было совершено поздней ночью в его резиденции. В данный момент Господин Бруствер находится в Святом Мунго, где проходит лечение от полученных проклятий. Аврорат уже начал расследование по данному инциденту.  Министр Магии Теодор Нотт уже выступил с заявлением:  “Это преступление против героя Первой магической войны и самой памяти о той цене, которую магическому сообществу пришлось принести во имя мира и процветания нашей страны. Я взял на себя обязанность лично проследить за ходом расследования данного покушения. Могу пообещать, что мы найдем всех причастных к этому нападению, чтобы маги Британии могли спать спокойно.” Полгода назад магический мир уже потрясла смерть Амелии Боунс, погибшей во время нападения новообращенного оборотня. Согласно официальному заявлению Аврората ее смерть расценивается, как несчастный случай. Но сейчас, когда совершено новое преступление многие задаются вопросом не связаны ли данные инциденты. Кто стоит за этим преступлением? И стоит ли Магической Британии бояться новых потрясений?  Благодаря анонимному источнику в Аврорате, нам стало известно о том, что мракоборцы подозревают в нападении радикальную и террористическую группировку “Воинов Хелы”, чьи поражающие своей жестокостью нападения произошли в крупных городах Скандинавии и Континентальной Европы. Среди погибших в безжалостных атаках числятся сотни магов и маглов. Если подозрения мракоборцев оправдаются, значит ли это, что террористическая опасность пришла в Соединенное Королевство? К сожалению, Министерство Магии отказалось комментировать данное опасение. Как мы сообщали ранее, недавно в школу волшебства и чародейства Хогвартс прибыла делегация из Дурмстранга, в числе которых прибыл и Нед Хансен, в прошлом известный норвежский мракоборец, а ныне преподаватель Дурмстранга. Хансен посвятил десятилетия выслеживанию и успешному уничтожения последователей движения “Воинов Хелы”. Мы обратились за комментариями к герру Хансену и директору Хогвартса Альбусу Дамблдору, всеми известному члену Старого Ордена, но так и не получили ответа.  Гермиона раздраженно отбрасывает не дочитанную газету, беря кружку с чаем, и делает большой глоток. Напиток обжигает язык. Джинни сидит напротив, закинув ногу в высоких сапогах на скамейку, и пилит вилкой яичницу на мелкие кусочки, после сразу же закидывая их в рот.  – Должна сказать, что эта новость не сильно удивила меня. – мямлит Джинни с набитым ртом. – Это было достаточно предсказуемо.  – А если целью следующего нападения станут твои родители? – спрашивает Грейнджер, возмущенная спокойствием рыжей ведьмы.  – Думаю в ближайшее время все утихнет. – тянет волшебница. – Иначе это будет слишком подозрительно – покушения уже вызвали слишком много шума. Грейнджер делает еще один глоток чая, хмуро оглядывая тихий зал и студентов, сонно жующих свой завтрак. Стол Слизерина все еще непривычно пестрит красным цветом формы прибывших из Дурмстранга студентов.  – Блейз Забини вел жесткую игру на матче. – говорит Гермиона спустя несколько минут разглядывания северян, выдерживая сухой и не заинтересованный тон голоса. – Я была удивлена, что его не дисквалифицировали.  Джинни забрасывает новый кусок в рот и фыркает.  – Позер. Он знал, что без ловца у них не было ни шанса.  – Он отбил в тебя бладжер, нарушив правила. – с нажимом отвечает девушка.  – Гермиона, не обращай внимания. – отрезает рыжая ведьма. – Меня намного больше интересует почему Нотт терся рядом с Полумной. – Джинни с вызовом смотрит на нее. – Он подошел поздороваться с ней.  – Зачем ему понадобилось здороваться с ней? – голубые глаза требовательно следят за ней.  – Как бы тебе сказать… – замявшись отвечает Гермиона. – С недавнего времени они подружились. По ее словам. – Подружились?! – Джинни вспыхивает. – Она совсем полоумная? Нотт третировал школу все эти годы, но этот ублюдок вечно выходит сухим из воды из-за своей фамилии. – вилка проносится перед носом Грейнджер, пока Джинни злобно жестикулирует. – Он избил студента из Равенкло на наших глазах. И несмотря на все это они подружились?!  – Джинни, я не думаю, что все так серьезно. – успокаивающе начинает ведьма.– Мне кажется, они просто несколько раз перекинулись парой фраз, а Нотт умеет притворяться обаятельный, когда ему хочется. Так что я бы не сильно беспокоилась на твоем месте.  – Зачем вообще Лавгуд может быть нужна Нотту? Они совершенно разные. – вилка с грохотом опускается на стол. – Я уверена, для него это очередное развлечение. Еще одна возможность высмеять и унизить кого-нибудь. В этот раз он выбрал ее.  – Я разговаривала с Луной об этом. Я попросила ее быть осторожной с ним и не доверять его словам. Мы больше ничего не можем сделать с этим.  – И ты думаешь она тебя послушает?  – Да. – без тени сомнения отвечает Грейнджер. Скептически посмотрев на нее, Джинни вновь принимается за яичницу, изредка злобно зыркая в сторону стола Слизерина.