Курогане на больничном (продолжение)

Курогане нетерпеливо запустил руки в мягкие волосы, чтобы зафиксировать голову болтливого мага для поцелуя, и вспомнил, что так и не снял резинку. Он уверенно стащил её левой рукой и не глядя растянул в пальцах — в неё привычным движением скользнула сложенная лодочкой ладонь Фая. Резинка оказалась у него на запястье, и теперь он не будет утром ныть по поводу того, что Курогане разбрасывает его вещи где попало и ему нечем собрать волосы. Фай сам потянулся за поцелуем, ещё сильнее прижавшись к ниндзя и заставив того шумно выдохнуть. Курогане вдруг полезли в голову глупые мысли о тех движущихся картинках, в которые маг превратил (а попутно извратил) его мангу, и он решил, что его это больше не возмущает. Вспомнив, как детишки помешали им днём, он с наслаждением углубил поцелуй, посильнее втянув язык Фая, отчего тот сладко застонал. Ниндзя сразу сообразил, что оставаться на улице больше никак не возможно, надо хватать это удивительное создание и тащить в постель. — Что там по весу? — хрипло спросил он, переводя дыхание. — Можно, — коротко выдохнул Фай и снова приник к горячим губам. Можно значит можно. Курогане подхватил мага, не отказывая себе в удовольствии сжать его ягодицы, и поднялся на ноги. Фай оказался подозрительно лёгким — значит, без магии тут не обошлось. Ниндзя усмехнулся про себя: даже в пылу страсти этот чёртов маг не забывает об инструкции. Пора уже ревновать к этой бумажке? Курогане направился в единственную свободную спальню — там вчера ночевал Фума, но ему было плевать. Он уверенно шёл со своей драгоценной ношей по коридору, ноша при этом совершенно не заботилась о его устойчивости и в проявлениях нежности никак себя не ограничивала. — Уроню, — предупредил ниндзя. — Не уронишь, — беспечно отозвался маг, запуская руку под одежду Курогане и настойчиво исследуя рельефные мышцы на его груди. Однако же мимо комнаты, где спали Шаоран и Мокона, они пробрались очень тихо — родительские привычки неискоренимы. Оказавшись в гостевой спальне, Курогане аккуратно опустился коленями на футон, а Фай почувствовал твёрдую поверхность и вернул себе прежний вес. По пути сюда он уже почти раздел ниндзя, и теперь собирался закончить начатое, но тот перехватил инициативу — благо, руки наконец-то освободились. Он повалил смеющегося мага на спину и, опираясь на правую руку (раньше роль подпорки отводилась протезу), принялся левой нетерпеливо дёргать узел на поясе, рискуя затянуть его ещё сильнее вместо того, чтобы развязать. Фай предусмотрительно потянул за нужный конец сам, пояс соскользнул, и Курогане, получив доступ к телу мага, начал жадно шарить по его плечам, по груди, изгибу талии… Днём маг всё твердил про какие-то тесты, которые нужно будет делать завтра, но лично ему больше нравился тот тест, который он сам проводил сейчас. — Какой же ты всё-таки дохляк, — пробормотал Курогане и добавил к ласкам торопливые поцелуи и покусывания. Фай играл с волосами ниндзя, отзываясь прерывистыми вздохами на его прикосновения, а потом почувствовал во рту его пальцы, покорно пососал их и чуть-чуть прикусил. — Давай сегодня сразу, — попросил он, когда Курогане вынул руку и потянулся к его ягодицам. — Чего это? — удивился тот, замерев на мгновение. — Я так хочу. — Уверен? — Да. Сразу так сразу. Курогане некогда было рассуждать. Он навис над магом, ловко обвившим длинными ногами его спину, и вошёл, стараясь не быть слишком резким. Получилось неожиданно плавно, и застонавший Фай, судя по его томному выражению лица, боли никакой не почувствовал. Подобное ощущение ниндзя раньше испытывал только в эротических снах (тех самых, в которые маг не подглядывал) — ощущение полной свободы и вседозволенности. Отбросив удивление и отложив на потом подозрения, он полностью отдался этому волшебному чувству полёта, сжимая бившегося под ним любовника и постепенно ускоряя темп. Фаю стоило больших усилий не стонать в голос, и он закусил запястье, чтобы быть потише. Заботливый ниндзя немедленно убрал его руку и сунул взамен свою — правую, её не так жалко. А на боль плевать — он что, Фаевских укусов когда-то боялся? Курогане уже был почти на грани, когда маг вдруг глубоко, сипло вдохнул, выгнулся и распахнул глаза, засветившиеся в темноте голубым светом. Ещё несколько быстрых, резких толчков — и они оба с облегчением застонали. Ниндзя позволил себе на несколько секунд бессильно растянуться на маге, почувствовав, как сперма на животе партнёра склеивает их как две измождённые печенюшки. Придавленный Фай дышал тяжело, и, пока он не начал жаловаться, Курогане перекатился на бок, увлекая его за собой в железных объятиях. Фай благодарно потёрся носом о подбородок ниндзя и нежно прошептал: — Куро… Его глаза всё ещё светились, а у Курогане наконец-то появилось время на вопросы. — Что это, чёрт побери, было? И почему у тебя светятся глаза? Раньше такого не было. — Светятся, да? — рассеянно переспросил маг. — Это побочный эффект, наверное. — Побочный эффект от чего? — ниндзя был настроен получить ответы, у него в вытягивании информации из мага был большой опыт. Фаю нужно было выиграть немного времени, чтобы подумать, поэтому он загадочно улыбнулся и потянулся за поцелуем. Курогане видел хитрую задницу насквозь, и после продолжительного ленивого поцелуя сжал эту самую задницу и снова потребовал ответа. — Это магия, — уверенно и даже как-то радостно объявил Фай. — И всё? Это всё, что ты успел придумать? — Видишь ли, я раньше всегда так де… — маг чуть не поперхнулся, — я всегда хотел это попробовать. На самом деле магия полезна не только в бою — в быту у неё гораздо больше применений. Ну и почему бы во время секса ею не пользоваться? «Так ты всё-таки спал с Ашурой?» — чуть было не вырвалось у Курогане, но он вовремя сдержался. «Да с кем я только не спал», — чуть было не ответил Фай, но тоже прикусил язык. — Мне кажется, это как-то неестественно, — проворчал Курогане. — Но ведь тебе понравилось? — полувопрос, полуутверждение. — И потом, ты же всегда хотел узнать меня настоящего, так вот сейчас самое время. Для меня пользоваться магией так же естественно, как для тебя — палочками. Смотри, что ещё могу! Курогане вдруг почувствовал что-то вроде тёплого дуновения в своих волосах. Ветерок начал двигаться дальше, заиграл в спутанной копне мага, спускался всё ниже и ниже. И кожа после него становилась сухой и гладкой. Исчезли капельки пота со спины, липкое пятно спермы с живота, всё тело ощущало чистоту и свежесть. — Ну как тебе? — довольно прищурился маг. — Неплохо, — признался ниндзя. — Наверное, ты всё это время страдал без магии? — Да, — небрежно бросил Фай, — но знаешь, это даже помогло мне. Я тогда будто бы почувствовал себя немного другим человеком. — И решил, что тебе всё можно, да? — оскалился в ухмылке Курогане. Фай весело рассмеялся и убрал непослушную прядку со лба ниндзя: — Ты был очарователен, — почти прошептал он. — Что за дурацкое слово? — поморщился тот. — Я никогда не был таким и никогда не буду. — Очарователен, — повторил Фай и пресёк дальнейшие возражения поцелуем.