Три года спустя...

      В семь часов утра звенит будильник. Игорь его быстро выключает с надеждой, что Лена не проснётся, но она открывает глаза и нежно улыбается. - Доброе утро, – он наклоняется к женщине и оставляет на её щеке невесомый поцелуй. – Не хотел тебя будить. - Ничего, – она томно потягивается. – Зато провожу тебя на работу.       Эта сцена сильно напоминает Исаеву их совместные пробуждения в "Логосе". Порой они шли на хитрость и обман, чтобы первее убежать в душ; могли проспать завтрак; разрешали друг другу опоздать, но не опаздывали на уроки; целовались минутами в школьных коридорах, когда хотели формально коснуться друг друга и пожелать хорошего дня.       Из-за возникших в сознании картин в груди разливается приятное ностальгическое тепло. Игорь умывается, улыбаясь. Не хочет отпускать эти образы из прошлого.       В квартире довольно прохладно, поэтому после завершения водных процедур мужчина достаёт из шкафа в комнате треники и тёплые носки. Оставляет их на краю кровати.       Лена готовит утренний омлет, варит кофе в турке, и, кажется, всё это доставляет ей удовольствие. - Вот уж не думал, что тебе так идёт хлопотать на кухне, – Игорь засматривается на возлюбленную. - Даа, – Крылова бросает на него тёплый взгляд. – У Володи появились конкуренты. Как он сейчас, кстати? Повар или спецагент? - Шеф-повар в ресторане европейской кухни, – Исаев подходит к Лене и обнимает за талию, – но не удивлюсь, если и второе тоже. - Они с Машей вместе? – Крылова улыбается, вспоминая их импровизированную свадьбу в школе. - Да, полтора года назад у них родился сын, – мужчина улыбается. – Мы иногда пересекаемся.       Лене очень радостно от того, что у них всё получилось. Но тут же становится горько от того, что у неё больше никогда не получится. Её вердикт – бесплодие.       Игорь сексуально касается оголённого женского бедра. Оно гораздо прохладнее, чем его ладонь. Крылова вздрагивает от обжигающего прикосновения. - Я оставил там штаны и носки. Да, они мужские, но утро выдалось прохладным, всё-таки уже осень, – Исаев заботлив.       Лена на секунду закатывает глаза, представляя, как будет выглядеть в вещах бывшего мужа – с их разницей в росте и комплекции. Но идёт и утепляется. - Садись завтракать, я накрыла, – надевая огромные штаны на свои стройные ноги, бурчит блондинка.       Игорь садится за стол и начинает уплетать омлет с помидорами и бутерброды с маслом и сыром. - Господи, это лучший завтрак в моей жизни! – восклицает он, прикрыв глаза. - Да ладно заливать! – Елена смеётся и садится рядом. – Это не первый завтрак, который я тебе готовлю. - Первый лет за... пять, – мужчина наигранно вспоминает. - Ну извините, – Крылова отпивает глоток кофе, – три из них я была в отключке. - А не была бы, нашла б способ? – Исаев – амбассадор сослагательного наклонения, хоть история его и не терпит. - Уж поверь! – Лена самоуверенно отвечает. - Я два года жил с другой, вообще-то, – он не хочет задеть этим бывшую жену, но слегка получается. - В омлет требуются другие яйца, Игорь Алексеевич, – парирует резко, но с юмором. – Для этого не нужно трусы снимать.       Ему всегда нравился её острый язычок, хоть порой и хотелось его откусить. Но в этот раз он сам нарвался. - Жаль, что не нужно, – Исаев прячет смешок в ладони, – я бы снял ещё разочек. - Только разочек? – Лена прикусывает губу и влюблённо смотрит на мужчину. - Я опоздаю на пары, – Игорь грустно выдыхает, встаёт из-за стола и идёт переодеваться в строгий костюм педагога. – Я бы прогулял, но мне нельзя, я преподаватель.       Уже в прихожей Крылова заботливо поправляет лацканы его пиджака, ворот рубашки. - В универе, наверное, все одинокие женщины твои, – заключает она. - Как ты это поняла? – к нему действительно нередко клеятся, поэтому он старается избегать неформальных общих сборов. - Видно, что ты живёшь один: сам себе рубашки гладишь, стрелки на брюках утюжишь, – идеалистка в Елене Сергеевне неискоренима.       Кто-то коротко жмёт на дверной звонок, Игорь встречается на пороге с Павлом. - А вот и сиделка пришла, – весело начинает Лобанов, увидев из-за плеча друга Лену.       Ей шутка не по нраву, она строго качает головой и уходит в комнату. - Старик, а когда Николь должна прийти? – как-то подозрительно спрашивает физрук. - Не знаю. А что? – Игорь торопится. - Просто я бы хотел наедине с Леной остаться. Сам же понимаешь, у неё три года никого не было... – мужчина говорит шёпотом. - С чего ты взял? – Исаев возмущён, но старается не подать вида. - Только не говори, что... – Паша правильно предполагает. - Не говорю, – Игорь поднимает руки в капитулирующем жесте и скрывается за дверью.       Если бы Лена не сказала, что разберётся с отношениями с Лобановым самостоятельно, Исаев высказал бы другу пару ласковых. Но физрук ничего не знает, а потому его поведение выглядит вызывающе, но не странно. - Доброе утро, страна! – Павел бодро заходит в гостиную.       Крылова в это время сидит на диване и щёлкает пультом каналы в поисках какого-нибудь интересного фильма. - Привет, – отвечает холодно. - Я что-то сделал не так? – за столько лет мужчина привык искать причины её расстройств в себе.       К тому же, в его памяти отложился день её смерти, когда она сказала, что он единственный её мужчина, и она его любит. - Нет, Паш, всё в порядке, – Елена смягчается. – Как дела на работе? - Да отлично! Подкачался вот, – он задирает футболку и демонстрирует красивый рельефный пресс. - Молодец, – женщина улыбается. – Ты всегда был хорошо физически сложен.       Павел думал, что хватит и этого, чтобы Лена поплыла, но она – кремень. - Ещё вот бицуху подкачал, – делает вторую попытку Паша.       Снежная королева на него даже не смотрит. - Прохладно сегодня, – Лобанов не сдаётся, садится рядом с Леной и приобнимает. – Не хочешь погреться? - Да, пожалуй, я бы чай попила. Нальёшь? – женщина делает вид, что не понимает его намёков. - Да у тебя там что, всё замёрзло?! – восклицает мужчина, но его тирада остаётся без реакции.       Раздаётся стук в двери, и Лена бежит открывать. Это Николь, спасение от приставаний Павла. - Привет, – девушка улыбается.       В одной руке у неё медицинский чемоданчик, а в другой – три пакета одежды из магазина по дороге. - Не замёрзла? – Елена обнимает дочь. - Нет, я на машине, – отвечает Николь, кивает на пакеты: – Я тут немного взяла одежды. Надеюсь, угадала с размерами. Не век же в четырёх стенах сидеть, нужно погулять сходить.       Крыловой слегка неловко, но у неё действительно ничего нет, все сгорело вместе со школой. - Спасибо большое! Проходи, – женщина ведёт себя в квартире по-хозяйски, и это не проходит мимо острого взгляда сверх-Николь Хёрманн.       Девушка проходит в гостиную. Там сидит Павел, который даже не удосужился выйти и поздороваться. Николь чувствует от матери раздражение, а от мужчины – неудовлетворённость. - Я помешала? – решает спросить, не хочется быть лишней. - Нет, конечно, – Лена добродушна. – Чему тут можно помешать? - Ну, не знаю... Просто... – Николь кивает в сторону Паши, который сидит на диване, скрестив руки на груди, и смотрит рекламу по телевизору. - Павлу Петровичу просто нездоровится, – Крылова отвечает за него. - Я вот как раз капельницу тебе принесла, мам, – девушка достаёт из чемоданчика стеклянную колбу с прозрачной жидкостью. – Могу и вам поставить, Павел Петрович. - Спасибо, обойдусь, – он, наконец, подаёт голос.       Лобанов похож на обиженного ребёнка, которого шпыняют во дворе. - Нужно горизонтальное положение принять, – Николь просит Лену прилечь.       Женщина ложится головой на подлокотник дивана, а ноги складывает на колени Паше. Он не реагирует. Девушка приносит из прихожей напольную вешалку и располагает на ней капельницу. Вводит катетер в уже зажившую вену, и жидкость начинает течь. - Даже не больно, – Крылова удивлена. - Теперь ты регенерируешь так же быстро, как и я, – Николь умиляется. – Я скоро вернусь.       Девушка уходит на кухню, и Павел уличает этот момент. Елена прикрывает глаза, пока идёт процедура. Мужчина запускает свою руку под футболку и начинает оглаживать её живот. - Паш, у тебя есть девушка, – шепчет Лена, пока ещё стараясь не злиться. - Ради тебя я с ней расстанусь сиюминутно, – он привычно предан. - Не надо, – Крылова разочарованно выдыхает. – Девушка тебе верит, любит. Что, если она ждёт от тебя ребёнка? Или уже мечтает о свадьбе? Ты не думаешь о её чувствах? - Чувства Ани Ольшанской тебя тогда мало волновали, – указывает на её прошлое поведение Лобанов. - Я была идиоткой, Паш, – Лена открывает глаза и говорит серьёзнее. – И та Крылова, высокомерная директриса и собственница, умерла вместе со школой. - Кого ты пытаешься обмануть... – мужчина не хочет верить в то, что он проиграл. – Ты же говорила, что я – твой единственный. - Я сказала это не тебе... – наконец, блондинка ему призналась. – Паш, не трогай, – она убирает его руку со своего живота.       В этот момент в комнату входит Николь, и с её губ срывается: - Игорь Алексеевич там всё уже потрогал. - Ника!!! – Елена вспыхивает, и её лицо наливается краской смущения.       Так девушку ещё никто не называл. Теперь "Ника" – имя, которым называет её мама. Впервые за двадцать один год. - А что, разве нет? – Николь ехидно прищуривает глаза.       Повисает неловкая пауза. Девушка убирает капельницу и катетер, стараясь не смотреть никому из них в глаза. - Через десять минут прогулка, я жду, когда вы соберётесь, – Николь строго скрещивает руки на груди и показательно смотрит на наручные часы.