He'd turn the rain to a rainbow
When I was livin' in the blue
Девочка лет пяти высоко прыгала, ее кудрявые и каштановые волосы, которые были заплетены в два хвостика, развивались на ветру. Высокий молодой человек, по-видимому, ее отец шел позади нее. Парень поежился от холода, закутываясь в пальто. – Папочка, – прокричала Несса, – смотри, как я могу. – Вижу, малышка, идем домой, ты уже замерзла, – засмеялся парень, подхватывая дочку на руки. У девочки были карие глаза, как и у ее матери, но на самом деле, смотря в них, он думал совершенно о другом человеке. Такое ощущение, что в этой девочке жила душа того самого, но где он сейчас? С кем? Вопросов было много, но ни одного ответа. Но жгучая боль от плетистой розы на его предплечье тоже напоминала о нем. Его метка, это означало то, что этот человек точно жив. Он до сих пор не мог простить себя за то, что отпустил человека, который был дан ему судьбой. Но избавиться от метки Крису просто не хватило сил, это самое главное яблоко раздора его семьи. Его жена настаивала на этом. – Но мне правда не холодно, – пропищала малышка. – Нет, Нес, мама будет ругаться. – сказал Гуштин, которого передернуло от упоминания его жены. Нет, Дина – не плохая девушка, он бы даже сказал хорошая, но не тогда, когда его душа рвалась в другое место. Но так случилось, что после одной случайной ночи по пьяни, результатом которой стало появление Нессы. Парень до сих пор, помнит взгляд его половинки, когда он обнаружил своего парня с незнакомкой. Но что ж, теперь у него была семья, о которой он вынужден был заботиться. Прогулки с дочкой – единственное, где он был по-настоящему счастлив. – Пап, а кто дал мне мое имя? – поинтересовалась девочка, жуя овсяное печенье. – О, тебя назвали в честь одного хорошего человека. – начал бывший гитарист. – Помнишь, мы с тобой смотрели фотографии, где твой папа еще молодой? Девочка кивнула.Said, "I'm fine" and said, "I moved on"
I'm only here passin' time in her arms
Hopin' I'll find a glimpse of us
– Так вот, как ты уже знаешь, у нас с моими друзьями была своя музыкальная группа, которая называлась Джокер Аут. В свое время я, Ян, а также дядя Боян, дядя Мартин и Матиц объединились в одну группу, позже пришли Юре и Наце. Тебя назвали в честь Наце. Он был самым старшим из нас, постоянно воспитывал. – улыбнулся парень, предаваясь воспоминанием. Уход Мартина, появление в их жизни Наце, Евровидение, бешеные туры. – Прям как ты меня? – спросила Несса. – Не совсем, он был как старший брат для нас. – Папочка, ты скучаешь по тому времени? Ну по тому времени. – продолжала задавать вопросы дочка. – И да, и нет. – Это как? – спросил пытливый детский ум. – Ну если бы все осталось как есть, то у меня бы сейчас не было тебя. – просто ответил Гуштин. – Папочка, ты скучаешь по нему? Ну по Наце… – С чего ты взяла, милая? – поинтересовался Крис. – Ну, твои глаза заблестели и метка. У мамы другая метка. – перечислила Нес. – Скучаю, – стыдливо признался Гуштин. – Но это будет наш маленький секрет, хорошо? Мы же не хотим, чтобы мама ругалась. – сказал молодой человек, протягивая дочке мизинец. – Хорошо, пап. – улыбаясь, пощебетал ребенок. Гуштин посмотрел в ее глаза, черт. У нее были его глаза ни Дины, ни самого Криса, а именно его.'Cause sometimes I look in her eyes
And that's where I find a glimpse of us
В этот момент парень проснулся глубокой ночи с криком. Его тело била дрожь, слезы катились по лицу. Когда до него дошло, что это был всего лишь сон, Крис надеялся, что не разбудил человека, лежащего на второй половине кровати. – Криско, ты чего? – пробубнил не до конца проснувшийся Наце. Но услышав всхлип младшего, сгреб этот сжавшийся комочек в свои медвежьи объятия. – Ох, Нацко, – прошептал Гуштин, утыкаясь в шею басиста. – Тише-тише, – успокаивал Йордан, поглаживая его парня по спине. – Нацко, ты же знаешь, что я тебя очень сильно люблю. Басист, не отвечая, прижал крепче к себе парня, вдыхая аромат его волос. Часы показывали 5 утра. – Малышарик, давай, я сделаю тебе твой любимый чай с ромашкой и мятой? И принесу твои любимые сладости? Гуштин кивнул, Йордан завернул свою половинку в одеяло, и удалился на кухню. Когда он вернулся с подносом, Крис сидел на его половине кровати. Младший был похож на домовенка, волосы торчали в разные стороны, только глаза и нос выглядывали из-под одеяла. – Эй, Криско, держи, – произнес старший, протягивая чашку и кусочек пахлавы. Сначала из-под одеяла высунулись две руки, а позже и показалась голова. Сам Наце довольствовался черным кофе. – Спасибо, – тихо сказал младший, успокоившись. Когда же утренняя трапеза была завершена, то оба парня вернулись ко сну, перед тем как заснуть Крис осторожно взял руку Наце, где находилась его метка, поглаживая ее младший медленно успокаивался. Те же розы, но теперь бутоны расцвели темно-красным и белым цветом. Он до сих пор помнит, этот момент. И это идеально описывало их гармоничную любовь, только вместе они были единым целым.