Сектор 85: Спуск

Солнечное, ленивое утро, когда не нужно было никуда спешить и можно было подольше поваляться в постели. Чжань всегда предпочитал просыпаться рано, начиная своё утро размеренно и настраиваясь на предстоящий день. Он окидывает взглядом сопящего рядом Ибо, завернувшегося в кокон одеяла и ненавидящего просыпаться раньше десяти, и осторожно, чтобы не разбудить, поднимается с кровати, опуская босые ступни на пол. Сквозь неплотно задёрнутые шторы пробивались солнечные лучи, нагло расползаясь по комнате и стремясь попасть в глаза, а где-то за окном уже шумел просыпающийся город. Сяо Чжань никогда не мог называть это место сектором — только городом, большим, развитым и полностью автономным от всего остального мира. Вот уже год, как они обосновались в Секторе Восемьдесят пять, прижившись здесь и найдя своё место среди химер и живущих вместе с ними людей. За пределами Сектора по-прежнему царили хаос и разруха, но в этом месте всё было так, как четыре года назад, до катастрофы: городские дома, стеклянные фасады офисных зданий, вывески кафе и магазинов, вай-фай и работающие банковские карты. Сектор Восемьдесят пять был построен общими усилиями живущих здесь химер и людей, но казалось, словно радиационная катастрофа просто обошла это место стороной. Сяо Чжань знает, какой ценой был воздвигнут Сектор, как и знает, что каждый житель готов заплатить своей жизнью, чтобы это место продолжало жить и процветать. Химеры из разных уголков земного шара, где сохранилась жизнь, создали на своей земле такие Сектора, и уже ни для кого не было секретом, что именно эти Сектора были надеждой на будущее. Чжань, шлёпая босыми ногами по полу и зевая на ходу, идёт в ванную, принимает быстрый душ, умывается, чистит зубы и не может не улыбнуться своему отражению в зеркале. Просторная ванная комната, пол с подогревом, душевая кабина, раковина с большим зеркалом над ней, стиральная машина, шкафчики с чистыми полотенцами и полочки с шампунями, гелями и прочей банной утварью — всё это было почти невозможной роскошью для всего мира, кроме Секторов химер, и Чжань готов был уверовать в кого угодно от мысли, что когда-то судьба свела его с Ибо. Он вытирает пахнущим кондиционером для белья полотенцем влажные после душа волосы, вешает его на крючок для полотенец и выходит из ванной, направляясь на кухню. У них с Ибо была просторная трёхкомнатная квартира со всеми удобствами и балконом, а недавно появилась ещё и кошка, которую Чжань подобрал на улице и упросил Ибо оставить её. Коротколапая и большеглазая, она удивительно сильно походила на его кошку из прошлой жизни, его милую Орешек, которую так сильно любил всем сердцем и чью потерю тяжело переживал. — Тише, девочка, не толкайся, — говорит он вьющейся под ногами кошке, проголодавшейся и требующей свой завтрак. Ставя кипятиться чайник, он открывает пакет кошачьего корма, наполняя одну из мисок на полу, и не сдерживает улыбки, когда Шушу с громким довольным мурчанием приступает к своей трапезе. Чжань часто видел в ней Орешек, такую же вредную, шкодливую, ласковую и забавную одновременно. Она была словно призраком далёкого прошлого, символом той, далёкой жизни, которая больше никогда не наступит. Шушу напоминала ему о том, что прошло, и о том, что происходит сейчас. У неё было будущее, и у Чжаня оно тоже было. Здесь он мог дожить до глубокой старости и выбрать себе любое дело по душе. Сюань Лу, например, открыла в себе страсть к готовке, устроившись работать в пекарню недалеко от её дома, которую открыл Ван Чжочэн, Юй Бинь выбрал для себя преподавание в местной школе, а Мэн Цзыи вместе с Ван Хаосюанем, всегда слишком любящие острые ощущения, пошли в миротворческий отряд и связались с военными, следя за безопасностью Сектора и прилегающих к нему территорий — здесь каждый нашёл своё место, и Сяо Чжань тоже хотел найти своё. За спиной у Чжаня была карьера успешного айдола, и в Секторе нашлось немало тех, кто был его фанатами. Ибо предложил ему вновь стать публичной личностью или завести свой бизнес, и Чжань действительно долго думал над этим. Его по-прежнему узнавали здесь и в других Секторах химер, разбросанных по всему миру, некоторые компании делали ему рекламные предложения, а телеканалы приглашали к себе — его карьера точно сложилась бы успешно. Это было то, к чему так долго шёл в своей прошлой жизни, прокладывая себе путь в мир шоу-бизнеса кровью и потом, рухнувший в одночасье мир заставил Чжаня бросить всё в момент его триумфа, и сейчас возвращение в публичное поле могло бы стать чудесным триумфом. Перспектива стать айдолом в новом мире, восставшем из руин, была заманчивой, а путь в шоу-бизнес казался слишком знакомым. Там, в своей прошлой жизни, всё было устроено по-другому, а индустрия развлечений была одной из китов, на которых держалось общество, здесь же, в творящихся за стенами Сектора хаосе и разрухе, он думал, что стать айдолом — самая бесполезная вещь, которую он может сделать. Ибо всегда говорил ему, что Чжань был создан, чтобы вести за собой людей, улыбаться им и воодушевлять, и Сяо Чжань из раза в раз отвечал, что так может сделать абсолютно любой человек и для этого совсем не обязательно быть публичной личностью. Здесь, в Секторе, встречалось много красивых людей, но далеко не все спешили блистать на билбордах. Имеющаяся сейчас индустрия развлечений не отличалась от той, что была в мире до катастрофы, разве что масштаб её был гораздо скромнее, распространяясь лишь на Сектора химер, но этого было достаточно, чтобы нормально существовать и полноценно функционировать. Благодаря системе внутреннего вай-фая можно было связываться с химерами из разных Секторов из разных уголков планеты, не боясь быть раскрытыми большим миром, и это здорово помогало быть постоянно в курсе происходящего не только в Китае, но и в других странах. Лю Хайкуань говорил, что наступает эра химер, и Чжань не мог с ним не согласиться. Если химеры захотят подавить земли за пределами их Секторов, им вряд ли сможет кто-то противостоять — у выживших не было для этого ресурсов. С каждым годом химеры приспосабливаются к условиям нового мира всё лучше и лучше, а налаженная связь с другими химерами обеспечивает каждому Сектору возможность быть в курсе происходящих в мире событий и получать своевременную помощь от других Секторов. Пока выжившие убивали друг друга из-за ресурсов, химеры из разных уголков мира сумели объединиться и наладить друг с другом связь. С каждым новым годом этот альянс всё меньше и меньше походил на мирный, и, если пока химеры не пытались захватить земли за пределами их Секторов, Чжань думал, что рано или поздно это произойдёт. Химеры, ещё совсем недавно являющиеся объектом охоты для людей, скоро сами начнут на них охотиться. Это была игра, скрытая от посторонних глаз, но становящаяся с каждым годом всё более явной. Сейчас Сектор Восемьдесят пять соблюдал нейтралитет во всех отношениях с людьми и химерами, но гарантий, что так будет продолжаться и дальше, не было. Чжань заваривает свежий чай, готовит для них с Ибо завтрак и думает, что ему абсолютно плевать на игры химер. Он связан с Сектором Восемьдесят пять больше, чем просто данным Лю Хайкуаню словом, и выбрал свою сторону ещё задолго до того, как они с друзьями пришли сюда. Чжань знает, что не пойдёт за лидером Сектора, но пойдёт за Ибо: хоть в неизведанные земли, хоть к выжившим, хоть к мутантам. Его действительно не будет волновать, чем занимается Восемьдесят пятый сектор, пока здесь будет оставаться Ибо. Он считал это место своим домом, а значит, и Сяо Чжань тоже будет относиться к этому Сектору, как к своему дому. Здесь было спокойно и хорошо, а у маленького Лю По, потерявшего разом всех, наконец-то был шанс на безопасное будущее. Сыну Ян Сюин и Лю Цзяэра уже был год, и недавно он сделал свой первый шаг. Знать, что её ребёнок жив и в безопасности — всё, чего только могла желать для По-По его мать. Сейчас Лю По жил вместе с Сюань Лу, которая прикипела к нему всей душой, а Ван Чжочэн, прикипев всей душой уже к Лу, был не против маленького ребёнка в их доме. Когда По-По подрастёт, они обязательно расскажут ему про его настоящих родителей, погибших, спасая свою семью до последнего вздоха, но пока Лю По только начал с энтузиазмом делать свои первые шаги, забавляя окружающих своими торчащими ушами и пухлыми щеками. Ребёнок, который столько раз уже мог умереть, но чьей судьбой было наблюдать за зарождением новой эпохи. Он вырастет в условиях, о которых даже не могли подумать его родители, и увидит совсем другую сторону нового мира, которую так и не смогли увидеть Сюин и Цзяэр. В Секторе было не так уж и много детей, но у Лю По определённо будет нормальное детство со сверстниками. Роскошь, не доступная детям за пределами этого места. Сяо Чжань рад, что карапуз, с которым он общался ещё в животе Сюин, имеет все шансы прожить жизнь нормального, не знающего ужасов нового мира ребёнка. — Ну что ты, Шу, — говорит Чжань уже доевшей свой завтра и теперь трущейся об его ноги кошке. Он присаживается на корточки, проводит рукой по её холке и чешет за ухом, получая в ответ довольное мурчание. Где-то в ванной слышится шум воды, и это значит, что Ибо уже проснулся и скоро придёт на кухню. Шушу заваливается на бок, подставляя своё толстое пузико под ладонь, и повышает громкость своего мурчания, намекая, что первостепенная задача Чжаня сейчас — гладить её, пока ей не надоесть. Чжань со смешком чешет кошачьи бока и под подбородком, проводит рукой по пузу, на что кошка забавно дёргает задней лапой и вытягивается в струну, подставляясь. Орешек тоже любила так делать, и Чжань думает, что все кошки просто одинаково устроены. — Ты разбалуешь её, — комментирует Ибо, заходя на кухню. — Не вижу в этом ничего плохого, — улыбается Чжань, поворачивая к нему голову. В свободных домашних штанах, простой чёрной футболке и с влажными после душа волосами Ибо выглядел слишком по-домашнему, чтобы не захотеть тоже почесать его за ухом. — Не смотри на меня, как на кота, — фыркает он, наливая себе в кружку воду из чайника. — Но ты и есть кот, — усмехается Чжань, на что Ибо издаёт настоящее кошачье шипение. — Вообще-то пантера. — Что тоже из семейства кошачьих, — улыбается Чжань, и Ибо демонстративно закатывает глаза, отворачиваясь к плите. Они завтракают, разговаривая о какой-то ерунде, и Шушу не упускает возможности выпросить у Чжаня кусок сыра, сыто облизываясь после. Ибо никогда не поощрял подкармливание кошки со стола, но Чжань не упускал возможности пойти на поводу у Шушу, которую просто обожал. Ибо и Шушу относились друг к другу с подчёркнутым нейтралитетом, взаимодействуя, только когда это действительно было необходимо, и Чжань всё больше и больше шутил, что кошачьи не любят делить территорию с другими. Ибо обычно добавлял, что они с Шу просто не могут поделить одного Сяо Чжаня, что звучало, конечно, смешно, но заставляло задуматься. Пусть в прошлом все химеры — это обычные люди, но сейчас все они уживались в одном теле со своей животной ипостасью, невольно перенимая её черты и повадки. И Ван Ибо не был исключением. — Ты сейчас на тренировку? — кусает тост с сыром Чжань. — Да, потом в сервис, Исин пригнал новую тачку, нужно будет посмотреть. Чжань кивает, мысленно составляя свой план на день, и делает себе пометку зайти к Ибо в сервис вечером. Мотоциклы всегда были страстью Ибо, и совсем не удивительно, что он решил связаться с ними и здесь, в новом мире. Чжань слышал, что до катастрофы Ибо участвовал в нелегальных гонках, а теперь наконец-то смог превратить свою главную страсть в жизни в работу, открыв вместе со своим другом Чжан Исином автосервис и иногда устраивая гонки на пустой восстановленной автостраде на Южной границе Сектора. — Я зайду к тебе вечером? — Конечно, гэ, ты же знаешь, я всегда тебе рад, — улыбается Ибо, делая глоток чая. Заканчивая завтрак и провожая Ибо на работу, Чжань подсыпает Шушу корм и тоже собирается. Вчера Сюань Лу написала ему с просьбой зайти помочь сделать фотографии для сайта их пекарни, и Сяо Чжань, который здесь, в Секторе, вернулся к своему давнему увлечению фотографией, конечно, согласился. Он одевается, укладывает в сумку всё, что может понадобится в процессе съёмки, и выходит из квартиры, подходя к лифту и нажимая на кнопку вызова. Спускаясь вниз, Чжань проходит через просторный вестибюль, открывает дверь подъезда и оказывается на улице, тут же чувствуя на коже тёплые лучи солнца. До слуха доносятся звуки машин и щебет птиц, а волосы треплет лёгкий ветерок. Чжань вдыхает свежий воздух полной грудью и поправляет лямку сумки на плече, ступая по асфальтированной дорожке. Он добирается до невысокого здания с яркой вывеской «Пекарня» и толкает стеклянную дверь, заходя внутрь. Просторное помещение с круглыми столиками и милыми диванчиками. Здесь было уютно, как и полагается месту, пропахшее запахом свежей выпечки и кофе. Здесь хотелось задерживаться в начале своего дня и возвращаться в конце. Сяо Чжань действительно любил это место, созданное со всей душой и любовью: он помнит, как с волнением улаживал все рабочие вопросы Ван Чжочэн и как Сюань Лу лично занималась декором. Это было детищем Лу и Чжочэна, их общий ребёнок, которого они взращивали, холили и лелеяли. Чжань проходит внутрь и не успевает приблизиться к прилавку, как слышит стремительно приближающийся топот: Лю По выбегает встречать его раньше, чем Сюань Лу успевает выйти из кухни. — Привет, — улыбается Чжань, смотря на приближающегося к нему карапуза, который недавно научился ходить и теперь с каждым новым шагом всё твёрже и твёрже стоит на ногах. По-По счастливо улыбается и тянет к нему свои пухлые ручки, как делает это всегда, когда Чжань приходит. — Жань-Жань, — хватается он за рукав Чжаня. Сяо Чжань улыбается, поправляет сумку на плече, чтобы не мешала, и садится на корточки, протягивая к По-По руки, в которые он тут же вцепляется своими маленькими пальцами. — Привет-привет, малыш По, — улыбается Чжань, немного шевеля своими руками под натиском ребёнка. — Как у тебя тут дела? Лю По издаёт смешной звук и с чрезмерно умным видом смотрит на Чжаня, словно уже заранее знает, что он хочет сказать. — О, за него не переживай, он не пропадёт, — смеётся выходящая из кухни Сюань Лу, на ходу поправляя полотенце на плече. — Он так удивительно сильно похож на Сюин, — не сводит Чжань взгляда с цепляющегося за его руки ребёнка. — Ну конечно, это же её сын, — грустно улыбается Лу. — Иногда мне кажется, что По-По смотрит на нас её глазами. — Её глаза и уши Цзяэра. — О боже, эти лопоухие уши, — смеётся Сюань Лу, подходя ближе. Чжань осторожно вынимает свои руки из цепких пальцев По-По и выпрямляется, наконец-то обнимая Лу в знак приветствия. — Ну, как ты тут, справляешься? — Сегодня не очень много людей, но иногда тут бывает шумно, — улыбается она, мягко отстраняясь от Чжаня и нагибаясь к По-По, чтобы дать ему свою руку, за которую он тут же хватается. — Уже называет тебя мамой? — Пока нет, — ласково треплет она по голове ребёнка. — Мы с Чжочэном расскажем о Сюин и Цзяэре, когда он немного подрастёт. По-По должен знать своих настоящих родителей. — Скучаешь? — Иногда мне действительно иногда не хватает дурацких шуток Цзяэра и смеха Сюин. Всё, что она оставила после себя — этот ребёнок. — Думаю, Цзяэр и Сюин были бы счастливы, узнав, где сейчас По-По. У него будет лучшее будущее, Лу. — В Секторе он не увидит мутантов и всё то дерьмо, что видели мы, и это делает меня по-настоящему счастливой. Этот ребёнок будет жить свободной жизнью без страха и необходимости постоянно выживать. Сяо Чжань приобнимает её, успокаивая и выражая свою поддержку, и она благодарно утыкается носом ему в плечо. Совсем как раньше, когда они оба были частью Лагеря, находясь в постоянных поисках еды, воды и безопасного места. — Лю По уже живёт жизнью, которая была не доступна нам. — Ты прав, — кивает она, отстраняясь. — Спасибо, что согласился помочь. С пекарней и вообще. — Пустяки, — улыбается Чжань, и По-По, до этого играющийся с браслетом на руке Лу, обращает на себя внимание громким звуком, похожим на угуканье. — Выпьешь чаю? Я испекла пробную партию сахарных рулетиков с ягодами. — Могла бы и не спрашивать, — смеётся Чжань, подхватывая ребёнка на руки. По-По весело бормочет что-то понятное только ему и теребит воротник толстовки Чжаня, кажется, проводя с ней какие-то свои исследования. Чжань садится за ближайший столик, умещая По-По у себя на коленях и наблюдает за тем, как Сюань Лу выносит из кухни поднос с двумя кружками чая и тарелкой с аппетитными сахарными рулетиками, которые оказываются действительно превосходными. Они болтают обо всём на свете, много смеются, позволяют вставлять в свой разговор безумно важное бормотание По-По и с удовольствием съедают все рулетики на тарелке. Чжань помогает Сюань Лу с фотографиями пекарни, обещая обработать их и прислать уже завтра утром, и вызывается занять По-По, пока Лу наводит в заведении порядок. К моменту, когда Сяо Чжань оставляет Сюань Лу и Лю По дожидаться Чжочэна и выходит за порог, на улице уже начинают плавно опускаться сумерки, а за горизонтом горят последние блики заката. До сервиса Ибо идти было не так уж и далеко, и Чжань, подставляя лицо вечернему ветру, сворачивает в нужную сторону. Он неспешно бредёт по тротуару, окружённый домами, слышит звуки проезжающих мимо машин и встречает спешащих по своим делам людей. Всё так же, как и четыре года назад, с той лишь разницей, что весь этот привычный каждому человеку мир был только здесь, в стенах Сектора. Чжань видит идущую ему навстречу женщину с коляской, из которой улыбается пухлощёкий ребёнок, и искренне радуется тому, что этот карапуз не увидит той жизни, с которой пришлось столкнуться его матери и другим людям. Дети, рождённые в Секторе, будут знать мир таким, каким он и должен быть: свободным, безопасным и с кучей возможностей, и, Чжань надеется, никогда не увидят, во что он превратился на самом деле. Видя впереди невысокое здание с вывеской автосервиса и выходя внутрь, он безошибочно направляется в нужный бокс и, кивнув ковыряющемуся в мотоцикле Вэньханю, одному из парней Ибо, проходит в комнату поменьше, оборудованную в совмещённую с душевой раздевалку. В свете люминесцентных ламп стоящий к нему спиной Ибо, уже умытый и обсохший после душа, застёгивал ремень на джинсах, поправляя пояс. Чжань любил видеть такого Ибо: уставшего после работы, но довольного. Он делает несколько бесшумных шагов и останавливается за спиной химеры, резко напрыгивая на него и обнимая. Ибо вздрагивает, но тут же кладёт свои ладони поверх чужих, удерживая на месте. — Напугал? — Я слышал твои шаги, — усмехается Ибо, разворачиваясь в коконе цепких рук и оказываясь к Чжаню лицом. — Когда-нибудь я научусь ходить бесшумно, — улыбается Чжань. — Ты ходишь бесшумно. Для людей. — Ван Ибо, будь добрее, ладно? Ибо фыркает и с невероятно довольным видом подаётся вперёд, целуя. Мягкий, чувственный поцелуй сквозь улыбку, тёплый и передающий звенящее в голове «я соскучился». Чжань проводит ладонью по спине Ибо, слегка захватывая пальцами ткань его футболки, и плавно перемещает её на затылок, углубляя поцелуй. Они не виделись всего несколько часов, но Чжань готов был признать, что по-настоящему зависим от Ибо и прикосновений к нему. — Потерпи, мы скоро будем дома, — улыбается Ибо в губы, и Сяо Чжань прекрасно знает, как быстро химера распаляется, с удовольствием разжигая это пламя внутри. Они выходят из сервиса, прощаясь с ребятами Ибо, и Чжань даже не возражает, когда химера протягивает ему мотоциклетный шлем, заводя мотор своего чёрного байка. Чжань никогда не испытывал доверия ни к мотоциклам, ни даже к велосипедам, но за рулём этого двухколёсного монстра был Ибо, и это заметно влияло на ситуацию. Он садится на мотоцикл, обхватывает руками Ибо и даже не вздрагивает, когда они трогаются с места. Этот способ передвижения всё ещё пугал его, но уже значительно меньше, чем в первый раз, когда он на него сел. Химера осторожно входит в поворот, плавно встраиваясь в поток машин, и Чжань плотнее прижимается к чужой горячей спине, ощущая лёгкое волнение, но вместе с тем — спокойствие. С Ибо было не страшно, и Чжань думает, что сел бы даже в космический корабль, если бы за его штурвалом был Ибо. — Приехали, — оповещает Ибо, паркуясь возле их дома и снимая шлем. Чжань слезает с мотоцикла, радуясь, что вновь чувствует под ногами твёрдую землю, снимает свой шлем и отдаёт его Ибо, наблюдая, как тот умещает оба шлема в своих руках. Они заходят в подъезд, поднимаются на свой этаж и заходят в квартиру, где их тут же встречает Шушу, разваливаясь в коридоре кверху пузом и выпрашивая поглаживания. — Привет, девочка, — присаживается на корточки и проводит рукой по её боку Чжань. — Соскучилась? Мы по тебе тоже. — Говори за себя, — раздаётся за спиной голос Ибо, который, бросив на кошку нечитаемый взгляд, проходит мимо, заходя в ванную и включая там воду. — Не обращай внимания, милая, этот ворчун тоже тебя любит, — треплет Чжань кошку за ухом, убирая руку и поднимаясь на ноги. — Как вообще кошачьи могут не любить друг друга? — заходит в ванную Чжань, закрывая за собой дверь. — Точно так же, как и люди, — фыркает Ибо, наблюдая, как Чжань тоже начинает мыть руки. — Не все люди не любят друг друга. — Как и не все коты. Сяо Чжань выключает воду, отходит от раковины и делает слишком ожидаемое выражение лица «какой ты остроумный, Ван Ибо». Химера усмехается отражению Чжаня в зеркале, разворачивается и одним движением припечатывает его к стене, за секунду считывая чужое настроение. Чжань по инерции обхватывает руками чужую шею и уже не может остановиться, когда сам тянется за поцелуем. Ибо продолжает удерживать руку на плече Чжаня, фиксируя на одном месте, и от этой примитивной демонстрации силы внизу живота скручивается узел. Чжань уже давно заметил, как на него влияет физическое превосходство химеры, заставляя покрываться мурашками и желать Ибо в самые непредсказуемые моменты. Сейчас, находясь в почти что беспомощном положении, прижатый к стенке и не имеющий возможности ничего сделать, он чувствует это снова: яркое, пронизывающее тело насквозь и скручивающееся в животе в тугой узел желание. — Блять, гэ, — хрипло выдыхает Ибо, сдаваясь манящей улыбке на чужих губах. — Иди сюда, — демонстративно облизывается Чжань, притягивая к себе Ибо. Сместившиеся на бёдра руки, обжигают, а захваченные в плен губы начинает покалывать от прилившей к ним крови. Чжань позволяет юркому языку проскользнуть в свой рот, не сдерживает шумных вздохов и с каждой секундой всё больше теряет связь с реальностью. Ибо всегда быстро заводился, а Чжань никогда не мог ему ни в чём отказать. Химера вылизывает изнутри его рот, и Чжаня начинает трясти, когда он чувствует, как меняется язык Ибо, становясь кошачьим прямо внутри него. Это было ещё одно его слабое место — физически ощущать животную сущность Ибо. — И-ибо, — не сдерживает задушенного стона Чжань, когда ладони химеры накрывают его пах, надавливая через одежду на напряжённый член. Чжань непроизвольно подаётся бёдрами вперёд, потираясь пахом о чужую ладонь и млеет от горячих губ на своей шее. Ибо умел распалять и разводить внутри настоящий огонь, и Чжань раз за разом сгорал в его руках живьём. — Такой отзывчивый, — по-кошачьи мурлычет Ибо в ухо, вызывая рой мурашек по телу, и Чжань беспомощно хватает ртом воздух, вспоминая, как дышать. — Давай, гэ, не сдерживайся. Ловкие пальцы расстёгивают ширинку, спуская брюки вместе с бельём, а одна из рук освобождает от оставшейся одежды. Чжань позволяет себя раздеть, чувствуя, как по коже проходится холодок, и послушно кладёт одну ногу на бедро Ибо, позволяя химере оттянуть ягодицу в сторону. Ибо вслепую дотягивается до настенной полки и наощупь находит там ленту презервативов, отрывая один квадратик зубами. Смоченные слюной пальцы тут же кружат у входа, осторожно проникая, а Чжань не сдерживает первый стон. Ибо проталкивает пальцы глубже, раздвигает их на манер ножниц и обхватывает второй рукой сочащийся смазкой член, проходясь по стволу. Чжань толкается навстречу пальцам, подставляет под обжигающие поцелуи шею и отчаянно хочет ещё. — Ибо-о, — почти что скулит он, и Ибо понимает всё правильно: убирает под протестующее мычание пальцы и заменяет их членом, раскатывая по нему презерватив и осторожно приставляя головку к растянутому входу. Чжань не сдерживает шумного вдоха, когда член плавно проскальзывает внутрь и хватается за плечи Ибо, расслабляясь и позволяя войти в себя полностью. Ибо целует его в шею и делает осторожный толчок, срывая с губ приглушённый стон. Чжань цепляется за чужую шею, чувствуя под пальцами ткань одежды, и ловит себя на мысли, что такой контраст полностью обнажённого тела и одетого Ибо возбуждает до пятен перед глазами. Он сжимает ткань его футболки, чувствует напрягшиеся мышцы под своей рукой и скулит в голос от новой волны неконтролируемого желания внутри себя. Ибо прижимает его к кафелю стены, фиксируя одной рукой и давая прочувствовать свою силу, и остервенело вдалбливается в его тело, словно голодный зверь. Сяо Чжань знает свои слабые места, и Ибо безошибочно бьёт разом по каждому из них, заставляя скулить и терять связь с реальностью от накатывающего удовольствия. Перед глазами вспыхивает белая рябь, по коже расползается рой острых мурашек, а каждая мышца в теле сокращается. Ибо делает ещё несколько резких и движений на всю длину и содрогается всем телом, застывая глубоко внутри и тоже кончая. Они часто занимались сексом, но достичь оргазм одновременно им удавалось не всегда. — Какой же ты космический, — мягко целует Чжаня в уголок губ химера, выходя из его тела и вызывая новую волну мурашек по коже. Чжань пытается восстановить сбившееся дыхание, опирается спиной на стену, чувствуя, как кафельная плитка холодит кожу. Ибо притирается к нему носом, вновь ласково целуя, и отстраняется, давая Чжаню время прийти в себя. Он снимает с члена презерватив, завязывая его узлом и выкидывая в мусорную корзину, собирает с пола разбросанную одежду, кладёт её в корзину для грязного белья и подходит к душевой кабине, включая там воду. Чжань наблюдает за тем, как химера настраивает температуру воды, и не может сдержать улыбки. Он был абсолютно счастлив и Ибо точно играл в этом не последнюю роль. Они принимают вместе душ, периодически целуясь, переодеваются в домашнюю одежду, готовят ужин — Сяо Чжань готовит, а Ибо составляет компанию, развлекая разговорами — и проводят остаток вечера в непринуждённом молчании, наслаждаясь атмосферой домашнего тепла. Доев, Ибо моет посуду, и теперь уже Чжань развлекает его своей болтовнёй обо всём на свете. Ложась спать и укутываясь в одеяло, Чжань, убаюканный ласковым мурчанием Ибо на ухо, думает, что ради всего того, что имеет сейчас, готов без преувеличения на всё. Он засыпает с улыбкой на губах и в крепких объятиях Ибо, чтобы утром к ним пришёл человек Лю Хайкуаня, прося явиться в офис. Личное появление на пороге Ню Чжэньчуаня говорило о том, что произошло действительно что-то, о чём стоило волноваться. Так и не закончив завтрак, они быстро собираются и садятся в уже ждущую их внизу машину, доезжая до стеклянной высотки и заходя внутрь в сопровождении помощника Лю Хайкуаня. Просторный светлый вестибюль первого этажа, длинная стойка ресепшена с несколькими парнями и девушками за ней и заполненная людьми зона ожидания. Охрана, кивая Ню Чжэньчуаню, молча пропускает их через прозрачные турникеты, и Чжань думает, что вся эта обстановка похожа на какой-то клишированный футуристический фильм с «маленькими людьми» и «большими боссами». Чжэньчуань ведёт их к лифтам, нажимает кнопку нужного этажа и продолжает сохранять молчание вплоть до момента, пока они не заходят в комнату для переговоров, усаживаясь в мягкие кресла. — Господин Лю сейчас подойдёт, — уведомляет Чжэньчуань, беря с края стола папку и опускаясь в соседнее кресло. — Чай, кофе, воду? — Нет, спасибо, — мотает головой Чжань. — Может, лучше скажете, зачем мы здесь? Чжэньчуань, едва слышно вздыхая, лёгким движением достаёт из нагрудного кармана пиджака платок, снимает свои очки, протирая стёкла, и с новым вздохом надевает их, поправляя на переносице. Тяжёлое, задумчивое выражение его лица нагнетало обстановку ещё больше, заставляя уже по-настоящему беспокоиться, и даже никогда не поддающийся панике и эмоциям Ибо заёрзал в своём кресле. — Это касается ваших друзей, — прерывает молчание Ню Чжэньчуань, и брови Чжаня ползут вверх пропорционально тому, как сжимает подлокотники кресла Ибо. — Что с ними? — не выдерживает Ибо, испепеляя взглядом мужчину, которого спасают раздающиеся за дверью приближающиеся шаги. Входящий в кабинет Лю Хайкуань, явно услышавший последний вопрос, плавным движением закрывает за собой дверь и мягким шагом проходит к своему креслу во главе стола. Казалось, он был абсолютно спокоен, но напряжённая линия челюсти говорила о том, что происходящее волновало его не меньше, чем Чжаня и Ибо. — Ван Хаосюань и Мэн Цзыи. Мы потеряли с ними связь, — опускается в кресло Хайкуань, укладывая руки на стол и сцепляя пальцы в замок. — Две недели назад их группа отправилась с в Южный сектор, уже неделю никто из них не выходит на связь. Мы делаем всё возможное, чтобы выяснить, что произошло. В повисшем в комнате молчании Чжань слышит, как бьётся в его висках пульс, а под пальцами Ибо трещат подлокотника кресла. — Южный сектор? Где это? — смотрит Чжань на Хайкуаня. — Новые земли, бывший район Цинпу. Не так давно нашей группой там были обнаружены ресурсы, необходимые для получения сферы и укрепления защитного купола. Это освободило бы Сектор от необходимости прибегать к помощи дилеров и позволило бы создавать сферы внутри наших стен. — Отряд «Дельта-7» был направлен в этот район для разведки и сбора данных. Связь с ними была потеряна неделю назад, а их геолокатор больше не отслеживается, — добавляет Чжэньчуань, открывая лежащую перед ним папку и сверяясь с какими-то бумагами в ней. Мэн Цзыи, подавшись в ряды военных, быстро нашла своё место в этой структуре, а, попав в отряд под руководством Ван Хаосюаня, стала его правой рукой, образовав с ним действительно сокрушительный тандем. За несколько лет, что Хаосюань возглавлял свой отряд, у него не было ни одной осечки, а его ребята всегда работали без промахов, выполняя каждую поставленную задачу. Всё, что происходило сейчас, казалось почти что немыслимым, тем, чего точно не могло случиться с хорошо подготовленными бойцами, побывавшим на достаточном количестве заданий и успешно выполнив каждое из них. — Твою мать, Хайкуань, почему они оказались чёрт знает где без страховочной группы? — почти что рычит Ибо, и Лю Хайкуань тут же кивком показывает напрягшемуся Чжэньчуаню, что всё в порядке. — Страховочная группа потеряла с ними сигнал до того, как успела до них добраться, — мрачно отзывается Хайкуань. — Подождите, но разве отряд подготовленных химер не справится с мутантами? Я видел вашу силу и способности к регенерации — разве это не означает, что с ребятами всё хорошо, и они найдут способ выйти с Сектором на связь? Чжань смотрит на мрачные лица сидящих в комнате мужчин и очень хочет, чтобы его догадки оказались верны. — Химеры не всесильны, — тяжело вздыхает Чжэньчуань. — Даже если и кажется, что это не так. Мы не знаем, с чем или кем столкнулся отряд «Дельта-7», а значит, нужно быть готовым к любому исходу событий. Помимо вашей подруги, Мэн Цзыи, в отряде был ещё один человек, и я надеюсь, вы понимаете, что для них эта ситуация может выглядеть совсем по-другому. Чжань понимал это, как и Ибо, который сейчас явно с трудом сдерживал свои эмоции. — Мы отправим к месту их последней установленной геопозиции группу, она выяснит, что произошло, — объявляет Хайкуань. — Я подумал, что вы захотите принять в этом участие, координируя группу из Сектора. — Координировать из Сектора? — хмурится Чжань. — Я хочу участвовать в этом так же, как и все: быть в составе группы. — Смелое решение, Сяо Чжань, — приподнимает в повисшей тишине брови Хайкуань, тут же переводя взгляд на ошарашенного Ибо. — Гэ, нет, даже не думай. — Мне казалось, Хаосюань достаточно твой друг, чтобы рискнуть ради него, — ловит его взгляд Чжань. Взгляд Ибо темнеет, а лицо мрачнеет ещё больше. Чжань видит, как химера сжимает подлокотники своего кресла до побелевших костяшек и как тяжело ему даётся это решение. — Мы хотим быть в составе группы, — говорит Ибо, и Хайкуань понимающе кивает, словно уже заранее предвидел такой исход событий. — Я предполагал, что вы захотите вмешаться, и уважаю это решение, но позвольте немного облегчить вам жизнь, — на губах Хайкуаня появляется слабая полуулыбка, а рука делает жест Чжэньчуаню, который тут же достаёт из папки несколько файлов, кладя перед Ибо и Чжанем. — Здесь вся известная на сегодня информация, ознакомьтесь. Обо всём остальном узнаете завтра. Ибо берёт в руки бумаги, бегло окидывая их взглядом, и кивает. — Спасибо. — Жду вас завтра в конференц-зале в десять, — говорит Хайкуань, поднимаясь из-за стола. Чжань слышит, как он выходит из кабинета, и переводит взгляд на поднимающегося со своего места Чжэньчуаня. — Вы поступили, как настоящие друзья, — серьёзно говорит он. — Внизу ждёт машина, вас отвезут домой. Ибо кивает в знак благодарности и даже не поворачивает головы, когда мужчина выходит из кабинета. — Злишься? — ловит его взгляд Чжань. — Нет, — отвечает Ибо, и на его губах появляется лёгкая улыбка. — Ты бы не смог остаться в стороне, я знал это. — Знал и всё равно поддержал меня? — Всегда, гэ. Я всегда буду поддерживать тебя. Чжань чувствует, как его руку накрывает ладонь Ибо, и не сдерживает искренней улыбки. Химера Ибо была из рода кошачьих, но ощущалась самым преданным на свете щенком. Сяо чжань не знает, чем заслужил в этой жизни Ибо, но совершенно точно сделает всё, чтобы он был счастлив. — Я люблю тебя, Ибо. Просто чтобы ты знал. Ибо едва слышно усмехается и крепче сжимает его ладонь. — Я знаю, гэ. Я тебя тоже. Просто чтобы ты знал. Внутри, словно шампанское, бурлит щекочущее живот чувство абсолютного счастья, а на губах появляется непроизвольная улыбка. Они поднимаются со своих мест, не расцепляя рук, и это кажется самой правильной вещью на свете.