Attraction

Встретить родственную душу в мире полном неидельностей — мечта. И Хёнджин жил ей с малых лет, когда впервые увидел красивые витые линии на маминых плечах. Но за долгие школьные годы свой человек так и не нашёлся. Зато в университете появился друг. Тот, кто понимал с полуслова. Кто не раз приходил на выручку и поддерживал одним своим молчаливым присутствием. Казалось бы, он просто был у Хёнджина, но ему и этого было достаточно. Персональный ангел, которого все вокруг звали... — Хэ-эй, Феликс, идёшь сегодня на вечеринку к Чанбину? — Чонин (мелкий засранец с курса младше) плюхнулся к ним за столик в столовой, по дружески приобнимая Феликса за плечи. Хёнджин, глядя на это действие, стал агрессивнее жевать свой рис. — Ой, а можно? — ореховые глаза Феликса так и засияли предвкушением. Ему не часто доводилось получать подобного рода приглашения. — Я бы не звал, если бы было нельзя, — добродушно засмеялся Чонин и с лисьим прищуром покосился на Хёнджина. Прикрыв рот ладонью, нарочно громко зашептал. — Принцесску свою тоже возьми. Иначе изойдется от ревности. — Вообще-то, я всё слышу, — недовольно щёлкнул языком Хёнджин, убирая палочки в сторону. Аппетит резко пропал. — И я не ревную. — Ну-ну, — усмехнулся младший. Но в его хитром выражении лица не было ни капли веселья. Как будто мелкий паршивец знал что-то, до чего ни Феликс, ни сам Хван пока ещё не снизошли самостоятельно. — Да ладно вам, — как и всегда, мягко вклинился в перепалку Феликс, глядя солнечно сначала на одного, потом на второго. У Хёнджина от такого взгляда Феликса по шее тут же прошлась волна мелких трепетных мурашек, и что-то тёплое заструилось прямиком от затылка до самого копчика. До ужаса приятно и.. правильно. Так было всегда, когда они смотрели друг на друга. Отвернувшись в сторону в попытке скрыть смущение, он уставился на сидящего за соседним столом Сынмина. Тот смотрел на него со легка приоткрытым ртом, медленно хлопая глазами. Хёнджин непонимающе вздёрнул бровь, выражая немой вопрос. Сынмин, быстро опомнившись, схватился за телефон, и спустя секунду на экране высветилось короткое сообщение: «О тебе сейчас думает твой соулмейт». Хёнджин нахмурился, взглянув исподлобья на друга. Беззвучно спросил: — Ты? Сынмин в ответ красноречиво закатил глаза. И телефон снова звякнул тихим уведомлением. «Даже не мечтай». Хёнджин, конечно, и не мечтал о таком саркастичном солумейте, как Ким, но... выбирая из двух зол, он бы со временем смирился с чужими колючими шуточками. Повернувшись обратно к столу, Хван увидел, что Чонин уже успел сбежать, оставив их с Феликсом снова наедине. — Ты же пойдешь со мной на вечеринку? — сверкая улыбкой, поинтересовался Феликс, по обыкновению оттягивая рукава длинной кофты до самых кончиков пальцев. И если раньше внимание Хёнджина эта деталь не волновала, то теперь... Теперь ему хотелось кое-что проверить. — Конечно пойду, — легко согласился он на предложение, сгорая внутри от нетерпения поскорее воплотить желаемое в жизнь.

***

Вечеринка, как и полагается, проводилась с размахом в загородном доме семейства Со. Пока родители Чанбина были в отъезде, тот воспользовался случаем и решил укрепить и без того закрепленный за ним статус кутёжника всего университета. — Ничего себе, — восхищенно пролепетал Феликс, осматривая собравшихся и изысканный интерьер комнат. — У Чанбина очень красиво. Хёнджин один раз бывал у Со в гостях, но тогда они так напились вместе с Сынмином, что он практически ничего не запомнил. Даже тот момент, как оказался дома. — Да, красиво, — пробормотал в ответ, пока вместо комнат украдкой рассматривал Феликса. В прямых светлых джинсах и серебристой кофте с длинными рукавами, с причудливо забранными светлыми волосами на затылке, он притягивал к себе взгляд. Не только хёнджинов. Почти каждый мимо проходящий обязательно оборачивался ему в след. И Хёнджина это немного задевало. — Хочешь что-нибудь выпить? — спросил он, склонившись к уху Феликса. Тот от неожиданности мелко вздрогнул. У Хёнджина одновременно с ним тоже прокатилась та самая горячая лавина мурашек. Растеклась по шее и осела под рёбрами подтаявшим воском. — Хочу, — тихо согласился Феликс, обернувшись на друга через плечо. Хёнджин громко сглотнул. Близко. Феликс был очень близко. Его лицо, веснушки, ресницы, губы... Под рёбрами начало натурально печь, и неосознанно язык прошелся по пересохшим губам. — Тогда подождешь меня пару минут? — голос упал до хрипотцы. Феликс кивнул, зеркаля движение языком. На дне зрачков проскочило что-то неизведанное. Но Хёнджин этого не заметил. Он отвернулся и направился на поиски выпивки. Тело горело и покалывало в самых разных местах; особенно — в районе лопаток и шеи. — О, и ты тут, — голос Сынмина раздался откуда-то справа. Хёнджин рефлекторно обернулся на друга и застыл. Немного подумав, поинтересовался: — У меня что-нибудь есть сзади? — и рукой приподнял густые темные волосы с шеи. Тихий выдох Сынмина подтвердил мимолетно проскочившую мысль. Его родственные узоры расцвели как никогда от непосредственной близости соулмейта. — Это Феликс? — задал закономерный вопрос Ким. — Не уверен, — признался Хван, пытаясь отыскать в толпе светлую макушку. — Вы до сих пор не поговорили с ним на эту тему..? Хёнджин недовольно посмотрел на друга и, вспомнив о выпивке, двинулся дальше, вглубь комнаты. Сынмин увязался следом. — Ты серьезно, что ли?! — воскликнул он, из-за чего пришлось на него неодобрительно зашипеть. — Будешь возмущаться, — пригрозил Хёнджин, понизив тон, — расскажу Чанбину, что это ты в прошлый раз разбил дорогущую вазу его матушки. — Пф, напугал, — беспечно отмахнулся Ким, зачесывая волосы со лба назад. — Он и без того в курсе. А вот ты упускаешь один шанс на миллион. — Я собираюсь с ним поговорить сегодня. — Не сегодня, а сейчас же. — Не дави, окей? — огрызнулся Хёнджин, подхватывая с заветного стола две бутылочки с пивом. Для храбрости ему определенно не хватало дозы хмеля в крови. И он всласть сделал несколько жадных глотков. Сынмин ничего не сказал. Лишь покачал головой, тяжело вздохнув. Хёнджин же за толику понимания благодарно кивнул и пошел обратно к Феликсу. Тот сидел на диванчике и разговаривал с какой-то девушкой с курса. Их коленки едва соприкасались, головы были склонены к друг другу, а улыбки... От них внутри всё стягивало болезненным узлом. Настроение стремительно падало, как и желание оставаться на вечеринке дальше. Но младший словно почувствовал чужое присутствие. Взглянув на Хвана, он что-то сказал девушке, после чего поднялся на ноги и за несколько шагов сократил разделяющее их пространство. — Не хочешь пойти подышать воздухом? — тут же предложил ему Хёнджин, цепляясь за последние остатки сил и благоразумия. — Да, давай. И улица после удушливого помещения оказалась освежающим, отрезвляющим глотком. Отдав одну из бутылок Феликсу, Хёнджин в пару глотков осушил свою до половины, прежде чем окончательно собрался с мыслями. Аккуратно цепляя чужое тонкое запястье, он повернулся всем корпусом к другу и прошептал: — Могу я кое-что сделать? Феликс с непонимающей улыбкой сощурился. Но одобрительно кивнул. Тонкая серебристая ткань мягко заструилась вверх до острого локтя, обнажая соцветие красивейших цветов и линий на его предплечье. Они ветвились и сплетались на коже обратно, распускались лепестками и собирались снова в бутоны. Хёнджин тихо выдохнул через рот, не переставая думать о том, как же это невероятно. — А теперь, пожалуйста, подумай обо мне, — попросил он, опуская руку и поворачиваясь спиной; убрал растрепавшиеся волосы с шеи и... Повисло молчание на долгие, кажущиеся бесконечными мгновения. Хёнджин даже не дышал, пока Феликс не обошел его и не встал прямо перед ним. А дальше... как во сне. Пухлые, сладкие губы впились в его собственные, пушистые ресницы защекотали кожу щек. Дыхание перехватило. В голове расстелился вязкий туман, утягивая в пучину самых разнообразных эмоций. Радость, волнение, трепет, страх. — Я так хотел, — торопливо заговорил Феликс, разрывая поцелуй и принимаясь оставлять на чужом подбородке более невесомые прикосновения, — так хотел, чтобы им был ты. И мы с тобой действительно-... — Родственные души, — закончил за него Хван, приобнимая за талию. Шквал эмоций затих. В животе плескалось только лишь растопленное умиротворение. Его детская мечта в итоге сбылась.