***
Запах масла для двигателей, нагретой резины и топлива заполнял аэродром. Это было далеко не самое безопасное место, ведь единственной постройкой, где можно было спрятаться, были амбары. И именно туда и спешил Юань. Он спрятался в самом маленьком и дальнем. Скрывшись за пустыми алюминиевыми бочками, он замер, смотря на синий аэроплан. Именно тот, на котором доставляли почту. В помещение зашел низкий парень. Его темные волосы были всклокочены и под глазами залегли синяки от недосыпа. Потертая, излишне громоздкая куртка с меховым подкладом сбилась на бок, а на голове красовались крупные очки. Человек подошел к своему летательному средству, чтобы закинуть сумку с письмами в багажный отсек. В этот момент Юань и вышел. Точнее, он выпрыгнул, повалив почтальона на землю и душа его. — Сволочь! — с нескрываемой яростью прошипел Юань. Но не смотря на нее, он довольно скоро разжал пальцы, хоть и дальше сидел на парне. Тот прокашлялся и ошарашенно посмотрел на Цинцю. — Юань? Как… Как ты сбежал из-под стражи?! Тебя же скоро должен твой брат забрать. — Должен, а не сможет! Я хочу убраться отсюда как можно дальше. — встав и спешно отряхнувшись, парень подбежал к аэроплану и осмотрел багажник. — И ты мне в этом поможешь, братец. — С чего бы? — возмутился парень. — Что сделать? Ну уж нет! Я не буду снова тебе помогать! — летчик с трудом сел и пристально смотрел на Юаня. — Да? Ну что же, придется мне рассказать брату, как же я умудрился завести переписку с министром другой страны. Сомневаюсь, что Шэнь Цзю оставит этот вопрос открытым и не заставит меня сознаться… — с хищной улыбкой обернулся и посмотрел прямо в глаза своему собеседнику. — Сомневаюсь, что тебе после этого вообще удастся подняться в воздух, Шан Цинхуа. — Ты, ты! — парень подорвался с места и подлетел к наглому беглецу. — Шантажист! Да чтоб ты помер в какой-нибудь канаве! Я тебе, из чистейшего сочувствия помогал… — Из жажды наживы. — закатив глаза, перебил друга Юань. — Нет, ну не без этого, конечно! Но все же… В этот момент снаружи раздался какой-то странный звук. То ли рев двигателя, то ли странное шипение, то ли скрип колес. Оба друга забеспокоились. В их головах сразу же появилась догадка. Приехал Шэнь Цинцю… Дальше они действовали не сговариваясь. Юань спрятался в близ стоящем ящике, а Цинхуа приоткрыл ворота и выглянул. С минуту он всматривался во взлетную полосу, но не увидел ни дорогого автомобиля, ни такого же биплана или чего-то еще в таком духе. Ничего. Ну, кроме стоящего вдали истребителя. — Хэй, трус, иди сюда, там что-то интересное! — крикнул Цинхуа в сторону младшего Шэня. — Сам ты трус. — хмурясь, партизан ловко выбрался из импровизированного убежища и подошел к Шану. — Что там? — Смотри туда! Это кажется самолет «Сумеречных Ланей». Но ведь все они сейчас на миссии. Кто тогда тут? — Цинхуа обернулся и увидев странный, вопросительный взгляд Юаня, принялся объяснять. — Сумеречные Лани — это отряд превосходных летчиц. Они появились относительно недавно и являются своего рода элитой. Туда просто так не попасть, оттого этих «ланей» очень мало. Шэнь понятливо кивнул и выглянул наружу. Он пристально осмотрел две странные фигуры, стоящие вдалеке. — Я так понимаю, что они настолько женственны, что летают в платьях и при полном параде? — легко усмехнулся Юань. — Бред не неси. Естественно, их форма немного отличается от стандартной, но не о каких юбках и речи идти не может! — Да? А что тогда там делает женщина в алом платье? — Шэнь указал возмущающему Шану на вторую, красную фигуру. — Что? Это же… Ша Хуалин? — испуганно прошептал летчик. — А там рядом, похоже, Лю Минъянь. После этих слов Цинхуа отпрял от двери и поторопился к аэроплану. Его движения выглядели несколько дергано, да и само лицо парня выражало обеспокоенность. — Что? Шан Цинхуа, ты знаешь княгиню Ша и ее экономку в лицо? — усмехнувшись, Шэнь подошел к другу и осмотрел его. — А как мне не знать? Я доставляю почту по всему миру. Исключений для кланов не делаю. — уклончиво ответил Цихуа, запихивая сумку с письмами покомпактнее. — Ну что, ты летишь? Юань улыбнулся. Его план удался, что не могло не радовать беглеца. Он в последний раз посмотрел в сторону приоткрытых ворот. За ними он увидел как алая фигура прощается с высокой. Как последняя садиться в истребитель и уезжает на взлетную полосу. Как Ша Хуалин притопывает ножкой и опустив голову, уходит к стоящему вдалеке автомобилю…***
Привал. О, какое же это все-таки чудесное слово! Такой небольшой промежуток в длительном путешествии, когда можно отдохнуть и не думать ни о чем лишнем. И все бы так и было у двух закадычных друзей, если бы не выстрелы вдали. Юань в этот момент сидел в тени дерева, около разведенного на земле костра, а Цинхуа что-то разбирал в своем аэроплане. Первым на странные звуки обратил внимание пилот. Он вслушивался в звук двигателя, проверяя на наличие мелких поломок, так что, не мог не услышать приглушенный грохот. — Юань, ты тоже это слышишь? — обеспокоенно спросил Шан. — Ты о чем, братец-Самолет? — грызя травинку и смотря из-под полузакрытых век, сонно спросил парень. — Я же просил не называть меня так! — рассердился пилот, но тут же увидел, как Цинцю заметно напрягся и пристально смотрел в сторону предполагаемого звука. — Тише. — шикнув на Цинхуа, Шэнь осторожно встал и, прихрамывая, побрел в сторону выстрелов. — Я проверю, что там и вернусь. Жди здесь. Шан хотел было запротестовать, но вовремя понял, что это бесполезно, и закрыв дверцу аэроплана, поспешил вслед за Юанем. Друзья остановились на окраине леса. То было удобное место. С него легко было взлететь, при этом оно было не слишком приметным, поэтому самолет не бросался в глаза. Пройдя в глубь чащи, они увидели полуразрушенную деревеньку. Многие деревянные дома были сожжены дотла, а в реку, протекавшую рядом, были свалены несколько десятков тел. Ближе к центру всего этого кровавого побоища были видны люди в форме Хуаньхуа. Эти люди хоть и были напряжены, но при этом умудрялись праздновать очевидно легкую победу. Юань практически сразу заметил странную фигуру чуть вдалеке. Девушка, в длинной юбке, со свертком, который она прижимала к груди. Она старалась идти тихо, медленно, чтобы ее не заметили. — Юань, пошли отсюда. Это не наше дело. — шепотом взмолился Цинхуа. — Ты улетай. Я останусь. — пристально смотря на девицу, ответил ему Шэнь. — Но ты тут умрешь! — Ну и ладно. Это лучше, чем попасть в лапы брата или Бинхэ. Главное остаться на воле. — он нервно сглотнул. — А под пулю или в подполье, мне без разницы. Так хоть героем стану для девушки и ее малыша. Ну или хотя бы для себя. Шан мог только поджать губы. Он хотел отговорить друга, но знал, что это бесполезно. Все, что ему оставалось, это улететь и сообщить генералу Лю о том, что случилось в этой деревне, да надеяться, что тут не найдут бездыханное тело Юаня. Цинхуа ушел. Вдалеке слышался гул двигателя, а значит, Юань может начинать спокойно действовать. Он спустился к реке и пошел вдоль ее берега. Так он был практически незаметен и при этом мог наблюдать за всем, что происходит в округе. Девушка шла в сторону окраины деревни. Ее походка была странной, она будто прихрамывала на обе ноги, при этом старательно укачивая сверток. Шэнь почти сразу осознал, что там был ребенок. Маленький, наверняка совсем еще грудничок. Его сердце неприятно кольнуло. Именно в тот момент, когда Цинцю замечтался, малыш заплакал. Его не удалось быстро успокоить, из-за чего солдаты, до этого не терявшие бдительности, дружно обернулись в сторону источника звука. Послышались оглушительные выстрелы, и девушка, чудом не попавшая под пулю, бросилась бежать. На счастье, ее путь пролегал близко к реке, и Юань смог утащить ее вниз. Девица испугалась, когда увидела незнакомого юношу в военной форме, но сбежать не попыталась. Шэнь выхватил у девушки ребенка и лег на землю, закрывая малыша собой. Беглянка соображала быстро, поэтому последовала примеру спасителя. — Возьми ребенка и отнеси в хижину лесничего. Командир ждет там. — прошептала «мать» и замерла. Прозвучало еще пару выстрелов, и настала гробовая тишина. Тело Юаня пронизывал холод. Возможно, от промерзшей земли, может быть, от осознания того, что на нем уже мог лежать труп, или от того, что те солдаты решили спуститься к беглецам и, заметив, что они еще дышат, добить троих. Но этого не случилось. Преследователи, хоть и осмотрели их сверху, подумали о том, стоит ли спуститься и добить девушку с ребенком, но решили не делать этого, посчитав ненужной тратой патронов. Все это время малыш молчал. Он был плотно прижат к груди Шэня и будто чувствовал, что его крики ни к чему хорошему не приведут. — Ты жива? — шепотом спросил Юань. — Да, только плечо прострелили, а так все в порядке. — так же шепотом ответила ему девушка. С четверть часа все трое ждали в молчании, чтобы убедиться, что за ними не вернутся и они смогут спокойно уйти. Первым пошевелился Цинцю. Все его тело затекло, поэтому он попытался сесть. Это, хоть и с трудом, но у него получилось. — Спасибо. Я у тебя в долгу. — девушка поднялась и выглянула наружу. Поблизости никого не было. — Ты не ранен? — обеспокоенно спросила она. — Нет, все хорошо. — отрицательно помотав головой, ответил парень, вставая с земли и передавая ребенка на руки собеседницы. — Я могу тебя проводить до той хижины, о которой ты говорила? — Конечно, я буду только рада. — ответила она ему с мягкой улыбкой. Девушка, немного прихрамывая, пошла вдоль реки в чащу, увлекая за собой Юаня.***
Уже там, около разваливающегося от старости дома, она постучала в дверь, и им вскоре открыли. — Мулу! Ты вернулась! Мы так за тебя переживали! — навстречу девушке выбежал низенький мальчишка лет тринадцати. Он крепко обнял девушку и вжался лицом в ее живот. Краем глаза Юань заглянул внутрь дома и увидел много людей. Преимущественно мужчины. Многие из них чистили стволы пистолетов и ружей, трое в углу разбирали мотоцикл, две женщины стояли у импровизированной плиты и пытались что-то приготовить, а в углу, за столом, заваленном бумагами, сидел мужчина. Мулу, подхватив парнишку, вбежала внутрь. — Я смогла вынести план нападения! — вздернув нос, с гордостью сказала девушка. — Мулу, будь потише. — раздался тихий голос мужчины за столом. — Ну господин Чжучжи. — сладко протянула девица, подходя к мужчине и пристраивая свою голову на его плече. — Кого ты привела с собой? — раздраженно спросил Чжучжи-лан. — Своего спасителя! Без него я бы погибла и не смогла бы донести эти ценные бумажки. — с усмешкой сказала Мулу. — И теперь ты хочешь, чтобы он к нам присоединился? Ну уж нет, дорогая. — Чжучжи-лан встал с места, и взяв лежащий неподалеку пистолет, медленно подошел к Юаню. — Ну здравствуй, милый спаситель. Прости нас, неблагодарных варваров, но мы не можем оставить в живых того, кто знает, кто мы и где находимся. Так что тебе придется проститься с жизнью. Но напоследок я окажу тебе милость за помощь нашей драгоценной Мулу. Я хочу знать твое имя и звание, чтобы мы смогли похоронить тебя со всеми почестями. — холодно и спокойно произнес мужчина. — Меня зовут… — поначалу запинаясь, с трудом произнес вечный беглец, который не сможет спастись сейчас. С трудом собравшись, он выпрямился и произнес четко, смотря прямо в глаза Чжучжи-лана, который уже приставил пистолет ко лбу партизана. — Шэнь Юань. Член второго партизанского отряда. Позывной «Цинцю». Стоило отзвучать последнему слову, как повисла напряженная тишина. — Цинцю? — переспросил мужчина, опуская дуло. — Ты был в концлагере клана Мобэй? — Да. Во время одного из заданий меня схватили и отправили туда. Чжучжи-лан кивнул и убрал оружие в кобуру. Он вернулся к столу и снова внимательно прочитал документы. — Мулу, ответственность за Цинцю лежит на тебе. Девица, до этого сжавшаяся от страха в уголке, оживилась и подскочила к Юаню. Выхватив у парня ребенка, она аккуратно выудила из его пеленок несколько конвертов и кинула их на стол, после чего она обняла за руку Шэня и активно закивала, уводя подопечного подальше.***
С восходом солнечные лучи пробились сквозь плотные шторы и упали прямиком на лицо темноволосого мужчины. Длинные пряди, обрамлявшие лицо, всколыхнулись, и из-под них стали виднеться болотного цвета глаза. Невольно щурясь, он оглядел окружение и, не увидев никого, кто бодрствовал, снова прикрыл глаза лишь для того, чтобы позднее испуганно их распахнуть. Мужчина резко сел ровно и осмотрелся. В его маленьком, запыленном кабинете были люди, но они также крепко спали, отделенные от своего командира столом. Где-то в углу, на диване лежала девушка без ног, а ее протезы, похожие на ножки лани, лежали рядом на полу. Там же, пристроившись на ее животе и укрытый клетчатым, изъеденным солью пледом, спал юноша с короткими кудрявыми волосами. Рядом, на стуле, сидя и запрокинув голову на спинку, сладко сопел мальчишка в одной рубашке. Лежа грудью на столе, спал повидавший виды мужчина. Смотря на это сонное царство, сидящий во главе стола невольно сам захотел подремать на пару часов, но не мог себе этого позволить. — Подъем! — Чжучжи-лан ударил кулаком по столу и сурово, по очереди, посмотрел на всех присутствующих. Мулу встрепенулась и подняла свою голову, продолжая прижимать Юаня к своему животу. Мальчишка, по имени Лю Гэцю, чуть не упал со стула. Спящий на столе Шуйи встрепенулся и выпрямился, всем присутствующим невольно демонстрируя алый шрам, покрывающий почти все лицо. — Командир Чжучжи, что-то случилось?! — обеспокоенно спросила Мулу, пристально смотря на того, кто поднял такой шум. — Да. Какого черта вы спите в моем кабинете? — сурово спросил он, но вопрос исчерпал сам себя, когда Чжучжи-лан почувствовал сильнейшую головную боль и сухость во рту. Он поднял руку и сжал ладонь в кулак, показывая, что смысла отвечать нет, при этом другой рукой подпирая голову. — Уйдите все, кроме Шэнь Юаня. Все присутствующие нервно сглотнули и поспешили убраться подальше, в то время как Юань прикусил губу изнутри и отвел взгляд. — Вы что-то хотели мне сказать? — Да, Цинцю… Ты уже знаешь, что через пару дней тебе с Шуйи надо будет отправиться в центр города и пробраться на оружейный склад? — Чжучжи-лан встал со стула и подошел к крохотному столику у окна, взял графин с него и налил воду в два стакана. Осушив один, второй мужчина взял в руку и сев на стул рядом с Юанем, протянул ему стакан. Шэнь не смог отказаться, поэтому принял из рук командира воду и испил ее. — Спасибо. — хриплым после сна голосом прошептал парень и опустил голову. — Я понимаю, что не в праве отказаться, но… Мне страшно! Сейчас там рядом Ло Бин-гэ, да и город на его территории, а за меня объявили немалое вознаграждение. Крайне рискованно мне там появляться, надеюсь, вы это понимаете. — Не переживай. Я прекрасно знаю своего братца. Шансы, что он туда сунется, не столь велики. — смотря на собеседника, Чжучжи откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. — Даже так, шанс есть! Я предпочту не рисковать в таком деле. Да и задание относительно легкое, а на него хотела пойти Мулу. — смущенно сказал он, стыдясь того, что предлагает отправить на потенциально опасную миссию девушку. — Кхм, я хотел спросить. Почему вы воюете тайно со своим двоюродным братом? — Потому что Бин-гэ идиот, не способный увидеть ничего, кроме своего величия. — раздраженно процедил мужчина. — Мой же дядя, похоже, совсем ум потерял, ведь являясь сильнейшим и мудрейшим главой клана, считает своего отпрыска прекрасным правителем. — Чжучжи-лан встал и подошел к окну, отодвигая штору и щурясь, смотрел на малолюдную улицу внизу. — Вы так ненавидите его? — обеспокоенно спросил Юань. — Я? Да что ты, нет, конечно, нет. — тон мужчины заметно смягчился, а плечи расслабленно опустились. — Никакой ненависти тут нет и быть не может. Мы все же выросли вместе. Почти. Мне тогда было около пятнадцати, когда Бинхэ привели в поместье. Я просто не хочу, чтобы пострадали невинные. Весь клан Тяньлан будто проклят. Они все становятся безумными, рано или поздно. И Ло Бин-гэ уже стал таковым. — медленно Чжучжи подошел к столу и посмотрел на портрет милой девушки, висевший на стене. — И если мой братец станет императором Хуаньхуа, трагедии не избежать. Либо он убьет тысячи, если не миллионы людей, чтобы удержаться на престоле, либо его свергнут. — поджимая губы, закончил говорить мужчина. — Вы… Так заботитесь о нем. — Юань встал и осторожно подошел к собеседнику. Он тоже посмотрел на картину и замер. С полотна на него смотрела леди в прекрасном изумрудном платье, под которым виднелся небольшой животик. На шее этой черноволосой красавицы лежала крупная, белая змея. Сама же дева широко улыбалась и смотрела куда-то в сторону. Юань тут же повернулся на Чжучши и заметил еле уловимую схожесть с девушкой на картине. — А как еще? — тяжело вздохнул мужчина. — Он сын того, кто спас меня. Да и в детстве Бин-гэ был крайне очаровательным мальчишкой. Поэтому я не хочу портить с ним отношения и при этом желаю защитить. — на некоторое время командир замолк, после чего продолжил. — Малыш Бинхэ никогда не слушал старших. И сейчас не послушает, обидится, оскорбится и сделает по-своему. Поэтому я должен сделать все, чтобы он не смог воплотить свои планы в жизнь. Снова воцарилась тишина. Такая спокойная, немного грустная, но до ужаса приятная. И когда она прервалась, Юань даже немного пожалел об этом. — Юань… Спасибо тебе. — За что же? — удивился парень. — Ты очень нам помог. Дважды спас Мулу. Не раз спасал моих людей во время миссий, да и немало рассказал об устройстве военной стороны Цанцюн. Благодаря тебе у нас появилась возможность заключить союз с ними. — Это мелочи! Я практически ничего не сделал. Вы все же всю жизнь провели в свете и до войны имели много ценных связей. Чжучжи-лан пожал плечами и опустил голову. — Это не отменяет того, что я очень благодарен тебе. Если мы выживем, то после войны я бы не хотел терять связь с тобой. Юань слабо улыбнулся, смотря на профиль собеседника и искренне просил у этого мира, чтобы желание Чжучжи-лана сбылось.***
Все пошло не так, как планировалось. Совершенно не так! И Юань осознал это крайне болезненно для себя. Он смог понять свою ошибку только тогда, когда израненное тело Мулу уже лежало на одной из кроватей. Девушка была в ужасном состоянии. В самый важный момент операции их с Шуйи заметили. Задача была выполнена, но какой ценой! Юань корил себя. Его бессмысленная осторожность чуть не сгубила тех, кого он когда-то спасал с таким трудом. И словно на зло, в тот момент Бин-гэ там не было! Если бы Юань отправился на склад вместо Мулу, то ему бы ничего не грозило! Но нет, он впервые в своей жизни испугался до такой степени, что наотрез отказался что-то делать и тут же за это расплатился! Как бы Шэня не успокаивали, он отказывался слушать всех, кто говорил ему о том, что он не знал о том, что все так получится. Все дошло до того, что Чжучжи-лану пришлось прикрикнуть на практически истерящего парня, хотя командир никогда не повышал голос на своих подопечных. Уже в одной из немногих комнат просторной квартиры командира Чжучжи, Юань пытался собраться с мыслями. Как же он хотел исчезнуть, просто-напросто пропасть из этого мира, но не мог. Хотя бы потому, что тогда он не сможет себя простить за побег от совести. Мулу была той, кто взял на себя ответственность за незнакомого парня, который чисто гипотетически спас ее же от страшной гибели и всех остальных от возможного раскрытия существования организации, занимающейся противодействием свержения нынешнего монарха Хуаньхуа, каким бы убогим он не был по мнению всех участников. Мулу была той, кто убедил Юаня в том, что здесь он будет в безопасности и его не выдадут ни одной из сторон по окончании войны. Сам Чжучжи-лан позднее пообещал, что поможет извечному беглецу найти пристанище в одной из резиденций, принадлежащих ему. И все это вылилось, смешалось в такой коктейль эмоций и чувств, что они незаметно превратились в привязанность и чувство долга. — Цинцю, ты тут? — знакомый голос вывел Шэня из мыслей. В дверях стоял за последнее время посеревший лицом Чжучжи-лан. Он прошел в комнату и сел на кровать, стоящую напротив Юаня. — Ты сам не свой. Так переживаешь за малышку Мулу? Не стоит, на ней все заживает как на собаке. Ей не впервой выкарабкиваться с того света. — усмехнулся мужчина, но заметив, что эти слова не облегчили мучения совести подчиненного, он продолжил. — Ты видел, что у малышки А-Лу нет ног и отморожен нос? Она так обморозилась в северных землях, когда была заключена в лагере клана Мобэй. Шэнь замер и пристально посмотрел на Чжучжи-лана. Тот молча кивнул, подтверждая догадку парня. — Ох… Так вот к чему был тот вопрос. — парень немного побледнел. Даже допустить мысль, что в тот момент можно было ответить не так и именно от него зависела его же жизнь… Это пугало до чертиков. С трудом собравшись с силами, Юань уверенно посмотрел в лицо мужчине и четко произнес. — Я хочу участвовать в последней миссии. Вы упоминали, что из-за нехватки людей не можете провести последнюю и самую важную вылазку. Так вот, я готов пойти один. — Юань, нет! — нахмурившись, строго ответил Чжучжи-лан. — Ты не пойдешь. Это слишком рискованно, даже для тебя. Мы просто перенесем даты и дождемся выздоровления Мулу. Или хотя бы Шуйи. Он практически не пострадал. — Не пострадал?! У него прострелено плечо и голень. И вы говорите, что он сможет быстро восстановиться? — гневно воскликнул Юань, но увидев гневный взгляд мужчины, тут же отвернулся, хмуро смотря куда-то в сторону. — Хорошо. Если ты так переживаешь, то пойдешь туда, но я не отпущу тебя без сопровождения. Дождись хотя бы отряда «Сеятелей». И только посмей отказаться от задания. — Чжучжи встал и только у выхода из комнаты сказал. — Ты отправишься в посольство. Только учитывай, что там будет Шэнь Цинцю. Не посмотрев на побледневшего Юаня, командир ушел.***
Ло Бин-гэ предстояло омерзительнейшее из всевозможных мероприятий. Он понимал, что новообретенный титул принесет еще больше обязанностей, но не столько же! И все из-за былой жажды власти. Новопровозглашенный император уже успел возненавидеть себя из прошлого, ведь осознал, что нынешнее положение не помогает тому, чтобы вернуть его. Познав единожды столь тихого и на первый взгляд нежного младшего из Шэней, Ло уже не мог себе отказать. Хотелось больше. Но желание это не могло быть исполнено, ведь никто не знал, где сейчас Юань. Но даже так, что-то тепло урчало у Бин-гэ под сердцем. Может быть, это было удовлетворение от идеально сработавшего плана свержения прошлого правителя? Скорее всего. По правде, последний из планов был простейшим из всех. Были и попытки похищения, и подрывы дворца, и банальные нападения на улице, но ничего не заходило дальше обсуждения с участниками операции. Каждый раз все срывалось на самых ранних этапах. И только последний, до ужаса простой план сработал. У Ло Бин-гэ всегда были хорошие отношения с Лао Гунчжу. Настолько, что получить от него благословение на брак с «милой» молодой госпожой Сяо не составило для него никакого труда, а дальше дело оставалось за малым. Каждые полмесяца старый император выборочно посещал оружейные склады. Подстроить все так, чтобы один из них взорвался, проблемой не было. Также Ло очень повезло. В этот момент на том складе как раз находились какие-то повстанцы, так что в покушении удалось обвинить, по данным которыми располагал бывший главком, уже мертвых партизан. Из-за того, что империя осталась без правителя, а у Лао Гунчжу не было сыновей, братьев и прочих родственников-мужчин, было решено спешно поженить Ло Бин-гэ с принцессой и одновременно с этим короновать. Сама Сяо Гунчжу публично заявила, что в политику лезть больше не будет, сославшись на старинный закон, который не позволял «лилиям прясть». Из приятных воспоминаний императора выдернул голос помощника: — Ваше Величество, мы прибыли в посольство Цинцзин.***
Юань быстро выбежал за деревянную, обитую железом дверь. Его сердце колотилось, а ноги подгибались. Парень никогда не мог представить, что будет так панически бояться собственного брата! Уличный, задымленный воздух ударил в лицо. Зажав нос и с трудом привыкнув к зловонному теплу, Цинцю отошел от стены и вышел из подворотни. Миссия должна была быть простой и быстрой, как и все прочие задания, за которые брались «Сеятели», а Юань там был нужен только как переводчик и координатор. Отряд «Сеятелей» был группой малообразованных разнорабочих. Все они когда-то давно жили на юге. В один не очень удачный год урожай пшеницы сильно пострадал, из-за чего в пищу пошли непригодные и больные колосья. Они вызвали у многих местных жителей странную болезнь, которая покрывала все тело язвами. Власти посчитали, что эта болезнь передается от человека к человеку и приказали сжечь зараженные деревни. Немногим жителям удалось сбежать, и они, сбившись в небольшие группы, отправились скитаться по миру. Так они добрались до резиденции Чжучжи-лана, а последний не любил разбрасываться хоть сколько-то ценным ресурсом, поэтому дал уже выздоровевшим, но навсегда изуродованным людям крышу над головой. Это оказалось выгодным вложением, ведь среди выживших было много мужчин и парней, способных к тяжелому труду. Многие из них были в последствии обучены техническим специальностям и образовали специальный отряд, а их командиром стал бывший староста одной из деревень, Шуйи. Но это частично было в прошлом, а прямо сейчас трое из этого отряда находились в здании посольства и прикрывали своего командира, ведущего переговоры с послом… Шэнем. У Юаня невольно дернулся глаз, когда он вспомнил, что буквально пару минут назад чуть не столкнулся лицом к лицу со своим братом в коридоре. Хорошо, что Цинцю вовремя услышал знакомые шаги посла и успел сбежать. Он стоял на просторной улице, невидяще смотря на проезжающие автомобили и редкие конные повозки, которые с каждым годом все реже появлялись на дорогах. Именно поэтому юноша, отвлекшись на рассматривание прекраснейшей, запряженной мышиной кобылки, не сразу заметил приехавшую, явно дорогую машину. Невольно Юань чуть отступил и всмотревшись в тонированное стекло, не пожалел о своем подсознательном действии. Внутри сидел мужчина с до боли знакомыми, темными кудрями, аккуратно уложенными, будто на лак для волос. Отойдя еще дальше, партизан скрылся в переулке, надеясь остаться незамеченным. Черный вход в посольство не был заперт, ведь сам Юань оставил его открытым. Оказавшись в здании, он почувствовал странный, знакомый запах. Сера. Все явно пошло не по плану. Почему парень так решил? Потому что отступать их группа должна была после поджога здания и выставления всего так, будто Шэнь Цинцю хотел покончить с собой и уничтожить всю центральную площадь пожаром. Это Юань узнал только пару часов назад, во время того, как командир рассказывал план действий. Младший Шэнь молился и всем сердцем надеялся на то, что все пойдет так, как надо, и его старший брат будет в порядке, но… Картины, вазы, цветы в горшках. Все это мелькало где-то там, на периферии. Сейчас заботило только одно: Успеть! Лишь бы добраться до комнаты Шэнь Цзю и увидеть его спокойно читающего книгу. Плевать, что будет потом. Да хоть до конца жизни придется просидеть под замком. На это было все равно, лишь бы брат был жив! Юань смог добраться до нужной двери в рекордные сроки. Он осторожно приоткрыл ее, а после и вовсе распахнул настежь. Нигде не было знакомой высокой фигуры. Только сейчас партизан осознал, что Ло Бин-гэ, навряд ли приехал прямо к посольству, чтобы посмотреть на красивое здание. Нет. Он приехал на встречу. А это значило, что Шэнь Цзю был в другом конце посольства, в котором уже отчетливо ощущался запах гари… ... То, на какой силе воли Шэнь Юань добрался до зала переговоров, не знал сам парень. Он просто бежал сломя голову, собирая углы и пару раз чуть не влетев в двери на всей скорости. И вот, стоя в комнате, он смотрел на Цзю. Побледневшего, осунувшегося с того момента, когда Юань видел его в последний раз, такого потерянного… — А-Юань? — неверяще, одними губами прошептал посол. — Как? Почему ты здесь?! — скрывая боль и страх за маской гнева, воскликнул он. — И я рад тебя видеть. — с трудом натягивая улыбку, ответил Шэнь Юань. — Но давай отложим скандалы на потом, сейчас надо выбраться из здания. Цзю поджал губы. Кто бы только знал, с каким трудом он сохранял внешнее спокойствие. И все из-за младшего. Хоть мужчина и знал, со слов Лю Цинге, о том, как изменился милый А-Юань, но одно дело слышать, а другое… Тощий до костей, лохматый, с синяками и кровоподтеками, в заношенной одежде до редких, но все же дыр. Невольно всплывали воспоминания из детства, которые так старательно прятал Цзю подальше. Но как бы он не пытался сбежать от прошлого, оно нагнало мужчину спустя годы и воплотилось в образе своевольного брата. — И это то, что ты выбрал? — севшим голосом, прошептал Шэнь Цинцю. — Этот кошмар?! — вспылил он и, схватив брата за запястье, побежал к аварийному выходу. — Я же тебе говорил, не соваться в горячие точки и сидеть дома! А ты? Знаешь, как я за тебя переживал? Двое братьев выбежали в уже задымленный коридор. Там, в черных облаках, практически ничего не было видно. Где-то внизу потрескивали доски от огня. Но даже так, всегда чуткий Юань услышал шаги где-то рядом, а после грохот обвалившихся досок. Младший Шэнь испугался, осознавая, что кто-то мог пострадать. Снова из-за него. Даже при том, что парень прямо сейчас не видел ни единой причины, почему именно он был виноват, но позже обязательно найдет! Да хоть то, что он вышел на улицу в тот момент, когда должен был контролировать отряд «Сеятелей». Вот уже было видно окно с практически незаметной табличкой, обозначающей пожарную лестницу. — Мы немедленно вернемся домой. Все по тебе уже соскучились, та же Нин Инъин. Она так переживала за нашего А-Юаня. — притворно нежно, с явной издевкой говорил себе под нос Шэнь Цинцю. — Нет! — ловко вывернув руку, прошипел Юань. — Сяо-Цзю, хватит уже себя так вести. Ты словно куда-то бежишь и тащишь меня за собой, но не говоришь о том, кто нас преследует! — с нескрываемой горечью, перемешанной с яростью, прокричал младший. — Хватит, не время для бунта. — попытался надавить на него герцог Шэнь. — Если не хочешь помереть, то надо уйти из горящего здания. — Ну и спасайся, как крыса с корабля! Повисла тишина. Поняв, что сказал лишнее, Цинцю сделал шаг назад, потом еще один, и, не выдержав накрывшего стыда, бросился бежать в ту сторону, где слышал человеческие шаги. Он знал, что брат не побежит в дым, уж слишком собой дорожил посол. — А-Юань! Вернись! — в попытке поймать наглеца, Цзю вытянул руку, но ворот бушлатавыскользнул из пальцев вместе с крупицами спокойствия, с таким трудом приобретенными при взгляде на знакомое лицо. — Ты… Идиот! — запнувшись и пытаясь перебороть самого себя, Шэнь все же не смог оставить Юаня одного. Он побежал вслед за ним, надеясь не отстать слишком сильно. В какой-то момент мужчина перестал слышать довольно громкие удары коротких каблуков об пол. Это не на шутку перепугало Шэнь Цзю. Мужчина огляделся и заметил странный, яркий свет, пробивающийся через туман. Чуть подойдя, он увидел яму в полу и лежащий рядом фонарик. Поблагодарив судьбу за такую помощь, Цзю поднял вещь, надеясь, что владелец давно сгинул и не решит вернуть себе единственный работающий источник света в посольстве. — Шэнь Юань! — прокричал мужчина, подсвечивая хоть сколько-то подозрительные места, изучая их взглядом. Чуть правее послышались странные хрипы и поморщившись, прогоняя мысли о том, что это умирающий младший, Цзю двинулся туда. Пройдя сквозь дверь, Цзю замер. В дыму был виден силуэт щуплого парня, разгребающего доски, обрушившиеся на человека. — А-Юань! Какого черта ты тут творишь? — подбежав к брату и присев рядом, Шэнь Цинцю пытался рассмотреть пострадавшего. — Я думал, ты уйдешь. — поджав губы, сдавленно прошептал партизан. — Уходи. Я сам справлюсь. Не переживай, не помру. — И снова сбежишь! — прошипел Цзю, тоже принявшись перекладывать обломки со спины почти трупа. — Ну уж нет. Я тебя снова не потеряю. — Потеряешь? Я не игрушка, чтобы меня можно было потерять или вернуть. — твердо, со смешком возразил Юань. — Но для тебя я всегда буду ребенком и плевать, что он давно вырос и хочет свободы. — Она всегда причиняет боль. — Такое ощущение, что ты приравниваешь свободу к жилью у семьи Цю. — тихо, себе под нос сказал младший. К этому моменту братья уже успели освободить человека из-под завала, и молчание не казалось внезапным, ведь они пытались взять под руки пострадавшего. Пройдя пару шагов, Цзю не выдержал и спросил: — И давно ты знал? — Всегда. В детстве я понимал, что Цю Цзяньло наказывал тебя намного жестче, чем меня, но и представить не мог, насколько далеко могли зайти те издевательства. — Юань стал мрачнее тучи. Это были последние слова, которыми смогли обменяться братья, до того как выбрались из посольства. Снаружи уже находились кареты скорой помощи, и в отдалении стояла толпа зевак, но все это было не так важно. Врачи забрали мужчину, и в его профиле Юань заметил смутно знакомые черты, но списал все на «показалось» и последовал за братом, уходящим подальше от пожара. Остановились оба Шэня в отдаленном парке. Они практически не пострадали, поэтому медработники на них не обратили внимание, сосредоточившись на других людях, которые чудом спаслись. — Сяо-Цзю, ты злишься? — прошептал младший, положив голову на плечо Шэнь Цинцю. — Да, очень злюсь! — не скрывая ярости, которая, впрочем, все равно сочилась отчаянием. Немного успокоившись, Цзю пригладил взъерошенные волосы брата и мягко продолжил. — Не только на тебя. Я… Я тоже был не прав. До последнего думал, что ты наивен и не сможешь самостоятельно выжить. Поэтому оберегал. Кто же знал, что ты давно вырос… — Вырос?! — перебил его Юань, выпрямившись. — Сяо-Цзю, мы двойняшки! Я ровно настолько же взрослый, насколько и ты! Называть меня ребенком как минимум глупо. — Потому что в таком случае я считаю маленьким и самого себя? — усмехнулся старший. — Ты прав. Цзю откинулся на спинку лавочки, в то время как Цинцю остался сидеть ровно, смотря куда-то вперед. — Братец… Я могу рассчитывать на то, что ты меня отпустишь? — с трудом выдавив смешок, Юань попытался изобразить расслабленность, но скрыть надежду и страх в голосе было слишком сложно. — Я еще подумаю. Но даже не рассчитывай, что я отпущу тебя одного! Мне хватило седых волос за этот год. — ненадолго Шэнь Цинцю ушел в свои мысли. — Ты не возражаешь компании Лю Цинге? — Его? — младший резко обернулся и неверяще посмотрел. — Поставишь генерала-полковника мне в няньки? Нет, я не против, но не слишком ли это? — А какой прок от него? Из-за своего нрава выше должности ему не видать, а так хоть пользу в относительно мирное время принесет. Да и он часто интересовался, что с тобой. — прищурив глаза, словно довольный кот, ответил Цзю. Юань слабо кивнул. В целом, ситуация сложилась лучше, чем он ожидал. Но насколько лучше?***
Детство, о, это чудное время, когда трава зеленее, солнце ярче, и ласточки вьют гнезда под крышами. То время, когда можно гонять голубей и никто тебе и слова не скажет. Ты же просто ребенок! И именно на эту чудесную пору двум братьям выпало одно из труднейших испытаний в их жизни. Жизнь в поместье Цю.
Утро началось обычно. Двойняшек с утра решили занять хоть чем-нибудь и отправили вместе с маленькой хозяйкой Цю на рынок, прикупить сладостей и игрушек. Девушка только приехала из школы-интерната и безумно соскучилась по той расслабленной и несколько ленивой атмосфере родного городка. Хайтан постоянно убегала от братьев Шэнь вперед, а они, уставшие, еле волоча ноги, шли за ней и несли покупки. В один момент младший замер. На чистой, оживленной улице, на обочине сидел мальчик лет пяти. Такой худой, потрепанный своей короткой, но весьма жалкой жизнью. Юань отстал от брата и подошел к мальчишке. Молча, раб дома Цю достал из одного пакета искусно вырезанную игрушку в виде слоника, а из другого сладкую булочку и протянул бродяжке.
Именно в этот момент сзади подошел старший брат и мягко напомнил о том, что они не в том положении, чтобы помогать. Сказал он это холодно, спокойно, но где-то внутри кипела ярость. Юань не мог противиться такому тону брата. Младший встал и поспешил догнать свою хозяйку.
Уже вечером братьев ждал скандал. Цю Цзяньло был как всегда свиреп за закрытыми дверями. Он так злился из-за того, что недавно его младшая сестра не обнаружила среди покупок одну игрушку. Деревянного, черт его дери, слоника. Ох, сколько ругани тогда звучало. Юань признался сразу и просил вычесть стоимость из его с трудом накопленных за годы денег. Хозяин отказался и приказал запереть братьев в натопленной бане. На дворе стояло лето, и без того было адски жарко, а в маленьком, душном помещении, которое топил огромный, черный чугунный котел, и подавно.
Юань долго сидел один. Цзю куда-то увели, из-за этого младший сильно переживал. Держась за ухо, порез на котором появился из-за недавнего удара о косяк двери, парень пытался дышать ровно и не думать о плохом.
Старшего брата в тот день не привели. И на следующий… О том, что Цзю был у доктора младший узнал через неделю. Сказали, что старший Шэнь просто неудачно упал с лестницы, но Юань не поверил. Именно в тот момент он решился. Заметил давно висевшую на стене гостиной шпагу и…
— Проснулся? — непривычно мягкий, давно знакомый голос прозвучал сквозь легкую дымку сна. Юань с трудом приподнялся с кровати на руках, потер глаза и посмотрел на человека, сидящего рядом. — Да, братец.***
Скверный день. Да что там день? Так можно было сказать и про всю неделю! Ло Бин-гэ искренне ненавидел все то, что произошло с ним за последнее время. И его отчаяние, горе и злость не имели конца. Даже если весь мир будет уничтожен, а к его ногам падут сотни красавиц, он все равно будет так же хмур. В отличие от Ша Хуалин. О, эта любительница цветов так и светилась от счастья. Возможно, никто в этом мире не был так рад окончанию этой войны. Перераспределение территорий в ее пользу, сотни пленниц и, самое главное, вернувшаяся с фронта подруга. Складывалось ощущение, будто Лю Минъянь дорожили больше, чем всеми завоеванными преимуществами. Хотя император понимал ее. Он тоже был бы рад вернуть свой цветочек. Но Бог тому свидетель, это было невозможно! Просто похитить А-Юаня было бы глупо. Защитников у него было предостаточно. Шэнь Цинцю, Лю Цинге, Чжучжи-Лан. И это только основные! Если похитить братьев вместе, то это точно дойдет до правителя Цанцюн, а это неизбежно приведет ко второй войне. Если устранить полковника, то это затронет его младшую сестру, которая явно не будет молчать, и в таком случае Ло Бин-гэ может лишиться сильнейшего союзника. Про двоюродного брата и говорить смысла нет. Тот был слишком тесно связан с Тяньлан-цзюнем, а портить и без того не лучшие отношения с отцом Ло не хотел. Так и вышло, что единственное, что оставалось Бин-гэ — это ждать. Обводя комнату задумчивым, уставшим взглядом, он невольно зацепился за старую, потрепанную временем, местами со сколами и трещинами, фигурку слона.***
Свобода. Такое прекрасное слово, из-за которого в голове всплывают образы полей, лесов, гуляющего по огромным просторам ветра и запаха такого, от которого один человек нахмурится, сморщит нос, а другой рухнет на подсушенную солнцем траву, закинет руки за голову и прикроет глаза, слушая пение птиц и писк полевых мышей. И именно таким, другим, был Юань. Здесь, на перекрестке дорог, вдыхая запах полыни, он не мог в это поверить. Его отпустили. Впервые в жизни ему не надо было бежать ради свободы. Теперь она была везде. Сидя в громоздком, но удобном седле, Шэнь Юань был счастлив. Не только потому, что он достиг своей цели, но также из-за ощущения, что рядом есть хороший друг. Где-то сзади послышался стук копыт.