The Blacks & the Greens. Часть Первая

111 год после Завоевания Королевская Гавань Рейнира       Звук её шагов был единственным звуком, который можно было услышать, складывалось впечатление, что все птицы и другие существа исчезли. По тому, как тяжёлые облака закрывали небо, делая его настолько тёмным, что ей едва было видно куда идти, она поняла, что находится не в Королевской Гавани.       Это был и не Королевский лес, она оказалась совершенно одна в этом незнакомом месте. Здесь было холодно и сыро, а от ветра её кожа покрылась мурашками. В воздухе витали запахи соли и серы, внезапный звук жёстких крыльев, раздавшийся вдали, заставил Рейниру поднять голову в поисках его источника.       Со временем, она найдёт его или он её.       Драконы чувствовали человеческий страх, и любое живое существо могло стать для них добычей. Любое, но не она.       Она была из рода Таргариенов. В её жилах текла та же кровь, что и у дракона. Древняя кровь, вобравшая в себя магию и пророчества, затерянная во времени, и её семья была единственной её обладателям. Они были последними представителями своего народа. Последним напоминанием о Старой Валирии, падшей империи, где мужчины не молились богам.       Они становились ими.       То же самое касалось и женщин.       Рейнира не знала об этих тайнах, но её кровь знала о них. Они пели ей даже во время сна и пробуждались всякий раз, когда она поднималась в небо, о чем простые смертные могли только мечтать.       Пока дракон искал её, она искала его и среди чащи деревьев она его нашла. У него была яркая кроваво-красная чешуя, а глаза имели тёмно-малиновый цвет. Это были горящие, как огонь красные омуты.       Он расправил свои крылья и издал пронзительный вопль, который достигнув небес, наполнил их своим рёвом.       Рейнира тоже попыталась закричать, но не смогла издать ни звука.       Дракон заметил её и повернул к ней свою огромную шею. Несмотря на свою неповоротливость на суше, он побежал к ней гораздо быстрее, чем она предполагала. Он сомкнул над ней свои крылья и весь дневной свет исчез. Было темно, словно её накрыли большим плащом. И в этой темноте её ждала боль.       Она чувствовала что-то горячее под своей кожей, и это что-то становилось всё горячей и горячей. Почувствовав зуд, она принялась ногтями расчёсывать руки, пытаясь его уменьшить. Она чесала и чесала, но вместо облегчения становилось только хуже, Рейнира почувствовала, как её кожа лопнула, и что-то вытекло наружу.       Она открыла рот, пытаясь закричать, но вместо неё это сделал дракон.       Что-то внутри неё пыталось вырваться на свободу и когда оно это сделало, Рейнира упала на землю. Её платье было порвано вместе с её нижней сорочкой, она оказалась обнаженной и уязвимой наедине с драконом.       Её кожа была разодрана, но от неё по-прежнему не было слышно не криков, не слов мольбы.       Она смотрела на кроваво-красного дракона, наблюдая за тем, как из его ноздрей валит дым. Он снова открыл свою пасть, из которой на этот раз вырвалось пламя.       Рейнире хотелось закричать, когда оно поглотило её. Но вместе с ощущением огня на своей коже, она почувствовала, как её тело начало меняться.       Она почувствовала, как её конечности удлинились, а на спине прорезались крылья. Её ногти росли и крепли, пока не стали когтями. На её голове выросли рога, пряди её волос сыпались вокруг неё, пока она не лишилась их всех.       Её кожа тоже огрубела и когда она попыталась прикоснуться к ней, то почувствовала толстые чешуйки.       Когда лунный свет коснулся её, она уже не была принцессой, она была драконом. Она завопила на серебряный шар, паривший в тёмном небе. Её крик был громче и пронзительнее крика красного дракона.       Она полетела к ручью, чтобы взглянуть на своё отражение. Но себя она там не увидела. Уже нет. Теперь на неё смотрела золото-чешуйчатая и великолепная Сиракс.       Не веря своим глазам, Рейнира вытянула шею, чтобы взглянуть поближе. Приблизившись, она почувствовала запах от воды и поняла, что та пахла кровью. Свежей кровью.       Вокруг себя она видит трупы. Кто-то сгорел, кто-то нет. У некоторых отсутствовали конечности, у других застыл ужас на лице. Затем тишину нарушил крик мужчины. Она видит его черные волосы и белый плащ, он кричал до тех пор, пока красный дракон не заставил его замолчать, мужчина вспыхнул и начал гореть, а белый цвет стал чёрным.       «Сиракс ты никогда не нравился».       Эта мысль её удивила. Он говорил это много раз, но она никогда.       Затем к ней подлетел Кровавый Змей, его багровые глаза пристально смотрят в её, только теперь цвет у них был жёлтый, а не фиолетовый.       — Это сон, — шепчет она.       Дракон пронзительно и низко рассмеялся. Голос был ей знаком, хотя она не слышала его уже много лет. Он почти улыбался, когда повернул свою большую морду к ней.       — Как ты думаешь, кто мы, если не порождения сна?       Очнувшись, она принялась оглядываться по сторонам.       Рейнира была в своей постели.       Это день начался, как и любой другой.       Солнце давно светило в небе, когда горничные вошли в её покои, чтобы разбудить её.       Полог её кровати был опущен, когда свет коснулся её лица, она открыла глаза.       — Ваша милость, — сказала женщина. — Вы просили нас прийти и разбудить вас. Конечно, если это будет вам угодно.       Рейнира моргнула пару раз и зевнула, прежде чем выбраться из-под одеяла. Принцесса села и вытянула руки над своей головой, лениво оглядывая женщин вокруг себя.       — Да. Мне пора вставать.       Женщины разошлись, кто-то начал открывать ставни на окнах, а кто-то занялся сменной белья.       Рейнира выглянула в окно.       Замок был занят подготовкой к турниру. Слуги сновали туда-сюда, так же как и рыцари, а вдалеке она увидела павильоны и трибуны, построенные специально для большого турнира, который пройдёт в столице.       Сморщив нос, принцесса закрыла окно обратно.       Рейнира подошла и умылась из таза свежей, с лёгким ароматом лепестков роз водой, приготовленной специально для неё. Затем она провела льняным полотенцам по своим рукам и между ног.       Ей поднесли ещё один таз для мытья ног и служанки помогли омыть их.       После того как они принесли ей платье, Рейнира встала возле зеркала в пол, молча любуясь своим отражением.       Оттуда на неё смотрела привлекательная девушка четырёх и десяти лет, хотя совсем скоро ей должно было исполниться пятнадцать.       Кожа у неё была гладкая и светлая без единого пятнышка, не считая родники возле правового глаза. Глаза у неё были большие, ярко-фиолетового цвета, а нос аккуратный и изящный со слегка вздернутым кончиком. Рот её был маленьким, но с пухлыми губками, особенно это касалось нижней. Долгое время Рейнира думала, что этот недостаток делает её менее совершенной. Это придавало её рту раздраженный вид и складывалось впечатление, что она всё время дулась, если только она не улыбалась. Однако венцом её красоты были длинные серебряно-золотые волосы, которые волнами ниспадали ей на талию. Чаще всего она заплетала их в длинную косу, чтобы они ей не мешали. Но сегодня она решила, что оставит их распущенными.       — Не это. — Сказала Рейнира служанкам, увидев, что они несли красно-черный наряд. — Этот для турнира.       — Ваша милость не желает переодеться сейчас?       — Позже, — ответила Рейнира, поправляя и изучая перед собой пряди волос. — Сначала я хочу отправиться в Драконье Логово. Подайте мне костюм для верховой езды. Тот, что фиолетовый.       Выйдя из своих покоев, она направилась из замка к конюшням. Рядом с внутренним двором она мельком видит солдат Королевской гвардии, и её сердце забилось быстрее, когда её взгляд остановился на одном конкретном. Сир Кристон Коль, её личный защитник, смуглый красавец, который тренировался с моргенштерном — своим любимым видом оружия.       Все рыцари из Королевской гвардии её отца собирались принять участие в турнире, который устраивался по случаю его годовщины с королевой. Все рыцари, за исключением их лорда — командующего сира Гаррольда Вестерлинга, в связи с его возрастом.       Рейнира остановилась на секунду, чтобы понаблюдать за сиром Кристоном.       Он тренировался в паре с сиром Эрриком Каргиллом. Она заворожённо смотрела, как он танцевал вокруг своего соперника, нанося ему удар за ударом, оставаясь при этом невредимым. Он был быстрым, сильным и ловким бойцом, таких было немного. Сир Эррик только и делал, что защищался и пытался блокировать удары, пока, наконец, цепь моргенштерна сира Кристона не обвилась вокруг руки его товарища и не выбивала у него клинок, поединок завершился.       Большинство мужчин захлопали в ладоши, в том числе и оруженосцы. Даже несколько конюхов бросили свои дела, чтобы посмотреть на бой легендарных рыцарей Королевской гвардии.       Рейнира тоже захлопала, и тогда они заметили её.       — Принцесса.       Сир Кристон направился к ней, по пути снимая свой шлем, показывая тем самым свои тёмные волосы и светло-зелёные глаза. Он одарил её одной из своих бравых улыбок, и она улыбнулась ему в ответ.       — Вы хорошо сражались, мой белый рыцарь, — говорит она ему, гордясь тем, что он мог одолеть любого.       Быстро подошедший оруженосец забрал моргенштерн у сира Кристона.       — Я надеюсь, вы не стояли здесь слишком долго. Прошу прощения за своё отсутствие, но я решил посвятить утро тренировке.       — Вы верно поступили, — сказала она. — Полагаю что после того как вы так легко одолели одного из легендарных близнецов Каргилл, у других противников не останется шансов.       И меньше всех их было у фаворитов Алисенты, её брат и кузен тоже собирались принять участие в соревнованиях.       — Не так уж и легко, — поправил её сир Кристон.       — Легко или сложно, вы выиграли. Я надеюсь на тот же результат сегодня днём.       Единственное что может сделать празднование очередной годовщины между её отцом и королевой приятным событием для Рейниры — это стать королевой Любви и Красоты и испортить тем самым радужное настроение Алисенты. В противном случае ей придётся терпеть и наблюдать за тем, как жена её отца красуется перед двором вместе со своими детьми, используя любую возможность, чтобы оскорбить её, что было обычным делом для Алисенты.       Затем Алисента извинится перед лордами и леди и скажет что-нибудь о юности и горячем темпераменте Рейниры.       — Моя падчерица — вспыльчивая девица, она страдает от того недуга, который поражает незамужних девушек, — всегда говорила она смеясь, как будто это была отличная шутка.       Из размышлений её вырвал голос сира Кристона.       — Для вас я сделаю всё возможное, моя принцесса.       Рейнира покраснела от его взгляда, молча ругая себя за то, что до сих пор держит в голове такие мысли.       Она больше не была маленькой девочкой и у неё были определённые желания, которым ей не следовало потакать.       — Что ж, на этом я покину вас, чтобы не мешать вашей тренировке.       «И чтобы не выставлять себя дурой», подумала она.       Дамы Алисенты или сама Алисента могли прятаться где угодно, шпионя за ней. Рейнира знала, как им нравилось распускать о ней слухи. О ней и сире Кристоне.       — Вы никогда не смогли бы помешать мне, — ответил сир Кристон.       Его слова были милыми, но это была простая вежливость. У него всегда было припасено много любезностей для неё. Но ничего больше.       — Вы слишком галантны, — сказала Рейнира. — Но я оставлю вас вашим заботам и отправлюсь к своей леди Сиракс. В отличие от вас, мой белый рыцарь, у неё есть только я в качестве компаньона.       «А она у меня. На самом деле только она», с грустью в сердце подумала принцесса.       — Вы собираетесь отправиться в полёт этим утром? — спросил её сир Кристон, даже не стараясь скрыть в своём голосе удивление (и разочарование). — Турнир вот-вот начнется. Ваш отец и королева будут недовольны, если вы опоздаете.       Рейнира попыталась скрыть улыбку. Хотя это не входило в её намерения, но такой исход был бы приятным.       — Вы слишком беспокоитесь, — ответила она рыцарю. — Я не собираюсь летать на Сиракс, просто хочу навестить её, увидеть свою маленькую леди. В последние дни ею ужасно пренебрегали. Из-за подготовки к турниру у меня не хватало времени, чтобы навестить её. Кроме того, сир, эти мероприятия никогда не начинаются вовремя. Я успею к моменту вашего сражения. И вашего триумфа.       — Кто будет вас сопровождать? — Спрашивает сир Кристон, его рука потянулась, но не коснулась её.       Он тут же отдернул свою руку, и Рейнира посмотрела на него.       Его беспокойство тронуло её. Иногда ей казалось, что только он заботился о её благополучии.       — Для меня приготовили носилки, и хранителей драконов будет более чем достаточно. Я была бы счастлива, если бы вы присоединились ко мне, мой белый рыцарь, но боюсь, рада этому буду только я, — хихикнула Рейнира. — Вы же знаете, что не пользуетесь большой популярностью у Сиракс.       И это было мягко сказано. Сиракс ненавидела её телохранителя и ради всеобщей безопасности она не позволяла ему приближаться к её дракону.       Очень часто Сиракс верещала на сира Кристона, если тот подходил к ней близко. Скалясь, она вопила на него всякий раз, когда видела что он слишком близко подходил и к самой Рейнире.       Рейнира не могла понять, за что Сиракс так сильно невзлюбила сира Кристона. Говорили, что драконы отображают чувства своих всадников, но всё же когда речь шла об её защитнике, у её дракона имелось своё личное мнение. Может быть это было связано с тем, что сир Кристон неловко чувствовал себя рядом с ней. Он терпел общество драконов только ради Рейниры, но она знала что, как и у многих они вызывали в нём чувство страха и беспокойства.       Принцесса попрощалась со своим белым рыцарем, одарив напоследок кивком головы членов Королевской гвардии и других рыцарей двора своего отца, прежде чем уйти.       За закрытыми занавесками внутри своих носилок, полулёжа на подушках, Рейнира наслаждалась мягкими покачиваниями во время подъёма.       Драконье Логово являло собой огромное сооружение, возведённое на вершине холма Рейнис, почти все драконы Таргариенов жили там. Оно могло вместить в себя их всех, но несколько драконов в данный момент обитали в других местах.       Во время правления Старого Короля здесь гнездился его дракон Вермитор, а также драконица Доброй Королевы по кличке Среброкрылая. А ещё Балерион Чёрный Ужас, живший без всадника, пока её отец не оседлал его, Вхагар, наездником которой был её дедушка Бейлон, Меилис Красная Королева, дракониха её бабушки и Караксес, который принадлежал Эймону, тогдашнему принцу Драконьего Камня.       Но спустя годы в Драконьем Логове произошло много изменений. Вермитор и Среброкрылая всё ещё гнездились здесь, хотя у них и не было всадников. Однако Балериона уже не было в живых. Спустя несколько дней после того как её отец оседлал его, Чёрный Ужас скончался от старости. Вхагар и Меилис тоже больше здесь не жили. После смерти принцессы Алиссы и принца Бейлона, всадницей Красной Королевы, драконицы её бабушки, стала принцесса Рейнис по прозвищу Несбывшаяся Королева. Что же до могущественной Вхагар, то её оседлала дочь принцессы Рейнис — Лейна Веларион. Таким образом, две драконице стали жить в Дрифтмарке свободные от гнёта цепей.       Сейчас помимо Вермитора и Среброкрылой в Логове гнездилась её драконица Сиракс, Пламенная Мечта, наездницей которой когда-то была принцесса Рейна, одна из Чёрных невест короля Мейгора, и дракон её брата Солнечный Огонь, который был ещё слишком мал для того, чтобы везти на себе кого-нибудь.       И был ещё Караксес, который переходил от одного принца к другому, сейчас его всадником был принц Деймон, её дядя. Здесь он больше не жил, но в отличие от Меилис и Вхагар, Рейнира не знала о том, где Кровавый Змей и её дядя находятся.       Вскоре после смерти её матери, королевы Эйммы, её отец и его брат повздорили друг с другом. В результате принц Деймон был вынужден уехать из столицы, а спустя какое-то время он покинул и Вестерос.       Она слышала рассказы об его путешествиях в Эссос, на другой берег Узкого моря, об его участии в войне на Ступенях, которые являли собой группу островов между Дорном с одной стороны и Спорными Землями с Королевством Трёх Сестёр с другой.       Её отец был очень доволен таким раскладом, он говорил, что это уберегло его от бед. Он даже финансировал войны её дяди.       А вот для принцессы Рейниры дела обстояли по-другому. Она была огорчена тем, что её дядя находился так далеко от неё, и поначалу его отсутствие было для неё невыносимым.       Ведь после того как умерла её мама, у неё остались он, её отец и Сиракс. А потом, когда дядя ушел, с ней остались только её отец и её дракон, хотя насчёт отца у неё были сомнения.       Если бы королева могла, она бы лишила её и отца, заграбастав его в своё полное распоряжение.       Королеве очень хотелось, чтобы Рейнира исчезла, тогда её сыновья смогли бы претендовать на корону. И в этих стремлениях Алисента Хайтауер была не одинока, при дворе и за его пределами у неё имелись друзья, которые хотели того же, что и она. Взять, к примеру, Старомест, отец королевы был одним из самых сильных её сторонников, хотя за свои амбиции он поплатился местом десницы при дворе.       Это приструнило Отто Хайтауера, но надолго ли?       Как только Рейнира вошла в Драконье Логово, она была немедленно встречена криком Сиракс, зовущей её.       Принцесса улыбнулась. Как так получалось, что Сиракс всегда знала об её появлении ещё до того как видела её?       Рейнира бросилась к клетке с Сиракс, отворив большие железные двери, она побежала к зовущему её дракону, словно мать к своему детёнышу.       — Я здесь, моя маленькая леди. Я здесь.       Сиракс снова вскрикнула и прижалась к Рейнире, пока та ласкала её. Из её ноздрей вырвалось несколько колец дыма, она посмотрела на свой бок, а затем перевела взгляд на свою всадницу.       — Боюсь, что сегодня не получится, Сиракс, — оправдывается она, почесывая драконицу под мордой. — Отец празднует годовщину, и мы устраиваем турнир. Я должна быть там.       Дракон издаёт ещё один вопль, на этот раз менее дружелюбный.       — Завтра, я обещаю. И следи за своим поведением, — ругает её Рейнира, отталкивая от себя огромную морду Сиракс. — Я не потерплю своенравных драконов, Сиракс.       Когда её маленькая леди успокоилась, Рейнира возобновила свои движения, она любовалась её ярко-жёлтым окрасом, пока гладила Сиракс по чешуе. Тепло, шедшее от неё, было приятным, поэтому на некоторое время её рука задержалась на ней.       Вдруг внезапно Сиракс задрала голову к куполу Драконьего Логова. Она пару секунд принюхивалась к воздуха вокруг себя, а потом оглушительно завопила, её крик был настолько громким, что он сотряс Драконье Логово до основания.       Другие драконы тоже зашевелились и хранители поспешили к ним, спрашивая, не приключилось ли чего.       — Моя маленькая леди сердится на меня, потому что я сегодня не беру её в полёт.       «Сердится больше, чем необходимо».       Когда хранители драконов снова оставили её наедине с драконом, она высоко задрала голову вверх, стараясь разглядеть то, что увидела Сиракс.       Но ничего кроме купола она там не увидела.       — Что случилось? — попыталась спросить Рейнира у Сиракс.       Вот только дракон её проигнорировал. Сиракс не сводила глаз с потолка над ней. Цепи, сковавшие её, дрожали, пока она ходила из угла в угол по своей клетке. Она ждала чего-то или кого-то.       — Мне пора идти, Сиракс. Я должна успеть подготовиться к турниру.       Сиракс на неё даже не взглянула. Застыв на месте, она пристально смотрела своими желтыми глазами на купол и не на что больше не обращала внимания. Рейнира не попыталась снова рассмотреть то, что увидела там Сиракс или позвать её, иногда драконье сердце знало то, что другие не знали. И в тот день судьба приготовила для жёлтой драконихи встречу со старым другом.       Облаченная в эффектно черные и красные цвета, которые полностью совпадали с цветами на её семейном гербе, со скучающим выражением на прекрасном лице, перед нами предстаёт Отрада Королевства.       Вот она сидит, скучая настолько, что едва не спит. Последние несколько часов она наблюдала за тем, как мужчины верхом на лошадях скакали и мчались на встречу друг другу. Её взгляд блуждал, не задерживаясь ни на чём конкретно, она желала очутиться где угодно, но только не здесь. Когда следующий рыцарь, неважно кто именно, подъехал на лошади к королевской ложе и отсалютовал копьём в знак приветствия, Рейнира уловила своё отражение в его сияющем нагруднике.       Хотя ни одна дама не стала бы одеваться в чёрное, собираясь на турнир, и надо сказать Рейнира была единственной, кто это сделал, так как чёрный только подчеркивал её красоту, придавая её бледно-белой коже почти эфемерный вид. Что до красного, то он придавал более выразительный вид её естественному румянцу на щеках и усиливал глубину её фиолетовых глаз. Это был настоящий пурпур, не сиреневый и не лиловый.       Длинные серебрено-золотые пряди её волос волнами ниспадали ей на лицо, обрамляя его, и ни один мужчина, проходящий мимо не смог удержаться от того, чтобы не бросить на неё пристальный взгляд. Слишком пристальный, надо сказать.       У них перехватывало дыхание, когда они с тоской заглядывали в её таргариенские глаза, которые были выразительные настолько, насколько могут быть выразительные глаза дракона. Однако сама она оставалась равнодушной. Ни один из присутствующих здесь мужчин не интересовал её. На самом деле всё это время Рейнира старалась не обращать внимания на свою мачеху. Облаченная в платье ярко-зеленого цвета и с самодовольным видом на лице, она была похожа на павлина и сильно отличалась от самой Рейниры.       Время шло медленно. Турнир оставлял желать лучшего.       Начало было многообещающим, сиру Кристону удалось выбить из седла брата и кузена королевы довольно впечатляющим образом. Рейнира рьяно приветствовала его, как и многие другие девушки, сир Кристон пользовался большой популярностью у придворных дам.       На какой-то момент Рейнира понадеялась, что он сможет выиграть и тогда она станет королевой Любви и Красоты.       Однажды, когда она была ещё маленькой девочкой, он добыл для неё лавры победителя, заработав их в рукопашном бою. Это был единственный раз, когда он одержал победу. И хотя он всегда пользовался её милостью, он никогда не становился лидером турнира.       Этот день не стал исключением и все её надежды получить корону улетучились, когда сира Кристона сбросил с лошади один из сыновей лорда Бисбери.       Алисента была этим очень довольна, она наградила Рейниру понимающей улыбкой, когда её рыцарь пал. Наверное, она почувствовала себя отмщённой, увидев, как человек, победивший двух её бойцов в последнем состязании, пал сам.       Принцесса старалась скрыть своё разочарование из-за поражения сира Кристона, но у неё это плохо получалось.       Когда он проходил мимо королевской ложи, направляясь к своему шатру, она отвела взгляд, надеясь на то, что они не пересекутся на пиру.       Рейнира уже предвидела насмешки, которые ей придётся выслушивать от Алисенты и её дам. Они будут пропитаны самодовольством королевы, поскольку та скорей всего проведёт весь вечер, цепляясь за её отца, делая всё возможное, чтобы держать его подальше от Рейниры.       Из размышлений принцессу вывела суета, возникшая из-за того, что молодой оруженосец, наливая вино лорду-деснице Лионелю Стронгу, пролил его прямо на сапоги его светлости. Засмотревшись на неё, он начал лить вино мимо чаши, которую должен был наполнить.       — Седьмое пекло, мальчик! — Выругался лорд-командующий Гаррольд Вестерлинг, его голос был похож на гулкий барабан. — Обрати свой взор на десницу короля!       Вокруг них раздались смешки, и Рейнире пришлось прикрыть лицо руками, чтобы скрыть свой собственный смех.       Ещё до того как она услышала голос королевы, она поняла что старая курица придвинулась ближе к её отцу, собираясь что-то сказать. Боковым зрением она заметила движение тёмных волос и почувствовала, как изменился воздух.       — Взгляни-ка сюда, любовь моя, кажется, нашу дорогую принцессу это позабавило, — сказала королева Алисента, стараясь привлечь внимание своего мужа.       Король Визерис Первый своего имени, её отец, отвлекся от сражающихся на турнире мужчин и перевёл взгляд на свою старшую (и любимую) дочь. На неё.       Отец улыбнулся ей, восхищаясь её цветущим видом, и Рейнира улыбнулась ему в ответ. Он был доволен тем, что после месяца своего постоянного нытья Рейнира наконец-то одарила двор своей улыбкой. Хотя многие считали его глупцом, но её отец таковым не являлся и он прекрасно видел, как испортились за последние годы отношения между его женой и дочерью.       Взяв руку Рейниры в свою ладонь, он нежно сжал её.       Рейнира смотрела в глаза своему отцу, не обращая внимания на маячившую рядом с ним мачеху. Несмотря на то, что каждая клеточка её существа всё ещё таила на него обиду, она продолжала улыбаться, вспоминая то прекрасное время, которое они провели вместе до появления этой… хайтауерской карги.       — Ты приковываешь к себе внимание больше чем солнце, моя дорогая девочка, — сказал он ей. — И ты в три раза прекраснее.       Очень быстро королева Алисента попыталась вернуть внимание короля себе.       — Любовь моя, наша дочь привлекает взгляды всех присутствующих здесь мужчин. Хотя по такому случаю я выбрала бы другой наряд. Чёрный больше годится для вдов, принцесса, — обратилась она к Рейнире на прямую. — Думая ей бы пошли более светлые оттенки. Возможно розовый или лиловый. Ты не согласен, Визерис?       — Я думаю, что моя прекрасная дочь будет выглядеть хорошо в любом наряде.       Рейнира поборола в себе желание высказать всё, что она думает королеве, но не до конца.       — Черный и красный — цвета дома Таргариенов, ваша милость, — сказала она. — Нет ничего удивительного в том, что я их выбрала. Однако ваш выбор более чем неожиданный. Я не замечала за вами такой большой любви к зелёному раньше.       В глазах Рейниры, как и в её голосе была насмешка.       — Для женщины, которая так счастлива сегодня, отмечая очередную годовщину свадьбы с любимым мужчиной, этот цвет символизирует радость, принцесса.       Алисента повернулась к её отцу, дерзко притянув его к себе, она подарила ему долгий поцелуй. Рейнира смущённо отвела взгляд, стараясь игнорировать те звуки, которые издавала королева.       — О, а вот и сир Кристон, — воскликнула ведьма, призывая её, только что вошедшего, телохранителя присоединиться к ним. — Сир, ваше сегодняшнее выступление было самым впечатляющим. Жаль, что завтра вы не сможете принять участие в соревнованиях. Я знаю, как нашей принцессе нравится наблюдать за вами.       Сир Кристон в знак вежливости опустил голову.       — Вы очень любезны, миледи.       Алисента снова повернулась к Рейнире, принцесса в ответ бросила на неё взгляд полный презрения. Но на Алисенту он не возымел действия. Как ни в чём не бывало, она продолжала улыбаться, чувствуя себя достаточно смелой, чтобы продолжить дразнить уже разъяренного дракона, она снова обратилась к сиру Кристону.       — Прежде чем вы уйдёте сир, скажите нам, что вы думаете о выборе наряда нашей принцессы? Мне кажется, что более светлые тона пойдут ей гораздо больше.       — Я думаю, что нет такого цвета, который не подчеркнул бы красоту нашей принцессы.       В ответ на его слова щеки Рейниры стали красного цвета.       — Вы слишком великодушны, сир — сказала она, опустив глаза.       — Если бы он был так хорош в обращении с копьём, как в заигрываниях с ней, то он был бы чемпионом, — услышала Рейнира, как одна из дам Алисенты зашептала королеве на ухо.       Они вместе засмеялись, и Рейнира почувствовала, что её щеки стали гореть ещё сильнее, хотя теперь уже по другой причине.       Глашатай объявил имена следующих двух участников, призывая их показать свою отвагу. Принцесса ещё больше ссутулилась в кресле, не чувствуя ничего кроме скуки от созерцания поединков и усталости от чрезмерного присутствия королевы, её нудного голоса и глумливой улыбки.       Рейнира принялась играть с многочисленными кольцами, которые украшали её тонкие и элегантные пальцы, с недавних пор это вошло у неё в привычку. Рядом с ней сидел её отец, он был таким же весёлым, как и всегда, хлопая в ладоши и громко смеясь, он делил чашу вина с королевой и обменивался с ней поцелуями.       Несмотря на всеобщее веселье, Рейнира чувствовала себя одинокой. У неё не было ни малейшего желания принимать участие в ночных гуляниях, но ничего другого ей не оставалось.       Это было её обязанностью.       Ей снова придется терпеть общество Алисенты. Королева, как и многие её друзья, и фавориты при дворе, всё более дерзко говорили о ней и с ней. С каждым рождённым ребёнком королевы они становились всё смелее и смелее, хотя именно Рейнира была наследницей своего отца.       С тех пор, как объявили о турнире, королева стала ещё более надменной, она использовала любую возможность, чтобы высказать свои замечания насчёт принцессы. То она улыбалась слишком много или наоборот слишком мало, то её одежда была ей не по размеру, то её волосы не соответствовали её стилю… Рейнира пришла в бешенство, когда до неё дошла новость о том, что знамёна дома Хайтауеров будут высоко развиваться рядом со знамёнами её собственного дома. Поэтому желая досадить Алисенте, она выбрала для праздника наряд в цветах своего дома.       «Пусть это послужит ей напоминанием о том, что хоть её цвета и могут развиваться также высоко, как и королевские, но на будущем правителе Вестероса будут цвета дома Таргариенов. И он рожден не от её чрева».       Конечно, как и предполагала Рейнира, Алисента возненавидела её наряд. Хотя её насмешки и рассердили принцессу, но было приятно узнать, что, несмотря на весь так называемый триумф, Алисента была не так довольна, как это могло показаться.       Но всё же именно Рейнира будет чувствовать себя этой ночью изгоем, впрочем, как и в предыдущую. И во все остальные, начиная с того дня, когда её отец женился на Алисенте Хайтауер.       Её отец всё своё внимание посвятит королеве, её сводных братьев и сестру снова покажут двору. Её удел — сидеть в одиночестве и никто кроме сира Кристона не составит ей компанию.       «Всегда ли жизнь при дворе была такой одинокой, мама? Если да, то почему я только сейчас это заметила?»       В попытках сдержать дрожь Рейнира сжала пальцы на своей ладони и прикусила губу.       Её отец заметил это и положил свою руку поверх её руки.       — Рейнира?       И именно в этот момент в воздухе раздался звук жёстких крыльев и неожиданно пронзительный крик дракона разнёсся в небе над Королевской Гаванью.       Большая тень нависла над их головами и небо, которое до этого было голубым, в один миг стало красным.       Все вокруг неё повернули головы и по всеобщем вздохам Рейнира поняла, что это была не игра её воображения. Он действительно был здесь. Он.       Это мог быть только он. Они. Он, кто стал наездником этого поджарого и изумительного дракона, чья чешуя была цвета крови. Она бы где угодно узнала его дракона и его самого. Караксес, Кровавый Змей, вернулся в небо Королевской Гавани после долгого семилетнего отсутствия.       Как и все вокруг Рейнира встала со своего места. Её рука прижалась к груди, и она почувствовала что дрожит, а во рту пересохло.       «Этой мой дядя…» Подумала Рейнира про себя.       Она боялась, что у неё подкосятся ноги, поэтому чтобы не упасть принцесса схватилась за край кресла.       Дракон кружил в небе, опускаясь всё ниже и ниже, и тогда она смогла увидеть на его спине золотой развивающийся плащ и блестящие серебряные доспехи. Только тогда Рейнира разрешила себе произнести его имя.       «Деймон…»       Его имя обжигало её даже в мыслях и, если бы она произнесла его вслух, то сгорела бы.       Когда Караксес приземлился, он опустил шею, чтобы всадник смог с него слезть. Он изящно спешился и перед ними, прямо посреди места сражения, предстал ни кто иной, как Деймон Таргариен, Порочный принц собственной персоной. И сейчас, как и тогда, когда она была семилетней девочкой, от его вида у неё перехватывало дыхание.       На её принце были серебряные доспехи с орнаментом трехглавого дракона на нагруднике, который являлся символом их дома. К его спине был пристегнут золотой плащ, очень похожий на тот, что носили мужчины, служившие в Городской страже. Всё же это именно принц Деймон подарил им эти плащи, чтобы они с гордостью могли их носить.       Он снял шлем, высвобождая свои длинные серебристые волосы, которые доходили ему до плеч. Они сияли, как чеканное серебро и были такими же светлыми. Деймон всегда носил длинные волосы в отличие от её отца, который стриг их коротко.       Однако лицо у него было гладким. Как и тогда, когда он был двадцатилетним юношей, принц Деймон был чисто выбрит, опять же в отличие от своего брата, у которого над верхней губой росли усы.       Хотя в тот день у них всё же было кое-что общее помимо серебряного цвета волос и лиловых глаз. На голове её дяди, как и на голове её отца, была корона.       Рейнира заметила стальной обруч вокруг головы принца Деймона, инкрустированный красными, как кровь рубинами.       Её дядя встал на одно колено и обратился к её отцу королю Визерису.       — Брат мой. Мой король, — снимая с себя корону, медленно говорил принц Деймон. — Я привёз тебе подарок. Корона короля Ступеней и Узкого моря, отвоеванная мною у королевства, добытая огнем и кровью. Я преподношу её тебе, в знак моей верности, как моему королю и моему брату, а также нашему великому дому. Дому Таргариенов.       Рейнира посмотрела на своего отца и увидела, насколько серьёзным было выражение его лица.       Он покинул ложу в сопровождении только рыцарей Королевской гвардии и направился к месту состязаний, туда, где приземлился его брат верхом на Караксесе.       Принцесса хотела последовать за ним, но по звенящей в воздухе тишине, она поняла, что лучше ей этого не делать. Несмотря на то, что в то время она была всего лишь маленькой девочкой, она слышала курсирующие по двору слухи о причине ссоры между её отцом и дядей. Её отец был так сердит в то время, что запретил даже упоминать имя принца Деймона. Даже ей не дозволялось говорить или спрашивать о нём. Когда однажды она потребовала ответить ей, куда же подевался её дядя, отец велел ей замолчать.       Это был единственный раз в её жизни, когда она испугалась его. И, когда он повысил на неё голос.       С годами его неприязнь к дяде потихоньку стала гаснуть. Она помнила, как он отреагировал, когда до двора дошли слухи о войнах на Ступенях, в которых принц Деймон принимал участие.       Отец тогда рассмеялся и сказал:       — Пусть Деймон играет в войну. Это убережёт его от других неприятностей.       Но в глазах отца она увидела тьму, которой прежде ей никогда не доводилось видеть, поэтому она больше не рисковала что-нибудь спрашивать о своём дяде у кого бы там ни было.       Она привыкла держать самого принца Деймона и воспоминания о нём глубоко в своём сердце. Но сейчас, когда он стоял прямо перед ней, они вырвались наружу.       Когда король оказался перед принцем, все голоса вокруг смолкли.       — Это твоя корона, дорогой брат, не моя. Разве это не твоя отвага привела тебя к победе? Встань, позволь мне тебя обнять и поприветствовать в Королевской Гавани.       Её дядя поднял голову, и какое-то время двое мужчин смотрели друг на друга. Потом король, раскрыл свои руки и обнял своего младшего брата. Расцеловавши друг друга в щеки, они о чём-то перешёптывались, и Рейнира страсть, как хотела узнать, о чём именно. После того как они разомкнули свои объятья, её отец снова возложил корону на голову её дяди и тепло ему улыбнулся.       Люди ликовали, видя примирение сыновей принца Бейлона, но никто не радовался этому больше, чем она. Подобрав свои юбки, она поспешила покинуть своё место и направилась прямиком на ристалище, где её отец и дядя всё ещё обменивались словами, а народ радостно скандировал им и хлопал в ладоши.       Рейнире пришлось сделать пару глубоких вдохах, когда она, наконец, подошла к ним, чтобы успокоить. Пригладив подол своего платья, и собрав всю свою волю в кулак, она обратилась к своему дяде:       — Дядя Деймон!       Её дядя был точно таким же, каким она его помнила, даже ещё лучше.       Возраст не оставил следов на его молодом лице, его кожа была покрыта золотистым загаром из-за чего она сама казалась ещё бледнее на его фоне. У обоих были тонкие валирийские черты лица, что делало их очень привлекательными и похожими друг на друга, хотя рот у неё был поменьше, а нижняя губа слегка надутой. У него же рот был шире, а губы полнее, улыбаясь, он показывал ряд идеально белых зубов. Также как и у неё у него были большие глаза, обрамлённые густыми и тёмными ресницами. Но в отличие от её глаз, которые были фиолетового цвета, его глаза имели скорее нежно-сиреневый оттенок, но от этого они не казались менее выразительней или пронзительней. Его прямые волосы доходили ему до плеч, и в отличие от её, в них было только серебро и ни капли золота.       В сияющих доспехах, золотом плаще и короной на голове он выглядел, как древний переродившийся валирийский Бог, вызывая дрожь в коленках Рейниры и глупую, как у влюблённой девушки, улыбку на лице.       Пока она рассматривала его, он делал то же самое, его взгляд медленно скользил вниз от макушки её головы и до кончиков пальцев ног, и так же медленно поднимался обратно.       Впервые в её жизни он смотрел на неё так, как она смотрела на него.       Он был полностью поглощён и немного сбит с толку.       — Ты ли это Рейнира? — Недоверчиво спросил принц Деймон. — Моя маленькая племянница?       Она улыбнулась ему, но, не выдержав его пронзительного взгляда, опустила глаза в пол.       Её отец громко рассмеялся.       — А кто же ещё это может быть, если не твоя племянница Рейнира? Хотя моя милая принцесса уже не такая и маленькая. Совсем скоро ей исполнится пятнадцать. По принятым нормам почти взрослая женщина!       Деймон ухмыльнулся своему брату, прежде чем он снова встретился взглядом с Рейнирой.       Сирень и пурпур.       Улыбнувшись, Рейнира сделала неуверенный шаг и подошла к принцу Деймону. Она боролась с желанием прыгнуть ему на руки, как когда-то в детстве. Её дядя, кажется, не испытывал такой дилеммы, в отличие от неё, поэтому сделав два широких шага, он раскрыл свои объятья и обнял её так крепко, что её ноги оторвались от земли.       Зарывшись головой в её волосы, он принялся осыпать поцелуями её лицо, перейдя потом на её шею. Его нос задел её кожу и она ахнула. Она тоже хотела его поцеловать, но была слишком ошеломлена, чтобы сделать это.       — Как же я соскучился по тебе, моя милая, — соблазнительно зашептал он ей на ухо, пока его руки блуждали по её спине. — Мой маленький дракончик…       — Я тоже скучала по тебе, — сказала она, стараясь обнять его широкие плечи.       Он продолжал водить руками по её спине и рукам, несмотря на холод доспехов, она чувствовала исходящий от него жар, который, кажется, передался и ей. Он взял её руки в свои и поцеловал их.       Когда они снова встретились взглядом, она заметила, что глаза его стали темнее, он смотрел на неё так, как никогда до этого.       Ей так хотелось о многом ему рассказать и о многом спросить. Они упустили столько моментов, где в большинстве случаев она жутко тосковала по нему. Но была одна вещь, о которой она больше всего на свете хотела попросить.       — Пожалуйста, пообещай мне, что останешься на некоторое время, — молила она его. — Словами нельзя передать, как я скучала по тебе, дядя!       Она почувствовала, как он крепче сжал её руки и, не сводя с неё глаз ухмыльнулся.       — Моя племянница Рейнира, — её имя звучало, словно ласка на его устах. — Что если я скажу тебе, что вообще не собираюсь уезжать?       Внезапно он перестал держать её за руки и снова притянул к себе. Поцеловав её в одну щеку, он переключился на вторую, но в этот раз его губы спустились значительно ниже и коснулись уголка её рта.       После того как они слегка отодвинулись друг она медленно открыла глаза и он подмигнул ей.       Их воссоединение было прервано королевой Алисентой и её свитой. Она тоже была взволнована появлением принца Деймона, хотя её волнение было иного рода, нежели у Рейниры.       Дядя холодно поприветствовал королеву, слегка прикоснувшись губами к её руке. Лицо королевы было белее полотна, и она поспешила встать рядом с её отцом.       — Моё сердце переполнено радостью от того что вся моя семья снова в сборе! — воскликнул её отец, улыбаясь широкой улыбкой.       Также король Визерис объявил о том, что в честь возвращения принца Деймона состязания в этот день закончатся раньше       Люди вокруг скандировали и хлопали в ладоши, вскоре лорды и леди засобиралась, и направились к павильону, где должен был состояться пир.       — Надеюсь, у тебя есть, во что переодеться брат, — услышала Рейнира, как её отец обращается к дяде. — Я могу отправить кого-нибудь в Красный Замок, чтобы тебе принесли что-нибудь из одежды.       — В этом нет нужды, брат, — ответил принц Деймон. — Все свои пожитки со Ступеней, я перевёз на спине Караксеса. Среди моих вещей найдётся и несколько безделушек, которые я прихватил с собой. Некоторые из них, несомненно, припасены для моей племянницы.       Он снова подмигнул ей и Рейнира хихикнула.       — Я попрошу слуг доставить твои вещи. Ты можешь воспользоваться моим шатром, чтобы переодеться.       Со всей этой кутерьмой Рейнира совсем позабыла о своём телохранителе, она огляделась по сторонам, пытаясь отыскать сира Кристона. Но тут она почувствовала, как кто-то потянул её за руку, обернувшись, она встретилась взглядом с обладателем сиреневых глаз и серебристых волос.       — Я должен переодеться к столу, племянница. Но я надеюсь, ты придержишь для меня местечко рядом с собой.       Когда принц Деймон ей улыбнулся, все её мысли об Кристоне Коуле вылетели из головы.       — Я не допущу, чтобы ты сидел где-то ещё, — пообещала она.       — Твоему дяде следует извиниться перед тобой, дорогая, — сказал принц. — Я не поверил своим глазам, когда увидел тебя. Должен признаться, я не узнал тебя. Когда ты успела стать такой красавицей? Такой поразительной и совершенно неотразимой, такой очаровательной? И настолько великолепной?       Рейнира почувствовала, как от его слов её щеки запылали. Затем дядя взял её за руку.       — Знаешь, я путешествовал по всему миру много лет, и на своём пути встретил бесчестное количество девушек и женщин. Но не одна из них не была так прекрасна, как ты, — заявил он. — Никто не может с тобой сравниться. Ты и в самом деле Отрада Королевства.       Она усмехнулась ему в ответ, чувствуя, что от волнения не может подобрать слова.       — Девушек и женщин, дядя? А есть разница? — озадаченно спросила Рейнира. — Если ты говоришь о возрасте, то меня уже можно считать женщиной. Скоро мне исполнится пятнадцать, и моё тело уже готово к рождению детей. Я больше не та маленькая девочка, которую ты когда-то знал. Эти дни давно прошли.       Она посчитала, что ему не помешало напомнить о том, что она больше не была ребёнком. Теперь она стала женщиной.       Принц Деймон взглянул на неё снисходительно.       — Боюсь что во многом ты всё та же маленькая девочка, с которой я играл когда-то. Но для меня ты всегда будешь маленьким дракончиком и неважно, сколько лет тебе исполнится.       Её сердце заныло от разочарования, но Рейнира решила, что не станет вести себя, как девчонка и ответит ему, как взрослая женщина. Собравшись, она задиристо спросила:       — Тогда скажи мне на милость, дядя Деймон, когда я, по-твоему, стану женщиной?       Вопрос был невинным, но когда она увидела его опасную улыбку, она подумала что сказала что-то непристойное.       — Возможно, я скажу тебе позже…       В замешательстве она посмотрела на него, и он быстро сменил тему, начав говорить о подарках, которые привёз для неё, вызывая у неё радостную улыбку на лице.       После того как ему сообщили, что его вещи доставили в королевский шатёр, он оставил её ненадолго, чтобы переодеться. У него ушло на это не очень много времени, и почти сразу же он вернулся.       На нём были тёмные бриджи и сапоги, его туника была элегантной красного цвета, а на широких плечах красовался всё тот же золотой плащ. По её мнению он был самым великолепным мужчиной из всех, кого она знала. Но он был не просто мужчиной. В их венах текла кровь Старой Валирии, хотя с каждым его прикосновением и словом ей начинало казаться, что вместо крови в её венах бушует драконье пламя.       Сир Кристон даже не попытался сесть рядом с ней, когда прибыл на пир. Рейнира мельком взглянула на него с сожалением, но очень быстро позабыла о нём, поскольку стоящий рядом принц Деймон занимал все её мысли.       Его присутствие было настоящим благословением, на протяжении всего вечера улыбка не сходила с её лица. Во время застолья дядя всячески развлекал её, он шутил и рассказывал истории о своих приключениях, одновременно угощая её едой со своей тарелки. Когда с последним блюдом было покончено, он притянул её к себе и закружил в танце.       — Помнишь Рейнира, как мы танцевали, когда ты была ребёнком? — спросил он игриво. — Ты была такой маленькой, что большую часть времени мне приходилось держать тебя на руках, словно куколку. Мы с твоим отцом все время шутили об этом. Он часто вспоминал то время, когда я был мальчишкой и крал у него рыцарей и другие игрушки, а став мужчиной я украл у него его куклу.       Она засмеялась и посмотрела на него снизу вверх.       — Я помню, как мы танцевали, — ответила она в изумлении, даря ему улыбку. — Теперь мои ноги достают пола, но я всё ещё ниже тебя дядя. Гораздо ниже.       Это было правдой. Хоть она и прибавила в росте за эти семь лет, но её голова едва доставала ему до плеч.       — Потому что маленький дракончик всегда будет меньше большого злого дракона, — сказал он ей. — Но не волнуйся. Мне нравится твой рост.       — Правда?       Прикусив свою нижнюю губу, принц Деймон кивнул ей в ответ.       Но был ещё один момент, который делал этот вечер таким потрясающим для Рейниры. Речь шла о явном недовольстве Алисенты, причиной которого было присутствие её дяди.       Рейнира не знала, что конкретно послужило тому причиной, но поведение королевы изменилось с момента приезда Порочного Принца.       Положа руку на сердце, Рейнира надеялась, что её дядю совсем не заботит персона королевы. Но реальность оказалось ещё слаще, не успела она и словом обмолвиться о ней, как за неё это сделал принц Деймон.       — Алисента Хайтауер теперь королева? — насмешливо спрашивает он. — Бывшая сиделка моего деда. Да, мир действительно меняется… Не одна женщина прежде не поднималась та высоко, как она. Дочь второго сына, нянька Старого Короля, а сейчас она королева. Я слышал, что она родила твоему отцу троих сыновей.       — Двух, — поправила его Рейнира. — После Эйгона у неё родилась Хелейна.       — Что ж, должно быть она очень занята своими щенками. — Голос принца Деймона стал холодным, а взгляд колючим. — Трое детей за пять лет. У неё должно быть много хлопот с ними…       — Моя сестра на самом деле милая, но немного… приставучая. Однако Эйгон настоящий пакостник. Угрюмый и ленивый ребенок с мерзким характером. Его учителя совсем разочаровались в нём. Что до Эймонда, то он только тем и занимается, что кричит днями напролёт. Я благодарю Семёрку за то, что его комната находится далеко от моей, но даже так я не всегда могу выспаться ночью, — закатила глаза Рейнира. — Эта троица может у любого отбить желание заводить детей.       Её дядя запрокинул голову назад и громко захохотал.       — Звучит… очаровательно… почти то же самое можно сказать и про их мать, — его взгляд переключился на королеву. — Интересный выбор платья.        — Тебе оно нравится?! — удивлённо спросила она.       Принц Деймон хихикнул.       — Обычно мы, мужчины, думаем о женском платье, только когда представляем его на полу наших покоев. Особенно если оно идёт его обладательнице, — сказал он, поигрывая своими длинными пальцами с краем рукава её наряда. — Но что касается этого ужасного платья… даже не знаю, что лучше: оставить его на королеве или оставить его на полу, — его губы искривились в злобной насмешке. — Как ты думаешь, её сиськи сильно свисают, когда она снимает его?       Рейнира покраснела до корней волос.       Она не могла поверить, что он мог говорить такие ужасные вещи. Он сказал «сиськи» в её присутствие и открыто насмехался над королевой. Никто себе такого не позволял. Никто. Даже она бы не посмела с такой дерзостью говорить о ней!       — Я не задумываюсь о таких вещах дядя… О том, что скрывается под дамскими платьями.       Она едва могла поверить своим собственным словам.       — Конечно, в отличие от твоего дяди ты этого не делаешь, моя милая. Но надо отметить, что он почти всегда может сказать, какие секреты прячет под собой женский наряд.       Она посмотрела на Алисенту так, как на неё смотрел Деймон. Затем, словно они могли прочесть мысли друг друга, Рейнира рассмеялась.       Видеть, как у королевы заалели щёки и, как она изо всех сил старалась казаться равнодушной — доставляло ей особый вид удовольствия. Алисента по-прежнему улыбалась, но её улыбка уже не была такой, как прежде. Всё в королеве переменилось с тех пор, как она увидела принца Деймона. Впрочем, как и в самой Рейнире.       — Двор твоего отца выглядит оживлённее, чем я его помню… столько новых лиц. Я смотрю, за время моего отсутствия многое изменилось. Включая тебя.       — Надеюсь, что к лучшему, — дерзко сказала Рейнира. После тех страстных взглядов, которыми они обменивались весь вечер, она чувствовала себя особенно смелой.       — Ты? Совершенно точно да. Двор? Определенно нет. Стало намного хуже, хотя бы начать с того, что всё это происходит наяву.       Рейнира снова засмеялась и игриво шлепнула его по руке.       При каждом удобном случае, она старалась поймать своё отражение, чтобы проверить свой внешний вид: выглядит ли она всё так же опрятно, не растрепались ли её волосы или не испачкалось ли у неё лицо. Рядом с ней был принц, который после долгих лет скитаний на драконе стал Богом. Следовательно, ей нужно быть не меньше чем Богиней.       Он не сводил с неё глаз, и её взгляд тоже был устремлён только на него. Внезапно они остались одни, только он и она в этом шатре.       — Выйдешь со мной ненадолго племянница? — неожиданно спросил он, остановившись посередине танца. — Я соскучился по ночным видам Королевской Гавани, а здесь уж слишком многолюдно.       Не дождавшись её ответа, он приобнял её за талию и потянул за собой из шатра.       Взоры всех присутствующих были направлены на них, пока они двигались к выходу, а их языки уже начали перемывать им косточки. Но Рейниру это не волновало, все её мысли были заняты принцем Деймоном. Она даже не знала, где был и что делал её отец.       Хотя ночь была жаркой, но снаружи тоже хватало людей.       Пьяные мужчины распевали похабные песни, вызывая тем самым румянец на её щеках, служанки наполняли их чаши вином и присаживались к ним на коленки. Также можно было заметить несколько парочек из знати, Рейнира видела, что многие леди держались за руки с привлекательными лордами.       Там же она увидела сына десницы, сира Харвина Стронга, по прозвищу Костолом, он сидел в компании других мужчин из Городской стражи. Но, похоже, что он был слишком пьян, чтобы заметить её.       — Королевская Гавань ночью, — сказал принц Деймон, застыв на месте, глядя на стены города. — Сколько же ночей я скучал по этому.       — Город тоже скучал по тебе, — подходя к нему, сказала Рейнира. — И не он один, — она повернулась к нему лицом, и её пальцы коснулись его.       Но почти сразу же она отдернула их.       В детстве, когда её мать была ещё жива, она буквально преследовала своего дядю принца Деймона, умоляя его провести с ней время.       Тогда она могла свободно прикасаться к нему, целовать его в щеку и держать за руку. Он не выпускал её из рук и постоянно шутил над тем, какая она лёгкая и маленькая. Она дни напролет проводила в его покоях, а он в её. Он называл её «мой маленький дракон» и осыпал подарками. Тогда она не боялась к нему прикасаться. Но сейчас всё было иначе. Она больше не была маленькой девочкой. Сейчас в свои почти пять и десять она была женщиной, достигшей брачного возраста. Она расцвела почти год назад, а её грудь задолго до этого налилась и перестала быть плоской. В её голову пришла мысль, что, возможно, он всё-таки заметил, что она уже не была той маленькой девочкой.       — Ты ведь останешься? — ещё раз спрашивает она.       Даже не видя его лица, она могла сказать, что на нём сейчас была довольная улыбка.       — Если ты просишь, тогда конечно я останусь. Как я могу отказать девушке, стоящий передо мной.       — Я… у меня действительно есть такая власть?       В этот раз она видела, как он кивнул ей.       — Я всего лишь воздаю тебе должное, племянница… Однако я заметил, что помимо королевы есть ещё кое-кто, кто недоволен моим присутствием и скорей всего этот человек будет против того, чтобы я остался, — последнее слово он сказал с издёвкой. — Я говорю о твоём личном защитнике, твоём фаворите, о сире Кристоне. Он дулся весь ужин и, казался, очень недовольным моим приездом.       — Сир Кристон? — Рейнира засмеялась, пытаясь тем самым преуменьшить его значимость. — Он мой телохранитель дядя, поклявшийся меня защищать. Он верный слуга и больше ничего.       — Так уж и ничего?       Отведя взгляд, она ответила:       — Он пользуется моей милостью на турнирах, поскольку он присягнул мне на верность. Обычно он хорошо выступает, только сегодня ему удалось выбить из седла брата и кузена Алисенты, — не без удовольствия, сказала Рейнира.       Деймон почесал подбородок, рассматривая её.       — Да, он был хорош, моя дорогая, — согласился дядя. — Правда, его самого потом выбили из седла, — потешаясь, сказал он.       Его замечание стёрло улыбку с её лица, и она снова почувствовала, что начинает злиться на сира Кристона из-за его проигрыша.       — Кажется, ты расстроилась, моя принцесса. Мне интересно, тебя расстроило то, что проиграл твой боец… или… Может он для тебя нечто большее, чем просто телохранитель.       Между ними повисла тишина, пока до Рейниры не дошел смысл его слов.       — Что? — внезапно закричала она, потеряв над собой всякий контроль.       В ярости Рейнира потащила своего дядю в более укромное место, чтобы чужие уши не смогли их услышать.       Её мысли путались, она беспокоилась о том, что он мог услышать, предполагая, вероятный источник информации. Она так же беспокоилась о том, что это может значить для них, для неё. Что о ней подумает дядя, если решит, что она увлечена сиром Кристоном Коулом?       «Он просто слуга, — хотелось ей закричать. — Я бы никогда не связала с ним своё будущее».       Если не… Если не брать в расчет те сны, в которых она видит его… или видела, когда была младше.       — Кто поведал тебе эту гнусную ложь? — требовательно спрашивает Рейнира, чувствуя, как её щеки начинают гореть, а руки дрожать. — Он всего лишь мой телохранитель и он никогда не значил для меня что-то большее! Может, и я испытываю к нему симпатию, как и он ко мне… но это можно сказать про чувства любого рыцаря по отношению к своей даме!       Рейнира не могла объяснить, почему именно она стала чувствовать себя так некомфортно, когда дядя начал расспрашивать её о других мужчинах. У неё возникло чувство, что она каким-то образом предала его.       Принц Деймон самодовольно улыбнулся.       — Я слышал разные вещи, моя принцесса… разные пересуды, — сказал дядя. — Я о многом слышал, находясь вдали от Королевской Гавани. Например, рассказы о моем брате и глупцах при дворе. Рассказы о твоей бесконечно цветущей красоте, — он подошёл к ней и нежно коснулся её лица. — Большинство из них оказались правдой. Ты воистину Отрада Королевства, — сказал он, перед тем как дотронуться пальцами до её губ.       Она инстинктивно придвинулась к нему ближе, навстречу его прикосновению.       — Увы, до меня также дошли слухи о твоей мачехе. Я слышал, как королева не постеснялась и сказала при всем дворе, что сир Кристон защитит тебя от врагов, но никто не защитит тебя от него.       Она немного отодвинулась от него.       — Почему меня нужно защищать от того, кто поклялся защищать меня?       Деймон уставился на неё.       — Ты прекрасно знаешь почему.       Положив руку ей на талию, он снова притянул её к себе. В то время как вторая его рука принялась играть с локоном её волос.       Рейнира нахмурились, не понимая, о чём он говорил.       — Нет, не знаю. К чему ты клонишь?       Он изучал её какое-то время.       — Ты же сейчас шутишь, да?       — Шучу о чём, дядя? — снова спрашивает она требовательно. — Почему мне нужен кто-то, кто защитил бы меня от человека, присягнувшего мне на верность? Зачем ему вообще причинять мне вред?       Брови принца Деймона взлетели вверх.       — Я не думаю, что королева имела в виду физический вред, когда говорила это. Если ты понимаешь, о чём я… Он бы не стал делать тебе больно, но он хотел бы…       Теперь у Рейниры брови взлетели вверх.       — Хотел бы…       — Он никогда не приближался к тебе так близко, как сейчас это делаю я? — спросил её дядя.       Рейнира покачала головой.       Хоть он и был её вечным спутником, но он всегда держался от неё на почтительном расстоянии, за исключением танцев. Но даже тогда, она не позволила бы ему такую вольность, как прикосновения к своему лицу. Именно это она и сказала дяде.       Какое-то время они молча смотрели друг на друга, пока Деймон не усмехнулся.       — Хмм, что ж, возможно, он всё ещё видит в тебе ту маленькую девочку, которой ты была, а не ту женщину, которой ты стала. Хотя, — зашептал он ей на ухо, — ты ещё не женщина, ещё нет.       Рейнира почувствовала, как дрожь пробежала по её спине. Его лицо приблизилось к ней настолько близко, что казалось ещё чуть-чуть, и он поцелует её. Деймон убрал несколько прядей с её лица и заправил их за ухо.       — Я действительно скучал по тебе Рейнира… Словами не передать, как сильно я скучал…       — И я скучала по тебе, — сказала она. Обхватив её подбородок пальцами, он начал притягивать её лицо к себе.       Её глаза стали закрываться, но внезапно она почувствовала, как кто-то сильно тянет её за ногу и задирает юбку.       — Гриб! — Закричала она в ярости, дёргая ногой, пытаясь избавиться от карлика.       Лилипут захихикал и тут же отпустил её, радостно хлопая в ладоши.       — Если я ещё раз замечу, что ты шпионишь за мной и лезешь мне под юбки, то я отдам тебя Сиракс на съедение! Ты понял?! — пригрозила она ему. — И я всё расскажу отцу!       — Тысячу извинений, моя принцесса, прости меня. Но ты влечешь меня, как цветок влечет пчелку! КАК ЦВЕТОК ПЧЕЛКУ, — он радостно кричал и размахивал своим колпаком. — О, я вижу принцесса не одна.       Гриб уставился на принца Деймона и какое-то время изучал его, двигая своей уродливой головой то вверх, то вниз. Затем карлик злобно улыбнулся.       — Добро пожаловать в столицу, мой принц, — сказал он, отвешивая шутовской поклон её дяде.       Когда он снял колпак со своей головы, оттуда выкатился мяч. Принц Деймон одарил шута улыбкой, которая не затронула его глаз.       — Если я ещё раз поймаю тебя за тем, что ты шпионишь за нами, недомерок, то у тебя не останется поводов для улыбок. Проваливай, пока я сам тебя не вышвырнул.       Рейнира переводила взгляд с шута на принца. Какая-то часть неё начала было испытывать жалость к Грибку, но лишь до тех пор, пока она не вспомнила, как он украл её нательное бельё.       — Ненавижу этого маленького поганца, — сказала она дяде. — Он всё время ходит за мной по пятам. Каждый раз, когда я оборачиваюсь, то нахожу его рядом с собой.       Деймон засмеялся.       — Я вижу, твой отец всё ещё благоволит ему. Но приятно знать, что хотя бы ты переросла его шутки, точнее его жалкие попытки казаться смешным. Однако во многом ты всё та же наивная девочка. Учитывая то, что ты росла в столице, твоя наивность просто поражает.       — Я не настолько уж наивна, — парирует Рейнира.       Как она могла быть наивной?       Она потеряла мать, отец королевы угрожал её положению наследницы и плёл против неё заговор. С ней под одной крышей жила Алисента, которая, питала к ней сильную неприязнь. Она знала, что многие хотели, чтобы отец лишил её престола. Нет, она определенно не была наивной.       Давно прошли те времена, когда Красный Замок был для неё безопасным местом, а она — маленькой девочкой, у которой на уме были только забавы. Может её дядя этого не заметил, но она точно видела, насколько она изменилась.       — О, нет настолько, — продолжал твердить её дядя, заправляя ей за ухо локон, который так и норовил вырваться. — Я вижу, как необходимо тебе моё присутствие, племянница. Этот зал с этими людьми… Твой отец совсем не уделяет тебе внимания, — Рейнира посмотрела ему в глаза. — Но я не он. Теперь, каждый раз, когда ты будешь поворачивать голову, ты будешь видеть меня рядом с собой, моя милая. Моя красавица, — пообещал он ей.       Он поцеловал её в макушку, вдыхая сладкий запах её волос, его пальцы нежно прикасались к её лицу, рисуя на нём невидимые узоры.       Рейниру бросило в дрожь, она чувствовала, что ей становится всё жарче и жарче.       Вокруг не было ни души. Они были совершенно одни.       — Уже поздно дядя.       — И что? — спросил он, пока его руки нежно ласкали её голые плечи и ключицы.       — Наверное, мне стоит отправиться на покой. Я… — она осеклась, голос подвёл её. — Я не помню, когда в последний раз так поздно ложилась. К тому же после наших танцев у меня болят ноги.       Взяв её руки в свои, он поднес их губам, оставляя на них поцелуи.       — Конечно, моя красавица. Если ты хочешь, я провожу тебя обратно в замок.       Она кивнула, и он взял её под руку.       Она чувствовала себя пьяной, но не от вина и такой счастливой, какой давно не была.       - Деймон, — произнесла она его имя, словно хотела распробовать его вкус. Что ж, он пришёлся ей по душе. Её дядя в ответ ухмыльнулся.       — Рейнира, — сказал он, будто бы отвечал на её невысказанный вопрос.       Был самый тёмный час ночи, когда Рейнира осталась одна внутри своих покоев, все её мысли были заняты ни кем иным, как принцем Деймоном, её доблестным дядей.       Принцесса смотрела в потолок и представляла себе его, он был таким лихим, таким опасным в своих серебряных доспехах и золотом плаще. Она снова и снова вспоминала, как он брал её за руку и восхвалял её красоту.       «Как я вообще могла считать сира Кристона привлекательным. Да он в подмётки моему дяде не годится. А как он смотрел на меня сегодня…», захихикала Рейнира.       Он сказал, что не собирается уезжать.       Не в силах заснуть она встала с постели и подошла к окну, открыв ставни. Из окна потянуло прохладой, Рейнира посмотрела на ночное небо, увидев там полную луну, которая, несмотря на все своё великолепие, не могла сравниться с блеском волос её принца.       До неё доносился отголосок крика её дракона, и она улыбнулась тому, как ярко светило Драконье Логово во тьме. И где-то там, на вершине холма Рейнис, Сиракс тоже воссоединилась со старым другом.