***
Айеро решил немного передохнуть перед предстоящими репетициями на следующей неделе, поэтому лениво отсыпался, наконец-то убравшись в доме. Гостиная уже погрязла в мусоре и разбросанных вещах: хотя Уэи убрали беспорядок после разбитой банки с органами демона, остальной Фрэнковский мусор продолжал мозолить глаза. Оттирая капли крови на кафеле в ванной, парень невольно смутился, тут же вспоминая поцелуй с демонистом. Джи и сам не ожидал этого, постоянно краснел, на прощание и вовсе обнял крепче обычного. Это было очень мило, так по-джерардовски, так по-особенному, что до сих пор воспоминания о поцелуе вызывали улыбку. Джи ответил ему взаимностью, чёрт возьми! Спустя столько времени! Айеро уверен, что в этот раз Уэй сам не станет отмахиваться или давать заднюю. Тогда было иначе, чем просто пьяные поцелуи, Джерард был трезвый и прекрасно осознавал свои действия. Разговор маячил в скором времени — Фрэнк не мудак, чтобы брать свои слова назад! — так что пока оставалось просто ждать. Они переписывались, конечно, но не на эту тему. Кто вообще обсуждает такие вещи в сообщениях? Ну, может, разок Фрэнк кокетливо подколол Уэя, не более! Они слишком дорожили общением. Для Джерарда, очевидно, дружба была первостепенна над чувствами. Нежность в словах и прикосновениях выдавала его с потрохами, пускай Фрэнк очень сомневался в этом. Для Айеро эти взаимоотношения стали спасательным кругом, Уэй был первым человеком, которому было не наплевать. На фоне начинающихся проблем в то время эта дружба стала единственным источником положительных эмоций. И оттого не удивительно, почему они, как придурки, морозили друг друга. Тишина в доме разорвалась со звонком младшего Уэя — он хрипло упрашивал встретиться, говоря, что дело совсем плохо. Фрэнк мог бы спросить ещё тогда, однако дрожащий голос у Майки чертовски настораживал. Сам расскажет, когда придёт. И спустя буквально минут сорок, ближе к вечеру, демонист показался перед его дверью. Разбитый и напуганный. — Джи не у тебя? — Нет, — растерянно произнёс Айеро, пропуская друга в дом. Что-то здесь явно не так. Обычно Майки Уэй знал, где находился его брат. — Что случилось? — Бабушку перевели в Бельвиль, — сказал Майкс, рухнув на разложенный диван. Ещё час назад на нём сладко спали, а сейчас изливали душу. — По работе? — парень не особо понимал, как на это реагировать. — В палату. Её перевели сюда, потому что больше не могут поддерживать её… — откашлялся демонист, — жизнедеятельность. Она в коме, Фрэнк. Ей осталось недолго. Айеро сразу поменялся в лице. — Мне так жаль, — всё, что он смог произнести. Когда маму забрали на скорой, Фрэнк ненавидел весь мир за несправедливость. Он был готов сделать что угодно, лишь бы заполнить внезапную пустоту в груди — ему в тот момент очень помог Джерард, ночующий и успокаивающий его. Казалось, что нестабильное состояние мамы могло оборваться в любой момент, парень вздрагивал от любого звонка и сообщения. Отец пытался созваниваться, узнавал, как состояние Линды, но от этого мало что менялось. В нём уже поселился страх потерять единственного оставшегося рядом родителя. По итогу зрение мамы так и не вернулось, поэтому Фрэнк принял решение жить одному самостоятельно, чтобы мама не беспокоилась за него, находясь на сохранении в больнице. Майки выглядел сбитым с толку, и парень сам понимал, что пойти младшему Уэю больше некуда. Не к кому. Рэй и Боб могли поддержать, но некоторых вещей им, наверное, всё же не следовало знать. Но если он здесь, то где всё-таки Джи? — Майки, — Фрэнк присел рядом, аккуратно приобнимая друга. За окном свистел ветер, дурацкий февраль со своими сквозняком, — я понимаю, что это прозвучит странно. Но где Джерард? — Я как раз пришёл поговорить об этом, — Уэй снял очки, дрожащими руками положил их рядом с собой. Его глаза были красными и опухшими. — Честно говоря, я надеялся, что он у тебя. Айеро напрягся, сглотнув. Сердце забилось быстрее, тревога сдавила горло. Множество мыслей забилось на подсознании, пытаясь найти хоть какой-то ответ на заданный вопрос. Майки всё медлил, молчал, видимо, не мог подобрать слова. — Я рассказал об этом Джерарду. И он очень сильно разозлился, — демонист тяжело дышал. Видеть его не с пофигистичным кирпичом вместо лица было так непривычно и больно. Майки впервые так открывался за всё время общения. — Мы приехали в больницу, но нас никто не пустил. Родители уже были там. Под утро Джи уехал и сказал, что не хочет меня видеть. Насыщенно, ничего не скажешь. Джерард часто поступал импульсивно; рациональность это не его конёк в любом случае. Семья всегда беспокоилась о Джи, иногда даже перебарщивая. — Это было вчера. Но сегодня он не появился дома ни разу. Айеро сглотнул ком беспокойства, пытаясь предположить, куда мог подеваться Уэй. Вариантов несколько: либо он у Берта, либо в доме Хелены. Если он так и не навещал её в больнице, то наверняка второй вариант должен быть верным. — Вы смотрели в доме бабушки? — Да. Он ночевал там, судя по всему, но днём вновь уехал. — Может, вечером вернётся? — Он не захочет со мной говорить, — демонист вздохнул, откинувшись на спинку дивана, накрывая лицо ладонью. — Его нужно вернуть домой, иначе родители будут беспокоиться. — Так может, они смогут его найти быстрее? — Нет! — воскликнул Майкс, поворачиваясь к другу. — Вот этого точно нельзя допустить. Если они узнают, что в Джи проснулись способности, мне конец. Всему конец, Фрэнк. Оу, так значит никто в семье не знал о Джерарде. Хотелось поинтересоваться, но Айеро прекрасно понимал, что сейчас никто не даст ответов. Обоснованно, наверное. Круг демонистов подразумевал слишком много заморочек, нюансов, которые Фрэнку никогда не были понятны. Если Майки беспокоился, значит, это правда важно. — А почему он не захочет с тобой говорить? — Потому что… он не знал о бабушке, окей? Совсем. Она в коме уже полгода, её нельзя отключать. Ей нужно жить из-за заключенных договоров, старейшины и министерство не позволят разорвать столько договоров с демонами. Таких, как бабушка, не много, но их приводят в жизнедеятельность изо всех сил. Даже если они ничего не понимают. Тошнота подкатила к самому нёбу, лицо Фрэнка вытянулось от шока. Неужели мир демонистов настолько ужасен и жесток? Как можно насильно держать людей в живых, даже в состоянии невменяемости? Как можно так разбрасываться жизнями специалистов, защищающих мир от нечисти?! Несправедливо, мерзко — самое отвратительное, что это даже не решение родителей Уэев. Они не смогут ни на что повлиять, даже если очень сильно захотят. — Я не знаю, что происходит с Джерардом. Когда он разозлился, всё вокруг начало летать. Он как грёбанный телекинез. Не уверен, что я был бы на это способен. — Хей, — Фрэнк обнял его крепче, прижимаясь плечом к плечу, — мы всё исправим. Я поговорю с ним, всё будет хорошо. Он вернётся. Вы помиритесь, я уверен. Майки пытался привести себя в чувство, сжимая и разжимая кулаки. Он был на грани, для него это было разрушительно: поссориться так сильно с братом и терпеть такое отношение к его близкой родственнице. Фрэнк сам был вне себя, понимая, что такие сошки, как они, вообще ни на что не годились. Ничего не смогли сделать. Да и Хелена шла на это осознанно, Айеро сомневался, что их бабушка не думала о таких последствиях. Не она точно. Нужно поговорить с Джи и объяснить, пока не поздно. — Давай для начала позовём ребят, — предложил Айеро. Уэй нахмурился, отрицательно мотая головой. — Они нам могут помочь, теперь же всё по-другому. Парень рядом вздохнул, пожимая плечами. Такого понурого Майкса никогда не было, демонист привык скрываться за сарказмом или подколами, закрываться от окружающих в книгах. В последнем, к слову, они с братом были очень схожи. — Теперь мы можем на них положиться. Кажется, Уэй немного успокоился, уже даже не дрожал. Переживал, конечно, но Фрэнк знал, что на него рассчитывали. Каким бы не был дерьмовым расклад, они всегда знали, что выручат друг друга. — Фрэнки, как думаешь, у меня есть повод выпить? — Чувак, мне кажется, да. — Тогда попроси Боба взять пиво.***
Снова в доме Айеро было шумно: обычно здесь больше двух-трёх человек не появлялось, но тут особый случай. Фрэнк понятия не имел, что могло произойти, если Майки оставить одного. Это его друг в конце концов. У Уэев обстановка не лучше, судя по нежеланию в принципе говорить с родителями о произошедшем. Именно эта черта чистокровных родов всегда напрягала Айеро: эти изощрённые пытки, испорченные отношения и отвратительные способы решения проблем. Вампиры, оборотни, алхимики… все одинаковы в своей мерзости, раса тут вообще не причём. И самое ужасное, что Джи столкнулся с этой частью мистического мира вот так. — Майки, мы рядом, — Торо сидел рядом с демонистом, приобнимая за плечо. На самом деле самыми чувствительными из них всегда были Рэй и Джерард. Алхимик поддерживал, умел находить нужные слова. — Всё решится, отпусти это. — Я понятия не имею, что делать. Просто… Ох. Майки напился быстро, опьянение развязало язык. Он потерянно смотрел перед собой, сняв очки, чтоб ещё не разбить их случайно. Уэй мог, особенно в таком состоянии. Демонисты в целом старались держаться подальше от зависимостей, ибо это могло спровоцировать их на множество проблем. Майкс откинул голову на диван, пытаясь сформулировать мысли. — Я ценю это, ребята, но вот… что делать с Джи, не знаю. Он разгромил всю комнату. Когда он узнал правду, то… да у нас вся мебель по подвалу летала! — Впервые слышу, что б у демонистов такие способности были, — нахмурился Брайар рядом. Вообще, замечание так-то по делу. Уэй упоминал что-то про телекинез, но насколько это могло быть связано с демонологией? Это часть способностей, раскрывшихся у Джерарда в последнее время? Майки окинул Боба таким мрачным взглядом, что даже Айеро почувствовал себя не в своей тарелке. Очевидно, алкоголь развязал не только язык, но и весь эмоциональный спектр Уэя, что тот подавлял. Он нахмурился, скрещивая руки, произнёс едко: — Чистая кровь. Представители старейшин. Чего тебе ещё не хватает, а? — Майкс злился. Наверное, потому что сам не знал ответа. — Доказывать что-то нужно что ли? — Чувак, я не со зла, — Боб примирительно замахал руки, на его лице было удивление. — Просто это странно, не думаешь? — О, конечно, я же не задумывался об этом! Спасибо, что открыл глаза! — Майки, пожалуйста, успокойся. Рэй прижал его крепче, гладя по плечу. Уэй отвернулся, поджимая губы. Торо взглянул на оборотня крайне выразительно, на что тот виновато пожал плечами. Алхимик задумался, насупившись: — Возможно, у меня есть предположение, почему так происходит. — Мы тебя слушаем, — сказал Фрэнк, пытаясь разбавить обстановку. Он принёс свои последние запасы начос, которые Уэй начал уплетать. Лучше так, чем разгорающийся конфликт. Торо о чём-то задумался на секунду, а затем сказал: — Это просто догадка, я не уверен. Может, дело в энергии? Если Джерард лучше видит, — он прочистил горло, подбирая слово, — ну, я имею в виду нечисть, то, возможно, это связано с переизбытком энергии в нём. На эмоциональном фоне, например. Мысль Рэя была вполне логичной. Ещё на задании Фрэнк слышал, как Майки говорил о каком-то потенциале старшего Уэя. Видимо, он лучше чувствовал — даже расстояние почти смог определить, довольно информативно по сравнению с ощущениями Майки, на которые они раньше ориентировались. Демонист в общих чертах пытался объяснять, что происходило, и что за сущность им придётся изгонять. Джи же был действительно неплох в роли локатора. Учесть все эти особенности в стратегии стоило больших усилий, Майки постарался на славу. Раньше Фрэнк считал, что ему просто не хватало уверенности, чтобы периодами выходить на первый план, однако сейчас Айеро понимал — дело в другом. Майкс прекрасный тактик и теоретик. В этом-то и была его сильная сторона. — Мы даже как-то делали понижающие энергетический уровень таблетки, что-то типа того. Не особо удачно, но опять же как пример. Майки совсем поменялся в лице после этих фраз. Распахнув глаза, Уэй ошарашено произнёс: — Да, похоже, я понимаю в чём дело. Джи реально пил их. — Чего? — воскликнул Рэй. — Так я был прав? — Думаю, да. Это может быть причиной. Только вот на облегчения на лице демониста не намёка. Он помрачнел, закрыв ладонями лицо. — Проблема в другом. Он перестал их пить, судя по всему, — вздохнул парень обречённо. — Господи, мы в такой заднице… — Без паники! — Торо ободрительно встряхнул его. — Всё ещё можно изменить, да? Если нормализуем эмоциональный фон и поговорим, то всё будет нормально! Среди них пятерых именно Рэй отличался чувствительностью и чертовски заразительным пессимизмом. Он начинал надумывать всякое, тревожиться — паниковать и думать слишком много. Поэтому для Боба и Фрэнка такое поведение алхимика приятно удивило, несмотря ни на что, он старался поддержать Майки. Оборотень выжидающе смотрел на Айеро. — Я поговорю с Джерардом, — твёрдо сказал он, понимая, что никто другой, видимо, не сможет этого сделать сейчас. К тому же, Джи наверняка очень одиноко. — Он сейчас совсем один, нельзя его так оставлять. — Он меня видеть не хочет, — возразил Майки, нечаянно задев пустую банку пива ногой. Алхимик встревоженно перевёл взгляд. — Он вообще никого не хочет видеть. Возможно, так оно и было. Фрэнка пошлют на все четыре стороны, хотя попытаться в любом случае стоило. На кону безопасность Джи, нельзя отступать. Айеро сделает всё для него, чего бы это не стоило. Вздохнув, Фрэнк тут же начал собирать вещи в рюкзак. Ему наверняка предстояла бессонная ночь в поисках. — Боб, ты же подвезёшь? — спросил парень, кладя в рюкзак парочку неоткрытых пачек снэков со столика. Ему улыбнулись уголком губ, кивая. — Нет вопросов. — Ребята, вы уверены, что сейчас подходящее для этого время? — неуверенно произнёс Рэй. — Сейчас отличное время, не переживай. Майки Уэй убрал руки от лица и смотрел в пол. Он сам слишком пьян, что б куда-то ехать. — Пускай идёт, — сказал он, вздохнув, а после решительно поднял взгляд на Айеро. — Найди его, прошу. — Без проблем, Майкс. Всё будет хорошо, тебе это даже Рэй сказал, значит, так тому и быть.***
Найти Джерарда получилось практически сразу — спасибо Берту, направившему их на нужный след. Боб скривил лицо, подъезжая к рухляди на окраине, однако более достоверного источника в данный момент не найти. Маккрекен почесал шею и сказал прямо: «Он в доме Хелены, сомневаюсь правда, что он вообще кого-то захочет видеть, тебя, Фрэнк, в первую очередь». Неприятно кольнуло, что Джи пришёл именно к вампиру, а не к своему лучшему другу, однако вполне объяснимо: Майки и сам пришёл к нему. Брайар остановил машину рядом с их любимым местом сбора, света из окон не видно. Айеро вышел из автомобиля и сказал его не ждать — вероятнее всего, здесь он был с ночёвкой, если демонист правда был там. Что-то подсказывало, что он прав — как минимум приоткрытое окно на втором этаже. Слегка обойдя дом, Фрэнк увидел и машину Джерарда, припаркованную с другой стороны здания. Махнув рукой Бобу на прощание, парень аккуратно открыл дерь, заходя внутрь. Не заперто — значит, Уэй точно был здесь. Фрэнк принялся осматривать дом, начав с первого этажа. Не удивительно, почему выбор пал на это место. С ним было связано много воспоминаний, одни восторженные рассказы чего стоили. Фрэнк помнил развешенные в рамочках семейные фотографии, помнил множество статуэток на стеллажах. А ещё помнил, с какой любовью Джи говорил о детстве, проведённом тут. Майкс всегда отчего-то становился грустнее на фоне этих разговоров, возможно, потому что ему казалось, что его любили меньше. Майки Уэй вообще мало чего говорил, если так вспомнить, хотя и безэмоциональным сухарём совсем тоже не являлся. Он просто специфичен в общении, это не делало его бездушным — его нынешние переживания за брата с лихвой перекрывали всё напускное безразличие к остальному миру. Взаимоотношения братьев вообще всегда были своеобразными. Обычно старший пёкся о младшем, но тут временами сам младший демонист перегибал палку, чересчур заботясь о Джи. Вспомнить их всеобщее знакомство с Бертом: Фрэнка умоляли отговорить от общения с ним столько раз, что это становилось неловко. Да, он неплохо общался с Джерардом, но уж точно не Айеро указывать на круг общения другому человеку, даже учитывая, что парень втрескался в него по уши. Ладно, Майки просто переживал за брата. Они все переживали, по правде говоря. На втором этаже парень заметил тусклый свет, уходящиий вглубь рабочего кабинета Хелены. Насколько ему помнилось, там находилась библиотека, которую запрещалось трогать всем, включая Уэев. Сейчас же свет шёл именно оттуда — надо двигаться осторожно, чтобы не спугнуть или спалиться. — Я знаю, что ты там, Фрэнк. Ну, или уже не надо. Айеро медленно зашёл внутрь кабинета, увидя, что столь долгое время запертая дверь была приоткрыта. Голос звучал оттуда. Переступая тихо, парень выглянул из-за дверного косяка. — А мне сюда точно можно? — Я думаю, — вздохнул Джи, — теперь можно. Внутри были пару-тройку стеллажей с книгами: толстые переплёты, старинные обложки и стопки листов давно пылились без надобности, их не трогали долгие годы. Библиотека была совсем маленькой, больше напоминала на самом деле каморку, заставленную гримуарами и разного рода записями. Джи сидел прямо на старом полу, рассматривая альбом в руках. Глаза выглядели понурыми и заплаканными в свете дрожащего огонька свечи. Джерард абсолютно не парился о технике безопасности, раз так спокойно находился рядом с огнём в помещении, полном легковоспламеняющихся предметов. Пахло странно, специфично для библиотеки. — А как ты узнал, что это я? — спросил тихо Фрэнк. Уэй закрыл альбом в руках. То был семейный альбом с фотографиями. — Я чувствовал твоё сердцебиение. Демонист задул свечу, тут же погружая их в темноту. Айеро всё равно различал силуэт друга даже сейчас; он подошёл к парню, и закрыл дверь в библиотеку. Его рука достала фонарик и подсветила комнату: в холодном свете Джерард выглядел мертвецки белым. — Тебя же послал Майки, да? — демонист направился в другую комнату, Фрэнк даже не успел ответить, пытаясь поспевать. — Я так и знал. — Я пришёл, потому что сам захотел тебя увидеть, — мягко ответил Айеро, заходя в зал с обогревателем вместе с Уэем. Здесь было гораздо теплее. — Мне кажется, тебе хочется поговорить с кем-то. — С кем-то не из моей родни. — Ну, да, — неловко усмехнулся парень. — Как ты? — Отвратительно. — Хочешь есть? — из рюкзака руки вытащили пачку чипсов и протянули Джи. — Нет. Спустя пару секунд Джерард, само собой взял снэки и поспешно принялся уплетать, стараясь не смотреть на Фрэнка. Он знал, что Уэй наверняка проголодался, так как в стрессовых ситуациях совершенно не думал о своём состоянии. Улыбнувшись плюхнувшемуся на диван голодному Джи, Фрэнк подошёл к старенькому торшеру. Если работал обогреватель, то и электричество в доме присутствовало — он воткнул вилку в соседнюю розетку и тихонько включил свет. Сумрак развеялся, шуршанием под ногами оказались банки пива. Логично, конечно, Айеро и в библиотеке учуял запах алкоголя. Теперь можно было рассмотреть Джерарда получше: глаза опухли, под ними легли синяки, а старая толстовка была вся запачкана в пыли. Волосы спадали вниз беспорядочным гнездом. Он был раздавлен даже больше, чем Майки. Нужно начать разговор, пока пьяный Джерард не свёл это в чересчур эмоциональную сторону. Айеро сел рядом с ним на диван и положил голову на плечо, вздыхая глубоко. Под боком ощутимо расслабились от его присутствия. — Джи, ты же понимаешь, что нужно вернуться домой. Пить в одиночестве не выход. Фрэнк не видел лица, но был уверен, что Уэй хмурился. Его голос чуть охрип. — Я имею право на обиду. — Они же беспокоятся за тебя. Джерард встрепенулся, откладывая пустую пачку на пол. — Что-то поздно очнулись, — фыркнул он сверху. — Они обманывали меня столько лет, а теперь обманули и с бабушкой, — с каждым словом Джерард заводился, начиная раздражёно тараторить и жестикулировать. — Говорили, что она в путешествии. Старались не говорить о ней, меняли тему. Да если б я знал, что времени так мало, я бы приехал, не важно куда! Я бы нашел способ все исправить! Айеро покачал головой, приобнимая его за бок: — Джи, ты ничего не смог бы сделать, даже если б захотел. Это действительно так: семья Уэев не претендовала на окончательное решение, вероятнее всего, всё было гораздо сложнее. Одного лишь желания недостаточно для такой цели. Здоровье других людей — штука недоступная никому. Нет решения проблемы смертности, никто, кроме грёбанных вампиров не живёт дольше ста лет, да и те далеко не всегда доживали до двухсот лет. Джи считал иначе; он вскочил, взяв парня за плечи: — Это не твои слова! Фрэнк, которого я знаю, никогда бы такого не сказал, он боролся до конца! Демонист выглядел потерянно — будто заблудился в себе, а выход найти не сумел. Зелёные глаза пытались найти поддержку, руки сжимали плечи сквозь одежду. Но его слова в самом деле были нереальны — Уэй не понимал, почему Фрэнк в этот раз не вставал на его сторону. Вдруг вещи за спиной демониста воспарили: и статуэтки на полках, и пустые банки на полу, и даже обогреватель поднялся немного над ковром. От Джерарда шло едва ощутимое сияние, словно аура, возникающая внутри. Об этом, видимо, говорил Майки — об этом «телекинезе». Уэй явно на эмоциональном пике. — Это жизнь, Джи. — Это ложь! Его отпустили, уткнулись лицом в колени и рвано вздохнули. Предметы продолжали парить в воздухе, нужно срочно успокоить его, чтобы это всё не приобрело совсем опасный оборот событий. Фрэнк набрал воздуха в грудь и произнёс: — Я бы хотел, чтобы мама снова смогла видеть. И я знаю, что есть один способ, но она сама против. Это бы решило столько проблем… но она против, этого я изменить не смогу. Джи оторвался от коленей. В отблеске торшера в уголках его глаз блестели слёзы. — Что за способ? — спросил он. Фрэнк чувствовал, как его голос начинал немного дрожать. Говорить об этом больно. — Обратить её. — В вампира? — Уэй распахнул глаза. Ему кивнули в ответ. — Да. Я говорил… с Бертом. Но мама все равно против. Мне кажется, даже если способ вылечить твою бабушку был, она сама на это не пошла. Представь, сколько демонов, не упокоенных душ и проклятий она видела. Это не могло не иметь последствий. Несправедливо — вот о чём Джи наверняка думал, отгородившись от всех. Фрэнк прекрасно понимал это чувство, как никто другой. Когда он только заговорил об этом, отец по телефону сразу же сказал, что мама не согласится. Она до конца хотела оставаться живой и человечной. Айеро знал это — но всё равно предложил и услышал в ответ, что на такое мама не сможет пойти даже ради Фрэнка. В тот день он чувствовал себя отвратно, абсолютно не понимая, почему мир бывал таким несправедливым. Даже если выход спустя столько мучений находился, выбирать его в итоге никто не хотел. По щекам Уэя скатились слезы. Парень подался вперед, сжимая Джерарда в крепких объятиях. Тело демониста дрожало от вырывавшихся всхлипов, на что парень привычно поглаживал друга большими пальцами. Он рядом, с ним можно быть искренним и честным. — Но зачем тогда они лгали мне? Зачем было врать Майки? — спросил Джи тихо. Одну руку Фрэнк переместил на чёрную запутанную макушку и принялся его успокаивающе гладить. — Почему бы им не сказать всё сразу? — Они хотели тебя защитить, я думаю. Им не плевать на тебя, родители знали, как больно ты воспринял бы это. Майки… он и сам очень переживает из-за этого. С каждым поглаживанием предметы плавно опускались на свои места, даже радиатор медленно приземлился на своё место. Наверное, Джерард даже не контролировал это. Но одно было понятно точно — в объятиях Айеро ему было гораздо спокойнее. Хоть и с алкоголем, ему удалось усмирить своих тараканов в голове, это радовало. — Я так хочу ещё раз увидеть её, — тихо произнёс демонист, не спеша отстраняться. — Ты съездишь со мной? — Конечно. Только не сейчас. — Почему? Невольно парень усмехнулся, тут же пряча улыбку за поцелуем в лоб. Голос звучал так невинно, даже наивно. — Ты пьян, Джи. Нельзя за руль, помнишь? Давай съездим завтра. Напротив озадаченно насупились, пускай и на предложение одобрительно кивнули. Уэй был хрупким, его хотелось защитить от всего мира. Может, это и не было под силу Фрэнку, он был готов приложить все усилия для того, чтоб Джерард снова улыбался. Был счастлив. Он заслуживал всего самого наилучшего. — Ты же не бросишь меня? Вопрос Джерарда вывел из размышлений: брови удивлённо поползли вверх. Как он мог бросить Джерарда? Как такое вообще возможно? Фрэнк отрицательно замотал головой, тихо говоря: — Нет, конечно! Я бы никогда так не поступил! С другой стороны, поступки семьи он сейчас расценивал как предательство. Обман, утаивание состояния любимой бабушки. Джерард чувствовал себя так плохо не только из-за самой новости, но из-за предательства и вранья. Больно было, потому что самые близкие лгали. Уэй спрашивал это, цепляясь за последнюю надежду — Фрэнк не мог не оправдать его надежд. — Смотри, — Айеро едва отстранился, протянул мизинец. Так по-детски, даже Джерард улыбнулся в ответ уголками губ, — вот наше обещание не лгать друг другу. — Тебе же не десять, — прыснул демонист, однако за палец зацепился своим мизинцем. — Ну и что? Кто солжёт, тот тухлый помидор, ясно? Смех Джи разлетелся по всему залу, вызывая ответную улыбку. Именно такого Джерарда он и любил: искреннего, настоящего и дурачащегося. Любопытного к сверхъестественному и невероятно рисующего в каждую свободную минуту. Прекрасного Джерарда Уэя с чёрными запутанными волосами и пятнышком под глазом. Такого забавного и чувственного. Фрэнк хотел бы поговорить о произошедшем поцелуе, но точно не сейчас — сейчас они поедали оставшиеся снэки и дремали в одном спальнике на двоих.***
Фрэнк выключил воду и посмотрел на своё отражение. Приводить себя в порядок на заправке, конечно, так себе, но лучше, чем ничего. Джерард выбирал кофе, пока парень стоял в туалете и пытался хоть как-то сделать своё лицо посвежее. На его телефон недавно пришло сообщение, которое Айеро мельком прочитал: «Фрэнки, я переслал тебе денег за февраль. Извини, что так поздно, возникли проблемы. Я сейчас в Техасе, очень скучаю по Бельвилю. Перезвони, как будет время. Передавай привет маме». Папа не отличался особой пунктуальностью, спасибо, что прислал вообще. Надо будет ему обязательно перезвонить на днях. На парковке его уже ждал демонист, протягивая стаканчик с горячим кофе. Улыбнувшись, Айеро с благодарностью принял его, усаживаясь в машину Уэя. Кофеин действительно взбодрит перед больницей. Парень больше всего в данный момент волновался за друга — тот задумчиво кусал губу, стоило им выехать. Вспомнились летающие предметы по комнате, как подавлен был недавно Джи — сейчас в нём была хоть какая-то уверенность, собранность. Разговор пошёл ему на пользу. — Слушай, хотел тебя спросить, — Айеро отпил свой кофе, — ты же раньше какие-то таблетки пил, нет? Машина остановилась на светофоре, музыка играла в салоне негромко. Демонист повернулся к Фрэнку, вопрос не то что б удивил, однако он переспросил: — Таблетки? — Да, — кивнули ему. — Майки беспокоился, что ты перестал их пить. Уэй повёл бровью, но голосом недовольство от упоминания брата не выражал. — А, ты про антидепрессанты. Я оставил их дома, когда собирался. Мне кажется, они мне больше не помогают. — Ты в последнее время много стрессовал, — Фрэнк заметил изменение тона. Видимо, сам Джи не особо в курсе своей «проблемы». Возможно, и летающих банок вчера ночью не заметил из-за своего состояния. — Может, лучше проконсультироваться с врачом, прежде чем переставать их пить? — Может быть. Машина тронулась с места, Джерард явно не был настроен продолжать эту тему — просто пил кофе и молча прибавил громкость. До больницы оставалось недолго, волнение повисло в воздухе. Фрэнк прекрасно понимал, что Уэй мог передумать, поэтому попросил заехать в цветочный на углу. Он всегда брал цветы для мамы там, небольшой букетик всегда поднимал ей настроение. К тому же, с цветами Джи точно не струсил бы идти внутрь. Больничный свет никогда не нравился Фрэнку — всегда лупил по глазам, отчего приходилось щуриться. Да и в целом обстановка не располагала, ещё с детства помнился этот специфический больничный запах. За пару лет посещения мамы здесь, воспоминания о долгих больничных «каникулах» в школе почти улетучились, но послевкусие лекарств он запомнил навсегда. В регистратуре их направили на разные этажи — мама и бабушка Джи находились в разных отделениях. Джерард тревожился, перебирая ленточку, которой украсили букет ромашек для Хелены. Зеркальный длинный лифт их медленно поднимал до нужного этажа. Уже рядом с палатой Хелены Айеро положил руку на плечо другу, чтобы приободрить. Джи колебался, сам не зная от чего. — Готов? — спросил парень, слегка сжав ладонь. Демонист вздохнул, стушевавшись ещё больше. — Не очень. Фрэнк не стал спрашивать почему, только произнёс мягко: — Я рядом. Дверь легко поддалась, впуская парней внутрь. Палата почти пустовала, на койке лежала женщина, окружённая проводами, без сознания. Джерард аккуратно подошёл к ней, приставил стул, что находился у тумбы. Уэй метался, не понимая, как реагировать — Фрэнк понимал это чувство. Молчание разрушал писк сердцебиения на аппарате, Джи положил цветы рядом с сухим запястьем бабушки. Хелена выглядела такой хрупкой: почти ничего от той женщины с фотографий не осталось, только тень человека, улыбавшегося с фоторамок в доме. Джи тяжко вздохнул, трепетно взяв Хелену за ладонь обеими руками. — Почему мне никто не сказал раньше? Если бы была хоть какая-то возможность всё изменить… Он не плакал, только гладил большим пальцем запястье женщины. Сам Айеро не знал бабушку Уэев лично, лишь наблюдал за ней на семейных фото. И пускай он не знаком с Хеленой, он неоднократно ночевал в её доме, ориентировался в нём не хуже своего родного. Так странно видеть хозяйку дома, который ты знал как свои пять пальцев: каждая статуэтка, каждый снимок в рамочке, каждая картина и пластинка — всё это было знакомо ему. Они и вправду ни разу не говорили, однако после всех ночёвок и рассказов Фрэнк чувствовал, будто они были знакомы долгое время. Сейчас Джерарда лучше оставить одного — он не убежит, не спрячется. Джи хотел просто поговорить со своей бабушкой, что не видел столько лет. Выйдя из палаты, Айеро направлся к лифту; мамино отделение находилось на два этажа ниже. Почему только в больницах такие медленные лифты? Принятие того, что твой родственник тяжело болен, было той ещё травмой. Как никогда в такие моменты чувствуешь, насколько же скоротечна жизнь. Как ощутимо смерть могла дышать в затылок, а ты этого и не ощущал. Вот твоя мама сидела за просмотром очередного шоу, а вот ты сходишь с ума от неизвестности и никак на это повлиять не можешь. Разум подкидывал все тёплые воспоминания, делая всё только хуже. Ни один разговор не сравним с этим осознанием, бьющим поддых. Фрэнк прошёл к знакомой палате. Изнутри слышался шум телевизора. Букет в руке ощущался лёгким, парень тихо постучал — достаточно, чтобы стук услышали с той стороны. Уже прошло достаточно времени, чтобы Айеро смирился с выбором мамы: не ему решать за человека судьбу. Он просто помогал ей не чувствовать скуку и одиночество, как хороший сын. Айеро аккуратно зашёл в помещение, тут же говоря: — Привет, мам. Палата отличалась от той, в которой лежала Хелена — Фрэнк натаскал маме любимых фарфоровых статуэток, а также откопал небольшой телек, чтобы не пропускать выпуски любимых телешоу. Раньше мама любила засиживаться допоздна из-за сериалов, сейчас их можно было хотя бы послушать. Линда выглядела не такой хрупкой, более живой и жизнерадостной: на лице возникла улыбка, женщина выученным движением нащупала пульт и выключила телевизор. — Фрэнки, дорогой, — сказала она нежно, отчего на душе стало тепло. — Я принес твои любимые лилии, — Айеро тут же принялся за цветы, доставая вазу тумбы, чтобы поставить туда букет. Мама ходила с трудом, на её глазах была марлевая повязка: наверняка после процедур. Может, так было даже лучше — Фрэнк скучал по её нежным зелёным глазам, что потеряли свой блеск. — Спасибо большое, солнышко. Ты сегодня рано. — Бабушку Джерарда положили в больницу. Я его сопровождал. Женщина волнительно взмахнула руками, тут же прижимая их к груди. Мама всегда была сердобольной. — Ох, боже, что-то серьезное? — Думаю, да. — Мне очень жаль. Линда всегда любила Джерарда и его семью. Джи не раз говорил, как он обожал её печенье с имбирём — ещё бы, его всегда угощали и лелеяли, потому как Фрэнк зачастую ворчал на чрезмерную заботу со стороны матери. Сейчас бы он всё отдал, чтобы съесть то печенье вновь. — Но не об этом сейчас. Я же к тебе пришел, рассказывай, как ты здесь. И разговор пошёл легче, чем Айеро ожидал. Его посвятили во все подробности местных сплетен про то, как медсестры любили шушукаться из-за нового хирурга в соседнем отделении. Мама в принципе любила сплетни, в нынешних условиях так вообще заняться особо нечем, поэтому парень не осуждал её, как раньше. Даже сам иногда делилися слухами про коллег в баре, с улыбкой наблюдая, как мама ожидала новых рассказов, словно его работа это чёртов сериал. «Элли и Джим точно ещё не встречаются?» — постоянно спрашивала она, будто Фрэнк грёбанный сценарист, и ему ничего не оставалось, как подыгрывать маме. Наверное, он просто вырос — максимализм закончился, как только началась взрослая жизнь. Никто не приготовит ужин, не сможет сделать твою жизнь чуточку проще — Айеро справлялся с этим почти три года, как мама ослепла. Ну, или пытался справляться, насколько его хватало.***
Выходя из палаты, Уэй увидел сидящего рядом Фрэнка, цветов в его руках не было. Глаза немного щипало, но он был никогда не стал плакать при бабушке; не хотел её расстраивать. Видеть Хелену в таком состоянии ужасно: прошедшие года отразились на внешности, отчего сердце ещё больше ныло. Несмотря на рвение увидеть её в первый же день, Джерард понимал, что внутренне был совсем не готов: тогда эмоции руководили им больше, чем рациональность, нервная обстановка накалялась без того встревоженной семьёй. Сейчас же всё было иначе: сейчас он был наедине с бабушкой. — Ты уже был у мамы? — Ага, — Айеро кивнул, вставя с места. — Понятно. Сколько времени прошло, Джи и не следил за этим. Воспоминания метались в голове, руки дрожали, но не поговорить с Хеленой он не мог. Конечно, она его слышала — Уэй уверен в этом, кто бы что не говорил. Бабушка точно его слышала, она была рядом — наконец-то, спустя столько времени. Парни спустились вниз на первый этаж в тишине, говорить совершенно не хотелось. Джерард и сам ещё не понимал, что чувствовал, однако очень ценил поддержку Фрэнка. Только он и знал, как помочь, какие слова подобрать. Возможно, парень был прав: захотела бы сама бабушка принять помощь, если бы Джерард всё-таки нашёл решение проблемы? Захотела бы она принять помощь? Люди бывали категоричны, особенно когда это касалось жизней близких, Уэй много думал об этом. Не важно какой ценой, Джи бы точно сделал всё и даже больше — а захотела бы этого сама Хелена? Ответ уже не узнать в любом случае. Выходя из больницы, демонист сразу же заметил знакомый автомобиль — Боб припарковался недалеко от машины Джерарда. Из неё показался Майки, шедший им навстречу. Если раньше ложь брата отзывалась тупой болью, то сейчас, после посещения палаты бабушки, сил на обиду больше не осталось. Наверное, она бы не хотела, чтобы внуки ссорились из-за неё. Джи тяжело вздохнул, взглянув на Фрэнка — тот лишь виновато улыбнулся. Ладно, не имело смысла злиться. Фрэнки был хорошим другом для них обих. — Прости, — сказал Айеро, пожав плечами. — Я понимаю, — только лишь ответили ему. — Тебя подвезти? — Нет, меня Боб довезёт, если что, до встречи, — Фрэнк ободряюще приобнял на прощание и тут же поспешно направился к автомобилю оборотня. С задних мест на них в оба глазел Торо. Как много они беспокойств причинили парням, даже немного совестно. Майкс выглядел разбитым не меньше его: такие же красные, опухшие глаза, такой же взгляд. Брат не мог найти слов, подойдя к ним, а затем прочистил горло, попытавшись сделать хриплость в горле поменьше. — Джи, — он смотрел на него, — прости, это всё моя вина. Бабушка точно была бы против их ссоры. После всего мысленно сказанного ей, боль почти исчезла, оставив только пустоту. Младший Уэй же не глупый, сам всё прекрасно понимал. — Поехали домой, Майки, — произнёс Джерард. Майкс понуро кивнул и пошёл за братом к машине. Молча они тронулись с места, их ждала чертовски напряжённая дорога домой. Конечно, он чувствовал вину — такие конфликты были большой редкостью, если так подумать. Они редко ругались настолько сильно, чтоб не разговаривать совсем. Джерард впервые сбежал — хотелось скрыться от этих виноватых глаз и маминого нервного тона. Не в тот момент точно, но он понимал, что тяжело было всем. Отец удручённо молчал, мама много курила, а Майки… Майки винил себя больше всех, Джи это знал наверняка. Врать могли родители, родственники, друзья, но не Майки Уэй: от кого этого точно не ждать, так от него. Демонист лгал насчёт мистическго мира — Джерард мог это понять, пускай ему нужно было время для этого. Но врать про состояние бабушки — этого понять уже Уэй не мог, равно как и оправдать. Майкс смотрел в окно, пока Джерард вёл машину. Чертовски хотелось курить. — Я был против того, что б не говорить тебе о бабушке. Нам сообщили это незадолго до твоих вступительных, так что мама решила тебя не тревожить лишний раз. — А почему не сказали потом? Радио шуршало на фоне, даже не было желания переключить на свой любимый сборник. Майки сделал паузу, обдумывая что-то, а потом ответил: — Я не знаю, Джи. Мама в целом была против того, что б ты знал об этом, пока ситуация не ухудшится. — Что ж, теперь ситуация действительно ухудшилась, да? Сарказм был оружием брата — любым ответом, любой защитой и нападением. Джерард настолько привык к этому, что даже не реагировал, когда язвил младший демонист. Теперь же на чрезмерные любезности и понимание сил не хватало. Впрочем, на ругань тоже. Внутри было только опустошение. — Пойми, это не от нас зависит, ни тогда, ни сейчас. Нам просто этого не дадут сделать. — Сделать что? — Отключить аппарат. — Так зачем вообще нужно было допускать это? Неужели я один думаю об этом? Повышенный тон не особо способствовал решению конфликта, они оба были вымотаны произошедшим. Бабушка точно не хотела бы такого конфликта, это просто накопившиеся эмоции. Тяжело вздохнув, Джерард расслабил плечи — с тех пор, как они выехали, он был весь напряжён. — Не один, — тихо сказал Майки сустя какое-то время. — Не ты один об этом думал. Бабушка была против того, чтоб ложиться на обследование. Всё, как и говорил Фрэнк — мы не могли решать за других их судьбу. Каким бы не было желание, решение всегда оставалось не за нами. Был бы хоть малейший шанс поменять всё, сделать бабушку здоровой вновь — шанс увидеть её улыбку, услышать её голос. Шанс по-настоящему поговорить с ней вживую. Уэй отдал бы за это всё, что у него было — даже свою жизнь, если это правда бы помогло. Майки смотрел перед собой, кусая губы. Он действительно винил себя, чёрт возьми. — Прости, что не сказал, Джи, — произнёс демонист с сожалением. — Хорошо, — ответили ему, — я принимаю твои извинения. Уэй заглушил машину рядом с домом. Он не говорил, что простил его. На это потребуется немало времени — слишком личное между ними двумя. Это большой проступок, большая обида и ещё большее чувство вины. Но Джерард всё ещё оставался старшим братом, и видеть такого поникшего Майки после всего было на самом деле невыносимо. В конце концов, это решение было принято мамой, а не братом единолично, так что осуждать и дальше было бы глупо. — Пойдём, — сказал демонист, слегка улыбнувшись уголком губ. — Нам ещё выговоры мамы выслушивать. Майки немного оживился и наконец-то поднял взгляд на брата. В нём было гораздо меньше сожалений, чем раньше. Это радовало, хоть что-то в этом всём радовало. — Я сказал, что мы были у Фрэнка, так что не придётся. Джерард усмехнулся. Майки Уэй навсегда останется его младшим братом и лучшим другом, что бы между ними не происходило.***
Вокруг ни звука, лишь странное ощущение ватности во всём теле. Джерард открыл глаза, глядя себе под ноги. На нём всё та же домашняя футболка и растянутые штаны с принтом Звёздных войн. Он только что засыпал в своей постели — между прочим очень неудобно засыпать то у Берта на не самом комфортном диване, то в прохладном доме бабушки. Мама сделала ему какао; они говорили о многом: о бабушке и её тяжелом положении, о том, что Майки в последнее время слишком сильно за него переживал. Ни слова о демонистах, правда, но брат просил никак не упоминать внезапно проснувшиеся способности. Под ногами расплывалась спокойная гладь воды, уходящая бесконечно вдаль. Голубое небо и вода — всё, что окружало. Уэй на пробу сделал шаг и обнаружил, что поверхность твёрдо держала его в вертикальном положении, по ней только шла рябь. Что вообще происходило, почему он ходил по воде? Спал что ли? — Здравствуй, Джерард. Голос внезапно донёсся со спины, пугая демониста. Обернувшись, он увидел… свою грёбанную копию?! На него смотрел он же, точно живой: фигура повторяла внешность за Уэем, выглядела более внушительно и серьёзно. Лишь глаза, светящиеся как-то неестесвенно желтым, и странный строгий костюм отличали их сейчас. Копия дружелюбно улыбалась, однако доверия это не внушало. — Кто ты? Я сплю, да? Это ж сон, я помню как я засыпал! — воскликнул Уэй, таращаясь на себя же ошарашено. — Не переживай, я просто принял этот облик, чтобы тебе было комфортнее, — сказала копия, хотя голос отличался от Джерардовского. — Могу поменять, если хочешь. — Нет, лучше останься так! Так, это по-любому просто сон. Нужно проснуться, чтобы всё прекратилось тотчас же. А ещё рассказать об этом Майки, вдруг он что-то знал о таких сновидениях. Даже спокойствие вокруг никак не располагало, демонист неуверенно шагнул назад, оглядывая фигуру напротив. Ведь действительно похож: те же растрёпанные волосы, те же руки, то же пятно под глазом, возникающее, когда Джи слишком волновался. — Я твой друг, Джерард. Я пришел на твой зов. — Зов? Разве он вообще кого-то такого звал? Никаких чужаков ему не надо, тем более тех, что копировали его внешность! — Я знаю о твоей потере, — сказала мягко копия, слегка наклонив голову на бок. Джерард замер. — Я все про тебя знаю, мы же находимся в твоем подсознании. — И зачем же ты пришел? Ты можешь мне помочь? Наверное, это должно было всё объяснить, но вопросов становилось только больше. Кто б он ни был, возможность проникнуть в разум очень пугала. Когда Уэй вобще пытался призвать нечто подобное? Однако, главный вопрос, главенствующий над всеми другими, заключался в другом — как это существо могло помочь потере? — Конечно. Только скажи, что мне сделать, и оно непременно сбудется. Парень невольно сглотнул. Он желал лишь одного — чтоб бабушка была жива и здорова. Он засыпал с этими мыслями, размышлял об этом даже после разговора с Айеро. Это же решило бы столько проблем — не было бы ничего этого, будь Хелена здорова. Ни ссор, ни недопониманий, ничего, причиняющего боль. Навязчивое эгоистичное желание, чтобы бабушка была рядом, она бы точно нашла ответ на все вопросы, мучающие Уэя. Захоти только и это возможно! Но кто же мог вообще такое осуществить? Догадка сразу же нашлась, другого не могло быть. — Ты же демон, да? Копия улыбнулась шире, её глаза засветились ярче. Демонст смог увидеть у себя же напротив небольшие выглядывающие клыки, из-за чего по спине побежали мурашки. Если это сон, то почему такой реалистичный? — Не без этого, врать не буду. Но я могу тебе помочь, давай лишь заключим договор. Сразу же вспомнился разговор с братом: тот вроде что-то упоминал про это, стоило Джи заговорить про слияние с демоном. Идея быть чем-то общим с таким сильным и удивительным существом привлекала, это странно отрицать, но он не задумывался о договоре с демоном. Майки уверял, что это что-то опасное, доступное только для опытных специалистов. Но ведь демон пришёл именно к нему не просто так? Если он был готов осуществить желание, то и Джерард должен будет предложить ему что-то. — И что же ты хочешь взамен? — Немного твоей силы и физического тела, — демон скрестил руки на груди. Рубашка и красный галстук не скрывали массивность тела, хотя Джерард не замечал за собой такой физической подготовки. — Разве это много взамен на другую жизнь? Так значит, он правда мог сделать это?! Сердце волнительно застучало, дыхание сбилось от волнения. — Ты правда сможешь её вылечить? — Я смогу сделать так, что ты увидишь её улыбку вновь. Не этого ли желает твое сердце? — Я хочу… Не стоило ли ему отказаться? Майки запрещал ему даже думать о таком, не то что соглашаться. С другой стороны, а не поступил ли он также, если б выдалась возможность обмануть смерть? Стал бы он сомневаться или препятствовать? А кто-то из семьи, раз они такие сильные демонисты, хоть раз задумывался о таком?! Обида на семью, ещё не утихшая после конфликта, подначивала согласиться. Кто бы ещё сделал такое ради бабушки, немотря на риски? Бабушка и сама, судя по словам брата, имела договоры с другими демонами, так может, это не так страшно? Риски велики, однако, если это оправдывало результат, то Уэй готов пойти на это. — Я хочу вернуть её, — его голос дрожал, ладони сжимались в кулаки. Решимость наполняла его грудь. — Не позволь моей бабушке умереть. Сделай что угодно, но она должна жить. Любой ценой. Улыбка копии перерастала в оскал, её глаза сверкали. Вдруг откуда-то поднимался ветер, растрепывая волосы — демон довольно выпрямился. — Не передумаешь? Это серьёзное желание, я же могу потребовать гораздо больше. Даже если он потребует больше, Джерард даст ему это. Даже если он пожалеет об этом, но Хелена останется вживых, это всё не будет иметь смысла. Цель оправдывала средства. Ветер крепчал, ударяя по коже, не прикрытой домашней одеждой, небо внезапно серело прямо на глазах. — Я согласен на всё, только верни её. Не позволь ей умереть. Демон ликовал, радостно скалясь. Порывы ветра окончательно разбушевались, пряди волос совсем скрыли лицо копии, отчего Джерард почему-то испытал укол страха. — Да будет исполнено, демонист. Ветер подхватил Уэя, а затем сильным тычком в грудь оттолкнул его вниз в воду, оставляя поверхность где-то сверху. Словно тонул, демонист уходил вниз, хотя мгновение назад он стоял на воде ногами. Последнее, что Джи запомнил, был его собственный образ, копия, совсем не похожая на него.