Дроу хватит на всех!

Дроу жмутся друг к другу, как дикие щенки серебристых лис. Даже короткие волоски топорщатся шерстью перепуганных зверят. - Гадкое место. Гадкое, гадкое, гадкое. Как заведённая зло повторяет Клот. Её сёстры молчат, но и в этом молчании угадывается немая солидарность с "младшенькой" как про себя окрестила бардочку Шэдоухарт. Стоило только прорваться через недружелюбную нежить, ступить с солнечных гор на кривую дорожку лесов, поражённых тёмным проклятием, как вся команда ощутила на себе его вес. - Очень похоже на... Начала было Лахес, но Айса зло толкнула её в бок, обрывая на полуслове. - Заткнись. Не похоже. И так ясно о чём речь. Где темно, сыро и при этом много дроу? Но на Подземье эти места и впрямь не слишком похожи. Разве что самой темнотой, да вездесущим грибным запахом плесени. Шэдоухарт вздыхает и подходит к девчатам, что слиплись в одно нервное существо посреди этого бардака. Кладёт руки на спину Лахес, нащупывая дугу её лука, сокрытого под тонким слоем шерстяной ткани - со вчерашнего дня девочки не расставались с этим элементом гардероба ни на миг, будто и впрямь опасались простудиться - и на одном дыхании произносит заклинание. Лук мгновенно напитался солнечным светом, озаряя всё вокруг себя, разгоняя тени, так и норовившие прежде змеями ухватить команду за ноги. От одного только этого света тройняшки рассыпались, отходя друг от друга и глядя на жрицу с восхищением и благодарностью. Будто никогда прежде магии не видели, честное слово. - Идём. Кратко бросает та и делает первый шаг вперёд, невольно морщась от непривычного ощущения взглядов на спине. И почему этот загадочный ночной гость именно её обозвал главой отряда ещё в яслях? Теперь ведь приходится соответствовать. Но в чем-то он прав, пожалуй. Шэдоухарт и сама привыкла чувствовать себя мамочкой толпы неуравновешенных детишек что на поле боя, что во время склок в лагере. К тому же только её проклятие этих земель обходит стороной и от этого на губах сама собой появляется лёгкая улыбка - любима богиней, защищена от теней, сильна достаточно, чтобы защитить тех о ком волнуется. Есть чем гордиться.

***

Драук. Высокий, статный, многоглазый, проклятый. От одного вида того, что некогда было дроу, лицо Айсы приобретает мертвенный, светло-пепельный оттенок. Девушка решительно поджимает губы, пытаясь выдать страх за отвращение, но не может провести этим даже кучку гоблинов вокруг, уже насмешливо усмехающихся во все кривые зубы. Лахес стоит поодаль. Смотрит на существо с гордым равнодушием - так, как, пожалуй, и полагается смотреть гордой тёмной леди на это воплощение всего, что презирается в обществе дроу. "Свихнувшийся, изуродованный мужчина, да ещё и посмевший предать Паучью Матерь, да как он смеет оставаться живым" - так и читается на холодном лице. - Переигрываешь. Одними губами шепчет Клот сестре, легкомысленно пихая её в бок. Та мгновенно сдувается, опуская пафос, смеётся и треплет бардочку по короткому ёжику волос. Наблюдая за ними, даже изрядно напряжённый в неприятной темноте проклятых лесов Астарион не может сдержать лёгкой нервной полуулыбки. Что бы ни происходило, какая бы дрянь ни свалилась к ним на головы, эти двое будут смеяться. Хорошая точка опоры для усталого разума. Драук пристально всматривается в лицо Айсы, как к той, кто решился призвать сопровождающего силой личинки. Но ничего не говорит. Только машет рукой, подзывая всех присутствующих встать ближе, ударяет об пол шестом фонаря и конвой, наконец, начинает движение. Два ярких огромных шара света. Один - гадко хихикающий на два голоса, то и дело качающийся из стороны в сторону от игривых тычков. Другой - подчёркнуто размеренный и ровный, сопровождаемый лишь перестуком лапок и бесконечным бормотанием многоногого чудища. Дерево за деревом, ущелье за ущельем, через ропот теней и испуганные вскрики пугливых гоблинов, свет движется по вымершей земле от одного покрытого чёрной плесенью домика к другому, пока не... - Бей членистоногих! Раздаётся вдруг яростный вскрик. И всё пространство вокруг мгновенно взрывается звуками боя. Из ниоткуда, как черти из табакерок на крыши окружных домов вылетают стройные фигуры с луками, Лахес - а именно она первой кинула боевой клич - вдруг ударяет ближайшего гоблина дужкой лука, кидает сияющее оружие на землю и бросается в двери дома рядом, мгновенно растворившись в тенях. Клот, быстро сориентировавшись, хватает под локоть Айсу, выдёргивает из кармана свиток заклятия и в одну секунду телепортируется на крышу к незнакомым, но очевидно теперь более дружелюбным, чем гоблины на земле, людям. Резня была быстрой, резкой, шумной и совершенно бестолковой. Астарион с Лахес то исчезали в тенях, то появлялись из них только чтобы подрезать какому-нибудь бедолаге сухожилия; Айса и Клот, спина к спине, без конца посылали всполохи боевых и целебных заклятий с крыши, не слишком заботясь о том, что под их пятками буквально горит земля от снарядов алой жижи; и только Лаэзель с бедняжкой Шэдоухарт приходилось буквально крутиться у врагов под носом, избегая самых опасных атак и активно - вот уж никогда бы жрица не подумала, что именно о гитьянки скажет такое - прикрывая друг другу спины. Всё окончилось так же быстро, как и началось. Звуки мгновенно стихли, стоило драуку пасть замертво, и лишь странные вопли с крыши, где неожиданные соратники по оружию уже трясли за грудки хихикающую Клот, сопровождали деловито обирающих трупы разбойничков в их нехитром деле. Конечно, они отбрехались от обвинений в пособничестве культу. Аферисты - а именно так представилась компания незнакомцев - кажется, были в весьма бедственном положении и были готовы принять помощь от кого угодно, хоть от дроу, хоть от жабы с двуручным мечом, хоть от подозрительного красноглазого эльфа. Мда, пожалуй, из всей их компании только Шэдоухарт не вызывала подозрений. Блажен не знающий. Снова дорога, мосты, ущелья, дома, только теперь сопровождаемые не бормотанием обезумевшего паука, а весьма ощутимыми тычками от людей, не позволяющих отойти от себя ни на шаг. Всё такое отвратительно одинаковое в этих тронутых проклятием землях, что невозможно отличить, где они уже проходили, а где нет. Астарион то и дело кидает на дроу раздражённые взгляды - зачем, спрашивается, было убивать тех, кто проложил бы самый краткий путь до Лунных Башен, если альтернативой стало фактическое превращение в пленников незнакомой шайки разбойников? Но спины тройняшек немы к праведному возмущению спутников. Они движутся вперёд куда быстрее своей же стражи, со странным возбуждением и восторгом шелестя голосками и всё больше обращаясь в настоящих игривых детишек. И врываются под защитный купол базы Аферистов первыми. - Стой! Кто идёт? Естественно, вопль патрульной был проигнорирован напрочь. Тройняшки мгновенно прыснули врассыпную, стоило только мостику, отделявшему черноту проклятых земель от серебристой сферы "Последнего света", оказаться позади, и тут же - исчезли. Все трое. Только голубоватые облачка испарений от зелий невидимости и остались висеть в воздухе. Какой поднялся переполох. Астарион, Лаэзель и Шэдоухарт скромненько стояли фактически на самом пороге, понятия не имея, что им теперь делать. Из здания таверны выскочила седовласая женщина, на ходу раздавая приказы всем встречным-поперечным. Подлетела и к ним, что-то обвиняюще выкрикнув про клятых абсолютистов и одним мановением руки вырастив из земли огромные толстенные лианы, опутавшие троицу с ног до головы. Сковала их плотной древесной кдеткой, по словам леди Джахиры - так её кто-то назвал в общей суете - "до выяснения обстоятельств". Уже через несколько мгновений подозрительно знакомые детишки тифлингов крутились у Аферистов под ногами, невнятно пытаясь убедить взрослых, что убивать команду не надо и вообще они герои. Те же, в свою очередь, игнорировали малышню, прошаривая всё вокруг заклятиями обнаружения и банальными взмахами мечей, на ходу устраивая переклички и пересчёт голов, всё больше поддаваясь панике. - А что там за шум такой? - спрашивает Лахес, с аппетитом поедая спелое хрустящее яблочко. - Ты не слышала госпожу Джахейру? Там же культистов поймали! Ну этих, которые личинок людям в головы суют. Отвечает ей однорогая демоница, подтаскивая к кузнецкой печи новую заготовку. Красивая, большая, красная... Заготовка, конечно. Карлах тоже ничего, но тройняшки смотрят на неё с заметно меньшим интересом, чем смотрели на того же друида. Тётя явно занята и им тут ничего не светит. - Ааа... Ну молодцы, молодцы. А вы чего до сих пор не обратились в этих... Как их... Иллитидов, а? Между делом встревает Клот, помогая такому же по-демонически странненькому дядьке с разными глазами, развешивать по стеночке наточенные кинжалы. - Честно говоря, я не уверен. Приходит какое-то существо во снах, говорит про артефакт, от которого мы, мол, недалеко оказались, но я до сих пор не знаю, о чём это оно. В глаз свой единственный этот артефакт не видел. Объясняет Уилл, со всё большим подозрением глядя на тройняшек. Руки лишними не бывают, конечно, да и Даммон на перевале ногу подвернул споткнувшись о какой-то скелет, отлеживается теперь в импровизированном госпитале. Но слишком уж неожиданно близняшки появились. Да и в голосах Аферистов всё чаще звучит встревоженное "дроу". - Девочки. А это не вас там случайно ищут? Наконец, задаёт он крутящийся на языке вопрос. Те кивают. Лахес и Клот - радостно, как нашкодившие детишки ничуть не стыдящиеся своих проделок, Айса - сдержанно, виновато потупив взгляд в пол. - Случайно - нас! Но пусть ещё поищут, если Шедочку сейчас ваша друидка отпустит, а то она у меня яблоки отберёт. Неприкосновенный запас витаминов, говорит. Хитро сощурила глаза разбойница, доставая из своей сумки ещё один сочный красный плод.