я знаю, ты прячешься

      На голову детектива ложится мягкая ладонь, оглаживая волосы в успокаивающем жесте, но он бесконтрольно рыдает, думая, что сошёл с ума окончательно, поэтому продолжает сжимать любимого в объятиях и сквозь судорожные вдохи шептать, о чём молчал:              – Я люблю тебя, Альбедо, люблю. Я такой дурак, прости. Я люблю тебя и больше не брошу одного...              А Альбедо, страшно смущённый его словами, прочищает горло, чтобы полным голосом привлечь внимание, но выходит робко:              – Я тоже люблю тебя, Хэйдзо.              До боли родной голос звучит хрипло, а смысл произнесённого отражается эхом во вмиг опустевшей черепной коробке детектива. Он вздрагивает, осознавая, что лёгкие больше не жжёт, а телу не больно обнимать кристалл. Замолкнув, Хэйдзо смаргивает слёзы, проясняя зрение, а пещера словно разламывается: кристаллы стекают по стенам вниз, к центру; но самое главное – Альбедо беспокойно дышит в его руках. Его светлые волосы щекочут ему израненные щёки, а руки гладят по спине и голове.              – Ты... Ты жив, Альбедо?              Он зарывается в его плечо, не веря себе и в реальность происходящего, и с новой силой начинает рыдать, но уже от безмерного счастья, когда слышит:              – Жив-здоров, Хэйдзо.              – Альбедо!              Он хотел бы взглянуть на детектива, ведь успел только мельком бросить взор на него, но тот не желает отпускать объятия, всеми силами вцепившись в алхимика.              – Нам пора уходить: пещера разрушается.              И только тогда Хэйдзо отлипает, но сразу же начинает вглядываться грустными глазами в лицо алхимика. Тот не изменился с того дня, только кристаллы больше не торчат из щёк и рук, а на их месте ранки уже начали удивительно быстро затягиваться, но кровь из носа тревожит. Хэйдзо стирает её с лица Альбедо и лепечет в своей манере:                    – Что болит? Сегодня же возвращаемся в город, нужно показать тебя лекарю.              Никто прежде не прикасался к Альбедо так бережно, только сам Сиканоин. Поэтому алхимик бледнеет от стеснения, снова ощущая себя влюблённым юнцом.              – Ничего не болит, я в порядке, идём. – Он быстро переводит тему, но в его словах нет лжи.              Хэйдзо поднимается, а Альбедо не может. Алхимик неловко посмеивается, объясняя, что потратил слишком много сил за раз и до сих пор не восстановился. И детектив без слов подхватывает его на руки – наконец он может отплатить тому за своё неоднократное спасение. Альбедо шумно выдыхает, борясь с чувством неловкости и голосом разума, ведь он, и вправду, слишком истощён, чтобы идти самостоятельно.              – Лисиц тоже надо увести отсюда.              Даже не подумавший об этом Хэйдзо вмиг соглашается, ведь Альбедо обезоруживающе смотрит прямо в глаза.              – Добрая душа ты.              Детектив ловко поднимается вверх, призывая поток ветра, оставляет алхимика, и, только убедившись в его безопасности, спасает лисичек в несколько заходов, а потом идёт следом. Альбедо сразу же падает на снег, наслаждаясь свободой от оков. Хэйдзо, завершив операцию по спасению пушистых друзей, помогает тому подняться, усаживая на плиту, даёт воды, кутает в запасную одежду и снова начинает утирать свои слёзы.              – Ну ты чего?              Альбедо, смущённый тем, что заставляет Хэйдзо лить слёзы, прикасается к его ладони, успокаивая одним своим присутствием. Уже не ощущая обжигающий жар от тела детектива, его сердце наполняется нежной радостью. Но, поняв, что сам взял Хэйдзо за руку, он бледнеет.              – Ты! – Хэйдзо часто моргает, не давая себе разрыдаться: – У меня к тебе миллион вопросов!              Альбедо улыбается, понимая, что ужасно соскучился по неугомонному детективу, поэтому тянется с дружескими, как он мысленно отметил у себя в голове, чтобы не потерять сознание от биения собственного сердца, объятиями.              – Не думай, что уйдёшь от ответа, просто обняв меня.              Хэйдзо всё же улыбается и начинает помогать алхимику одеться, берёт свой рюкзак и предлагает спуститься в пещеру для начала. Альбедо, проявив инициативу идти самостоятельно, ведь у детектива и без него тяжеленая ноша, осторожно шагает, но по большей части опирается на напарника, утратив силу. Пока идут в пещеру, Хэйдзо не задаёт вопросов, со всем вниманием наблюдая за окружением, а Альбедо не знает, с чего начать, потерявшись в своих вопросах.              «Мне же не послышалось?» – Алхимик смотрит на ладонь Хэйдзо на своей талии, украдкой поглядывает на его профиль и не понимает, что ему делать. Сколько храбрости в нём пылало, когда он был заточён в пещере, а теперь он вновь утратил дар речи, стоило объекту воздыхания оказаться рядом. Но он обещает себе, что, когда они окажутся в безопасности, они обо всём поговорят.              А Хэйдзо и сам сгорает от смущения: «Столько всего наговорил, какой стыд!» – Он не понимает, чем и как будет оправдывать своё молчание и не считает ли Альбедо его полнейшим олухом из-за его странного признания в чувствах, но его успокаивает тот факт, что алхимик теперь рядом. И он решает оставить всё до пещеры или их возвращения домой, поэтому упорно делает вид, что бдит.              Спускаются к пещере они не так быстро, как ожидал Хэйдзо, и на улице уже поздний вечер. Солнце давно скрылось за горизонтом, а алхимик часто зевает. Он оставляет Альбедо внутри, укутав во всю одежду, что взял с собой, и спешит собрать хворост или поленьев для костра. Справляется быстро, и через полчаса алхимик уже согрет огнём. Хэйдзо достаёт подготовленный на сегодняшний вечер провиант в бенто и вручает его Альбедо. Тот буквально нападает на ужин, морально соскучившись по еде.              – А раньше ты готовил мне обеды.              Альбедо вскидывает голову и видит смущённую улыбку Хэйдзо. Детектив до безумия красив: светлая кожа в румянце, глаза с тенью беспокойства оглядывают Альбедо с головы до ног по сотому кругу, изумруды поменяли цвет в сумрачной пещере, а костёр играет на лице янтарными языками пламени. Сердце пропускает удар: Хэйдзо столько для него сделал! И он решается первым:              – Как ты вспомнил меня?              А Хэйдзо, вмиг сменив настроение, скрещивает руки на груди, совсем не скрывая своего недовольства.              – Я хочу первым выслушать тебя: как и зачем ты заставил всех забыть о тебе?              Он лишает алхимика возможности утолить любопытство в скором времени и беззастенчиво перебивает. А Альбедо улыбается в ответ: Хэйдзо не изменился, и, если ситуация была бы обычной и это алхимик так его разозлил, мало ему не показалось бы, поэтому он послушно объясняет, как стёр себя из памяти мира, но, для чего, ответить оказывается сложно.              – Я терял контроль. Мне нужно было обезопасить всех. Но я взял тебя на миссию, потому что мы были напарниками...              Альбедо запивает своё смущение водой, прячась в кружке, и от Хэйдзо это не ускользает, но он решает не наседать. А тот, поняв, что отныне ему стоит быть смелее, глубоко выдохнув, говорит правду:              – Ладно. На самом деле, я думал, что умру, и мне хотелось провести последние мгновения рядом с тобой. Я планировал, что мы вместе одолеем монстра, и я исчезну из мира, попрощавшись с тобой, но всё вышло из-под контроля. Прости, что подверг тебя опасности.              Хэйдзо в одно мгновение почувствовал целый спектр эмоций из-за его исповеди: страшно и горько от того, что Альбедо готовился умереть, отчасти приятно, ведь у них всё взаимно; но возмущение самоотречением алхимика выходит на первый план.              – Почему ты остался в пещере, один на один с тем монстром? Почему не поднял нас обоих?              – Ты бы пострадал, если бы остался рядом со мной.              Хэйдзо хотел бы укорить, сказать, что это самое ужасное решение, но он вовремя понимает, что Альбедо думал о нём в первую очередь и провернул всё таким образом, чтобы никто ни о чём и не заподозрил.              – Почему ты не думаешь о себе? Зачем спасать меня ценой свой жизни? – Детектив качает головой, недовольный самопожертвованием алхимика. Но он смотрит в его глаза и сразу всё понимает: – Ты бы спас любого, кто оказался бы с тобой там.              Хэйдзо интересуется, не хочет ли тот спать, а когда Альбедо, поняв, что детективу не терпится узнать всё и сразу, даёт отрицательный ответ, тот решает продолжить задавать терзающие его разум вопросы.              – А что с тобой происходило последний месяц? Я подумал, это всё постепенно началось, да? Ты же не в одночасье начал чувствовать себя плохо.              Детектив вдруг садится рядом, обнимая его руками и ногами, а Альбедо теряется. Он не знает, что делать, ведь Хэйдзо так близко, трётся макушкой о его щёку, уложив голову ему на плечо. Для Хэйдзо-то всё стало ясно, когда Альбедо рассказал, что хотел увидеть его перед смертью, но для алхимика их отношения всё ещё не понятны. Поэтому он слабым голосом отвечает, уже заготовив свой вопрос.              – Сам не знаю. Ответа я не нашёл. Как я понял, это связано с моей природой.              Альбедо знает, что может доверить свои секреты детективу, но решает рассказать о себе в менее смущающей обстановке.              – Всё из-за меня, да?              Хэйдзо шепчет, чувствуя сожаление. А Альбедо в который раз удивляется его интуиции. Он запинается на секунду, а Хэйдзо понимает, что тот просто не хочет оставлять его ответственным за это.              – Прости. – Он виновато поднимает глаза к нему, грустно улыбаясь. И продолжает: – Когда ты признался мне, я испугался и подумал, что ты сказал так, чтобы я не умирал. Но с тех пор я начал думать о тебе в другом ключе, и всё, что я сказал в пещере – чистая правда. – Хэйдзо снова робко ложится на его плечо, не в силах сохранять зрительный контакт, и, не осознавая, крепче сжимает алхимика в своих объятиях.              А Альбедо, получив ответы, с приподнятым духом выпаливает свой вопрос:              – Давай встречаться?              Хэйдзо прикрывает глаза и кусает свои губы, изо всех сил сдерживая смех, ведь Альбедо – взрослый человек, а делает всё официально, озвучивая каждый этап их взаимодействия. Хотя оно даже к лучшему, ведь, в таком случае, недопонимания у них не возникнет вообще. Ему вдруг кажется, что он слышит собственное сердцебиение, но, кусая губы, он надевает маску невозмутимости, бросая уверенное:              – Хоть замуж зови, я на всё готов, только если это ты, Альбедо.              А Альбедо возьмёт и позовёт. Но позже, ведь сейчас он выдыхает кислород из лёгких: как бы самому не задохнуться от нахлынувших чувств; кусая себя за язык, чтобы не наговорить лишнего. Он уже предвкушает, как всё постепенно будет становиться привычнее: они с Хэйдзо будут работать вместе, Альбедо наконец-то попросит его стать натурщиком для картины, он сможет обнимать и целовать: «Архонты! Альбедо, не теряй сознание, у тебя скоро пар из ушей пойдёт,» – его, когда угодно, теперь он может дарить тому свою любовь и кровь до последней капли. Ему хочется наслаждаться тем, как они с Хэйдзо будут становиться ближе. И почти всё становится на места в его душе, счастье переполняет тепло бьющееся сердце, но Хэйдзо вдруг спрашивает:              – Но если что-то пойдёт не так? Ты снова потеряешь контроль?              И алхимик не знает, что ответить. Что он постарается? Глупости. Он и так старался не умирать, но оттаял только благодаря Хэйдзо. Не дав выйти из тупика самостоятельно, детектив заверяет его:              – Если такое случится... И вообще, больше не прячься от меня. Я хочу быть рядом.              Хэйдзо вдруг вновь всхлипывает, утратив власть над эмоциями – он потихоньку осознал всё, что произошло с ними, и как ему стало страшно! Сложись всё иначе, не нашли бы покоя их души, а сердца не познали бы счастья. И Хэйдзо повторяет обещания, что он дал Альбедо, у себя в голове, лишь бы тот не исчез сейчас, лишь бы детектив не проснулся в одиночестве у себя в квартире, забыв всё, как очередной странный сон. «Я всегда буду ждать тебя. Я больше не забуду! Я всегда буду помнить тебя.» – Он безмолвно даёт эти обещания, прижимаясь ближе. А Альбедо замирает в его объятиях, не понимая, что делать. Он счастлив, что Хэйдзо готов обсуждать такие вещи и уверенно заявляет подобное, но задумывать наперёд не хочется. И Альбедо старается обнять слабыми руками вздрагивающего детектива крепче.              – Почему плачешь, Хэйдзо? Теперь всё хорошо. Я тоже буду рядом. А если что-то и случится, я обязательно скажу тебе. – Альбедо стирает его слёзы, уложив ладонь ему на щёку.              – Но ты превратился в камень из-за меня! Мне так жаль, Альбедо.              Хэйдзо отстраняется и прячет лицо в ладони, ощутив, что снова начинает терять власть над дыханием. Альбедо гладит его по волосам и плечам, успокаивая, а тот не унимается.              – Не из-за тебя, Хэйдзо. Я сам виноват. Может быть, я каждые двадцать пять лет буду превращаться в камень, кто знает. Не плачь.              Альбедо видит его печальные глаза и раскрасневшееся лицо и сам начинает лить слёзы.              – Альбедо! Ну только ты не плачь! – Детектив снова обнимает его, встав на колени, и прижимает его голову к своей груди. Хэйдзо не хочет заставлять его печалиться, поэтому старательно выравнивает дыхание, лишь бы успокоиться.              – Но ты же плачешь. Я не могу видеть тебя таким грустным. – Он смеётся сквозь слёзы, понимая абсурдность ситуации.              – Я не стою твоих слёз, Альбедо. Не плачь, пожалуйста. – Хэйдзо отстраняется, утирает его слёзы и вновь обнимает.              – Стоишь. Вообще, это же ты нашёл меня. – И Альбедо расслабляется в его руках, почувствовав небывалую усталость из-за пролитых слёз: эмоции нашли выход, теперь ему хочется только отдохнуть.              – А если бы не нашёл? Если бы не вспомнил? Думай о себе, Альбедо, пожалуйста.              Детектив заглядывает ему в глаза, прося обещания. А Альбедо, поняв его без слов, кивает и, пользуясь случаем, переводит тему:              – Ты так и не сказал, как вспомнил обо мне.              – Потому что я не знаю. Как обнял тебя в пещере – всё вернулось на свои места.              Хэйдзо склоняется к нему, оставляет робкий поцелуй на его лбу и сразу же принимается застилать спальное место, шмыгая носом и отводя взгляд. А потом начинает рассказывать побледневшему от смущения Альбедо, что он чувствовал и что изменилось в мире. После и сам алхимик рассказывает, что с ним происходило в пещере. Так дотлевают последние угли в костре. И они ложатся друг напротив друга.              – Кстати, ты ведь читал Кли сказку о принце Мела?              Альбедо, что уже почти уснул, вздрагивает, вырванный из дрёмы.              – Да, конечно.              – Как она заканчивается?              Хэйдзо придвигается ближе, обнимая алхимика рукой. И Альбедо, потеряв сон из-за слишком быстро бьющегося сердца, рассказывает сказку от и до, упустив, что детективу важно было узнать только концовку. Тот борется с сонливостью, слушая приятный голос алхимика, рассказывающего добрую сказку, и решает завтра показать тому новый экземпляр, чтобы воочию увидеть его удивление.              – Это хорошо... Хорошо.              Хэйдзо окончательно засыпает, услышав, наконец, хороший финал. А Альбедо погружается в сон следом за ним, пожелав добрых снов.             

***

             Наутро Альбедо просыпается от обжигающего лицо жара. Разлепляет веки, и в нос ударяет аромат еды.              – Доброе утро!              Хэйдзо с красными то ли от огня, то ли от мороза щеками лучезарно улыбается ему. Алхимик подскакивает на постели, потеряв нить реальности, а потом вспоминает, почему не в камне и встречает его детектив, а не лисицы. Вдруг те обнаруживаются рядом.              – Они посреди ночи явились и окружили нас. Я уже испугался, что меня съедят за твою кражу, но они просто уснули.              – Вот уж доброе утро. Бегите, я больше не буду жить с вами.              Альбедо отгоняет их, а те, решив, что он играется, нападают на его руки.              – Боже.              Хэйдзо смеётся над ним и спасает его, положив ягоды на листочек, чтобы те отвлеклись.              – Возвращаемся сегодня домой?              Детектив вручает поджаренную рыбку Альбедо, что уже начал пускать слюнки от одного аромата приготовленного на огне.              – Попробуем. Если я дойду, то да.              Завтракают спокойно, но, когда собираются уходить, оказывается, что лисицы теперь всюду хотят следовать за Альбедо. Избавляются от них только на границе, где заканчиваются заснеженные горы. Тем становится жарко в таком климате, и они, скуля, нехотя прощаются с добрым человеком.              Всю дорогу Хэйдзо причитал и сокрушался, как плохо в этом мире без Альбедо.              – Сахароза не стала алхимиком, теперь она протирает столы с Дионой, а Тимей на побегушках у Кэйи. Никто даже грелки, которые разламываются, придумать не мог! Я за ночь чуть не окоченел без них, пока не прибежали твои друзья.              Альбедо даже отрадно, что у него есть, чем заняться в его новой жизни, но за учеников обидно, и он решает привлечь их к алхимии вновь, чтобы они начали карьеры сначала.              А поздним вечером, когда они добрались до входа в город, стража нехотя пропускает незнакомца только благодаря авторитету детектива. И, пока они проходят по городу, направляясь домой к детективу, за столом уличного кафе обнаруживаются Кэйа и Кли.              – Принц Мела!              Кли бежит с объятиями, чем знатно удивляет Кэйю, что тут же подскакивает, но Хэйдзо останавливает его жестом. Альбедо обнимает Кли, но старается не проявлять привязанность, ведь сейчас он чужой человек, но девочка словно помнит его. Детектив помогает Альбедо сесть и представляет его другу и его сестрёнке.              – Альбедо – такое красивое имя! И ты, братик, тоже очень красивый! – Кли садится рядом с ним и предлагает угощения за счёт Кэйи.              – Значит, я – дядя детектив, а Альбедо уже братик?              Хэйдзо рад за Альбедо и забавляется, но получает укоризненный взгляд от него, поэтому замолкает, а тот переводит тему, помогая растерянной Кли.              – Спасибо, я не голоден, Кли. Твоё имя тоже очень красивое, как твой наряд и ты сама. – Альбедо тянется в привычном жесте, чтобы потрепать её по волосам, но вовремя меняет траекторию ладони и кладёт её на колено детектива, смущая всех за столом, включая себя.              – Ты пропал на два дня, Хэйдзо, а сейчас явился с незнакомцем наперевес. Где ты был?              Кэйа склоняется к его уху, когда они вчетвером сидят за столом. А Хэйдзо, не успевший придумать байку про Альбедо, сочиняет на ходу.              – Ездил в Инадзуму встретиться со старым другом, потом попали в передрягу и поняли, что не хотим расставаться. Ха-ха-ха!              Альбедо прикрывает глаза, чувствуя, что снова побледнел от смущения и абсолютно неправдоподобной лжи детектива. Но он и сам не может придумать что-то более адекватное, да и сейчас, когда Хэйдзо сказал это, менять нечего. Зато теперь его жест не выглядит совсем уж неприлично.              Когда расстаются с друзьями, Хэйдзо всё же покупает сладости для Альбедо, втайне от Кли, что не сводила восторженных глаз и так хотела угостить «красивого братика». И снова детектив помогает ему в передвижении, чтобы добраться до его квартиры. Благо, идти осталось немного.              Уже в квартире, когда они помылись, переоделись и поужинали, Хэйдзо предлагает:              – Давай жить вместе?              Альбедо снова смущается, забыв, что теперь у них взаимные озвученные чувства. Но сразу же соглашается, чтобы Хэйдзо не надумал лишнего, а тот смеётся:              – Ты подумай, я не настаиваю. Хочешь, сниму тебе отдельную квартиру, если тебе неудобно. Не переживай, сам помнишь, какие у меня чеки.              Детектив осторожно садится на диван к Альбедо и робко смотрит в глаза. А алхимик теряется окончательно.              – Ты сам-то подумал?              Он, всё ещё находясь в лёгком стеснении от испытываемых чувств, ложится на его плечо, обнимая за талию. Хэйдзо перестаёт дышать, и он боится, что тот снова начнёт задыхаться, поэтому подшучивает над его смущением, чтобы разрядить обстановку.              – Я подумал. Пока сюда шли, обдумал всё.              Он предлагает Альбедо снова устроиться на прежнюю работу, только теперь заняться исследованиями. Доводы по поводу квартирного вопроса он уже озвучил; отношения с друзьями выстроятся просто, судя по реакции Кли; а свои деньги он предоставляет ему целиком и полностью, до последней моры.              – Я хочу быть твоим напарником, как раньше.              Альбедо уже решил прекратить держать чувства и желания в себе, но озвучивать эгоистичные мысли всё ещё тяжело, а Хэйдзо гладит его по плечу в ответ.              – Я волнуюсь, лучше не стоит. Давай ты восстановишься, откроешь всё, что открыл в прежнем мире, а потом, если будет совсем скучно, ещё раз вернёмся к этому вопросу.              – Но ты-то всё решил, да? – Альбедо вздыхает, слишком хорошо зная Хэйдзо, поэтому опережает его уход от ответа: – Я хочу работать с тобой. – Детектив замолкает, и он решает подразниться: – Так нравится работать с Микой?              – Нет, ты мой лучший напарник, забыл? Я хотел работать один и уже планировал сказать ему, чтобы он нашёл себе другого напарника.              – Ага. Чтобы я здесь волновался за тебя? – Альбедо отстраняется и заглядывает ему в глаза, хмуря брови.              – На опасные задания я могу брать с собой Кэйю или кого-то ещё, волноваться тебе не придётся.              Хэйдзо вдруг прижимается к нему, в своей манере игриво заглядывая в глаза. Альбедо видит его пунцовые щёки и робкую улыбку и понимает, что детектив нагло отвлекает его внимание своим шармом. Поэтому, чтобы не оставаться побеждённым, он сам тянется вперёд, прижимаясь своими губами к губам Хэйдзо. Подарив невесомый поцелуй, он тут же отстраняется. Хэйдзо заливается краской до кончиков ушей, поджимает губы, глядя в глаза, и тотчас ложится на его плечо, не в силах вымолвить и слова. Альбедо и сам смущён своими действиями, но чувствует себя таким счастливым, ведь Хэйдзо тёплый и дышит через раз, часто моргая, чтобы прийти в себя.              – Мы же встречаемся, да?              Хэйдзо вдруг шёпотом проясняет этот вопрос. Альбедо подтверждает таким же шёпотом и спокойно улыбается:              – Да.              – Я люблю тебя, Альбедо.