***
Утро начинается не с радостных мыслей. Простыни кровати смяты под просыпающимся парнем. Сквозь полупрозрачные шторки виднеется пасмурный вид за окном. Серые и белые сугробы смешались с такими же цветами неба. В просыпающемся сознании потихоньку начинают властвовать мысли. Фантазии смешиваются с впечатлениями от прошлого дня, создавая какую-то кривую и иллюзорную картину из двух силуэтов. Одно мгновение, подросток резко вскакивает с лежащего положения. В затуманенной головушке всплывают ночные, странные разговоры. Они отдаются виной и тяжестью в лёгких, как пронзая сознание стыдом. Стыдом за вчерашнюю навязчивость перед демоном, и виной за столь дрянное любопытство перед богом. Филлип стеклянными глазами прожигает скомканное одеяло, проматывая воспоминания. Какая-то неловкость охватывает тело, становится позорно даже двигаться в собственном доме. Он знает, что к ночи, на него нападает интерес ко всему существующему. Как это и было неделю назад, когда пальцы отчёркивали кровью. То ли бесы путают под луной, то ли сам заложник своих демонов в голове. Однако, значения это не имеет. Непонятно под какой эйфорией, но вчера ему удалось лучше узнать соседа. Совсем чуть-чуть. Неловкие раздумья забирают надолго в свой мир, примерно десять минут тот пялится в никуда. Вернувшись из замыслов, подросток бродит взглядом по комнате. Пустая и настолько же одинокая. Дэмиен не изменяет своим привычкам, исчезая тогда, когда не нужен по собственному мнению. Это заставляет некоторую часть Филлипа облегчённо выдохнуть. Значит первые одинокие часы будут неплохой отсрочкой перед встречей с мучителем. Парень будто физически чувствует, какая неловкость будет звенеть в воздухе все выходные. Филлип вымученно отвлекается от комка ужасных идей, замечая колыхающиеся шторы. Никто из них не закрывал ночью окно. Дэмиен холода не испытывает, а Пип же вчера погружённый в события совсем забылся. Стоило подметить сквозняк, как тело сразу обдало волной мороза. Вот проклятье, комнату заполнил зимний воздух, поверхности предметов обжигали холодом. Даже ранее тёплое одеяло перестало казаться хорошей защитой. Трясущееся тело поднимается с кровати, лихорадочно обхватывая плечи руками. Мороз бежит по несчастной коже, подросток широким шагом добирается до окна, сразу же закрывая ненастное. Кажется, можно разглядеть скопившийся снег на подоконнике, залетевший с метелью. Какое неприятное начало дня.***
Забираюсь в старый свитер, умоляя бога пощадить меня хотя бы сейчас. Колючий и красный, совсем не помогает от воцарившегося ледникового периода. Пункт - кухня. Залиться горячим чаем вот, что спасёт меня от ужасной зимней гибели. По крайней мере, очень на это надеюсь. Помереть от обморожения было бы слишком забавно, в моём-то положении. Аккуратно спускаюсь по ступенькам, каждая даётся слишком тяжело дрожащим ногам. Помимо холода, сковывает живой стыд. В тишине доски скрипят, сопровождая каждый мой шаг. На первом этаже дома намного теплее, получается отмёрзнуть. Тянусь за кружкой, первый выходной день будет хорошей разгрузкой. Вчерашние всплески эмоций всё ещё ярко пестрят в воспоминаниях. Убогий рисунок Картмана, собственная навязчивость до беса. Всё это сильно выводит из колеи, ранее выходки одноклассников не были столь сложны. Точнее, они просто не выбивались из категории стандартного буллинга. Однако, инцидент с уродливыми картинами знатно привлёк внимание половины школы. Уже на следующей неделе мы придём в школу знаменитостями. Около нашего запоминающегося дуэта будут плести мерзкие сплетни. Картман может и выставил себя слабаком, но и нас нехило задел. Чувствую, как по спине бежит пугливый холодок, вынуждая срочно сменить тему для помыслов. В воспоминаниях выбивается холодная ночь. Честно, я даже не понял, когда заснул. Не было никаких «доброй ночи», просто большой и глубокий провал в пучину пустоты. Ясно помнятся только холодные руки, странный голос и комфорт. Это была одна из моих самых спокойных ночей после призыва нечисти в дом. Чего уж врать, и до появления нового соседа спалось не лучше. Кошмары связанные с рассадником ада преследовали каждый сонный час. Возможно, я не ошибся неделю назад. Пугаюсь своих мыслей. Эдакая неприятность, рассуждать таким… двойственным образом. Господи.***
Кухню поражает звонкий шлепок, на лбу юноши красуется свежая отметина. Такое осуждающее действие бодро приводит в тонус, буквально заставляя отвлечься от путающихся выводов. Очень полезный навык. После звука удара, пространство заполняет лёгкое металлическое постукивание. Ложка размешивала сахар, недавно закинутый в чай. Напиток выходит ароматным и привлекающим, подросток очень собой доволен. Один глоток, и Филлип судорожно давится от неожиданности. Чай неаккуратно расплёскивается, капая на столешницу. В расплывчатом отражении шкафчика стоит чёрный силуэт. Достаточно низкий, достаточно неподвижный. Дэмиен появился из ниоткуда, находясь какое-то время на кухне. Тонкие пальцы испуганно сжали кофту там, где находится сердце. Откашливаясь, Филлип пытается заговорить дрогнувшим голосом. — Я чуть не-не умер… — Ладонь медленно покидает область груди, неловко заводясь за голову. В чужом взгляде читается откровенная насмешка, беззлобная, но всё равно задевающая. — Это было очень забавно. — Парень напротив улыбается, складывая руки на груди. Филлип чувствует накатывающееся желание показать язык наглой рожице. Однако, подавляет это и вновь берётся за кружку. — Можешь как-то понежнее появляться в доме? — Один глоток. — Пугаешь до чёртиков. — Это, ну, почти моя работа? — Торн смеётся так, будто он только что покорил вершину юмора. Пиррип пялится скептически, недовольно попивая остатки чая. В голове сияет гениальнейший план. — Господи, сохрани. — Демон сразу перестаёт смеяться, болезненно ойкая. Теперь заливается хохотом Филлип, не обращая внимания на собственную боль. Уж очень он доволен своей маленькой местью. Парень напротив хмурится, шепотом бранясь. Как только небольшое недовольство между ними рассеивается, подросток чувствует недавнюю неловкость. Всё-таки вчерашние действия не стёрлись, оставаясь в памяти их дуэта. Ухудшается ситуация ещё одним занятным фактом. Дэмиен никуда не уходит из дома. Фигура сидит на диване, проводя время за книжкой в чёрном переплёте. Одержимый помешивает кипяток в кастрюле, изредка поглядывая на друга. Это не в его духе, оставаться запертым в четырёх стенах. Бес всегда прохлаждался на улице, любуясь пейзажами, но сейчас он спокойно находится рядом. Возможно, вчерашние действия имели свои последствия, а может парню надоела земная флора. На самом деле, Пип совсем не верит второму варианту. Кто-кто, но вот бес как раз-таки ценил всё это великолепие, гораздо, гораздо больше людей. Невинное любопытство копится в груди, подначивая задать волнующий вопрос. Закидывая макароны в кипяток, Филлип обдумывает, как можно непринуждённо подвести к этому диалог. Мысли в голове крутятся так же, как и еда в разгорячённой кастрюле. Стоит будущему обеду всплыть, как в голове мелькает крайне дельная мысль. Подросток воодушевлённо поворачивается, готовясь выдать свой вопрос. Однако, тут же разочаровывается, не видя объект интереса. Нужно было ненадолго потерять Дэмиена из виду, чтобы он успешно пропал целиком. На кухне раздаётся тяжёлый вздох. Пару часов текут без происшествий, парень дописывает вчерашние уроки, на которые забил ночью ради сложного знакомого. Уравнения и доклады переплетаются с мыслями о Торне. Филлип чертыхается, когда приходится зачеркнуть написанное "Дэмиен", вместо "Дискриминант". Тяжёлая голова бьётся об стол, оставаясь там ещё минут пятнадцать.***
— Нет, Дэмиен это невозможно! — Подросток лихорадочно пересматривает всю свою колоду карт. — Невозможно проиграть "в девятку", семь раз из семи! Тем более, играя вдвоём! — Пиррип снова и снова перемешивает карты, судорожно разглядывая каждую. Половина колоды лежала в его руках, но ни одна не подходила под открывшуюся ситуацию. — Это чисто физически немыслимо. Ты мухлюешь! — Руки недовольно бьют по столу, но недостаточно сильно, чтобы карты двинулись. — Ты играешь с принцем ада, чего ты ожидал? — Торн пожимает плечами, забирая чужой ход. Лёгким движением бес кладёт последнюю карту в цепочку бубнов, закрывая её полностью. — Почему я вообще играю с тобой в карты? — Пальцы трут хмурящуюся переносицу. — Это ведь страшный грех… — Ты продал мне душу. — Демон закрывает цепочку пиков. Восемь побед из восьми. Идея сыграть в карты пришла бесноватому в середине дня, когда он без предупреждения явился в чужую комнату. Это был второй подобный инфаркт бедного Пипа за день, психика терпела крах. Почти единственной причиной из-за которой ранее набожный юноша согласился на эту авантюру, являлось застывшее в голове любопытство. По инициативе Филлипа, парни договорились играть на вопросы. Победитель задаёт любой интересующий момент проигравшему. Опущенный обязан ответить правдиво. Дабы показать всю серьёзность своих намерений, Торн даже пожал руку сопернику. И именно в это мгновенье Филлип подписался на очередной договор, в следствии проигрывая каждый раунд. Это унижение продолжалось очень долго, Торн не задавал никаких интересных вопросов. Его любопытство ограничивалось начиная с "Какой твой любимый цвет?" и продолжаясь до "Я забыл сколько тебе лет". Заканчивалось же это извращение на очередной несчастной попытке грешника отыграться. — Вопрос восьмой получается? — На бледном лице играет ухмылка, тонкие пальцы перемешивают все карты. Юноша буквально чувствует, как его глаз нервно дёргается. — Я даже не знаю как тебя обозвать… — Филлип недовольно постукивает пальцами по столу, злобно глядя в весёлые глаза. — Давай та-ак, — Дэмиен принимает задумчивый вид, сначала наигранный, затем всё более правдоподобный. Серые глаза заинтересованно бегают по чужому лицу. Игра в задумчивость затягивается. Пройдёт более трёх минут, прежде чем Торн наконец подаст голос. — Тебе весело сейчас? — Юноша тупо пялит в рожу напротив, не совсем понимая вес этого вопроса. В чёрных глазах на мгновение блестит неуверенность. Подросток тянет с ответом, перебирая уже ненужные карты. — До четвёртого моего проигрыша, было достаточно весело… — На лице беса иссякла улыбка. Следующую партию Пиррип с блеском выиграл, не дав Дэмиену единой возможности пробиться. Одержимый подозревает, что столь лёгкая победа, далась из-за ответа на странный вопрос соперника. Однако, суть совсем не в этом. Впервые за все девять игр, выпытывать правду предоставляется Пипу. Эта маленькая победа скрасила уязвленную самооценку. — Моя очередь быть плохим копом. — Пиррип добродушно улыбается, перетасовывая карты. Демон закатывает глаза, как-будто это не он несколько минут назад поддался приятелю. Перед юношей открылись огромные просторы возможных вопросов, на которые проигравший обязан ответить честно. Глупо верить, что бесноватая фигура не попытается увильнуть от правды, однако рукопожатие для Торна не пустое действие. Проигрывая в игре, парень нехило подрывает собственную безопасность, обязанный выполнить свою часть сделки. Теперь Пип имеет власть узнать что угодно о своём странном друге, жаль возможность такая только одна. Ужасно обидно будет не придумать самый логичный и любопытный вопрос. — Могу я задать свой вопрос позже? — Руки неумело и медленно раздают карты каждому игроку. Бесу тяжело смотреть на это без слёз. — Можешь задать любой до завтрашнего дня. — Ой, как у тебя всё строго. — Юноша играется тоном голоса, пытается изобразить хмурую гримасу Дэмиена. Тот в ответ закатывает глаза, раздражённо вздыхая.— Ты отстойно тасуешь карты. — Не будь таким привередой, я делаю это впервые в жизни.***
Вечер подкрадывается незаметно. Несмотря на все страхи внутри меня, обещанной неловкости почти не чувствовалось. День был действительно разгрузочным. В одиночестве тяжело было отвлечься от мыслей тянущих меня на дно, назойливо повторяющих, насколько на самом деле существование моей души жалкое. Сейчас я вроде как лишился этого подарка от Бога. И всё это выливается в слишком спорные и двоякие ситуации. Нету единой линии, которую я бы мог соединить со всем происходящим, события просто плывут сами по себе. Стоило объявиться в жизни одной переменной, как её спектр сменил многие свои краски. Конечно, он не смог стать совсем счастливым, но и не упал в тартарары. Повседневность колеблется в странной такой, мутной серёдке. От кризиса и отчаяния, буллинга, страха, до веселья и любопытства. В эмоциональные качели с жизнью, я не играл уже очень давно. Сижу на прохладном подоконнике. Утренний снег растаял, а поверхность уже успела высохнуть. Ничего не напоминает о прошлой ночи. За окном густой мрак, тот, который так нравится Дэмиену. Вглядываюсь в хлипкие пятнышки света, кое-как выбивающиеся из вечера. К телефону подсоединены старые наушники. Провод несчастных был уже не слабо потрёпан, но самое главное, работал. Мои вкусы в музыке довольно сильно отличались от предпочтений одноклассников, даже тут я смог выделиться. Тишина погасла за приятными мелодиями фортепьяно, чьи клавиши отстукивали никому незнакомую пьесу. Этюды, симфонии, классическая и современная инструментальная музыка радовала слух. Вспоминалось ушедшее детство, когда мама пыталась вразумить меня сыграть что-либо на пианино. Тогда эти нелепые ручонки бессмысленно нажимали на клавиши, коверкая ноты. Жаль, я так и не научился играть на пианино. По крайней мере, научился его слушать. Будто повторяя вчерашний вечер, из тьмы выходит Дэмиен. Приветственно улыбаюсь, подзывая парня к себе. Бес спокойно подходит, усаживаясь рядом. За окном всё темнее, а у меня на сердце чуть светлее. Парень разглядывает мои наушники, в голове мелькает странная идея. Робко пальцы снимают один из них. На протянутой ладошке предлагаю Дэмиену послушать музыку со мной. Не знаю, придутся ли по вкусу спокойные мелодии сущности из ада, желание поделиться любимой музыкой сильнее. Бледное лицо озаряет удивление, непривычно явное для его персоны. Это заставляет слегка смутиться своего поступка. Но вся неловкость улетучивается, когда холодные руки забирают предложенный наушник. Лицо расплывается в тёплой улыбке, на самом деле, я бы расстроился, откажись демон от моего предложения. Однако, вот собственный подарок сияет в чужом ухе. Чтобы нам хватило не слишком длинного провода, пришлось придвинуться к друг другу. Пялюсь глазами в пол, пока отмечаю то, насколько всё-таки Торн физически был холодным. Даже сквозь чёрный свитер леденящая температура пробирается до меня. Это кажется странным, всегда казалось, что бесы должны быть тёплыми. Тела неудобно прижаты к друг другу плечами, пока мы оба наслаждаемся начавшейся мелодией. Произведение сохраняло в каждой своей части минор, не переходящий в другие лады. Но этот грустный тон был лёгким, скорее ускользающим, нежели тяжёлым и обременяющим. Когда закрываю глаза, представляю себе, словно этот чудесный этюд играет вовсе не неизвестный композитор. Будто это мои пальцы быстро перебираются по клавишам, заполняя пустой и светлый концертный зал. Мой силуэт залит солнечными лучами из открытых окон, на полу раскиданы партитуры. Помещение белое, украшено таким же блеклым голубым. Внезапно даже для меня, в собственной фантазии появляется ещё одна фигура. Дэмиен, облечённый в готический фрак, стоит у раскинувшейся крышки фортепьяно. В зале больше никого, только звенящие ноты и оценивающий взгляд. Полностью чёрный наряд выделяет его из всего находящегося в зале, даже инструмент выглядит серым. Демон терпеливо стоит рядом, вслушиваясь и догоняя мои пальцы своими глазами. Из чудесной фантазии вытаскивает чужой очень цепкий взор, настолько ясный, что чувствуется сквозь пелену воображения. Я неуклюже тянусь к телефону, делая звук совсем тихим. В голове только что всплыла глупая идея для вопроса. Глупая, потому что никто бы не потратил такой шанс зря. — Карточный вопрос. — Слушаю. — Бес выглядит заинтересованным, слегка застигнутым в врасплох. — Могут ли сойтись люди в одной фантазии? — Вопрос звучит неуверенно, наверно от его несуразности. Действительно, если мои догадки окажутся неверны, я выставлю себя очень забавно. Слушатель не выглядит сильно шокированным. — Люди? Нет. — Дэмиен странно улыбается, смотря прямо в глаза. Ровно как и я теперь разочарованно гляжу в ответ. Почувствовал себя полным идиотом. — Но если допустить, что среди двоих есть не только люди… Продолжения не последовало. Но оно и не было нужно, всё стало понятно. Стыд за вопрос утёк, оставляя только большую почву для раздумий.***
— Филлип, — Ага? — Хорошая музыка. — Слушатель снимает наушник, возвращая хозяину. Одержимый не успевает никак ответить, тёмный силуэт скрывается в мраке коридоров. Торн второй человек, которому понравилась его музыка. ***