new person

      — Уилл, прошу, успокойся. Мы же от них отделались, разве нет?       — Фил, но они до сих пор промышляют этим, ты понимаешь? Они остались безнаказанными! – отвечал мужчина хриплым голосом, еле контролируя эмоции и активно жестикулируя. Взгляд мужчины кидался то на отца, то стремился куда-то в пустоту.       — Они сделали нам больно, Фил. Они сделали больно Томми! – Уилбур начал свой монолог, — Да, Томми в порядке, но он не заслужил того, что пережил. А заслужили ли они? Да, определенно! Они заслужили наказания, они… – не успев договорить, Уилл запнулся и тяжело вздохнул, закрывая лицо рукой и откидываясь на спинку кресла.       Филза почувствовал, как у Уилбура перехватило дыхание.       Несколько секунд стояла полная тишина. Лишь тиканье часов ударяло по голове. Это было сравнимо с удушьем. Фил все же не смог собраться с мыслями, чтобы ответить. Мыслей было настолько много, что мужчина не мог с ними совладать. Они собирались в огромную кучу и путались, словно клубок шерсти, оставляя хаос в голове. Он пытался составить пару внятных предложений, однако, оставив тщетные попытки, Филза приблизился к своему сыну и окутал теплыми объятиями. Он чувствовал холод его рук, чувствовал легкую дрожь. Ему было искренне жаль своих сыновей, однако у него не имелось ни одной связной мысли насчет того, что с этим делать.       Уилбур Сут, Уилл, Уильям, а он же Стрела. Много имен, много статусов, но тем не менее прятаться за ними было бесполезно. Он не сам выбрал последнее имя, но решил оставить его, хоть в чем-то согласившись с полицией. Месяц назад его семья все же столкнулась с ужасным событием, которое заставило Уилбура вернуться в Канаду, в Торонто. По правде говоря, его месть — единственное, что удерживает его в этом городе. Тем самым событием стало похищение Томми, младшего брата Уилла. Мерзкая испанская группировка, назвавшая себя Фуэго и загнавшая их отца в долги. Грязными методами они сгребают такое количество денег, о котором и думать страшно. Группировка была не особо большой, но тем не менее для них это не было проблемой.       Филза очень обеспокоен тем, что его сын слишком остро отреагировал на произошедшее, однако он не знает о его деятельности. Скорее всего он бы разочаровался, что и сказано слишком мягко. У Уилбура и в мыслях не было, что кто-то поймет его мотивы. Скорее, его сочтут за очередного психопата, о которых пишут в городских газетах.       Том каждую неделю посещал психолога, ему становилось лучше, но тем не менее его брату этого было недостаточно: он желал отомстить и причинить боль тем, кто причинил боль им, каким бы жалким способом успокоения это не являлось. Сам Уилбур отказывался посещать психолога, отмахиваясь и говоря, что все в порядке, однако месть, двигающая им, была слишком огромна.       После первого убийства Фуэго прекратили свою деятельность ради своей же безопасности. Сочли, что таким способом они смогут покончить со своей криминальной жизнью. Но все же сделали они это слишком поздно. Уилл четко знал о людях в группировке и пометил их, как свою цель. Его глаза пылали алым пламенем каждый раз, когда в его голове проскакивали образы этих людей. Он знал что делает и чувствовал себя ужасно от этого, однако отступать было не время. Уже было поздно думать о морали, когда он стоял с молотком в руке, забивая насмерть очередного бывшего члена Фуэго. Каждый раз он невольно представлял себя на месте своих жертв, что было настолько отвратительно, что заставляло скривить лицо и вызывало тошноту. Сотня различных сценариев своей смерти, подумать только!       "Чем же ты лучше них? Кто здесь теперь заслуживает наказания?" – эхом проносилось в голове Уилбура.       В прочем это было не особо важно, пока бариста направлялся в раннее темное утро на работу, держа в своем рюкзаке холодное оружие, перчатки, веревку и стрелы. Было даже забавно, что прямо под офисом полиции маньяк варил кофе, провожая улыбкой своих посетителей.       Солнце еще не успело взойти, словно не желая и вовсе расстилать свои лучи по горизонту. Утром было в особенности прохладно: противный холод царапал и без того сухие руки, а лёгкие наполнялись морозным воздухом и никотином. Уилбур пробирался по вытоптанным тропинкам сквозь массивные сугробы, выкуривая очередную сигарету. Ему нравилось, когда во время курения тепло разливалось по его телу. Особенно ему нравилось, когда в это время он был не один. Несмотря на душевный груз, который он приносил вместе с собой домой, дни стали не такими темными. Они даже не были серыми. Он приходил на работу, зная, что его встретит привычная теплая улыбка своего постоянного любимого клиента. Уилл уже успел привыкнуть к его растрепанным волосам, слегка хриплому голосу и в особенности совместным перекурам. Он был готов на многое, лишь бы эти молчаливые перекуры никогда не заканчивались, лишь бы он продолжал снова и снова просить зажигалку у Алекса и смотреть в его глубокие, словно ночное небо, глаза.

***

      — …И после Чарли сказал мне, что это был ложный вызов, представляешь!? – Квакити увлеченно рассказывал о своем времяпровождении на работе, пока Уилбур сидел напротив и также увлеченно слушал его. Ему нравилось визуализировать его рассказы в голове.       Обеденное время, сопровождавшееся теплыми лучами солнца, которые проливались из окон кофейни и слепили глаза. У офицера был обед, поэтому, не изменяя традициям, Алекс сидел за небольшим столиком вместе с бариста, который по такому случаю прикрывал заведение на перерыв. Уилбуру нравилось слушать его речь, поток мыслей и оживленные рассказы, улыбаясь ему в ответ. Слова мужчины плавно проливались в душу Уилла, словно водопад.       Уилбур изредка рассказывал о своих рабочих днях, ведь мало того, чем можно было поделиться, рассказывая с интересом. Пожалуй, единственное, что скрашивало его дни — это посиделки в собственной кофейне с офицером полиции. Когда перерывы подходили к концу, Уилл провожал Квакити, вручая ему небольшой стаканчик кофе.       — Я могу попозже деньги за кофе занести? – вдруг начал Алекс, бросая взгляд на часы, вставая из-за стола, и, показывая, что ему нужно возвращаться к работе, — Завтра же утром занесу, правда!       — Вообще-то я рассчитывал еще и на чаевые. – бариста сложил руки на груди и нахмурился.       — Ну Уи-и-илл, прошу! – жалобно застонал Квакити.       — Да шучу я, занесешь попозже! – перестав показывать свои "актерские способности", Уилбур расплылся в теплой улыбке.       — Спасибо за кофе, до скорого! – Алекс направился вверх по лестнице, возвращаясь в свой офис.       Похоже, что он вновь остался в одиночестве. В кафе играла расслабляющая музыка, которая была приятна для посетителей, ибо Уилбур всегда хотел, чтобы в заведении оставались подольше. Однако заслушавшись этих однотипных мелодий с такими же однотипными речами, они начинали резать слух бариста до тошноты. Но тем не менее, прерывая собственные мысли, мужчина замирает на месте. Его глаза воодушевленно распахнулись, и, недолго думая, Уилл потянулся за телефоном, лежавшим около кофемашины. Пролистав пару вкладок, бариста остановился на чате с Алексом. Его фотография, красовавшаяся около имени, вновь заставила Уилбура улыбнуться.       "Как насчет того, чтобы послушать музыку на работе? ;)" — отправил бариста.       Сразу за этим сообщением последовала ссылка на музыкальный альбом в Спотифай. На обложке виднелся необычный пейзаж: крушение поезда, вспыхнувшего алым пламенем, на железнодорожных путях.       "Wake Up & It’s Over" – было выведено крупным шрифтом под картинкой.       Уилбур был в предвкушении от мысли о предполагаемой реакции Квакити. Ему нравилось рассказывать людям о своей творческой натуре и в особенности показывать свое творчество.       Не убирая телефон из рук, мужчина дожидался сообщения от офицера. Алексу каждый раз удавалось растопить холод в его душе, словно горячий шоколад.       Бариста оторвал свой взгляд от телефона и направил его в сторону, к окну. С самого утра с неба продолжали лететь крупные хлопья снега. Одни за другими. Они замели все улицу так, что через них едва пробивался тусклый свет фонарей. Даже было приятно осознавать насколько теплая кофейня контрастировала с холодной улицей. Однако, возвращая Уилбура в реальность и рассеивая все его мысли, раздался звонкий колокольчик и скрип двери. Неловко улыбнувшись, Уилл вернулся к рабочему месту, откладывая мобильник в сторону.

***

      Вечер. В эту пору солнце особенно рано заходило за горизонт, исчезая среди снегопада, который, казалось бы, вовсе не прекращался. Кофейня была залита искусственно-белым светом и покрыта длительной тишиной. Немного пустынно и угнетающе. Обычно в это время посетителей было не так много, а то и вовсе не было. Однако Уилбур наоборот радовался этому фактору, ибо, прежде чем закрыться, он дожидался того самого клиента, который каждый вечер устало волочил ноги, спускаясь по лестнице.       В прочем, вот и он.       Усталое и безэмоциональное выражение лица Уилбура вдруг сменилось: бариста расплылся в теплой улыбке, жестом приветствуя офицера. Тот, в свою очередь, ответил ему тем же.       — Рано ты сегодня. – начал Уилбур, в очередной раз поправляя свои волосы.       — Слишком устал, не выдержал бы даже еще пару минут. – ответил Квакити, устало вздыхая.       На короткий промежуток времени в заведении вновь повисла тишина, выжидая продолжения диалога.       Направляясь к ближайшему столику, офицер отложил портфель и бросил взгляд на бариста.       — А что, не рад меня видеть? – продолжил тот, улыбаясь.       — Я бы сказал, что как раз-таки наоборот. – Уилбур облокотился на стойку, — Тебе как обычно?       — Угу. – Алекс промычал в знак согласия, раскрывая рабочий ноутбук. Кажется, что он работает слишком много.       — Что смотришь? – продолжая варить кофе, спросил бариста из-за стойки.       — Да так, по работе. – устало вздыхая, кратко ответил Квакити.       Уилла всякий раз расстраивало, когда его друг уходил с головой в работу. Он искренне хотел помочь, хотел сделать, так, чтобы под его глазами больше не красовались яркие синяки. Однако он не знал как. Он не мог помочь самому себе, у него попросту не было ресурсов, которыми он мог поделиться. Из-за этого фактора его не покидало постоянное ощущение собственной беспомощности.       Но тем не менее он был искренне рад присутствию офицера.       — Эспрессо без сахара. – сказал бариста, поставив небольшой стаканчик кофе перед Алексом.       Оперевшись другу на плечо, Уилбур кинул взгляд на экран его ноутбука. На мониторе виднелось довольно-таки большое количество символов. Весь текст был написан мелко, помимо заголовка, который сразу бросался в глаза. "Стрела" – было выведено жирным шрифтом. Рядом красовалась фотография, судя по всему, принадлежащая одной из жертв. Тело было подвешено на веревке, однако предполагаемая причина смерти — далеко не удушье или самоубийство.       И конечно же, куда без фирменного почерка столь известного серийного убийцы: в сердце убитого была вонзена стрела.       Бариста, особо не углубляясь, быстро пробежался глазами по тексту. По крайней мере по заголовкам и подзаголовкам. Внимание также цепляли громко кричащие слова, которые описывали все ужасы, сотворенные с жертвами.       — Стрела? – казалось, что с любопытством спросил Уилбур.       — Нашумевший серийник. Новости смотришь?       — Мгм. – еле слышно промычал тот.       — Я вместе с еще несколькими людьми занимаюсь этим делом. Пиздец, как вымотался. Ещё на ночную смену оставили сегодня, тут и с ума сойти можно. – высказался Квакити, сделав небольшой глоток.       — Может сделаешь перерыв? – с искренним сочувствием предложил бариста, — Уверен, что отдых не повредит. Думаю, ты сможешь решить еще не одно преступление.       Квакити вздохнул.       — Пожалуй, ты прав, – Алекс внезапно опешил, — А как же кофе?       — Допивай, я подожду, – расплывшись в улыбке, Уилбур направился обратно к стойке, чтобы взять свою куртку.

***

      Рабочий день подошел к концу. Сут устало волочил свои ноги по рыхлому снегу, выкуривая очередную сигарету. Не особо сильный, но тем не менее холодный ветер бил в лицо.       На телефоне, который он сжимал в руке с самого начала пути, была открыта фотография дома и адреса, куда, собственно, Уилл и направлялся. Тысяча волнений и сомнений терзали его, не давая переключить мысли на что-то другое. Каждый раз он переживал насчет очередного убийства, хоть и планировал все, казалось бы, до предельных мелочей. Мысли о том, что он не сможет отомстить всем членам группировки пугали его до дрожи. Провал казался для него настоящим кошмаром.       И вот он подошел. Покопавшись в вещах, Уилбур достал все необходимое и искусно замаскировал. Молоток весил довольно-таки не мало, поэтому он слегка сковывал движения.       Вновь закинув рюкзак на плечи, мужчина, переводя дыхание и бросая многозадачный взгляд на луну, начал медленно подходить к дому. Свет в окнах еще не погас, судя по всему, этот человек из тех, кто поздно ложится спать.       План бариста был предельно прост: разыграть дружелюбное знакомство с будущей жертвой, а позже до смерти забить молотком в удобный момент, не забывая при этом про свой фирменный стиль убийств. Легко, не так ли? Перед совершением своих преступлений, служивших местью "во имя правосудия" для тех, кто сделал Томми больно, Уилбур прокручивал в своей голове тысячи различных сценариев кончины членов Фуэго. Тысячи вариаций того, как именно прольется кровь на паркет и забрызгает выцветшие обои. Но вот, стояв около входной двери, Уилл решил утихомирить свои мысли.       Уилбур нажал на дверной звонок. Последовал звуковой сигнал, а за ним и звук шагов, стремившихся к двери.       Замок трижды прокрутился, дверь распахнулась.       — Добрый вечер? – послышался незнакомый мужской голос.       — О-ох! – начал тот, — Добрый вечер, я Уилбур, Уилбур Сут. Я только переехал сюда. Вот, знакомлюсь с соседями. – на лице Уилла просветилась дружелюбная улыбка, которую он качественно научился подделывать.       —О-о-ох, какие чудесные новости! Добро пожаловать в наш скромный район, проходите, я заварю вам чаю! – распахнув дверь пошире, тот жестом пригласил нежданного гостя внутрь.       Это был ничем непримечательный мужчина средних лет. В волосах просвечивалась седина, а голос был немного хриплым. Мужчина был одет в синюю домашнюю рубашку и безразмерные темные штаны. Скорее всего, приезжий, его выдавал четкий британский акцент.       Внутри была самая обычная обстановка: деревянная обеденная зона, включающая в себя столик и стулья, небольшой коврик, компактная кухонька. Благо, тут было намного теплее, чем на улице. Сняв верхнюю одежду и повесив её в шкаф, Уилбур проследовал за мужчиной, представившимся Джоэлом. Один уселся за обеденным столом, другой же свернул на кухню. Джоэл, выискивая пакетированный чай на верхних полках, параллельно увлекал Сута набором примитивных рассказов о жизни в этих окрестностях, о соседях и о себе. Однако гостю не особо было интересно их слушать. Ему лишь приходилось изредка поддерживать диалог, отвечая сухими "угу", "ясно" и тому подобное.       И вот, тот самый момент: раскрытие истинных мотивов вечернего визита Уилбура Сута. Момент, когда монотонные рассказы станут для мужчины последними словами.       Для бариста преступления были не в новинку, он делал это не в первый раз. Однако, к большому сожалению, ощущение тяжести собственного тела и дрожь в руках будут сопутствовать при совершении каждого убийства.       Нельзя было терять ни одного мига. Вынув молот, мужчина, словно лиса, подкрался к своей жертве, пока тот, ничего не подозревая, по прежнему был увлечен чаем и рассказами. Уилбур взмахнул обеими руками, едва ощущая собственное равновесие, и почти без труда, практически бессознательно опустил оружие, пришедшее жертве прямо в голову. Руки его были слабы, однако силы на то, чтобы повалить мужчину на пол, ему, хвала небесам, хватило. Перед смертью Джоэл успел испустить жалкий, едва слышный, крик и задрать обе руки вверх. Тут, рыча, подобно хищному зверю, Уилбур, не жалея силы, что есть мочи, ударил один раз, затем другой. Удары пришлись в затылок и лобную долю. Выронив орудие убийства на пол, мужчина замер, а затем наклонился к мертвецу. Его лико застыло в леденящем ужасе, а глаза были вытаращены так, будто были готовы вот-вот выпрыгнуть из орбит. Гримаса его приходилась не самым приятным зрелищем, уж точно. Хлынула кровь, словно волной. Кроваво-красная алая лужа скорее была похожа на оазис посреди безжизненной пустыни. Огромное кровавое море, разрастаясь все больше и больше, стекало на ковер, а затем и на паркет, впитывая в себя жестокое послевкусие смерти. Стены были в брызгах, шкафы тоже. Оружие символично лежало подле мёртвого, напоминая о деянии.       Однако, отвлекая мужчину от изучения тела жертвы, женский голос, полный паники и животного страха, вытащил его из своих далеко заблудших мыслей и мстительных фантазий.       Уилбур мгновенно обернулся: тем, что успело коснуться его взора, стали испуганные глаза, которые разом исчезли.       Они успели встретиться взглядами.       Тотчас же потянувшись за оружием, Уилл стремительно бросился к лестнице, ощущая тяжесть молотка и собственного тела. Раздались торопливый топот, тяготящий грохот, а за ними и короткий, совсем не протяжный, скрип ступеней. Руки начали дрожать еще больше, а ноги, в свою очередь, начали становиться ватными.       Добежав до второго этажа, взор убийцы упал на незнакомую ему женщину, которая, предположительно, являлась женой или сестрой убитого. Ничем не примечательная блондинка среднего роста, не вызывающая чувства эмпатии. Её глаза были полны ужаса, а руки пробивались дрожью. Её трясло, словно осиновый лист.       Сокращая расстояние между ними, Уилбур начал приближаться к женщине, оставляя позади один метр, затем другой. Уилл напрягся и почувствовал острую боль в груди, затем замахнулся двумя руками вверх и направил в оружие всю свою силу. Перед грохотом упавшего тела послышался истошный предсмертный крик, отличавшийся от предыдущей жертвы своей громкостью.       И вновь все та же картина: кровь, текущая волнами, упавшее оружие, которое покойно лежало подле трупа, и убийца, стоявший над телом. Убийства были похожи на творения искусства, представляясь картинной галереей в портфолио преступника. В таком случае высказывание "красота требует жертв" воспринято чересчур буквально.       Вернувшись в реальность, Уилбур сразу понял всё: последним действием в жизни убитой стал звонок в полицию, она застала его за убийством, он просчитался. Он понял это, когда услышал пару коротких гудков, пока поднимался по лестнице. Соответственно времени было мало, оно поджимало и было опасным, как никогда раньше.       Откашлявшись, Уилл лихорадочно потянулся за своим рюкзаком, дрожащими руками дергая за застежку. Первым делом мужчина вынул медицинские перчатки, а затем натянул их на руки. Убийством, требовавшего фирменного оформления, было первое убийство, убийство Джоэла, поэтому, не медля, Уилбур вновь поспешил вниз по лестнице, предварительно взяв рюкзак с необходимыми вещами. Первым делом — тугая верёвка. Приподнимая бездыханное тело, мужчина продел заранее подготовленную петлю через голову мужчины, а затем огляделся, высматривая подходящее место для того, чтобы подвесить труп. Выбор остановился на нескольких перекладинах, расположенных около люстры. Пододвинув ближайший стул, Уилл стиснул челюсти и вновь напрягся, а затем поднял труп, ухватился за верёвку, и туго обмотал конец вокруг перекладины, оставляя жертву в висячем положении. Выдыхая, Уилбур слез со стула и поставил его под ноги жертвы, дополняя картину.       Он прекрасно знал, что это изначально не будет похоже на самоубийство, как минимум, из-за лужи крови под ногами, но тем не менее, нет, мотивы заключались совсем не в том, чтобы скрыть сам факт убийства. Это был ещё один аспект мести, это была "вишенка на торте" для собственного успокоения, который ему, пока что, не хотелось бы раскрывать.       Теперь финальный штрих — стрела из охотничьего магазина. Вынув её из набора нескольких таких же, Уилл крепко сжал стрелу в кулаке, а другой рукой начал придерживать тело жертвы сзади. Мужчина отвел руку назад, набрал разгон и, замахнувшись, вонзил стрелу в грудь своей жертвы. Из его уст доносилось громкое рычание, подобное животному. Проворачивая стрелу, Уилбур продолжал вдавливать ее в мертвеца еще сильнее до тех пор, пока не закончатся силы.       Он выдохнул. Стрела в груди, жертва в петле. Застегивая рюкзак и закидывая его на плечи, мужчина направился к запасному выходу через сад, но тем не менее остановился, что-то его прервало. Уилбур вновь кинул взгляд на лестницу. Он уже не был полон тревоги, ненависти и зверства, совсем нет, как раз наоборот, это была усталость.       Несколько секунд мужчина стоял на месте, уставившись в одну сторону. Однако, прервав размышления, мужчина мотнул головой и обратно развернулся к выходу, на этот раз с уверенностью покидая место преступления. Аккуратно захлопнув дверь, бариста ступил за порог и, оглядывая улицу, постепенно начал ускорять шаг.

***

      — Ало? Ало! Эй! – последовало несколько непродолжительных гудков.       — Да что за! – недовольно возгласил офицер, грубо, чуть ли не швыряя, повесив трубку.       — Все в порядке, Кью? – устало глянув, спросил Чарли.       — Ох... – расправляя спину, Алекс устало вздохнул, — Женщина звонила. Её голос так дрожал, она толком ничего и сказать не успела. Ехать нужно.       — Оу, конечно! Сейчас соберусь. – мужчина встал из-за компьютера.       — Н-е-ет, не стоит, лучше иди домой, сам съезжу. – прервав своего коллегу, Квакити захлопнул ноутбук и начал направляться к гардеробу, — До скорого!       — Удачи! - Чарли, улыбнувшись, махнул рукой.       До приезда Алекс практически не думал о вечернем экстренном вызове. Он искренне надеялся, что ему не предстоит никакой сложной работы, ибо усталость брала вверх. Спускаясь прямиком по лестнице из офиса, Квакити оглядел помещение, высматривая своего новоиспечённого приятеля. Однако он вспомнил, что его смена уже подошла к концу, и расплылся в улыбке с надеждой на то, что его бариста сейчас отдыхает.       Вся поездка до пункта назначения сопровождалась негромким радио. Голова была пуста, а тело с каждой секундой все больше тяжелело. Квакити не любил свою работу, он был измотан как никогда. Его раздражал факт того, что ему нужно заботиться о благополучии граждан, когда он не может позаботиться даже о своем.       Алексис доехал до нужного адреса, а машина, скрепя тормозами, встала на месте. Озлобленно хлопнув дверью, офицер вышел из машины, ступая на рыхлый снег. Пока Квакити направлялся к дому, по внешним факторам дома он пытался догадываться насчет произошедшего. Но тем не менее ничего примечательного: свет горел, дверь не была выломана.       Наконец, преодолев расстояние от офиса до адреса, с которого шел вызов, офицер стоял около входной двери.       Алекс постучал. Ответа не последовало.       — Открывайте, полиция! – грубо крикнул он.       Ответа не последовало вновь.       Мысленно выругавшись, Квакити порылся в кармане, а затем, спустя несколько секунд, вытащил оттуда металлический инструмент, напоминающий по виду ключ.       Вставив инструмент в замочную скважину, офицер взломал замок, толкнул весом своего тела дверь, и дверь, наконец, настежь открылась. Не медля, Алекс вынул пистолет, находившийся всегда под рукой, и направил его перед собой, вытягивая руки вперед, в случай опасности. Мужчина осторожно переступил порог и продвинулся дальше до тех пор, пока не самое приятное зрелище не заставило его отшатнуться: ещё свежая кровь и труп, повисший в петле.       "Стрела" – эхом пронеслось у него в голове.       Квакити знал, что столь опасный преступник не мог уйти за такое короткое время, поэтому, с комом в горле, офицер разогнался до бега и направился к заднему выходу, который виднелся на другом конце гостиной. Он не забыл о напуганном женском голосе, что он услышал из телефона в офисе, никак нет. Он лишь понимал, что, вероятнее всего, женщина уже мертва, и никаких надежд нет. Однако надежда поймать убийцу была все ещё при нем и не планировала исчезать.       Захлопнув дверь, Алекс бросился в погоню и бежал, сломя голову, до тех пор, пока не начал вырисовываться силуэт.       "Это он."       Дыхание стало тяжелее, а ноги еле волочились по земле. Холод противно щипал горло, заставляя офицера жадно глотать морозный заканчивающийся воздух. Преступник также бежал, чувствуя хвост за собой, однако силы тоже были на исходе. Расстояние между ними постепенно все больше сокращалось и сокращалось до тех пор, пока Алексис не остановился.       — Руки вверх, живо! – с каждой секундой хватка оружия была все крепче. Руки были мокрыми от волнения, дрожь бегала по всему телу.       Вдруг преступник замер. После крика Квакити обе стороны начала изводить колющая тишина, продолжавшаяся несколько секунд.       Опуская голову вниз, Стрела медленно поднял руки, все еще располагавшись к офицеру спиной. Однако он не застыл вновь. Сделав несколько небольших шагов вокруг себя, мужчина, не торопясь, обернулся к Алексу и поднял голову, стараясь смотреть ему прямо в глаза.       — Добро пожаловать в «Две Чашки»! Что будете заказывать? – Уилбур постарался улыбнуться так, как делает это каждое утро. Эта улыбка была ежедневным началом хорошего дня. Он не знал, что сделает с ним Квакити, он не знал, заговорит ли он ещё с ним вновь, ибо его руки были в крови, а криминальное портфолио насчитывало не одно убийство.       Лицо Алекса изменилось с холодного и раздраженного на испуганное и разочарованное. Его гримасу вдруг залила неописуемая грусть, несмотря на то, что несколько минут назад ему не было никакого дела до сегодняшнего вечера. Дрожь вновь предательски пробила по рукам, но на этот раз с большей силой. Квакити выронил пистолет.       — Уилл...