"Черные минуты жизни есть, это данность. Пустоту надо заполнять самому."
- Хемингуэй
Шаги глухим эхом раздаются в черепной коробке.
Вы идёте вечность. Пустота впереди вас не заканчивается. Тебе стало на это всё равно, ты перестал обращать внимание на бесконечность и темноту вашей тюрьмы.
Шагов не слышно. Силуэт остановился.
Что случилось?
Он смотрит на тебя и в недрах мозга можно услышать чужой голос. Будто тысяча людей кричат и шепчут одновременно. Белый шум, на удивление, органично вписывается в завораживающую композицию.
- ты мне доверяешь?
Глубоко внутри появляется медленно затягивающийся узел. Конечно же ты ему веришь. Ты
не можешь по-другому. В тебе не осталось здравого смысла, только желание.
И прочитав по твоим глазам, он
хищно невидимо улыбнулся. Вы начали медленно идти.
С каждым шагом узел, в низу живота, затягивался болезненно туже. Почти уничтоженная часть личности хотела бежать. Но поглощённый разум, задурманенный светлым туманом, пересилил и подавил внутреннее восстание.
В неведении вы шли вместе за руку. Силуэт смотрел на тебя, а ты как покорный щенок шёл с ним в шаг. Хватка на твоей руке была крепче
верёвки на шее, чтобы ты не
сбежал отставал.
Тьма сгущалась. В месте, где должен быть желудок, что-то сжалось в животном страхе.
почему?
Стоило только появиться вольной мысли в голове, как она растекалась ртутью по дну черепа, разрываясь, затем смешиваясь с
агонией наркотически-пленяющим удовольствием.
почему так больно думать?
В глазах резко потух свет бледного тумана. Тонкая пелена сошла, расфокусировав поплывшие зрачки. В не соображающий мозг ударила молния, озарив вспышкой разжиженные мысли.
Времени сориентироваться не было.
Внезапно под ногами пропала почва.
Блаженное чувство полёта превратилось в падение.
Глаза в страхе расширились, взглядом бегая по
неменяющемуся окружению.
Жар превратился в озноб.
Спокойствие превратилось в панику.
Силуэт пропал.
Полёт длиться минуту, две, пять, сорок, час,
вечность. Не успев ничего понять, твои ноги пронзает резкая боль. Наступает мгновенное онемение, в момент когда мозг пытается обработать информацию разорванных рецепторов под кожей. Нервные импульсы тревожно посылают сигналы, создавая цветную радугу в глазах. Нечувствительность пропала так же внезапно как и появилась. Нижние конечности содрогаются в адской судороге, пока тёплая жидкость сочится из открытой раны. Кровь обжигающе ласкает замерзшую плоть. В то время как холод тошнотворными позывами выжигает слёзы на щеках. Ты задыхаешься в собственной слюне и воде из глаз. Немой крик вырывается наружу. Воздух не всколыхнулся.
ты молчишь Ноги давно перестали дёргаться. Они безвольно обвисли на тёмных шипах, проткнувших их. Прилипший костный мозг противно въедается в кожу, чешется.
За болью идёт ничего. Чувство пульсирующей крови меркнет на фоне сжирающего заживо, кровоточащее сердце, одиночества.
Ты больше не сможешь самостоятельно ходить.
Единственное, что не дало тебе упасть на самое дно - тугая верёвка на шее.
она всегда там была
Ярко-алая сияет в этой пустоте, не поглощаясь ей. Казалось, она совсем не затянута. Но ты чувствуешь как воздуха становиться чертовски мало. Синюшная от гипоксии кожа, растёрта до кровавых мозолей, зеленовато-бордовых синяков под острыми нитями. Но ты не чувствуешь саму верёвку. Она невесомо стянула сосуды, перекрыв доступ к кислороду. Переломав глотку, в которую теперь заливается кровь, затопляющая горящие лёгкие.
Но ты жив.
Ты вынужден страдать будучи живым.
Разлагаться под ехидной ухмылкой невидимого человека монстра.
И это только твоя вина.
***
Время остановилось. Ты
висишь летишь с немой тупостью в глазах смотришь туда, вниз. Дна не видно. Шипы и кровь.
Кровь?
Там же ничего нет.
Это сводит с ума. Это медленный яд. Твой рассудок ускользает как мыло из мокрых рук. Градом падает и выпадает в осадок в ныне пустых чертогах разума. Рассыпается острыми осколками и
раздувается воздушными шарами.
Ты гниёшь в персональном аду, без единого проблеска надежды.
Верёвка дёрнулась.
Или это твоё воображение?
Ты настолько отчаялся?
Эта та самая точка невозврата?
Снова.
Нет.
Она явно качнулась.
Это неправда.
Твоя голова впервые поменяла положение.
Это невозможно.
Ноги смотрят вниз, свободные от шипов.
НЕТ.
Приросшая к ним гнилая кожа с противным хрустом отрывается.
Ты сошёл с ума.
Её верхний слой отслаивается, шелушиться, отпадая.
ОСТАНОВИСЬ
Ты летишь вниз? ¿хdǝʚʚ
ХВАТИТ.
Пейзаж не меняется
ПОЖАЛУЙСТА.
***
На самом деле, когда ты моргаешь ничего не меняется. Моргнул или нет, кругом всё равно темнота. И лишь слезящиеся
от горя глаза напоминают о надобности периодически закрывать их.
Но в этот раз ты точно моргнул. Потому что открыв глаза ты увидел.. темноту. Но ощущения.. они были...
Другими
Ты стоял на чём-то твёрдом
мягком?.
Ты
стоишь.
Стоишь на изувеченных ногах, покрытых гнойными волдырями с занесённой туда инфекцией.
Стоишь на ногах, на которые
невозможно встать.
Тебя держит та же верёвка что и раньше.
***
Середина пути. Середина каната. Ты по жизни канатоходец, остановившийся, незнающий что делать. Длинная, тонкая нить на которой ты стоишь, уходит далеко вглубь пустоты, сокрытая под непроглядным, чёрным туманом.
Ты не знаешь как забрался так далеко.
Измученный, стоишь один ты, канатоходец.
Ноги с трудом удерживают тебя в относительном равновесии. Один неверный шаг - и ты канешь в бездну, как сделали когда-то те, кого мы зовём "безумцами".
Это тонкая грань между безумием и отчаяньем. Между смертью и жизнью.
И единственная твоя опора - петля на шее. Один неверный шаг - и ты умрёшь в муках, не добравшись до дна.
Как русская рулетка смерти.
Весело, да?
Но ты не смеёшься.
Ты, великий канатоходец, несёшь бремя своего существования в душе, что скованна в цепких тисках с зазубренным краем. Она медленно истекает собственными алыми слезами.
Никто этого не увидит.
Никто не увидит твою улыбку.
Твой страх.
Твою боль.
Твою любовь.
Твои слёзы.
Твою искренность.
Никто не увидит тебя.
Ты - живой, прокажённый труп, способный лишь уничтожать себя, заполняя зияющую дыру в душе всяким мусором. Чтобы было хоть что-то.
Но не отчаивайся, мой милый канатоходец! Стоит тебе поднять свой взор, как ты увидишь твёрдую землю. До неё можно дотянуться рукой, но пройти тысячу шагов. Так далеко и так близко.
Там вдали тебя ждёт твоя награда за долгий путь. На светлом оазисе виднеется яркая звезда, одним свим видом дарующая тепло и душевный покой.
Но до неё нужно дойти.
Ты можешь стоять на месте, ничего не меняя, пока верёвка на шее не станет невыносимо туже. И ты не обвиснешь безвольной куклой на канате над пропастью.
Но ты можешь попробовать ещё сделать шаг, затем другой. Пусть они будут маленькими и болезненными. Пусть будет казаться, что ничего не меняется. Пусть ты не будешь знать, что привнесёт завтрашний рассвет. Но ты будешь пытаться, и будешь вознаграждён божественным благословением в конце.
Да осветит твой путь звезда надежды. Маяком ясным направляя тебя на верный путь.
Да загорится же твой собственный огонь, сжёгший алую петлю.
Так пройди этот нелёгкий путь, мой дорогой канатоходец, ведь мой огонь горит для тебя..
