***
Чонгук всё гадал, как ему теперь вести себя на парах по боевым искусствам, чтобы не нарушить то шаткое перемирие, если его можно так назвать, между ним и Тэхёном. В коридорах они редко пересекались, но, когда это случалось, омега вёл себя как ни в чём не бывало: спокойно отвечал на приветствия и порой даже улыбался — мило так, без намёка на насмешку или презрение. А Чонгук из раза в раз пытался понять, почему его тело так странно реагирует на Тэхёна. При виде него сразу отчего-то становилось жарко, сердцебиение учащалось, разгоняя по венам кровь, а с лицом и вовсе происходило что-то странное: кожу на щеках вмиг припекало, словно от горячих лучей солнца, а губы сами растягивались в глуповатой улыбке. Вместе с тем, в штанах, ожидаемо, становилось немного тесно, поэтому он всё списывал на обычное желание потрахаться, нежели на что-то большее. Ну не мог же он вляпаться в эту неприступную крепость? Или мог?.. К Тэхёну тянуло. В смысле, не просто на потрахаться. Нет, сексуальное напряжение при каждой встрече — это понятно, но на этом его страдания не заканчивались. Ему нравилось просто разговаривать с Тэхёном, наблюдать, каким серьёзным тот становился, когда что-то объяснял на занятиях, как смеялся открыто над какими-нибудь идиотскими шутками ребят, как хмурился, когда они совершали ошибки. Становилось очевидно — Чонгук не просто хочет Тэхёна. Чонгук им искренне восхищается. Как минимум. Решив не углубляться в собственные, пока еще неясные эмоции, Чонгук сосредоточился на том, чтобы стать примерным студентом. Он послушно выполнял все наставления преподавателя и душил в себе желание зажать Тэхёна в углу зала при всех, чтобы ещё раз ощутить на себе его сильные и умелые руки. Удавалось с трудом. Он то и дело бросал в сторону омеги голодные взгляды, облизывал пересохшие от желания губы и всё крутил в голове воспоминания о том вечере, когда на этом полу, где сейчас топтались однокурсники, пытаясь завалить друг друга, он глухо стонал, пока Тэхён сидел на его лице. Сука. И как тут держать себя в руках, когда всё происходило именно в этом зале? Тэхён, казалось, тоже был не до конца собран. Тот гонял их до седьмого пота, не скупился на грубые замечания и пытался вести себя как обычно, но слишком жадный до его внимания Чонгук всё чаще подмечал, как Тэхён подолгу задумчиво пялился в одну точку, а если они сталкивались взглядами — хмурился и отворачивался, словно пытался спрятать свои настоящие эмоции. Даже провоцировать его не хотелось. Может, просто устал? Работа всё-таки у него сложная, да и Чонгук сам видел, как часто в их академии принижали достоинства омеги, думая, что главная его цель — найти мужа, а не построить карьеру. Раньше бы на это было совершенно наплевать, он никогда не интересовался проблемами омег, но сейчас, когда речь шла о Тэхёне, Чонгук стал за собой замечать, как сильно стискивает челюсть, стоило хоть какому-нибудь ублюдку бросить на того сальный взгляд. Хотелось сразу же подойти, въебать с разворота и вежливо напомнить, как правильно вести себя с преподавателем. К слову, он и сам перестал паясничать, даже если попадался в пару с Тэхёном, хотя, как ему казалось, имел на это полное право. Всё-таки их отношения немного отличались. Но Чонгук был послушным. Он отбрасывал в сторону похоть и внезапное, жгучее желание обнять вместо того, чтобы использовать болевой захват, и выполнял все указания своего сексуального преподавателя, надеясь в ответ получить похвалу. А когда получал — сходил с ума ещё больше, чем от возбуждающего чувства стыда. Короткие фразы: «Молодец, Чонгук», «Ты хорошо справился», звучащие низким голосом и приправленные едва заметной улыбкой, превращали его в марионетку, которой можно было управлять, дёрнув за нужную ниточку. И Тэхён будто бы знал это, иначе почему так часто хвалил? — Вы сегодня хорошо постарались, — омега кивнул, пробегаясь цепким взглядом по студентам. — Думаю, на этом мы можем закон… Договорить Тэхёну не дал звук открывшейся двери. Обернувшись ко входу, Чонгук выпустил воздух сквозь сжатые зубы — на пороге стоял Ли Донсук в компании незнакомого альфы. — А здесь наш спортивный зал, — обведя рукой помещение, Ли пропустил вперёд широкоплечего мужичка с залысиной и, видимо, услышав, как Тэхён демонстративно прокашлялся, повернулся к нему. — Ой, а ваше занятие ещё не закончилось? Прошу прощения! Я лишь хотел показать коллеге нашу замечательную академию. Делюсь опытом, так сказать, для того, кто собирается открыть свою — частную, — затараторил тот. — Но если мы мешаем… — Ничего, мы уже закончили, — процедил Тэхён, сверкнув недовольным взглядом по незваным гостям. Чонгуку же хотелось запротестовать, выкрикнуть, что занятие не окончено и попросить этих недоумков свалить из зала, но он смолчал. Потому что понимал: откроет рот — уже не замолчит. Он не мог отделаться от мысли, что весь этот фарс выглядел как грёбаные смотрины. На кой чёрт Донсуку показывать коллеге академию в учебное время? И каким опытом он может делиться, если работает обычным преподом? — Ох, Киён-щи, позвольте вам представить, — Донсук шагнул вглубь зала, придерживая альфу за предплечье, — это наш новый преподаватель по боевым искусствам. Очень талантливый молодой человек. Новый преподаватель? Чонгук громко фыркнул. А старого этот Киён-щи вообще знал? И о каком таланте, твою мать, шла речь? Тэхён что, родился со знанием единоборств? Всё, что он умеет — это результат упорного труда и многолетней практики, а не дар божий. Блять. Как же этот Ли выбешивал. — …но я отказался от участия, на тот момент меня это не интересовало, — донеслось самодовольное до ушей Чонгука. Пока он злился и мысленно защищал Тэхёна, Ли, видимо, успел рассказать очередную байку о своей невъебенности, чтобы привлечь к себе внимание. — Но позже мне удалось сразиться с самим Сон Джэмёном! И что вы думаете? Я победил, — продолжал Донсук. Да, конечно. Препод по военной разведке уделал в поединке бронзового призёра Олимпийских игр по вольной борьбе. Ага, как же. Чонгук бросил хмурый взгляд на Тэхёна, надеясь не увидеть в чужих глазах восхищения этим придурком, и облегчённо выдохнул — омега скучающе пялился в стену напротив и, казалось, вообще не вникал в разговор. А вот Чонгуку заткнуть Донсука хотелось неимоверно, поэтому он не придумал ничего лучше, чем вмешаться в бесполезный монолог: — Разрешите обратиться, сэр? — как можно вежливее спросил он. — Да, конечно. Студент?.. — Чон Чонгук, — альфа отдал честь и, поймав на себе удивлённый взгляд Тэхёна, приподнял уголок губ в лёгкой улыбке. — Меня так поразил ваш рассказ! Думаю, мои однокурсники, как и я, будут очень рады и благодарны, если вы поделитесь с нами вашим богатым опытом. — О, вы хотите узнать подробности того боя? — воодушевился Донсук. — Никак нет, сэр, — Чонгук с трудом сдерживал триумфальную ухмылку. — Посмотреть. Покажете нам несколько приёмов вольной борьбы? Сияющий похлеще галогеновой лампы Донсук, мгновенно потух. — Но я… Не могу же я со студентами… — Ким-сонсэнним! — не давая тому договорить, воскликнул Чонгук. — Ким-сонсэнним, вы нам поможете? — Как? — Тэхён упорно делал вид, что ничего не понимает, но по загоревшимся искоркам в его глазах Чонгук видел, что идёт по правильному пути. — Позвольте Ли-сонсэнниму продемонстрировать на вас свои навыки борьбы? Лицо Донсука вмиг приобрело пунцовый оттенок, на что Чонгук не смог сдержать ехидного смешка. За спинами разлетелся тихий шелест переговаривающихся между собой студентов, казалось, каждый из них мечтал увидеть шоу, на котором извечного выскочку Ли поставят на место. А для Чонгука большую значимость имело то, что это будет результатом дела рук Тэхёна. — Без проблем, — пожал плечами омега. — Если Ли-сонбэнниму не будет жалко помять свой костюм. Донсук уже было открыл рот, чтобы наверняка слиться, но Чонгук опередил его, дерзко взяв на себя право расчистить маты от стоящих на них однокурсников. Он попросту не дал никому времени одуматься, и уже через считанные секунды центр зала был полностью свободен, а Тэхён стоял в стойке, ожидая соперника. Что произошло дальше — Чонгук так и не понял. Он лишь успел увидеть, как Донсук, перечисляя свои достоинства вслух, подошёл к матам, сделал выпад в сторону Тэхёна, а следом уже лежал на полу и хлопал по нему ладонью, таким образом умоляя омегу отпустить его вторую руку из болевого захвата. Если быть честным, он другого и не ожидал увидеть, но всё же надеялся хотя бы на короткое шоу. К тому же, было неприятно осознавать, что совсем недавно он был на месте Ли. На месте недалёкого альфы, который думал, что омегам в армии не место. — Прошу прощения, — помогая мигом вспотевшему Донсуку подняться на ноги. — Я не сделал вам слишком больно? А у этого придурка аж глаза слезились, видимо, Тэхён реально его не щадил. — Н-нет, — промямлил тот. Конечно, ведь признать вслух, что альфа едва не расплакался от болевого захвата омеги, должно быть так унизительно для Ли. — Вы всё же посетите медчасть на всякий случай, — нарочито-заботливо произнёс Тэхён. — Я не учёл, что вы уже давно не молодой и гибкий студент и слегка не рассчитал силу. — Слегка?.. — тихо выдохнул Донсук, но Чонгук услышал. И мысленно зааплодировал Тэхёну, который несколькими словами умудрился унизить Ли ещё сильнее, и сделал это так, что не придерёшься. Когда кряхтящий от боли и красный от стыда Донсук покинул зал вместе со своим другом, а студенты разбрелись по душевым, Чонгук присел рядом с залипающим в телефоне Тэхёном на трибуны и с довольной улыбкой бросил: — Не благодарите. Омега перевёл на него задумчивый взгляд и тут же отвёл его, хмыкнув: — Спасибо, Чонгук. Слова благодарности разлились патокой по телу Чонгука. Он настолько воодушевился, что готов был привести сюда каждого, кто обидел Тэхёна и дать тому возможность отмудохать их по очереди, лишь бы снова услышать это сладкое, хрипловатое «спасибо». Всё-таки, не обязательно каждый раз выводить омегу на эмоции и доводить до белого каления, чтобы получить кайф. Спокойный, расслабленный, даже какой-то тихий Тэхён — ничем не хуже властного, грубого и сильного Тэхёна. — После этого вы просто обязаны сходить со мной на свидание, — ляпнул Чонгук, так до конца и не осознав, шутил он сейчас или нет. Фраза вырвалась как-то сама собой, но отчего-то ощущалась сейчас уместной и правильной. — В рыцари решил заделаться? — фыркнул в ответ, качнув головой. — Ну, должен же я защищать того, с кем… — Так, стой, — Тэхён выставил вперёд руки, будто защищаясь. — Ты что там успел себе нафантазировать? Думаешь, если я отдрочил тебе, а ты меня вылизал, то всё — мы теперь парочка? — голос омеги звучал больше устало, чем возмущённо. — Спешу тебя огорчить: это не так. Между тобой и мной ничего нет. Поигрались и хватит. Поигрались?! Заебись, конечно, игры у Ким-сонсэннима. Чонгук вмиг вскипел: — И со многими вы так играетесь? — ревность полоснула по нервам. — Чонгук, — осадил Тэхён, и Чонгук как-то вмиг потух. Потому что понимал, что сам виноват. Сам своим поведением разрушил всё с самого начала, когда бросил неосторожную фразу. Теперь в нём видят типичного альфу, у которого на уме только секс, хотя это совсем не так. Уже не так. — Никаких игр, сэр. Я приглашаю вас на свидание. Настоящее. Не хочу вам даже шанса давать найти нового игрока, — теперь просьба о свидании звучала намного чётче и увереннее. Чонгук много думал об этом. Хватит ходить вокруг да около. У него было достаточно времени поразмышлять над тем, что он чувствует к Тэхёну и чего на самом деле от него хочет. И если поначалу это был лишь секс, то сейчас всё совсем иначе. Нет, от секса он не отказывается, ему всё ещё до одури хочется этого омегу, но… Ему будет достаточно просто находиться рядом. Разговаривать, узнавать друг о друге новое, гулять после пар, разминаться вместе перед тренировками. Держаться за руки. Целоваться… — Исключено, — отрезал Тэхён, поднявшись с места. Чонгук тут же вскочил следом за ним. — Но почему?! — Я не хожу на свидания со своими студентами. — Но дать одному из них трахнуть себя языком — это норма? А свидания — нет, я правильно понял? — съязвил альфа. Тэхён вновь тяжело вздохнул, но на этот раз не попытался сбежать — остановился, сжал переносицу двумя пальцами и с долей безразличия в голосе бросил: — До чего ж ты упёртый, — тот вздохнул. — Зачем тебе это надо? Чего ты на самом деле хочешь, Чонгук? — Для начала я хочу свидание. Одно, — твёрдо глядя на омегу. — Сначала одно, а за ним и второе, а там как пойдёт… — Ты же не отстанешь? — Никак нет, сэр. — И твёрдо намерен добиться своего? — Так точно, сэр. — Тц, — Тэхён недовольно цокнул и закатил глаза. — Ладно, хорошо. Давай так, — внезапно предложил омега без особого энтузиазма. — Если тебе удастся хоть раз уложить меня на лопатки, то мы идём на свидание. На лопатки?.. Тэхёна?.. Чёрт. Это будет сложно. Но не невыполнимо же? — По рукам, — согласился Чонгук, мысленно уже надевая на себя лучший костюм и выбирая лучший столик в ресторане. Осталось только придумать, как победить Тэхёна в спарринге.Глава 5
2 ноября 2023 г. в 22:21
Выйдя из пропахшего ароматами терпкой полыни и секса спортивного зала, Чонгук сиял ярче начищенной монеты. Он едва переставлял ноги, кажущиеся ватными, заметно морщился от того, как неприятно липло промокшее от смазки бельё к чувствительному члену, но пожаловаться хоть на что-то из этого — не смел. Он даже не умылся — так и шёл к казарме со странным стягивающим ощущением на лице. И неудивительно, если взять во внимание, какое изобилие жидкостей ещё совсем недавно побывало на нём: слюна, ароматная смазка Тэхёна, слёзы… Всё это застыло на коже однородной массой, и Чонгук совершенно по-идиотски был этому рад. Ему безумно нравилось до сих пор чувствовать на себе запах неукротимого омеги, и была бы его воля, он бы вообще не умывался, лишь бы сохранить его на собственной коже как можно дольше. Хотя бы до того, как Тэхён вновь проедется по его, Чонгука, лицу своей сладкой задницей.
А проедется ли ещё?
Об этом Чонгук пока не думал. Все его мысли занимали воспоминания о том сладком безумии, что случилось буквально каких-то двадцать минут назад. Боже… Это так стыдно, но ничего лучшего в своей жизни он ещё не испытывал! Быть полностью во власти омеги — да ещё такого! — так неправильно для сильного альфы, коим Чонгук и являлся, но в то же время так запредельно приятно.
Тэхён насмехался над ним. Открыто глумился, показывал своё превосходство, пытался устыдить за открытое желание принадлежать, и это именно то, что было нужно. Чонгук крошился на части от сковывающего стыда, рассыпался в пыль под сильными руками омеги, что так грубо, но правильно ласкали… Блять, да он плакал! Рыдал как подросток просто от того, что ему сначала дали разрешение зарыться носом между половинок притягательной задницы, о которой он мечтал на протяжении нескольких недель, а затем быстро отдрочили, покружив пальцем у ануса. Пиздец.
И при всём этом Чонгук осознал, что впервые в жизни полностью удовлетворён, каким бы униженным во время секса он себя ни чувствовал, ему это нравилось. Тэхён дал ему то, что не смог дать ни один омега до него. Тот будто за считанные секунды прочёл каждое его желание, что было заперто глубоко внутри, и показал, чего он, Чонгук, на самом деле хочет.
А хочет он Тэхёна.
Наверное, он должен переживать из-за своих, таких нетипичных для альфы, сексуальных предпочтений. Наверное, должен сокрушаться и загоняться по этому поводу, это же так по-омежьи — хныкать и мечтать ощутить внутри себя горячий член. Но, нет, ничего такого. Разумеется, Чонгук сгорал со стыда, но это был такой — приятный, возбуждающий, сводящий с ума стыд, тот, который хотелось ощущать снова и снова, краснеть, прятать лицо и наслаждаться этим. Если он готов был обкончаться из-за нескольких насмешливых, унизительных слов, если кайфовал от того, как Тэхён вжимал его в пол, нависая сверху, если ему вообще впервые было настолько хорошо, то с чего он должен париться по этому поводу? Может, надо бояться того, что кто-то узнает? Да окружающих вообще не должна ебать его личная жизнь. И не будь Ким Тэхён преподавателем, Чонгук бы и вовсе не стал смывать с себя его запах, но все же пришлось незаметно юркнуть в душ и хорошенько помыться, чтобы у одногруппников не возникло лишних вопросов. И, несмотря на то, что Чонгуку пиздецки хотелось заявить всем окружающим о своей близости с Тэхёном, чтобы перестали пожирать того масляными взглядами и приглашать на свидания, он не мог так поступить.
Когда на Чонгуке остался только его собственный сандаловый запах да навязчивый цветочный — геля для душа, он с сожалением вздохнул. И, лёжа в кровати, катал в памяти вкус чужой смазки, раз за разом прокручивая в голове произошедшее. Так и уснул, совершенно расслабленный, удовлетворенный и с идиотской улыбкой на лице.