***
Дом Пирры был гораздо более обычным, чем он ожидал у такой знаменитости. Это был хороший семейный дом, двухэтажный, с большим садом и цветником на заднем дворе, но она, вероятно, могла бы позволить себе гораздо больше. Нужно ли это было ей — это уже другой вопрос. Пирра впустила его и позвала свою маму. — Мам, я привела Жона на ужин! — Хммм? — Афина Никос вышла в коридор в узких джинсах и просторной толстовке с капюшоном, словно только что встала. — Что случилось? — Я привела Жона. Он может остаться на ночь? — Не рановато ли для этого? — Афина растерянно моргнула. — В КОМНАТЕ ДЛЯ ГОСТЕЙ! — О, конечно. Конечно, он может. Это немного неожиданно, но мы можем заказать доставку. — Ничего страшного, если вы не можете, миссис Никос. Я могу остаться у своей сестры. — Подал голос Жон. — Нет, все в порядке. — Афина улыбнулась. — Ты действительно спас мне жизнь в Атласе. — Я всего лишь сделал то, что и любой на моем месте. Вы не должны чувствовать себя обязанной приютить меня в благодарность за то, что я сделал. — Хм? Я ничего не говорила о… — Мама! — Пирра метнулась к маме и дернула её за руку. — Я как раз рассказывала Жону, как ты говорила, что я должна пригласить его в качестве благодарности. — Она говорила слишком громко, учитывая, что находилась рядом с Афиной, и пристально смотря маме в глаза. — Помнишь?! — Хм? О-о-о-о. — Афина хихикнула. — Верно. Теперь я вспомнила. Я, должно быть, забыла. Глупая я. — У нее была довольная улыбка. — Полагаю, мне также следует вспомнить, что у меня есть кое-какие дела в своей комнате, и оставить вас двоих наедине, не так ли? Не забудь показать Жону комнату для гостей, дорогая, а также попросить его позвонить своей сестре и сообщить, что он остается здесь. — Еще раз спасибо, миссис Никос. — Зови меня Афина, дорогой. Будет неудобно называть меня по фамилии, когда ты останешься здесь. — Если вы уверены, миссис… Я имею в виду, Афина. — Я уверена. Пирра, веди себя хорошо. — Что… Когда я была плохой? Что это должно значить, мам? Афина улыбнулась, дотронулась двумя пальцами до своих глаз, а затем указала на Пирру. Девушка покраснела и начала выталкивать Афину из комнаты. — Мне нужно поговорить с мамой, Жон! — сказала она, выпроваживая Афину. — Я вернусь через минуту! Дверь за ними захлопнулась. Жон остался слоняться без дела по коридору и кухне, не желая далеко уходить и случайно увидеть или услышать что-то лишнее. На стенах висели фотографии Пирры и ее семьи, в том числе крупного рыжеволосого мужчины, которого он еще не видел. Однако у двери стояла пара тяжелых ботинок, и он решил, что отец не умер и никуда не пропал, просто ушел на работу или, возможно, был занят. Он мог бы быть охотником, учитывая его рост и тот факт, что Пирра, должно быть, училась у кого-то, прежде чем стать профессиональной спортсменкой. — Ой? Я тебя раньше не видел. Осматриваешь новую территорию? — Жон посмотрел вниз и увидел полосатого кота, который смотрел на него с нижней ступеньки лестницы. — Ты… Мистер Рукавички, не так ли? Уши кота дернулись. — Он разговаривает? Как интригующе. — Кот спрыгнул с лестницы, и Жон из вежливости сел на корточки. Наверно не слишком приятно смотреть снизу вверх на человека его роста. — Другие тоже разговаривают со мной, но не так как ты. Я никогда не встречал никого из подобных тебе, кто мог бы говорить на моем языке. — Я думаю, что в этом смысле я уникален. Можно я возьму тебя на руки? — Вежливый. Можно, но аккуратно. Жон протянул руки, позволяя коту самому выбрать позу, в результате чего он положил лапы ему на грудь, в то время как он придерживал его за спинку, как будто прижимал к груди ребенка, а не держал животное. — Я друг Пирры. Я здесь только для того, чтобы поужинать и переночевать. Я не собираюсь вторгаться на твою территорию или что-то в этом роде. — Хммм. Тогда добро пожаловать. Я не прочь поделиться, пока мои любимые гнездышки остаются за мной. И, кстати, о том, чтобы поделиться, как насчет того, чтобы ты поделился преимуществом своих длинных конечностей и открыл для меня вон тот шкафчик? Да, вон тот. — Жон открыл ближайший шкафчик, обнаружив ярко-желтую коробку кошачьих лакомств со вкусом сыра. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что от него хотят, и он положил кота на кухонный стол. — Всего несколько штук, — сказал он. — Я не хочу, чтобы у меня были неприятности. — Весьма признателен. Ты можешь взять и себе, если хочешь. — Спасибо, но я воздержусь. — Жон поставил пакет обратно на стол и погладил кота по спине. — Знаешь, я слышал, что ты глухой. Не можешь слышать, — объяснил он, на случай, если кот не знает смысла этого слова. — Пирра говорила, что ты стар и плохо слышишь. — Стар? Я? Я еще совсем молод. Что касается глухоты, то у меня нет проблем со слухом, я прекрасно слышу, что происходит вокруг… — Я вернулась! — Воскликнула Пирра, врываясь обратно в комнату и закрывая за собой дверь. — Не обращай внимания на то, что говорит мама, и… — Пирра увидела их, и резко поднесла руки ко рту. — Мистер Рукавички! — ахнула она с широко раскрытыми глаза. — Нет! Жон запаниковал. — Извини, он сказал, что я могу дать ему лакомства и… — Нет, нет, нет! — Пирра быстро подбежала и подхватила кота на руки. — Эм. Ему пора спать, — объяснила она. — Он старый, глухой и немощный… Подожди здесь! Пирра бросилась вверх по лестнице с растерянным котом на руках. Он услышал, как наверху что-то хлопнуло, затем новый топот по лестнице, прежде чем она появилась снова, с раскрасневшимся лицом и неловкой улыбкой. — Ахах. Ему пора спать! Ч… Что он сказал? — Только то, что он разрешил мне остаться здесь и попросил помочь ему добраться до шкафа. — Больше ничего… Э-э-э… Не было? — Я думаю, он собирался поделиться со мной, что он слышал, но не успел… — Давай я покажу тебе дом! — Разве мы не говорили о коте?.. — Этот разговор окончен! — О… хорошо… — Жон попытался понять, что происходит. — Я немного потерялся, Пирра. — Вот именно! Вот почему я должна провести для тебя экскурсию! — Не в этом смысле… Хотя давай. — Может быть, ему стоит взять пример со своего отца и просто соглашаться с тем, что говорила Пирра. Это хорошо работало с его мамой, а Николас Арк никогда не ошибался с женщинами. Никогда.***
Далеко-далеко Николас Арк чихнул на свою жену. Джунипер Арк застыла, на ее лице остались капли. — НИКОЛАААААСССС! — Вот черт…***
Несмотря на возникшую неловкость, Жон вскоре начал чувствовать себя как дома. Оказалось, что ее отец действительно был охотником и что в настоящее время он находится в командировке в маленьком городке Мистраля, чтобы научить местных ополченцев постоять за себя. Это была общая инициатива, потому что, хотя ополченцы, конечно, не достигнут уровня охотников, они все же могут многому научиться о том, как обнаруживать, выслеживать Гримм и справляться с их атаками до того, как подоспеет помощь. Жизнь семьи Никос была очень похожа на жизнь его собственной семьи, и Пирра была также всемирно известна, как и он сам, даже если никто не знал о последнем аспекте его жизни. У них было много общего, но это не значило, что он когда-нибудь решится сказать симпатичной девушке, как подрабатывает. Жон действительно не хотел, чтобы Пирра думала о нем хуже из-за его альтерэго. — Не засиживайтесь допоздна, — сказала Афина. — Завтра в школу. — Но мама… — Ничего подобного, Пирра. Я знаю, ты хочешь провести время с Жоном, и я помню, что ты сильно опережаешь своих сверстников, но это не повод пропускать занятия. Жон пробудет здесь еще несколько дней, не так ли? — По крайней мере, неделю. Я, вероятно, уеду в Вакуо после следующих выходных. — Видишь? Вы можете провести все следующие выходные вместе — и это не значит, что ты не сможешь провести с ним время вечером. Пирре явно казалось это недостаточным, и она недовольно смотрела на свою маму. Сопоставив её частые упоминания типа «почти сто лет у меня не было друзей» и постоянные СМС Пирры (которые по частоте почти совпадали с СМС Пенни), нетрудно было понять, что друзей у нее было немного. Он мог понять ситуацию Пенни, но Пирра была дружелюбной, красивой и, несомненно, популярной, поэтому ему пришлось предположить, что это была совсем другая изоляция, чем та, которую чувствовала Пенни. Несомненно, это было как-то связано с ее известностью. Несомненно, ей было нелегко осознавать, что её единственный настоящий друг собирается уехать еще на два-три месяца… Но он не мог взять ее с собой, не тогда, когда это означало саботаж ее образования и карьеры. — Мы можем устроить что-нибудь особенное на следующей неделе, — пообещал он. Пирра резко повернула голову в его сторону. — Особенное? — В ее глазах был голодный блеск. — Например, что? Внезапно оказавшись в затруднительном положении, Жон растерялся. Сделай шаг, сядь в лужу. Конечно, Пирра хотела бы создать с ним особые воспоминания, прежде чем он снова уедет, он был ее единственным настоящим другом. Единственная проблема заключалась в том, что он ничего не придумал. Он перевел взгляд на Афину, гадая, даст ли она совет. — Это секрет. Сюрприз, — он поправился. — Я хочу сделать тебе сюрприз. Ее глаза расширились, а губы растянулись в радостной улыбке. — Успокойся, — поддразнила Афина, запустив пальцы в красные волосы Пирры. — Почему бы тебе не пойти застелить постель в гостевой комнате для Жона, а он поможет мне вымыть посуду. Тогда вы оба сможете поиграть в видеоигры, или покрасить ногти, или что там еще делают дети вашего возраста, когда вы не целуетесь… — МАМА! — Иди прибери в комнате, а я пока постою. — Афина рассмеялась. Пирра застонала, но ушла, оставив Жона помогать матери. — Я так понимаю, вы хотите мне что-то сказать? — Ты очень проницателен, не так ли? Ничего плохого… Правда моему мужу не терпелось выступить с напутствующей речью, и он очень хочет увидеть тебя. — Мне стоит беспокоиться? — Нет. Александру на самом деле ты нравишься, и он знает, что Пирра может сама о себе позаботиться. Он хочет это сделать, потому что думает, что это будет весело, а сдерживаться и не дразнить Пирру у него получается еще хуже, чем у меня. Он тебе понравится. — Так это насчет следующих выходных? Честно говоря, мне бы не помешал совет. — Я так и поняла, что ты сказал сюрприз, чтобы выиграть время. Вы с Пиррой так мило смотритесь вместе. — Жон проигнорировал последнюю фразу, как и подобает мужчине, выросшему с семью сестрами. Все подруги, которые у него когда-либо были, подвергались комментариям «она твоя девушка». Это уже был какой-то ритуал. Его мама назвала бы Пирру, Пенни и Нору его девушками, если бы узнала о них, и, вероятно, Вайсс тоже. — Я просто хочу сделать для нее что-то особенное. Я знаю… Я имею в виду, я думаю, что у нее не так уж много других друзей. — Нет, знаешь ли. Ты просто из вежливости притворяешься, что это не так. У моей дочери могло бы быть столько друзей, сколько она захочет, но все они такие инфантильные и видят только её славу. — Афина вздохнула. — Я полагаю, это лучше, чем то, что она не может завести друзей. Проблема не в ней самой, а в том, насколько незрелыми являются люди вокруг нее. Это одна из причин, по которой она хочет поступить в Бикон. Она по-прежнему будет знаменитой, но не отечественной героиней. — Все дело в популярности? — Да. Слава далась ей нелегко. Честно говоря, я могла бы сделать большее, но я не была готова к подобному. Не то чтобы я когда-либо была знаменитой. Жон хмыкнул. Он был знаменит, но не как Пирра, поскольку ему не приходилось сталкиваться с какими-либо последствиями из-за славы. Сафрон и Терра присылали ему деньги, которые они на нем зарабатывали, и поддерживали его банковский баланс в хорошем состоянии, и примерно каждую неделю ему приходилось слышать системный голос, сообщавший ему, что он приобрел очки харизмы после выступления перед аудиторией. Это было совсем не то же самое. — Сначала я волновалась из–за всего этого, но не из-за тебя, я сразу поняла, что ты хороший парень, как только встретилась с тобой. Это скорее следствие того, что первым другом Пирры стал тот, кто так скоро и надолго покинет ее. — В этом есть смысл. Я бы тоже беспокоился за нее. — Хм. К счастью, вы с ней отлично поладили, и я рада видеть, что она перестала быть угрюмой. Может быть, в течение первой недели или двух, но я думаю, она смирилась с тем, что ты не уйдешь из ее жизни, чтобы никогда больше не вернуться. — Афина усмехнулась. — Знаешь, она была на седьмом небе от счастья, когда ты сказал, что возвращаешься. Вчера вечером легла спать пораньше, чтобы это случилось поскорее. Она не делала этого с тех пор, как ей было десять, и она хотела, чтобы Рождество наступило поскорее. Жон рассмеялся. Потому что он тоже так делал. Эмбер, его младшая сестра, до сих пор так делала. — Но, знаешь, чего Пирре всегда недоставало из-за своей известности, так это того, что приятный молодой человек водил ее в кино, на ужин, а затем на долгую ночную прогулку по парку. — Разве это не немного… Хм… Похоже на свидание?.. — Только если это связано с романтикой, в противном случае это просто прогулка двух лучших друзей. В этом был смысл. Дома он делал что-то подобное с друзьями, и это не казалось странным. — Значит, это все? Сходить в кино, поужинать, прогуляться? Для меня это не кажется чем-то особенным. — Ты должен понимать, Жон, — Афина ласково улыбнулась. — Что иногда самое желанное для человека — это то, что он обычно не может получить. Для человека с инвалидностью мысль о том, что он может ходить или бегать, волшебна. Для той, кто потеряла всех своих друзей, обычный день веселья покажется самым замечательным в ее жизни. Жон сглотнул, почувствовав серьезность происходящего. Он кивнул. — Хорошо. Я сделаю это. И я позабочусь о том, чтобы она как можно лучше провела время! — Это мой будущий зять! — Твой кто?.. — Никто. Никто. Пирра, наверное, закончила убирать комнату. Почему бы тебе не пойти к ней? Я уверена, вам есть о чем поговорить. — Миссис Никос… — Хм? — Почему у меня такое чувство, что ты манипулируешь мной? — Я?! Из всех людей? — Афина показала удивление. Неубедительно. — Во-первых, я бы никогда не поступила так с лучшим другом Пирры. Во-вторых, если бы я действительно поступила так с лучшим другом Пирры, это было бы исключительно в их интересах. — Не то чтобы ты когда-нибудь так поступила. Верно? — Конечно! Жону не требовалась его харизма, чтобы понять, что она лжет. Но он сомневался, что она сделает что-нибудь, что может причинить боль Пирре, поэтому, вздохнув, он вышел из кухни и направился наверх, делая вид, что не слышит, как Пирра громко умоляет своего кота не выдавать никаких постыдных секретов. — Я понимаю, что ты обращаешься ко мне, — возмущался мистер Рукавички. — Но я должен заметить, что ты не говоришь на моем языке, а я не говорю на твоем. Ни один из нас не понимает, что говорит другой. — Не надо. Говорить. Жону. Ничего! — Я не понял ни единого слова. — Ты понял меня, мистер Рукавички? — Я тебя не понимаю. — Мяукни один раз, если да, и два раза, если нет. — Вздох… — Хорошо. — Пирра отпустила его, приняв этот странный звук за согласие: — Я рада, что мы смогли понять друг друга. Когда он рассказал кому-то правду, это сняло груз с его плеч, но в то же время создало новую проблему. Пирра больше никогда не будет доверять животным. Прежде чем постучать в дверь, Жон мысленно посчитал до тридцати, чтобы никто не понял, что он что-то слышал.