***
Читать Хината училась по книгам Джирайи. Вернее училась она, как и положено, с учителем, а вот практиковалась действительно на содержимом маминой заначки. Тайник, разумеется, был защищен печатями — что для любопытного пользователя бьякугана выделяло его не хуже указателя «копать здесь». Впрочем, понятно, что всерьез никто ничего и не прятал, это было скорее данью приличиям. В отличие от мамы-фанатки Хината была жестоко разочарована — эро-саннин писал, по сути, женские романы, в которых все описывалась иносказательно, причем с использованием штампов вроде «нефритовых жезлов» (даже будучи ребенком она понимала, что если твой писюн вдруг позеленел, нужно срочно бежать к ирьенину, а не распространять заразу) и «пещер любви» (без комментариев…). Так что она даже начала пытаться записывать собственные фантазии — пока что только для себя…***
На четырехлетие Хинаты Хиаши решил устроить дочери экзамен по ниндзюцу. — Бесполезная, — презрительно бросил он под конец, небрежным взмахом руки выбросив ее из круга. Возможно, таким образом он хотел мотивировать ее развиваться — вот только он совсем не понимал собственную дочь… — Да знаю… — согласно кивнула она, поднимаясь на ноги. — Трахаться хочется безумно, аж… зубы сводит, — Хината явно подменила слово в последний момент, — а тело еще когда созреет… — Эээ… Что? От такого треснула даже натренированная маска первого из Хьюга. — Ото-сама, а давайте вы сделаете мне младшую сестренку? И сделаете наследницей ее? И все будут довольны? — Это не так просто… — машинально ответил все еще ошеломленный Хиаши. — Да нет там ничего сложного — могла бы, сама бы сделала… А еще я знаю, что если мужчины делают это между собой, детей не будет. И от того, что ока-сама делает со своими игрушками — тоже. — Эээ… — Но хоть один раз, наверно, вы все же сможете? Ради клана? — Один раз? — взревел оскорбленный мужчина, уцепившись за подсказку к выходу из непонятной ситуации. — Наверно? — Это хорошо, дорогой, потому что одним разом ты не отделаешься… — сухо прокомментировала это незаметно подкравшаяся жена. И взмахнула веером, отсылая дочь подальше. Остальные потенциальные свидетели, не будучи дураками, свалили еще в самом начале разговора. Через девять месяцев у Хинаты родилась сестренка, которую назвали Ханаби. Причины, по которой ее назвали именем, созвучным слову «фейерверк», были известны лишь родителям… И ожидаемо подглядывавшей за процессом Хинате.***
Несмотря на свою юность и весьма… относительную адекватность, Хината четко различала фантазии, мечты и цели. Целью было, например, избавиться от тяготящего статуса наследницы, и первые шаги в этом направлении она уже сделала. Фантазии… тут все понятно. Что же насчет мечты — она мечтала стать первой Хьюгой со своим призывом. Почему-то бьякуган совершенно не сочетался с подписанием контрактов с иномирными сущностями, но она рассчитывала на технику свободного обратного призыва, которая по идее позволяла мирозданию самому выбрать ей подходящего партнера. И Хината верила, что вот у нее все получится. Получилось… именно что как у нее. Положительной стороной того, что «все знают», что Хьюгам недоступен призыв, было то, что достать свиток с техникой удалось без особенных затруднений. Тот самый случай, когда проще дать, чем отбиться — ну поиграется ребенок, обломается и успокоится, тем более, что без достаточного количества чакры эта техника просто не работает. Вот только умные взрослые забыли, что контракт — действие двустороннее. И другая сторона тоже может искать… родственную душу. И помочь при необходимости. Выполнив технику, Хината вдруг почувствовала, как ее затягивает… куда-то. И через миг оказалась… в пещере, во влажном и теплом, но неожиданно не душном полумраке, в окружении незнакомых пряных запахов. Все вокруг, пол, стены и потолок, было покрыто странным толстым мхом изумрудного цвета, придающим окружению непривычно округлые и волнообразные формы без единой прямой линии. Или вообще какого-либо признака порядка. Освещение обеспечивалось торчащими из мха грибами гордой фаллической формы, которые светились мягким белым светом. На самом деле ей все это показалось весьма уютным. Что означало что все идет как положено, истинный мир призыва по определению не может быть враждебен к контрактеру. Хината осторожно попрыгала на месте — мох приятно пружинил под ногами и оказался неожиданно прочным, во всяком случае, она с ее невеликим весом не проваливалась. И покров был глубоким, ей так и не удалось нащупать под ним твёрдую поверхность, даже специально подпрыгнув на месте — он просто вытолкнул ее наверх. Осмелившись, она попробовала сначала упасть на одно колено, а потом и вовсе боком, спиной и пятой точкой — мох послушно и ласково подбрасывал ее вверх, позволяя выполнять забавные кульбиты. Аттракцион прекратился неожиданно — когда ее вдруг поймало щупальце. Вернее, клубок чуть склизких, почему-то фиолетовых щупалец, в который она со всего размаху приземлилась. И была ими тут же надежно оплетена. — Вот это я понимаю, пещера любви, а не то, что этот задрот накурил… — пробормотала она. Наверно ей полагалось испугаться — происходящее разом перешло в жанр ужастиков и/или очень взрослого порно. Но… Опять же, это был ее истинный призыв. Так что она совершенно естественным жестом обхватила одно из щупалец побольше обеими руками, прижавшись к нему щекой. И прислушалась к шепоту в своих мыслях. — Нет, я не могу, извини, рано мне еще. И так тоже рано… А о таком способе я вообще не знала. Но зато я могу попробовать тебя на вкус — можно? Только в обмен на чакру? А ты жадина… Ой, извини, я не знала, что ты тут так долго голодаешь. Конечно, я дам что смогу — но у меня ее не так много. Зато вкусная? Спасибо. Ты хочешь, чтобы я нашла тебе еще пищи? Тогда тебе придется приходить ко мне… Если позову, сможешь? Договорились. Где подписать? А, не надо, мою чакру ты и так теперь узнаешь… А как я тебя узнаю? Говоришь, ты один такой? Все так говорят… Уу, ревнивец… Зато вкусный — действительно ни с чем не спутаешь! О! Я назову тебя Удоном! Увлекшись общением с любимцем, Хината застряла в мире призыва на целый день — так что ей очень повезло, что временные потоки миров сильно разнятся, и в ее родном мире прошел лишь час. Что означало, что вдобавок к остальным преимуществам у нее теперь появилось укромное место и свободное время для отдыха и тренировок.***
— Мы требуем, чтобы нам выдали виновных в пропаже членов нашей делегации! Для справедливого наказания! — повторил представитель кумовцев. Хиаши нахмурился — так давить на приеме в чужой деревне и чужом клане… Вовсе не так хотел он провести пятый день рождения Хинаты, хотя что поделаешь, не просить же хокаге отложить подписание мирного соглашения Конохи и Кумо… И не отмажешься же — этот обезьян Хирузен в приступе жадности додумался до того, что очередной раунд переговоров должен приниматься кланом Хьюга. За свой счет, разумеется, это же великая честь! А теперь сидит и молчит, гад, оставляя всю работу на принимающего, а сам изображает великого лидера, на которого пашут подчиненные… Забыл, сука, что кланы делают Коноху, а не наоборот. Но честное слово, если эти мудаки (рыбак рыбака…) повторят свое требование еще раз, очередной виток войны начнется здесь и сейчас. — Гхм… — поспешил вмешаться Хизаши на правах младшего брата, пока дело не дошло до крови. — Позвольте уточнить — о какой именно пропаже идет речь? А то нам известно о нескольких случаях… Комовец заскрипел зубами, отлично понимая, что над ним издеваются. — Например, тот случай, когда пропажа нашлась в квартале красных фонарей, разде… извините, одетая в легкое кимоно. Только в кимоно. Как мне помнится, местные работницы жаловались, что приезжие клиентов отбивают. — Они были под гендзюцу! — выпалил кумовец. — Мы настаиваем, что это была провокация со стороны Конохи! — Так это не к нам, а к Учиха. И вообще, как я понимаю, это скорее ваши шиноби провоцировали прохожих… — В любом случае, это не относится к делу! Но Хизаши не собирался так легко останавливаться… — Или тот случай, когда ваши шиноби нашлись в Запретном лесу водящими хороводы с деревьями… — Они были под влиянием наркотиков! Хизаши понимающе покивал. — Ну да, мы и не спорим… — Мы имеем в виду, что их опоили! На самом деле, повернись все чуть по-другому, вполне мог бы иметь место расклад, когда Конохе вообще и Хьюгам в частности придется ради мира таки уступить давлению Кумо и откупиться чем-то, а то и кем-то. Но в данной ситуации… Абсурдная мысль прогнуться под этих блядей-древолюбов даже не пришла никому в голову. — На этот раз они пропали прямо из вашего квартала! — Вы так утверждали и в предыдущих случаях… — На этот раз это правда! Хизаши выдержал паузу, всем своим видом показывая, что он бы и рад промолчать, но удержаться от требуемой реплики выше его сил. — А по борделям пробовали искать? — наконец спросил он. Кажется, во рту у кумовца что-то хрустнуло… — Хиаши-доно… Хиаши не сразу сообразил, что это Хината так к нему официально обращается, тем более, что ее роль была чисто церемониальной, она должна была тихо сидеть и внимать старшим. — Мне кажется, уважаемые гости просто заблудились. У меня в спальне. И заигрались со мной в куклы. — Куклы? — озадаченно переспросил кумовец. Хината изобразила задумчивость. — Хотя нет, куклы были позавчера, Удону очень понравилось их переодевать… И играть с ними — гостям так понравилось, что они побежали всем хвастаться! А вчера было… чаепитие. Я сама чай собирала! Сегодня же… Сегодня мы играли в ирьенинов. И отдел дознания. — Так ирьенинов или отдел дознания? — не понял Хизаши. — А есть разница? И там и там лучше сразу признаться, иначе будет только хуже… Хиаши поднял руку, призывая к молчанию. — Дочь, так они у тебя? То есть… Шиноби Облака пробрались в спальню моей дочери, чтобы… поиграть с ней? Мрази — ей же только что пять лет исполнилось! Кумовец нервно сглотнул, как-то разом поняв, что игры кончились, и его сейчас будут бить ногами. По яйцам. И то если ему очень повезет. А Хокаге тихо сидел в своем углу и надеялся, что все про него забудут. Он отлично понимал, что сейчас не время лезть с ценными указаниями, закусивший удила Хиаши просто пошлет нафиг — только зря авторитет потеряешь. Тут лучше самоустраниться и умыть руки. — Это ошибка и клевета! Кто бы это ни был, они не имеют к нам никакого отношения! — поспешно выпалил кумовец. — Да? — удивилась Хината. Она протянула руку вперед, и из татами перед ней вдруг вырос куст щупалец, из которого торчала голова и плечи чужого шиноби. Его рот был предусмотрительно заткнут одним из щупалец, но выражение выпученных глаз было более чем красноречивым — Хизаши оно напомнило увиденную как-то в другой стране куклу-перчатку с вставленной в нее рукой. Хината ласково погладила новую игрушку по длинным волосам, осторожно отлепляя их от липких щупалец. — Наверно, стоит косички заплести… Так точно не ваше? — Да! — выпалил кумовец, стоически игнорируя и умоляющий взгляд пленника, и протектор Страны Облака у него на лбу. — То есть я могу их себе оставить? — Да! — Гхм… — прочистил горло Хиаши. Если честно, когда малолетняя дочь рассказала ему, что у нее есть призыв, он банально не поверил, посчитав Удона чем-то вроде воображаемого друга. Хината же, хотя и считала себя обязанной доложить отцу и главе клана о своих успехах, не стала его переубеждать — просто не видела смысла. Как она ни пыталась показать, что пассаж насчет бесполезности ее не задел, но осадок все же остался… В результате сейчас Хиаши пришлось срочно и на глазах у гостей пересматривать свое представление о мире. — Хината, иди… поиграй у себя, в самом деле. Не думаю, что тебе стоит слушать то, что здесь сейчас прозвучит… Хината скептически посмотрела на отца. — Ну, во всяком случае, твоя мать мне этого не простит. — Да, ночевать на коврике в таком возрасте не полезно… — Гхм! — Хай, ото-сама… Хината наклонилась вперед и обняла пленника со спины, после чего куст щупалец всосал обоих в себя и провалился в пол, бесследно исчезнув. — А теперь… Хиаши перевел взгляд на кумовца. — Мы поговорим как взрослые люди. Как ни странно, делегация Кумо, которая до сих пор тянула резину в переговорах в надежде выбить дополнительные преференции, вдруг разом поменяла курс и по-быстрому согласилась со всеми предложениями Конохи. И, спешно собравшись, покинула деревню в тот же день.***
Стоило Ханаби взять в первый раз в руки кунай, как Хиаши объявил ее более талантливой чем старшая сестра и передал ей титул наследницы. Впрочем, сама Хината была только «за» — к власти она никогда не стремилась и уж точно не хотела загонять себя в чужие рамки. Проблема была в том, что это ставило ее под угрозу нанесения рабской печати, она точно знала, что есть в клане деятели, которые требуют решить вопрос с наследием кардинально и недвусмысленно, переведя бывшую наследницу в побочную ветвь клана. Пока что этого не произошло — но она не собиралась пускать дело на самотек. Ей был нужен способ противостоять печати младшей ветви.***
Неджи Хьюга ненавидел «бесполезную» кузину — если говорить точно, он испытывал к Хинате смесь зависти и презрения. Обычной зависти побочной ветви клана к главной, которую подпитывало существование рабской печати подчинения. И презрения к малявке, которая, будучи не менее одаренной, чем «гений клана», и находясь в гораздо лучшем положении, бездумно разбазаривала свои преимущества. Поэтому не было ничего удивительного в том, что он первым заметил, что она… изменилась. Нет, внешне она вела себя все так же развязно и беззаботно — но при этом ее навыки шиноби вдруг резко пошли вверх. Создавалось впечатление, что она где-то нашла лишние часов двенадцать в день для тренировок… И разумеется, он не мог это так оставить. — Тц… — в фирменном стиле Учиха выдал он в конце их очередного спарринга. — Ты все так же бесполезна. Если он надеялся таким образом спровоцировать ее на откровенность, то попытка провалилась — Хината лишь равнодушно пожала плечами. — Тебе что, совсем на все наплевать? — не выдержал он. — Ты и вправду была недостойна быть наследницей! — Так я и не хотела ей быть, это не секрет… — Дура! Ты что, не понимаешь, что тебя выбросят в побочную ветвь? Тебе же печать поставят! — А кстати, насчёт этого… Хината активировала бьякуган, наскоро проверяя, что их никто не подслушивает. — Хочешь стать жертвой непроверенного эксперимента начинающего мозгоправа? — Эээ… Что? В качестве ответа Хината… вдруг напала на него. На этот раз всерьез — она быстро и методично выбила ему тенкецу, технично обходя его блоки и отмахиваясь от растерянных контратак всплесками чакры. За какую-то секунду он был полностью парализован, после чего наступила темнота… Очнулся он связанным, лежащим на чем-то растительном, мягком и пряно пахнущем, и с завязанными глазами. Подивившись такой очевидной глупости, он активировал бьякуган, и… ничего не произошло. Чакра просто уходила в никуда — вернее ее мгновенно поглощали держащие его путы. И тут до него дошло, что путы… живые? — Не дергайся, не поможет, — услышал он голос Хинаты рядом. — Что… Что ты творишь? Хината хмыкнула. — Ну я же надменная принцесса главной ветви… Мне положено издеваться над побочной ветвью и ставить над ней садистские опыты, злобно похохатывая… — К-какие опыты? — Садистские. Неджи непонимающе уставился на нее сквозь повязку — и кожей почувствовал, как Хината закатывает глаза в ответ. — Неуч. Книжки читай хоть иногда, для развития кругозора. — У меня же и так бьякуган… Хината изобразила смачный жест рука-лицо. И тяжело вздохнула. — Садистcкие означает болезненные для тебя и доставляющие удовольствие мне. Понимаешь, я не могу снять твою печать. И не хочу — тебе ее просто поставят снова, а у меня будут серьезные проблемы. Но я хочу попробовать сделать ее эффект… гораздо более терпимым. — Эээ… А почему тогда… садистские? — Потому что я далеко не Яманака. И строго говоря копаться у тебя в мозгах буду не я, а мой партнер, который лучше разбирается в вопросах… боли и наслаждения. В теории разбирается, это будет первый раз и для Удона тоже. Так что… Лежи смирно и думай о клане. И даже не пытайся терпеть молча — для метода научного тыка важно видеть реакцию. Ощущения действительно оказались… незабываемыми, невероятная синестезия самых противоречивых чувств и навязанных эмоций. Это было настолько странно, что когда Неджи позже пришел в себя на клановом полигоне (момент потери сознания он благополучно пропустил), он был склонен списать произошедшее на глюки после незнакомой техники и/или перегрузки на тренировках — если бы не очевидные изменения в его сознании. Последствия были замечены всеми. Если раньше в поединках Неджи стремился к чистым, техничным победам, то теперь он вдруг сменил подход, идя напролом и доминируя над противниками, чуть ли не вбивая их в землю и игнорируя их потуги на контратаки. Это выглядело так, как будто собственная боль от пропущенных ударов и выбитых тенкецу доставляет ему удовольствие не меньше самой победы. Что-то Хината все же перемкнула у него в мозгах — и, вероятно, он теперь действительно мог бы перенести наказание печатью гораздо легче. Хотя лихорадочный блеск в его глазах при виде крови и боли несколько настораживал… Возможно, для него это было к лучшему, но вот в качестве запасного плана для себя… Хината понимала, что нужны еще опыты. И опыт.***
Из-за проводимого в мире призыва времени Хината обгоняла своих одногодок по развитию, и к моменту поступления в академию шиноби разница составляла уже несколько лет. Что было хорошо в том смысле, что ее номинальный и психологический возраст наконец начали приближаться к согласию — но плохо в смысле привлечения внимания. Ей еще повезло, что у нее был маленький рост и не было склонности к дойкам S-ранга (также известным как «калибр Цунаде»), иначе бы она выбивалась из строя ровесников в самом буквальном смысле. Впрочем, она все равно не собиралась подстраиваться под других. Она вообще практически не общалась с другими детьми, просто не видя смысла — младшая сестренка, в которой она души не чаяла, была исключением. И еще был Неджи, который был… особым случаем. Для всех в клане они пересекались лишь на спаррингах, он был на год старше ее и официально признан гением, так что общих занятий у них не было. И поединки он действительно стабильно выигрывал, подтверждая свою гениальность — но это было лишь представлением, призванным убедить всех в старательно выверенной ранжировке сил. Неджи — несомненно самый талантливый шиноби в клане, что дает ему хоть какую-то защиту от произвола старшей ветви. Ханаби — послабее, но более чем достойная наследница, да и если делать скидку на возраст, вполне неплохо смотрящаяся против кузена-гения. И Хината… Да, звезд с неба не ловит, но и не отброс, место которому лишь в младшей ветви, а будущая верная опора для сестры. Вот только наедине… Роли менялись. Дело в том, что Хината решила разыграть сестру вслепую, справедливо сомневаясь в способности умной, но все же маленькой девочки хранить тайны и лицедействовать. Все же сама она была исключением среди ровесников — как и вынужденно рано повзрослевший Неджи, вдобавок бывший на год старше ее. Но одна она точно не справилась бы, для успешного вождения взрослых за нос требовалось активное содействие кузена, а тот в обмен потребовал… личные услуги. Услуги, которые, если честно, не доставляли Хинате никакого удовольствия. Возможно позже, когда кузен догонит ее по созреванию и к ним добавится сексуальный подтекст — но пока что это были просто игры. Хотя опыт, конечно, тоже важен… Хината и Неджи пробирались в незанятые защищенные от наблюдения спальни и проводили время за… тематическими ролевыми играми. Принцесса и нерадивый слуга, например. Что-то она все-таки с его мозгами перемудрила, потому что Неджи вдруг открыл для себя, что ему нравится испытывать боль и унижение. Это было парадоксально, учитывая его раздутое ЧСВ и недовольство положением в клане, хотя, конечно, он был не первым и не последним человеком, чей имидж и… личные предпочтения прямо противоречат друг другу. Наверно, Хината должна была быть польщена тем, что он позволил ей увидеть эту его сторону, особенно учитывая то, что она собственно и была ответственна за его состояние — но, очевидно, он не держал на нее вины. Или, вернее, использовал ее чувство вины, чтобы убедить ее… играть с ним и хранить все в секрете. Так что да — их будущих одноклассников ждал тот еще культурный шок.