Путь Разврата

      Инь Цзинхуань с некоторых пор пристрастился к курительной трубке. В их городе нынче стало модно курить, вот и он не отставал, тратя с трудом заработанные деньги на ароматные травы, закурив которые, можно было откинуть голову и выпустить белесый пар, после которого приятно кружилась голова, а тело становилось лёгким-прелёгким, словно пёрышко.        Однажды в свой законный обеденный перерыв Инь Цзинхуань вышел покурить в тёмный переулок, что находился позади трактира, в котором он работал, и только он устроился на своём любимом камне в маленьком закутке, поджёг ароматные травы в курительной трубке и поглубже затянуться, как недалеко послышались незнакомые мужские голоса, а сам он стал случайным свидетелем очень странной сцены.       Довольно дорого одетый высокий мужчина, быстро перебирая ногами и нервно оглядываясь по сторонам, пытался скрыться от другого мужчины, который, судя по всему, его преследовал. Инь Цзинхуань подумал, что тот второй наверняка был грабителем и хотел ухватиться за дорогой кошелёк первого, загнав того в их не самый благополучный район. Предвкушая занимательное зрелище, он поглубже затянулся, готовый узреть сцену из мира животных, и когда хищник был готов вот-вот настигнуть свою жертву, та, видимо набравшись смелости, внезапно остановилась и сердитым голосом воскликнула:        — Прошу, перестань меня преследовать!        Второй мужчина тоже остановился и писклявым противным голосом сказал:        — Не хочу и не буду! Я буду следовать за тобой по пятам до тех пор, пока ты не согласишься вновь со мной встречаться!       «Вот это поворот», — подумал Инь Цзинхуань, который внезапно оказался свидетелем не сцены грабежа, а настоящей гейской драмы. Но так было даже занимательнее, и обрадовавшись тому, что тем двоим не было его видно, Инь Цзинхуань с интересом стал прислушиваться к их разговору.        — Мы встречались с тобой на протяжении шести лет, — сказал тот первый и на несколько секунд его лицо исказила гримаса боли. — У нас ничего не получилось…        — Неправда, — словно избалованный ребёнок выдал второй. — У нас всё было прекрасно.        — Ты бросил меня, что в этом прекрасного? — дрожащим голосом произнес первый.        — Мне просто нужно было время… Пойми… Дело было не в тебе, а во мне. Я должен был сдать этот проклятый экзамен на государственного служащего, и никак не мог сосредоточиться, пока ты был рядом.        — Но ведь прошло уже три года с тех пор, как ты сдал экзамен. Где ты был всё это время?        — Я думал о тебе… Вспоминал… Скучал… Тосковал… Но никак не мог решиться, — произнёс второй мужчина, прижимая ладони первого к своей груди.        «Пиздит как дышит!» — подумал Инь Цзинхуань и, судя по выражению лица первого мужика, тот подумал о том же.        — Я больше не могу тебе верить, — сказал тот культурнее, чем сказал бы сам Инь Цзинхуань.        — Прошу, верь мне, ведь я все эти годы только и мог, что думать о тебе, вспоминать о тебе. Сейчас я наконец-таки набрался смелости и решил вернуть тебя, ведь ты был тем человеком, который дарил мне любовь, покой и радость.        — Тебе было удобно со мной, только и всего, а теперь решил меня вернуть, потому что не нашёл ещё одного такого же дурака, который бы заботился о тебе… — сказал первый мужчина и выдернул свои руки из захвата, сделав несколько шагов назад.        — Не говори такого! — слегка раздражённо произнёс второй мужик. — Мы должны быть вместе, и так оно и будет, ведь я так хочу.        — А я нет! — взволнованно произнёс первый мужчина, и попятился назад, поскольку второй начал на него напирать.        — Не говори глупости. Всё ты хочешь! Где ты найдёшь ещё такого же хорошего парня, как и я? Правда же, нигде! Больше никто не посмотрит в твою сторону.        — Да я лучше останусь один до конца дней своих, чем вновь вернусь к тебе!       Было видно, что слова первого мужчины сильно взбесили второго, поскольку стоило тому их услышать, как он довольно грубо обхватил первого за плечи и швырнул к стене, не давая тому вырваться из крепкого захвата, и пытаясь насильно поцеловать. Инь Цзинхуань такие методы не одобрял, поэтому презрительно сплюнул себе под ноги и уже собирался покинуть поле боевых действий, дабы ненароком, не стать свидетелем насильной любви, как вдруг первый мужчина, который, не смотря на свою нежную внешность, оказался не из робкого десятка, дал второму смачную пощёчину, вырываясь из его захвата.        — Что ты себе позволяешь? — громко вскрикнул он и даже у Инь Цзинхуаня по затылку побежали мурашки от того, каким грозным тоном тот произнёс это.        — Что ты ломаешься? Кем ты себя тут возомнил? Стал лучше зарабатывать, и теперь думаешь, что можешь так грубо со мной обращаться? Я стерплю эту грубость, но только в этот раз и только если ты согласишься вновь со мной встречаться, — продолжал гнуть свою линию второй мужчина, держась рукой за покрасневшую щёку.       «Вот упёртый баран», — подумал Инь Цзинхуань, который ничего не смыслил в любви между обрезанными рукавами. Но даже ему было понятно, что тот первый не желает к нему вернуться. Да и кто бы пожелал вернуться к такому грубияну?        — Точно! Теперь я понял… Целых три года ты обходился без ласки, поэтому теперь стал таким грубым. Но ничего страшного, ночью я тебя так хорошо отлюблю, что уже завтра ты вновь будешь ласковым котёнком.        — Перестань позволять себе говорить такие мерзости среди белого дня! — совсем уж отчаянно проговорил первый мужчина.        — Не перестану, пока ты не согласишься вновь со мной встречаться, — сказал второй, и вновь подошёл вплотную к своей жертве.        — Я… Я не могу с тобой встречаться, — дрожащим голосом произнёс тот.        — Почему не можешь? Ты чем-то заболел? Небось заразился от какой-нибудь продажной швали, к которой ходил, пока меня не было, так?        — Нет, я не могу с тобой встречаться, потому что уже состою в отношениях с кем-то другим.       «Хреново врёшь, дорогой», — подумал Инь Цзинхуань, глядя на то, как бедный парень в попытках сбежать от надоедливого бывшего, попытался соврать, что у него есть другой, но так отчаянно бегал глазами туда-сюда, что и дураку стало бы понятно, что сейчас он врёт.        — Хватит заливать! Нет у тебя никакого парня. Кто бы вообще посмотрел бы в твою сторону? Никому ты и даром не сдался. Никому, кроме меня, — плевался рядом второй мужчина, продолжая угрожающе наступать на первого, и вот тут-то у Инь Цзинхуаня закончилось терпение.       Первый мужик, по его мнению, был очень даже ничего, и при желании мог бы любого захомутать. Но, наверное, тот был так же, крайне невезучим, как и Инь Цзинхуань, раз напоролся на этого упырка и встречался с ним аж на протяжении шести лет. Будь Инь Цзинхуань на его месте, он бы того пришиб в первый же день, даже если бы пришлось за это понести наказание.       От дурманящих трав, что он выкурил, у Инь Цзинхуаня закружилась голова, и он внезапно почувствовав себя героем без страха и упрёка, коим никогда не был, решил-таки вмешаться в эту гейскую драму. Он встал со своего места, отряхнул свою одежду и вальяжной походкой вышел из своего скромного укрытия, громко выкрикнув:        — Дорогой, это что за упырок рядом с тобой?        Двое мужчин удивлённо посмотрели в его сторону, а Инь Цзинхуань, воспользовавшись эффектом неожиданности, подлетел к первому мужику и притянул того к себе за талию, смачно поцеловав в щёку.        У того были большие ясные глаза, полные испуга, но Инь Цзинхуань попытался тому намекнуть, что к нему пришла неожиданная помощь, поэтому подмигнул и довольно оскалился, не понимая, что со стороны это выглядело довольно жутко.        — Это ещё кто такой? — недовольно уперев руки в бока, спросил второй мужик, лицо которого Инь Цзинхуань теперь смог получше рассмотреть и увериться, что оно соответствовала его мерзкому характеру.        — Это я должен спросить, кто ты такой? И чего ты к моему парню пристаёшь, а? — злобно зыркнув на мерзкого мужика, спросил Инь Цзинхуань, серьёзно нахмурившись, чтобы показать всё своё недовольство.        — Я его бывший парень, — слегка подрастерявшись, произнёс тот.        — Ну так и оставайся бывшим, и топай отсюда! — сплюнув тому под ноги, произнёс Инь Цзинхуань.        — А ты кто такой, уважаемый? — не унимался мерзкий мужик.        — Я его нынешний парень! А что, какие-то проблемы?        — Врёшь! — громко воскликнул мерзкий мужик, показывая на них обоих пальцем.        — Чем докажешь? — презрительно на него глядя, спросил Инь Цзинхуань.        — Да ты… Да ты даже его имени не знаешь! Откуда ты только взялся? Ну же, скажи, как его зовут? — спросил мерзкий-премерзкий мужик, продолжая указывать на парня, который от испуга даже не попытался вырваться из захвата Инь Цзинхуаня.        — Я-то его имя прекрасно знаю, а вот тебе его стоит раз и навсегда забыть! —грозно сказал Инь Цзинхуань, который уличных словесных перепалках собаку съел, и теперь мог с успехом выкрутиться из любой неожиданной ситуации.        Мерзкий мужик, кажется, не до конца повёлся на эту ложь, но видя, как он по-хозяйски гладил высокого парня, всё больше убеждался в том, что его слова правдивы. В конце-концов, глядя на них, тот недовольно поморщился, и дабы как можно больнее их уколоть, громко произнёс:        — Ха! Нашёл-таки наконец себе парня под стать, да?       Инь Цзинхуань, конечно же, не растерялся и тут же решился ответить за своего новоиспечённого парня.        — Слышь… Пиздуй отсюда, а? По-хорошему прошу. Учти, кулак у меня тяжёлый, зубов потом не соберёшь!        — Тц! — только и сумел из себя выдавить мерзкий мужик, прежде чем, напоследок окинув их презрительным взглядом, быстро направиться прочь.        Дождавшись, пока тот выйдет из переулка и потеряется из виду, Инь Цзинхуань отпустил бедного парня, который только и делал, что недоумённо хлопал глазами, видимо, сам не мог поверить в своё счастье, что так быстро избавился от надоедливого бывшего.        — Ты это, не серчай, что я влез в вашу эту, как её… Драму. Просто показалось, что тебе в одиночку не справиться, — сказал Инь Цзинхуань, довольно скалясь.        — Спасибо, — сказал мужчина, коротко поклонившись и Инь Цзинхуаню, который встал напротив него, это уж очень понравилось.        К нему вообще редко когда уважительно обращались, а кланялись-то и вовсе раза два в жизни, поэтому он решил, что не зря вмешался ведь в конце концов — получил такую неожиданную благодарность. Прибывая в своих радужных раздумьях, он и не заметил, как мужчина напротив медленно сполз по стенке вниз, и осел на землю, хватаясь за голову.        — Эй-эй, ты чего, тебе плохо что-ли? — спросил Инь Цзинхуань, садясь на корточки перед ним.        — Переволновался… Простите... — виновато произнёс тот.        — Да что ты извиняешься, всё нормально же. Тебе помочь?        — Нет, всё хорошо. Мне нужны несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Не смею Вас больше задерживать и благодарю Вас за то, что пришли мне на помощь.       Мужчине явно было плохо, но он продолжал уважительно обращаться к Инь Цзинхуаню и благодарить того за помощь. Ну как он мог просто так его оставить?        — Ну каким же я буду считаться парнем, если оставлю-то тебя в беде? Я останусь тут с тобой, спешить мне всё равно некуда.       После этих слов Инь Цзинхуань переместился и сел прямо на землю рядом с мужчиной, не волнуясь о том, что может испачкать свой одежды. Мужчина рядом молчал и явно пытался прийти в себя, а Инь Цзинхуань от нечего делать ещё несколько раз глубоко затянулся из курительной трубки, пуская белесые дымовые колечки куда-то в небо. Но, затянувшееся молчание начало на него давить и, потушив курительную трубку, он наконец-таки осмелился спросить:        — Тебя как зовут-то?        Мужчина рядом тут же напрягся.        — Да не напрягайся ты так. Меня вот зовут Инь Цзинхуань. А твоё имя я спросил для того, чтобы если вдруг тот мерзкий мужик появился бы где-то на горизонте, я бы с уверенностью мог бы сказать, как зовут моего парня. И не надо на меня так смотреть. По его мерзкой роже, я видел, что он тот ещё упёртый баран, так что от тебя он нескоро отстанет, а от меня уж тем более.        — Цзюй Фань, — тихо ответил сидящий рядом мужчина.        — Очень приятно познакомиться, — широко улыбаясь, сказал Инь Цзинхуань, слегка толкнув Цзюй Фаня плечом.        — Взаимно, — тихо ответил тот. — Простите, что Вам пришлось стать свидетелем такой… Неоднозначной сцены. И я надеюсь… Что Вы не предадите огласке мой маленький секрет.        — Не, ну как тебе вообще такое в голову пришло? Я же нормальный парень, и не собираюсь наживаться на чужом горе, — слегка возмущённым голосом проговорил Инь Цзинхуань, продолжая при этом улыбаться.        — Простите, — тихо проговорил Цзюй Фань, опуская глаза. — Просто в последнее время меня слишком часто предавали… И теперь я испытываю некие трудности с доверием.        — Тот мерзкий слизняк что-ли? У меня есть несколько хороших пацанов, хочешь, мы ему тёмную устроим?        — Благодарю, но не нужно, — попытавшись выдавить из себя лёгкую улыбку, проговорил Цзюй Фань, глядя на Инь Цзинхуаня.        — Не отказывайся сразу, лучше хорошенько подумай, если что, найти ты меня сможешь всегда в этом трактире, — сказал Инь Цзинхуань, указывая рукой на серую стену перед собой и тёмный закуток, откуда он выскочил: — Ой, точно, трактир ж с другой стороны, но ты всё равно понял, где примерно это находится. Я там и работаю, и живу.        — Благодарю, — тяжело вздохнув, сказал Цзюй Фань, который при всём том, что случилось, не намеревался так подло поступать со своим бывшим.        Они ещё немного посидели в тишине, после чего Цзюй Фань почувствовал себя лучше и встал с земли, отряхнув свою одежду, после чего низко поклонился Инь Цзинхуаню, вновь поблагодарив за внезапное спасение:        — Благодарю Вас, что Вы не остались равнодушны к человеку, который попал в беду и не стали меня осуждать. Я держу маленькую лавку, в которой продаю веера на улице Ломань. Если Вам когда-либо понадобится моя помощь, то знаете, что я буду рад помочь Вам так же, как и Вы сегодня мне помогли. Спасибо, и до свидания, господин Инь Цзинхуань.        Цзюй Фань развернулся и намеревался покинуть злополучный переулок, как внезапно к нему подлетел Инь Цзинхуань, и с широкой улыбкой на лице предложил:        — Давай я тебя провожу? Тебе куда? Домой или на работу?        — Не нужно себя утруждать, господин Инь Цзинхуань. Вы и так помогли мне сегодня, — пытался от него отмахнуться Цзюй Фань, да только вот не знал, что на всём белом свете найти более упёртого человека, чем Инь Цзинхуань, было невозможно.        — Нетушки. Я должен удостовериться, что ты доберёшься в целости и сохранности. А то вдруг тут мерзкий слизняк ошивается тут где-то неподалеку и только и ждёт, что ты окажешься один? Не-е-е-е, я за тебя сегодня в ответе, так что даже не смей отказываться. К тому же, должен же я чем-то себя развлечь в свой законный обеденный перерыв, — сказал Инь Цзинхуань, не упомянув о том, что законный обеденный перерыв уже давно как закончился.        — Не стоит тратить свой перерыв на такое дело, — растерянно сказал Цзюй Фань, но отмахнуться от Инь Цзинхуаня у него не получилось, ведь тот совершенно бесцеремонно взял того под руку и весело зашагал к выходу с переулка.       Стоило им оказаться на оживлённой улице, он оглянулся по сторонам и опустил руку Цзюй Фаня, дабы не ставить того в неловкое положение при людях. Цзюй Фань же краем глаза успел заметить вдалеке своего бывшего парня, который, судя по всему, всё-таки следил за ним и поспешил скрыться, стоило Инь Цзинхуаню появиться рядом с ним. И только тогда Цзюй Фань убедился в том, что тот не просто так вызвался его проводить, видимо, для этого действительно имелись весомые причины.        — Так куда же мы теперь? — смешно щурясь от яркого солнца, спросил Инь Цзинхуань.        — На работу, — тяжело вздыхая, ответил ему Цзюй Фань.