hornytober

      в чернильном мире было, признаться честно, скучно. даже слишком. и.. одиноко в какой-то степени. уже привычно, но от того не менее отвратно. и пусть обычно на это жаловался только Сэмми — в конце концов, ему слишком часто бывает скучно и одиноко, — кажется, и Норман иногда чувствует себя как-то не очень. может, просто скука нападает, а может, это Лоуренс особенный (смешно), но иногда, — очень редко, — Полк всё же приходил к музыканту сам, добровольно. чтобы провести немного времени вместе. обычно это, конечно, перетекало в очередной спор о том, кто в мнении о Чернильном Демоне прав, а кто еблан тупой, ну или в еблю (что, впрочем, всех устраивало, в отличие от первого варианта), но иногда случалось и вполне себе спокойное времяпровождение. вот как сейчас, например — Сэмми предложил как в старые-добрые сыграть в бильярд. будто они всё ещё люди в реальном мире, в очередной раз задержавшиеся на ночь на работе, а не чернильные монстры, застрявшие здесь навсегда..       — ты.. — Норман раздражённо чертыхается, — ещё хоть раз я с тобой играть соглашусь..

хотя оба знают, что согласится, и ещё не раз

      — согласишься, куда денешься.       — что тебе от меня на этот раз надо?       — м.. твоё доверие и полное подчинение мне? — Сэмми тихо усмехается, — не сильно много прошу, надеюсь? я-то тебе это даю..       — с одним условием: не больше суток. ясно? — Полк явно недовольно скрещивает руки на груди.       — вот ты.. мх.. ла-адно..       — уверен, этого времени тебе итак более чем хватит. что бы там ни было.. у тебя в голове.       — цк.. ну ладно, ладно бля.. более чем хватит, да..       Полк отходит к стене и опирается о неё спиной, руки всё ещё покоятся на груди и взгляд его направлен куда-то в сторону. в комнате вновь воцарилось молчание, прерываемое разве что чернилами — но это уже привычный фоновый шум здесь.       — думаешь улизнуть незаметно? — Лоуренс чуть склоняет голову, наблюдая за чужими действиями.       — нет. просто думаю.       — о чём?       — да так.. знаешь, о.. прошлом. мы ведь тогда.. были совсем другими. осталось ли в нас хоть что-то от нас прежних?..       — "что-то" да осталось, вопрос скорее в том, как много..       — ну.. ты не сильно изменился. по крайней мере.. иногда.. в тебе ещё можно узнать того, кем ты был. как сейчас вот. а я.. знаешь, кажется, стал монстром. и не думаю, что в силах это поменять. можно сказать: «да было бы желание».. вот только ненависть засела во мне также глубоко, как впитались чернила. это уже необратимо.       — так ты.. тоже не знаешь обо всём, что происходит у меня в голове.. естественно со стороны может показаться, что я такой же, ха.. но неважно, я не хочу об этом думать! во всяком случае.. ну.. что поделать, а? это место меняет всех.. так что остаётся лишь принять эту реальность и нового себя, если так можно выразиться. потому что лично мне всё безразлично, я и так стараюсь тебя понимать и принимать.. блять, теперь это звучит странно, говорю как влюблённая школьница, пиздец. забудь нахуй!..       — да нет, неправда.. нормально это звучит.. в конце концов, нам обоим приходится.. мириться с тем, как каждый из нас поменялся. иногда даже получается.       — мх.. ладно, неважно, ты понял, что я имел в виду.. — Лоуренс отводит взгляд и ещё что-то тихо шипит. неловко..       — ты это.. отвлекись от этого, что ли. желание своё используй там, не знаю.. а то как-то совсем депрессивно стало.       — ты сам это начал.. но ладно. подойди ко мне.       — да знаю я, что сам.. просто иногда накатывает.. и сам знаешь, каково это.       Норман устало качает головой и делает несколько шагов к Сэмми. тот встаёт со своего стула и осторожно заставляет киномеханика сесть. уже на этом моменте несложно понять, что он задумал. хотя, впрочем, мысли Полка заняты не совсем этим, и догадываться о чужих намерениях совершенно не хочется. пусть просто будет, как будет, без загадываний наперёд. Лоуренс явно медлит, не особо понимая, что ему стоит делать. это для него необычно — всегда такой наглый и самоуверенный, что даже кажется, ему просто не может быть хотя бы как-то неловко, что уж о стыде говорить, но с Норманом он, к собственному же сожалению, не такой. хотя сейчас его ничто не останавливает, он может делать что хочет, но, видимо, он сам не понимает, чего хочет, в полной мере, а потому и медлит, не делая ничего. хотя уже через несколько секунд раздумий он всё же шлёт это всё к хуям и целует киномеханика. Норман отвечает на поцелуй уверенно, даже пытается углубить его, что Сэмми, как и всегда, позволяет, а у Полка появляется весьма иллюзорная мысль о том, что всё в очередной раз может пойти так, как он хочет. и Лоуренс, зная его достаточно хорошо, допустить этого не может, а потому лишь сам разрывает поцелуй и отходит куда-то на несколько секунд, чтобы вернуться с каким-то непонятным куском ткани пропитанным чернилами и завязать киномеханику глаза. и Полк хмурится, молча бездействуя, хотя лёгкая тревога всё же присутствует, но быстро рассеивается — им тут всем не привыкать быть в темноте. а музыкант тем временем снова его быстро целует, но на сей раз недолго — быстро переключается на то, чтобы начать оставлять укусы на чужой шее, следы от которых никто, конечно, не увидит, но да и похуй. одной рукой он даже уже привычно касается чужого паха — прямо так, через одежду, но активно ещё не начинает действовать, да и не торопится начинать. Норман тихо выдыхает, притягивает Сэмми к себе, приобнимая за плечи.       — убери руки, — Лоуренс чуть недовольно щурится, чего киномеханик, конечно, увидеть не может.       Полк хмыкает в знак некоего разочарования, но всё же нехотя повинуется. музыкант же расстёгивает чужие штаны, пропитанные чернилами, и чуть стягивает, что, конечно, сделать было не так уж и просто, но главное, что у него получилось, и теперь он начинает осторожно дрочить Норману, второй рукой позволяя себе касаться его тела — он знает киномеханика слишком хорошо. и Полк, чёрт возьми, прекрасно знает, чего тот добивается — и всё равно разрешает себе попасться на эту уловку. расслабляется под беглыми касаниями чужих пальцев, дышит приглушённо. Сэмми довольно усмехается и вновь целует Нормана, почти сразу углубляя поцелуй. Полк отвечает, пытаясь взять от этого всё, что может. Лоуренс тихо усмехается, чуть ускоряя движения руки, начиная дрочить киномеханику явно активнее и даже менее осторожно, но сжимает чужой член он чуть сильнее, чем обычно — не до боли, но немного неприятно. уже по этому можно понять, что музыкант явно не собирается просто подрочить ему и оставить в покое. но Норман позволяет, хоть ему и становится некомфортно. совсем чуть-чуть.       и всё же Сэмми отстраняется. пожалуй, даже чуть дальше, чем стоило бы — теперь он не так близко к Полку находится, хотя руку с его члена он не убирает, но всё же это единственное, чем он выдавал то, что он всё ещё тут, рядом. и киномеханику это не нравилось. хотелось чувствовать Лоуренса больше, а не только.. вот так.       — м.. хочешь чего-нибудь?       — ..нет, — он закономерно лжёт.       — а если честно?       — не хочу об этом..       — и почему же?       — мерзко.       — а мне тебя просить не мерзко? как-то несправедливо.       — у меня самообладания всё равно явно больше, чем у тебя, как и выдержки.       — это тебе ничего не даст. но хорошо, я просто помолчу.       Сэмми тихо усмехается, продолжая уже молча дрочить Полку, и явно не собирается давать ему ничего без чужих просьб. это слишком очевидно, даже если не вдумываться. Норман же, что очевидно, порой упрям не меньше самого музыканта, даже больше иногда. и это, признаться, Лоуренса огорчало — неужели киномеханик настолько не хотел ему полностью доверять? зато смел требовать этого от него.. эгоистично как-то. а Полк.. просто не мог. доверие требует полного отключения самоконтроля, а такое он себе позволить не мог. зато требовал от других, будто ему это обязаны. иногда, думая об этом, Сэмми просто не понимал, какого хера продолжает всё это говно. будто его не бесит чужое поведение. будто не бесит этот его контроль и вечные попытки сделать так, чтобы всё, сука, было так, как он хочет. причём Лоуренсу почти никогда и слова вставить нельзя было против — ты либо слушаешься и подчиняешься, либо идёшь нахуй и забываешь о том, что всё может быть хоть сколько-то нормально. сколько бы Норман ни спорил, он эгоист ничуть не меньше, чем Сэмми. в каких-то моментах даже больше. а тот просто всегда молчит, потому что собирать себя по кускам потом как-то желанием не горит. но сейчас у него есть желание и, чёрт, удивительно, что Норман вообще дал ему целые сутки полного контроля. осталось разве что понять, как этот контроль правильно использовать, потому что киномеханик явно не собирался так просто сотрудничать. но у него не то чтобы был выбор, если, конечно, он не захочет сегодня весь день страдать от перевозбуждения и боли. а музыкант, кстати, наконец-то вспоминает о том, что может помочь себе в этом деле второй рукой, так что сжимает ею чужой член у основания, чтобы и неприятно было, и кончить при всём желании не вышло, и продолжает молча дрочить. его план уже работал, и он это знает прекрасно — чувствует, как Полк напрягается, понимает, что уже довёл киномеханика до, казалось бы, предела возбуждения, но заканчивать он явно не собирается, так слишком скучно. но разве это уже не больно? и даже так Норман продолжает хранить молчание, только сжимает пальцами, казалось бы, хрупкое дерево, пытаясь отвлечься от обострившихся в полной темноте ощущений. Лоуренс лишь едва слышно усмехается, замечая это, но ещё ничего не говорит. ладно уж, пусть молчит, баран, блять, упёртый. и в воздухе даже вполне ощутима та злость, которая сейчас полнится в чужом теле, впрочем едва ли это сильно кого-то волнует. с каждой секундой напряжение растёт, и от него хочется просто сбежать. но Сэмми не позволяет — сильнее сжимает чужой член, так, чтобы это ощущалось острее, неприятнее, но ещё не до боли. пока что.       — просто напоминаю, — Лоуренс говорит тихо и как-то даже чересчур спокойно, непривычно для себя, — что моим желанием было твоё полное подчинение, Полк, — он шипит с явным недовольством, — а потому сегодня ты берёшь и просишь меня. у тебя выбора нет. а если нарушишь наш давний уговор насчёт желаний — сам знаешь же, что мне тебя не жалко.       — блять, ещё хоть раз я соглашусь играть с тобой..       — ну на такой случай я как раз и оставляю всегда одно желание, так что об этом не переживай, согласишься. но вернёмся к тому, о чём я сказал! ну?       — а ты заставь, — Норман нагло усмехается, — а то пока что как-то слабовато стараешься, разочаровываешь..       — м? ну ладно, не жалуйся потом..       Лоуренс убирает руку, которой дрочил киномеханику, садится рядом с ним на колени и тянется, чтобы провести языком по чужому члену, всё также сжимая его второй рукой у основания, не давая Полку ни малейшей надежды на то, чтобы кончить. Сэмми прекрасно знает, что довести его вот так будет ещё проще, а потому берёт в рот, ничего не стесняясь, но лишь дразнит, не давая большего. понимает ведь, что Норману всегда хочется больше. с ним это работает абсолютно всегда. и, чёрт, Полк пытается держаться, но видно, что ещё немного надавить — и Сэмми точно получит желаемое.       — ну так и? — музыкант всё же отстраняется через пару минут, тихо усмехаясь, и поднимает взгляд на киномеханика, — чего хочешь, м? давай, не стесняйся, говори!       — дай мне кончить блять.. иначе я тебя своими же руками придушу нахер..       — ты совсем не умеешь нормально просить, да? — Сэмми тянет разочарованно, — давай как-то более вежливо!..       — и как ты себе это представляешь?       — умоляй, — Лоуренс, что неожиданно, говорит так, что не приходится сомневаться в том, что он это серьёзно.       — ты.. — Норман звучит почти что обречённо, — ладно, чёрт с тобой, ладно.. пожалуйста, прошу, дай мне кончить, Сэмми, а?       — и чего ты конкретно хочешь? — музыкант чуть склоняет голову, — так много вариантов, как я могу тебя довести, откуда мне знать, как именно ты хочешь?       — м.. ты мне явно нравишься больше, когда твой рот занят чем-то кроме разговоров.       — да? — Сэмми усмехается, — но ты же понимаешь, что ты говоришь слишком расплывчато? а ещё ты не выполнил моё требование.. ты всего лишь попросил, хотя я сказал тебе умолять. так что давай с конкретикой. и умоляй, — он тихо смеётся. естественно, он не идиот и прекрасно понимает, чего хочет Норман, но упустить шанс поиздеваться над ним он не может.       — мне тебе целый порно рассказ сочинить?       — не, с этим я и сам прекрасно могу справиться, — Лоуренс чуть нервно усмехается, явно вспомнив весь тот пиздец, что он писал ещё в реальном мире, — не выёбывайся, блять.       — ладно, ладно.. конкретики, значит, хочешь? ну хорошо, — Полк чуть склоняет голову, — твой язык медленно обводит мой член, ты берёшь его в рот, начинаешь двигать своей головой, плотно обхватив меня губами, берёшь его всё глубже и глубже..       — так блять! завались нахуй! — Сэмми зло шипит, — нормально давай блять, а не такую хуйню!..       — м? но нормально ведь.. ты и сам знаешь, я и хуже умею.       — спасибо, что пожалел меня, конечно, но ладно. это.. опустим, я понял. но ты убегаешь от главного. умоляй блять.       — м-да, тебе явно стоит поучиться у меня спокойствию и умению строить свою речь без ругательств.. совсем не впечатляет.       — хватит болтать уже. допиздишься — в таком состоянии и останешься. или даже хуже.       — Сэмми. посмотри правде в глаза. ты действительно думаешь, что я тебя бояться буду?..       — а ты правда думаешь, что я тебе снова башку топором не пробью?       — подумаешь, беда.. убивать друг друга у нас — это уже дело привычки, не находишь?       — но ведь неприятно. и вообще, нарушишь давнее обещание? я был более высокого о тебе мнения, а ты вон как.. не угодило тебе что-то — сразу сливаешься?       — а тебе так принципиально мольбы услышать? даже я с тобой так не поступаю.       — но если бы поступил, я бы не стал так сильно упираться. я же не ты, чтобы обещания нарушать, ха..       — а тебе только бы меня унизить, как я погляжу. ну как? забавно?       — я это воспринимаю не совсем так. и не считаю, что ты себя этим как-то унизишь, по крайней мере, если и да, то унижением это будешь считать только ты. это сложно объяснить, ладно? просто.. грх.. сделай это, и я отъебусь, даже не стану ещё больше пользоваться желанием.. — Лоуренс говорит тихо, почти просит. ну как ещё блять с этим идиотом взаимодействовать? ему ж, блять, надо, чтобы всё было так, как он хочет.. и Сэмми это даже сейчас отчасти позволяет, хоть отказываться от своей цели и не собирается.       — да ладно уж.. прямо-таки.. можешь ты им пользоваться, эй.. — Норман устало качает головой и молчит с полминуты, прежде чем снова заговорить, тихо-тихо, слышно, что речь ему даётся с некоторым трудом, — умоляю, позволь мне кончить уже..       Сэмми ничего не отвечает, только убирает руку и вновь наклоняется к чужому члену, чтобы взять его в рот и начать двигаться. Полку даже не стоило утруждать себя этими отвратительными описаниями, будто Лоуренс и без того, блять, не справится.. он берёт глубоко, обводит языком и просто делает всё, что может, потому что знает, что киномеханику так нравится. ему в принципе угодить несложно, но музыканту было слишком важно лишний раз выебнуться тем, что он хорош почти во всём. ну и, отрицать это нельзя, ему просто хотелось побыстрее довести Полка. хотя он итак должен понимать, что ему необязательно что-то кому-то доказывать — Норман всегда и из всех выберет его. но лишний раз услышать комплимент Лоуренсу всё же порой было едва не необходимо. правда жаль, что киномеханик редко что-то такое говорит.. и всё равно Сэмми даже так старается. тот же, в свою очередь, глухо стонет, борется с желанием схватить Лоуренса за волосы — сидит, не шевелясь практически, чувствуя, что скоро кончит, потому что Сэмми действительно чертовски хорош. всегда был. но музыкант лишь продолжает двигаться в своём темпе и доводить Нормана. зная его, Лоуренс даже почти ожидает того, что он не сдержится и схватит его за волосы, чтобы закончить так, как ему захочется, но всё же он смеет надеяться, что киномеханик не станет, и лишь берёт глубже, надеясь, что он скоро уже кончит. и Полку действительно хватает выдержки, чтобы не вмешиваться. он кончает, когда Лоуренс в очередной раз проводит по члену языком, и виновато склоняет голову — забыл предупредить, чёрт.. Сэмми отстраняется и чуть отодвигается, давясь кашлем и чужой спермой с чернилами, блять.       — можно было и предупредить, — он недовольно шипит.       — ну, ты был настолько хорош, что мои мысли были явно не о том.. — Норман тихо усмехается.       — в следующий раз, значит, буду отсасывать похуже, раз не думаешь обо мне так, — Лоуренс, конечно, несерьёзно это, но всё же явно обижается на то, что киномеханик не предупредил.       — эй, обидно.. я с тобой всегда стараюсь, а ты со мной вот так.. — Полк театрально драматизирует.       — да шучу я, угомонись..       — так и что ещё тебе от меня надо?       — дай-ка подумать..